Глава 37
За три часа пребывания в маленькой душной темной комнате, одна стена которой оказалась стеклянной, я устала больше, чем за последнюю неделю в «Баке». Воздух в каморке, казалось, стал густым, кроме того, пахло по́том, дешевым мужским одеколоном и чем-то тухлым. Вместо стула предлагалась железная табуретка, на которую не положили подушку. Но отсутствие кислорода, дурной запах и неудобное сиденье можно было пережить. Самым неприятным оказалось слушать речи Осипова.
Николаю показали результаты анализов ДНК, и он был вынужден признаться:
– Да. Я не Юркин.
– Как вы в него превратились? – осведомился Алексей.
Осипов пару секунд молчал и начал торговаться – выяснял, что хорошего получит за подробный рассказ о тех, кто помог ему оказаться на свободе. Сначала я слушала беседу с удивлением, потом меня стало тошнить: диалог напоминал вульгарный базарный торг. В конце концов обе стороны пришли к соглашению. Николай начал каяться.
Зарплата у охранника Осипова была маленькая, а хлопот много, да еще они с женой очень хотели ребенка, но Аня не могла забеременеть естественным путем. Тот, кто лечился от бесплодия, знает, какие суммы приходится относить в кассу клиники, где делают ЭКО: на одних анализах разоришься. А еще, если неприятная процедура не увенчается успехом, что бывает часто, ее приходится повторять раз, другой, третий… В конечном итоге младенец получается ну очень дорогим, в прямом смысле этого слова. Денег парня, который стережет сидельцев следственного изолятора, никак на лечение и содержание семьи не хватало.
Антонина Варламовна полюбила невестку как дочь, была ей не свекровью, а прямо родной мамой. Она мечтала о внуке, поэтому без сожаления рассталась со своими накоплениями. Однако и они живо растаяли, перекочевав в бухгалтерию того же медицинского центра. Осиповы влезли в долги. Николай занервничал, стал думать, где подработать. Попытался в выходные дни мотаться по городу нелегальным таксистом, но его драндулет постоянно ломался. Куда ни глянь, везде дрянь. На нервной почве у Осипова начались проблемы с кожей. Николай принялся чесаться, перестал спать по ночам, похудел, побледнел…
Один раз, когда старенькие «Жигули» в очередной раз забастовали, Осипов шел к метро, и его окликнул некто Валерий Федорович Рябов. Николай отлично знал его, был в курсе, что тот очень дорогой адвокат, опытный специалист. Законник частенько бывал в СИЗО – приходил к своим клиентам. И вот сейчас Рябов высунулся из окна дорогущей иномарки и крикнул:
– Осипов!
Николай остановился.
– Ты куда? – спросил адвокат.
– Домой, – мрачно ответил Коля.
– А где живешь? – неожиданно спросил Рябов.
– В Медведково, – вздохнул Осипов.
– А я как раз на Полярную улицу собрался, – сказал Валерий Федорович. – Залезай, вместе ехать веселей.
Охранник заколебался, Рябов улыбнулся.
– Да знаю я, что вам запрещено с адвокатами дружить. Никому не скажу, что подвозил тебя. Но если хочешь с двумя пересадками в метро катить, а потом на автобусе, да еще пешком переть, флаг тебе в руки.
Николай в тот день смертельно устал. Он живо представил себе, как ввинтится в переполненный вагон подземки, как потом, предварительно постояв в очереди, втиснется в набитую до отказа маршрутку, поежился от холодного ноябрьского ветра… и, нарушив должностную инструкцию, устроился на сиденье шикарного «Мерседеса».
Потом, уже на зоне, вспоминая ту поездку, Осипов с запозданием сообразил: встреча-то не случайной была, адвокат ждал именно его. Откуда бы Валерию Федоровичу знать, что Коле от метро еще катить на городском транспорте и топать несколько кварталов на своих двоих? Значит, Рябов зачем-то разузнал подробности жизни простого охранника. Эх, следовало тогда послать мужика куда подальше да доложить начальству о его предложении прокатиться. И не оказался бы тогда Осипов в бараке. Но время назад не повернуть.
Юрист сделал Николаю предложение, от которого тот не смог отказаться. Дело казалось пустяковым: надо было отвести одного подследственного в душ и там дать ему мобильный, который вручил адвокат. За эту плевую услугу Валерий Федорович заплатил охраннику триста долларов. Вот так и началось их сотрудничество.
