Глава 14

– Эйва, иди взгляни на это! – послышался голос Тома со стороны пожарной лестницы.

Оба ее брата и сестра после ужина вышли на улицу, чтобы хоть немного подышать свежим воздухом.

В их квартирке было два крохотных окошка, по одному в каждой спальне, но они были слишком малы, чтобы можно было проветрить все помещение. А это означало, что летом их семья изнемогала от зноя. Начиная со второй половины июня и до конца сентября здесь было душно. Сэм бóльшую часть лета спал за окном, на площадке пожарной лестницы.

Хотя была лишь середина июня, температура сегодня превысила тридцать градусов и после захода солнца понизилась весьма незначительно. Сквозь открытые настежь окна было слышно, как кричат и ругаются соседи, – ночная серенада нищеты в летнюю нью-йоркскую ночь.

Эйва вымыла тарелки в раковине и вытерла пот со лба. Она тоже в последнее время плохо спала, но зной не имел к этому никакого отношения. Женщина до сих пор не придумала, как ей обвести вокруг пальца Харриса и Грея. Возможно, ей даже придется самой сделать несколько фальшивых взносов от имени клиентов, пока не состоятся выборы.

Эти мысли угнетали Эйву, приводили ее в уныние. Если она заплатит Грею и Харрису из своих сбережений, это будет означать, что на то, чтобы достичь своей цели – уехать с семьей из этого города, – уйдет намного больше времени. Да, увеличившаяся зарплата Тома значительно пополняла их семейный бюджет, но этого недостаточно, чтобы покрыть непредвиденные расходы. Шантажистам только начни платить, и передышки уже не будет. Они станут тянуть все больше и больше. Эйва тяжело вздохнула, и по ее спине между лопатками стекла капелька пота. Что же делать?

– Эйва! – снова позвал Том.

– Минутку, – откликнулась она.

Ей нужно еще убрать на кухне, потому что, если она сейчас сядет, то может уже не найти сил на то, чтобы подняться.

– Здравствуйте, мистер Слоан, – услышала Эйва голос брата и вздрогнула всем телом.

Он сказал… «Слоан»? Похоже, слух сыграл с ней злую шутку. Уилл Слоан никак не мог прийти к ним. Эйва уже два дня ничего о нем не слышала, и у них больше не было причин для того, чтобы увидеться снова.

– Да, она дома. Проходите. Третий этаж.

Господи, что это Том говорит? Эйва быстро оглядела себя, с ужасом отметив, что ее одежда испачкана в муке, покрыта мыльной пеной и пропитана пóтом. А прическа, должно быть, как у пугала. Неужели Уилл и вправду пришел?

Эйва попыталась успокоить бешено колотившееся сердце. Несмотря на внешний лоск, он такой же человек, как и все. Да, причем сроду не прикасался к муке и не вымазывался в мыльной пене, моя посуду. А также, вероятно, никогда в жизни не потел.

От этих воспоминаний Эйве стало еще жарче. Затаив дыхание, она схватила кухонное полотенце и попыталась привести в порядок руки и платье.

– Эйва, ты слышала? – спросила Мэри, залезая в квартиру через окно. – К тебе пришел мужчина.

За ней показался Сэм. На его маленьком личике сияла широкая улыбка.

– Тебе обязательно нужно взглянуть на его экипаж. Он, должно быть, богат.

Когда Сэм тоже оказался в комнате, Том отвесил ему подзатыльник.

– Он действительно богат, и это мой босс, так что веди себя вежливо.

– Это твой босс? Тот самый, который все время спрашивает об Эйве?

Женщина растерянно заморгала. Уилл спрашивает о ней Тома? Но почему ее брат ни разу об этом не упомянул?

В дверь постучали, и к горлу Эйвы подкатил комок. Она не успела пошевелиться, как Сэм бросился открывать.

– Сэм, погоди… – начала было она, но…

Было слишком поздно – ее младший брат уже распахнул дверь. Эйва собралась с духом.

– Здравствуйте, начальник Тома. Не хотите ли пройти в дом? – сказал Сэм и так витиевато поклонился, что Мэри захихикала.

– Здравствуй, брат Тома. Благодарю за приглашение. – Уилл Слоан зашел в маленькую комнатку и снял шляпу.

