ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Ноэлия
Встаю с дивной смесью эмоций. Так замечательно выспалась, особенно после бесконечной тряски в фертоне! Никто не будил, не мешал. Солнце светит в окна, и вроде бы все хорошо. Обстановка прекрасна, впереди свадьба. Кто из девушек об этом не мечтает?
Но не отпускает какая-то тревога, червячком вьется, портит такое вкусное на вид яблоко.
Во-первых, вспоминаю о Пусе. Боже, я вчера вообще о ней забыла! Всегда ведь забирала с собой на ночлег, а тут пока ехала с императором, столько волнений и впечатлений… А потом как отключилась, и до самого утра.
Вскакиваю, накидываю пеньюар из тех, что приготовили здесь заранее. Нужно будет вещами заняться. Бросаюсь к Дарсалю, но он тут как тут появляется из своих комнат прямо в спальне. Смущаюсь почему-то, нужно будет сказать, чтобы в гостиную входил. Но язык не поворачивается. На ауру же небось снова отреагировал.
— Дарсаль, Пуся в фертоне осталась, а я отсюда и не выберусь сама, да и нельзя, наверное, Ангу звать? — начинаю тараторить взахлеб, но он понимает.
Улыбается даже:
— Кошка здесь, моя госпожа. Я вчера ее принес. Но да, пока повелитель не отменил приказ, следить за ней является обязанностью Анги.
— Спасибо! — Улыбаюсь, порываюсь обнять, но в последний момент снова смущаюсь. — Где она?
Дарсаль ведет в одну из комнат — надо же, кошке целое помещение выделили. Только она не очень довольна одиночеством, привыкла ведь со мной спать. Беру на руки, шепчу-успокаиваю, стараюсь не злиться на Ангу. Я ведь приказ не отдала. А она тоже домой приехала, по родным, наверное, соскучилась.
— Передай, если будет пренебрегать обязанностями, попрошу императора ее сменить, — говорю.
— Передам, — соглашается Дарсаль.
Морщится вдруг как-то странно, не могу понять, в чем дело. Киваю вопросительно, спохватываюсь, хочу вслух уточнить, но он и сам отвечает:
— К вам шри Шарасса Брон… мм… направляется.
— Кто она? — недоумеваю.
Тучи колючих иголочек внутри, даже если девушка Дарсаля, что ей от меня нужно? Или будут разрешения на свадьбу просить?!
В очередной раз вспоминаю науку Валтии. Кто может запрашивать аудиенцию у императрицы? Или пока еще у невесты? Кто может сам представиться, а кого должны представить? Впрочем, ее мне представили, и не кто-нибудь, а император. Но все равно, чтобы вот так просто заявиться?
— Она дочь судьи Брона, главы судейской гильдии, дальняя родственная ветвь императорского рода.
Ага, родня имеет права и привилегии. Это точно.
— То есть она может свободно прийти ко мне? — уточняю.
Вроде бы должна у кого-то разрешение испросить?
— Шри Шарассе необходимо обратиться к эру Базиру или, возможно, к Валтии, пока вы на обучении. А те уже передают вам. А вы, если кого-то приглашаете, можете просто сказать мне, и я всех оповещу.
Ага, Ивен вроде тоже исполнял обязанности адъютанта при Иллариандре — во всем, что не касалось исключительно зрячих моментов. Остальные — так, видимо, для количества. А мне для количества не положено?
— И доложить императору?
— Конечно, император должен знать, с кем вы видитесь.
Ну конечно. И что-то мне подсказывает, что в обратном направлении это не работает, и лично мне никто не станет докладывать, с кем видится император.
Вздыхаю. С самого начала ведь предполагала нечто подобное. Ладно, о моих правах будем говорить после церемонии. А то вдруг я вообще в последний момент не подойду?
— Она уже спросила? У кого? Как быстро давать ответ?
