Глава 3
- Тень брата –
Безвременье.
Нижние миры.
Чернослав.
Ярость бурлила в нем, клокотала, вырываясь наружу огненными всполохами. Они разносили все вокруг, снося самые мощные преграды одним таранным ударом. Нечистые души бросались врассыпную, стараясь оказаться как можно дальше от Меченого, но, даже оказавшись на безопасном – как им казалось – расстоянии, они ощущали, что значит повторная смерть.
Смерть приходила за каждым проклятым существом по воле Чернослава. Во веки веков не имея возможности переродиться этажом выше, низвергнутые на нижние этажи без права перехода в более высшие миры, они впервые получали возможность переродиться в нечто более совершенное. И умирали с величайшей благодарностью к своему освободителю.
Страшные, искаженные болью и адской жизнью рожи, освобождено разглаживались. Сведенные в муках скулы расслаблялись, позволяя проявить лишь отдаленный аналог признательной улыбки.
Меченый каждой новой смертью давал второй шанс тем, кто был обречен на вечное прозябание в мирах искупления. Бесконечную тьму времени они не имели возможности искупить свои грехи, но, имея пусть самые черствые в мире души, они с каждым моментом своего существования в полной мере ощущали безвыходность своей ситуации. И страдания эти не прекращались, растягиваясь в одну сплошную ночь без сна, жизнь без света и надежды.
По велению ли Творца, по прихоти ли миры создающих демиургов, самые нижние этажи не имели доступа к лестнице восхождения. Изначально единый «столб» миров, пронизанный восходящими и нисходящими возможностями, лишился связей с самыми глубокими из миров. И все, кто находился там в тот момент, навсегда потеряли возможность второго шанса, остановились в развитии, варясь в котлах собственной ненависти ко всему живому. И бессчетное количество времени ни одно высшее существо по своей воле не спешило спуститься к ним и озарить своим светом, призвав за собой обреченных на вечные страдания.
Эти миры не знали присутствия света по определению. Сыны создателей бродили по самому поверху тех этажей, божественные же посланники избирательно поднимали душу, давая горькую надежду мириадам, что в следующий раз повезет и им, но глубже не нырял никто. Словно сами демиурги, принимавшие участие в создании этих миров, убоялись созданного и, предав его вечному проклятью, поспешили убраться, навсегда забросив созданное во тьме.
И каждое существо этих миров наделялось величайшей мукой из всех – мукой бессмертия для этих миров. Убить себя, освободив душу, или убить друг друга, они не могли и тянулись бесконечные дни в ожидании последнего из дней для всех миров. Обреченные ждали не прихода спасителя, но прихода разрушителя. Того, кто в один прекрасный день уничтожит их миры, избавив от нескончаемых страданий.
Избавит от плена ничтожных тел.
И Чернослав забирал эти никчемные, во веки не нужные никаким из миров, жизни. Уничтожал большим черным мечом собственной воли, своего намеренья. Он мог вернуть Игре смысл давно утраченного бытия.
И рассекал тот меч обезображенные тела без устали, без колебаний и без сострадания. Потому как величайшим состраданием для этих существ и была смерть от руки избавителя.
И рушились один за другим самые нижние из миров. Не имея возможности вернуть их лестнице восхождения, Чернослав уничтожал их целиком, испепеляя в пламени искупления.
Выкинув за пределы всего созданного Сатану, Меченый оставил существовать лишь его мир. Мир для одного, совершенный настолько насколько его может создать величайший гений темного начала.
Помимо прочего, Чернослав забрал его право на действие, получив фактически беспредельные возможности для решения самых глобальных проблем – проблем переустройства мира.
Накрепко зацепив мир Сатанаила к лестнице восхождения в числе самых первых, Чернослав оттолкнулся от него и принялся восходить по мирам. И всякий мир, который не в силах был вернуть он лестнице, подвергался уничтожению. Всякий же вернувший возможность искупления, обретал второй шанс впервые со времен существования.
