Майор Приходько проклинал собственную горячность, не первый раз она подводила его. После очередного афронта, обычно это означало избиение задержанного, Владимир Георгиевич всегда давал клятву держать себя в руках, ни при каких обстоятельствах не терять хладнокровия. Однако потом все это забывалось, и цикл «срыв – раскаяние – клятва – новый срыв» повторялся с завидной периодичностью, принося его виновнику служебные неприятности. Правда, неприятности были не бог весть какие страшные, по большей части носили устный характер, однако случалось, что в отместку давались противные задания, как, например, сейчас – нужно было провести душещипательную беседу с социологом Тамарой Капустиной, проводившей опросы общественного мнения. Полковник Корсарин говорил, что дело это важное, не окажись под рукой надежного Владимира Георгиевича, он и сам бы встретился с Капустиной, однако майор прекрасно понимал, что это не более чем утешение. Станет первый заместитель начальника краевого ГУВД возиться с какой-то соплюшкой? Не царское это дело. Приходько оно тоже не по статусу, но раз уж он дал промашку с излишне молчаливым Фортуновым, то теперь должен реабилитироваться. Опять всему виной его горячность.

Следует заметить, что вспыльчивый майор обладал рядом ценных качеств, делавших его в глазах начальства необходимой фигурой. Среди многих других милиционеров он выделялся начитанностью и эрудицией, в свое время учился в экономическом институте, который бросил после третьего курса. И как это ни парадоксально звучит, несмотря на всю свою горячность, доходящую у него до идиотизма, в спокойном состоянии Приходько обладал редкой дипломатичностью, что заставляло навешивать на майора такие задания, которые другим выполнить было просто не под силу.

Капустину он узнал по фотографии. Накануне один из милицейских агентов заходил якобы по делам в аналитическую группу «Народный голос», где незаметно сфотографировал девушку мобильником «на цифру», и вот сейчас Владимир Георгиевич увидел ее воочию: изящная, с темными волосами до плеч, в легком плащике. Тамара вышла на улицу вместе с каким-то сотрудником. Приходько спокойно следовал за ними. Таиться нечего – ни она, ни ее спутник не знали майора.

Вскоре сотрудники распрощались. Мужчина остался на автобусной остановке, Капустина же, прошествовав чуть дальше, юркнула в магазин модной одежды. Когда она, пробыв там довольно долго и ничего не купив, вышла, ее остановил незнакомый мужчина:

– Тамара, простите. Я сотрудник краевой администрации. Очень хотелось бы с вами поговорить.

Капустина растерялась. Ей и в голову не пришло проверить у незнакомца документы (правда, у майора для подобных случаев имелось фальшивое удостоверение), предложить зайти завтра к ней на работу или пригласить ее официально в администрацию.

– О чем говорить? – безропотно спросила она.

– В двух словах и не объяснишь. Как вы смотрите на то, если мы с вами ненадолго зайдем куда-нибудь выпить кофейку. Буквально минут на десять – пятнадцать.

Пожав плечами, Капустина согласилась. Благо, сейчас хорошие забегаловки на каждом шагу. Она предложила зайти в нравившееся ей кафе «Делифранс». Тамара попросила себе капучино с круасаном, мужчина заказал то же.

– Меня зовут Георгий Владимирович, – сказал он. Когда нужно было представляться фальшивым именем, Приходько во избежание путаницы просто переставлял местами имя и отчество. – Как я уже сказал, являюсь сотрудником краевой администрации, а точнее говоря, директором департамента по связям с общественностью.

– Выходит, я общественность? – робко улыбнулась Тамара.

Этот здоровый уродливый человек был ей неприятен. Он же, видимо, считал себя записным донжуаном и пытался кокетничать. У него был тот редкий тип лица, когда каждая отдельная черта правильная – нос как нос, глаза как глаза, губы как губы, а вместе их сочетание производило неприятное впечатление.

– В известном роде да, вы – общественность. Однако дело не в этом. Тамара, мы с вами делаем общую работу. Хотя у нас разные методы, цель все-таки одна. Все направлено на улучшение жизненного уровня нашего края, наших земляков. Сейчас вы занимаетесь серьезным делом. Возможно, оно гораздо серьезней, чем вам представляется. Поэтому вы должны быть заинтересованы в отказе от легкомысленного подхода к проблеме.

