«ГОСТИНИЧНО-КУРОРТНЫЙ КОМПЛЕКС И КАЗИНО «КРАЙ СВЕТА», ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ, РУМЫНИЯ

Было уже больше четырех часов дня, и ни один из сотрудников отеля не видел Джину Лувински с прошлого вечера. Янош Важич приготовился к худшему, разыскивая ее по всему отелю и казино. Он слышал, что она исчезла в то же время, что и американцы, но пока ему не удалось получить какую-либо точную информацию, а бесперебойная работа гостиницы без управляющей пошла на спад.

Важич увидел Дмитрия Залласа рядом с грязевыми источниками в спа-центре. Русский был одет в белый махровый халат и курил сигару, пока один из сотрудников спа делал массаж его маленьких ног. Подполковник Бен-Невин был рядом и раздраженно ждал, пока Заллас закончит своей дневной спа-сеанс. Телохранитель Дмитрия, как всегда, был рядом и пытался встать между Яношем и его партнером. Лысеющий Важич чувствовал, как жара, царящая в спа, начала проникать под его синий костюм, пока его вели туда, где сидел Заллас, чье лицо было намазано грязью, а глаза закрывали темные очки для солярия. Бен-Невин оглядел Яноша, а затем быстро решил, что этот человек не представляет угрозы ни для него самого, ни для русского, который был нужен ему живым и невредимым в ближайшие двенадцать часов. Что со славянским гангстером будет дальше, ему было плевать.

– Янош, почему ты не готовишься к празднеству в замке? – спросил Дмитрий, которого на самом деле мало волновал ответ.

– Джина пропала. Я так и не смог найти ее с прошлого вечера. И четверо американцев также исчезли, – сказал его партнер.

– Может быть, американцы уехали, и мисс Лувински уехала с ними. Мои люди сообщили мне, что у нее были довольно интимные отношения с этим маленьким и очень высокомерным черноволосым американцем, – сообщил Дмитрий.

– Джина никогда не покинула бы курорт – да еще перед сегодняшним торжественным открытием! Думаю, что вас должно больше беспокоить ее отсутствие, так как мы отчаянно нуждаемся в ней, если хотим, чтобы сегодня все прошло с минимальными накладками.

Заллас, наконец, опустил сигару, а затем снял очки. Он перевел взгляд с Яноша Важича на израильтянина, после чего улыбнулся и снова сосредоточил внимание на своем партнере.

– О, сегодня все должно пройти идеально! Я думаю, что все пройдет без сучка и задоринки, как любят говорить американцы.

– А что насчет пятидесяти новых людей, прибывших сегодня утром на машинах?

– Ничто от тебя не ускользает, Янош. Да, именно поэтому я думаю, что сегодня у нас не будет проблем – поскольку я вызвал дополнительную охрану.

– Вы имеете в виду, в дополнение к ста мужчинам, которые уже были здесь?

– Да, сегодняшний вечер очень важен для меня… – Дмитрий посмотрел на Бен-Невина, который сидел неподвижно и не улыбался, и снова уставился на Яноша Важича. – И многих-многих других моих новых друзей.

Важич знал, что Заллас что-то задумал. Это что-то изменило поведение русского за последние сутки, и причиной тому был высокий тощий человек, уставившийся на него.

– И по телевизору сказали, что буря, которая принесла много разрушений на юге, взяла поворот на север и идет прямо на нас. Это не сулит ничего хорошего для вашего торжественного открытия, – заметил партнер Дмитрия.

– Мои гости не боятся небольшого дождика, Янош. А теперь перестань быть занудным румыном и займись подготовкой.

– В любом случае, я найду Джину, – сказал Важич, начав отворачиваться.

– Янош? – позвал его русский.

Румын остановился вполоборота к нему. Бен-Невин подошел к Важичу, положил руки на плечи невысокого мужчины и повернул его лицом к Дмитрию Залласу.

– Нашему другу нужно ваше полное внимание, – сказал он, а затем отступил на Яноша. Тот посмотрел на высокомерного военного.

– Ищи женщину, но не в ущерб моему торжественному открытию. Начнешь примерно в полночь, так как у меня есть другие дела. – Русский устрашающе посмотрел на партнера. – Тебе все ясно, брат Янош?

– Яснее некуда, – сказал тот, а затем покинул спа, бросив последний взгляд на израильтянина. Двое оставшихся внутри мужчин с улыбкой проводили его взглядами.

– Слишком опасно оставлять его в живых после сегодняшнего дня, – сказал Авис. – Он видел меня, а нам не нужны люди, которые будут мутить воду.

– Янош пришел ко мне после того, как его инвестиционная группа узнала, что мы формируем это партнерство – ему можно доверять, – возразил Дмитрий. – Во всяком случае, как ты видишь, этот человек в ужасе от меня.

Бен-Невин смотрел на удаляющуюся спину румына и подумал, что она кажется ему знакомой. Он сомневался, что мог видеть этого человека раньше, однако в карих глазах Важича было что-то, что очень не нравилось подполковнику. Это была молчаливая уверенность.

– Ужас – это слово, которое редко используется в моей работе, а этот человек что-то скрывает, – проворчал Авис.

Янош Важич понял, что пришла пора бежать. Дополнительные люди, за которыми послал Заллас, вкупе с тем, что человек, с которым он теперь проводил чрезмерное количество времени, был не кем иным, как подполковником Ависом Бен-Невином, человеком, которого он узнал, некоторое время порывшись в памяти. На мгновение ему показалось, что Авис тоже узнал его, но румын расслабился, когда подозрение в глазах израильтянина исчезло. Теперь у Важича не было выбора. Джина ушла, так что пришло время и ему убираться отсюда. Бросив последний взгляд на фойе отеля, он зашел за стойку регистрации и направился к кабинету Залласа.

Янош заглянул за небольшую перегородку и увидел двух портье, стоящих со скучающим видом, так как большинство гостей были либо на раннем ужине, либо в казино в ожидании момента, когда можно будет сесть в вагончики фуникулера и отправиться на торжественное открытие. Увидев, что сотрудники гостиницы не обращают на него внимания, Важич использовал свой ключ, о котором Заллас не знал, открыл дверь в кабинет и замер в ужасе, когда увидел, что было за дверью.

– Джина! – сказал он, зная, что говорит слишком громко.

Джина Лувински сидела в кресле. Ее голова упала вперед на грудь, а вокруг ее ног была лужа крови. Янош сглотнул, когда увидел, что ее запястья были порезаны. Он закрыл глаза, медленно вошел в кабинет и притворил за собой дверь, после чего опустил голову, а затем пошел к своей партнерше. Осторожно подняв руку женщины, он проверил ее пульс. Его не было. Важич увидел, что большинство из ее пальцев и ухоженных ногтей были сломаны. Ее держали, пока кто-то перерезал ей запястья.

Янош медленно опустил руку Джины на подлокотник, а затем он закрыл глаза и произнес про себя молитву за женщину, с которой работал последние пять лет. Он собирался уйти, когда услышал, как кто-то вставляет ключ в замок. Тогда Важич повернулся, тихо и быстро шагнул к стене и стал ждать.

Один из телохранителей Дмитрия открыл дверь и просунул голову внутрь. В этот момент Янош бросился в атаку. Он обеими руками схватил охранника за голову и затащил его в кабинет, где тот споткнулся о персидский ковер и упал всего в нескольких дюймах от сидящего тела Джины Лувински. После этого Важич очень медленно закрыл дверь и запер ее изнутри, а потом расстегнул пиджак и снял его. Он положил пиджак на стол Залласа, а затем, прежде чем человек на полу успел прийти в себя, замахнулся и изо всех сил пнул его в живот, от чего тот сложился пополам. Важич нагнулся и вытащил его оружие из кобуры, которая теперь была на виду. Он убедился, что пистолет заряжен, сунул его в штаны и пнул бандита еще раз.

– Это чтобы привлечь твое внимание, – сказал Янош, опускаясь на колени рядом с человеком, который безуспешно пытался сделать вдох. – Ты приложил к этому руку, да?

Телохранитель стонал и продолжал кататься по полу от боли. Он не мог поверить, что маленький румынский менеджер так его покалечил.

Важич сделал глубокий вдох, а затем протянул руку, взял большой палец правой руки мужчины и быстро переломил его пополам.

– Еще раз, ты приложил руку к убийству этой женщины, да?

– Нет… то есть… мы выполняли приказ! – закричал охранник в надежде, что этого будет достаточно человеку, стоящему на коленях над ним.

– Ах, выполняли приказ, – сказал Янош с грустной улыбкой. – Мы все слышали это раньше, не так ли? – Он посмотрел на мужчину и принял быстрое решение. – Мы больше не терпим мужчин и женщин, которые действуют вслепую и просто выполняют приказы. Это больше не допустимо. – Важич протянул руку, взял бандита за челюсть, повернул его голову и посмотрел в его карие глаза. – Люди, которые приехали сегодня – для чего они нужны Залласу? Это не дополнительная охрана. Эти люди слишком хорошо вооружены.

– Я… не знаю… это как-то связано с перевалом, это все, что я знаю. Обычная охрана не присутствовала на совещании. Я знаю, что… это должно случиться в полночь.

– Я хочу, чтобы ты знал, что вы убили самого доброго и самого профессионального агента, с которым я когда-либо имел честь работать, и то, что она умерла вот так… из-за этой ерунды? Ну, я за тысячу миль от дома, и здесь нет никого, кто мог бы меня остановить, так что… – Янош протянул руку, взял стонущего телохранителя за голову и сломал ему шею, после чего встал и, бросив последний взгляд на Джину, пошел в офис русского гангстера.

Пришло время Яношу Важичу закончить свое сотрудничество с Дмитрием Залласом.

АВИАБАЗА «ПАЛЬМАХИМ», ТЕЛЬ-АВИВ, ИЗРАИЛЬ

Генерал Аддис Шамни из «Моссад» дремал на койке, когда радист вставил правый наушник себе в ухо и сильно надавил на него, потому что связь была такая плохая, что практически ничего не было слышно.

– Генерал, на связи Деметрий. Его слышно, но очень плохо. На Карпатах начинается, – сообщил радист.

Шамни вскочил на ноги и подбежал к радио. Он сильно дернул за шнур наушников радиста, они отсоединились, и далекий голос зазвучал из динамиков, однако его почти не было слышно из-за помех. Дверь открылась, и внутрь просунулась голова майора Донни Мендольсона.

– Деметрий, это Герцог, вы меня слышите, прием? – спросил Аддис.

Было огромное количество помех, и оператору пришлось поиграть с несколькими кнопками, а затем они услышали голос агента «Моссад», находящегося за тысячу восемьсот миль к северу.

– Герцог… Деметрий… Форсталл мертв, похоже… Царь выступает на город, прием.

Генерал Шамни опустил голову, а при упоминании Дмитрия Залласа и его кодового имени, Царь, достал свой мобильный телефон. Номер, который он набрал, был защищен так, как только можно было защитить телефонный звонок на Ближнем Востоке.

– Подождите, Деметрий, – сказал радист.

– Господин премьер-министр, русский планирует напасть на город Моисея, как мы и подозревали, – сообщил Аддис. – Предлагаю немедленно перейти ко второй фазе.

Затем генерал Шамни замолчал, слушая своего старого друга на другом конце провода.

– Спасибо, друг мой, удачи всем нам. – Генерал закрыл телефон и взял в руки микрофон для радио. Прежде чем включить микрофон, он посмотрел на командира израильских командос, который ждал его приказаний. – Немедленно выступайте и высаживайтесь. Майор, помните, что летите, чтобы помочь с наводнением, разрешение НАТО получено. Удачи, мой мальчик.

– Спасибо, генерал.

Донни покинул офис, и Шамни услышал, как закрытое пространство ангара наполнилось шумом двигателей самолета «С-130». Он покачал головой, неохотно отправляя израильских ребят на опасное задание.

– Деметрий, это Герцог, прием, – сказал он в микрофон.

– Герцог, едва… слышу вас… погода становится…

– Деметрий, операция «Рамзес» запущена. Повторяю, операция «Рамзес» запущена. Время начала – ноль-два-пятнадцать, высадка в деревне под Патинашем. Будьте там для извлечения по завершению операции. Отбой.

Ответ пробился сквозь помехи, и Шамни передал микрофон радисту, ни капли не интересуясь тем, что именно было сказано в ответ на приказ о запуске исторической операции.

Он подошел к окну, выходящему на ангар, где стоял пронзительный шум четырех мощных двигателей гигантского самолета. «C-130» начал поднимать свою заднюю погрузочную платформу, и они начали разгоняться до холостого хода. Майор Донни Мендольсон прикрепил трап для команды к двери пилота в задней части кабины. Он повернулся и посмотрел на генерала, а затем быстро отдал ему честь и улыбнулся, после чего вошел в самолет – как раз в тот момент, когда гигантская дверь амбара начала подниматься.

Генерал Шамни отвернулся, а самолет начал выкатываться из ангара, чтобы внести вклад Израиля в помощь жертвам наводнения в южной Румынии.

В «Моссад» давно ждали строительства курорта, еще когда Марко только начал распродавать реликвии времен Исхода через контакты русского. Шамни знал, что разрушение храма имело сейчас первостепенное значение для государства Израиль.

Сегодня прошлое будет похоронено навсегда, и то оружие, которого больше всего боялся Уилл Менденхолл, было теперь на пути к стране, которую когда-то называли Трансильванией.

Аддис бросил последний взгляд на закрытый отсек, который должен был открыться автоматически на определенных координатах над Румынией. Затем хранящееся в нем устройство будет сброшено над Патинашем, подобрано военными силами, участвующими в операции «Рамзес», и установлено в затерянном городе Моисея.

Это устройство являлось ядерным оружием.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

Дождь начался на закате, и темные облака быстро закрыли солнце. Буря, которая, по первоначальным прогнозам, должна была миновать перевал, теперь направлялась прямо на него. В деревне Патинаш было необычно тихо, так как большинство жителей усаживались за холодный ужин. Плохое предчувствие, которое мучило всех в этом небольшом поселении, было просто осязаемым – Найлз Комптон чувствовал его, шагая по единственной оживленной улице в центре деревни. Трое саперов 82-й воздушно-десантной дивизии шли за ним. Найлз снял очки и посмотрел на черное небо, которое в этот момент было скрыто за усиливающимся грозовым фронтом. Он отказался от водонепроницаемой накидки, предложенной сержантом и снова надел очки, а затем посмотрел на Уилла.