Застывшие тьму веков назад процессы снова начинали функционировать. Барьеры безжалостного эгоизма высших существ, рушились и рушились их золоченые троны, свет которых слепил и страшил по старой памяти, но больше не нес истины, растеряв ее в собственном бездействии.
Две трети нижних из миров пали от меча Чернослава, еще треть вернулись лестнице восхождения, как самые крепкие и достойные ее ступеньки. В те миры ринулись души убиенных, получая возможность перерождения.
И на подступах к верхним из нижних и срединным мирам, всполошились охраняющие программы. Страх поселился в них и трепет перед восстающим предводителем и его воинами.
Ранее скорее исключением из правил было то, что душа возвращалась из закрытых миров, теперь же сонмы этих душ обрушились на их миры, подвергая сомнениям законность их безмятежной власти и низвергая текущие казалось бы вечно устои.
Среди сонмов поднятых душ поднимался со дна Чернослав, набирая силы с каждым новым уничтоженным или возвращенным мирозданию миром. Словно на гребне этой набирающей силу гигантской волны, он сносил все преграды. То, что не под силу было никому из падших ангелов и низвергнутых демонов, обреченных душ или иных проклятых существ, под силу стало тому, кто когда-то родился человеком…
Сотни тысяч защитников, хранителей, радетелей и заступников всех мастей тех миров вставали стеной на пути восходящих. Но одной грозной волной сметали эти барьеры легионы душ Меченого. Права на действия за тысячелетия заточения у душ накопилось столько, что жалкие потуги разрозненных сил остановить их заканчивались уничтожением этих самых сил.
И тогда за свои миры выступили демоны, как истинные защитники миров, к которым были прикреплены. И пришли им на помощь гелы, опасаясь потерять свое право на существование во множестве из миров. Их союз доставил множество хлопот Чернославу. Объединенные с силами душ тех миров, гело-демонический союз обрел неведомые доселе возможности.
Впервые за все время восхождение волна Чернослава начала редеть, натыкаясь на стойкий отпор. Влекомые речами гелов и уговорами демоном, души срединных миров не ведали, что воюют с такими же душами, но жившими в условиях забвения и беспросветной мглы.
Души воевали меж собой. И с одной стороны на эту битву смотрели ангелы и демоны, с другой же с черным мечом в руке наблюдал Меченый. Один полководец и тьма генералов, преследующих диаметрально противоположные цели: стремление к обновлению и переустройству миров и стремление к сохранению миров имеющегося.
В этом грандиозном сражении весы равновесия качнулись и на какой-то момент силы сравнялись. Чернослав на миг остановился и глубоко задумался. Ему нужна была помощь любого из возможных союзников.
Но помощь нужна была не только ему.
* * *
Два месяца спустя в физическом мире.
Скорпион. От первого лица.
Лемуриец Леня как-то сам по себе прижился в нашем пестром коллективе, научив невербальному и сакральному диалогу многих ребят из Совета и Генералитета. Ему был неизвестен лишь сам «диалог души», третий уровень невербального общения. И у меня все чаще складывалось впечатление, что его знаю лишь я и Сема.
Но почему никто не может шагнуть на третью ступень?
Или может, просто больше ни с кем не удалось сойтись так близко, чтобы доверить то общение, когда ощущаешь друг друга без всяких барьеров? Это ведь ближе, чем ощущают друг друга телепаты. Полное отсутствие внутренних барьеров.
Реабилитировавшись и привыкнув в гравитационной комнате к нашему земному притяжению, Леня постепенно привыкал и к реалиям нашего мира. Оказалось, что он знает аналог Дальноступа и несколько недель мы с ним просто прыгали по разным концам мира, где я объяснял ему тонкости современной географии и геополитики.
Он часто грустно вздыхал, когда видел, как поразительно изменился привычный ему мир. В его время вершиной мира был Памир, южный же пояс был на острове Пасхи. Его мир не знал зимы, уровень мирового океана был ниже и мир был богаче на два континента: Арктиду и Лемурию. Первую в наше время сковало льдами, вторую поглотил Индийский океан, оставив лишь остов – Индостан.
