Глава 2
- Один день Семы –
Несколько часов назад.
Сема.
Чертов эгоист! Не видит дальше собственного носа! Сначала понаберет в команду не пойми кого, а потом жалуется – что-то у нас вилки одноразовые в столовых пропадать стали. А когда указываешь на причину, делает умное лицо и тут же забывает про проблему. И других, мол, хватает.
Для него может и логично работать в команде с Эмиссаром после длительного таежного отпуска, а я пахал каждый день и нервное перенапряжение постоянно напоминает, с кем и за что я бился. Такие понятия, как «черное» и «белое» еще не размыты.
Ну, никак из головы не выветриваются тур-походы по горам за бункером Горе, незапланированные командировки в Англию, Прибалтику, Западную Украину, Польшу, Канаду, Японию, США. Да нас чуть по кусочкам не разобрал этот коллектив, работающий с Эмиссарами! Проклятые и неживые – вот их стройотряд. Я уже не говорю про поездочку в юсу. Золо порядком перераспланировал жизнь на несколько лет вперед.
И что в итоге? В итоге Скорп тянет руку тем, с кем уже пытались договориться после посвящения у Аркаима. Закончилось тем, что дрейфовали сутки напролет по Атлантике под палящим солнцем и мрачных диалогах спина к спине. Как он все это мог забыть?!
И кого берет в команду? Ставленника Слабо! Гениальный ход! Самый древний прохвост воспитал своего лучшего ученика, которому и палец-то в рот не клади, а братишка решил нож протянуть и спиной повернуться…
Слов нет, одни эмоции! Экстрима ему, что ли по жизни стало не хватать?
За раздумьями я отогрел руки после лепки снеговика и спустился на минус пятый этаж базы. Царство отдела паранормов. Вечные не прекращающиеся тренировки, постановка опытов, схем развития, согласование во взаимодействии. Как еще Кот не свихнулся от того, что надо каждый момент контролировать мысли, да держать себя в руках, не проявляя негативных эмоций? Это я внешне могу улыбаться, но внутри то магма бурлит. А ему удается и это внутреннее стабилизировать.
- Мяч!!! – Пронеслось протяжное по коридору, и я ощутил себя на полу. На лбу что-то запульсировало и пальцы нащупали быстро надувающуюся шишку.
На помощь никто не спешил. Более того, коридор затих. Ни одного человека, и тем более игрока в гольф с клюшкой. Кстати, где шарик? Такой небольшой, плотный шарик, которым играют в гольф. Он не мог далеко улететь. Он же только что был здесь.
- Святослав! Прекрати! – Повысил голос на пол октавы Кот. – Это наш гость… Нет, меня не интересует его Ай Кью… Если бы ты видел его возможности, ты бы не называл его говорящей тапочкой.
И я почему-то тут же оказался на ногах. На лбу никакой шишки. Вокруг бегает довольная детвора, спокойно проходят те, кто постарше с отрешенным взглядом. Передо мной стоит Кот и смотрит немного осуждающе.
- Привет, какими судьбами?
Ну не предупредил я его, что навещу отдел. Я как будто знал, что у него в команде появился подросток, способный проектировать любые образы в любом мозгу. Осталось лишь немного фантомной боли, но она быстро проходит, мозг уже понял, что его надули.
- Хорошая тренировка, надо будет поработать над этим, - обронил я Андрею. – Вроде бы наступал уже на грабли воздействия на мозг в Иномирье, а все равно позволяю на себя влиять.
Кот почесал нос, давая понять, что уделяет внимание из дефицитного времени лишь по старой дружбе. Да, наверное, потому, что не раз спасали друг другу жизни и кто кому больше должен забыли.
- Его влияние немного другого типа. Он не испускает волны. Ему требуется прикосновение, как и Виктору. Только если наш сканер берет информацию, то Святослав вкладывает ее в тебя. Ты ведь уже и забыл, что парень натолкнулся на тебя у входа?
Я попытался вспомнить, как попал на этаж. Но ничего, кроме мячика в лобешник припомнить не смог.
- Да… наверное. То есть он может, как вкладывать, так и забирать то, что ему нужно?
Кот, вдаваясь в подробности, выронил папку. Только она не упала на металлический пол с покрытием из резины для звукоизоляции, но зависла в воздухе и медленно поплыла под потолок.
- Не совсем забирать, скорее, затирать начало твоей реальности, чтобы та лучше сошлась с его подделкой. Искусно затирает грани соприкосновения. – Ответил Кот, мало обращая внимание на «полтергейст» у него над головой.