— Пока нет, идет к Валтии. Мне видна лишь четкая направленность благодаря настройке на вас. Вы можете сразу же назначить дату аудиенции или сообщить о решении, либо сказать, что отложите решение до какого-то времени.
— Что ей нужно?
— Откуда мне знать, моя госпожа. Но отказаться — ваше неоспоримое право.
И сразу же завести себе врага?
— Дарсаль, ответь честно!
— Госпожа? — Не то удивлен, не то озадачен.
Дарсаль
Что ты могла узнать? Когда? От кого?
Сообщить, что я всегда честен? Как-то язык не поворачивается. Рассказать о родителях? Когда-то же придется. Или сразу об отношениях Шарассы с повелителем? Не хочется быть тем, кто откроет Ноэлии глаза.
— Возможно, желает познакомиться с вами ближе, — пытаюсь ответить нейтрально.
Ощущаю странный взгляд Ноэлии, словно она ожидала чего-то другого. Да чего, бесов Раум?!
— Ладно, познакомимся, — отворачивается.
— Моя госпожа, будьте осторожны. Здесь все привыкли к интригам и к борьбе за место поближе к повелителю.
— Даже если мое место не займут, вполне могут подвинуть? — Похоже, Ноэлия о чем-то задумалась.
Киваю. Не просто могут, а непременно будут двигать.
— Но я все равно хочу послушать, что она скажет. Так что передавай, пускай заходит. А ты наблюдай за ее эмоциями. Хорошо?
— Конечно, моя госпожа.
Присматриваюсь, Шарасса уже зашла к Валтии — ее комнаты здесь же, неподалеку, как раз на пути к нашим, если идти через официальный вход императрицы.
Валтия недовольна, но перед Шарассой привычно лебезит.
— Что ты о ней скажешь? — Прохладный тон императорской фаворитки обиден, однако Валтия не позволяет себе выказывать недовольство.
— Что я могу рассказать, шри, когда вокруг услышать могут? — вздыхает смиренно.
— Неужели все настолько плохо? — хмыкает Шарасса, вызывая в старухе прилив страха.
— Девушка, да простит меня повелитель, не слишком умна и совершенно не готова.
Омаа клокочет, желая достать служанку. Не слишком умна?! Для ситуации, в которой оказалась, учитывая исходные данные, она вполне быстро соображает и адаптируется! Не готова? Так это твоя обязанность — подготовить!
— Еще и некрасива, — фыркает Шарасса.
Да что ты понимаешь в красоте, гора веревок!
— Вы бы поосторожнее с высказываниями об императрице, прекрасная шри. И я бы на вашем месте не стала ходить к ней до приема. Уверяю, вы уже привлекли к себе внимание. И пока император не получит наследника… сами понимаете.
Смотрю на ровную синюю ауру. А потом? Неужели ей так и не удастся занять место в его душе? Настолько крепкое, чтобы никаким Шарассам ничего не досталось. Наследника ведь еще вырастить нужно.
— Я и не собиралась, — ухмыляется Шарасса, обескуражив.
Я же видел ее совершенно четко направленный интерес! И интерес не обсудить, а именно прийти.
Приглядываюсь, внутри едва подрагивает один из жгутов защиты. Пыталась скрыть истинные побуждения, знала, что увижу, все устремления сюда направила. Так это мне привет? Стерва.
— Дарсаль? — прерывает Ноэлия. — Ну что там?
— Простите, моя госпожа. Она не просит дозволения прийти, просто расспрашивает Валтию.
— Но как же…
— Иногда направленность интереса сложно однозначно интерпретировать. А иногда человек может просто передумать.
— Понятно. Сплетничают?
— К сожалению, моя госпожа.
— Можешь не продолжать. Я и так знаю, что не нравлюсь Валтии. Ладно, тогда займемся вещами и… что у нас там по расписанию?
— Поешьте, потом у вас встреча с эром Мирием, после него — с эром Рамаром. Они назначат церемонию.