– Вы трое, соберите остальных. Мы останемся здесь на ночь – может, будет немного суше, чем в палатках, – сказал Комптон, глядя на инженеров. – Кроме того, я хочу, чтобы все мы были в одном месте. Чарли присоединится к нам позже. Элис и Дениза настаивают на том, чтобы остаться с мадам Корвески.

Трое инженеров воздушно-десантных войск хотели отсалютовать ему, но потом передумали и вышли из дома. Уилл Менденхолл нашел единственный источник света в доме и сильно надавил на старый выключатель. Ничего не произошло. Он попробовал снова, но ничего не изменилось.

– Света нет, – сказал лейтенант, но тут заметил через открытое окно, как светится «Замок Дракулы» в двух милях вниз по склону горы. – Ха, а замок выглядит так, словно там проходит премьера голливудского фильма! – воскликнул молодой человек и посмотрел на Найлза, который был занят протиранием своих очков.

– Ты видел однофазную линию электропередачи, поднимающуюся на гору? – отозвался директор. – Ну так можешь поставить свою премию на то, что она проходит только здесь. В отель и казино все провели заново.

Теперь Уилл понял.

– Должно быть, приятно быть другом и партнером министра внутренних дел.

Найлз кивнул.

– Я планирую это изменить, подав несколько рапортов. НАТО и президент не сильно обрадуются, узнав, что приняли участие в международном захвате земли, спонсируемом шайкой воров и бандитов. Думаю, что новый президент Румынии, возможно, захочет пообщаться со своим министром внутренних дел.

Менденхолл подошел к открытому окну и закрыл старые деревянные ставни и еще более древнее окно из свинцового стекла. После этого он повернулся и посмотрел на директора в надежде, что их мысли совпадают.

– Как мы планируем вытащить полковника с этого курорта?

Комптон надел очки, а затем подошел к камину и начал подкладывать внутрь поленья. Он остановился, и его плечи опустились.

– Похоже, что сейчас мы должны положиться на этого Марко в том, что касается помощи Джеку, Саре, Питу и мистеру Райану. – Директор покачал головой и сердито бросил последнее полено в темный камин.

– Да, сэр, но на чьей именно он стороне? – спросил Менденхолл, озвучив те же сомнения, которые испытывал и сам Найлз.

Жизнь их друзей зависела от кучки цыган, которые должны были умереть более тридцати пяти веков назад.

«ГОСТИНИЧНО-КУРОРТНЫЙ КОМПЛЕКС И КАЗИНО «КРАЙ СВЕТА», ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ, РУМЫНИЯ

Дмитрий Заллас стоял на шестом этаже, посреди просторной платформы, обнимая темноволосую женщину, которая послушно кивала в знак приветствия всем бандитам, которые подходили, чтобы доехать на фуникулере до замка. Заллас был разодет в пух и прах. На нем был черный смокинг и ослепительно яркий красный шарф, обернутый вокруг его толстой шеи. Он курил свою сигару и довольно улыбался. Однако человек, стоявший рядом с ним, не разделял его оптимизма. Подполковник Авис Бен-Невин, одетый в новый костюм, который был приобретен, конечно, после того как он за него расписался, молча ждал, когда последние из гостей покинут казино. Наконец, последние шестнадцать смеющихся и готовых к празднику гостей зашли в вагончик, где бармены уже смешивали для них коктейли. Когда вагончик уже готовился к отъезду, к нему подошел еще один человек, оглядывающийся по сторонам.

– Он приехал, мистер Заллас, – сказал этот человек, а затем махнул рукой за стеклянную стену большого геодезического купола, под которым располагался атриум и платформа канатной дороги.

Дмитрий улыбнулся, увидев, как с севера приближаются старые автомобили – они без проблем двигались под дождем. Русский вынул изо рта сигару и снова улыбнулся – на этот раз темноволосой женщине рядом с собой.

– Дорогая, я скоро присоединюcь к тебе в замке, у меня появилось срочное дело.

Женщина притворно надула губы, а затем тоже улыбнулась и запрыгнула в фуникулер, разрушив иллюзию того, что у нее был хоть какой-то статус. Бен-Невин покачал головой и стал ждать. Двери закрылись, и вагончик с томящимися в ожидании праздника гостями начал долгий подъем к «Замку Дракулы».

– Пошли, давай встретимся с его королевским высочеством, – сказал Заллас и почти бегом бросился по эскалатору, ведущему в спа и в сад, где они должны были встретиться с Марко Корвески.

Из темного угла казино за происходящим наблюдали чьи-то глаза. Этот мужчина только что тайно передал радиограмму в Тель-Авив. Он видел автомобили, приближающиеся к курорту, и знал, что это был цыган, Марко, а кроме того, видел недалеко во дворике вооруженных людей, которые грузили автоматы. Он насчитал более 135 профессиональных наемников.

У агента «Моссад» Яноша Важича теперь официально заканчивалось время.

Райан стоял у двери и слушал. Он полуобернулся и поднял руку, а затем так же быстро опустил ее и покачал головой.

– Никого. Мне на секунду показалось, что я слышал карточку-ключ.

– Забудь, мы надеялись, что они принесут нам еды, а потом нашли набитый продуктами холодильник, так что этот план не сработает, – проворчал Голдинг. – Им даже не нужно проверять нас.

Джейсон выпрямился и посмотрел на Пита, испепеляя его взглядом.

– Доктор, они знают, что мы точно не специалисты из НАТО, так что будут проверять нас, как и сказал полковник. Просто наберись терпения.

Голдинг вздрогнул, а затем кивнул в знак понимания. Он повернулся и посмотрел на Джека и Сару, которые молча сидели за маленьким столиком и ждали.

Потом все заметили, как свет снова моргнул. Это колебание света они замечали постоянно в последние три часа и в конце концов поняли, что это происходило из-за остановки и запуска гигантских вагончиков фуникулера на большой платформе. Джек взял вилку и сделал еще одну пометку на салфетке. Пока у него была двадцать одна метка.

– Ну, это только предположение, но отель уже должен быть почти пустым, – сказал он.

Райан посмотрел на Коллинза, а затем подошел к большому окну, на котором до сих пор была видна нацарапанная волком цифра 6. Канатную дорогу, тянущуюся от платформы, было хорошо видно. Джейсон увидел дорогие светильники внутри, освещавшие гостей, находившихся в предвкушении отличного праздника, каким обещало стать торжественное открытие «Замка Дракулы», а потом перевел взгляд на водоворот огней, который был четко виден, даже несмотря на погоду этой ночи. Он повернулся и подошел обратно к двери.

– Думаешь, они ждали, пока отель опустеет, чтобы что-то сделать с нами? – спросила Сара, протянув руку, и взяла вилку, с помощью которой Джек отмечал, сколько раз вагончик фуникулера покидал платформу. Она положила вилку на стол и взяла полковника за руку.

– Если нет, то это время будет самым подходящим, чтобы попытаться выбраться отсюда, – сказал Джек и подмигнул ей.

Пит кивнул, чувствуя себя лучше каждый раз, когда полковник объяснял ситуацию. Сомнения начинали закрадываться в его голову между этими моментами.

Джейсон еще раз поднял руку, и комната затихла. На этот раз Джек встал из-за стола, услышав то же самое, что и Райан. Из коридора определенно донесся шум. Коллинз протянул руку и взял небольшой нож, найденный на небольшой кухне люкса. Он подошел к двери и стал ждать вместе с Райаном, а Питер просто прирос к центру комнаты. Послышался еще один удар, а затем дверь на дюйм приоткрылась. Джейсон приготовился.

Дверь распахнулась, и через проем в комнату влетел какой-то мужчина. Он упал на спину, а в следующий миг на него приземлилось еще одно обмякшее тело. Райан стоял на изготовке, но затем расслабился, увидев, как в комнату зашел Янош Важич. Он закрыл дверь, пнул по ногам последнего человека, брошенного внутрь, а затем посмотрел на изумленные лица вокруг себя.

– Полковник Коллинз, вам и вашим людям лучше покинуть это место немедленно, – сказал Янош, быстро шагнув к окну, и выглянул наружу. Он сердито покачал головой, оглядывая люкс.

– Мистер Важич, не могли бы вы объяснить нам, что происходит? – спросила Сара, пока Коллинз и Райан выглядывали в коридор, прежде чем закрыть дверь, и рассматривали человека, который оказался вовсе не простым владельцем отеля.

Человек, которого все они считали румыном, подошел и взял один из стульев, стоящих в люксе королевы Анны, после чего вернулся к окну. Он глубоко вздохнул и посмотрел на двух мужчин, которые пододвинулись ближе к нему, и, наконец, улыбнулся.

– Полковник Коллинз, достаточно сказать, что мы в «Моссад» не дураки, – заявил Янош. – Только то, что мы не можем узнать ваше текущее назначение или место службы, не значит, что мы хоть на секунду поверили, что вас направили на исследовательскую миссию НАТО. Не с вашей репутацией и послужным списком. Мы нашли бы вас, даже если бы вы не сказали нам свое настоящее имя.

– «Моссад»? Все, кого мы здесь встречаем, служат в «Моссад»? – спросил Райан, сразу же потеряв всякое доверие к владельцу отеля после того, как к нему и мистеру Эверетту отнеслись в Риме представители этой конкретной организации.

– Ну так что, мистер Важич? – спросил Джек, держа небольшой нож наготове в правой руке, что не ускользнуло от внимания Яноша Важича.

– Меня зовут Янош Шуман, я капитан «Моссад», – сказал он, глядя на правую руку Коллинза и отвешивая полупоклон по правилам воинского этикета. – Полковник, вы должны покинуть это место. Мы не хотели бы, чтобы обладатель Почетного ордена конгресса погиб, когда мы взорвем эту гору. Это будет не слишком хорошо выглядеть в заголовках газет.

Прежде чем Джек смог ответить на загадочную угрозу находящегося под глубоким прикрытием агента «Моссад», израильтянин поднял стул и разбил первую панель оконного стекла. Двое американцев отскочили, когда он снова поднял стул и ударил по второму, гораздо более толстому стеклу – оно разбилось не сразу, и он продолжил колотить по нему, пока стул не вылетело в окно. Затем израильский капитан наклонился, чтобы отдышаться. Дождь и ветер проникли в комнату через разбитое окно.

– Идите по небольшому выступу к платформе канатной дороги, – сказал Янош американцам. – Она на этом же этаже. Затем спускайтесь вниз и уезжайте отсюда.

– Мы не можем. У нас есть люди на перевале, и мы не уедем без них, – покачал головой Коллинз.

– Но вы должны…

– Не старайтесь, капитан, вы слышали, что сказал полковник, мы не уйдем без своих людей, – категорически заявил Джейсон, глядя на агента «Моссад».

Янош Шуман сердито покачал головой, а затем вытер капли дождя с лица. Он быстро принял решение.

– Вам все равно придется выйти здесь, у вас нет выбора, – сказал он, смягчаясь и глядя на Коллинза. – Единственный способ добраться до перевала – это канатная дорога. Погода ухудшается, и идти или ехать на перевал, не зная дороги, слишком опасно.

– Я бы предпочел рискнуть на дороге, – сказал Райан, переводя взгляд с Яноша на Коллинза.

– Это не сработает. У Залласа и подполковника Бен-Невина там армия, как и по всему отелю. Они поймают вас, и на этом все и закончится. Я не думаю, что они оставят в живых свидетелей, после того как найдут то, что хранится прямо у них под носом.

– Вы имеете в виду сокровище Исхода, которое находится внутри города Моисея? – уточнил Джек, опередив Яноша.

– Хорошо, полковник, вам, кажется, известно немного больше о моей работе, чем должно быть, – угрожающе отозвался тот.

– Туше, капитан. Так что задумал Заллас и какова расстановка сил? – спросил Коллинз, пытаясь разрядить обстановку комнате.

– У него больше ста вооруженных людей.

– А какой у вас план?

– Наша ударная группа в настоящее время находится на пути в Румынию.

– «Сайерет» будет здесь через несколько часов, не так ли? – Джек сказал это, вспомнив, что рассказывала «Европа» об израильской армии.

– Да, они уничтожат этот храм, и никто не сможет остановить их. Они знают, что их жизни не имеют значения на фоне этой цели.

– Они собираются прыгать с парашютом в такую погоду? – Коллинз сделал еще один угрожающий шаг навстречу своему израильскому коллеге. Он знал, что если командос из спецподразделения «Сайерет» собирались совершать HALO – прыжок с парашютом, при котором парашют раскрывается очень низко от земли – дело было серьезным, и Коллинз понимал, что это дело затронет его друзей на перевале.

– Хорошо, мы вылезем в окно. Но можете не сомневаться, капитан Шуман, мы заберем своих людей с этого перевала, и если мне придется для этого пройти через вас и лучших солдат в мире, я это сделаю.

– И он это может, – добавил злой Райан, подходя к израильтянину.

Янош посмотрел на двух американцев и сразу понял, что если с людьми на перевале что-то случится из-за его солдат, он точно познакомится с острым концом длинного ножа, так как Коллинз сдержит свое обещание. Да, до Шумана действительно доходили слухи о репутации полковника армии США Джека Коллинза.

– Вы позволили Залласу убить мисс Лувински, чтобы сохранить свое прикрытие? – посмотрела на него Сара.

– Джина была не только моим другом, она была моим партнером в этой миссии последние пять лет. Я бы легко отдал свою жизнь за нее, – ответил Янош.

Джейсон покачал головой, удивляясь миру, в котором он жил. Теперь он знал: никто в этом мире не был тем, кем кажется.

– Она была хорошим агентом, и я знаю, что она хотела помочь вам и вашим людям, кем бы вы ни были, – продолжил агент «Моссад». – Так что, пожалуйста, идите и заберите своих людей с перевала, у нас очень мало времени.

В этот момент Джек повернулся к Саре и протянул ей руку, а затем посмотрел на мокрого насквозь Пита Голдинга.

– Давай, док, пошли выясним, так ли тяжело там приходится Чарли, как нам тут, – сказал Коллинз, хлопнув Райана на спине и подтолкнув его в сторону окна, из которого был виден ярко освещенный замок вдалеке.

Торжественное открытие «Замка Дракулы» началось, и полковник, как и остальные американцы, не хотел его пропустить.

Марко стоял перед Дмитрием Залласом со своими двенадцатью здоровенными цыганами угрожающего вида. Цыгане были одеты так же, как и в последние двести лет их жизни на перевале. Их яркие наряды контрастировали со смокингом русского.

