Весна в этом году была поздняя. Поэтому по обе стороны дороги стояли безлиственные деревья, навевавшие вкупе с пасмурной погодой и раздолбанным шоссе на душу тоску и уныние. Неожиданно справа показалась отходившая под острым углом дорога с безупречным асфальтовым покрытием. Очень прямая, она пролегла через сосновый лес, и, казалось, сквозь прямые стволы деревьев все вокруг просматривалось. У этого умиротворенного пейзажа был один недостаток: в самом начале отличной дороги в глаза бросался красно-белый шлагбаум, а над ним укреплен круглый автомобильный знак «кирпич» – проезд запрещен.

Появившийся не из будки, а откуда-то сзади молодой солдат проверил у всех троих документы: и у Турецкого, и у Грязнова, и у эфэсбэшного водителя. Последний был недоволен подобной строгостью и потом ворчал: «Скучно им – вот дурью и маются. От нечего делать».

От шлагбаума до здания командования городка «Красный флаг» машина домчалась за три минуты.

Только большой полет фантазии помог кому-то назвать это явно промышленное предприятие городком. Тут и жилых домов почти не было. В основном казармы, да и те сами на себя не похожи. Складывалось полное впечатление, что это перевалочный пункт, где люди не задерживаются надолго, поэтому не заинтересованы, чтобы хоть в малейшей степени обременить себя заботой об уюте.

Предупрежденный звонком из Красносибирска начальник секретной лаборатории полковник Фальковский ждал их. Это был кряжистый человек с неправдоподобно мощной шеей. Короткая стрижка только подчеркивала ее толщину.

– Сергей Николаевич, – представился он, пожимая руки приезжим.

Фальковский постоянно жил в Красносибирске, а сюда приезжал только на работу. Утром приезжал, вечером возвращался в город. Тем не менее вся история с отравлением Ширинбекова и Самощенко прошла мимо него. То есть о самом факте отравления он слышал, однако слухи о ворохе разноречивых диагнозов до полковника не доходили. Москвичи ввели его в курс дела. Сергей Николаевич слушал, глядя на них своими донельзя голубыми глазами, и у него было такое выражение лица, словно ему стоит большого труда не прервать гостей, сказав: «Мне бы ваши заботы».

– Я, конечно, читал работы и Щеникова, и Дынькина. Это все наше руководство к действию. Однако мы находимся в ведении Министерства обороны, никаких отчетов в академические сферы не посылаем и делаем свои разработки самостоятельно. Мы регулярно делаем новые вещества, в которых основными компонентами могут быть и диоксин, и пентакарбонил железа. Естественно, у врачей могли быть затруднения с диагнозом по отравлению ядами. Если бы они работали в контакте с нами, до истины докопались бы скорее.

– Еще не поздно, – сказал Грязнов. Турецкий спросил:

– Как могут попасть изготовленные вами отравляющие вещества за пределы лаборатории? Только официально или, скажем, могут украсть?

– Кто их красть станет? – криво усмехнулся Фальковский. – У нас над ними работают два человека. А любой посторонний разве сможет разобраться, где тут что находится? Да пусти я вас сейчас внутрь и скажи: «Можете выбрать себе яд», разве вы что-нибудь поймете? Нет, воровство как таковое я в данном случае исключаю. Гораздо проще достать какой-нибудь другой яд, через обычную аптеку.

– Но все же ваши обладают какими-то преимуществами?

– Из-за этих преимуществ ваш брат следователь и мучается: не оставляют следов, трудно поставить диагноз.

– Значит, за пределы лаборатории они могут попасть только официально, с вашего разрешения. И кому вы позволяете их выдавать?

– Вообще-то их мало кто просит. Буквально можно пересчитать по пальцам одной руки. Иногда заказывали для сельского хозяйства: те, кто борется со всякими вредителями. Недавно для ФСБ брали.

– Этим-то зачем нужен? – насторожился Александр Борисович.

Фальковский развел руками:

– Чего не знаю, того не знаю. Однако давал без опаски – все оформлялось официально, необходимые расписки были получены, они сохранились. Так что в этом отношении к нам никаких претензий быть не может.

– Как все это происходило? – спросил Грязнов. – Вот приехал человек из ФСБ и сразу конкретно сказал вам, какое отравляющее вещество ему требуется?

– Нет. Он попросил подобрать вещество, которое в небольших количествах может ослабить страдания больного, заменить наркотик, который на того уже не оказывает влияния. Я отправил к нашему сотруднику, Красницкому. Они все обсудили, и Евгений Павлович посоветовал ему взять дельта-диоксин. Это промежуточный продукт, одна из новых наших модификаций. Дальше мы оформили все нужные бумаги, и он получил образец.

– Понятно. – Александр Борисович взъерошил шевелюру, чтобы было признаком хорошего настроения. Кажется, напали на след. Он спросил: – Сергей Николаевич, мы можем поговорить с Красницким?