Кот зачем-то погладил воздух чуть сбоку от себя, сказал:
- Спасибо, Анька. Скажи девчонкам в комнате, чтобы угомонились.
Наверное, мои глаза слишком округлились, Кот не смог сдержать усмешки. Победной такой, доминирующей, словно он по жизни намного больше меня знает, а мне еще до тех знаний расти и расти.
- Что, у нас уже и невидимые бойцы появились? – Обронил я и осторожно протянул руку, стараясь чего-то коснуться, но пальцы ничего не нашли. И без того расстроенный первой обманкой мозг совсем опечалился. Грустно в уме не находить логических подтверждений собственной правоты.
- С чего ты взял? – Удивился Кот.
- Кого ты сейчас гладил?
- А-а, вот оно что. Это был фантом Ани. Она может проецировать до десятка фантомов и наблюдать за обстановкой в радиусе нескольких километров. Проблема лишь в том, что ее фантомы полностью ассоциируют себя с ее массой тела и не способны летать или проходить сквозь предметы. Только физическая невидимость. Но, по сути, они пока настолько плотные, что развивай ты хоть чуточку экстрасенсорики, то увидел бы их и из конца коридора.
- А папка? – Я указал на бумаги, что плавно опустились ему в руки.
- А это двое девчонок-телекинетиков в жилых комнатах балуются. – Хмыкнул Кот, разъясняя как ребенку.
Видимо и сам когда-то таким был. Не ребенком, но тем, кто задает такие же глупые вопросы, как и я.
- Но они же не видят.
- Их направляет Кир.
- Но он же ясновидец, - припомнил я.
- Да. – Согласился Кот, начиная уставать от допроса. – И ему без разницы куда смотреть, в будущее, настоящее или через перегородку стенки.
- Ах вот оно что. Ну, теперь все сразу стало понятно…не мне! Ты учишь их работать в связках?
- Ну, как учу? – Кот зевнул, почесался и честно признался. – Они больше просто играются.
- Так, ну тебя нафиг. Мне с Киром можно поговорить пару минут?
Наставник паранормов кивнул:
- Можно, но думаю уже незачем.
- В смысле незачем? У меня важные дела!
- Не паникуй. Он и просил передать тебе эту папку… Бывай, брат, я за кофе. Потом координатор вызывает на задание.
Обескураженный, я вернулся к лифту и завертел папку в руках. Едва зайдя в кабинку, открыл папку и достал листы. На первом листике от руки простым карандашом был нарисован портрет Леры, на втором точное место нахождение, на третьем смайлик с языком и трое подписей. Одна из них была подписана как «Кир». А с каким художником и телепатом он работал, осталось загадкой. Видимо теми, кто был в одной комнате с ним. У них там походу в каждой комнате уже по телепату. Сожрут все ресурсы структуры и не подавятся.
- Котяра развел цирк, - прошептал я и вспомнил, что рядом может быть то ли фантом Ани, то ли следящие примочки Михалыча, то ли еще какая хрень. Надо быть осторожней.
Мы давно согласились с тем, что такой вещи, как полная свобода, не существует, и каждый член структуры был под явным или косвенным наблюдением. Это проще, чем проводить чистки рядов от шпионов, численный состав которых даже по моим скромным подсчетам превысил весь инженерный, научный и технический корпуса вместе взятые.
За свой спецназ я все же говорил с уверенностью. Как и Даня за десантуру. А вот разведкой и контрразведкой структуры занимался уже кто-то из генералитета, и там наверняка хватало бардака. Если не делаешь дело сам, оно вызывает сомнение.
А все почему? Потому что Медведь и Кот физически перестали успевать координировать несколько отделов, и пришлось перепоручить его тем, кто с начала основания прошел все ступени Антисистемы от первой до последней. Фактически «по блату» в первый состав генералитета прошли лишь Никитин и Саныч. Еще двое опытных мастодонтов, которых пытались поставить от структур прошлого, вскоре сами по себе отсеялись в жесткой конкуренции. Отстали на старте, захлебнувшись пылью от ног прошедших огонь и воду становления крепких умом и телом ребят. И шутки про старых пердунов, сидящих на этаж выше Совета, давно не уместны. Там решительная молодежь.
Двадцать пять витязей-генералов, это гибкая, периодически сменяемая система патронташа над двадцатью пятью отделами и объектами структуры.
Отделы таковы: Космодром, четыре готовые базы Тень (и восемнадцать в проекте), разведка, контрразведка, три отдела инженерного корпуса, три отдела научного корпуса, три отдела технического корпуса, продовольственное обеспечение, техническое обеспечение, три отдела финансового вливания (под покровительством Хакера), отдел кадров, информационный отдел и отдел идеологической поддержки (под покровительством Идеолога) и, конечно, особый отдел координирования (под покровительством Гения). Попасть в последний сложнее, чем в Генералитет.
