3
Молодой вождь племени Том был на год моложе Джо. Как и Сэм, он учился в университете Йоханнесбурга. Правда, Том, к негодованию отца, выбрал для себя совершенно неожиданную специализацию. Из университета Том вышел дипломированным экологом.
На протяжении всего периода учебы отец предпочитал не общаться с сыном, хотя исправно платил за его обучение. Что касается жизненных потребностей, то отец завел сыну счет в банке, куда раз в месяц перечислял солидную сумму.
— Что это за профессия, эколог? — брезгливо сказал сыну вождь Апундо, когда шестнадцатилетний Том впервые сообщил ему о своем решении. — Если бы люди не убивали животных, они бы умерли с голоду. Почему животным можно убивать животных, а человеку нельзя. Это чушь, которую придумали белые люди. Пока у них были свои животные, они об этом не задумывались. Теперь, когда они всех съели, они хотят запретить нам.
— Животные убивают, чтобы есть, а не ради развлечения, — попытался объяснить тогда Том. — Они не вешают себе на стену отрезанные головы в качестве украшения.
Вождь Апундо показал рукой на стены их дома.
— Где ты видишь отрезанные головы? — спросил он.
— Отец, ты прав, когда говоришь, что белые люди уничтожили всех своих животных. Именно поэтому здесь, в Африке, где животных еще много, мы обязаны заботиться о том, чтобы они не исчезли.
— То есть ты против того, чтобы белые люди убивали наших животных? — задумчиво проговорил вождь Апундо. — Это правильно. А вот профессию я тебе советую выбрать другую.
Том понял, что дальнейшие разъяснения сути профессии эколога ни к чему не приведут, и решил больше не вдаваться в подробности. Однако своего решения он тоже не изменил.
Единственным, кто поддержал его тогда в его выборе, был дядя Боб. Они с Томом всегда ладили. Несмотря на то что Боб был его дядей, Том относился к нему скорее как к старшему брату, которого у него никогда не было.
Дело в том, что дядя Боб был на двадцать лет моложе вождя Апундо. И хотя они были братья, все же дядя Боб был человеком совершенно иного поколения, нежели его старший брат.
В свое время дядя Боб учился в Москве, в Университете дружбы народов, и поэтому был гораздо восприимчивей к веяниям современного мира, нежели его старший брат и люди его поколения.
После провозглашения независимости Намибии дядя Боб резко сменил сферу деятельности. Если до этого он занимался финансами, то теперь активно занялся международным туризмом.
В течение года при поддержке правительства он наладил туристический бизнес в стране.
Дела пошли так успешно, что через некоторое время президент, несмотря на относительно молодой возраст Боба, предложил ему место министра по туризму. Однако дядя Боб предпочел отказаться от заманчивого предложения и остался владельцем крупнейшей в стране туристической фирмы.
С тех пор в Республике Намибия появилось множество туристических агентств, но ни одно из них даже не мечтает о том, чтобы составить конкуренцию фирме дяди Боба.
Узнав о решении Тома стать экологом и о реакции вождя Апундо, дядя Боб, почесав подбородок, сказал:
— Если хочешь — становись. Заниматься надо тем, что развивается и чему в мире придают большое значение. Сейчас все говорят об экологии. К тому же тебе это нравится. Так что иди учиться не задумываясь. А на отца не дуйся. Он тебе хорошего желает.
Если станешь заниматься серьезно и добьешься чего-нибудь существенного, он за тебя первый порадуется. А если собираешься штаны просиживать, так это, куда ни пойди, все равно ничего не получится.
Штаны просиживать Том не собирался и поэтому с первого курса начал принимать активное участие в деятельности международного экологического общества.
На втором курсе в известном журнале появилась его статья о необходимости введения квоты на отстрел нескольких исчезающих видов Животных. На третьем курсе он был направлен университетом на стажировку в Америку сроком на год. Эго было уже солидное достижение.
Том начал регулярно появляться на телевидении, в Намибии о нем заговорили как о подающем надежды молодом ученом.
Однако, несмотря на это, до конца учебы вождь Апундо по-прежнему предпочитал не видеться с сыном.
