Глава 11
Кто ходит в храмы по утрам…

Удар колокола показался Янке каким-то странным. Он почему-то не только звенел, как обычно, над самым ухом, а барабанил откуда-то слева, со стороны двери. Сев на кровати, девушка продрала глаза и запоздало сообразила: никаких аномалий в работе колокола нет, просто какая-то зараза долбится в дверь.

Нащупав тапочки и халат, студентка побрела открывать. Даже спросонья было ясно: колотить в дверь спозаранку ни напарник Иоле – весьма сдержанный и воспитанный метаморф, ни жених-василиск не стали бы, зато Хаг или уж тем более Машьелис – запросто!

Конечно, в дверях стоял сияющий, как новенькая золотая монетка, дракончик. Стоило Янке открыть, как он просочился внутрь и с нетерпеливым возмущением воскликнул:

– Ты еще не готова?!

– Я еще сплю, – честно ответила Яна и от души зевнула.

– Нет, я так не играю, – возмутился Лис, притоптывая ногой. – Нам идти в храм Ветров, а ты спишь! Сейчас же просыпайся! Помолвку со спящими только в древних легендах разрешали, да и то в исключительных случаях – ради снятия с рода темных проклятий.

– А завтрак? – зевнула «невестушка» чуть более бодро. Все-таки не каждый день с утра пораньше тебе в двух словах объясняют подноготную «Спящей красавицы».

– Завтрак после храма! – безжалостно отрезал Машьелис.

– Чего вчера-то не предупредил? – простонала Янка, принимаясь расчесывать волосы, я бы хоть бутербродов запасла.

– Чтобы не расстраивать еще и тебя, – вздохнул дракончик и пояснил: – Любые важные ритуалы лучше проводить на пустой желудок. Считается, что так легче откликаются высшие силы.

– Точно, голодные галлюцинации быстрее приходят, – выдвинула свою трезвую версию Янка. Еще раз зевнув, жертва драконьего энтузиазма убрела в ванную одеваться и умываться. Лис уже весело болтал с Иоле, проснувшейся и восседавшей на кровати.

Теплый свитер и штаны еще с вечера были приготовлены к походу. Надевать что-то более изысканное, непрактично-невестное Янка не собиралась и, как показало будущее, поступила разумно. Сам Машьелис, кстати, оделся аналогично, не считая того, что вместо шапочки на кудри нацепил широкий берет с вызывающе ярким зеленым пером.

Вот таким образом Яна Ивановна Донская и Машьелис о Либеларо спустя полчаса оказались на площади перед воротами. Плиты даже в рассветной серости утра имели тот ярко-желтый оттенок, который был им присущ изначально и несколько веков скрывался под наслоениями грязи, не замечаемой ни преподавателями, ни студентами АПП.

Если бы не усердие, проявленное Янкой на отработке, никто бы и не узнал о настоящем цвете площади у Башни Судеб. Но истории неведомо сослагательное наклонение: теперь истинный цвет плит и их чистота поддерживались студентами на регулярных отработках. Магическими методами чистка поверхностей близ столь могущественных артефактов, как Прялка Судьбы и ее более могущественная версия в виде ткацкого станка, не представлялась возможной. Зато провинившихся студентов всегда хватало для мытья лестниц в башне и плит площади перед ней. Трудотерапия служила залогом чистоты исторических мест, а строгий демон-дейсор, надзирающий за отработками, не давал студентам лениться. Он действовал под девизом: «Не хочешь мыть хорошо с первого раза, будешь мыть до тех пор, пока не отчистишь». Увы, увы, Янкины навыки уборки сыграли со штрафниками дурную шутку! Теперь-то демон знал, как надо чистить, и требовал идеального исполнения работы. Студенты выли, а мыли. Даже декан как-то обмолвился, что шкодить стали поменьше. Никто не хотел осваивать профессию идеального уборщика.

Миновав отмытую площадь, парочка второкурсников предъявила на КПП-светофоре пластинки Игиды – пропуск в город, заверенный подписью декана. Заспанный парень-летописец (дежурных на КПП назначали начиная с четвертого курса, из штрафников, и бдение на пропускном пункте не избавляло нарушителей от необходимости наверстывать пропущенный материал) глянул на пропуска и вяло махнул рукой. Что дергаться-то? Безнаказанно выбраться за ворота с подделкой все равно никто не сможет. Знак контроля сигнализировал о подделках мощной звуковой волной. Правда, поговаривали, что декан блюстителей из года в год обещал пятикурсникам высшую оценку за экзамен по самостоятельному творению знаков тому, у кого получится подделать пропуск. Но пока преступные таланты не заработали ничего, кроме наказаний.