С особым трепетом Леня смотрел на горы, словно пытался разглядеть что-то под ними и хотел определить, где именно это может быть из-за смещения плит. Из всех гор его больше интересовал Урал. Это показалось мне немного странным, так как в нашем мире принято считать сиречью тайн – Тибет. Но обитель Здравы интересовала Леню не больше, чем придорожный камень. И тогда я понял, что храмы Тибета – строения арийцев. Довольно молодые для пробужденного лемурицца. До них в тех горах были форпосты Гиперборейцев и Атлантов, но и они явились миру позже Лемурийцев и Титанов, а потому не имели смысла для Лени.
Поскольку Тень-5 была пока готова по большей частью лишь на чертежах или шли подземные работы, на поверхности экскаваторы только по весне собирались рыть землю, ожидая, пока та потеряет твердость гранита, временную прописку Лемуриец получил на Космодроме. Объема ангаров хватало для великана, чтобы не чувствовать себя стесненным.
На Свободный же Сема сдал на постоянное хранение свою летающую тарелку, и она порядком заинтересовала Леню. Он намекал на постоянный интерес этих малорослых серокожих существ к своей планете еще в его время и какой-то общий поиск, свойственный его и их расам.
Тихий, спокойный титан, с характером, не свойственным его росту и габаритам, он проводил долгие часы, усевшись возле тарелки и взирая на нее, словно японец на дерево бонсай. Это его созерцание со стороны походило на телепатическую связь, но, сколько ни я, ни кто из Аватар не пытались перехватить какие-то информационные пакеты или хоть что-то ощутить, ничего не выходило.
Видимо действительно просто смотрел и видел что-то непонятное нам.
Меня немного удивило, когда Сема перенял у Лени его «средство передвижения», предпочитая его Дальноступу. Брат, словно намекая на мою излишнюю индивидуальность по зиме, не стал просить научить его прыжкам в пространстве, но попросил Лемурийца объяснить блондину лемуриский «подход к проблеме».
За постоянным заботами, я почти и не обратил на это внимания. К причудам блондина давно привык, как и все вокруг. И так хватало приятной суеты с семьей, сложными задачами развития структуры, внезапной любовью Юлии, Лерой, в конце концов.
Кстати, по части последнего. Сема слезно умолял решить за него эту «проблему». Лера словно оказалась не в том месте не в то время. Маша терпеть не могла с ней долго находиться в свой постродовой синдром. Он причудливо переплетался с предродовой депрессией рыжей. Но как бы Маша не намекала на неудобство при нахождении с Лерой, одна она в квартире в городе с дочкой жить берегиня не хотела. С Натальей и Владленой жить в тайге было веселее. В доме Рыси.
Выходило, что Лера могла жить в моем доме в тайге, но и Владлена намекала, что «тесновато» и ребенку нужен покой, а не истерики рыжей бестии. Времени же строить третий дом для всех жен полигамного блондина у меня не было.
Так Владлена с Марией поселились в моем доме с парой детей на двоих, а Наталья с тремя детьми жила в доме Рыся. Лера и вправду была там лишней. Марии она напоминала о Семином «настоящем», Владлене о моем «прошлом». Это странное обстоятельство жизни, когда какой-то человек мешает другим, требовало осмысления.
Поразмыслив, пришел к решению. Пришлось рыжую деву на сносях поселить в Эдеме с Еленой. Матери было в радость соседство хоть с кем-то. Отец месяцами не появлялся дома, да и Лада редко заглядывала. А дом был слишком большой для одной Елены. Совсем не того она ждала от жизни, когда воспитывала несколько лет всю нашу гвардию. Не с одним же Живцем жить…
Вот почему все скорее в тайгу переберутся, чем будут жить в обустроенном для нормальной полноценной жизни поселке? Ну ладно Рысь ушел – он Отшельник, ему положено, ладно я таежный житель… Наталья, Владлена, Сема прицепом, Мария, дети… Лера… Кто следующий? Весь Совет уже что ли под купол переселить? Или только тех, кто удосужился понять Дальноступ… Без него какой смысл? По тайге долго пробираться.