– Я ждал тебя с самого утра, Марко, что тебя так задержало? – спросил Заллас.

– Я пришел не в игры с тобой играть, славянин, – откликнулся цыганский король.

На слове «славянин» Дмитрий вздрогнул, но продолжил улыбаться.

Бен-Невин, в свою очередь, ухмыльнулся, услышав расистский эпитет, брошенный высокомерному русскому цыганом. Этот человек по крайней мере не был трусом.

– Я хочу, чтобы четверых американцев привели ко мне – моя бабушка желает, чтобы они были ее гостями на перевале, – сообщил цыган.

Заллас улыбнулся еще шире, затем посмотрел на Ависа, а после этого повернулся к Марко.

– Конечно, для твоей бабушки – все, что угодно, ты это знаешь. Я отпущу их, если у меня будет гарантия, что американцы не будут допущены обратно на территорию курорта. Справедливо?

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать, что справедливо, а что нет. Это приказ, – заявил Марко, и для убедительности его двенадцать мужчин слегка разошлись в стороны, глядя сверху вниз на Залласа и его людей.

– Приказ, который будет вскоре выполнен, друг мой, уверяю тебя, – ответил Дмитрий, продолжая ужасно раздражать Марко своей улыбкой. При этом глаза русского совершенно точно не улыбались.

Появление двадцати вооруженных до зубов мужчин, а затем громкий выстрел заставили цыганского короля вздрогнуть. Оглядевшись, он увидел, что один из его людей лежит лицом вниз в грязевой ванне, где всего три часа назад купались гости. Этот человек медленно погрузился в горячую грязь, а затем исчез. Марко увидел, что он и его люди окружены, и медленно повернулся к Залласу. Тот, по-прежнему, улыбался, когда подполковник Бен-Невин достал старый автомат. Оружие было направлено в живот Марко.

– Сегодня я буду отдавать приказы, – сказал Дмитрий, когда его люди вышли вперед и начали разоружать цыган, забирая у них малокалиберное оружие, а также обширный арсенал ножей и других колющих инструментов, которые те любили прятать под одеждой. Один из мужчин попытался отпихнуть от себя руку охранника, и ему выстрелили в затылок. Марко не повернулся к своему застреленному товарищу, поскольку был полностью сосредоточен на Дмитрии Залласе и Бен-Невине. Мертвеца, которого только что показательно застрелили, столкнули в грязь.

– Ну и зачем ты это сделал? – спросил Заллас, потянувшись за полотенцем и вытирая какую-то воображаемую грязь с рук. – Вам просто придется доставать его из грязи позже, думайте, господа, думайте. – Он отбросил полотенце в сторону, прикурил сигару, а затем посмотрел на Корвески. – Итак, нам нужно поговорить как партнерам, Марко. Мне кажется, что ты скрывал от меня определенную информацию, связанную с артефактами, которые доставлял мне.

Предводитель цыган не мог поверить, что его провел этот человек, этот тупой бандит. Его бабушка была права. Марко принес зло на перевал, начав распродавать свое наследие. Его затошнило, когда он услышал, как его людей пихают, толкают и пинают в направлении отеля. Портье увидел, что происходит, и скрылся под стойкой регистрации.

Дмитрий посмотрел на Марко и понял, что этот человек никогда не раскроет местоположение спрятанного храма. Однако Заллас знал, как решить эту проблему. Он хотел положить руку на плечо цыгана, но, увидев уставившиеся на него черные глаза, передумал и опустил свою ухоженную руку, вместо этого махнув ею в сторону отеля.

– Пойдем, Марко, это не займет много времени. Нам просто нужно задать тебе несколько вопросов о местонахождении сокровища Исхода.

Цыганский король перевел взгляд на того, кто, очевидно, рассказал русскому о храме – на высокого мужчину с тонкими усиками, который ухмылялся ему, все еще направляя на него автомат. Затем Марко снова посмотрел на Залласа.

– Я убью каждого из вас за это, – сказал он, когда его толкнули в спину в направлении фойе.

– Да-да, я в этом не сомневаюсь, но сначала нам нужно поговорить. – На этот раз Дмитрий осмелился прикоснуться к плечу Марко, которого выводили из спа. – Когда я был маленьким, несколько очень убедительных людей из московской милиции объяснили мне, как невыгодно быть преступником в закрытом обществе. Я изучил методы, которые использовались в те времена, и поверь мне, друг мой, ты и твои люди в конце концов расскажите нам все, что мы хотим знать. – Заллас ударил Марко на спине, а потом остановился и посмотрел, как лидера цыган ведут через фойе к лифту, который должен был доставить его и его людей вниз на цокольный этаж отеля, где их крики никто не услышал бы.

– Я не хочу, чтобы цыгана покалечили или убили, он может понадобиться нам после того, как все это закончится, – сказал Дмитрий, не поворачиваясь к Бен-Невину. – Ты уверен, что сможешь сломать его по-своему?

Вместо ответа он услышал, как агент «Моссад» усмехнулся, так и не повернувшись к нему лицом.

– Я буду в замке, – сказал Заллас, поправляя свой ярко-красный шелковый шарф. – Собери людей в полночь, и мы навестим перевал.

– Вам не кажется, что это важнее торжественного открытия «Замка Дракулы»? – спросил его Авис, направившись к лифту.

На этот раз русский остановился и наконец повернулся лицом к израильтянину.

– Я потратил более пяти миллионов долларов только на сегодняшнее шоу и спецэффекты для клуба и планирую вернуть эти деньги, произведя настоящий взрыв.

Когда Заллас улыбнулся и отошел, Бен-Невин подумал о том же самом. Он еще не сообщил Дмирию о том, кто придет по их души. Если бы русский знал это, он не относился бы так спокойно к тому, что должно было произойти на перевале. Подполковник же не испытывал иллюзий по поводу того, что если бы генерал Шамни каким-то образом узнал о том, что он здесь, подразделение «Сайерет» недвусмысленно объяснило бы Залласу и его людям истинную расстановку сил.

Бен-Невин знал, что Сатана был где-то в небе над черными тучами и направлялся к ним.

Джейсон Райан собирался первым выйти в бурю, но Джек потянул его за руку, заставив спрыгнуть с подоконника большого разбитого окна обратно в номер.

– Вольно, мистер Райан, я пойду первым. Если я упаду, иди внутренним маршрутом и вытащи отсюда Сару и дока.

– Я бы сказал, полковник, что, может быть, капитан Эверетт прав, – заметил Джейсон.

– И в чем же, о мудрейший? – спросил Коллинз, зная, что сейчас ему придется поплатиться за привилегию обладания властными полномочиями. И он не был разочарован.

– В том, что, возможно, тебе стоит позволить нам принимать участие в безрассудствах, которые ты совершаешь. – Райан посмотрел на Джека, и его обычная шутливая улыбка на этот раз отсутствовала. – При всем уважении, конечно.

– Разумеется, – согласился Коллинз. – Тем не менее, я пойду первым. А ты пойдешь путем нашего нового друга, агента «Моссад», и выведешь этих двоих отсюда. Если у тебя не получится – присоединишься ко мне на этом трехдюймовом выступе через несколько минут. – Полковник смотрел на Джейсона, подняв брови, до тех пор, пока тот не сдался под его взглядом. Он кивнул в знак понимания, и Джек хлопнул его по плечу. – Пожалуйста, не торопись погибнуть, Райан, у тебя будет много возможностей для этого в самое ближайшее время, поверь мне. – С этими словами он вскочил на подоконник, а затем посмотрел на Сару. – Будь осторожна, мелкая, этот ветер сдует тебя прямо в страну Оз.

– По одной сказочной стране за раз, спасибо, – ответила Макинтайр, но Джек уже вышел на карниз в усиливающуюся бурю. – Невежливо, полковник. – Сара посмотрела на Пита, заставив его отвести взгляд, а затем жестом показала ему, что, возможно, ему стоит перестать острить и последовать за Коллинзом.

Райан смотрел, как Джек отошел от окна их комнаты и начал медленно двигаться в направлении далекой платформы канатной дороги, похожей на крытый стадион. Он помог Питу забраться на скользкий выступ, и пока тот пытался найти опору в стене из искусственного камня, Райан быстро протянул руку, снял с Голдинга роговые очки и положил их в карман его рубашки.

– То, чего ты не видишь, тебя не испугает, док.

Питер зажмурился, а затем начал медленно двигаться по трехдюймовому выступу.

– После тебя, моя дорогая, – сказал Джейсон, кланяясь Саре.

Перед тем, как залезть на подоконник, миниатюрный лейтенант посмотрела на Райана, который был не намного выше нее.

– Знаешь что, умник, раз уж ты пытаешься сделать все возможное, чтобы напугать дока, подумай о том, на какой высоте мы находимся, и о том, что у одного первоклассного летчика нет с собой парашюта, так ведь? – передразнила его Макинтайр, а затем ловко вскочила на подоконник и двинулась вдоль выступа, быстро догнав мешкающего Пита Голдинга.

Райан не мог не улыбнуться сообразительности Сары. Он подошел к подоконнику и бросил беглый взгляд вниз на мокрую от дождя территорию отеля, после чего покачал головой, поняв, что Макинтайр была права: до земли было далеко.

Побег из тюрьмы начался.

Когда Райан, наконец, добрался до угла отеля, он увидел, как Коллинз сидит на корточках у одного из больших квадратных окон, из которых частично состоял геодезический купол платформы канатной дороги. Сара сидела на крыше и тихо разговаривала с Голдингом, который все еще смущался из-за того, что так сильно их замедлил. Джейсон прошел мимо них, приблизился к Джеку и опустился на колени рядом с ним.

– Что тут у нас? – спросил Райан, изо всех сил стараясь убрать голову из-под проливного дождя, из-за которого все они несколько раз чуть не свалились с выступа на шестом этаже.

– Тут у нас один разодетый русский, который готовится поразить индустрию развлечений, – ответил Коллинз.

– Что?

Джек повернулся лицом к Джейсону.

– Русский готовится присоединиться к своим гостям в замке.

– Это значит, что нам придется ждать, пока вернется вагончик?

– Мы не можем себе этого позволить, – возразил полковник, быстро приняв решение. – Ну, все равно мы все мокрые, еще немного воды ничего не изменит. Зови остальных и пошли.

Райан жестом показал Саре и Питу, что пора выдвигаться, но к тому моменту, как он оглянулся, Коллинз уже прошел через множество труб и других препятствий на пути к верхней части канатной дороги. Затем полковник остановился и подождал, пока остальные трое догонят его.

– Джек, по-моему, ты сошел с ума, – сказала Макинтайр, пытаясь отдышаться. Коллинз с улыбкой посмотрел на свою подругу, которая была похожа на мокрую крысу в своем насквозь промокшем вечернем платье, и покачал головой из-за собственной не озвученной шутки. – Мы не можем поехать в том же вагончике, что и Заллас! – убежденно прошептала женщина.

– Жду других предложений, ребята, – отозвался Джек.

Питу удалось подняться достаточно высоко, чтобы увидеть через плечо Райана канатную дорогу.

– Простите, полковник, но как мы проникнем в вагончик, не попавшись на глаза русскому?

– Вперед, док, – сказал Джейсон, когда Джек направился к уже движущемуся вагончику, который начал подниматься к замку. Как только он выехал с платформы, Коллинз легко зашел на его крышу. Он повернулся и помог залезть туда Саре, а затем, по настоянию Райана, Питу. Джейсон шагнул на крышу вагончика последним.

– Черт, а я думал, что нам будет легче, чем Менденхоллу, здесь, на курорте, – проворчал он. – Я жестоко ошибался.

Пока Заллас ехал внизу в тепле и уюте, потягивая шампанское, сотрудники Группы «Событие» путешествовали на крыше вагончика фуникулера под открытым небо, на котором сверкали молнии.

Впереди они увидели движущиеся прожекторы, окрашивающие замок в синие и фиолетовые цвета под проливным дождем.

Все четверо одновременно поняли, в какой сюрреалистической ситуации оказались. Сара улыбнулась и посмотрела на Джека, который держался за трос, находившийся на высоте человеческого роста. Когда большой вагончик выехал из-под платформы, поднялся ветер, и американцы ощутили на себе силу бури.

– Ты думаешь о том же, о чем и я, полковник? – просила Макинтайр, пытаясь защитить лицо от дождя.

– Думаю, что да. Мы едем на фуникулере к «Замку Дракулы» темной ненастной ночью, чтобы попытаться спасти одно из потерянных колен Израилевых и подвид волка, который три тысячи лет принимали за оборотня, а затем мы должны вытащить наших друзей с горы, которая может взорваться в ближайшие шесть часов. Я ничего не упустил? – Коллинз усмехнулся, а дождь тем временем начал усиливаться, и все стоявшие на крыше вагончика люди повисли на тросе, когда он немного качнулся.

– Да, ты кое-что упустил, – ответила Сара.

– Что же?

– Что наш долг, согласно уставу группы, заключается в том, чтобы выяснить, что же является настолько важным для иеддитов и евреев, что им пришлось похоронить это за две тысячи миль от родины и что они теперь готовы уничтожить.

Джек улыбнулся, а затем наклонился к подруге.

– Я не хотел использовать так много слов.

После этого Сара просто смотрела на него, пока вагончик, в которым сидел Дмитрий Заллас, направлялся к «Замку Дракулы», выглядевшему так, словно он материализовался из фильмов ужасов.

«Замок Дракулы»

Большинство гостей уже расселись, и обслуживающий персонал разливал бесплатное шампанское по бокалам элитного сборища воров и банкиров, что в данном случае являлось одной и той же профессией. Занавес-водопад особенно понравился публике, которая охала и ахала, глядя на разноцветные капли воды, которые меняли цвет каждые несколько секунд под звуки играющей рок-музыки. Было десять часов вечера.

За кулисами Дрейк Эндрюс сидел в кресле, пока его менеджер перечитывал его программу выступления. До его части шоу было еще два часа, и Дрейк поклялся, что ноги его не будет на сцене до последней минуты. Артист никогда еще не чувствовал себя таким униженным, как в эту дождливую ночь в Румынии. Он услышал громкий смех, шагнул к занавесу, выглянул на сцену и застонал:

– Серьезно, они нарядили белого человека в костюм Стиви Уандера? О боже! Моей карьере пришел конец.

Пока они с менеджером смотрели, как русская группа занимает свои места, Эндрюс почувствовал легкую дрожь под пальцами, которыми держался за дверной косяк. Он закатил глаза, наблюдая за группой, которая должна была играть у него на разогреве. Вибрация снова началась, а затем прекратилась. Певец посмотрел на свои руки и снова проклял собственную судьбу.