Особыми отделами (надотделами) считаются отдел Паранормов, конструкторский корпус Михалыча, мои боевые ячейки спецназа, Данины соколы и сеть реабилитационных здравниц. Дмитрий Александрович занят в последнее время исключительно Свободным и мне порой кажется, что все, что мы делаем вокруг космодрома, по сути, не имеет такого значения, как колонизация Луны и полет на Марс. Мы в малопонятной непосвященным суете по пояс, а это освоение космоса – вещь нужная. Зависимые от материнской планеты, мы смех для внеземного разума. Даже до космических неандертальцев не дотягиваем.
Выходит, что все постоянно при деле, взаимодействуют, дополняют, координируют. Ошибка одних – просчет всей структуры. В то же время крупная победа любого из отделов – норма для стабильной работы Антиситемы.
Обживают свои новые роли, пробуют себя в разных видах деятельности Слава и Лада. Первому надо привыкнуть к современным скоростям решения проблем и новым научно-техническим подходам, второй вылупиться из рамок отдела паранормов и усилить новым ударным отрядом моих воинов. Кот хороший воспитатель, но до последнего будет держать рвущихся в бой ребят, загружая их какой угодно работой, но, только не позволяя поранить пальчик в чем-то более полезном. Исключением были лишь поход в Иномирье, да операции по ликвидации архонтов. Приходится все чаще давить на него, периодически выдергивая на задания группы ребят. Координаторы не рискуют его отделом до завершения всех тестов. Им редко приходит в голову, что чаще такие ребята открываются в естественных условиях при непосредственной практике.
Особнячком держится Рысь. Привязанный к своей вотчине, от Курил до Урала, он вроде всегда отсутствует, но всегда в курсе событий. В нужный момент успевает помогать по самым разным направлениям. Слава вроде бы вернулся и Отшельник должен отдать ему территорию от Урала до Карпат, но я не заметил, что сильнейший из Аватар испытывает необходимость быть поближе к вотчине. Такое ощущение, что его не интересуют подвластные территории. Выходит, Рыси еще долго придется бегать от Тихого океана до Балтийского моря. А Слава скорее выполнит роль мобильного Армагеддона при случае, не допустив врагов на эту территорию.
Выходит, что мне непонятна роль лишь двух лиц в Совете. Что все-таки будет делать Савва? И что нового придумает Скорпион? Если брат не потерял навыки скидывать всех с дивана и идти строить дорогу в светлое будущее, то вскоре структура умножится. Должна умножиться, если эта новая хитрая, коварная змеюка на шее не вздумает вонзить ядовитые зубы в нашу мягкую, незащищенную от умыслов коварных плоть…
- Семен! С вами все в порядке? – Кто-то тряс за плечо.
Я очнулся от раздумий. Сколько же катаюсь уже в лифте, что витязь с нашивками зеленого скорпиона на плече решил, что я умер стоя? Парень лет под тридцать. Вроде генерал от инженеров. Точно. Отдел строительств. Занимаются проектированием и строительством баз «Тень», поселками «Эдем», школами «СКП», «ЗоНТами» (здравницами нового типа) и растущем во все стороны «струнником».
- Не, все отлично. Какой Эдем по счету строим?
- Восемнадцатый.
- Медленно. Очень медленно.
- Но они в десятки раз обширнее первых образцов, - спохватился Витязь. – Это фактически моногорода. Скоро такими колонизировать планеты будем. Распаковываемые модули готовим в проектах.
- Не забывай, что это на территории Дальнего Востока и Сибири места много – строй, не хочу. А при продвижении к Европе будем за клочки воевать. Мы с голыми руками, а в руках голема «меч» налогов, «щит» с арендной платой за землю и пожарные, конструкторские, природоохранные «топорики», да и прочие «копья» уточняющих вопросов бюрократии.
- Всегда разбирались и сейчас разберемся. Главное, что в структуре коррупции нет. Все остальное решаемо. – Хмыкнул генерал и вышел на своем этаже.
Ну да, мы единственная структура, которая за откаты отправляет на тот свет. Без всяких обид.
Но мне нравится его напор. Значит, есть стремление. Помимо возможностей должно быть и желание решать проблемы. Есть желание – полетят руки голема. И взрастит земля новые чистые города. Сначала на нашей планете, потом на неведомых тропинках иных миров.