На нем был строгий черный фрак с белой манишкой и белым жилетом. Уилл был так невероятно красив, что внутри у Эйвы все оборвалось.

Острый взгляд его серых глаз быстро пробежался по комнате и остановился на ней. Уголок рта слегка приподнялся.

– Прошу прощения за неожиданное вечернее вторжение.

– Мы не возражаем. Правда, Эйва? – Том сделал несколько шагов вперед. – Прошу вас, сэр, проходите и располагайтесь. Чувствуйте себя как дома.

– Спасибо, Том. – Слоан положил шляпу на обеденный стол и последовал за тремя младшими Джонсами к потрепанному дивану и креслу, стоящему рядом с ним. Сэм уселся в кресло, и у остальных просто не было выбора, кроме как устроиться на диване. Невероятно… Уилл Слоан находился здесь, в их квартире. В своем вечернем наряде он выглядел тут совершенно неуместно. Несомненно, он только что был на званом ужине. Так зачем ему было приезжать к ней домой?

Ее братья и сестра не должны знать, что она спит с Уиллом. Эйва не хотела, чтобы ее близким было что-либо известно об их отношениях (хотя и отношений-то особых не было). Младшие неправильно это поймут, начнут выдумывать какую-то романтику, которой не существует, а Том расстроится. И не только потому, что Уилл был его боссом. Том уже достаточно взрослый, чтобы понимать, чего такой богатый человек, как Уилл, может хотеть от такой женщины, как Эйва.

Чем скорее она отделается от непрошеного гостя, тем лучше. Придя наконец в себя, Эйва присоединилась к остальным. Слава богу, она успела здесь убрать. При ее приближении Уилл вскочил на ноги, и Том тут же последовал его примеру. Уилл хотел уступить женщине свое место, но Том опередил его, сказав:

– Эйва, садись, пожалуйста, сюда.

Ее брат… и вдруг ведет себя так галантно? Эйва постаралась скрыть изумление.

– Спасибо, – пробормотала она и села туда, куда предложил ей Том.

Уилл снова опустился на диван, и повисло неловкое молчание. В конце концов гость прокашлялся.

– Том, возможно, ты познакомишь меня с братом и сестрой?

– Ох! Ну конечно! Не знаю, что случилось с моей чертовой… несчастной головой. Это Мэри, моя сестра. А это мой брат, Сэм. Познакомьтесь, это мистер Слоан, хозяин Северо-восточной железной дороги.

– Очень приятно, – тихо отозвалась Мэри.

– Мне тоже очень приятно, мисс Мэри, – с чарующей улыбкой сказал Уилл, заставив девочку густо покраснеть.

Глаза Сэма подозрительно прищурились.

– Вы что, действительно строите железные дороги?

– Да. И, кстати сказать, проложил уже очень много дорог.

– Вот это да! Я бы хотел прокатиться на поезде. Однажды я уже ездил в надземке.

– Ее тоже помогал построить я.

Глаза Сэма едва не вылезли из орбит.

– Честно? Господи, вы, наверное, настоящий богач!

Эйва закрыла глаза и резко одернула брата:

– Сэм!

Но Уилл весело усмехнулся.

– Да, и это тоже обо мне. Возможно, ты как-нибудь покатаешься на поезде. Твой брат сможет это устроить.

– Я? Смогу устроить? – переспросил Том, смущенно хмурясь.

– Ну конечно. Все служащие Северо-восточной железной дороги получают скидки на билеты. Попроси завтра миссис Притчард, и она подробно тебе об этом расскажет.

– Спасибо, сэр! Я обязательно это сделаю!

Глядя на то, каким гордым выглядит Том, можно было подумать, что Уилл только что вручил ему ключи от королевства. Обожание, которое Эйва увидела в глазах брата, когда тот смотрел на своего начальника, встревожило ее, не говоря уже о восхищении Сэма и Мэри.

Уилл рассеянно посмотрел в окно.

– А у вас тут всегда так… тепло?

– Это еще ничего по сравнению с тем, что было час назад, – заявил Сэм. – Сегодня мы все будем спать на пожарной лестнице.

– Вы будете спать… на пожарной лестнице? – нахмурился Уилл. – А это не опасно?