Дядя, напротив, виделся с ним регулярно и даже навестил в Америке в период стажировки.
— Представляешь, занимаюсь туризмом, а в Америке до сих пор не был, — сказал он Тому. — Ну а тут грех упустить такой случай.
Зато по окончании учебы отношения Тома с отцом резко изменились.
В Виндхук, где Том поселился, вернувшись из университета Йоханнесбурга, приехали посланцы вождя Апундо. Отец желал видеть сына.
Том, ждавший этого несколько лет, понял, что совершенно не представляет себе, какой окажется эта встреча. Он не спал всю ночь, бродя по своему дому, и пил минеральную воду. Бродил до тех пор, пока не понял, что лечь спать сегодня уже не получится.
Через два часа он должен был отправляться в родную деревню.
Он принял душ, чтобы смыть с себя следы бессонной ночи, и через два часа выглядел как подобает сыну вождя племени. Из вещей он взял с собой только диплом об окончании университета.
Готовясь к встрече с отцом, Том волновался напрасно. Уже на подъезде к деревне он понял, что там вовсю идет приготовление к празднику.
Вождь Апундо лично вышел встречать сына, что у гереро означает высшую степень радушия и уважения.
— Я горжусь тобой, Том, — сказал вождь Апундо. — Ты не опозорил наш род и достоин стать вождем племени.
Уже потом, после смерти отца, разбирая его бумаги, Том обнаружит большую папку с газетными вырезками, в которых упоминалось его имя, и поймет, что все это время отец внимательно следил за карьерой сына. Многие из этих заметок Том и сам увидит впервые.
С тех пор они виделись постоянно. Если Том не был в отъезде, то раз в неделю он обязательно находил день, чтобы увидеться с отцом.
И в тот день, когда узнал о решении вождя Апундо отправиться на поиски льва-людоеда, Том бросил все свои дела и тотчас примчался в деревню.
В тот день отец встретил его очень сдержанно.
— Надеюсь, ты приехал не для того, чтобы сказать мне, что убивать львов плохо? — с усмешкой сказал вождь Апундо.
Однако, посмотрев отцу в глаза, Том понял, что ему вовсе не до смеха. Взгляд вождя был суров и решителен.
— Этот лев уже убил восьмерых, шестеро из них дети. Если ты решил, что я собрался на прогулку, то ошибаешься. Хотя, если ты волнуешься, что мы начнем сейчас убивать всех животных подряд, можешь поехать со мной.
— Я за тебя волнуюсь, — ответил Том.
Вождь Апундо опять усмехнулся, но на этот раз усмешка была настоящей усмешкой.
— Я, конечно, понимаю, что тебе неприятно это слышать, но к двадцати годам я уже убил львов больше, чем ты когда-либо их видел. Ну так как, ты поедешь?
Том ненавидел охоту. Но этот лев был действительно опасен. К тому же в голосе отца ему послышался вызов.
— Я поеду, — ответил он. — Когда мы выступаем?
— Через три часа. В последний раз лев напал на ребенка в пятидесяти километрах отсюда к югу. Я проследил по карте все случаи его нападения на людей. Так что примерно знаю, где его искать.
…Стреляя в льва, Том не отдавал себе отчета в том, что он делает. В этот момент ему было глубоко наплевать на все исчезающие виды животных.
Единственное, что он видел, было раздираемое на куски тело отца. Ударами лап лев мгновенно сломал шею двоим бросившимся на него охотникам.
Если бы у Тома в руках не было винтовки, он бы тоже бросился на льва с голыми руками.
Но винтовка у него была. Подарок отца на тринадцатилетие.
Том выпустил в голову льва всю обойму.
Остальное сделали другие охотники.
Для того чтобы высвободить тело вождя Апундо, им пришлось переворачивать тушу льва, практически полностью скрывшую его под собой. Увидев то, что осталось от вождя, все замерли. Кровоточащий кусок мяса с болтающимися на нем обрывками одежды. Без лица.