Но это суета, с которой можно справляться. Что было самым странным – за два месяца не случилось ни одного проявления Единицы. Она как-то странно затихла. Где-то рядом должен бродить выживший из всей первой триады архигел. И когда явятся две другие триады? Хотя зачем спрашиваю, если не изучил ни одной новой ступени за это время? Смерть тороплю?
Третья декада развития – «Мир Сфер», оказалась не по зубам тому, кто выделяет для ее понимания пару минут в день. И тридцать первая ступень – «Небеса Луны», была так же далеко от понимания, как это самая Луна. Вроде вот висит над головой, вроде одень кокон и шагни. Даже шагал же уже, но как это ПОНЯТЬ? Как определить в себе понимание этих самых лунных небес? Какой смысл они заключают в себе? Вопрос вопросов, на который могут уйти годы…
В этот солнечный мартовский день мы с Леней сидели на огромном валуне на Сихоте-Алинском хребте. Перед глазами стояли красоты заснеженного пейзажа предгорий. Под слоем снега выглядывали верхушки гигантских зеленых елей, сосен, кедра, лысины дубов. Кристаллики снега сияли первозданной белизной, как в первый день зимы. Не скоро еще тепло придет в горы.
В компании с великаном в людных местах особо не побродишь, потому мы предпочитали уединенные, труднодоступные места, где человек появлялся весьма редко. Благо таких мест в России пруд пруди. Да и зачем плодить истории о йети и прочих зеленых человечках? Их и на работе хватает.
- Твои терзанья вижу я. Что заботит твою душу? – Прозвучало в голове.
Я повернулся к Лене. Непривычно разговаривать со спины, хочется видеть лицо собеседника. Привыкли люди видеть эмоции на лице. Но его лицо не выражает эмоций. Все равно, что смотреть на фотографию.
- Я постигаю ступени божественного развития. Как бы тебе объяснить? Что-то вроде восхождения, раскрытия собственных внутренних сил.
- Пятьдесят врат сил? – Тут же пришла догадка.
- Вы тоже постигали их?
- Не все. Жрецы. Но мой отец был Аргорииотом. Это высокая степень посвящения. Он рассказывал мне про ступени, но сам никогда не изучал их. Предпочитал заниматься космосом. Но по его рассказам я понял многое. Мне удалось постигнуть тридцать девять.
- Может, мы говорим про разные вещи? Все-таки между нашими цивилизациями такой промежуток времени.
- Какая разница, сколько времени? Вы прибыли на эту планету тогда, когда нас на ней уже не было. Корни знаний тянуться не отсюда, а из глубин Вселенной, мне неведомой.
- Верно. И как ты понимаешь Небеса Луны?
- Да все просто…
И я перестал его слышать, резко оказавшись на спине. В ушах зафонило, мир замелькал перед глазами. Я не сразу понял, что это. Но когда пришла догадка, что это совсем не Леня, все встало на свои места – вот и архигел пожаловал.
В чем подлость атаки высших существ? В том, что ты никогда не увидишь ее, находясь в физическом теле. Но осознанно выйти из тела, оставив связующей одну лишь серебряную нить души – подвергнуть опасности свое возвращение. Враг первый же удар враг обрушит на эту связь. Душа освободится от плена и повергнет бездушную тварь, но назад уже не вернется. А только этого архигелу и надо.
Потому собрать волю в кулак, довериться ощущениям и воевать интуитивно, используя величайшую силу души – воображение. Наделенная частицей Творца, душа способна сотворить многое. В том числе и с врагом. В конце концов, чем он отличается от куска глины? Тот же набор атомов. Нет в нем искры души. Потому не в силах он ни защитить, ни уничтожить тебя, без посредничества твоей же души. Но я не тот, кто позволит себе вооружить его главным оружием – страхом. А без него он в десятки раз слабее.