– Ну, только если скатиться и шлепнуться вниз! – пошутил Том.

Но от этой шутки Уилл лишь нахмурился еще сильнее.

– А такое может случиться?

Он взглянул на Эйву, и жалость, которую она заметила в его глазах, заставила ее решительно расправить плечи. Нужно было быстрее выяснить, зачем Уилл приехал, а затем выпроводить его отсюда.

– Мальчики, мистеру Слоану неинтересно слушать о наших проблемах. – Эйва встала. – Мистер Слоан, можно переговорить с вами в коридоре?

– Эйва, это невежливо, – чуть слышно сказал Том.

– Нет-нет. – Уилл тоже поднялся. – Не хочу вам мешать. Наверное, действительно будет лучше, если я поговорю с вашей сестрой в коридоре, а вы вернетесь к прерванным занятиям.

– Приходите в любое время, мы всегда вам рады, – вставая, сказал Том. – Это честь для нас, сэр.

– Спасибо, Том. Я очень благодарен тебе за гостеприимство.

– А что такое «гостеприимство»? – громким шепотом поинтересовался у Мэри Сэм.

– Гостеприимство – это доброе отношение хозяев к гостям, – ответила за нее Эйва. – Вам пора готовиться ко сну. Я скоро вернусь. Пойдемте, мистер Слоан.

Следуя за Эйвой в коридор, Уилл мысленно отругал себя за глупость. Вначале он не собирался ехать к ней домой, но потом вдруг поймал себя на том, что отдает распоряжение своему кучеру следовать именно сюда. Когда они приехали на место, Уилл хотел остаться в экипаже и подождать – вдруг Эйва выйдет прогуляться, как в прошлый раз. Но потом он заметил на пожарной лестнице Тома, вышел из кареты и спросил у него, дома ли его старшая сестра.

Было совершенно очевидно: в том, что касается этой женщины, он абсолютно не в состоянии себя контролировать.

К сожалению, она была совсем не рада его видеть. Эйва ни разу не улыбнулась. Ее губы были поджаты, как будто она только что пробовала лимон на вкус. Уилл же, со своей стороны, не мог сосредоточиться ни на чем, кроме нее. Влажные каштановые локоны, прилипшие к тонкой шее. Соблазнительная пышная грудь, плавно вздымающаяся и опускающаяся. Мазок муки за ухом. Уиллу хотелось облизать эту женщину, снова ощутить ее вкус… хотелось затащить ее в темный угол и заняться с ней непристойностями.

Эйва закрыла за собой дверь и пошла в конец коридора. Он выглядел довольно мрачно. Единственная горевшая там газовая лампа освещала отслоившиеся обои и потертую ковровую дорожку.

– Что вы здесь делаете? – раздраженно прошипела Эйва.

Уилл прислонился плечом к стене и скрестил руки на груди.

– Просто захотелось вас увидеть.

– Зачем?

– Объясните мне, почему вы ушли, пока я спал?

– Тсс… – Эйва нервно огляделась по сторонам, чтобы убедиться в том, что вокруг никого нет. – Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал.

– А почему?

Уиллу было понятно, почему он держит их отношения в тайне, но она-то чего переживает? Это ведь не Эйва находится в шаге от грандиозного скандала, способного разрушить ее надежды на политическую карьеру.

Она посмотрела на него, как на сумасшедшего.

– Потому что люди все неправильно поймут. Подумают, что это… – Она запнулась. – …В общем, не то, чем является на самом деле.

– Тогда что же это в действительности? Возможно, вы меня просветите? Вам не понравилось?

На щеках женщины вспыхнул стыдливый румянец – явление столь редкое, что Уилл не удержался и погладил ее мягкую кожу кончиками пальцев.

– Должно ли это смущение означать, что я ошибаюсь?

– Вы и сами прекрасно знаете, что мне понравилось. Но это случилось между нами только раз, и этого достаточно.

Он опустил руку.

– Достаточно – для кого? Уж точно не для меня. Мне бы очень хотелось знать, когда мы с вами снова встретимся.

– Потише, пожалуйста! – опять одернула его Эйва. – Мы больше не будем встречаться. Там в отеле состоялось наше первое и последнее свидание, Уилл.

