Глава 27
По первому этажу я продефилировала под перешептывание продавцов. Увидев меня, все моментально расплывались в широких улыбках и медовыми голосами пели:
– Привет, Степашечка!
Особо подхалимистые добавляли:
– Роскошно сегодня выглядишь.
Я отвечала на приветствия и двигалась дальше, слыша за своей спиной тихое шу-шу-шу… Весть о том, что Козлова ночью открыла своим ключом квартиру хозяина «Бака», а потом осталась там спать, когда остальные ушли, уже ползла змеей по всем залам торгового центра. Если кто и не верил раньше в то, что я любовница Романа, то теперь перестал сомневаться в нашей связи.
В свой кабинет я вошла с горящими щеками. Туда же через секунду ворвалась Лидия с папкой в руке.
Я сердито спросила:
– Корякина, почему…
– Вы мне надоели! – завопила всегда сдержанная заведующая отделом персонала. – Что пристали с утра? Сто раз уже одно и то же объяснила: у меня горе – Роман Звягин умер! Больше его никогда не увижу! Ах я дурочка… Надеялась на сочувствие, на эсэмэски: «Лидочка, мы с тобой, не расстраивайся, может, он еще оживет. Проголосуем обязательно». А они… Вместо поддержки упреки, укоры! Ночь они, видите ли, не спали… Да я вообще со вчерашнего вечера рыдаю!
– Лида, успокойся, Роман Глебович жив. – Я попыталась остановить истерику. – Недавно пила с ним кофе. Кто тебе сказал, что Звягин на тот свет отправился?
– Нечего хвастаться тем, что с шефом спишь, об этом и так всем известно! – взвизгнула наша главная по кадрам. – По какой бы еще причине тебя в Совет директоров включили?
Дверь в комнату открылась, внутрь влетела Кристина, она легко переорала Корякину:
– Не смей, жаба, моего босса ругать! Она талант! Гений кистей и румян! Мировая знаменитость! Ты – толстая, старая, завистливая карга – сама, наверное, хотела к Звягину в койку забраться, да он на такую и не посмотрит! И я бы с Романом не отказалась встречаться, и вообще любая к нему в объятия прыгнет – молодой, богатый… Но только ему одна Степа нужна! Вот теперь от злости лопни!
Лида швырнула на пол папку с документами и убежала.
– Фу-у… – выдохнула моя помощница. – Прямо укусить ее хотелось!
– Не надо, – сказала я, – успокойся.
– Шла мимо по коридору, – уже чуть тише продолжила Светкина, – слышу, Корякина вопит. Как она смеет на вас визжать?
Я села на табуретку.
– Крися, людям нельзя запретить сплетничать. Не стоит нервно реагировать на все глупости. Ты сейчас наслушаешься про меня всякого-разного, в женском коллективе любят посудачить. Не реагируй так остро.
– Какое их дело, с кем вы спите? – продолжала негодовать Кристина. – Да хоть с вождем племени Тумбо-Бумбо!
Я перевела разговор в иную степь:
– Понять не могу, почему Лида отправила эту дурацкую эсэмэску.
– Так она всем ее разослала, – расхохоталась помощница, – рассылкой по телефонной книжке. Кто у нее в контактах, тому и прилетело. Вот я известие не получила, потому что недавно тут работаю. Вау! Вы ничего не понимаете?
– Нет, – вздохнула я.
У Кристины загорелись глаза.
– Корякина фанатка телесериала. В нем задействовано два главных героя. Одного играет Андрей Маркин, другого Никита, забыла его фамилию. Лида второго актера обожает до жути. А вчера…
– Его убили! – воскликнула я.
– Точно! – подпрыгнула помощница. – Вы тоже кино смотрите?
– Нет, – улыбнулась я, – просто живу с Андреем Маркиным в…
– Ух ты! – взвизгнул женский голос. – Степашка! Ну ты даешь! Еще и с Андреем Маркиным живешь?
Я обернулась. На пороге моего кабинета стояла старший кассир Виолетта Толкина. У нее болят ноги, поэтому она ходит по зданию в мягких домашних тапочках.
Вообще-то все наши служащие обязаны соблюдать дресс-код и иметь соответствующий внешний вид. Ну согласитесь, если вы, решив приобрести новое платье или что-нибудь из парфюмерии-косметики, зашли в магазин и увидели там консультанта с грязными волосами, неухоженным лицом, обгрызенными ногтями, одетого в допотопную юбку и потерявшую всякий вид вязаную кофту, то, я совершенно уверена, мигом уйдете в другой торговый центр. И будете абсолютно правы. Нельзя лечить зубы у стоматолога, который сверкает «пеньками» во рту, и использовать диету, если вам ее советует человек, чей объем талии превышает длину его тела. Также не стоит слушать специалиста по косметике, похожего на чучело. Поэтому у нас все продавщицы носят красивую форму, каждая должна быть в элегантных туфельках на небольшом каблуке, непременно, даже летом, носить чулки, иметь аккуратную прическу, невульгарный макияж и маникюр. Еще одно условие – нельзя пользоваться парфюмерией, поскольку активный аромат духов, исходящий от продавщицы, может помешать посетителю сделать покупку.
