16
Тель-Мусса, несчастье

Когда в комнату Нассима Ализарина зашел солдат, генерал как раз с удовольствием ел охлажденный гранат (Азим аль-Адил послал ему дюжину из Шамрамди).

– Генерал, к нам едут арнгендцы с пальмовой ветвью.

– Что?!

Гора меньше бы удивился, привези ему старый Аз порубленного на кусочки и распиханного по мешкам Шельмеца, – и в этом случае Нассим удивился бы тому, что эр-Селим не сжег немедленно останки колдуна на дюжине разных костров, мастер призраков не привык полагаться на случай.

– Как я и сказал, генерал: прибыли рыцари из Герига – двадцать пять человек. Встали так, что из фальконетов не достать. Знамена Братства Войны. Черного Роджерта с ними нет.

– Тогда идем на балкон. И позови советников.

Нассим поглядел вниз: ровно двадцать пять человек, держат строй, вооружены, но нападать вроде бы не собираются. Если начнется бой, ситуация не в их пользу. Но если они хотели привлечь внимание Горы, то способ придумали замечательный: любопытство он сдержать не сможет. Слишком уж много возможностей, некоторые – вполне благоприятные.

– Давайте-ка посовещаемся. У кого какие идеи? Что это все значит? Выманивают нас?

– Поговорить хотят, – предположил Костыль.

– Почему?

– Надумали что-то.

– Костыль!

– Видите флажок на копье у того, что стоит рядом с герольдом с пальмовой ветвью? – указал рукой Костыль. – Это эмблема командора ордена.

– Алый флажок с сине-белой вертикальной полосой в середине?

– Именно, – чуть сердито отозвался старый воин.

– Ни одного командора не видели здесь с самой Битвы Четырех Воинств.

– Не видели. Командоров не так уж и много – всего четверо: один в Броте, один, самый главный, в Ранче, второй по старшинству в Вантраде и один в крепости Братства в гавани в Триамолине.

– Первых двух нам вряд ли доведется здесь повстречать.

– Да и остальных тоже.

– Так, думаешь, это уловка?

– Все эти знамена, флажки и гербы на щитах – таких мы раньше не видели.

– Значит, это рыцари, недавно приехавшие в Гериг. Пойдем посмотрим, чего им надо.

– Я бы их помариновал немного на жаре в доспехах, а потом ударил.

Нассим усмехнулся. В Костыле не сразу просыпалась жажда крови, но уж потом ее долго было не унять.

Выступить удалось не сразу: пришлось спуститься с башни, облачиться в доспехи, взобраться на коней и выехать за ворота. За Нассимом и Костылем артиллеристы выкатили несколько фальконетов и выставили их так, чтобы издалека обстреливать чужеземцев. Огневая поддержка даст Горе и Костылю преимущество.

Пушкари не скрывались, но и не выставляли себя напоказ.

Гора жалел, что поблизости нет мастера призраков. Но Аз все еще выслеживал эр-Рашаля. Нассим уже начал за него волноваться.

– Может, мы и сглупили, – заметил Костыль. – В первой шеренге вижу двоих из особого ведомства.

– Волшебники?

– Вероятно.

– Тогда будем надеяться, что они и правда хотят лишь поговорить.

– Я на это надеялся, когда они еще только показались на горизонте.

Подъехав поближе, Нассим чуть успокоился. Все западные чужаки поснимали шлемы, многие ослабили крепления на доспехах, чтобы хоть чуточку обдувало ветерком.

Гостям из холодных краев погода казалась невыносимо жаркой.

Нассим остановил коня в десяти футах от стоявших впереди рыцарей.

– Я Нассим Ализарин, прозываемый иногда Горой. Удерживаю эту крепость во имя Внушающего Великий Трепет Индалы аль-Суль Халаладина и Господа, кроме которого нет иного.

Нассим не назвал ни имени своего отца, ни родины. Если этим арнгендцам известны восточные обычаи, то они сразу поймут, что перед ними ша-луг.

– Я Мадук из Хульса, принадлежу к Братству Войны. – Предводитель чужаков говорил на люсидийском наречии почти без акцента. – Командор ордена в Гериге. Во имя Братства, истинного Господа и всех Его святых.

В холодных серых глазах рыцаря не отразилось никаких эмоций. Словно овец торговать явился.

А вот на лице Нассима промелькнуло удивление.

– Совет в Ранче постановил учредить в Гериге новое командорство, – склонив голову, пояснил Мадук. – Меня назначили командором. Я хотел представиться. И предупредить, что грядут перемены. А еще предложить вам оставить башню – тогда ни вас, ни вашего имущества мы не тронем.

– Щедрое предложение. Такое щедрое, что и я расщедрюсь и предложу сделать то же самое вам и обитателям Герига. Предложение мое будет действовать до самого новолуния.

Арнгендец улыбнулся.

– Я его уже где-то видел, – прошептал Костыль.

– Да, на Артесипее. Он служил главой телохранителей у главнокомандующего. Возможно, это было лишь прикрытие для других мерзостных делишек.

Чужак услышал их разговор и понял его. Вид у него сделался озадаченный. Он-то их не вспомнил, но в Арн-Беду Нассим с Костылем играли не самую важную роль.