Он пристально смотрел на нее, стараясь отыскать щель в стенах бастионов, которыми она себя окружила. И то, что он увидел, ему не понравилось. Эйва не иронизировала, не пыталась свести его с ума. Она… поставила точку. Решение было уже принято, хотя его мнением никто не поинтересовался.

Но Уилл не сколотил бы состояние – и не построил бы столько железных дорог, пересекавших Соединенные Штаты во всех направлениях, – если бы не знал, как поступать в таких ситуациях. Эйва снова окажется в его постели. И очень скоро.

– Как пожелаете, – кивнул он и сменил тему разговора: – Мне понравилась ваша семья.

Женщина растерянно заморгала, но ответила:

– Спасибо. Боюсь, что вы произвели на них сильное впечатление. Можно не сомневаться, что они засыплют меня вопросами о вас, как только я вернусь.

– И что же вы им скажете? – Уилл вытер пальцем мукý у нее на шее.

Эйва оттолкнула его ладонь.

– Скажу, что мы с вами друзья. Только Том может усомниться и что-то заподозрить. Но, надеюсь, мне удастся убедить его, что наша дружба вполне невинна.

Уилл наклонился к ней и заметил, что ее дыхание при этом участилось. Удовлетворенный своим наблюдением, он почувствовал, что и его сердце бьется чаще.

– Если Том поверит в это, то он просто глупец. Вы слишком прекрасны, чтобы дружить с мужчинами.

Взгляд Эйвы заметно потеплел, лицо залилось краской от прозвучавшего комплимента.

– Я не могу быть вашей любовницей. Просто… не могу.

– Если вас не устраивает это слово, мы можем назвать наши отношения как-то иначе. Я не хочу владеть вами, как собственностью, Эйва. Мне не нужно, чтобы вы томились на шелковых простынях и выполняли все мои желания по первому требованию. Но ради бога, не говорите мне, что я не смогу переспать с вами еще раз! Я все время вспоминаю вас…

– Уилл…

– Если вы скажете, что не думали обо мне хотя бы раз за эти два дня, я уйду и вы меня больше никогда не увидите. В противном случае мы повторим то, что случилось в отеле. Даю вам слово.

Эйва напряглась. Она снова расправила плечи и стиснула челюсти.

– Ваше слово не закон здесь, мистер железнодорожник. Для меня, по крайней мере. Остальные могут сколько угодно скакать по вашей команде, я этого делать не стану.

– Вы так и не ответили на мой вопрос. Вы думали обо мне и о том, что произошло в номере отеля?

– Конечно, думала. Но это еще не означает, что я хочу опять с вами встретиться.

Перед его глазами промелькнули завораживающие картины… Эйва лежит на спине. Ее ноги широко расставлены, сладостные складочки влажно блестят от вожделения. Голова в экстазе запрокинута, пока он ласкает языком промежность. Тугие набухшие соски, порывистые движения, имитирующие скачку… Уилл шагнул ближе, почти прикоснувшись к ней.

– Лгунья…

Эйва ринулась к нему, и ее грудь уперлась в его накрахмаленную манишку. Сердце Уилла забилось часто-часто, рванувшись с места в карьер. Из ее приоткрытых губ – губ, жаждущих поцелуев, – вырывалось прерывистое дыхание. Уилл подхватил Эйву под ягодицы и резко прижал к себе. Она вцепилась в лацканы его фрака и зажмурилась.

– Вы чувствуете, Эйва? Чувствуете, что вы делаете со мной? Я знаю, что вы сейчас испытываете то же, что и я.

Она с тихим рычанием оттолкнула его от себя.

– Уходите, Уилл! У меня нет времени на все это. Нужно уложить в постель Сэма и Мэри.

Эйва попыталась обойти его, но Уилл протянул руку и поймал ее за запястье.

– На пожарной лестнице? Вряд ли это разумно.

– В комнатах душно, и у нас нет другого выхода. С ними все будет хорошо, не переживайте. Это лето такое же, как и остальные.

Она наконец вырвалась и пошла от него прочь.

– Позвольте на сегодняшнюю ночь отвезти вас всех в гостиницу.

Эйва остановилась, а затем резко обернулась.

– В гостиницу? Вы что, спятили?