Похороны вождя Апундо состоялись через три дня. Вождь и оба погибших охотника, бросившихся ему на помощь, были похоронены вместе. На похороны собрались все вожди гереро, вожди других народов и представители правительства. Прервав важные международные переговоры, в деревню примчался дядя Боб.
Потом Том стоял возле могилы и принимал соболезнования. Внезапно он почувствовал себя маленьким мальчиком, который расстроил отца, и отец вместо обещанной игры уехал. Больше всего в этот момент Тому захотелось сбежать.
Люди подходили и подходили. Наконец прошли все, и они остались возле свежей могилы вдвоем с дядей Бобом.
— Что мне теперь делать, дядя Боб? — спросил Том. — Что теперь будет?
— Держаться, Том, — серьезно ответил дядя Боб, глядя на могилу. — Теперь тебе нужно держаться. Твой отец был храбрым человеком. Если бы он мог, он сказал бы тебе то же самое. Теперь ты больше не сын вождя, теперь ты вождь. И на твои плечи ложится огромная ответственность. Тебе будет тяжело. Но я помогу тебе.
В тот вечер Том первый раз в жизни сильно напился.
Через несколько дней, на собрании старейшин, Том официально был провозглашен вождем своего племени. Для него началась совсем другая жизнь. Впрочем, Том прекрасно осознал, что другая жизнь началась для него чуть раньше, в саванне, когда он стоял над трупом своего отца.
Теперь практически все время Том проводил с дядей Бобом. Оказалось, что быть вождем племени гораздо более утомительное занятие, чем представлялось Тому. Он был вынужден временно забросить свою работу и полностью отдаться новым обязанностям.
Дядя Боб успокаивал его, говоря, что по-настоящему трудно будет только в первое время. И то только потому, что Тому придется входить во все дела с нуля. Когда он более или менее разберется в законах, по которым функционирует племя, ему станет гораздо проще и он вполне сможет основное время уделять работе.
Впрочем, дядя Боб и сам не оставался в стороне. Своей фирмой он руководил теперь в основном по мобильному телефону, выезжая только на самые важные встречи. Все дела в офисах фирмы он переложил на плечи помощников. Дядя Боб лично обучал всех заместителей, поэтому мог быть полностью уверен в их компетентности.
— Всегда лично отбирай и обучай людей, с которыми собираешься работать, — сказал он Тому. — И при этом не забывай, что даже самый надежный человек нуждается в постоянном контроле. И даже после этого не забывай, что спать спокойно лучше при закрытых дверях и с пистолетом под подушкой, чем на шикарной веранде и с пулей в голове.
Увидев озадаченное лицо Тома, дядя Боб расхохотался:
— Не пугайся. Последнюю фразу я позаимствовал из американского боевика. Названия не помню, но могу дать посмотреть. Кассета у меня где-то валяется.
Приблизительно месяц назад дядя Боб впервые заговорил с Томом о женитьбе.
— Тебе пора подумать о продолжении рода, Том, — сказал дядя Боб. — Вождю необходим наследник. И чем раньше это произойдет, тем лучше.
— Но я не собираюсь пока жениться, — возразил Том. — К тому же я не знаю на ком.
— Жениться все равно придется, — парировал дядя. — А подходящую кандидатуру я тебе присмотрел. Это дочь верховного вождя гереро Кауримо Ритуако. У нее сейчас самый подходящий возраст. Ждать дольше для вождя Ритуако невыгодно. Через пару лет ее уже никто не возьмет. А кроме тебя, в ближайшие три года потенциальных женихов не предвидится. Так что в ближайшие дни я намереваюсь отправиться к вождю Ритуако и договориться насчет вашей свадьбы.
— Но, дядя Боб… — информация о предстоящей женитьбе свалилась на Тома так неожиданно, что он не находил слов, — но, дядя Боб, я же ее видел только маленькой девочкой. Да и вообще, я не хочу жениться.
— Том, не будь ребенком, — серьезно сказал дядя. — Я уже говорил, теперь на тебе лежит большая ответственность. И на мне лежит большая ответственность. Повторяю еще раз: вождю нужен наследник. Он нужен всему нашему племени. Если у вождя нет наследника, у племени нет будущего. Жаль, что с нами нет твоего отца, он бы сказал тебе, что я прав.