А с теми, кто устал жить, много не построишь…
Я вышел на первом этаже и завертел в руках листок с адресом. Вот почему не освоил Легкоступ, Дальносуп? Раз и все – там уже. А так приходится делать обиженное лицо ребенка и орать: Рысь, Слава, Лада, помогите – подбросьте!
Привык, что сказать. Нет! Хватит! Никаких просьб. На своих двоих. У меня тут и «машинка» у базы припаркована. До ближайшего задания, где по степени сложности требуется мое непосредственное участие, еще восемь часов. Успею…
В детстве почему-то хотел ездить на Феррари. О, как слеп я был! Это глупое желание скользить по земле пропало в принципе, когда первый раз увидел не прикрытые облаками звезды за пределами нашей планеты.
Да, я не умею прыгать на Луну в защитных коконах, но что мне мешает раз в неделю летать к Венере? Можно и чаще, не совсем только понимаю, когда кончится батарейка моей тарелки. А зависнуть в космосе, не постигнув для возвращения Дальноступ… Что ж, лишний повод Серокожим поржать над человечеством.
Парни в белых одеждах-камуфляжах, фактически сливающих их с космоса с окружающей средой, построились в ряд вдоль базы. Разве что вместо оружия держали в руках лопаты.
- А теперь – копать! – Рявкнул я, и бойцы дружно понеслись к холмику чуть поодаль от входа на Тень-4. Что именно копать знали, так как несколько часов назад усердно закапывали тарелку. Серебристая, та больно выделяется на поверхности в зимний период. А пока не сбили все вражеские спутники, нужна осторожность. Мало ли кто заинтересуется, что это у меня за летательный аппарат в личном пользовании? Шкиперы Серокожих вон ежедневно интересуются. Но чтобы их сбивать, надо предельно ускоряться, а жить в постоянном ускорении…так ведь и до пенсии недалеко. Это Славе удобно так Ладу волновым воздействиям учить. Налево рукой махнула – сбила десяток, направо – сотню. Мы то простые постиндиго, народ попроще – некогда нам фигней мается. Женщину бы одну рыжую в положении разыскать и на этом спасибо.
Дружные махания большими снегоуборочными лопатами пары дюжин солдат принесли быстрые плоды. Моя серебристая «Пуля», как я про себя прозвал летающую тарелку серокожих, ибо летала она на зависть всем пулям быстро, показала крышу, стенки. Полностью-то откапывать и не надо.
Подойдя, положил свободную ладонь на холодный металл. Ну как металл? Я не знаю что это. Он не морозил пальцы, как сталь или иной земной сплав. Летом же всегда был приятно-холодным, зимой. Готов поспорить, его можно даже лизнуть, язык не примерзнет на морозе.
Пуля признала хозяина, как бы глупо это не звучало. С той стороны, где я стоял, образовался проем, внутри возник мягкий свет. Нырнув туда ногами, прокричал через плечо:
- Все, ребят. Достаточно.
Тарелка затянула проем, и свет стал ярче. Плюхнувшись в любимое кресло и проведя рукой над панелью, я увидел окружающую обстановку через голографический дисплей. Пульт управления любил выводить его перед носом, когда обзор вокруг тарелки был неполным, как сейчас. Так обычно в космосе делает часть стенок прозрачными и окружение видно со всех сторон. Все мириады звезд. По началу хочется в туалет, а потом ничего, привыкаешь.
- Полетели. Кир сказал, что Лера в деревне в Хабаровском крае со странным названием «Маяк». Нанайский район.
Тарелка на голос не отреагировала. Ну не удается мне переоборудовать ее под голосовое управление. Оно походу здесь вообще не предусмотрено.
- Что, не знаешь где это? Ладно, я поведу. – Обронил я, шутя, и принялся за мысленное управление.
Аппарат плавно взмыл над сугробами и стремительно принялся набирать высоту. В последнее время я фактически не включал режима невидимости. Берег батарейку. Мне проще отбить рейд чьих-либо интересов, чем заправить эту штуку. Острое предчувствие, что осталось совсем мало и пора сдавать Космоведу на космодром на длительный прикол, не покидает. Пусть там уже ученые тешатся вволю, а самому походу придется напрашиваться к кому-нибудь из Аватар в ученики – Легкоступ постигать.
И вправду, чего это я на космические технологии пришельцев налегаю, если сам себя могу развить? Скоростной аналог передвижения, так сказать. Конечно это сложнее и дольше, но зато свое и всегда под рукой. Надеяться надо же только на себя в этом бушующем, стремительно меняющемся мире?
