Глава 19
Точка отсчета

Он вернулся в их с Иваном комнату, включил настольную лампу и достал блокнот, собираясь по свежим следам записать все, что услышал. Подумал и резво зачеркал ручкой. У него была привычка выстраивать плоды раздумий под номерами, на расстоянии, чтобы потом добавить нарытое и то, чем осенило в результате раздумий. События в заметках располагались в хронологическом порядке, то есть сначала «последний мирный вечер», как выразилась Елена, когда все были на месте, никто не пропал и не был убит. Далее — роковой вечер, когда исчез журналист… Федор невольно почувствовал удовлетворение оттого, что «раскусил» Саломею Филипповну с ее загадками и нашел Андрея Сотника.

Насчет взаимоотношения между гостями… тут нужно отдать должное женской наблюдательности: опытная Елена «вычислила» интерес Марго к журналисту, а неопытная на первый взгляд Наташа-Барби — свидание Ивана и Зои.

Федор нарисовал крупную цифру «один» и поставил жирную точку. Через час примерно у него получился довольно длинный «оперативный вопросник». Выглядел он следующим образом:

1. Где письма с угрозами. О чем не сказал Рубан?

2. Иван и Зоя. Кто знал, кроме Наташи-Барби? Девица молодец, с ходу вычислила, кто с кем. Мыслитель. Дим знал с ее слов… скорее всего, хотя заявил, что заметил их взгляды и взаимный интерес. Знал ли Миша?

3. Ссора Зои и Миши. О чем? Догадался про Ивана? Или ревновал «безличностно», на всякий случай, в силу дурного характера? Или на другую тему? Время ссоры. До ужина, как показала Стелла, или после, в чем уверена Елена. Лиза сначала сказала после, теперь не уверена. Объяснимо… Стелла была нездорова, на самом деле ссора была позднее.

Удивительно, подумал Федор, насколько разнятся свидетельские показания в зависимости от личности свидетеля. Циничная и резкая Елена обратила внимание на униженные интонации Зои, которая ей не нравилась, из чего заключила, что та была влюблена в Мишу. Неуверенная в себе Стелла сказала, что Зоя грубо выругалась, что ее страшно поразило. Похоже, Зоя не чувствовала себя униженной, наоборот, лидировала.

4. Журналист отправился в поселок один. По дороге встретил неизвестного, что увидела Саломея Филипповна. Человек сел в машину, а потом выскочил и исчез. А машина не вписалась в поворот и упала вниз. Человек мог пойти или в сторону Саломеи, или в сторону Гнезда; она его не видела, значит, он пошел в Гнездо. Это был свой.

Машина на первый взгляд в порядке; человек мог ударить журналиста, это стало причиной аварии…

Мужчина или женщина? Марго, Елена, Стелла… вряд ли по причине хрупкости, а вот Наташа-Барби, которая не то сидела с Рубаном, не то не сидела, — запросто.

Мужчина… Кто? Миша? Артур? Дядя Паша? Дим? Иван? Мотив?

5. В тот вечер перед ужином в гостиной не было Миши, который спал, по словам Зои, и Артура, который пошел за шалью для жены и долго не возвращался. Где был Дим — непонятно. Наташа-Барби сидела с Рубаном… по ее словам. Дядя Паша был в поселке. Миша, Артур, дядя Паша, Дим, Иван… Иван не мог, терся около Зои.

Остальные?

Все не так. Не собирать детали и считать минуты, а решать в целом, искать общий смысл. Иначе жизни не хватит понять. Нет времени.

Федор достал «старый» вопросник с одним-единственным вопросом, перенес его в новый вопросник под номером шесть.

6. Фотосессия: знали все.

Мотив убийства Зои: что-то видела? Что? Или банальная ревность?

У ног куклы — унижение… зачем?

Будильник?

Елена считает, что у Миши и Зои все было в порядке, их будущий брак был решенным бизнес-проектом, любовь ни при чем. Какая там ревность! И Наташа-Барби сказала, в их кругу не ревнуют. С этим Федор согласен не был, так как считал, что ревность тот же инстинкт и от желания или нежелания индивидуума не зависит. И будь ты хоть самым-рассамым умным, циничным и гордым, скрутит, хоть вой.