— С врачом? — Ноэлия паникует, вся аура сжимается. — Но почему? Он что, будет меня осматривать?
— Не бойтесь, моя госпожа. Ничего страшного, просто традиция. Эры должны дать свое одобрение.
— А если не дадут? — нервничает Ноэлия, синий свет бугрится и местами темнеет.
— Такого еще не было, — отвечаю уверенно, стараясь не вспоминать о сопротивляющейся единению ауре и необычных способностях. — Эр Рамар будет проводить церемонию, а эр Мирий — следить за беременностью. Поэтому для них предусмотрены традиционные привилегии.
— Ну а теоретически? — не спешит успокоиться Ноэлия.
Хотелось бы ответить, что императору придется вернуть ее в Йован, но я и сам в это не верю.
Приближаюсь, скрываю нас легким пятном, обнимаю. Стараюсь поймать ее взгляд. Разгладить ауру. Не с такой идти к верховным эрам.
— Все будет хорошо, Ли, — шепчу. — Если эров Рамара или Мирия что-то не устраивает, они всегда предлагают решение. Но твоя аура свидетельствует о том, что ты сможешь родить наследника. Это самое главное.
Ноэлия вздыхает, кладет голову на мое плечо. Поглаживаю. Буквально вижу, как заставляет себя успокоиться. Нужно еще о Лексии предупредить, да только сильнее перепугаю. Пускай сначала с эрами познакомится.
Ноэлия
Думала после завтрака вещами заняться, но нет, Дарсаль говорит, к лекарю пора. Еду принесли прямо к нам, жениха еще не видела и спрашивать почему-то боюсь. Как же я теперь понимаю Тересию! Вот и сбылось: одна в чужой стране, с чужими обычаями, и на кону не ерунда какая, а жизнь моя… Ведь правда же не было такого, чтобы неподходящих императриц возвращали.
Так хочется хотя бы Пени с собой взять, но нельзя. Всякие ужасы в голову слетаются, почему-то представляю, как какой-то престарелый дядька будет меня раздевать, процедуры какие-нибудь проводить, осматривать… ощупывать?! Ну ведь, наверное, должен будет Дарсаль его остановить… или нет?!
От страха все мысли разлетаются. Даже о том, почему Шарасса передумала. Или Дарсаль ее предупредил? Как же не хочется предполагать, что он станет меня обманывать…
Долго идем, поднимаемся-опускаемся и, похоже, переходим в соседнее крыло. Интересно бы посмотреть на дворец сверху. Крыльев-то у него не два, а, наверное, не меньше пяти. Так и хочется взять Дарсаля за руку и вообще спрятаться за него, но он чуть сзади шагает, молчит. Приходится припомнить уроки мадам Джанс и ее любимую «королевскую походку»: «Девочки, главное — королевой не быть, главное — себя ею ощущать! Плывем! Голову держим, спина ровная! Пока сами не поверите, что вы королевы, никто не поверит!»
Как же поверить-то… но очень стараюсь. Служанка путь показывает, Слепые на постах, и больше никого. Пытаюсь все запомнить.
И лишь в покоях эра Мирия понимаю, почему он не только в Йован не поехал, но и до моих апартаментов не дошел. Эр старый, даже древний, я бы сказала. Передвигается едва-едва, словно рассыпаться боится. И при этом — Слепой!
Застываю в изумлении на пороге, даже предположить не могла! Это что же, особый дар какой-то? Ведь остальные лечить не могут? И свет у него… вроде белый, но не такой, как у всех. И смотрит… вот будто видит еще больше, чем Дарсаль.
— Заходите. — Эр вдруг начинает смеяться, становясь почему-то совсем не страшным.
На мгновение кажется, словно с него осыпается что-то. Входим, оставляя служанку за дверью.
Лекарь присматривается внимательно, вызвав сиюминутное желание передернуться. Поводит рукой в сторону кресел — их пять, вокруг пустого зеркального стола. Горящий камин придает комнате уют и глубокое, успокаивающее тепло.