Тарелка мчала сквозь тучи на восток. Лучше через облака, так меньше видно сверху и снизу. Лишь над Уралом пришлось поднабрать высоты, но над Сибирью снова снизился, набирая скорость порядка восьми тысяч километров в час. Над территорией же Дальнего Востока нырнул под тучи. Плотность населения мала, блуждающих под небо любопытных взглядом меньше.
Тарелка почти универсальна: огромная скорость, стабилизирующее поле, подавляющее инерцию так искусно, что даже в моменты самых резких разворотов или резких остановок, спокойно можно стоять у стенки и даже лбом не уткнешься; простор для троих-четверых; кресло, что может видоизменяться по желанию пилота. Спорю, оно может стать и кроватью.
Все в тарелке хорошо, почти все предусмотрено, разве что нет того укромного места, без которого человеку никак. Видимо у Серокожих другие потребности. Или мозг Пули не собирается рассказывать мне всех секретов…
Укрытый ледяной шубой, с запада на восток потянулся Амур. Тонкие артерии, припорошенные снегом, с каждой сотней километров набирали мощь, силу. При впадении Сунгари, Амур еще больше увеличился. Пришлось сбросить скорость до тысячи километров в час, чтобы не пропустить мост через Амур. Вот и Хабаровск, пришлось снова нырнуть в тучи.
От города взял на север и несколько минут спустя сбросил скорость до вертолетной, вновь спустившись ниже облаков. Не пропустить бы эту деревеньку. Должна быть где-то по трассе Хабаровск-Комсомольск-на-Амуре. Примерно сто двадцатый километр.
Лес… лес…
Одна бескрайняя тайга, насколько хватает глаз. Узкой полоской тянется шоссе с одной полосой по обе стороны, бегают редкие машины. Придорожные деревеньки настолько маленькие, что не понимаешь, зачем эти пара-другая домов у дороги. Рядом маленькие магазинчики, шашлычные, шиномонтажки, чаще сделанные для дальнобойщиков. Мелькнуло несколько военных частей, половина из которых была брошена со времен империи, вторая половина создавала видимость присутствия.
Вот и деревня после моста через Синдинское озеро. Начало Нанайского района. Школа, детский садик, больничка, котельная, несколько каменных домов и пару десятков улиц. Наберется ли тысяча жителей?
Приземлив тарелку за пределами деревни в тайге, невдалеке от трассы, я выбрался на шоссе и бодро побрел разыскивать это рыжее безумство, зачем-то забравшееся в эту глушь. Хотя куда ей еще было деваться без документов? Ни одного знакомого в городе, разговорилась с кем-нибудь, и предложили работу в деревне. Всякое бывает.
Из домов валит дымок: люди топят печки, греются, варят, растапливают бани на вечер. Вдоль домов аккуратные поленницы дров. Двадцать первый век! Обещание газового монополиста страны провезти газ в каждый населенный пункт – лишь слова. Все уходит на экспорт или крупным предприятиям. Если убрать из домов телевизоры и компьютеры, то в чем отличие деревни от века девятнадцатого? Или того времени, когда казаки вновь открывали для империи эти земли и переселенцы расселялись вдоль рек по окрестностям.
В жутких условиях эти стойкие, волевые люди, полагаясь лишь на свои силы, распахивали земли, выкорчевывали деревья, сеяли, пахали, разводили скот, огороды, поднимали бортничество, занимались охотой, рыбалкой, заготавливали сено, дрова, занимались таким ударным трудом, что получили прозвище – кулаки. И уже следующее поколение новая власть обдирала до нитки, забирая все созданное своим трудом под лозунгом: все для народа!
Иду и бурчу:
- Лера, ты где? Где тебя искать? Отзовись!
Улицы пустынны. Зима. Лают обезумевшие от тоски собаки на цепях у конуры в каждом дворе. Одна радость в жизни – полаять.
Вот как мне ее искать? Даже карты нет. Кир ни дома, ни улицы не указал, видимо посчитав в деревне в несколько десятков улиц это несущественным.
Сколько месяцев мы с ней не виделись? С августа? Сентября? Пожалуй, с сентября. Тогда Иномирье вылезло, и всех дружно заслали к черту на кулички. Пока лазили, минула осень, наступила зима, затем эта череда праздников. И вот только нашел время подумать о ком то, кроме себя, близких, родины, друзей, обязательств…
Какой у нее должен быть месяц? Седьмой-восьмой?
В задумчивости я встал у чьей-то калитки. На голову еще начало давить, виски в тиски берет, мешает сфокусироваться на задаче поиска. Хоть у этого дома собака не лает. Захолустная улица погрузилась в тишину. Лишь мужик у дома в старой спортивной шапке и полушубке рубит дрова. Неудобно же в полушубке! Какой толстый, неуклюжий. С бодуна что ли?