– Музыка еще даже не началась, а это место уже трясется.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

Найлз вернулся в храм, чтобы забрать Чарли Элленшоу, так как он был уверен, что вопросы профессора уже начали сводить Аню с ума.

Спускаясь по освещенной факелами лестнице, Комптон услышал какой-то шум позади себя. Он остановился и прислушался, но все было тихо: слышалось только шипение факелов. Директор отвернулся и продолжил спускаться по лестнице, но потом снова остановился, на этот раз, будучи уверенным, что он не один. Медленно подняв голову, он понял, почему не увидел ничего позади себя – волк висел над ним вниз головой, крепко держась когтями за стену. Микла не двигался, но его нос подергивался, пока он обнюхивал Найлза.

Комптон не мог не застонать себе под нос. Вблизи голиа были самым пугающим и самым удивительным зрелищем, которое он когда-либо видел. Если кто-то и должен был выйти из этой заварушки невредимым, то это были эти животные. Директор считал, что спасение голиа было приоритетной задачей, и, выбравшись отсюда, он планировал первым делом заняться поискам безопасного дома дня них – в том случае, если выживет сам, конечно.

Микла низко заскулил, а затем отпустил свою правую руку и положил ее на голову Найлза. Длинные, хорошо развитые пальцы и когти обхватили череп американца так, как обычный человек обхватывает яблоко. Зверь, казалось, был поражен тем, что у стоящего под ним человека не было волос на макушке. Затем он ударил когтем по очкам Найлза, и раздался треск. Зверь еще несколько раз стукнул по ним, пока они не покосились на лице Комптона.

– Микла, прекрати! – прикрикнул на волка женский голос. – Клянусь, твое любопытство тебя до добра не доведет.

Найлз знал, что это была Аня, но не рискнул повернуться к ней, когда Микла резко отдернул руку. Голиа два раза рявкнул, а затем спрыгнул со стены, после чего Комптон услышал треск его суставов, изменивших свое положение, чтобы зверь мог воспользоваться своей удивительной способностью и встать на две лапы. Голиа выпрямился перед Найлзом и наклонил голову. Он в последний раз обнюхал Комптона, а затем протянул руку и одним длинным острым когтем надавил на очки, пока они не заняли правильное положение на лице директора. После этого животное прыгнуло на стену и с легкостью мухи поползло наверх, в темноту верхней галереи города Моисея.

– Спасибо, – сказал Найлз, вытирая холодный пот со лба.

– Микла никогда не пытается никому навредить. В отличие от Стануса, у него есть способность видеть вещи по-другому. Он с гораздо более сильным любопытством относится к людям, чем было бы полезно для него. Это единственный голиа на моей памяти, который сам ищет себе путешественников. – Аня вышла на свет факелов. С ней был Чарли Элленшоу, и они оба посмотрели наверх, в темноту, где исчез Микла. – Моя бабушка хочет, чтобы вы зашли к ней. Она говорит, что у нас осталось мало времени, чтобы рассказать нашу историю так, чтобы хранительница тайн смогла правильно понять ее с исторической точки зрения.

– И что это значит? – спросил Найлз, глядя на улыбающееся лицо цыганки.

– Она хочет, чтобы вы знали, почему это место было выбрано Богом для голиа и почему здесь спрятано величайшее сокровище древнего мира, то, которое исчезнет через несколько часов.

Комптон выпрямился, а затем уставился на молодую женщину взглядом, говорящим, что он все равно не до конца понимает ее.

– Вы увидите то, за чем пришли сюда, доктор Комптон, то, что моя бабушка и все наши предки со времен великого Исхода хранили более тридцати пяти веков в этих когда-то заброшенных горах, – сказала Корвески.

– И что же это? – настаивал Найлз.

– Вы не задумывались, почему этот храм называется именно так, как он называется, доктор?

– Город Моисея?

– Именно, – сказала Аня, а затем повернулась и начала спускаться вниз, в недра храмового комплекса.

Комптон посмотрел на Чарли, а затем они оба повернулись и последовали за ней, спеша гораздо сильнее, чем было необходимо.

Город Моисея вскоре должен быть раскрыть свой древний и ужасный секрет, который некоторые люди в мире считали настолько важным, что готовы были уничтожить целый народ, а другие – уничтожить все историческое наследие этого народа, только из-за угрозы того, что этот секрет может быть раскрыт.

Великий Исход наконец подходил к концу – через почти четыре тысячи лет после своего начала.

РЕЙС 262, ТРАНСПОРТНЫЙ САМОЛЕТ ГРАЖДАНСКОЙ АВИАЦИИ, ВОЗДУШНОЕ ПРОСТРАНСТВО РУМЫНИИ

«Геркулес C-130» трясся, пролетая через сгущающиеся тучи, прорезаемые яркими электрическими разрядами молний, которые едва не касались корпуса тяжелого американского самолета. Самолет тряхнуло, и мужчины в нем попадали с громкими возгласами «Ого!», пытаясь сбросить с себя волнение перед прыжком с парашютом, который им предстояло совершить.

Майор Донни Мендольсон сидел за маленьким навигационным столиком и изучал траекторию полета вместе со специалистом ВВС. Они пришли к выводу, что не смогут прыгнуть с той высоты, с которой планировали изначально, из-за большой высоты бури – они бы приземлились как минимум в двух милях по ветру, если бы прыгнули с высоты 32 000 футов. Им придется рискнуть и совершить прыжок с вдвое меньшей высоты.

– Деметрий выходил на связь? – спросил Мендольсон, убирая свою карту в пластиковый чехол, а затем – в карман куртки. Он и его люди были одеты в черную полиамидную спецодежду и были готовы самостоятельно справиться с чем угодно – при условии, что все они доберутся до земли живыми в эту бурю. Прыгать в таких условиях им всем приходилось впервые.

– Не было ничего ни с юга, ни с севера Румынии с тех пор, как началась буря, – доложили майору. – Власти сообщают, что им с трудом удается эвакуировать местное население из низинных районов Дуная.

Донни кивнул, застегивая свой черный бронежилет.

– Ну, думаю, что они будут слишком заняты, чтобы беспокоиться из-за одного крошечного самолета, который немного отклонился от курса, особенно во время бури столетия. Передайте срочное сообщение в Тель-Авив. Скажите генералу Шамни, что операция «Рамзес» начинается. – Майор посмотрел на свои черные часы и запустил таймер. – Прыгаем через пять-восемь минут.

Тель-Авив принял звонок с объяснением, и самые опытные убийцы в мире были готовы прыгнуть в адский котел темноты и сверкающих молний, чтобы положить конец тому, что было скрыто от человечества много веков.

Черный самолет «C-130» сделал последний поворот и взял курс на далекие пики Карпатских гор.

Современное воплощение непобедимых колесниц фараона двигалось к дому Иедды с той же самой целью, с какой когда-то египтяне, – чтобы уничтожить.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

Эверетт медленно сел на кровати и посмотрел, как протестующая Дениза Гиллиам делает мадам Корвески укол болеутоляющего. Карл просто сидел и слушал. Несколько минут назад цыганская королева спала и кричала во сне что-то про голиа. Было непонятно, что она пыталась сказать, но затем ее глаза окрылись, и старая женщина села на ветхой койке. Она проснулась и медленно моргала сонными глазами, а потом посмотрела на Денизу, и в этот момент у них начался спор о количестве морфина, которое врач считала необходимым.

Теперь Эверетт ждал и наблюдал за старухой, которая, казалось, находилась в глубоком трансе. Он перевел взгляд на дверь, когда вошли Аня, Найлз и Чарли.

– Она в таком состоянии уже пять минут, – сообщил им Карл, отбросив старое армейское одеяло в сторону, а затем поставил ноги на пол и начал натягивать ботинки. Он чувствовал себя намного лучше после изматывающей прогулки со Станусом восемь часов назад.

Аня подошла к бабушке и посмотрела на Элис, которая все еще держала руку пожилой женщины. Гамильтон покачала головой, показывая, что она не знает, что происходит. Младшая Корвески прошептала имя королевы цыган, а затем провела рукой над ее открытыми глазами. Они продолжили смотреть прямо перед собой, не моргая.

– Она сейчас не здесь, – сказала молодая цыганка, после чего повернулась и посмотрела, как Карл одевается. – Ты достаточно отдохнул, чтобы вставать?

– С учетом того дерьма, которое готовится свалиться на нашу голову, думаю, что доку Элленшоу может потребоваться помощь, тебе не кажется? – спросил капитан, быстро раздражаясь из-за того, что все были очень озабочены его небольшой прогулкой со Станусом.

– Я тоже так думаю, да, – сказал Чарли, переводя взгляд с Карла на директора.

Мадам Корвески моргнула, а затем повернула голову и посмотрела на Элис.

– Они идут за сокровищем. Они идут сейчас. У них Марко, но Марко храбр и силен. Он будет сопротивляться, но мужчины, которых он считал такими же сильными, как он сам, предадут его, и тогда русский и израильтянин придут.

– Они идут в город Моисея? – спросила Аня, пытаясь заставить свою бабушку лечь обратно, но та сопротивлялась ее усилиям.

– Мы должны собрать всех мужчин и спрятать женщин и детей, фараон идет на нас.

– Сейчас не время показывать, какая ты загадочная цыганка, бабушка, расскажи нам, что происходит, – потребовала младшая Корвески, и Эверетт улыбнулся тому, каким современным образом она пыталась добраться до сути.

Старуха снова моргнула и посмотрела на точную копию себя, какой она была шестьдесят пять лет назад.

– Люди Марко сломаются под пытками израильского предателя.

– Чертов Бен-Невин! – прошипела Аня.

– Да, это имя я вижу, Бен-Невин, слабое имя, если хотите знать мое мнение. Я думаю, что он является сыном человека, которого я знала много лет назад. – Старушка попыталась пошевелить ногами, чтобы встать, но ее внучка и Элис были слишком быстры и сильны для нее. Они удержали ее на месте.

– Отправьте хранителя тайн на Патинаш, чтобы собрать людей, позвонив в колокол. Вооружите их, так как мы должны удержать храм до прибытия подмоги, – велела мадам Корвески.

– О чем ты говоришь? Какой подмоги? – спросила Аня, придерживая бабушку на расстоянии вытянутой руки и глядя на нее.

– Очень старый и дорогой друг спешит на помощь. – Старая цыганка наконец посмотрела на внучку, улыбнулась, и ее лицо прояснилось, словно обезболивающие и последствия ампутации вдруг испарились. – Ты знаешь, в глубине души, о ком я говорю, не так ли, девочка? – Она с улыбкой повернулась к Элис. – И ты тоже, не так ли, хранительница тайн?

Миссис Гамильтон посмотрела на Найлза, беспокоясь, что старая цыганская королева окончательно слетела с катушек.

– Ну что, или мне попросить доктора Комптона, чтобы он объяснил вам? – продолжала, тем временем старушка. – Мне кажется, он разобрался в ситуации.

Все взгляды обратились к Найлзу, который отвернулся и задумчиво прошелся до двери.

– Господин директор, вам есть, что сказать? – спросил Эверетт, неуверенно поднимаясь на ноги и заправляя джинсовую рубашку в брюки.

– Да, Элис должна знать, кого она имеет в виду, так как мы имели дело с этим человеком на протяжении многих лет – он просто не знал, кто мы такие. – Найлз обернулся и посмотрел на выжидающе уставившихся на него людей. – Его зовут Генерал Аддис Шамни, если я не ошибаюсь.

Старуха забавно ухмыльнулась, а затем снова легла.

– Да, – сказала она, – хранитель тайн знает все.

Комптон проигнорировал это заявление и снова зашел в каменную комнату.

– Нет, не все, но я начинаю понимать. Генерал Шамни является главой «Моссад». – Он взглянул на младшую Корвески за подтверждением, и хотя она ничего не ответила, ему было достаточно ее молчания. – Он присматривал за молодой Аней, когда она служила в системе израильской разведки, в то время, пока она не была готова помочь в сокрытии всего, что нужно знать об иеддитах. Я подозреваю, что она была одним из многих таких агентов по всему миру.

– Я не понимаю, – сказал Чарли, глядя, как старушка с улыбкой слушает Комптона.

Найлз тем временем подобрал один их последних фрагментов паззла.

– Кем этот генерал приходится вам? – спросил он мадам Корвески, и Аня почувствовала, что ее сердце остановилось, когда она поняла, что бабушка знает генерала.

– Он мой брат, младше меня на двадцать лет, – сказала старая женщина, закрыв морщинистой рукой глаза, и молча заплакала. – Я не видела Адди с сорок седьмого года.

– Да, это логично, – кивнул Комптон, посмотрев на Аню. – Вы работали на своего двоюродного деда все то время, что были в «Моссад». – Он повернулся и посмотрел на мадам Корвески. – Как давно израильским властям известно о городе Моисея и как давно вы договорились с ними, что они должны уничтожить это место, если его обнаружат?

Аня был так потрясена, что споткнулась, и Карл протянул руку, чтобы удержать ее. Она покачала головой, посмотрев на него. Цыганская принцесса казалась растерянной как маленький ребенок.

– Домашние племена всегда знали о храме. Еще со времен Иисуса Навина, – продолжила рассказывать старшая Корвески. – Это ведь Иисус отправил нас в пустыню, чтобы скрыть то, что мир никогда не должен был найти. Люди пытались, но не смогли нас отыскать. Иногда они даже добирались до горы, чтобы столкнуться там с голиа.

– Марк Палитерн Тапио, – сказала Элис, посмотрев на Найлза, и старуха подтвердила, что ее расследование было точным.

– Да, миссис Гамильтон, – сказала мадам Корвески, отправившись в то место своей памяти, которое было неведомо всем остальным. Она медленно моргнула, а затем снова посмотрела на Элис и сжала ее руку. – Не только Рим, дорогая миссис Гамильтон, но еще и Троя, войска Александра, Чингисхана, и даже этот мелкий мерзавец Гитлер пытались погубить нас всех из-за тайны храма, не зная, как и другие, что тайна была известна лишь нескольким настоящим Джидда, а не всему нашему роду, который отделился от нашего народа сотни лет назад. Нет, многие из них искали, и некоторые нашли, но никому никогда не удалось выжить, чтобы рассказать об этом. – Ее улыбка показалась Чарли жутковатой, но он держал рот на замке. Женщина явно наслаждалась возможностью излить свою душу присутствующим.