Архигела объяло пламенем. Я отчетливо услышал его дикий крик в тонких мирах. Куда только делся весь лоск белых воздушных одежд, бутафорские крылья и свет? Крылья исчезли первыми, живой огонь длинным языком-шлейфом лизнул его внешние одеяния, что по сути лишь часть его, просто мозг пытался подобрать образы и наделить существо одеждой, словно то в ней нуждалось (как и крыльями для полета). И пламя обратилось светом, его же свет растворился в нем. Программа уничтожения распалась – хочется сказать прахом, но это не прах – на ничто.
Открыл глаза, затылком ощущая холод запутавшегося в волосах снега, а взглядом устремляясь в чистое, ясное небо. И солнце на небе такое яркое, что не оставляет сомнений: не лезьте в наш мир! Сами народились на этом свете, сами разберемся со своими проблемами.
- Ты быстро справился. – Пришло от Лемурийца.
- Просто понял основной принцип защиты. Они слабее, чем кажутся.
- Странные существа, раньше таких не было.
- Раньше… раньше люди катались на динозаврах. – Послал я пакет с ноткой сарказма, не думая о том, поймет ли Леня меня как надо. В конце концов, он должен учиться жить среди нас, потому должен адоптироваться.
- Но если вернуться существа сильнее этого?
- Да. Ты прав. Мне надо стать сильнее. Ты поможешь?
- Сильнее ты можешь стать лишь сам. Но я тебе кое-что покажу. Следуй за мной.
Мы оба прыгнули за пределы родной планеты. Прыжок длиною более чем в триста восемьдесят четыре тысячи километров, чтобы ощутить себя в шесть раз легче, был мгновенным. Я ощутил на себе защитную сферу, спроецированную Леней раньше, чем подсознание создало защитный кокон. Интересно, Сема использует такую же сферу, или все же попросит его научить создавать коконы автономной системы жизнеобеспечения для физического тела?
Попали на освещенную сторону Луны, и на защитную сферу обрушилась температура в сто тридцать градусов Цельсия выше нуля и солнечная радиация. Я едва не создал кокон поверх сферы, но в последний момент заставил себя не делать этого – не знаю, как они будут взаимодействовать, да и не походило на то, что Леня собирался убивать меня или просто позволить умереть.
- Нам нужна ночная сторона того объекта, который вы зовете Луной. Готов?
- Готов.
Следом за «лунной парной» на сферу обрушился дикий холод – более ста двадцати градусов Цельсия ниже нуля. Мы видимо шагнули в кратер, потому что видимость пропала полностью. Сплошная тьма кругом, если бы не россыпь крупных, как орехи звезд над головой. Точнее свет далеких звезд. В голову почему-то пришла мысль, что многих из них давно не существует. Галактика порядком обновилась с тех пор, когда лучи света покинули солнца тех миров, а Вселенная и подавно.
Леня, прождав несколько минут моего бездействия, снова прислал пакет:
- Я тоскую по прочим спутникам Земли.
- «Леля» с Месяцем были еще в ваше время?
- Мы звали их иначе. Готов к прыжку на первую планету от солнца. Меркурий? Вы так ее называете?
- Да, но мы же тридцать первую ступень не разобрали. Да и я никогда не пробовал расширять диапазон кокона до таких температур. Фактически с отцом успел побывать лишь на Луне.
- За защиту тел не переживай. Сфера выдержит. О ступенях пока не думай. Сначала я тебе покажу воочию все небеса.
- Готов.
Новый прыжок был шагом на более чем сто десять миллионов километров. В этот период времени Меркурий находился от Земли на этом расстоянии. И жаркий прием был нам обеспечен. За доли секунды я увидел, как потемнела сфера, спасая меня и зрение от гибельного удара в триста пятьдесят градусов Цельсия выше нуля. Солнца заслонило собой весь горизонт, в сотни раз большее, чем светит нам на Земле. Словно само божество склонилось надо мной, пристально разглядывая ничтожное существо.