Миша хотел порвать с Мэтром, ему нужна была стартовая площадка, а Зоя была богатой и со связями. Не стал бы он…

7. Рубан и Марго спят в отдельных комнатах.

8. Марго ушла от Елены в «последний мирный вечер», сказала, в спальню к мужу, но он спал в мастерской. Солгала? Или Елена действительно храпит? (Тут Федор невольно ухмыльнулся.) Или… почему?

9. Елена сказала, что Марго интересовалась журналистом, она даже предположила, что между ними что-то есть. Не потому ли она ушла? Чтобы встретиться ночью с Андреем Сотником? А на следующий день его попытались убить… А почему Марго говорила о судьбе? Чувствовала что-то? Боялась? Не похоже. Что же она имела в виду? И о том, что ничего не скроешь… Ее все раздражало, сказала Елена.

Sic! Куда пропал мобильник Марго?

10. Отношения Дима и Марго… терпеть не могли друг дружку. Так ли это? Может, между ними что-то было раньше, дело житейское: молодая мачеха, взрослый пасынок… А потом появилась Наташа-Барби… и что?

11. Кукла. Почему все вертится вокруг куклы? Почему во втором убийстве воссоздана сцена первого? Зачем идти на риск и красть из запертой комнаты белый шарф и подсвечник? В запертой комнате — тело первой жертвы, у убийцы стальные нервы… Извращенная фантазия, намек, толчок в каком-то направлении… Работа гения? Почему важно повторить первое убийство?

Федор представил себе, как убийца, стараясь не смотреть на тело под простыней, шарит лучом по комнате, складывает в сумку подсвечник и шарф…

Кукла — символ Марго? Обряд? Дим предположил: кара. За что? Еще он сказал: страх. Страх!

12. Кто такой Артур? «Случайная» встреча на выставке, похоже, была не случайной. За полгода до того он купил альбом Мэтра, зачем? Ищет клиентов среди богатых и знаменитых?

Он здесь, чтобы составить новое завещание? В пользу кого? И что сейчас? Дим — наследник. Кстати, он сказал, что Артур подслушивал под его дверью. Может, и под другими дверями тоже.

13. Сколько убийц?

14. Мотив???

15. Показать фотографии!

Он закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и стал мысленно пробегать по пунктам «вопросника». Вдруг резко поднялся и выскочил из комнаты. В прихожей возилась Лиза, взглянула вопросительно.

— Попытаюсь еще раз дозвониться, кажется, прояснилось, — сказал Федор, стаскивая с вешалки дубленку.

— Ага, поднимитесь на пригорок, оттуда получше берет. Только вы бы… — Лиза запнулась.

— Я осторожно, — сказал Федор. — Ружье не нужно.

Она улыбнулась и кивнула.

Он вышел на крыльцо. Была еще ночь, светлая, умиротворенная, наполненная первозданной тишиной; земля была накрыта светлым звездным куполом, и чувствовался недалекий уже рассвет. Машины гостей Гнезда мирно почивали под сугробами. Низко над горизонтом висел тонкий оловянный серпик месяца. Чуть пахло печным дымом; где-то вдали лаяла собака. Федор задрал голову… до звезд можно было дотянуться рукой. Ему показалось, что он в планетарии. Или рассматривает звездный атлас… Он узнал Большую Медведицу, повыше — Малую с Полярной звездой, ломаную линию Кассиопеи… вот и все, что он помнил из школьного курса астрономии.

Он не стал брать лыжи, до пригорка рукой подать. Похоже, ловить сигнал на пригорке становится его ночной привычкой. Снег под ногами скрипел отчаянно. Мороз щипал за нос и щеки.

Он оглянулся на Гнездо… действительно гнездо! Большое, несуразное, приземистое, со светящимися окнами — оно смотрелось добродушным монстром, в нем не было ничего зловещего, если не знать, что в маленькой комнатке лежали две мертвые женщины, ненавидевшие друг дружку при жизни, а убийца прятался среди живых. А если знать, то оно превращалось в затаившегося василиска с огненными глазами, в дикую и враждебную силу, в недобрый реликт из прамира, доживший до наших дней. Федор вдруг представил себя провалившимся в далекое прошлое, в то время, когда прамир был еще просто миром. Так же сияли звезды и росли двухметровые папоротники, а наши предки-язычники поклонялись духам леса и воды, вытесывали каменных женщин, заступниц и хранительниц, и копали колодцы, соединявшие их мир с миром тех, кто ушел. И прятались от василисков…

…Капитан Астахов все не отвечал, и Федор скрестил указательный и средний палец — верный способ привлечь удачу.