Пока идем к креслам, ощущаю на себе пристальный взгляд, но, садясь, обнаруживаю, что Мирий рассматривает Дарсаля. Или даже скорее обменивается с ним чем-то. Но спрашивать не рискую.
— Хорошая девочка. — Эр вдруг грустно улыбается. — Твоя аура подходит для императора. Но совсем не подходит для жизни во дворце.
Ничего не понимаю. Из-за этого и я могу не подойти?! И что?!
— Научусь… наверное. — Голос звучит совсем несмело, ну вот точно не подхожу!
Прямо злюсь на себя, уже ведь ничего не изменишь. Можно только постараться обернуть ситуацию в свою пользу. Или испортить все окончательно.
— Конечно, научишься, — вздыхает эр. — Но какой ценой?
Дарсаль хмурится, с удивлением замечаю, что и он тоже в кресле, а не привычно за спиной. Интересный «сеанс», и лекарь нравится мне все больше. Со вздохом напоминаю себе, что он тоже императору служит.
Эр переводит на Дарсаля взгляд белого пламени, или даже не пламени… что-то такое в его глазах, особенное, не похожее на омаа других Слепых Стражей. А может, он не Страж вовсе? А кто тогда?
Молчу, кажется, они между собой общаются. А мне, как обычно, дожидайся, когда и что перескажут.
Дарсаль
Эр закрыт. Точнее сказать, открыт — он никогда не закрывается. Но по нему и не видно эмоций. Только свет. Как будто его давно уже ничто не волнует. Или никогда не волновало. Такого не подкупишь, не заставишь. И скрыть от него что-либо тоже сложно. Лишь на апартаментах сильная защита — потому, что и чувствительность намного выше, чем у обычного Стража. Лекари среди нас — огромная редкость.
Неужели не одобрит императрицу? Что значит «не подходит»? Конечно, ей здесь сложно будет, но другие же как-то выживают.
«Я в чем-то ошибся?» — рискую, все же спрашиваю.
Эр смотрит молча, вижу, как его омаа обтекает Ноэлию, — впрочем, совершенно неощутимо для нее. Редкие высоты мастерства, далеко не всем доступные.
«А сам как считаешь?» — интересуется Мирий, остро напоминая наставников в Астаре. Хочу воскликнуть, что нет, не ошибся! Но тут же осекаюсь. Вспоминаю церемонию, бесконечных служанок в постели императора и постоянный страх моей подопечной. Не такой я бы нарисовал верную картину хорошо исполненного долга.
«Я старался сделать все правильно, наилучшим образом», — отвечаю.
«Знаю, — соглашается эр. — Но не всегда то, что мы считаем правильным, оказывается наилучшим. Видишь ли, истина вообще многогранна, и в тот момент, когда мы полируем одну ее грань, она вдруг поворачивается совсем иной».
Не понимаю, к чему эти философствования, сказал бы уж прямо. По омаа лекаря проносится едва ощутимый вздох — почему-то уверен, что Ноэлии он не виден.
«Я лишь старался по чести исполнить свой долг. И если ошибся, то готов заплатить за свою ошибку».
«По чести — это хорошо. Но честь — всего лишь набор внушенных с детства понятий, Дарсаль. Как и долг. В чем твой долг?»
И снова накрывает давно знакомое ощущение: опять проверки. А ведь я уже почти расслабился. Почти приготовился услышать мудрое, наилучшее для всех решение. Ну может… не знаю… поменять быстренько Лию и Пени местами? Никто и не заметит, а те, кто знает, будут молчать. Глупости, конечно, аура Пенелии не настолько совершенна, но вдруг эр лекарь сможет что-то сделать?
Дальнейшие картины просто не решаюсь представить. Едва ли она согласилась бы остаться со мной. Но я помог бы укрыть ее, спрятать от любопытных, дать возможность прожить спокойную жизнь… такую, какая ей по нраву. Даже службу оставил бы. Лишь бы император соблаговолил.