Как вообще может существовать еще жизнь на Земле, если мы такие хрупкие, что нас убивает жалким – по космическим меркам – разбросом в плюс триста – минус двести (которые в данный момент на темной стороне Меркурия) градусов. Это какая же должна быть эволюция, чтобы органика выдерживала подобное? Мы обречены перейти в энергетическое состояние, чтобы перестать диссонировать со Вселенной? Или нам создают искусственные условия сознательно? Но для чего кому-то такая несовершенная жизнь?
- Следующая остановка – Венера. Готов?
- А нас не сварит дождь из серной кислоты? Как сфера среагирует?
- Нам ничего не угрожает. – Успокоил Лемуриец и взял меня за руку.
Следующий шаг был порядка семидесяти миллионов километров – расстояние от Меркурия до Венеры на данный момент. И порядка пятисот градусов жары схватили сферу в тиски. Она от нагрева засветилась, позволяя видеть окружающий мир ярче, чем он есть. Причудливая смесь алого, оранжевого, желтого и коричневого. И нас всячески старалось повлечь в один гигантский ураган. Чудовищные порывы ветра, словно не понимали, почему мы существуем там, где существовать нельзя. И молнии в оранжевом небе сверкали такие длинные и частые, словно на эту планету сослали всех богов-громовержцев древности: Зевса, Перуна, Одина. Или точнее сказать – одного бога с разными прозвищами.
Несмотря на все старания сферы сберечь мне жизнь, носом пошла кровь. Атмосферное давление зашкаливало. Оно же в девяносто раз больше, чем на Земле! Зачем большие перепады температур, если тело становится недееспособным и при резком понижении-повышении давления?
- Прости, я недостаточно расширил диапазон. Не предполагал, что попадем в эту часть планеты. – Пришло от Лени. – Мы на возвышенности. Возможно это крупнейшие из них – Земля Иштар или Земля Афродиты. Так гласят название в ваших учебниках.
И когда он только успел все прочитать? Интернет? А я ведь так наивно полагал, что он не отходит от летающей тарелки.
- Что дальше?
- Мы коснемся поверхности солнца.
В допустимость разгона сферы до плюс-минус тысячи градусов я еще могу поверить. Но как можно поверить, что под сферой без последствий для физического тела мы не ощутим жар в миллионы градусов? Достаточно коснуться короны солнца и самый жаркий поцелуй в пять миллионов градусов оставит на тебе неизгладимые впечатления. Да и если протуберанец какой стеганет по тебе огненной плеткой – мало не покажется.
- Это же невозможно!
- Тебе нужно увидеть все своими глазами. Иначе действительно невозможно.
- Солнце испепелит зрение и нас с тобой, допусти мы хоть малейшую ошибку.
Леня повернулся ко мне и пристально смотрел в глаза. Наконец, пришел пакет:
- По-моему, с тебя хватит на сегодня. Возвращаемся. Я покажу тебе другой способ.
Вернувшись на горные гряды Сихотэ-Алиня, я первым делом приметил, как легкой дымкой растаяла сфера. Придется в свободное время порядком поработать над коконом, чтобы достигнуть возможностей этого «защитного комплекса» Лемурийца. А еще лучше превзойти, чтобы не дрожать при мыслях, что вот-вот окажусь рядом с солнцем.
Леня взгромоздился на валун и сел в свою любимую позу лотоса. По-моему, мы эту позу от них переняли.
- Как ты понял, возможности физического тела порядком ограничены. Создай мы хоть абсолютную защиту, мы ограничены настолько, что наш панцирь начинает порядком раздражать нас самих. Это сказывается на уверенности в твоих силах.
Ну что сказать?
- Верно. Но как это приблизит меня к пониманию ступеней?
- Мы выйдем из тела и посмотрим на те же миры другим зрением.