Уилл понятия не имел, отчего ему взбрело это в голову, но теперь, когда предложение прозвучало, он не собирался отступать. В этой квартире действительно было очень жарко и душно, и вряд ли это идет на пользу детскому здоровью.

– В этом есть определенный смысл, Эйва. Позвольте мне помочь вам хотя бы этой ночью. Говорят, что завтра пройдет дождь и жара спадет. Так что дайте мне возможность устроить вас с комфортом.

– Вы действительно ненормальный. – Эйва закатила глаза. – Вы не можете взять и отвезти нас в гостиницу. Это было бы… Постойте, куда вы идете?

Но Уилл уже прошествовал мимо нее и, остановившись у двери в их квартиру, резко постучал. Как он и ожидал, Том мгновенно открыл. Скорее всего, юноша стоял, прижавшись ухом к двери, и подслушивал.

– Да, сэр?

– Том, немедленно закрой дверь! – скомандовала Эйва, но Уилл не обращал на нее внимания.

– Хотел бы ты со своими сестрами и братом переночевать сегодня у меня дома? Там прохладно. И к тому же, если понадобится, я смогу раздобыть парочку электрических вентиляторов.

Изумление на лице Тома выглядело почти забавно.

– У вас дома?!

Эйва грубо оттолкнула Уилла с дороги.

– Мистер Слоан бредит из-за жары, – заявила она брату. – Не обращай на него внимания.

Но Уилл стоял на своем:

– Вы сказали: «Никаких отелей». А по поводу моего дома ничего не говорили.

– Перестаньте придираться к моим словам. Уходите, Уилл.

Глаза Тома едва не выскочили из орбит. Уилл не мог бы сказать, объяснялось ли это тем, что они с Эйвой спорили, или тем, что Эйва обратилась к нему по имени.

– А почему вы решили пригласить нас к себе? – спросил у него растерянный Том.

– Потому что мне не нравится, что вы собираетесь спать на пожарной лестнице. В моем доме достаточно места, и я с радостью приму у себя вашу семью. Разве вам не хотелось бы провести эту ночь в прохладном помещении?

Он прочел ответ на лице юноши, но тот все-таки повернулся к сестре.

– Можно, Эйва?

– Ну, пожалуйста, Эйва! – подхватили еще два голоса из глубины квартиры.

Женщина, нахмурившись, уставилась в пол. Уиллу казалось, что он слышит, как у нее закипает голова, но понимал, что она не откажет, ведь оба ее брата и сестра были на его стороне.

– Ну ладно, – наконец сдалась Эйва. – Том, Мэри и Сэм, положите свои вещи в мой саквояж.

– Вам все равно рано или поздно придется со мной поговорить.

Эйва, гордо подняв подбородок, смотрела в окно экипажа, направлявшегося на Вашингтон-сквер. Нет, она больше не будет с ним разговаривать.

Устроил он все это, конечно, ловко. Влиятельные люди привыкли добиваться своего любыми средствами. Она явно его недооценила. И вот теперь они проведут ночь у него дома. Куда только подевалась его хваленая рассудочность?

Ее братья и сестра ехали сзади в экипаже, который Уилл нанял на Бэнк-стрит. Как она им все это объяснит? Скажет, что босс Тома решил сделать красивый жест? Сэм и Мэри еще могут в это поверить, но Том обязательно что-то заподозрит. И все трое, безусловно, будут очень разочарованы, когда завтра им придется возвращаться в свою маленькую квартирку.

Но еще больше Эйву тревожило то, что, когда она увидела Уилла сегодня вечером, ее сердце готово было выскочить из груди – прямо как в каком-то романе о великой любви. Он меня не забыл, он помнит обо мне! Облегчение, которое она при этом испытала, пугало ее. До последнего момента Эйва не осознавала, насколько сильно хотела увидеть его снова. Каким-то образом этот человек просочился ей под кожу, вызывая пылкие желания, которым нельзя было потворствовать.

Поэтому женщина решила использовать злость в качестве защиты от остальных чувств, бурливших в ее душе.

– Эйва, а что я, по-вашему, должен был делать? Оставить вас спать на улице, на крошечной площадке пожарной лестницы?

– Эта ночь ничем не отличается от остальных знойных ночей. А то, что вы покажете моим братьям и сестре, как борются с жарой богатые, совершенно не поможет им, когда завтра придется вернуться домой.