– Что вы защищаете здесь? – спросил Найлз.

Старуха медленно села с помощью Денизы и Элис.

– Девочка, отведи их в храм, – сказала она, потянувшись к своей шее, а затем резко дернув что-то и протянув это Ане. Это был маленький, но толстый медальон в форме пятиконечной звезды. Мадам Корвески вслепую протянула руку и попыталась нащупать свою трость. Гиллиам увидела, что она ищет, и подала ее ей, после чего старушка протянула оба предмета Ане. – Отведи их, они должны узнать правду.

Все четверо американцев обменялись настороженными взглядами.

– Идите, правда ждет, и вам все станет ясно, – добавила старая цыганка.

«ГОСТИНИЧНО-КУРОРТНЫЙ КОМПЛЕКС И КАЗИНО «КРАЙ СВЕТА», ПАТИНАШ, РУМЫНИЯ

Подсобка подвала была большой и почти пустой, поскольку основная часть того, чтобы было нужно для обслуживания гостей, еще не была доставлена. Группа мужчин стояла вокруг фигуры в центре комнаты. Этот человек был подвешен на лебедке и веревке, и его запястья были почти сломаны из-за веса, который приходилось удерживать костям и сухожилиям. Марко Корвески был близок к смерти.

Подполковник Авис Бен-Невин взял маленькую пластиковую бутылку минеральной воды и вылил ее себе в ладонь, а затем бросил пустую бутылку одному из людей Залласа. Он начал тереть руки, пытаясь отмыть кровь, а потом взял вышитое отельное полотенце и вытер руки. Затем он подошел к обнаженному до пояса Марко и поместил полотенце вокруг шеи цыгана, после чего поднял его за концы и заговорил. Длинные черные волосы его жертвы были распущены и промокли от пота. Почти все зубы цыгана были выбиты.

– Теперь вы видите, каких неприятностей можно было бы избежать, если бы вы проявили благоразумие? – спросил Авис, наклонившись к полумертвому человеку и потянув за полотенце. – Расположение храма уже было раскрыто одним из ваших людей больше часа назад. Но вы до сих пор отказываетесь со мной разговаривать. И посмотрите, к чему это привело.

Марко попытался поднять голову, но его опухшие глаза не видели, где находится израильтянин. Последним, что он видел, было то, как его людей бросили на пол в дальнем углу подсобки и казнили всех по очереди, пока последний из них, фермер, живший не на Патинаше, не сломался и не рассказал мучителям, как найти скрытый вход в храм и город Моисея.

– А теперь вы хотите мне что-то сказать? – спросил Бен-Невин.

Марко попытался улыбнуться, показывая свои выбитые зубы. Из его разбитых губ и десен хлынула кровь. Совершив титаническое усилие, новый король цыган плюнул в лицо агента «Моссад». Авис быстро отступил назад, и в этот момент один из людей Залласа направил на Марко пистолет, готовясь прикончить его. Подполковник придержал дуло пистолета и покачал головой, после чего стащил полотенце с шеи цыгана и вытер лицо.

– Оставьте его, пусть истечет кровью, – спокойно сказал он, и это спокойствие заставило русских бандитов зауважать этого человека из Тель-Авива гораздо сильнее, чем раньше. Они наблюдали, как Бен-Невин схватил Марко за черные волосы и потянул его к себе, из-за чего цепи, обмотанные вокруг его запястий, впились в них еще сильнее. – Я хочу, чтобы ты услышал это, прежде чем умереть, цыган. Знай, что я убью всю твою семью не потому, что ты оскорбил меня, а потому, что я и так собирался убить их и любого члена племени Иедды, который встанет на моем пути. – Резко дернув умирающего за волосы, Бен-Невин повернулся и вышел из подвала в сопровождении всех людей Залласа, кроме одного.

Марко почувствовал, что его голова плывет. Звуки, которые он слышал, казались далекими, словно его измученный разум понял, что он умирает, и ему представлялось, что это должно происходить именно так. Этот сценарий не был таким уж неприятным для цыгана, потому что он ужасно подвел своих людей, пытаясь сделать их жизнь лучше, чем когда-либо. Но теперь он понял, что ошибся. Перемены должны были занять годы, а не месяцы. И он знал, что он никогда не сможет сказать своей бабушке, как сильно был не прав.

Единственный оставшийся бандит насвистывал, и этот свист почему-то ужасно раздражал Марко. Он попытался поднять голову, чтобы посмотреть на человека, который свистел, приближаясь к нему, но его опухшие глаза отказывались фокусироваться. Вдруг он услышал громкий удар по двери погрузочной платформы. Раздвижная алюминиевая панель представляла собой вход для разгрузки доставленных товаров, к которому вела дорога, уходящая под землю и соединявшая вход с погрузочной платформой, которую не было видно. Именно эта дверь теперь тряслась от основания. Человек, который только что свистел и прикручивал глушитель на свой 35-миллиметровый «Глок», остановился и посмотрел на все еще трясущуюся дверь.

Марко Корвески улыбнулся своим беззубым ртом, подняв голову, когда человек, который должен был проследить, как он отдаст концы до рассвета, неожиданно замер. Дверь снова сотряслась, и на ней появилась большая вмятина, а затем еще одна и еще. Мужчина с пистолетом отступил, поднял оружие и прицелился в дверь, однако она не стала двигаться сильнее.

Цыгану удалось рассмеяться сквозь боль, и от этого смеха у здорового румынского бандита кровь застыла в жилах.

– Страшный серый волк стучится в дверь, маленький поросенок, что же тебе делать? – Марко снова засмеялся, на этот раз громче.

Тут глаза мужчины расширились: под дверь скользнула огромная рука с очень длинными и очень острыми когтями. Сначала она обшарила пустое пространство под дверью, а затем схватилась за ее нижний край и начала тянуть ее вверх. Дверь была зафиксирована на месте с двух сторон, поэтому сила, прикладываемая к ее центру, подняла вверх только ее внутреннюю часть, как жалюзи на окне. Этот процесс сопровождался скрежетом, и в стороны летели алюминиевые стружки. А когда бандит увидел, кто стоял за этой дверью, его глаза расширились еще больше.

Марко истерически засмеялся, одновременно отхаркивая кровь.

Станус стоял, тяжело дыша и глядя своими желтыми светящимися глазами на стоящего перед ним человека. Левая рука волка все еще держала раскоряченную дверь, пока он разглядывал мужчин внутри. Его взгляд переместился с испуганного преступника на прикованного и истекающего кровью Марко. Глаза зверя сузились, когда он увидел, в каком состоянии находится король. Его пасть широко раскрылась, и все мысли о том, что нужно поддерживать дверь, улетучились. Зверь взревел и двинулся на охранника – его длинные пальцы сворачивались в кулаки и снова разворачивались. Он двигался широкими шагами на двух ногах и, приблизившись к бандиту, заревел во второй раз. Его руки раскачивались по бокам, пока он сокращал расстояние до охранника.

Тот попытался поднять пистолет, и ему это удалось, но выстрелил он преждевременно. Пуля отскочила от бетонного пола в тот момент, когда Станус добрался до него. Голиа поднялся во весь рост, а затем протянул правую руку, схватил мужчину за горло и поднял его с пола. Человек был настолько застигнут врасплох, что все мысли об оружии вылетели у него из головы, и он вцепился в когти и пальцы, обвившиеся смертельной хваткой вокруг его шеи. Станус тряхнул румына один раз, и в шее того что-то треснуло. После этого альфа-самец поднес наемника к своей большой морде, наклонился и принюхался. Удовлетворенный тем, что человек мертв, голиа отбросил его к дальней стене и потянулся к Марко. Цыган вскрикнул от боли, когда Станус попытался освободить его. Волк отступил и заскулил, наклонившись, чтобы оказаться на уровне его глаз. Он понюхал пленника еще раз, а затем зарычал от ярости, потому что обладал уникальной способностью, которой не было больше ни у одного вида животных, понял, что этот человек обречен. Станус покачал своей массивной головой и зарычал, подняв морду вверх. Рычание длилось так долго, что в конце концов превратилось в скорбный вой. Зверь наконец остановился, и послышались громкие щелчки – его суставы встали на свои места. Затем хищник сложил свои длинные пальцы внутрь, встал на все четыре лапы и молча свернулся калачиком у ног умирающего цыгана.

Марко не знал, сколько он был без сознания. Открыв глаза, он увидел, что Станус, свернувшись, лежит у его ног и скулит. Это был самый печальный звук, который цыган когда-либо слышал, и теперь, впервые в своей жизни он действительно слушал голиа. Он понял, как много эти два племени – колено Иедды и голиа – значили друг для друга.

– Нет времени грустить, старый друг, – с трудом произнес Марко своим искалеченным ртом, зная, что пока он говорит, его легкие наполняются кровью. – Ты должен еще кое-что для меня сделать, – добавил он, продолжая захлебываться кровью. – Сейчас ты должен покинуть меня, брат, – сказал Марко, и его голова упала еще ниже, потому что его силы иссякли.

Станус заскулил и начал ходить по кругу. Его скорбь была безграничной, потому что волк знал, что больше никогда не увидит Марко. Даже несмотря на то что зверь не доверял цыгану, все голиа любили внука цыганской королевы.

– Встань, брат волк. Встань и пусти меня в себя в последний раз, – попросил Марко. – Без зелья, без заклинания. Прими меня полностью и позволь мне исправить то, что я натворил.

Слова затихли, когда Станус взревел и гневно затряс большой головой. Затем зверь оттолкнулся от пола и встал одним быстрым и резким движением. Теперь альфа-самец находился лицом к лицу с Марко.

– Один… последний… раз… старый… друг… позволь мне… бежать… с тобой. – Слова были такими тихими, что Станус наклонился и навострил уши. Затем зверь медленно поднял свою правую руку, положил длинные пальцы на голову Марко и надавил когтями на тонкую кожу. Цыган почувствовал легкую боль, а затем связь между ними и животным установилась в последний раз. Это был единственный раз на памяти иеддитов, когда человек принял решение умереть, находясь в сознании голиа.

Станус вскоре отпустил Марко и отошел к дальней стене, и голова умирающего упала на грудь. Его сердце почти остановилось в тот момент, когда голиа установил связь. Марко ушел, осталось только его избитое тело.

Хищник замер, и его глаза снова сузились и превратились в яркие узкие щелки. Голиа неожиданно повернулся к двери, и его рев потряс здание. Марко открыл Станусу правду о том, что происходило на самом деле.

Волк тремя большими шагами достиг поврежденной двери, а затем начал колотить по металлу кулаками, вымещая на нем свой гнев. Дверь разлетелась на куски под его яростными ударами. И вот Станус встал в дверном проеме.

Его вой донесся до самого перевала. Уилл Менденхолл и инженеры из 82-й дивизии встали под проливным дождем и посмотрели на юг.

В тот момент, когда разум Марко угас в его избитом и искалеченном теле, мадам Корвески подавила рыдание. Ее сердце сжалось, и она не могла не подумать о том, каким ее внук был в детстве, и о том, как он играл со щенками голиа, среди которых были Станус и Микла. Теперь Марко покинул их, и она знала, что больше никогда не увидит своего мальчика снова. Как старуха ни пыталась сдержать свои эмоции, ее сердце разрывалось от скорби по внуку, который всего лишь хотел лучшей жизни для своего народа.

«Замок Дракулы»

Джейсон Райан вздрогнул и стиснул зубы, когда вагончик фуникулера начал раскачиваться взад и вперед на толстых тросах, к которым он крепился. Удары молний вдоль хребта горы время от времени освещали ночную долину, и Джейсон был поражен, что в эти моменты вокруг становилось светло как днем. Вагончик медленно доплыл до крытого ангара, который вел к стилизованной под старину деревянной платформе. Там он так же медленно остановился, и в этот момент они услышали грохот музыки, доносившейся из клуба. Яркость люминесцентных ламп заставила Джека прищуриться, когда он жестом показал остальным, чтобы следовали за ним по крыше вагончика.

Вскоре Коллинз заметил ремонтную лестницу и начал подниматься по ней. Остальные быстро последовали за ним – и вовремя, потому что в этот момент автоматические двери вагончика закрылись, и он двинулся назад к отелю, в ту же секунду, когда его близнец начал подниматься на гору. Пит чуть не упал из-за сильной вибрации оборудования шкива и электродвигателей системы, стоимостью 27 миллионов долларов. Он облокотился на Райана, который поднимался по лестнице вслед за ним и подпер его зад своей сильной правой рукой.

Джек наконец добрался до небольшой платформы, ведущей к узкому проходу, который выглядел так, будто вел в замок. Полковник посмотрел на Сару и ее насквозь мокрую одежду, а затем на Джейсона и Питера, которые выглядели еще хуже. Снаружи не на шутку разыгралась буря.

– Похоже, что единственный способ спуститься вниз – это пройти через ту дверь, но мы точно не знаем, куда она ведет и что за ней находится, – заявил Коллинз.

– Учитывая, как все шло до сих пор и какие животные здесь обитают, я готов поспорить, что ничего хорошего нас там не ждет, – сказал Райан, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что за ними не наблюдают, потому что было бы непросто объяснить, что четыре человека делают там, куда боятся соваться даже летучие мыши.

Полковник провел пальцами по волосам, чтобы немного их пригладить.

– О да, так гораздо лучше, Джек! – усмехнулась Сара, подняв брови.

– Ну ты тоже сейчас не супермодель, дорогуша, – отозвался Коллинз, после чего протиснулся мимо нее и направился вниз по узкому проходу к широкой двери.

Джек закрыл глаза, прижался ухом к двери и прислушался. Он услышал громкую музыку – но больше ничего. Покачав головой, полковник попробовал повернуть ручку стальной двери. Ему показалось, что она не поворачивается, но затем он понял, что просто его руки были мокрыми и скользили, и ухватился за нее сильнее. Ручка повернулась, дверь открылась, и Коллинз со своими товарищами вошел внутрь.

Когда дверь на гидравлической пружине начала с легким шипением закрываться, появилась чья-то большая рука, которая схватила эту тяжелую стальную дверь, не дав ей захлопнуться. Черный волк просунул свои пальцы в щель, спрыгнув откуда-то сверху прохода, и дверь так и осталась открытой. Голиа проделал большую дыру в стальной сетке и дождался, пока Джек и остальные пройдут мимо. Это были те же люди, которых Станус видел раньше на курорте. Зверь испытывал любопытство, стоя на задних лапах перед дверью.