А эр всего лишь снова проверяет сына изменника на преданность.
«Служить императору. Защищая императрицу».
Мирий смотрит внимательно, буквально ощупывает своим омаа.
«Видишь, долг — он тоже не всегда однозначен».
«Всегда, — возражаю. — Главное — приказ императора».
«Главное, — соглашается Мирий. — И чем ты готов заплатить?»
«Чем понадобится».
«Уверен?»
«Уверен!»
«Не кипятись. Вы, молодые, всегда такие порывистые. За что вас и люблю. Выбор, к сожалению, почти никогда не бывает простым. И почти никогда не бывает так, чтобы его можно было не делать. Подумай над моими словами, Дарсаль. Я ничего не скажу императору. Отказать девочке сейчас — это убить ее. А империи нужен наследник. Удивительная удача, что вы нашли ее, не думал, что даже в Йоване это будет просто. С каждым поколением вопрос все острее, а выбор императрицы все тяжелее. Сам же видел, даже те, кто с вами приехал, и близко не подходят».
Омаа приливает к ладоням и щекам. Неужели настолько глубоко прочувствовал мои мысли? Или совпадение? Да, Пени я не выбрал бы, попадись она мне в Йоване, но и аура у нее не самая ужасная. Неплохая. С большинством наших мужчин совместима, насчет императора не могу сказать, я ведь его не вижу. Знаю только необходимый набор параметров. Из которых к некоторым и она подходит. Правда, процент, если он и есть, довольно мал — недостаточен, чтобы рисковать, делать ее императрицей.
В очередной раз за последнее время остро сожалею, что так мало знаю. Потому и не поднялся по службе, полагаю.
Эр Мирий улыбается — вот сейчас уже улыбка наверняка и Ноэлии видна, а не только в омаа отражается. Веет легким сожалением.
Дверь отворяется, в открывшийся проход ударяет лавина эмоций и энергий. Я и не заметил, насколько тут чисто. Хорошо. Ничего лишнего не доносится.
Отражаю удар перепада, нас этому жестко обучали. Обнаруживаю Ивена и отблески Иллариандра. Поднимаюсь приветствовать, Мирий тоже на ногах, даже Ноэлия делает какой-то реверанс.
Удивительно, но здесь и сейчас змеи Ивена почти не видно. Не зная, не разглядишь. Нужно будет все-таки зайти к эру лекарю отдельно, спросить. Правда, наверняка нарвусь на очередной поток поучений и, возможно, на ответ, что не моего ума это дело — омаа императорского личного Стража.
Ноэлия
Иллариандр почему-то не подходит поцеловать хотя бы в щеку, здоровается издалека. Снова рассаживаемся в кресла. Может, ему доложили, что не гожусь?
И браслета моего нет. Отчего настроение совсем падает. А вот Дарсаль не снимает.
Стараюсь сидеть ровно, только и ловлю себя на том, что стискиваю пальцами подлокотники.
Император смотрит на эра лекаря с ожиданием, но вопросов не задает. Играет в гляделки со Слепым, так и хочется усмехнуться.
— Вы выбрали достойную спутницу, — едва склоняется эр Мирий. — Она будет хорошей женой и матерью.
— Спасибо, — снисходительно улыбается Иллариандр.
Что-то мне подсказывает, что он не совсем сам выбирал. Со Слепыми наверняка советовался. Даже сейчас решения лекаря ждет. К чему этот спектакль? Для меня, что ли?
Ивен смотрит как-то странно. Мысли об осмотре и неприятных процедурах, рядом с Мирием показавшиеся глупыми, внезапно снова возвращаются. А как он меня видит? А если одежда для них проницаема, то… Твою бестию, начинаю краснеть и смущаться, и о чем я думаю?!