– Тогда оставайтесь у меня на все лето.

Она бросила на него грозный взгляд.

– Вы сумасшедший.

Уилл небрежно пожал плечом.

– А почему бы, собственно, и нет? Места у меня хватит. И о нарушении приличий не может идти речи, поскольку жить вы будете вчетвером. Я просто предлагаю сотруднику и его семье погостить у меня этим летом.

– И скольким сотрудникам вы уже сделали такое предложение?

– Ну, до сих пор еще ни одному, – признался Уилл. – Но о вашем присутствии никто не узнает – за исключением прислуги, разумеется.

– Это не имеет значения, потому что мы не задержимся у вас дольше чем на одну ночь. А если вы посмеете повторить свое последнее предложение кому-то из моих близких, я задушу вас, когда вы будете спать.

Этот негодяй усмехнулся.

– От вас всего можно ожидать. Так что сегодня ночью я буду спать вполглаза.

– Мудрое решение.

– Нужно сказать, что взамен от вас я ничего не жду. И делаю это не для того, чтобы затащить вас в постель.

– Я в этом не сомневаюсь, – сказала Эйва. – Потому что я буду спать на одной кровати с Мэри, а не с вами.

Этот ответ заставил Уилла надолго умолкнуть, и Эйва подумала, что он уже пожалел о своем предложении. В глубине души она была благодарна ему за великодушие – большинство людей его круга вообще побоялись бы прийти в их переполненную квартирку, не говоря уже о том, чтобы открыть двери своего дома для представителей более низкого сословия, – но она по-прежнему была возмущена его своеволием.

Они свернули на Вашингтон-сквер и покатили вдоль величественных особняков, построенных в неогреческом стиле. Они принадлежали верхушке этого города. Все эти семьи чтили традиции и всячески поддерживали свой общественный статус.

– А что подумают ваши соседи? – спросила Эйва у Уилла.

– Мне все равно. Пусть думают, что хотят.

От удивления у нее отвисла челюсть.

– Господи, кто вы такой и что вы сделали с настоящим Уильямом Слоаном?

– Очень смешно, – вяло огрызнулся он.

Карета замедлила ход – они доехали до угла Пятой авеню и Вашингтон-сквер-Норт. Когда кучер остановил экипаж, Уилл распахнул дверцу и грациозно спустился на тротуар. Он помог Эйве выйти, а затем направился к кэбу, ехавшему следом за ними, и рассчитался с извозчиком. Парадная дверь отворилась, и Эйва узнала дворецкого. Он смотрел на нее уже знакомым ей неодобрительным взглядом.

Женщина проигнорировала слугу и направилась к карете, в которой были ее братья и сестра, чтобы помочь им выбраться. Первым появился Сэм. Его глаза сияли от удивления и возбуждения.

– Он живет в этом доме? – восхищенно прошептал мальчик. – Черт бы меня побрал!

– Чтобы я этого больше не слышала! – одернула его Эйва. – Следи за манерами, Сэм.

Мальчик понимающе кивнул, выпрямился и с важным видом шагнул на тротуар. На миг ей показалось, что он вот-вот взмахнет воображаемой тросточкой. Помотав головой, чтобы прогнать это наваждение, Эйва помогла выбраться Мэри. Девочка говорила мало, но счастье и любопытство в ее глазах были для старшей сестры красноречивее любых слов.

– Иди к своему брату, – тихо сказала она Мэри.

Последним из кэба вышел Том.

– Ты уверена, что все в порядке? – спросил он у Эйвы. – Садясь в экипаж к мистеру Слоану, ты выглядела не очень счастливой.

– Все хорошо, – успокоила она брата.

В конце концов, что тут можно сделать? Если бы она настояла на своем и заставила детей отказаться от приглашения, это только смутило бы младших и причинило бы им боль. Если Слоану не терпится стать объектом общественного порицания, кто она такая, чтобы ему мешать?

– Но все это только на одну ночь.

Том кивнул.

– Правильно. То же самое я сказал Мэри и Сэму. Мистер Слоан делает это, потому что… – Он посмотрел за спину сестры, и она сразу поняла, почему он умолк.

Уилл забрал у нее саквояж и отдал его юноше.