Вообще-то в Дрейгальте – столице Игиды – Янка уже бывала не раз. Ходила гулять с напарниками, и с соседкой, и даже со всеми однокурсниками, когда отмечали конец первой сессии, а потом и всего учебного года.

Нормальный такой город, чем-то напоминающий земные прибалтийские городки: аккуратные домики, черепичные крыши, брусчатая мостовая, извилистые улочки, разномастные флюгера, запахи цветов и сдобы, витающие в воздухе. Симпатично, в меру уютно, но ничуть не удивительно. Вернее как, самым причудливым в Дрейгальте было его население, однако оно значительно уступало в своем затейливом многообразии разномастному составу преподавателей и студентов Академии пророчеств и предсказаний. Кормили в столовой академии, как правильно сказал Стефаль, проводя для первокурсников экскурсию, куда лучше, чем во многих не слишком пафосных заведениях города. Спиртного, правда, не наливали. Так за кружкой пива можно и до ближайшей таверны в выходной дойти, если уж организм жидких дрожжей потребовал.

На площади перед воротами АПП обычной толпы жаждущих вырваться за врата академии студиозов не наблюдалось. Во-первых, даже по четвергам и с пропусками находилось не так много желающих податься в городские хранилища знаний, во-вторых, эти самые желающие точно не стремились покинуть гостеприимный кров альма-матер до завтрака. Потому Лис и Янка оказались единственными выходцами за ворота.

Город и сам только-только просыпался. Где-то шаркала метла дворника, то тут, то там изредка хлопали створки окон или поскрипывали калитки, тихонько позванивал колокольчик на шее у сонной лошади, везущей телегу молочника. Лишь местные воробьи с затейливыми фиолетовыми полосками на хвосте яростно делили горбушку хлеба.

Янка втянула в себя прохладный утренний воздух, передернула плечами под теплым свитером и зевнула. Машьелис, повинуясь подражательному инстинкту, повторил ее зевок, встряхнулся и, ухватив подругу за руку, шустро потянул ее с площади куда-то в левый проулок. Нарочно, что ли, выбрал самый узкий?

– Мы куда? – едва поспевая за стремительным напарником, выпалила девушка.

– Туда, – дал исчерпывающий ответ друг, указав подбородком вперед.

– Зачем нам туда? – внесла уточнение в вопрос Янка, мазнув взглядом по табличке с названием «Переулок Бриза».

– Потому что ты не умеешь летать! Нет, я тебя, конечно, левитацией унести смогу, но, боюсь, такой трюк нам не засчитают, – выпалил Машьелис, разведя руки. – Тут такая метафизика мудреная, стремление и усилия к достижению цели должны быть приложены каждым.

– Ничего не понимаю, – искренне призналась Яна.

– Нам с тобой надо в храм? Так? – снова вцепившись в запястье напарницы и не прекращая ее тянуть, вопросил Лис.

– Так, – покорно призналась та.

– Тогда слушайся! Совершенно точно к храму Ветров короткой дорогой можно попасть только ранним утром, пройдя переулком Бриза, – растолковал дракончик. – Или прилететь в любое время дня и ночи, но я уже объяснил насчет перелета.

– Почему только утром? Заклятие какое-то? – привычно удивилась магическим вывертам мира Донская, перестав изображать из себя прицеп. Теперь девушка изо всех сил старалась успеть за другом.

– Потом бриз меняет направление, и переулок выводит куда угодно, но не к храму Ветров, – объяснил необъяснимое Машьелис и успокоил нахмурившуюся напарницу: – Вообще-то Дрейгальт простой город, в нем магических заморочек почти нет, всю силу АПП притягивает. Только храм этот непростой, ну и еще пяток мест, потому и чудят. Ты не беспокойся, я парочку местных ребят заранее расспросил.

– Я не волнуюсь, но хотела бы заранее знать, что ты задумал, – буркнула Янка.

– Заранее все знать скучно, – не согласился шебутной дракончик. – Давай лучше поднажмем, мы уже почти пришли.

– Скорее прибежали, – поправила девушка быстроногого спутника, добавив мысленно: «Чувствую себя Алисой из мультика, главное, чтобы Машьелис сухарики мне в рот совать не стал, а то подавлюсь».