– В чем же выражается мое легкомыслие? – удивилась Капустина.

– Как ни странно, в излишне беспристрастной оценке получаемых результатов опросов. Вы работаете по принципу восточного чабана – «как слышится, так и пишется». Между тем политическая грамматика имеет свои особенности. Что вы больше любите: картофель или апельсины? – неожиданно спросил он.

Она засмеялась, но собеседник попросил все-таки ответить на этот вопрос.

– Смотря какие апельсины и какая картошка.

– Ох, вы лукавы! Положим, спелые, безупречной свежести и сочности апельсины и картофель фри, поджаренный на отличном растительном масле.

– Пожалуй, я выбрала бы картошку.

– Я тоже. Наши одинаковые предпочтения легко объясняются. Дело в том, что картошка – родной продукт, мы к ней привыкли, она для нас полезна. А экзотика – она экзотика и есть. На апельсинах, доставляющих кратковременное удовольствие, далеко не уедешь. Население ими досыта не накормишь. По вашим же выводам получается, что красносибирцам следует сулить апельсины.

Георгий Владимирович говорил складно, это была речь неординарного человека, однако Тамара не могла понять, куда он клонит, и прямо спросила:

– Что вы этим хотите сказать?

– Всего лишь то, Тамарочка, что между двумя ведущими партиями, известными вам «Неделимой Россией» и «Союзом справедливых сил», такая же разница, как между картошкой и апельсинами. Легко догадаться, кто есть кто. «Союз справедливых сил» – это партия, рожденная на волне оранжевых революций в бывших советских республиках. Она является символом всего временного и случайного. Это партия-однодневка, и то обстоятельство, что вы льете воду на ее мельницу, очень огорчительно для краевого руководства. Помимо всего прочего, в своем ежегодном послании Федеральному собранию президент страны прямо дал понять, что приоритет в назначении губернаторов будет дан именно руководителям региональных отделений партии власти.

Велеречивый собеседник производил на Тамару двойственное впечатление. С одной стороны, в нем чувствовался некий фанатизм, страсть, заставляющая человека ратовать за свое кровное дело. С другой – и это постепенно оттеснило на второй план остальное – глаза резала прямолинейность, с которой тот напролом рвался к своей цели, вдобавок подчеркивая, что в грош не ставит соперника.

– Вы хотите что-то предложить мне? – спросила Капустина.

Бесхитростный вопрос несколько охладил пыл Георгия Владимировича. Почему-то на установке предложение денег вовсе не рассматривалось. А за подобную самостоятельность его вряд ли погладят по головке.

– Предложить? – переспросил он. – Да. Это даже не предложение, а настоятельная просьба краевого руководства. По сути дела, вы сейчас вершитель судеб края. – Мужчина явно льстил девушке. – А рядовые люди, сибиряки, меньше всего заинтересованы в каких-либо глобальных изменениях. Они хотят просто жить и радоваться жизни: солнцу, воде, хлебу. Все эти реформы уже стоят у них поперек горла. Безобидное на первый взгляд объединение нашего края с двумя соседними автономными областями, за что борется «Союз справедливых сил», приводит к чудовищным финансовым затратам. Людям надоело, когда залезают к ним в карман.

Поэтому вам следует более ясно подчеркнуть насущные чаяния народа.

– То есть независимо от результатов опросов писать в итоговых сводках, что перед выборами лидирует «Неделимая Россия»?

– Желательно.

– А если я не смогу это сделать? Если не получится?

– Что значит не получится, если все целиком и полностью зависит только от вас?!

– Ну, не могу же я сильно подтасовывать цифры. Меня ведь тоже проверяют, – слукавила она.

– Никто вас не проверяет и проверять при всем желании не может, – настоятельно произнес Приходько. – Поэтому-то администрация и обращается к вам. Иначе просили бы тех, кто вас проверяет. Тамара, не нужно все усложнять и превращать пустяковый вопрос в глобальную проблему. Мы хотим, чтобы все происходило интеллигентно и тихо. Хотя, должен заметить, в арсенале администрации существуют способы воздействия на строптивую публику. Поэтому, Тамарочка, давайте думать, а не искать приключения на свою шею.