– Том, заводи всех в дом, а там прислуга вас разместит.

– Есть, сэр. – Том коснулся козырька своей кепки и направился к парадному входу.

Уилл взял Эйву под локоть.

– Перестаньте хмуриться. Для Сэма и Мэри это будет настоящим приключением. Так пусть они насладятся им сполна.

Он, несомненно, был прав, и к тому же она вела себя невежливо. Тем не менее как он обо всем догадался?

– Я уверена, что они именно так это и воспринимают. Вопрос не в том, какую выгоду мы от этого получим, а в том, откуда у вас этот неожиданный приступ альтруизма.

Уилл ничего не ответил, и они направились к парадной двери. Мэри и дворецкий поджидали их сразу за порогом. Выражение лица слуги стало еще более неодобрительным. Если Уилл и заметил это, то не подал виду.

– Фредерик, сегодня Джонсы – наши гости и будут у нас ночевать. Попросите Пола отнести их вещи наверх…

– Эйва! Ты должна это увидеть! – С главной лестницы, покрытой ковровой дорожкой, стремглав сбежал Сэм, перепрыгнув последние несколько ступенек.

За ним – гораздо медленнее – следовал Том с растерянным выражением лица.

– Прошу прощения. Я не успел его удержать.

Уилл потрепал Сэма по волосам.

– Ничего страшного. Можешь все тут обследовать. Только в восточное крыло не ходи.

– А почему? – тут же спросил мальчик. – Что такого находится в восточном крыле?

Уилл нагнулся к нему, так что их лица оказались на одном уровне.

– Чудовища.

Эйва закусила губу, чтобы не засмеяться при виде ужаса и восхищения, появившихся на лице ее младшего брата.

– Правда? И что это за чудовища?

– Громадные. С их больших клыков капает кровь.

– А можно мне взглянуть на одного из них?

– Нет, – серьезно ответил Уилл. – Они питаются маленькими мальчиками. На самом деле у меня раньше было четыре брата.

Сэм судорожно сглотнул.

– Ну, тогда я туда не пойду. Обещаю.

– Умница. А теперь, Фредерик, давайте разместим наших гостей. И еще я хочу, чтобы у них было столько льда, сколько они захотят.

– Хорошо, сэр, – ответил дворецкий. – Проводить их в комнаты на четвертом этаже?

Уилл нахмурился и сунул руки в карманы. Эйве показалось, что он испытывает неловкость.

– Нет, в комнаты на втором этаже, окна которых находятся с фасадной стороны. В одной поселятся джентльмены, в другой – леди.

– Нет, ты слыхал? – толкнул Сэм брата локтем. – Он назвал нас джентльменами!

– Сэм, прошу тебя, довольно. Мистер Слоан, четвертый этаж идеально бы нам…

Пронзительный взгляд серых глаз пригвоздил Эйву к месту.

– Нет, это исключено. – Он резко повернулся к остальному семейству. – Сегодня вечером мне еще нужно завершить кое-какие дела, так что я прощаюсь с вами и желаю всем спокойной ночи.

Том сорвал с головы кепку и поклонился.

– Доброй ночи, сэр. И большое спасибо.

– Да, большое вам спасибо, мистер Слоан. – Мэри присела в неуклюжем реверансе.

– Вы все-таки богач, – сказал Сэм, – несмотря на то, что в доме у вас водятся чудовища.

Уилл добродушно усмехнулся, и при виде этого в груди у Эйвы что-то сжалось. Он был добр с ее близкими. Непонятно, почему это так ее удивило, но, похоже, ей предстояло узнать об Уилле Слоане еще много нового.

– Спасибо, Сэм. Это комплимент в устах такого парня, как ты. Если вам что-нибудь понадобится, звоните, пожалуйста, прислуге в колокольчик, а я увижусь с вами за завтраком.

Кивнув Эйве, Уилл прошел через арочный проем и направился вглубь дома. Женщина старалась не смотреть ему вслед, но, судя по тому, как нахмурился Том, ее попытки не увенчались успехом.

– Следуйте за мной, – несколько раздраженным тоном сказал Фредерик и стал подниматься по изящной лестнице.

Семейству Джонс не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться, и они послушно зашагали вверх по ступенькам, готовясь провести вечер в неслыханной роскоши.