Переключаюсь на Дарсаля, ох, лучше этого не делать! Боже, ну как прочтут мои эмоции, а вдруг и мысли с воспоминаниями… По губам эра Мирия скользит странная улыбка, которую не могу истолковать. Сосредотачиваюсь на женихе. Ему-то все можно. Наверное. Будет скоро. Вот о нем и думать безопасно.
Дарсаль
От Ноэлии разносится ощутимый запах феромонов, что неожиданно начинает злить. Пока не замечаю омаа Мирия, едва уловимо сочащийся сквозь синюю ауру. С трудом удерживаюсь от возмущенного восклицания — уж, наверное, Ивен не молчал бы, если бы на интересы императора посягнули.
Ноэлия выбита из колеи, смущается, эмоции мечутся, пока наконец не обретают четкую направленность. «Конечно», — констатирую с горечью. Какие же бредовые идеи иногда приходят в голову. Кто согласился бы променять императора на какого-то опального Стража?
Мирий бросает цепкий пучок омаа, заставляю себя выкинуть подальше крамольные эмоции. Что-то слишком часто в последнее время приходится напоминать себе о долге. Раньше таких проблем не возникало. Не заметил бы кто.
«Хорошая девочка, правильная, — сообщает Мирий. — Все должно получиться».
Так это он специально? Проверял что-то? Хочется девочку обнять и успокоить. Она-то не понимает, что с ней.
«Вы знаете свою проблему, мой повелитель, — продолжает мысленно лекарь. — Обязательно заходите ко мне, прежде чем навещать невесту, я буду по возможности подготавливать вашу ауру. Не ходите к другим женщинам в это время и…»
Слышимость вдруг исчезает — Ивен закрывает разговор. Ощущаю взгляд Мирия — он, похоже, не посчитал нужным скрывать от меня. Но и императору не перечит, конечно.
Еще какое-то время они говорят между собой. Ноэлия успокаивается, аура выравнивается. Вижу нетерпение, желание расспросить. Но держится.
Ноэлия
— Спасибо, эр лекарь. — Император поднимается наконец.
Мирий склоняется в почтительном поклоне. Пытаюсь сообразить, что мне делать, Дарсаль едва уловимо кивает. Тоже спешу подняться, раз уж все на ногах. Хоть кто-нибудь рассказал бы, о чем они там договорились!
Император подает руку, беру его под локоть.
— Вот видишь, не нужно было бояться, — улыбается, ведя меня к двери.
Где ты раньше был? Молчу, тоже улыбаюсь. Легко ему говорить. Хочу спросить, чем закончилось бы, если бы я не подошла, но не рискую.
— Сейчас к эру Рамару?
— Да, он ждет уже.
— Снова я сначала?
— Конечно, эры должны быть непредвзяты, — поясняет император.
Ох, неужели? Прямо не верится, что ты никак не влияешь на их решение. Но вдруг…
К эру Рамару идем обратно в центр здания. Похоже, он где-то недалеко от нас обитает, вот научусь здесь ориентироваться… Уже такого ужаса, как перед походом к Мирию, нет. Хотя…
— А кто из них главнее? — спрашиваю.
Иллариандр посмеивается милыми ямочками:
— Ну как тебе сказать.
— После тебя, конечно, — улыбаюсь. Иллариандр и вовсе смехом заливается. — Просто пытаюсь местную иерархию понять.
— Эр Рамар — верховный представитель Астара. Как бы лучше объяснить… Следит за исполнением обязанностей всеми Слепыми, поддерживает, так сказать, их устои.
— То есть он главнее Лийта?
— Рамар соблюдает законы Астара за его пределами, в Хадраме, в частности.
Как все сложно. Почему у них свои законы? Не понимаю. Но и спрашивать боюсь.
— А Мирий — лекарь, — продолжает жених. — Верховный, но лишь лекарь.
— Ясно, — соглашаюсь.