Колун в очередной раз ударил по просмоленному листвяку, рубить который было труднее всего и застрял. Мужик едва слышно разразился бранью, завертев рукояткой в попытке извлечь топор.
Полушубок за стараниями сполз с плеч, обнажая округлый живот. Его не скрывал и выцветший свитер. Из-под шапки выползла рыжая прядь. Наверное, в спину кольнуло. Потому что…. Девушка… облокотилась о дом, выронив топор и растирая обоими руками поясницу.
Сердце застучало быстрее.
Ну, вот и Лера, хмыкнул мозг. А на лицо наползла радостная улыбка.
Нашел!!!
Тихо отворив калитку без крючка, я прошел по скрипящему деревянному настилу, по той части, где было более-менее отчищено от снега.
Лера повернулась на скрип, глядя большими, полными слез глазами на незваного гостя. Слезы потекли по щекам сами собой.
- Тебе еще чего? – Обронила она еще прежде, чем разглядела меня.
Ну не деревенский житель. Чего поделать? Привыкла к комфорту города. Да и беременность не то время, чтобы достойно набирать физическую форму. Могу поспорить, в тренировках, которыми нас пихал летом Скорпион, а до того несколько лет сам Чернослав, сделала большой шаг назад. Вдобавок, внезапное появление и такой же резкий уход Иштар, отсутствие поддержки Меченого… ни Скорпа рядом, ни меня. Мы все исчезли, оставив ее одну на одну со своими проблемами.
А ведь ее просто использовали в своих непонятных, глупых играх боги и полубоги. Ведь не меня она насиловала, а Иштар до Велеса добиралась, который сидел во мне. Только так волохатый, наконец, выбрался на свет, его вытащили, чтобы ответил за все ошибки прошлого. Выходит, мы оба сыграли роль инкубаторов. Только я почти с рождения, а она временно.
Но я привык и не замечал, а ее чужое присутствие в разуме подкосило.
- Лера…
- Ты?!
Она выхватила топор, вырвав из полешка одним рывком – и откуда только силы взялись? – и бросилась на меня.
Я шагнул навстречу, уйдя немного в бок от траектории удара, мягко перехватил обе руки (топор по инерции улетел дальше на деревянный настил), второй рукой обнял и приблизил к себе.
- Успокойся, все в порядке, - прошептал я на ухо, не в силах сказать что-то еще.
А и что сказать? Верные мысли пришли лишь сейчас. А она так хотела услышать их тогда, когда Лада призвала вступить в отряд для контратаки.
Валерию прорвало. Слезы покатились градом, она заревела, уткнувшись в плечо, уставшая от жизни последних месяцев больше, чем от всех предыдущих лет. Ведь в те года она была одна, а теперь приходилось думать за двоих. Светлена требовала к себе внимания.
- Ду-рак, - выдавила из себя Лера сквозь взявшую верх истерику. Тело содрогалась в конвульсиях. Но она отпрянула и заставляла себя смотреть мне в глаза.
- Еще какой дурак, - согласился я.
Ее лоск исчез, этот весь наносной гламурный отблеск, что присутствовал в ней ранее… Но блеск глаз никуда не исчез. И был он красивее всего, так как шел от самой души. Частица настоящего.
Встав на колени в утоптанный снег, я щекой прислоняясь к животу. Помехой не мог быть и старый, колючий свитер. Не надо быть экстрасенсориком, чтобы ощутить движения взбунтовавшейся против слез матери дочери.
- Успокойтесь, хорошие мои. Обе успокойтесь. Папка рядом, - забормотал я самым нежным и добрым из всех возможных голосов на свете.
Лера опустила руки на мои локоны. Ногти без лака – рабочие пальцы. Но по-прежнему мягкие, нежные. Чем занималась-то в деревне? Нянечкой в детском саду работала? Техничкой в школе? Библиотекаршей? Всеми сразу? Уже не важно. Уже знаю, что заберу, и больше не будет ни в чем нуждаться. Все испытания позади. Все прошло.
Так и стояли, ощущая друг друга и пытаясь нащупать дорожку к прощению. Стояли, пока не скрипнула калитка.
Рысь вошел с улицы стремительно. Грозный, как Иван Четвертый в дни скверного настроения, он стремительно приближался к нам. Суров он мог быть лишь в моменты сильнейшей усталости. Значит, в последнее время что-то порядком выпило его силы.
Меня как плетью по спине ударило. Фокусировка на Лере и дочери сбилась. Ощутил дикое давление на виски. И только теперь до меня дошло, что голова не от лая собак болит. Что-то изнутри пыталось мне намекнуть, что не все в порядке.