Единственная, ради кого сделали исключение, – это Виолетта. Вот она рассекает по торговому дому в тапках. Но Толкина – история фирмы «Бак». Она – первая, нанятая когда-то Романом служащая, – помнит еще крохотный павильончик у метро, где Звягин сам предлагал прохожим арабскую парфюмерию, которая старательно прикидывалась французской. Редкие люди имеют сейчас право войти к Роману Глебовичу в кабинет без предварительной записи на прием. Если кто и попытается, то его мигом притормозит Юра, секретарь босса. А Виолетта забегает к шефу, когда пожелает. Юрий при виде госпожи Толкиной вскакивает и начинает кланяться. Она же ему снисходительно кивает. И, улыбаясь, говорит что-то вроде:
– Сиди, сиди, деточка! Негоже тебе, личному помощнику Звягина, передо мной, простой старухой-кассиром, расшаркиваться.
Конечно, на «простую старуху» семидесятилетняя Виолетта похожа как чайник на зебру. А возраст не мешает ей кокетничать.
– И каков Маркин в быту? – продолжала Толкина. – Ходит в сортир в золотой короне?
– Шапки Мономаха на голове артиста я не заметила, – рассмеялась я, – он, похоже, без звездных закидонов, нормальный, спокойный человек. Вчера во время ужина Андрей рассказал, что продюсер сериала решил убить одного из главных героев.
– Во-во, – закивала Кристина. – А того, между прочим, зовут… Роман Звягин.
До меня с большим запозданием дошла суть того, что случилось.
– Наша Корякина ополоумевшая фанатка телемыла? – на всякий случай уточнила я.
– Ну да! – закричала Кристина. – Когда героя повесили, зарезали, утопили… сама-то я эту чушь не гляжу, не знаю, что там с ним случилось… в общем, когда мужик, красиво закатив глаза, отбросил ботинки, Лидия…
– Схватила телефон и разослала сообщение о кончине Романа Звягина, – перебила ее Толкина.
– Хорошо, что у нас эпидемия инфарктов не случилась. Сегодня все с утра к ней бегут, ругаются, – еще быстрее затараторила Кристина, – а она…
Дверь в мою комнатушку приоткрылась, внутрь всунулся букет роз, следом за ним втиснулся Гаврюша.
– Степашка, я приехал, чтобы… – начал он. – Ох, простите, похоже, я помешал. Не хотел.
– Ерунда, – махнула рукой Виолетта, окидывая его оценивающим взглядом, – мы, бабы, сейчас просто сплетничаем. Роскошный букет.
– Красивой девушке – красивые цветы, – заулыбался гость.
Толкина прищурилась.
– Меня зовут Виолетта.
– Очень приятно, я Гаврюша, доктор, – представился посетитель.
– Ой, – закокетничала кассир, – жутко боюсь стоматологов.
– Насчет меня можете не волноваться, – очень серьезно сказал Гаврюша, – я не имею отношения к дантистам. Я врач, который никому из вас никогда не понадобится, моя специальность – психиатрия.
– Ошибаетесь, голубчик, – возразила Толкина, – в нашем сумасшедшем бизнесе человек, который лечит психов, необходим каждой. А учитывая произошедшее этой ночью, вы нам просто небесами посланы.
– Вообще-то Степа обещала меня постричь, – увильнул в сторону Гаврюша, – велела приехать в офис.
– Нет, – возразила я, – попросила сначала позвонить, вдруг я окажусь занята. И сейчас времени нет, я уезжаю, у меня встреча.
– Да? – расстроился врач. – Жаль.
Виолетта взяла его под руку и повела в коридор.
– Сейчас что-нибудь придумаем, голубок. А что у вас со Степашей? Амур? Или просто спите вместе?
Кристина прыснула.
– Не смешно, – вздохнула я. – Пожалуйста, отбей Гаврюшу у Толкиной, отведи его к Марату, пусть тот доктора пострижет. Да поторопись! Не хочу, чтобы Виолетта потом всякую чушь болтала и направо-налево говорила, что это ей сообщил личный психиатр Козловой, у которого она от сумасшествия лечится. Мне на самом деле надо уйти.
– Не переживайте, – кивнула Кристина, – все будет в порядке, Чип и Дейл уже прутся на помощь.