Странно, туда шли — никого не встретили, а сейчас то и дело придворные на пути мелькают. Да они же стремятся императору на глаза попасться, доходит! А может, и на меня поглазеть.
Спешу припомнить «королевскую походку». Иллариандр проводит рукой по моей руке — только сейчас замечаю, что вцепилась в него. Выдыхаю. А этой что тут надо? Снова Шарасса, в сопровождении двух девушек.
Впрочем, Иллариандр проходит, не удостаивая ее вниманием. Не знаю, как поступить, поздороваться или повторить за женихом? Бесовы условности, демоны бы их побрали!
Шарасса скользит взглядом по Дарсалю, приседает в положенном реверансе вместе с сопровождающими. Ну их к чертям, у меня проблемы поважнее.
Дарсаль
Сомневаюсь, что встреча случайна, впрочем, как и Иллариандр, наверное. Какую игру ты затеяла? Легко Лексию говорить, а я даже в библиотеке бесполезен. Не то, может, давно уже что-нибудь поискал бы, да обычные записи слишком смазаны для моего зрения. Это если предположить, что сумел бы до них добраться.
Шарасса склоняется, игриво-довольные алые язычки по ауре. Проходим мимо, лишь змея Ивена приподнимает голову, мелькает молния раздвоенного языка. Все-таки схожу к Мирию, змея-то — не просто часть омаа императорского Стража, она еще и меня тяпнула.
Едва удерживаюсь, чтобы не потереть место укуса.
Ноэлия
Эр Рамар тоже Слепой, но его я видела уже в день приезда. И в комнатах совсем иначе: все вычурно, со вкусом подобрано, чувствуется женская рука. Нужно будет спросить, женат ли.
И тоже останавливает на мне свой взгляд — такой же белый, немного странный. Впрочем, ближе к обычным Стражам, чем у Мирия.
Эр не молод, но и не дряхл. Лет, ну, наверное, под шестьдесят, по нашим меркам. Уж не знаю, как там у Слепых.
Иллариандр довел меня до двери, но сам вместе с Ивеном задержался в красиво убранном холле. На этот раз сажусь лишь я — в огромное, прямо-таки императорское кресло. Дарсаль ожидает чего-то. Главный Слепой вдруг приближается, пугая до безумия. Ясно ощущаю его омаа — резкое, жесткое. Протягивает руку к моей шее. Не будь Дарсаля, я бы закричала. Но тот стоит, снова едва уловимо кивает. До меня доходит, что эр хочет рассмотреть метку. Прикрываю глаза, заставляю себя расслабиться.
Внезапный рывок откуда-то изнутри, закашливаюсь, однако эр уже отходит с моей меткой в руках. Твою бестию, да что же это происходит! Провожу пальцами по шее, почему-то ожидаю, что там осталась глубокая рана, чуть ли не кровь течет. Но нет, кожа гладкая, несмотря на ощущение, будто из меня что-то вырвали с корнем. Снова боюсь, бросаю взгляд на Дарсаля, однако он тоже сосредоточенно наблюдает за эром. Наверное, и для него неожиданность.
Странное, пугающее ощущение, будто у меня забрали нечто важное, необходимое едва ли не как воздух. Вот уж не подумала бы, что императорская метка будет так много значить.
Дарсаль становится сзади, эр тоже уходит за спину, за пределы видимости. Не оглядываться же на них. Да и огромная спинка все равно не даст.
И снова молчат. Наверное, переговариваются ментально. А мне сиди нервничай…
Дарсаль
«Ты знаешь, что натворил!» — гремит в голове голос Рамара.
Ничего я не натворил!
«Что я должен был делать? Сорвать церемонию?» — огрызаюсь.
Рамар выдыхает резко, одним омаа:
«Вы с Ивеном должны были заранее проверить».
«Никогда об этом не слышал».
«Действительно. — Эр соглашается, но нехотя, словно через силу. — Не было еще такого, но ведь и аура ее необычна!»
«Разве мог я просить омаа повелителя?»