– Чем медленнее идешь, тем дольше будешь идти, – хлопнул ресницами Лис и, метнув взгляд на свирепеющую напарницу, протараторил объяснение: – Нет, в самом деле, тем, кто торопится, храм открывается быстрее.

– Ладно, веди, изверг, – смирилась с утренней пробежкой Янка. В конце концов, как бы Лис ни чудил, он затеял все это ради нее, и вредничать было некрасиво.

– Веду, веду, у меня большие планы на сто пятьдесят и еще пятьсот золотых, – блаженно зажмурился дракончик, опровергая мысль о своем исключительном бескорыстии, и еще прибавил ходу. Ветерок, мягко подталкивающий ребят в спины, усилился и стал чуть ли не пинать путников, заставляя быстрее перебирать ногами.

К крепости, буквально зажатой со всех сторон тыльными стенами домов, парочка студентов вылетела через несколько секунд как пробка из бутылки. Нет, не к крепости, а к строению совсем другого назначения. Да, высокие стены взмывали к небу подобно крепостным, но где-то примерно посередине кладка теряла строгость. Арки, окна, декоративные ниши начинали громоздиться самым причудливым образом, и в них гулял ветер. Он даже не свистел, что предполагало некоторую однообразность действия, а выводил затейливую мелодию, в которой, казалось, еще чуть-чуть, и уловишь смысл. Стоило студентам сделать несколько шагов по направлению к храму Ветров, как к свисту добавился еще и нежный перезвон колокольчиков, колеблющихся от дуновений.

– Уф! – выдохнула запыхавшаяся Янка. – Пришли?

– Почти, – гордо (а что же не гордиться: взял на себя обязательство привести к храму – и привел!) объявил Лис. – Осталось войти.

– Куда? – запоздало закрутилась в поисках двери напарница и тут же успокоилась. – А, вот сюда!

Дверь, по сути обычный проем в кладке, открылась взгляду. То ли всегда там была, то ли специально образовалась для посетителей – поди угадай. Студенты не стали играть в угадайку. Они снова прибавили ходу и юркнули под своды храма. Ну как под своды? Крыши в храме Ветров не было вовсе. Только причудливые нагромождения камней под ногами, стены со щелями, окнами и проходами, где гулял вездесущий ветер, и небо над головой. Странное, между прочим, небо. Не обычное серовато-голубоватое с редкими клочками облаков, свойственное нынешнему сезону, а почему-то синее-пресинее, подсвеченное краешком не то всходящего, не то заходящего солнышка. С определением сторон света Янка сейчас тоже запуталась.

– Ага, – довольно ухмыльнулся Лис, словно все шло именно так, как он и задумывал. Или действительно шло? Янке даже захотелось дать другу подзатыльник, каковым заигравшегося дракончика периодически награждал Хаг, дабы возвратить Машьелиса на бренную землю. Лишь чудом удержавшись от применения телесных наказаний, девушка подчеркнуто спокойно уточнила:

– И что нам теперь делать?

– Искать колокольчики! – радостно объявил парень и полез по камням, заглядывая во все щели.

Напарнице не оставалось ничего другого, как, чертыхаясь, лезть за юрким негодником. К счастью, долго лазить не пришлось, уже через несколько минут азартный свист Лиса оборвался очередным довольным «Ага!» Блондинчик запрыгнул за метровый обелиск с полустертыми ветром письменами и потряс парой извлеченных из-под очередного булыжника низок колокольчиков. Первая низка была из голубоватого металла, с пузатенькими, похожими на цветочки, колокольчиками, вторая желтенькая, и бубенцы больше напоминали бочоночки. Сравнив находки, Машьелис оторвал от сердца и протянул голубенькие подруге:

– Бери и повесь, где хочешь!

– Машьелис о Либеларо, – строго позвала Янка, принимая «подарочек». – Если ты думаешь, что я хоть что-нибудь понимаю, то ты ошибаешься. Я не понимаю ни… как вы там выражаетесь, драного демона, и пусть тебе твой покровитель Привратник на маковку плюнет за издевательства над подругой!

– Эй, Ян, не сердись, я чего-то увлекся, – повинился Лис и сиганул к девушке с импровизированного постамента аки птичка – с вызывающей зависть грациозностью. Янка, как ни старалась, до сих пор при прыжках напоминала себе мешок с соломой, хотя высоты бояться перестала, привыкла. – Сама же знаешь, меня порой заносит, пока совершеннолетие не справлю, особенно до первого оборота, вне дома силу трудно под контролем держать.