Капитан Астахов наконец проснулся и заревел, как раненый зверь.

— Опять? Совсем охренел? Горит? Новый труп? Да что ж тебе так неймется?!

— Коля, извини, очень нужно. Я сброшу тебе несколько фотографий, нужно показать хозяину квартиры и в театре, возможно, кто-то их видел.

— Иди к черту! Ты меня уже…

Что хотел сказать капитан Астахов, Федор так и не узнал. Связь между ними прервалась. Хотя нетрудно было догадаться. Он еще некоторое время слушал шорох и потрескивание эфира, снова набрал капитана раз-другой, но все было тщетно, ему не ответили.

Федор постоял еще немного, пытаясь рассмотреть холмы, потом подошел к краю дороги с торчащими жердями сломанной ограды, заглянул вниз. Полузасыпанный снегом «Лендровер» лежал там черным пятном…

Он возвращался, чувствуя царапающее недовольство оттого, что пропускает нечто важное, чье-то оброненное слово, взгляд, жест, интонацию, картинку, то мелкое и на первый взгляд незначительное, что зачастую значит больше слов. Чувство возникло недавно, и Федор снова и снова перебирал в памяти события последних дней. Начинал с утра и медленно спускался к вечеру. Ему казалось, что мельчайшие детали застряли в памяти навечно. И все-таки что-то ускользало.

Полузасыпанная снегом машина внизу… Он вспомнил, как дядя Паша рассказывал про Марго… Прыгала между машинами с мобильником, он сказал: думаешь, около машины лучше ловит сигнал… Лучше ловит? Или… что?

…Гнездо встретило его тишиной и полумраком. Из-за закрытой двери кухни невнятно доносились голоса. Посиделки продолжались. Федор разделся и пошел к себе. По дороге заглянул к Рубану. Лиза сидела под горящим торшером, вязала. Она подняла голову, посмотрела поверх очков. Федор спросил негромко:

— Как он?

— Как и был, — ответила Лиза. — Без памяти.

— Вы тут всю ночь?

— Позже придет Паша. Мы его не оставляем одного; если ненадолго, закрываем на ключ. Дозвонились?

— Дозвонился. Спокойной ночи, Лиза.

— И вам.

Федор осторожно прикрыл дверь и пошел к себе. Взял «оперативный вопросник и цитатник» и погрузился в чтение.

Вопрос первый. Кто взял письма с угрозами?

Он задумался. Если взял… Рубан немолодой человек, вполне мог перепрятать и забыть, а потом не вспомнил… события пошли лавиной. Да и он, Федор, больше к вопросу писем не возвращался. А что, если…

Федор схватил фонарик и выскочил из комнаты.

…Мастерская располагалась на отлете, в левом крыле Гнезда. Федор толкнул дверь, надеясь, что она не заперта. Она действительно была не заперта. Федор вошел. Тут было холодно и сыро — с тех пор как унесли Рубана, здесь не топили. Луч фонарика скользнул по гипсовым фигурам-привидениям: безглазые, с мучительно перекошенными лицами, они застыли в неестественных позах; из черного пластикового мешка около дивана вывалилась рука Марго-дубль с кроваво-красным маникюром; круглая безволосая голова лежала на диване, уставившись в потолок широко открытыми глазами; на щеках — легкомысленные красные сердечки. Федору показалось, что ресницы куклы дрогнули, и он поспешно отвел луч фонарика.

Он потянул на себя ящик секретера, стал перебирать бумаги. Знакомая уже коробка сигар, янтарные четки, рекламные проспекты, открытки…

Едва слышный звук — легкий шелест, треск половицы — привлек его внимание. Он повернул голову. Последнее, что он увидел, была черная ломаная тень на стене. В следующий миг он почувствовал сильный удар в основание шеи, потерял сознание и качнулся вперед, сминая хрупкий столик. Бумажки из упавшего ящика разлетелись по мастерской…