Потом Станус тряхнул своими большими ушами, услышав неприятную для него музыку. Зверь медленно открыл дверь и шагнул в «Замок Дракулы» прямо позади ничего не подозревающих Джека, Сары, Пита и Райана в тот момент, когда множество зрителей далеко в глубине ночного клуба разразились аплодисментами.

Прибыл Дмитрий Заллас, и «Замок Дракулы» теперь был готов к началу праздника.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

Найлз вызвал Уилла Менденхолла и дал ему единственное оружие, которое у них было. Это был один из небольших автоматов, которые они забрали у напавших на Аню людей. Два других были бесполезны, поскольку все патроны, которые у них остались, Эверетт приказал поместить в один автомат. Буря становилась сильнее с каждой минутой, и Уилл сообщил, что жители начали собираться в большом заброшенном амбаре, который находился с подветренной стороны горы, что обеспечивало ему небольшую защиту от проливного дождя и сокрушительного грома.

Когда группа шла за цыганской принцессой, удаляясь от центра каменного храма, Найлз заметил, что Карл медленно восстанавливал силы, которые потерял во время своей прогулки со Станусом. Теперь он шел без помощи Ани, хотя она все равно шагала рядом с ним. Директор Найлз Комптон никогда не видел, чтобы капитан так комфортно чувствовал себя рядом с женщиной, не считая друзей по работе. Он знал, что последние семь лет, с тех пор, как погибла его невеста, были тяжелыми для Карла и что мистер Эверетт заслужил возможность снова насладиться дружбой с женщиной.

Найлз подождал Чарли Элленшоу, который оглядывался вокруг, словно школьник внутри циркового шатра. Ученый восхищался изображениями, высеченными на каменных стенах храма. Примерно так же вела себя и Элис, которая взяла Элленшоу под руку, и они выглядели так, будто были влюбленной парой, которая решила прогуляться по самому удивительному парку в мире. Комптон увидел виноватое выражение на лице Гамильтон и порадовался за нее. Этот последний шанс доказать ее теорию был большой удачей, и директор был счастлив, что Джек уговорил его объявить об этом чрезвычайном происшествии. При условии, конечно, что им удастся выбраться отсюда живыми, подумал он. Дениза Гиллиам осталась в каменной хижине ухаживать за слабеющей мадам Корвески, которая, казалось, начала угасать быстрее, чем раньше, прямо у них на глазах, после того как всплакнула из-за чего-то, о чем ее внучке и остальным было ничего не известно.

Аня прошла мимо двойных деревянных дверей в двадцать пять футов высотой, которые были вставлены глубоко в каменную стену самой большой пещеры. Найлз сначала подумал, что именно сюда она и ведет их, но теперь понял, что их место назначения была далеко за пределами того, что было видно из храма. Он наблюдал, как младшая Корвески подошла к, казалось бы, сплошной каменной стене, протянула руку и взяла факел, который знавал лучшие дни. Она поднесла слабое пламя к стене, чтобы ее гости смогли увидеть изображение, высеченное одним из талантливых каменотесов Древнего мира. Это было коническое глубоко вырезанное изображение Ока Ра. Аня опустила факел и подняла пятиконечную звезду, которая до этого момента была прикреплена к цепочке ее бабушки, а затем приложила ее к изображению самого известного глаза в истории божеств. Она вдавила бронзовую пятиконечную в изображение ее точной копии на камне. В стене появилось углубление, и Аня стала поворачивать звезду, пока все не услышали щелчок, эхом разнесшийся по небольшому замкнутому пространству, в котором они находились.

– Ключ, – произнес Уилл Менденхолл, повернувшись, чтобы увидеть, что делает цыганка. До этого он смотрел наверх, где ему постоянно слышался какой-то шум.

– Да, по крайней мере, часть ключа, – сказала Аня, поднимая трость мадам Корвески и ловко отламывая ее рукоятку от старого дерева. – К сожалению, бабушка, у меня нет времени сделать это более аккуратно, – добавила она, прикладывая рукоятку с изображением глаза в центре к камню и снова нажимая на нее до тех пор, пока рукоятка не повернулась и не погрузилась в стену. После этого Аня повернула рукоятку вправо, а затем отпустила ее и отступила назад. – Осторожно, эти двери, возможно, давно не открывали, и я не знаю, сколько теплового давления за ними накопилось.

Не успели Найлз и Чарли задать уточняющие вопросы, как от скалы отделилось ложное покрытие из камня и на стене появился широкий стык. Квадрат был размером примерно двадцать на двадцать футов, и теперь стоял, отодвинувшись от стены на пять дюймов. Из идеально подогнанных стыков спрятанной двери повалил пар. Шипение продолжалось и становилось все громче до тех пор, пока американцам не пришлось закрыть уши руками из-за ужасного шума. Наконец, раздался громкий треск, и пар хлынул из разрезов в камне, а потом произошло нечто удивительное: стена выдвинулась вперед и распахнулась с грохотом взрыва и новым всплеском пара. За темной дверью было темно и жарко.

– Это самая удивительная инженерная конструкция, какую я когда-либо видел, – сказал Найлз, изучая дверь и гадая, каким образом племени Иедды удалось подогнать срезы так точно, чтобы запечатать пар под давлением. Он покачал головой в изумлении.

– Да, иеддиты были лучшими мастерами-строителями Рамзеса. Многие называли их одним из сокровищ Египта, – сказала Аня, взяв факел, и под руку с мистером Эвереттом зашла в дверь. – Пожалуйста, проходите внутрь, но будьте осторожны, не наступайте туда, куда не достигает свет факела.

Комптон и остальные вошли в настоящую баню. Внутри было не меньше пятидесяти градусов жары. Когда Аня увидела всех в слабом свете факела, она приложила его к желобу у стены, наполненному керосином. Пламя распространилось и разлетелось по площади в две квадратные мили, через которую проходил желоб, соединяющий места, где разгорелись костры, осветившие помещение храма. Когда все внутри осветилось, женщина отбросила гаснущий факел в сторону и подошла к выступу. Она улыбнулась и жестом указала своим спутникам на то, ради чего они приехали в Румынию.

Когда они осторожно подошли к выступу, Элис ахнула, увидев то, что было перед ней. Впереди раскинулся город, подобного которому никто не видел со времен фараонов. Эти были не резные копии, как в городе голиа: здания здесь были высечены из камня, статуи тоже были настоящими. Яркость цветов застала людей врасплох. Памятники были окрашены в яркие белые, красные и синие цвета. Для того чтобы вырезать рептилий, растянувшихся над городом, должно быть, потребовались сотни лет. Пирамиды не были похожи на те маленькие, которые американцы видели в храме. Три каменных сооружения были триста футов высотой и смотрели на небольшой город, как часовые.

– Боже мой! – охнул Найлз, а Карл Эверетт присвистнул.

Город был точной копией египетского города. Зданий было не так много, как потребовалось бы для города с большим населением, но точность их выполнения поражала – ведь они были построены теми же руками, которые создали такие древнеегипетские города, как Фивы, Мемфис, Ра-Рамзес и Луксор.

Шесть гигантских каменных львов с головами бородатых мужчин охраняли самое большое строение, помимо трех пирамид. Они представляли собой нечто среднее между египетскими сфинксами и евреями с длинной и кудрявой бородой.

Это самое большое здание с колоннами было встроено в дальнюю стену пещеры. К нему вели пятнадцать больших каменных ступеней с сотней колонн по краям. Перед львами стояла гигантская статуя Анубиса, и на этот раз у сотрудников Группы «Событие» не было иллюзий насчет того, воплощением чего была эту статуя – она изображала голиа. Голову волка венчал яркий головной убор красного, голубого, зеленого и других ярких и праздничных цветов.

Изумленные американцы охали и ахали, как и ожидала Аня.

– Добро пожаловать в настоящий город Моисея-законодателя, – сказала она.

«Замок Дракулы»

Джек Коллинз оказался в тупике – он не мог придумать, как добраться до нижних уровней замка, оставшись незамеченными. Им нужно было выбраться наружу и найти дорогу, которая поднималась на гору, а затем должны были, черт побери, добраться до Патинаша и забрать Найлза и остальных своих людей оттуда! Полковник понимал, что его стремление поскорее выбраться давит на него и мешает ему ясно мыслить. Они находились в главном тоннеле, созданном для обслуживания системы освещения клуба. Сара, Пит и Райан старались вести себя максимально незаметно на тот случай, если в тоннеле появится светотехник. Голдинг слушал музыку, доносившуюся снизу, и кивал.

– Эти ребята не так уж плохи, – сказал он, слушая припев песни «Мустанг Салли», звучавший на сцене.

– Не люблю соглашаться с доком, но он прав, они неплохо играют, – кивнул Джейсон, глядя на Сару, которая лишь покачала головой.

– Поклонники странного искусства закончили свое обсуждение? Думаю, что я нашел выход, – прервал их разговор Джек.

Райан нахмурился, не догадавшись, что Коллинз мог услышать его слова.

По пути они поражались обстановкой даже самых верхних частей замка. Там было все – от щитов до старых длинных деревянных столов, заполненных экзотическими деликатесами. Стоимость строительства и обстановки этого здания должна была быть огромной.

Джек как следует рассмотрел то, что заметил минуту назад. Это было небольшое вентиляционное отверстие, выходившее наружу. Полковник увидел, что вентилятор, который превратит это отверстие в полноценную вытяжку, еще не был установлен, а значит здесь они могли выйти наружу. Подойдя ближе, он обнаружил, что коридор закончился и верхний этаж перешел в средневековой балкон – раньше Коллинз его не заметил. Не увидев никого рядом, он покачал головой и вышел из коридора на ковер, расстеленный по всей длине балкона. Остальные замедлились и последовали за ним к вентиляционному отверстию, которое Джек сразу же попытался открыть. Наконец, ему удалось снять с него крышку, и на них мгновенно полил дождь. Полковник кивнул.

– Э-э-эх, мы все равно мокрые – вперед!

Выбравшись из замка, американцы поняли, что оказались на его северной стене и что до камней внизу всего пара шагов, а там и до дороги на перевал оставалось немного.

– Это как-то слишком легко, – сказал Райан.

– Смотрите, – перебил его Пит, показывая на дорогу, на которую они скоро должны были выйти.

Друзья увидели колонну автомобилей, которая проехала мимо замка и направилась дальше на север. Не было похоже, что водителей пугали мощные потоки воды, которые рекой бежали вниз по дороге. Шестнадцать полноприводных автомобилей медленно двигались к перевалу.

– Черт возьми, они времени не теряют! Это подполковник Бен-Невин и его штурмовой отряд, – сказал Джек, вытирая капли дождя с лица. Молния осветила ночное небо, и Сара увидела почти пораженческое выражение в глазах Коллинза. Дальше было только хуже.

– Только шевельнитесь, и это будет последнее, что вы сделаете, – произнес позади них голос с сильным британским акцентом. Его владельцем был один из личных телохранителей Дмитрия Залласа.

Джек повернулся и увидел, что они были окружены десятью мужчинами в одежде для грозовой погоды.

– Мистер Заллас предполагал, что вы появитесь здесь сегодня вечером. Только он думал, что у вас это займет чуть меньше времени. – Охранники засмеялись, продолжая держать их под прицелом.

– Да ну, сам попробуй прокатиться на крыше вагончика фуникулера, и я посмотрю, насколько быстроногим ты будешь, прорвавшись через эту бурю, тварь! – ответил Райан, заметив, что один из мужчин, окруживших их, был тем самым бандитом, с которым они с Питом столкнулись в казино.

– Да, я уверен, что это была захватывающая поездка. К сожалению, ситуация здесь, на Патинаше, изменилась, и господин Заллас больше не может гарантировать вашу безопасность из-за сильной бури, – сказал этот мужчина, улыбнувшись и махнув американцам пистолетом, чтобы те возвращались в замок. – Мы не можем допустить, чтобы представители НАТО поскользнулись на одной из наших опасных дорог и погибли в буре.

– Да, вот была бы трагедия, особенно если наши тела были бы нашпигованы пулями, – отозвался Джек, понимая, что идти внутрь им ни в коем случае нельзя. Он собрался совершить нечто очень глупое, чтобы дать остальным шанс.

Коллинз развернулся, не доходя до стальной двери, и в этот момент увидел, как с вершины одного из парапетов замка спрыгнул волк. Прыжок был сделан с высоты футов в тридцать, и зверь приземлился с глухим стуком, который привлек внимание людей Залласа, но было слишком поздно – не успели они понять, что происходит, как Станус набросился на них и разорвал их в клочья. Зверь метался, как одержимый, пока не убил всех людей, стоявших у стены замка. Когда последний охранник упал замертво, голиа торжествующе зарычал – а дождь уже смывал кровь с камня. Станус посмотрел на мертвых мужчин, разбросанных вокруг, а затем обратил свое внимание на Джека и его людей, которые застыли в шоке от неожиданного поворота событий.

– О черт, этот зверюга не выглядит счастливым! – охнул Джейсон, делая шаг назад от тяжело дышащего животного. Глаза летчика изучали изогнутые шевелящиеся когти, да и остальные не могли отвести взгляд от крови, которая медленно капала с этих восьмидюймовых фиолетовых когтей.

Джек двинулся к дальней стене и к тропе, расположенной чуть ниже нее, но Станус зарычал и шагнул вперед, чтобы перекрыть ему дорогу. Райан попытался осуществить тот же маневр, но зверь зарычал снова, а затем закрыл путь и ему.

– Я думаю, что он не хочет, чтобы мы туда шли, – сказала Сара, глядя в узкие желтые светящиеся глаза голиа.

Наконец, Станус громко зарычал и прыгнул к противоположной стене, после чего, бросив последний взгляд назад на Коллинза, перепрыгнул через каменный парапет. Джек и остальные подбежали к стене и увидели, что там была еще одна тропинка, поменьше, которая вела к горе, а затем исчезала в никуда.

– Смотрите! – воскликнул Пит, указывая куда-то сквозь пелену дождя.

В тот момент, когда все посмотрели в ту сторону, большая молния прорезала черное небо. Земля осветилась, и они увидели, как Станус исчез в большой трещине в склоне горы среди причудливого ландшафта теней и деревьев, которые были чернее самого зла. Некоторое время все смотрели туда и ждали, но волк так не вернулся.

– Ну, думаю, что мы выбираем план голиа, – сказал Джек, после чего спустился со стены и последовал за Станусом к центру горы.

– Никогда не думал, что буду выполнять приказы большой собаки, – буркнул Райан, запрыгнув на верх стены и посмотрев вниз. Затем он улыбнулся и взглянул на Сару Макинтайр. – Но зато я просыпался с несколькими, – засмеялся он и исчез за стеной.