Они расстались сразу на выходе из кафе – Тамара пошла направо, Приходько налево. Владимиру Георгиевичу казалось, что он нормально провел воспитательную беседу, во всяком случае, без излишней горячки, что уже хорошо. Наверное, спокойное течение беседы не вышло из своего русла, потому что девушка проявила благоразумие, послушание и отныне будет все делать так, как положено. Хотя, в принципе, Приходько это волновало мало. Если бы он уж очень был заинтересован в том, чтобы добиться своего, то с самого начала действовал бы по-другому, более обстоятельно. Тогда майор предварительно разузнал бы всю подноготную Капустиной, узнал бы, чем занимаются ее родители и бойфренд, она слишком симпатична, чтобы не иметь поклонников. Знай же о том, что Тамара встречается с главным редактором самой задиристой красносибирской газеты, сто раз обдумал бы содержание беседы, а то и вовсе отказался бы от нее. Ничего этого не знал Владимир Георгиевич Приходько, а именно на свидание с Костей отправлялась этим вечером Тамара.

«Красносибирские ведомости» выходили шесть раз в неделю. Завершался цикл субботней «толстушкой» – номером половинного формата, зато в тридцать шесть полос. По объему он был в несколько раз больше остальных выпусков, и его готовили все отделы. Поэтому пятница в редакции, когда подписывали субботний номер, была днем напряженным, суматошным. Зато на следующий день наступала полная расслабуха.

Но сегодня главный редактор освободился раньше обычного. Правда, не настолько раньше, чтобы куда-нибудь успеть. У него был пригласительный билет в Дом журналистов на просмотр «Статского советника», но фильм начался в семь, а значит, уже шел почти час. Решили пойти к Косте домой, по пути закупив провиант. Холостяк Звонников практически запасался едой раз в неделю, именно по пятницам.

Дома, когда они уселись за быстро приготовленный ужин – микроволновка плюс фасованные продукты, даже хлеб купили уже нарезанный, – Тамара пересказала свой разговор с поймавшим ее на улице Георгием Владимировичем.

– Нет такого референта у губернатора, – сказал Константин. – Да и не стал бы он говорить настоящее имя. Скорей всего, это кто-нибудь из милиции или ФСБ.

– Они так рьяно поддерживают «Неделимую Россию»?

– Им все равно, кого поддерживать. Они просто работают на губернатора. То, что они старательно выполняют свои служебные обязанности, только делает им честь. Но главное сейчас в другом. Нужно подумать о последствиях. Мне бы не хотелось, чтобы на твою шею обрушились неприятности. Достаточно того, что отколошматили меня. Это не случайные совпадения, все это звенья одной цепи.

– То есть они избили тебя, теперь угрожают мне. Потом станут угрожать всему нашему агентству.

– Без сомнения. Ищут слабое место. И это из-за такого пустяка, как результаты опроса общественного мнения. Представляешь, какая ожесточенная грызня идет у самого подножия губернаторского трона непосредственно за должность?

– Костя, нам-то что делать? Тот почесал затылок:

– Сейчас все беды из-за того, что под публикацией стоит твоя подпись. – В газете печаталось «Материалы подготовила Т. Капустина». – Можно давать это без подписи, можно указывать вымышленную фамилию.

– Вымышленную плохо. Легко проверить, что такого сотрудника у нас нет.

– Да, сразу будет заметен псевдоним. Причем не чей-нибудь, а твой. Если давать без подписи, тоже плохо – цепляться станут ко всем вашим сотрудникам, к Безлепкину.

– Костя, а ты не думал о таком варианте, чтобы вообще отказаться от публикации этих рейтингов?

– Ну вот еще! – запетушился Звонников. – Стану я бояться всякую шушеру. Будут они мне указывать, что печатать, а что нет. Хозяева выискались.

– Ты не боишься? – спросила Тамара. – А мне-то с какой стати их бояться?!