При упоминании имени отца Том помрачнел.
— Я согласен, — ответил он, — но к вождю Ритуако мы поедем вместе.
— Отлично, — улыбнулся дядя Боб. — Ты быстро учишься, Том. Твой отец был бы доволен тобой. Кстати, к вождю Ритуако приехал его сын Джо. Вы же друзья. Так что заодно пообщаетесь. Я думаю, он будет рад тебя видеть.
По традиции вперед были отправлены посланники. Они сообщили верховному вождю Кауримо Ритуако, что новый вождь гереро Том просит принять его в ближайшие дни для обсуждения важного дела. После того как посланники вернулись назад, принеся положительный ответ, Том в сопровождении дяди Боба приготовился к поездке в родную деревню вождя.
Верховный вождь Кауримо Ритуако, получив сообщение от Тома, сразу понял, какое важное дело молодой вождь планировал с ним обсудить.
Он и сам давно присматривал подходящего жениха для повзрослевшей дочери и, как и дядя Боб, пришел к выводу, что оптимальным женихом является именно Том.
«Молодец, парень, — одобрительно думал Кауримо Ритуако. — Сразу взялся за дело. Весь в отца».
С покойным вождем Апундо Кауримо Ритуако был знаком с детства. В юности они вместе охотились на львов в саванне; потом, в период межплеменных войн, всегда выступали на одной стороне.
Да и Том ему нравился.
«Сразу взялся за дело, не то что…»
И снова в голову закралась мучительная мыль о наследнике. Почему боги так немилостивы к нему?
Но у Джо должен родиться законный наследник. Колдун всегда подтверждал это. На протяжении нескольких лет. Но скоро он опять отправится к колдуну, чтобы снова задать ему этот вопрос. Кауримо Ритуако не сомневался в том, что и на этот раз ответ будет положительным. Жена Джо должна забеременеть.
Маленький бастард, сын этой белой шлюхи, которого Джо считает своим сыном, не беспокоил верховного вождя.
Но все-таки Кауримо Ритуако решил отвести к колдуну и его. Пусть Джо убедится в своей неправоте. Боги гереро никогда не допустят, чтобы их народом правил сын белой шлюхи. Услышав их волю, Джо перестанет думать об этом ребенке и наконец-то займется делом. Как Том.
Все нравилось верховному вождю в предстоящем браке его дочери с Томом, но все же червячок сомнения подтачивал его уверенность.
«Что, если колдун на этот раз ошибается? — думал Кауримо Ритуако. — Что, если у Джо никогда не будет законного наследника?»
По законам гереро право наследования в таком случае передавалось ребенку, которого родит его дочь. Разумеется, если это будет мальчик. Тогда верховным вождем станет ребенок Тома. Ведь Джо некому будет передать свой титул.
Это не нравилось Кауримо Ритуако. Том отличный парень, но он из другого племени. Верховный вождь,» потративший всю свою жизнь на то, чтобы именно его племя стало во главе всего народа гереро, не мог согласиться на такое.
«В любом случае не стоит никому рассказывать, как на самом деле обстоят дела, — думал Кауримо Ритуако, — особенно не стоит говорить этого будущему зятю и его дяде. Они должны думать, что у Джо уже есть наследник. И я готов признать его. По крайней мере, тогда у них не возникнет ненужных мыслей. Надо показать им, что я отношусь к этому маленькому ублюдку как к своему внуку. Они станут так думать, а я буду ждать, пока у Джо не родится нормальный сын. Тогда этого приблудка можно будет выкинуть».
Джо с Алексом сидели в хижине и завтракали. На столе стояло большое блюдо с жареной рыбой, корзина с фруктами, кувшин с холодной водой, в котором плавал лед.
— Тебе здесь нравится, Алекс? — Джо перестал есть и испытующе посмотрел на сына.
— Нравится, — не замечая направленного на него взгляда, просто ответил мальчик, — вот только…
— Что — только?
— Я скучаю по маме. А она скоро к нам приедет?