Увидев Леру, Рысь хмыкнул.
- То-то думаю, ты совсем ничего слышишь. Хорошо, хоть вблизи. Так бы убил. – И приблизившись еще на шаг, как закричит, затараторив с несвойственной ему быстротой. – Маша рожает! А глядя на нее, и Наталья начала! Я один со всем не справлюсь! Владлена с Еленой бассейн готовили, да раньше все началось, не до них сейчас. Сил нет до Эдема прыгать. Все не по плану! Меня отвлекли!
Я подскочил. Как молнией в темечко ударило. Разве что зимой не бывает молний. Ну, тогда можно сказать, что меня просто ударило парой-тройкой тысяч вольт.
- У меня тарелка в лесу!
- Какая тарелка?! Забудь про нее, потом заберешь! – Рявкнул Рысь, намекая, что это последнее, о чем я сейчас должен думать. – Прыгаем!
Отшельник взял за руку.
Лера посмотрела такими глазами, что я должен был умереть на месте, если позволю себе ее еще раз оставить.
- Только с ней! – Добавил я, хватая за руку и ее.
И Рысь не стал спорить. Видимо действительно устал и путь еще и до поселка Эдема осилить не мог.
Крыльцо дома в тайге пришло на смену покосившемуся забору дома в деревне. Мы все втроем влетели в теплый дом, взглядом цепляясь за лежащих на одной большой кровати рожениц. Воды обеих отошли и начались схватки.
Зрачки Маши расширились, когда рядом со мной увидела ту, которую меньше всего ожидала увидеть в ТАКОЙ ДЕНЬ.
- Чего встал? – Прилетела затрещина от Леры сзади. – Дуй за горячей водой и полотенцами! И одеяла не забудь! – и чуть тише добавила, перехватив взгляд Марьяши. – Я помогу… Потом поговорим.
- Поговори-и-и-м! – Пообещала бледная Маша, сорвавшись на крик. Следом закричала лежащая рядом Наталья.
Мыслительный процесс от затрещины вернулся, и я засуетился, припоминая, где что искать. Вода должна была быть на печке в соседнем доме, полотенца и одеяла где-то тут…
- Я за водой, ты достань полотенца со шкафа в соседней комнате, - разделил труд поисковика Рысь. В коридоре он впопыхах наткнулся на Ёруша, который не понимал, почему кричит мама, и не желал сидеть в другом доме один. Отшельнику впервые пришлось приказать ребенку, за что тот, не привыкнув к резким словам от отца, побежал по улице с диким ревом. Разворачивалась драма.
Разгрузив все найденные полотенца и одеяла на кровать, я склонился над Машей. Та схватила за руку и сжала пальцы с такой силой, что показалось – мстит за Леру.
- Не бойся, солнце, я рядом, - пробормотал я, сам боясь больше, чем все они вместе взятые.
- Радует! – Крикнула Маша и мне показалась, что в слове этом мелькнул оттенок сарказма.
Лера, вымыв руки с мылом в принесенной в ведрах горячей воде, решила, что родит Маша все же первой, и склонилась у ее ног.
Маша притянула руку к лицу, я приблизился, и она прошептала только для меня:
- Она тоже беременна?
- Да.
- От кого?
Я невольно сглотнул.
- Маша, лучше рожай.
- ОТ КОГО?
Так как мы с ней были связаны узами витязи и берегини, она решила мне об этом напомнить, влияя на меня на всю катушку.
- От меня. – Не стал я скрывать. – Но это не совсем моя вина, - тут же добавил я.
- Ч-Е-Г-О?!
- Я не успел тебе сказать. Новый год, мандарины, настроение…
- А НУ ПОВТОРИ-И-И!!!
- Тужься, Машка, тужься! Головка показалась. – Подбодрила Лерка.
- А-А-А!!! – Оглушила меня берегиня то ли праведным гневом, то ли криком боли.
В ушах зафонило. Я не сразу сообразил, что за новый крик в комнате. Повернувшись, заметил нехитрые манипуляции Леры. Она осторожно обмывала ребенка, избавляя его от плаценты, и неторопливо вытирала Любляну полотенцем. Моя дочь в ее руках словно решила продолжить крик матери и стала звонко возмущаться.
- Рысь, где ножницы или нож? Нитки? – Обронила Лера.
- Подожди, найду. Ты не торопись пока, кровь из плаценты в ребенка перетечет. Успеешь перерезать.
- Сема, - Обратилась ко мне рыжая акушерка по неволе. – Раздевайся и держи дочь. Мне надо помочь Наталье.
- Зачем раздеваться?