– Да бога ради!

Полковник нажал тумблер селектора:

– Евгений Павлович, зайди, пожалуйста, ко мне. Вскоре в кабинете появился молодой худощавый человек в очках. Фальковский познакомил его с москвичами.

– Ответь, пожалуйста, на все вопросы товарищей. Основную канву я уже обрисовал. А ты – давай подробности.

– Здесь или пройдемте в лабораторию? Следователи изъявили желание посетить лабораторию.

Войдя туда, они сразу поняли, что воровать здесь бессмысленно. Тысячи банок и склянок захлестнули сравнительно небольшое помещение. Только свой человек может разобраться в столь причудливом хозяйстве.

– Евгений Павлович, расскажите, пожалуйста, про недавний визит представителя ФСБ.

– Был такой. Не помню точно его фамилию, Мещерский или Мещеряков. Он получил задание, которое ему требовалось выполнить. Ну я посоветовал ему взять дельта-диоксин. Это совершенно новая разработка. Не яд, а конфетка, – причмокнул губами Красницкий.

– И майор согласился?

– Почему бы и нет?! Дал я ему маленький пузырек с притертой пробкой, мы пошли к бухгалтеру – это же отпускается за деньги, тот назвал цену, Мещерский или как его там заполнил все бумаги и уехал.

Вячеслав Иванович попросил Красницкого подписать свои показания, после чего тот отвел следователей к бухгалтеру. Молодой педант в капитанской форме в два счета достал нужную папку, раскрыл и показал расписку Валентина Петровича Мещерякова о получении опытного образца вещества дельта-диоксин.

– Ксерокс у вас есть?

– У нас все есть, – ответил бухгалтер-капитан. – Сколько копий нужно?

– Хватит двух.

– Сделаю на всякий случай пять. Мало ли что. Турецкий сказал:

– Меня больше другое интересует: оригинал документа оставить здесь или все-таки изъять?

– Да на кой нам сдался оригинал? – Вячеслав Иванович пренебрежительно махнул рукой. – Придется составлять протокол изъятия документа. Только лишняя морока. Хватит с нас и копии.

– Я тоже так думаю. Не станет же этот Мещеряков отрицать, что получал здесь дельта-диоксин. – Александр Борисович повернулся к бухгалтеру. – Ведь в случае чего оригинал будет храниться у вас? Не пропадет?

– Если никто не приставит к моему виску пистолет и не заставит отдать эту расписку, никуда она не денется.

– А если приставит?

– Тогда я вообще больше ничего не буду знать.

Из «Красного флага», из кабинета Фальковского, Александр Борисович позвонил Володе Яковлеву и попросил проверить, присутствовал ли на самощенковском юбилее Валентин Мещеряков, майор ФСБ. Такой фамилии в списке не оказалось.

– Значит, кому-то передал, – сказал Грязнов. – Этого и следовало ожидать. Не будет же человек ездить за ядом и сам же травить. Сейчас в ходу узкая специализация. Один доставляет, другой травит. Вот пусть и скажет, кому отдал.

В машине у водителя нашелся список телефонов сотрудников УФСБ, и следователи прямо оттуда позвонили Мещерякову, сказали, что скоро зайдут к нему. «Заходите», – равнодушно ответил тот.

– Здорово вы знаете дорогу, – похвалил Грязнов водителя, молодого парня. – Часто приходится сюда ездить?

– Не сказал бы. Был один разок.

– Это в марте, когда Мещерякова привозили?

– Точно. Все-то вы знаете, все-то вам известно.

– Да, мы такие. – Вячеслав Иванович игриво подмигнул Турецкому и опять обратился к водителю: – А что, майор в тот раз сильно нервничал?

– Почему нервничал? По-моему, всю дорогу газету читал.

– И на обратном пути был спокоен?

– По-моему, да.

Судя по всему, спокойствие вообще было отличительной чертой Мещерякова – в своем кабинете он встретил следователей тоже совершенно спокойно. У него находился какой-то сотрудник, и майор отпустил его, сказав: «Ладно, позже обсудим».

После взаимного представления Турецкий сказал:

– Валентин Петрович, нам стало известно, что вы получали в лаборатории городка «Красный флаг» образец вещества дельта-диоксин.

– Да, получал. Что из этого следует?

– Нам хотелось бы знать, с какой целью вы это делали?

– Я выполнял задание начальника УФСБ.

– Вы имеете в виду генерал-майора Осетровых?

– Да.

– Для чего он ему понадобился?

– Чего не знаю, того не знаю.

– То есть генерал-майор приказал вам съездить в лабораторию, взять дельта-диоксин и передать ему. На этом ваши функции были закончены?

– Совершенно точно.

– Ни до, ни после вы ничего об этом отравляющем веществе не слышали?

– По роду деятельности я со всякими ядами вообще не сталкиваюсь. Меня случайно попросили съездить в «Красный флаг». Другие были заняты, я под руку подвернулся.