3
Александр Борисович говорил нервно, теребя в пальцах так и не зажженную сигарету:
– В общем, Кость, как я уже докладывал, Айман и часть его команды сидят в загородном особняке. Мы держим его под наблюдением, но проникнуть внутрь нет никакой возможности. С «прослушкой» тоже глухо, они заблокировали все известные нам номера – похоже, перешли на экстренную связь. Это может говорить только об одном: операция пройдет совсем скоро. Вчера зафиксировали последний звонок – Гатиев звонил Эдуарду Тихому.
– Это еще кто? – спросил Меркулов, сидя в кресле с хмурым видом и постукивая карандашом по столу.
– Эдуард Тихий – майор, работает в шестнадцатом управлении ФСБ. Занимается электронной разведкой. Помнишь, я тебе про него рассказывал?
– А, тот самый майор из ФСБ, который угрожал коменданту Лескову?
– Он. К сожалению, разговор прослушать не удалось. Мы и номер-то определили с трудом.
– Так-так. – Меркулов задумчиво потер подбородок пальцами. – Попахивает скорой развязкой, а?
– Я тоже так думаю. Более того, я уверен, что операция пройдет завтра вечером.
– Почему?
– Во-первых, интуиция...
– Весомый аргумент, – усмехнулся Меркулов.
– А во-вторых, – продолжил Турецкий, не обращая внимания на подначку, – завтра в Кремлевском дворце балет. «Лебединое озеро». Народу по случаю праздника будет уйма. В такой толпе, как ты сам понимаешь, легко раствориться. Да и вообще, под шумок такое дело провернуть проще всего.
– Что ж, в твоих словах есть резон, – сказал Меркулов, потирая подбородок. – Ты уже отдал все необходимые распоряжения?
– Да. Спецназ в курсе.
– Удалось что-нибудь узнать об этом таинственном Марке?
Турецкий покачал головой:
– Нет. У нас на него нет никаких данных. Реддвей тоже впервые слышит это имя.
– Айман не стал бы приглашать неизвестно кого, – заметил Меркулов. – Специалистов такой высокой квалификации не так уж много, и все они где-нибудь и когда-нибудь засветились.
– То-то и оно. А об этом – никакой информации.
– Может, из молодых?
Александр Борисович покачал головой:
– Да нет, вряд ли. Слишком уж ответственная и сложная операция. Есть у меня одна идейка...
– Излагай.
– По данным ЦРУ, в последние два года в Америке и Англии засветился один спец по кличке Ниндзя. Информации по нему – кот наплакал. Собственно, только кличка и известна, а кто за ней скрывается – неизвестно. Да что я тебе рассказываю, сам почитай!
Турецкий сунул руку во внутренний карман пиджака, достал два сложенных пополам листка бумаги и протянул их Меркулову:
– На-ка вот, познакомься. Это то, что прислал Реддвей.
Константин Дмитриевич деловито пробежал по тексту взглядом.
– Н-да, – сказал он, снимая очки. – Если этот Ниндзя – не выдумка Реддвея, то он очень серьезный товарищ.
– Не то слово! – поддержал Турецкий. – Остается невыясненным еще один важный вопрос. Мы до сих пор не знаем, что они планируют сделать на объектах «Мосводоканала».
Меркулов снова взял со стола карандаш и принялся задумчиво покручивать его в пальцах.
– Есть какие-нибудь соображения? – спросил он.
Турецкий пожал плечами:
– Только самые нелепые. Взорвать водонапорные башни и оставить город без воды или...
– Или что?
– Или отравить воду, – закончил фразу Турецкий.
Меркулов усмехнулся:
– Ну ты хватил!
– Сам понимаю, что нелепость. Но ничего другого мне в голову не приходит. Надеюсь, со дня на день все прояснится. В любом случае, мы держим объекты «Мосводоканала» под наблюдением.
Зазвонил мобильник. Турецкий вынул трубку из кармана, поговорил пару минут, выключил телефон и пристально посмотрел на Меркулова:
– Ну что, Константин Дмитриевич, мои предположения подтвердились. Жена Рыцарева зарезервировала два места на завтрашний балет. Думаю, там будут и остальные бандиты.
Меркулов хмыкнул:
– Стало быть, развязка?
– Похоже на то, – ответил Турецкий. – Но это еще не все. Дело сильно осложняется тем, что завтра праздник. Седьмое ноября.
– Я в курсе. И что?
Александр Борисович поморщился.
– А то, Костя, что это не просто балет, а почти протокольное мероприятие. В зале будет присутствовать секретарь Совета безопасности Петров и его супруга. И это еще не все. Знаешь, кто еще там будет?
– Кто?
– Наш премьер-министр собственной персоной.
– О как!
Турецкий кисло улыбнулся:
– Ага. Вот уж свезло так свезло.
Меркулов задумчиво проговорил:
– Может, отговорить его от этого культпохода?
Турецкий решительно покачал головой:
– Нет. У террористов везде свои люди. Если они узнают, что Фрадкин и Петров не поехали на этот чертов балет, они могут заподозрить неладное, и еще, чего доброго, отменят операцию. И тогда мы не сможем взять их с поличным.
– Но ведь это огромный риск, Сань, – неуверенно сказал Меркулов.
– Да, Кость, риск. Только он и без премьера риск. Ребята из спецназа ГРУ знают свое дело. Да и мы свое дело знаем. Прорвемся.