– Знаю, говорил, – уже спокойнее буркнула девушка, не способная долго сердиться на кого бы то ни было и на друга в особенности.

– Сейчас все объясню! Такие храмы есть во многих мирах. Они стихии воздуха посвящены, ее еще Силой Ветра именуют, и Силам Судьбы одновременно. Желающие обрести власть над воздухом или те, которые жаждут свободы, в храм дорогу ищут.

– Мы с какого бока тут? – нахмурилась Яна, скрестив руки. Колокольчики вопросительно звякнули.

– С того самого! – Машьелис воздел свою низку колокольчиков вверх и затрезвонил ими от всей души. – Тебе же надо метку обручения снять, то есть – обрести свободу! Снять одну метку можно, заменив ее другой. Потому мы и попросим у Ветра и Судьбы принять нашу помолвку. Такой союз путами не станет, и снять браслеты пары, дарованные храмом, по взаимному желанию несложно! Надо будет лишь еще разок зайти в храм. Поняла?

– Кое-что поняла. А колокольчики зачем? – продолжила выяснение подробностей невеста.

– Их звон означает обращение к Силам Ветра и Судьбы. Принести с собой колокольчики нельзя, надо в самом храме найти. Коли нашел, значит, просьбу твою услышат, можешь звать. Чтобы позвать, надо повесить колокольчики где-нибудь здесь.

– Все равно где?

– Нет, только там, где хочется, – широко улыбнулся Машьелис и принялся карабкаться куда-то на верхотуру по камням, грозящим вот-вот обвалиться.

Янка скалолазкой не только никогда не была, но даже не стремилась ею стать и горным адреналиновым маньякам не завидовала. Потому она предоставила дракончику право свернуть себе шею именно там, где хочется, а сама огляделась и повесила низку колокольчиков на словно специально созданный для этого каменный выступ барельефа чуть выше собственной головы. Прежде чем девушка толкнула низку, та закачалась сама, и переливчатый задорный звон вплелся в звон многих других колокольчиков. Желтенькие колокольчики Лиса, размещенные где-то наверху, присоединились к мелодии.

А спутник уже ринулся куда-то влево и принялся азартно копаться в стенной нише, чихая от каменной крошки, норовящей забить ноздри. Наконец довольный дракончик вытащил из ниши здоровенный деревянный ящик с круглой прорезью, напоминающий лотерейный, и, весело посверкивая глазами, сунул внутрь правую руку.

Осмотрительная Янка даже охнуть не успела, как напарник издал жуткий крик, и его лицо исказилось от боли. Впрочем, в следующую секунду негодник перестал гримасничать, вытащил руку и продемонстрировал болтающийся на запястье узкий браслет в виде китайского, то есть змееобразного с маленькими лапками и крылышками, дракончика.

– Твоя очередь! – Парень галантно посторонился, пропуская напарницу к емкости.

Янка не удержалась и все-таки отвесила Лису подзатыльник, выдохнув с чувством:

– Балбес! Я за тебя жуть как испугалась!

– Балбес, – беспечно согласился напарник и велел: – Давай, опусти руку, нужный браслет сам наденется. Это не больно, правда-правда! Бабушкой клянусь!

– Ну, если только бабушкой, – проворчала Янка и выполнила инструкцию. Не без опаски девушка опустила руку в ящик и почувствовала, как холодный металл касается запястья под свитером.

Браслет на запястье у Яны оказался точным подобием украшения, доставшегося Машьелису, с той лишь разницей, что дракончик Лиса был золотистым и задорно разевал пасть, демонстрируя длинный язык, а напарнице достался голубой, как низка ее колокольчиков, и длинноусый.

– Великоват, – осмотрев браслет, констатировала Яна почти с сожалением. Украшение выглядело симпатично, потерять такое было бы обидно.

– Это пока, – ответил Лис и, набрав в грудь побольше воздуха для храбрости, выпалил: – Как только завершим ритуал, браслеты лягут по руке.

– Опять где-то лазить и чего-то искать? – опасливо поинтересовалась девушка. Физических упражнений ей с лихвой хватало на полосе препятствий, на тренировках с рогаткой и на занятиях у мастера Брэдока.

– Проще, нам надо поцеловаться, – нарочито беспечно объявил дракончик.