РЕЙС 262, ТРАНСПОРТНЫЙ САМОЛЕТ ГРАЖДАНСКОЙ АВИАЦИИ, ВОЗДУШНОЕ ПРОСТРАНСТВО РУМЫНИИ

«Геркулес C-130» кружил на позиции, поочередно поднимаясь на 28 000 футов, а затем спускаясь, чтобы занять правильное положение над сильнейшим грозовым фронтом. Они уже предприняли все возможное, разве что не объявили о чрезвычайном положении, чтобы как можно ближе подобраться к месту прыжка.

– Диспетчер «Отопени», это израильский гражданский рейс двести шестьдесят два, наша инерциальная навигационная система по-прежнему немного шалит, нам понадобится еще несколько минут, чтобы привести ее в порядок, прежде чем мы повернем на юг, прием, – вызывал второй пилот аэропорт Бухареста.

Майор израильской армии Донни Мендольсон стоял между креслами основного и второго пилота и слушал. Он поправил наушники, чтобы услышать раздраженный ответ румынского авиадиспетчера:

– Израильский рейс двеси шестьдесят два, продолжайте кружить на текущей высоте и скорости, сообщайте о любых изменениях в ситуации и не выходите на связь, пока ваша ситуация не изменится. Прием.

– Спасибо, диспетчер, это израильский рейс двести шестьдесят два, отбой. – Пилот полуобернулся и посмотрел на майора. – Кажется, они не слишком довольны, но у нас есть еще несколько минут, так как они не спешат разбираться с нами. На данный момент у них больше двухсот коммерческих рейсов плюс дополнительные рейсы для помощи с наводнением. Но довольно скоро кто-нибудь в Бухаресте заподозрит неладное, и мы сможем познакомиться поближе с новенькими «Фалконами F-16», которые румыны только что закупили у американцев.

– Какие предположения? – спросил Мендольсон.

– Всепогодные истребители сядут нам на хвост максимум минут через тридцать. После этого нам придется повернуть на юг или нам подпалят крылышки.

Майор похлопал пилота по плечу.

– Этого должно хватить. Мы прыгнем до этого времени.

Вернувшись в основной отсек, Донни посмотрел на своих элитных бойцов – их было шестьдесят два человека. Они были заняты проверкой трехминутного запаса кислорода, который потребуется для прыжка. Две из этих минут были добавлены из соображений безопасности, так что воздуха должно было хватить, чтобы они смогли добраться до земли, но в каком состоянии они туда доберутся, совершив прыжок в сильнейший ураган, никто не мог предсказать. Майор знал, что многие из его людей погибнут во время этого прыжка и что они были к этому готовы.

Меньше чем через тридцать минут в далекую Трансильванию должна была высадиться новая и улучшенная еврейская армия.

ПАТИНАШ

Город Моисея представлял собой самое впечатляющее зрелище, какое любой из попавших в него американцев когда-либо видел. Рассматривая город, они увидели молодого голиа, игравшего в огромном храме, который фактически являлся хранилищем тайн еврейского племени. Голиа были повсюду, и их ни капли не беспокоило то, что город Моисея наполнился светом и незнакомыми голосами людей.

Аня взяла Карла за руку и двинулась вниз по крутому спуску, который вел в город. Куда бы они ни посмотрели, по всему городу были проделаны большие отверстия для выхода пара. Эверетт сжал руку своей спутницы, когда их группа достигли нижней части спуска и они шагнули в историю. Этот город мог бы быть миниатюрной версией Луксора. Львы с головами давно забытых бородатых мужчин и статуи Анубиса, которые, как американцы теперь знали, не имели никакого отношения к мелким шакалам. Теперь им стало известно, что это голиа. И повсюду были детеныши этих черных волков – Эверетт сбился, попытавшись сосчитать их.

Когда они приблизились к многоколонному храму, Элис поняла, что первый храм был не более чем уловкой, чтобы сбить с толку тех, кому все же удастся найти путь внутрь горы. Охрана комплекса была такой же открытой, как лезвие ножа. Голиа знали, кто присматривает за этим местом – они как раз сейчас бегали и играли вокруг каменных стражей. Аня начала подниматься по ступеням.

Найлз шел рядом с Элис, которая находилась между ним и Чарли. Уилл Менденхолл продвигался последним и не сводил глаз со спуска позади их группы. Он начинал чувствовать, что что-то было не так.

– Стойте, подождите! – сказал Менденхолл, подняв руку и оглядевшись. Вы это чувствуете? – спросил он, медленно опуская руку.

Его спутники чувствовали. Пока они шли по лестнице, ведущей к храму, весь город дрогнул и сотрясся. Ощущение движения прекратилось, но все равно обеспокоило их.

– Я никогда не замечала такого раньше, – сказала Аня, крепче сжав руку Эверетта. Она покачала головой и улыбнулась Карлу, который не мог отвести глаз от женщины с черными волосами под синим платком. Наконец цыганка повернулась, подошла к гигантским бронзовым дверям и остановилась в ожидании.

Элис была в своей стихии. После всех лет ожидания, поисков и споров с Гаррисоном Ли о храме и о самом существовании племени Иедды происходящее было слишком волнительным для нее. Она готова была пуститься в пляс от перспективы наконец увидеть настоящее сокровище Исхода своими глазами.

– Тутанхамону до этого далеко, – сказал Чарли, когда двойные бронзовые двери широко открылись.

– Настоящее сокровище Исхода, – объявила Аня, отходя в сторону и позволяя американцам прикоснуться к истории.

Зрелище, которое открылось их взору, никто их них никогда не сможет забыть.

Трещина в горе позади «Замка Дракулы» была тесновата, но Джек подумал, что если волк смог протиснуться через нее, то смогут и они. Правда, милю спустя ему начало казаться, что он просчитался.

– Джек, эта трещина слишком прямая, чтобы быть естественным явлением. Она узкая, но взгляни на стены. Этот тоннель выкопан, – сказала Сара.

В щели было настолько тесно, что крупный Коллинз не мог повернуться, чтобы посмотреть на нее.

– И что, лейтенант? – раздраженно спросил он.

Не успел он получить ответ из окружающей их темноты, как вдруг почувствовал, что его схватили за горло, потащили вперед и выбросили из узкого тоннеля на открытое пространство.

– Полковник? – услышал он голос Райана – как будто бы издалека.

Коллинз тряхнул головой, и в этот момент что-то тяжелое приземлилось рядом с ним. Он ощупал землю вокруг себя и обнаружил, что кто-то бросил на пол незажженный факел. Затем Джек услышал, как остальные вылезли из трещины на открытое пространство. Сильные ветер сразу же подхватил волосы Сары, и они вытянулись в направлении тоннеля, из которого вылезла их компания.

– Ну и сквозняк тут! – сказала женщина, вытягивая руки перед собой, чтобы не врезаться в стену.

– Никому не двигаться – ни на один дюйм, – услышали они голос Коллинза, а затем яркая вспышка осветила небольшую пещеру, в которой они теперь находились. Факел загорелся, а Джек потушил всю книжечку спичек, которые ему пришлось использовать, чтобы разжечь пламя. Обернувшись с факелом в руке, он почти столкнулся с чем-то, что стояло прямо перед ним.

– О черт, он большой!.. – в изумлении воскликнул Райан.

Станус стоял перед Коллинзом и обнюхивал его, словно запах полковника служил зверю напоминанием, что тот мужчина, с которым он путешествовал ранее, был близок этому человеку. Он понюхал воздух и понял, что это можно было сказать обо всех четырех людях внутри пещеры. После этого животное опустилось на четыре лапы с отчетливо слышным смещением суставов и уверенно подошло к Элленшоу, Саре и Райану. Голова его была на уровне глаз Джейсона и намного выше Макинтайр. Чарли был единственным, чей рост позволял увидеть плечи волка. Сара медленно подняла руку, чтобы Станус мог ее понюхать, и Джек замер, подумав, не спятила ли его подруга.

Вместо того чтобы понюхать руку женщины, волк резко присел, а затем поднял свою правую переднюю лапу и развернул пальцы прямо перед ее лицом. Он протянул руку, и его длинные пальцы погладили лицо Сары так нежно, словно это была рука ее любимого. Затем голиа моргнул и подошел к чему-то, чего американцы еще не успели заметить в свете факела. Станус отпрыгнул на восемь футов с того места, на котором сидел, и приземлился на что-то круглое и черное. Глаза Джека расширились, когда он шагнул вперед с мерцающим и шипящим факелом в руке.

– О боже! – ахнула Сара, увидев, что это было, пока голиа прохаживался рядом, глядя на четырех людей внизу. Земля вокруг черной штуковины была выкопана, и этот странный предмет был полностью открыт. Это был гигантский стальной анкерный болт, одна из шестнадцати опор, крепивших фундамент замка к горе. Огромный болт заканчивался сверлом, прорывшим себе путь в твердой горной породе. Паровые отверстия ослабили породу вокруг креплений, и закончить раскопки было несложно.

– Что это? – спросил Пит, положив руку на холодную сталь.

– Это один из шестнадцати анкерных болтов, которые крепят замок к горе. Если остальные пятнадцать находятся в таком же состоянии, то мы только что обнаружили причину вибрации. Причиной сейсмической активности является не пар и не естественные горячие источники, а они, – объяснила мисс Макинтайр, указывая наверх в темноту.

Над ними, присоединившись к Станусу на верхней части стального болта, сидели остальные взрослые голиа. Даже Микла был там: он смотрел вниз на людей.

– Думаю, что этот здоровяк пытается что-то сказать нам, – заметил Джек, поднося факел к тому месту пещеры, куда проникал болт. – Смотри, мелкая, все как ты сказала, когда увидела архитектурные планы и геологический отчет.

Сара положила руку на анкерный болт и почувствовала, что он не просто двигается вверх и вниз – казалось, что сталь пытается вылезти из отверстия, которое она проделала в горе.

– Эти отверстия для вывода пара ослабили горную породу: она стала практически пористой. И поэтому, очень слабой, и любой уважающий себя геолог увидел бы это во время первоначального исследования, – сказал Коллинз.

– Если бы у этого геолога не было доступа к Залласу и его миллионам. – Сара вынуждена была признать, что Джек прав. С помощью взяток этот сумасшедший русский обрек на разрушение, по крайней мере, часть горы, а именно перевал Патинаш.

– Я не понимаю, – пробормотал Питер, тоже видя гигантские трещины в скале вокруг болта.

– Смотри, Пит, – начала объяснять Макинтайр, забрав факел из рук полковника и положив его рядом с креплением внизу, где на потрескавшемся полу лежала свежая грязь. – Эта опора ни на чем не держится. Это как проткнуть ножом печенье. Каким бы острым ни был нож, он все равно заставит печенье треснуть, и оно разломится. То же самое и здесь, – сказала она, проводя факелом вдоль стальной опоры. – Постоянное давление замка, который держится на этих креплениях на горе, слишком велико для этих шестнадцати анкерных болтов. А теперь еще наши удивительные животные раскопали те места, где опоры держались крепче всего.

– Что ты хочешь сказать? – спросил Голдинг, до которого начало доходить, какой план был у голиа.

– Что они хотят разрушить «Замок Дракулы» и, возможно, весь курорт под ним.

– Ни одно животное не смогло бы до такого додуматься, – заявил Пит и в изумлении покачал головой, завидуя вычислительной мощности мозга, который придумал такой великолепный план.

– Возможно, ни одно животное, кроме голиа, но я подозреваю, что идею диверсии против вторжения на гору волкам подкинул кто-то другой, а не просто умный волк, – предположил Коллинз.

– Мадам Корвески? – спросила Сара.

– Думаю, да, так как вряд ли этот Марко до такого додумался бы.

– С другой стороны, я никогда не думал, что существует столько причин того, почему собака копает, – сказал Райан, до которого суть дела всегда доходила в самых простых выражениях. – Может быть, голиа просто не нравятся эти уродливые стальные опоры в их горе и поэтому они пытаются выкопать их? Я скорее поверю в это, чем в то, что большой волк способен перехитрить меня на поле боя.

Джек улыбнулся и посмотрел на молодого капитана.

– Из того, что я слышал от Элис, эти проклятые волки заработали как раз такую репутацию – великих воинов и стратегов. Я склоняюсь к сотрудничеству между племенем и голиа, направленному на то, чтобы остановить это посягательство единственным доступным им способом.

– Но инженерная ошибка такого масштаба привлечет слишком много внимания к этому региону, иеддиты не смогут ее скрыть, – напомнила полковнику Сара.

– Нет, если они планирует разрушить весь перевал, – сказал Джек, поняв, что племя и голиа собираются покинуть свой дом, в котором жили три с половиной тысячи лет. Конец и для тех, и для других, возможно, был близок.

Они услышали, как голиа уходят, щелкая когтями по поверхности стальной опоры. Коллинз взял факел из рук Сары, направил его на длинный анкерный болт и увидел, что грязь и камни были откопаны от стали, по меньшей мере, на пять футов во всех направлениях. Болт практически висел в воздухе, ни за что не держась, и было видно, как стальная опора двигалась вверх-вниз. Это движение нарастало, и к своему ужасу Коллинз увидел, что крепление вылезло из горы по крайней мере на три дюйма за то время, пока они стояли рядом с ним.

– Нужно добраться до Патинаша и увести всех с этой проклятой горы, – решил полковник.

Все последовали за ним, а сам он протиснулся между разболтанной стальной опорой и горой. Теперь их ждала долгая пробежка до перевала.

Пока они бежали, стальная опора еще сильнее вылезла из горного склона, и гора задрожала. Она погибала от ножа, который вонзили ей в сердце.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

Сержант Джимми Форестер смотрел на приближающуюся колонну автомобилей и задавался вопросом, что за дураки могли отважиться подняться по этой ужасной грунтовой дороге в ночное время и во время ужасной бури. Он наклонился вперед и открыл деревянные ставни дома мадам Корвески. Глядя на колонну, которая приближалась к деревне, Джимми подумал, куда подевался офицер. По какой-то причине инженер чувствовал себя лучше, когда рядом был командир, который отдавал приказы, и самому Форестеру, солдату воздушно-десантных войск, было непросто признать этот факт. Но все-таки эта гора не способствовала позитивному мышлению.