– Замыслы Индалы никогда не могли укрыться от внимательного взора, теперь же они и вовсе очевидны, – заявил рыцарь. – Братство Войны не даст ему победить.

Этот человек не просто говорил без обиняков, но и, видимо, искренне верил в свои слова и хотел избавить от гибели тех, кому суждено было погибнуть, если Индала не отступится.

– Истину мы узнаем, когда Господь явит волю свою на поле брани. – Нассим постарался сказать это бесстрастно.

– Вы были в Арн-Беду? Человек, который сокрушил Руденса Шнайделя, изничтожил бога-демона Сэску и сровнял с землей стены неприступной крепости Арн-Беду, идет сюда. Неисчислимы его войска. Те, кому хватит мудрости заключить мир сейчас, обретут заслуженное. Остальных истребят.

– Вот уж он удивится, – пробормотал Костыль себе под нос.

Нассим не был столь в этом уверен. У Элса Тейджа не осталось причин хранить верность Дринджеру, Аль-Праме и даже ша-луг.

– Вы не воспользуетесь моим великодушием? – спросил арнгендец.

– Вы великодушно предлагаете бросить вызов врагам Господа нашего? Воспользуемся с превеликим удовольствием!

Командор ордена в Гериге словно не в силах был поверить услышанному.

– Будет так, как вы того пожелаете.

Мадук развернул коня и медленно проехал сквозь строй своих сопровождающих. Один за другим они тоже поворотили коней и последовали за предводителем. Последним ехал герольд с пальмовой ветвью.

– Генерал, мы чего-то не знаем? – спросил Костыль.

– Возможно. Может, они думали, что мы что-то знаем, а мы и не знаем. Выясни. Эти люди весьма уверены в будущем.

Нассим не двинулся с места, пока из виду не скрылся последний арнгендец.

Вернулся Аль-Аз эр-Селим, но вестей добрых не привез. Эр-Рашалю удалось сбежать в Идиам. Солдаты Азима были люсидийцами и слышали всяческие жуткие истории, ходившие об этих землях, – они наотрез отказались ехать в пустыню вслед за колдуном.

Старый Аз тоже принялся гадать, почему это западные рыцари преисполнились такой уверенности, но ничего полезного не выяснил.

Гора позвал Костыля на балкон:

– Костыль, я хочу отправить тебя еще в одно путешествие. Прошу! Ведь ты единственный, кому это под силу.

Единственный, кому это под силу, не стал скрывать тревогу:

– Еще одно путешествие я не перенесу.

– Да ты меня переживешь лет на двадцать. На этот раз поедешь не один – возьми дюжину воинов. Кого угодно, кроме аль-Азера.

Костыль молча ждал приговора.

– Езжай в Аль-Кварн.

Костыль по-прежнему молчал.

– Найди наших братьев и узнай, как они относятся к нынешнему положению дел. Узнай, насколько удалось Индале объединить каифаты. А еще узнай, что сталось с родными капитана Тейджа. И с моей женой.

– Видимо, меня вы решили послать из-за жены капитана. Мы искали и раньше, но безуспешно.

– Искали, но и они не лезли на рожон. Не хотели привлекать внимание.

– Сейчас уже спокойней должно быть. Я его жену как-то встречал, правда, давно. Вы что-то задумали?

– Ничего такого ужасного, не воображай. Им задолжали. Да и возможно, их появление в Святых Землях напомнит капитану о корнях. Он, видимо, позабыл о них.

– Да, генерал. Если бы он нас с собой забрал, мы бы тоже позабыли.

Нассим никогда не состоял в настолько закрытом и сплоченном отряде, как тот, каким командовал Элс Тейдж, и потому не мог до конца понять, какие узы скрепляют его участников. Зато он хорошо понимал, что на войне образуются братства, связанные гораздо крепче, чем иные семьи.

Несколько раз такое едва не случилось и здесь, в Тель-Муссе, но Индала не давал своим люсидийцам подолгу засиживаться на одном месте. В Тель-Муссе происходил своего рода отбор: лучшие воины проходили боевое крещение, а худшие погибали и не становились потом обузой в более крупных кампаниях.

– Я не могу тебе приказать, – сказал Ализарин. – И так уж я тебя загонял.

– Не надо на совесть давить.

Нассим хотел было возразить, но сдержался.

– Нет нужды спешить. И рисковать.

Костыль не ответил. Да и что тут отвечать? Он сам выбрал себе такую жизнь и когда-нибудь неизбежно умрет такою же смертью.

– Если родня – дело по-прежнему щекотливое, в петлю не суйся. И с остальным тоже.

– Люди Внушающего Великий Трепет не потерпят, если мы начнем шнырять повсюду, словно заговорщики.

– Прихватят – скажи им правду.

– Какую именно правду?

– Хоть я и не стану военачальником под Индалой, я все же хочу призвать других ша-луг участвовать в его новой Большой Войне и вытеснить чужаков из Святых Земель.

На Костыля напал приступ мрачного ехидства.

– А чужаки – это дринджерийцы, люсидийцы или племена из Пеквы?

Гора усмехнулся, слова старика его даже слегка позабавили.