«Не мог, — признает эр. — И сейчас уже поздно что-то менять. Мирий одобрил, девочка подходит, и я не собираюсь говорить императору, что все было зря. Хочешь ли ты мне еще что-нибудь сказать?»
«Нет».
«Подумай хорошенько. Не ждут ли нас сюрпризы?»
«Откуда мне знать».
«Ты должен понимать: все, что касается выбора императрицы и предварительной церемонии, — твоя ответственность!»
«Я не уклоняюсь от ответственности».
«И если есть что-нибудь еще… лучше не молчи».
«Ничего нет», — отвечаю, стараюсь, чтобы не промелькнуло заминки даже в доли секунды.
Слова эра Мирия въелись в омаа, ввинтились в память. Отказать ей сейчас — значит, убить. Как и раньше, наверное. После объявления императором решения, если бы она не подошла, ее в любой момент ждал бы несчастный случай. И пока у меня есть возможность защитить ее хоть так… Впрочем, дерьмовый из меня защитник. Если бы я только мог предположить… Да все едино. С тех пор как тебя заметил Марис, шансов нет.
Прощаюсь с надеждой, так внезапно вспыхнувшей. Церемония состоится, и может быть, родив наследника, Ноэлии удастся просто тихо, спокойно жить. И может быть, я останусь ее личным Стражем.
Эр все рассматривает метку. Не нравится мне, что он ее забрал. Но ведь ему окончательную церемонию проводить.
Омаа тесно переплетены, причем наши с Ноэлией почему-то оба синие, а имперский — изменчивый, скользкий, постоянно отблескивает каким-то новым цветом. Никогда не задавался вопросом, что же не так с его аурой, считал, просто скрыта от нас. Но слова Мирия заставляют задуматься… Впрочем, солдатам всегда было думать вредно.
Ноэлия
Эр Рамар вдруг быстрым шагом приближается. Меня уже по-настоящему трясет, сжимаю зубы, чтобы не стучали. Но он всего лишь возвращает метку на место — легко, почти неощутимо. Распрямляется, и в тот же миг дверь отворяется, пропуская жениха с его личным Стражем.
Сердце колотится, едва не выскакивает из груди. Зачем-то смотрю на руку Ивена, но ничего не вижу. Император садится напротив меня, Ивен становится сзади него. Лучше бы там Дарсаль стоял, может, я хоть что-то поняла бы. А Ивен вообще чужой, немного насмешливый.
Перевожу взгляд на жениха. Улыбается неожиданно, уже легче. Тоже улыбаюсь.
— Когда бы вы хотели назначить церемонию? — интересуется эр Рамар.
Фух, кажется, все в порядке. Тиски отпускают, стараюсь не выдохнуть бурно и облегченно.
— Хоть сейчас, — подмигивает Иллариандр, наконец-то привычная обезоруживающая улыбка. — Мы уже заждались. Правда, любимая?
Киваю, не знаю, кто там заждался, а меня это уже просто измотало. Хоть какой-то бы определенности и стабильности!
— К церемонии давно все готово, разве что платье для невесты подправить, мой повелитель. И время для зачатия сейчас благоприятное. Можем на завтра назначить.
Неужели они и это определяют? Как? Ощущаю смущение. Боже мой, неужели прямо завтра?
— Или на послезавтра, чтобы невеста немного в себя пришла, а вы с эром Мирием… — Иллариандр кидает сердитый взгляд на Рамара, и тот как-то путано заканчивает:
— …успели все решить.
Что еще решить? Или это уже меня не касается? Может, Мирий нам график по часам распишет? Снова тянет хихикать.
— Договорились. Послезавтра с самого утра все и проведем! — поднимается Иллариандр. — Прости, любимая, у меня еще миллион совещаний, не провожаю тебя пока.
Наклоняется, целует в щеку. Киваю. Жених исчезает скорее, чем успеваю хоть что-нибудь добавить.