Рябов постепенно запутывал Колю в свою сеть, а через год Осипов стал буквально рабом адвоката, выполнял массу его поручений. Некоторые – например, отвести кого-то лишний раз в душ, дать кусок хорошего мыла, шампунь, нормальное полотенце – были элементарными. Другие были более сложными, но Николай справлялся и получал хорошую мзду. Осипов забыл о проблемах с кожей, раздал долги, купил новую иномарку. Супруги опять задумались о малыше. Знала ли семья о его приработке? Конечно. Правда, он попытался скрыть свои занятия от мамы и Ани, но женщины насели на него, и Николай вскоре раскололся.
Огромным изумлением для Коли было узнать, что у Рябова в СИЗО есть и другие помощники, в частности Нулин. С Игорем Осипова связывала дружба, а теперь еще у них появились и общие деловые интересы.
Как-то раз Валерий Федорович сказал Николаю:
– Слушай внимательно. У меня есть одна знакомая. Ее сын, Владимир Чернов, женат на убийце. Вера отправила на тот свет нескольких женщин.
– Не повезло парню, – присвистнул Осипов.
– Надо ему помочь, – продолжал адвокат. – Найди в общих камерах двух баб, за пустяки взятых, и переведи их в подвал. Туда же поместят Веру Чернову. Вот таблетки, бутылка с кровью, плащ с капюшоном. Женщины должны напоить Веру чаем с пилюлями, довести ее до нервного срыва. Одной надо прикинуться привидением…
После того как Рябов в подробностях живописал, какой нужно устроить спектакль, Николай покачал головой:
– Я могу сделать все, кроме перевода бабенок в вип. И мне в том коридоре дежурить не положено.
– Это не твоя забота, – объяснил законник. – Главное, выполни свою часть работы – найди нужных баб, проинструктируй их, научи, как себя вести. Твоя задача: Веру должны забрать в лазарет в невменяемом виде. Насчет подвала не волнуйся, Игорь устроит тебе там рабочую смену.
Коля выполнил поручение с блеском. Подследственную Чернову отправили из СИЗО в спецбольницу, на том история и завершилась.
Через некоторое время Осипов и Нулин по поручению Рябова устроили в камере одного авторитета празднование его дня рождения. Юбилей прошел на высоте. Ночью в тщательно охраняемое помещение, где был накрыт шикарный стол, привели жену мужика, тот пригласил к дастархану кое-кого из сидельцев. Гуляли всю ночь.
Вскоре Осипова задержали, в момент встречи в кафе с бабой другого уголовника. Та как раз передавала Николаю мобильный и конверт с деньгами за услугу. Охранника отдали под суд и отправили на зону. С первой же оказией он передал Игорю письмо, в котором сообщил: у начальства есть информатор, кто-то в СИЗО стукач, приятелю надо соблюдать осторожность. Еще Коля напомнил, что за именины того вора в законе он не успел получить гонорар, его надо отдать Ане или Антонине Варламовне. У матери и жены сейчас трудное время: супруга наконец-то беременна долгожданным наследником.
Нулин не ответил. Зато через некоторое время на зону прикатил Рябов и завел сладкие речи:
– Коля, не нервничай, я тебя вытащу.
– Как? – резко спросил заключенный. – Мне уйму лет сидеть до УДО. И какого хрена я с вами связался? Ну жил бы дальше без денег, так ведь на свободе.
– Я тебя не подводил, – отрезал Валерий Федорович, – это мерзавец Нулин тебя сдал.
– Врете! – выпалил узник. – Мы с Игорем кореша.
– Кореша как лапша, в кипятке часок подержи и в кашу разварятся, – хмыкнул адвокат. – Ты-то отлично работал, а Игорь в последнее время косячил, клиентов подводил. У меня большие связи, появилась возможность поставить своего человека на должность замначальника СИЗО. Сначала-то я думал Нулина на высокий стул посадить, но когда он лажать принялся, я решил тебя наверх подбросить. Игорь знал о моих планах и теребил постоянно: «Когда я уже в кабинете окажусь?» Пришлось ему объяснить: никогда, туда усядется Осипов. А вскоре после этого разговора тебя на взятке взяли.
– Не верю, – пробормотал Николай, – мы не один год дружили.