- Маше надо отдохнуть, а ты, балбес, согрей своим телом ребенка. Контакт кожи к коже. Не знаешь что ли? Эх ты, папашка.
Дрожащими руками я стянул с себя толстовку, майку, наскоро отер тело мокрым теплым полотенцем и, дожидаясь, пока Рысь разрешит Лере перерезать пуповину и обмотать нитками, с величайшей благодарностью поцеловал берегиню.
Затем, как самое величайшее сокровище, как сама осторожность, принял дочь на руки и аккуратно прилег рядом с Машей, благославляя Рыся за то, что тот соорудил большие, широкие кровати, где могло лежать хоть семеро.
- Любляна, - обронили губы, и я ощутил дочь грудью.
Она прижалась всем маленьким тельцем, притихнув и прислушиваясь к новым ощущениям. Показалось, что нас, укрытых спешно Лерой одеялом, перестал интересовать весь прочий мир. Только я, дочь и обессиленная Маша с потрескавшимися губами.
Этот миг показался таким особенным, что на глаза навернулись слезы, время застыло. Я ощущал прижавшуюся к телу дочь, придерживал ее рукой, целовал в лоб и темечко, смотрел в голубые, как само летнее небо, глаза без дна и тонул в них, тонул.
Где-то на периферии мира появился на свете Оглеслав. Рысь лег рядом со своей берегиней, держа ребенка и ожидая появление дочери.
Чуть позже Наталья подарит Андрею и Яруну и уснет, в конец измотанная рождением двойни. Приляжет у ног на свободном месте Лера, устало глядя в резной потолок и комната погрузится в средоточие тишины и покоя.
А пока усталая Мария берет дочь к себе и кладет меж грудей, давая рожденной возможность самой добраться до сосков. Первый труднейший опыт, наглядно показывающий, трудолюбивой ли будет расти дочь.
И Любляна сантиметр за сантиметром приближается к груди, и я как зачарованный смотрю, как розовенькие губки нащупывают ореол раздутых сосков, сам сосок и начинают неумело причмокивать. По щеке бежит слеза, и я радуюсь ее первой победе, как своей. Что может быть прекрасней? В груди такой жар и тепло. И все тепло дарю лишь дочери и берегине. Мы – одно. И она прекрасно знает, что Лера не станет мешать. Узнает и то, что случилось так, что мы стали заложниками чьих-то действий. И простит… Все простит.
Миром овладел вечер, уставшие физически, психологически и эмоционально, мы лежим в темнеющей комнате, соединенные нитями таинства. Никто не в силах встать и зажечь свечей. В соседней комнате давно потух камин. Не осталось и тлеющих углей. В окно видно, как идет легкий пушистый снежок. Красивый. Сегодня все красивое и наполнено волшебством.
С улицы послышался скрип вминаемого снега. Я встрепенулся, собираясь подскочить и идти защищать то, что мне дорого. Но Рысь даже не пошевелился. Значит, нет опасности. Может то идет Ёруш? Ребенку страшно сидеть вечером дома одному. Значит, пора вставать… Куда только делись все силы? Я отдал их в поддержке ей? Или взяла сама, так как посчитала нужным… Это ничего…мы же – одно. Мы единое.
Дверь отворилась без скрипа. Порог переступил чернявый Дед Мороз, в волосах которого запуталось столько снежинок, что они больше походили на серебряные волосы. Разве что вместо мешка с подарками он держал на руке Ёруша и что-то тихо бормотал ему, видимо успокаивая.
- Мир этому дому, - обронил с порога громогласно Скорпион, перебудив разом всех детей. – А чего это вы Ёруша одного дома оставили?
Вот как он мог нарушить эту идиллию? Эту робкую гармонию, сделавшую нас всех гораздо ближе друг к другу.
Любляна, Оглеслав и Яруна в ответ выдали такое «добро пожаловать», что всякий в спальне не смог сдержать улыбки.
- Кажется, я как раз вовремя, - добавил брат и опустил Ёруша на ноги. Ребенок робко посмотрел на отца. Пришел же без веления. Андрей устало кивнул и подозвал посмотреть на братика и сестричку.
С улицы послышался голос Лады, та ткнула Скорпиона в спину с недовольным возгласом:
- Пусти, здоровяк. – И пробравшись в дом, обведя всех радостным взором, расплылась в улыбке. – Ну-ка дайте посмотреть, где тут мои племяшки?
Что ж, скоро и вся пополнившаяся семья будет в сборе.
Задание структуры, пожалуй, сегодня обойдется и без меня.
Прошу считать пропавшим без вести на сутки… А лучше на двое.