Янка вздохнула и уточнила:

– В щеку не прокатит?

– Не-а, – хмыкнул Машьелис, подобрался к напарнице вплотную и обхватил ее за талию.

– У тебя руки подрагивают. Ты чего боишься-то? – почувствовав состояние Лиса, удивилась Янка.

– Никогда с девушками не целовался, – чистосердечно признался дракончик, зажмурив один глаз.

– Как это? Ты же нам рассказывал, как ходил с телохранителем в бордель? – еще сильнее удивилась девушка.

– Мало ли чего я рассказывал. Ходить и пользоваться – разные разницы, – хмуро объяснил Лис. – Это же дом развлечений, там не только девицы для услад, куча других забав есть. Вот я и умолчал кое о чем.

– Слушай, – Янка неожиданно вспомнила пересказ книжки про драконов, как-то выданный Санькой. Вроде Быстрый Ветер ничего подобного на лекциях не говорил, но мало ли? – Тебе случайно до совершеннолетия эту, как ее, девственность хранить не нужно, чтобы в дракона потом везде легко обращаться, а не только дома?

– Чего-о? – вытаращился на подругу Машьелис, поперхнувшись воздухом.

– Мне Санька рассказывал, – смутилась собеседница, пытаясь припомнить подробности старого разговора, – историю про драконов-оборотней, которым, чтобы вырастить дракона, нужно было много медитировать и хранить девственность до превращения.

Машьелис согнулся от хохота и минут пять не мог успокоиться. Подвизгивал, фыркал и похрюкивал совсем не как дракончик, а точно как натуральный поросенок. Наконец парень угомонился, отдышался, вытер выступившие на глазах слезы и попросил:

– Привезешь мне этот шедевр с каникул, а?

– Ладно, попрошу у друга, – согласилась девушка. – Санька говорил, книжка интересная.

– М-да, еще бы, – снова хохотнул парень и уже спокойнее объяснил: – Дракон – это такая же часть меня, как вот это человеческое обличье. На родовых землях, где все пронизано нашей силой, я могу обернуться хоть сейчас, и превращался не раз. В АПП не буду рисковать. До первого совершеннолетия моих магических сил может не хватить, чтобы сохранить при обороте разум. И дело тут не в тренировках или медитациях, хотя от них вреда никакого не будет, одна польза. Как саженцу нужно время, чтобы стать деревом, так и дракону нужен срок, чтобы войти в полную силу. Единственное, чего мне пока нельзя, – Лис смутился, – это спиртного. Самоконтроль даже от малой дозы слетает, и может случиться неконтролируемый оборот. Что до девственности, ты только не смейся, я же действительно по нашим меркам еще пацан. Мне и не хочется ничего такого-эдакого. Вот и не пробовал.

– Понятно. – Янка ласково взъерошила кудряшки напарника. – У меня тоже опыт не особо велик и удачен, но давай поцелуемся. Неохота мне замуж за нашего предсказателя. Он еще ничего, хоть и с когтями, а вот его мама – тихий ужас.

Девушка приоткрыла рот и склонила голову к отчаянно смущающемуся парню. Тот резко вскинулся навстречу, и их зубы с лязгом столкнулись.

– Эм, прости, – окончательно засмущался Машьелис.

– Да ладно, бывает, мне в первый раз парень вообще зубом губу разбил, – утешила напарника Янка. Сейчас нахальный Лис казался до ужаса молоденьким и робким, и это вызывало у Яны прилив теплых чувств к напарнику.

Действуя с утроенной опаской, парочка соприкоснулась-таки губами и осторожно поцеловалась. Кажется, в момент поцелуя стихли, а потом с утроенной силой зазвонили все колокольчики храма. Звякнули соприкоснувшиеся браслеты помолвки. Они сжались до размеров запястий и перестали обдавать владельцев металлическим холодом. Теперь подарок храма был практически неощутим.

Янка неожиданно ойкнула и подпрыгнула, разрывая объятия, заключенные для ритуального поцелуя помолвки.

– Ты чего? – испугался Машьелис.

– Метку как будто иголкой укололо. Может, снялась? – понадеялась Янка, потирая ягодицу под веселый смешок дракончика и его шепоток: «Так вот куда тебе ее поставили!»

– Будешь ехидничать, стукну, – честно предупредила девушка.

– Что? Ты зверски изобьешь жениха за невинную шутку? – возмутился Лис и, шустро отпрыгнув от «невестушки», рванул куда-то за груду камней.