– Мозг-то включи! – разозлился Рябов. – Кто знал, что жена моего клиента тебе сотовый и лавэ в кафе передаст, а? Ты, я, сама баба и Нулин. Я не стукач, мне свой человек в СИЗО необходим. Тетка тоже молчать должна: ей мужу помочь охота. Ты сам на себя не стал бы доносить. Кто остается? Игорь. Кем он стал после твоего ареста? Замначальника СИЗО. Между прочим, Нулин твои деньги за пьянку у авторитета ни Анне, ни Антонине Варламовне не отдал. Они к нему домой ходили, просили, с женой Игоря говорили, но те дулю им показали. Между прочим, Анна твоя из-за нервов ребенка потеряла. Держи письмо от супруги, там все написано.
Осипов прочел послание и так стукнул кулаком по столу, что разбил руку в кровь.
– Выйду, убью гада!
– Забудь о нем, – велел Валерий Федорович. – Колобок, пообещай, что не тронешь Нулина, и я тебя скоро отсюда вытащу.
– Как? – чуть не заплакал Николай Владимирович.
– Веру Чернову помнишь? – спросил адвокат.
Коля кивнул.
– Убийца двух человек, мы ее до психушки довели по вашей просьбе.
Рябов понизил голос:
– Он Чистильщик. Причем лучший в России.
– Кто он? – не понял Осипов.
– Владимир, муж Веры, – пояснил юрист. – Я с ним давно работаю. Документы делает – никто не подкопается. И вообще создает полностью новую личность, которую даже ЦРУ-ФСБ ни в чем не заподозрят. Гений своего дела! Берет немереные деньги, но клиенты и больше готовы заплатить. Он тобой займется.
– Откуда у меня бабло? – мрачно спросил Николай.
– Спокойно! – велел Рябов. – Оплата не твоя печаль, не дергайся. А теперь слушай. Из этой колонии зэка Осипова переведут на край географии. Ты там скоро заболеешь, умрешь, на местном кладбище в общей могиле исчезнешь. В Москву вернется другой человек. С усами и бородой. Еще очки наденешь – никто и не узнает. Познакомлю тебя с тетушкой-симпатягой. Она мужика на руках носить будет, готовит хорошо, тихая, скромная. Живет одна в трешке, дача, машина, бизнес свой есть. Чем не жена? Зарегистрируйтесь и живите.
– А как же Аня? – напрягся Осипов.
Валерий Федорович развел руками.
– На любой войне непременно есть проигравший. С Анной встречаться нельзя. Никогда. Новая личность – новая жизнь. Чистильщик никогда не возьмется ничего делать, если узнает, что подопечный в другую биографию с прежней бабой собрался.
– Я Аню люблю, – мрачно заметил Осипов.
– Ну тогда и чалься на зоне до морковкина заговенья со своими чувствами, идиот! – вскипел Рябов. – Человеку сахар забесплатно предлагают, а он от свободы из-за бабы отказывается… Думаешь, жена твоя кучу лет преданно ждать тебя станет? Да тут же развод оформит, за кого-нибудь замуж скоренько выйдет и троих родит, пока тебя, дурака, из зоны выпустят. Ты хоть понял, что за предложение получил? Вот олух царя небесного! Ну, даю пять минут на размышление… Свобода или барак… Старая баба или новая жизнь… Николай, ты глупее оленя из тайги! Второй раз такое не предлагают. Если Анну выберешь, я сюда более не прикачу. Все, время пошло.
– Согласен, – быстро сказал Осипов.
– Вот и молодец, – одобрил Валерий Федорович. – А то я уж испугался, что ты весь мозг простудил.
– Почему мне забесплатно помочь решили? – поинтересовался Коля.
Рябов подмигнул заключенному.
– Давно мне свой человек в одном месте нужен, но я все не мог подходящего отыскать. Теперь нашел. Тебе, Коля, следователь обещал срок скостить, если подельников выдашь? Так?
– Ага, – кивнул Осипов.
– Ты никого не сдал, – улыбнулся юрист, – ни меня, ни Нулина. По полной сел. Так вот считай, что проверку на вшивость прошел. А по делам и награда. Какая работа предстоит, пока рассказывать не стану. Приедешь в Москву и узнаешь. Не переживай, не первый раз Владимир для меня человека с зоны вытаскивает. У него обломов не бывает.
И действительно, все проехало как по маслу. Осипов стал Юркиным, поселился в Омске на квартире, куда его отправил адвокат. Он отрастил усы-бороду, затем приехал в Москву и позвонил Рябову…