Неожиданно из каждого угла деревни Патинаш послышался звон колоколов. В каждом доме загорелся свет, а затем распахнулись двери, и множество людей – мужчины, женщины и дети – высыпали на улицу, даже толком не успев одеться. Мужчины несли ружья, женщины – детей. Они бежали к воротам и к горе за ними. Сержант побежал к двери и открыл ее как раз в тот момент, когда один из старейшин деревни зашел на небольшое крыльцо.

– Нужно идти в храм, немедленно, возьмите то оружие, что у вас есть, и то ружье над камином. Думаю, что у королевы есть патроны на кухне, – сказал этот седобородый человек, потянув за рукав камуфляжной куртки американца. – Берите своих людей, скорее! – добавил он на очень плохом английском языке, после чего повернулся и побежал.

– Черт, не знаю, как вам кажется, сержант, но раз местное население убегает и пока мы не знаем, кто эти придурки на машинах, было бы разумно сделать то же самое, – заметил один из военных. – Судя по испуганным лицам этих мужчин и женщин, я бы поспорил, что они не очень рады гостям, кто бы это ни был.

Джимми знал, что его человек был прав. Он посмотрел на два почти пустых автомата и понял, что у них просто не хватит боеприпасов, чтобы защитить свою позицию здесь.

– Ладно, сваливаем, – сказал сержант, и шестнадцать человек из 82-й дивизии собрали свое оборудование. Они взяли единственный дробовик с патронами к нему и даже большой тесак и нож для разделки мяса с кухни старой цыганки, после чего вышли из домика и присоединились к исходу из Патинаша. К тому времени первые машины уже добрались до деревни.

Подполковник Авис Бен-Невин вышел из внушительной полноприводной «Тойоты» и посмотрел на небольшую деревню Патинаш. Некоторое время он наблюдал, как его люди рассредоточились по деревеньке. Каждый из мужчин был вооружен новым «АК-47», предоставленным Залласом и его людьми в Бухаресте, которые прислали ему наемников.

– Проверьте каждый дом. Приведите всех кого найдете, – приказал подполковник. – Если нам удастся их поймать, наша задача может упроститься.

Он посмотрел на бушующее ночное небо, которое почти постоянно прорезали молнии. Авис чувствовал себя лучше, чем когда-либо за последние несколько лет. Буря была настолько сильной, что даже великий генерал Шамни не сможет доставить сюда подкрепление. Бен-Невин знал, что гора будет в его распоряжении на несколько ближайших часов, пока он не найдет доказательства, необходимые его руководству для их фундаменталистского движения. Нет, кавалерия не появится на холме, чтобы всех спасти. Не на этот раз.

РЕЙС 262, ТРАНСПОРТНЫЙ САМОЛЕТ ГРАЖДАНСКОЙ АВИАЦИИ, ВОЗДУШНОЕ ПРОСТРАНСТВО РУМЫНИИ

– Вот и все, майор, долетались, – сказал пилот, борясь со штурвалом, когда «Геркулес» подпрыгнул на сто футов в бушующей стихии.

– Что случилось? – спросил Донни Мендольсон, выходя вперед.

– Из Плоешти вылетели два «Фалкона», и они направляются прямо к нам. Они больше не верят, что у нас проблемы с навигационной системой. Мы должны покинуть воздушное пространство Румынии как можно скорее, прежде чем они нас увидят. Они не слишком обрадуются, увидев израильский военный «Геркулес» вместо заявленного «Аэробуса».

– Да, могу их понять.

Майор повернулся и подошел к коммуникационному пункту в кормовой части кабины, а потом кивнул оператору, подавая круговой сигнал своим людям. Его команда молча заканчивала подготовку к прыжку. Радист, который также выполнял роль координатора прыжка, передал Мендольсону пару наушников.

– Сигнал со спутником установлен, – сказал оператор, и Донни снова кивнул.

– Сети, это Палаш, вы меня слышите? Прием.

– Палаш, это Сети Великий, слышимость чистая и громкая, – прозвучал ясный голос генерала Шамни по зашифрованной линии связи.

– Сети, пора играть или уходить из парка, тут налетели довольно неприятные местные хулиганы, – сказал майор, сообщая Шамни, что румынская авиация решила навестить их. Он говорил уклончиво по привычке и знал, что генерал будет делать то же самое. Никакая степень защиты не была достаточной для элитных войск государства.

Аддис Шамни знал: независимо от того, что происходило внизу на Патинаше, ему нужны были глаза на земле и нужно было решить, совершать прыжок или нет. Для него это решение было очень простым: он хотел отдать этот приказ с тех пор, когда еще ребенком узнал об этом кошмаре.

– Вас понял, Палаш, приступайте к операции «Рамзес», повторяю, приступайте к операции «Рамзес», – отозвался генерал. – Прием.

Мендольсон сглотнул, а затем, не отворачиваясь от радио, поднял правую руку с оттопыренным вверх большим пальцем. Люди внизу молниеносно поднялись – приказ был официально отдан.

– Вас понял, Сети Великий, Палаш подтверждает, к операции «Рамзес» приступаем. Отбой.

– Удачи, Палаш, покончите с этим, – прозвучал усталый голос Шамни.

В самолете раздался громкий сигнал, лампы изменили цвет на красный, и началась подготовка к прыжку в бушующую стихию. У каждого человека была шлем-маска и запас кислорода. Также у всех было по 190 фунтов дополнительного снаряжения, в основном оружия. Они никогда не прыгали туда, откуда, по их мнению, не было никакой надежды выбраться, что, возможно, было самообманом, но психологически так им было легче.

Ровно через две минуты на территорию суверенного государства Румыния, новейшего партнера Америки в НАТО, должны были высадиться военные силы дружественной страны, целью которых было уничтожить легенду.

Древнему городу Моисея оставалось стоять всего час.

ПЕРЕВАЛ ПАТИНАШ

Стены огромного помещения, которое освещали тысячи масляных ламп, были ярко украшены – но не обычными красками, которые использовались на большинстве статуй. Древняя история, рассказанная иероглифами, была написана золотом, а местами украшена изумрудами, рубинами и бриллиантами. Там описывался Исход.

Хранилище сокровища было прекрасно. Оно было таким, как Элис Гамильтон всегда представляла. За одним исключением – там не было сокровища. Помещение было совершенно пустым, не считая трех деревянных ящиков размером с гробы, стоявших на резных каменных возвышениях.

Найлз посмотрел на Элис, выглядевшую теперь растерянной. Сама же она взглянула на Аню Корвески, которая что-то шептала Карлу Эверетту.

– Аня сказала, что ей стыдно и неловко. Она знала, что вы будете разочарованы, – сказал Карл вместо цыганки, которая отошла в сторону и села рядом с центральным возвышением. Она глубоко вздохнула и стала ждать, когда все посмеются над глупостью ее народа.

– Разочарованы? – переспросила Элис. Она отошла от Найлза к Ане и встала перед ней. – Моя дорогая, как ты думаешь, на что мы пришли посмотреть? Мы здесь ради тайны твоего народа и истории, которая должна быть задокументирована и записана, чтобы правда о вашем народе заняла свое заслуженное место рядом с остальной историей цивилизации. А не ради сокровища.

– Не хочу показаться меркантильным, но просто из любопытства… Здесь вся комната усыпана золотом и драгоценными камнями, но где же все остальное? – спросил Уилл Менденхолл, проводя рукой по бриллианту размером с голубиное яйцо, который был умело инкрустирован в стену.

Наконец, Аня громко рассмеялась – но только Карл улыбнулся ей в ответ.

– Это и есть сокровище Исхода, лейтенант. Все трофеи Египта, – проговорила Корвески.

Карл засмеялся, и теперь вместе с ним стали смеяться Найлз и Элис. Чарли перевел взгляд с одного веселящегося лица на другое и тоже захохотал, просто потому, что его забавляло, что у них у всех разом началась истерика. Только Менденхолл выглядел расстроенным.

– Настоящими военными трофеями были сельскохозяйственные орудия, животные – обычные вещи, которые мы считаем предметами быта, – объяснила Аня. – Но для наших предков это были настоящие богатства. Зерно, вода, пища – все то, что было нужно для нормальной жизни – был их наградой за сотни лет рабского труда. Только это им и удалось вынести из Верхнего и Нижнего Египта.

– Я подозреваю, что настоящее сокровище и причина такой скрытности находится здесь, не так ли? – спросила Элис, положив руку на первый из трех древних ящиков и проведя пальцами по его изветшавшей поверхности.

– Моя бабушка рассказывала мне историю вашей встречи, миссис Гамильтон. Она сказала, что считает вас редкой женщиной, способной понять народ Иедды, – и все это после одной короткой встречи в Гонконге.

– Ваша бабушка была не только красивой, но и очень проницательной, барышня, – довольно сказала Элис.

Аня улыбнулась в ответ, а затем подала руку Эверетту, чтобы он помог ей подняться на ноги. Она посмотрела в глаза американке, а затем обняла ее.

– Сейчас вы узнаете, почему мир и, особенно, наш собственный народ в Израиле никогда не должны узнать об этом месте, – прошептала она на ухо Гамильтон.

Менденхолл, Чарли, Найлз и даже Эверетт подскочили, когда Корвески внезапно резко столкнула крышку центрального ящика на пол. Не заглядывая внутрь, Аня отошла в тени, отбрасываемые неровным пламенем факелов.

Элис проводила молодую женщину взглядом, а затем посмотрела на содержимое ящика и ахнула. Она ожидала увидеть что-то, имеющее огромное религиозное значение, возможно, даже потерянный Ковчег Завета, но то, что она обнаружила на самом деле, поразило и испугало ее. Это был мумия. Лоскуты, которыми она была обернута, сгнили, и основная их часть отслоилась от тела тысячи лет назад, обнажив остатки кожи, которые окаменели из-за особых условий внутри запечатанного храма.

Когда остальные приблизились, чтобы посмотреть на мумию в ящике, Аня вдруг повернулась, подошла к другому, левому ящику и тоже столкнула с него крышку на каменный пол. Затем она сделала то же самое с третьей коробкой, после чего с усталым видом отошла к дальней стене и стала ждать вопросов от своих гостей.

Гамильтон посмотрела на высокий потолок, богато украшенный деревом и камнем, и глубоко задумалась.

– В чем дело, Элис? – спросил Найлз, и только Чарли улыбнулся, догадавшись, что она скажет.

– «И взошел Моисей с равнин Моавитских на гору Нево, на вершину Фасги, что против Иерихона, и показал ему Господь всю землю, и сказал ему Господь: вот земля, о которой я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: «семени твоему дам ее». Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь. И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню», – процитировала американка.

– Книга Моисея? – спросил Комптон, которому в последнее время не хватало знаний Библии.

– Второзаконие, – сказала Элис, уставившись в центральный деревянный ящик. – В Библии также говорится, что Господь похоронил Моисея, и место его захоронения не было раскрыто людям. После смерти Моисея его тело стало причиной войны между архангелом Михаилом и дьяволом, но по этому поводу постоянно идут дебаты, так Аня?

– Да, согласно легенде, в конце концов Господь воскресил Моисея и забрал его на небо, – ответила цыганка. – Именно это Иисус Навин сказал всему Израилю. Миф о его божественной природе сохранился даже после его смерти. Это было первое из многих…

– Укрывательств, – закончила за нее Элис.

– Только американцы могут употребить это слово, но мне кажется, что лучше сказать «искажений правды».

– Стойте, я ничего не понимаю. Если никакого сокровища нет, зачем строить все это? – спросил Уилл Менденхолл.

– Для хранения тела величайшего еврея всех времен, а также человека, служившего при дворе Рамзеса Второго, – сказала Гамильтон, глядя на центральную мумию, укрытую простым красно-черным одеялом. – Аня, это ведь твой прямой предок – ты не могла бы объяснить лейтенанту Менденхоллу, кто это?

Корвески подошла к Уиллу и улыбнулась его наивности.

– Египетское имя этого человека – Муниус, а Тора переводит его на иврит, как Моше. Но он был также известен как минимум под десятком других имен во времена своего могущества, как среди египтян, так и среди иудеев. Его называли Йеред, Авигдор, Шевер и еще семью такими же труднопроизносимыми именами.

Элис улыбнулась и приобняла Менденхолла.

– Трудно все это осознать, да, Уилл? – спросила она.

– Вы хотите сказать, что это… – пробормотал лейтенант.

Аня прервала его, встав рядом со вторым ящиком и снова громко заговорив:

– А это тело Иосифа, человека, ответственного за порабощение израильтян египтянами. – Она подошла к третьему ящику. – Это Иисус Навин, чье тело мой предок Кале украл у народа вскоре после его смерти, чтобы похоронить рядом с его братом и наставником.

Уилл Менденхолл, наконец, понял, что ему пытались объяснить, и посмотрел в ящик с небольшой пятифутовой мумией внутри. Элис усмехнулась и взглянула на ошеломленного лейтенанта.

– Поздоровайся с пророком Моисеем, Уилл.

– Ну, это уже слишком!

Подполковник Бен-Невин наблюдал, как наемники заканчивали зачистку деревни, так и не найдя ни одного местного жителя. Это его немного обескуражило, потому что он рассчитывал застать их среди ночи врасплох. Он раздраженно показал своим людям, чтобы они шли к воротам и к горе, которая ждала, пока они надругаются над тем, что в ней спрятано. Авис собирался двигаться, когда путь его людям преградил яркий свет фар. Он выругался, увидев, что это был черный внедорожник «Мерседес», и узнав человека, сидевшего на заднем сиденье. Этот мужчина был одет в длинное шерстяное пальто и черный смокинг, а его сигара горела, когда он вышел в бурю. Раздраженный Бен-Невин подошел к Дмитрию Залласу.

– Я думал, что мы договорились, что я заберу сокровище. Вы не должны быть здесь.

Заллас вытащил изо рта сигару, увидев, что дождь мгновенно промочил ее насквозь, и раздраженно бросил ее в текущую воду, которая быстро превращалась в озеро.

– Да, планы изменились. Я собирался отсидеться в замке и дождаться своей награды, но я не могу позволить себе такую роскошь после того, как десять моих людей были убиты внизу в замке, пытаясь задержать не таких уж невинных американцев. Это было просто ужасно, и я считаю это личным оскорблением, поэтому я приехал убедиться, что люди, которые это сделали, дорого заплатят. К черту НАТО. – Дмитрий вздрогнул и пригнул голову, когда ударившая поблизости молния отправила небольшой заряд электроэнергии через их ботинки.

Бен-Невин понял, что спорить с идиотом бесполезно. Вместо этого он повернулся и направился к скрытому входу в город Моисея и его сокровищницы.