Последний мой выход из тела закончился тем, что побывал и в раю и в аду, едва не сказал я. Лучше Лене не знать таких тонкостей. Если он никогда не встречался с гелами, то его отношение к демонам и легам мне так же неизвестно. Мы слишком быстро приблизили его к кругу Совета. Благоразумия хватает лишь на то, чтобы не включить Лемурийца в круг двенадцати. Все-таки он не человек и никогда им не был. И ему чужды многие наши категории, как и нам его.
- Ты хочешь пошагать по астралу и менталу?
- Нет, я хочу показать тебе Миры Сфер.
Пришлось сесть на холодный валун рядом, подогнув ноги в ботинках под себя так, чтобы не отморозить пятую точку за время путешествия. Поскольку контроля над персональным «климат-контролем» не будет, как бы не околеть. Одет все же легко для ранней весны. Как бы сосульки из носа не пришлось вытаскивать.
И прежде чем успел додумать решение этого вопроса, Леня мягко подтолкнул, выкидывая из тела. Его глаза были закрыты, но третий глаз напротив, открылся и засветился мягким светом. Это я наблюдал, уже вися над нашими телами.
Самое интересное в мирах вне тел, это полное понимание собеседника без каких-либо невербальных диалогов. Обмениваемся информацией, минуя посредника – мозг. Общение душ.
Лемуриец помчался вперед, преодолевая множество слоев реальностей за мгновения. Я помчался за ним, ощущая внеземную радость полета. Все же вне тела больше ощущений, диапазон восприятия и чувств шире. Мы постигаем их часто во сне, но проснувшись, не можем вспомнить и толики, лишь ощущение чего-то прекрасного остается, как приятное послевкусие. Но оно быстро тает.
Луна стала дружелюбней. Ни холода, ни тьмы. Светлые грани полны странных форм жизней причудливых существ. Духи? Проекции? Сущности? Точно не знаю. Одни шугались нас, другие приветливо махали руками, ногами или тем, что заменяло конечности. Странно было видеть эти конечности, потому что своих рук-ног я не ощущал. Я словно был сгустком энергии. Хотя не сомневался, что при желании могли появиться и руки и ноги и даже то, о чем подумать странно.
Тридцать первая ступень оказалась проще, чем думал. Небеса луны светились мягким светом, озаряя тем светом и какую-то внутреннюю часть меня. Тот свет пришел вместе с пониманием ступени.
- Не останавливайся. Вперед, к Меркурию.
Я и не хотел останавливаться. Меркурий для мысли – на расстоянии вытянутой руки. Это даже не шаг, это только желание быть там и все – мы на месте. Но не иссушенный жаром светила мир теперь перед глазами, а фиолетовые всполохи чудного мира, полного рек, озер и высоких гор. Огромные четырехкрылые создания бороздят его небеса, укрывая своей тенью, как дождевые тучи прекрасный мир.
Небеса Меркурия. Тридцать вторая ступень. Созерцание дивного мира и понимание его ритмов жизни, понимание его сути, пришло одновременно. Будь у меня легкие, с губ сорвался бы пораженный вздох, полный восхищения. Но гамма чувств и без этого отразилась на мне, я сам засветился фиолетовым и радостный возглас прокатился по небу от тех крылатых существ. Они громогласно заявляли своему миру, что пришел еще один прозревший, осознавший и понявший суть их существования, смысл их бытия.
Вздумай, кто спросить, в чем он заключается, я не смог бы вымолвить и слова. Это было за пределами устной речи. Пожалуй, лишь тот самый диалог души мог передать эти ощущения, но Семе и самому предстоит понять эти ступени.
- Ты быстро схватываешь, Скорпион.
- Я просто наслаждаюсь.
- Тогда дальше? Небеса Венеры?
- Конечно, мой друг, конечно.
Новый полет и перед взором души ярко-оранжевый, полный света мир. Но не дикие бури и ураганы бушуют на поверхностях, здесь гуляет легкий ветер. Он тревожит бутоны цветущих садов. Дивные плоды свисают с деревьев настолько больших, что, кажется, они проросли корнями до глубин планеты. И в густых кронах их лазят шестирукие существа без ног и светлыми лицами без четких форм. Грани лиц всякий раз меняются то ли в зависимости от настроения, то ли от иных причин.