– Догоню и отлуплю! – пригрозила, смеясь, Янка и поспешила следом. Оставаться одной в волшебном храме среди нагромождений разнокалиберных камней и сквозняков, чтобы вечно слушать в одиночестве странную мелодию, вызваниваемую ветром на колокольчиках, ей совершенно не улыбалось.

Свернув за груду серых валунов, между которыми позвякивали три низки стеклянных палочек и изогнутых до состояния штопора металлических спиц, напарники остановились как вкопанные. Они снова оказались за стенами храма, и никаких проходов внутрь в пределах видимости не наблюдалось.

– Все! Вот теперь и позавтракать стоит! – объявил бесконечно довольный удавшейся авантюрой Машьелис. – Давай во «Всё на стол» заглянем, а, невеста?

– Давай, женишок, – согласились Янка и ее живот. А девушка еще уточнила: – Когда помолвку расторгать будем?

– Предлагаю на следующей цикладе в выходной день в храм заглянуть, – беспечно отмахнулся Лис, покрутил головой и, цапнув напарницу за руку, снова потянул ее за собой. На сей раз куда-то направо, в очередной узкий проулок.

– Как ты тут ориентируешься? – удивленно пропыхтела жертва драконьего энтузиазма, едва успевая поворачиваться за несущимся, как корабль под всеми парусами, пареньком.

Редкие утренние прохожие своевременно уступали целеустремленной молодежи дорогу да еще и провожали парочку понимающими усмешками.

– По запаху, – машинально отозвался Лис и встал как вкопанный, с изумлением распахнув глаза. – Кстати, действительно, как? Вот здорово! Я чую, как пахнут пироги с грибами и специями во «Всё на стол» и тебя туда тащу. Неужто ветер мне такой подарок сделал? Ай да спасибо Силам Ветра! С меня большущая низка колокольчиков!

Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра взъерошил кудряшки Машьелиса, будто потрепал по голове шкодливого, но любимого ребенка, а потом еще и подтолкнул его в место пониже спины для придания ускорения. В самом деле, обрадовавшийся волшебному подарку, как малыш, который обнаружил под елочкой коробку с вожделенной машинкой, дракончик с утроенным энтузиазмом сорвался с места. Он снова тянул Янку за собой по улочке и весело балагурил еще минут пять, но вдруг вздрогнул всем телом и замер, шумно втянув носом воздух. Потом Лис нахмурился и, бросив руку подруги, ринулся в темный проулок слева.

Ничего не понимающая девушка куда менее ретиво побежала за напарником. И успела, хотя лучше бы все-таки опоздала. Зрелище было не для слабонервных.

В полутемном из-за нависающих и будто сдвигающихся стен домов проулке Янке удалось разглядеть, как падает на мостовую тонкая фигура златовласого эльфа, до жути напоминающего строгого папу Стефаля. Из-за его спины просматривался какой-то тип в сером, сжимавший в перчатке крупный камень. Двое других серых типов без плащей, но с шапками, надвинутыми на лицо, загораживали дорогу Машьелису. Мечи в их руках казались черными тенями. Но дракончик, практически безоружный (не считать же оружием какой-то кинжал на поясе?), не думал бросаться в бой очертя голову. Впрочем, не собирался он и отступать. Резко выдохнув, Лис встряхнул руками, будто выбивал пыль их невидимого полотнища, и вот уже к парочке серых колпаков понеслись сорвавшиеся с ладоней юного мага фаерболы.

От страха перед огнем независимо от его формы в череде бесконечных тренировок, проводившихся мастерами АПП, Машьелис как-то незаметно для себя избавился к середине первого курса. Сначала терпел, потом притерпелся и привык. Сложно постоянно бояться того, чем столь же постоянно пользуешься, да еще и зачеты на меткость, дальность и прочие параметры сдаешь.

Огненные шары врезались в людей, и те беззвучно исчезли в яркой вспышке. Лишь два темных пятна остались на камнях. Напавший на эльфа человек в сером колпаке, впечатленный оперативностью расправы с подельниками, кинул булыжник в дракончика, сорвал с пояса какую-то бутылочку и бросил ее на мостовую. Все вокруг заволокло серой дымкой. Под ее прикрытием нападавший устремился прочь.

– Побудь с Лаэроном, я попробую догнать гада и приведу лекаря! – успела услыхать Янка и осталась в сером тумане без друга, наедине с раненым или мертвым эльфом.