Небеса Венеры. Тридцать третья ступень. Жизнь там, где казалось бы должно сгинуть само ее понятие. Бурлящий котел, во истину Преисподни подобной, с этого обзора был переполнен не серы, но зелени растений и красоты причудливых форм цветов. Он восхищал наши взоры, преисполняя радостью сердца. Как же красива обратная сторона реальности.
- К солнцу? – Только и спросил Лемуриец через некоторое время.
И я без раздумий согласился. Как можно отказаться увидеть светило вблизи? Еще и другой его мир, высший, тонкий слой – Небеса Солнца.
Но едва мы вступили в этот мир, нас обоих охватил трепет. Но не трепет расплавленного золота охватил, которым укрылись все просторы от края до края, не лицезрения лазурных рек, что текли по золотистым долинам. Мы с Леней увидели армию в тех краях. Огромную, от виднокрая до виднокрая сплошную армаду белоснежных существ. Так неожиданно для себя я впервые увидел Светочей, Сиречей и Родичей.
Одушевленные существа высокого посвящения предстали перед моим взором, вселяя в сердце такой трепет, какое не ощущал доселе. В моем мире приходилось встречаться с Легами и Арлегами, ими могли стать многие, было бы к тому стремление, но уже третью ступень той декады физический мир не держал. Оказывается и вправду то, что в физическом мире нам казалось непонятными белыми пятнами на солнце, в мире Сфер Солнца предстало перед нами белыми армиями.
- Я поражен, - признался Лемуриец. – Никогда прежде я не встречал таких существ.
- Я тоже, - ответил я, во все глаза вглядываясь в совершенные души, постигшие такие ступени посвящений, о которых мне пока и думать не следовало.
Им не нужны были бутафорские крылья – дух их пламенный мог унести их, куда захотят. Им не нужно было оружие – непреклонная воля Рода была их оружием. Им не нужны были никакие доспехи – вера в правду была их лучшей защитой.
Среди сияющих светом орд я не приметил лишь последние две ступени декады: Прародителей и Демиургов. Видимо мой уровень не позволял увидеть их воочию. И я не знал, есть ли они здесь. Или их присутствие может обернуться фатальными последствиями для нашего мира?
Приблизившись к ближайшему Светочу-деве, свет которой наименее слепил меня и я мог смотреть на нее без внутреннего содрогания перед ее мощью, я вопросил:
- Для чего вы собираете армию?
Светочь обвела нас пронзающим взором, с легкостью определяя силы наших душ и видимо посчитав их достаточными, ответила…
О, как прекрасен был ее голос! Музыка для уставшей души.
- Время выступать против мертвых законов. Мы ждем предводителя, который поведет нас свергать бездушных тварей в небытье, откуда они и появились в угоду хаосу.
- Кто будет вашим предводителем? – Едва не вскричал я, ощущая, как быстро слабею. Не успею постичь тридцать четвертую ступень сегодня, но успеть бы вволю наслушаться ее внеземного гласа!
Говори! Что бы со мной не случилось, только говори! Не молчи!
- Тот, кто найдет в себе силы первым обрушить барьеры. – Ответила Светочь и, озаряясь светом, солнцу подобным, коснулась моего лба рукой…
Глаза открылись. Я ощутил, как по щекам текут горючие слезы, и не мог их сдержать. Такой трепет был в пылающей груди, а в горле образовался ком. Слишком много за раз для ощущений. Перебор.
Четыре ступени свалились на голову, догоняя пониманием души понимание разума тела. Мозг только сейчас получил ту информацию, которую я осознал вне тела до этого. Подарком Светоча было понимание Сферы Солнца и что-то еще, что поселилось в душе, но пока не поддавалось описанию.
Я не понимал этого дара. Но отчетливо понял, что когда придет приступ головной боли, я буду понимать тридцать четыре ступени божественного развития. И это повысит мои шансы в борьбе со второй и третьей декадой Единицы.