— В скором времени, — сказал Джо. — Она ведь обещала. Разве мама когда-нибудь не выполняла обещаний?
— Вообще-то один раз, — мальчик почесал в голове, — но только это было уже давно. Я тогда еще в детский сад ходил.
— И что же это было за обещание?
— В детском саду никто не хотел оставаться самым последним, — принялся объяснять мальчик. — Ну это когда родители вечером всех забирают. Потому что когда все дети уходят, становится очень скучно. Я попросил маму, чтобы она забирала меня не самым последним, и она мне пообещала.
— И что, забыла о своем обещании? — спросил Джо.
— Да, — кивнул головой мальчик. — Один раз всех детей забрали, а за мной никто не пришел:. То есть потом пришла бабушка, но когда уже было темно. Меня даже хотели оставить спать в ночной группе.
— И что ты тогда почувствовал?
Мальчик помолчал.
— Я подумал, что она забыла про меня, — сказал он, и Джо понял, что мальчик готов заплакать. — Я подумал, что я никому не нужен.
— Алекс, — строго сказал Джо, и у мальчика тут же высохли слезы, — запомни. Во-первых, ты никогда не должен плакать при других людях. Даже при мне или при маме, тем более при чужом человеке. А во-вторых, ты очень нужен мне. Ты мой сын. Я бы никогда не забыл, что тебя нужно забрать вовремя. Ты меня понял?
Мальчик кивнул.
— Ты мне веришь?
— Верю, — ответил мальчик.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Джо. — А теперь ешь. Есть надо много, чтобы быть сильным.
— А мы скоро поедем в путешествие? — спросил Алекс, доставая из корзины с фруктами банан. — А то мне уже надоело сидеть на одном месте.
— Скоро, — кивнул головой Джо. — Тебе осталось сделать пару дел, и мы сможем поехать.
— Мне? — удивился Алекс. — А каких дел?
— Пока не могу сказать, — ответил Джо, — скоро сам узнаешь.
В этот момент в хижину постучали — и вошел Сэм.
— Привет, Джо. Привет, Алекс. — Сэм потрепал мальчика по голове. — Как дела?
Джо уже успел научить мальчика простейшим словам на родном языке.
— Хорошо, Сэм, — ответил Алекс, — спасибо.
— Скоро станет говорить лучше нас всех, — засмеялся Сэм. — Джо, твой отец хочет видеть тебя, — Сэм сделал коротенькую паузу, — вместе с Алексом., Он уже ждет.
Подмигнув мальчику, Сэм вышел из хижины.
— Что сказал дядя Сэм? — тут же поинтересовался Алекс.
— Пять минут назад я сказал, что тебе надо сделать пару важных дел. Сейчас как раз настало время одного из таких дел. Сейчас ты познакомишься со своим дедушкой. Сэм приходил сказать, что дедушка ждет нас в своей хижине.
Внезапно мальчик почувствовал страх. Он хотел познакомиться с дедушкой с того момента, как впервые услышал о нем от папы, еще в Москве. Все эти дни, пока он сидел в хижине, не выходя на улицу, он ждал, что дедушка позовет его. И вот теперь, когда это произошло и дедушка действительно позвал его, Алексу сделалось страшно.
— Ты не должен бояться, — ласково сказал Джо, заметив, что мальчик побледнел. — Главное — помни, что я тебе говорил. Ты это помнишь?
— Да, — ответил мальчик. — Я должен быть самим собой.
— Правильно, — улыбнулся Джо, — и не забудь поздороваться, как я тебя учил. Ладно?
Мальчик кивнул.
— Тогда идем.
Кауримо Ритуако в ожидании встречи с внуком тоже волновался. За все это время он так ни разу и не видел мальчика и не знал, как тот выглядит. А верховному вождю не подобает задавать подобные вопросы посторонним людям. Он должен все видеть своими собственными глазами.
В хижину после предварительного стука вошел Сэм:
— Они пришли, вождь. И просят разрешения войти.
— Пускай вначале войдет один мальчик, — медленно произнес Кауримо Ритуако. — Скажи Джо, чтобы он пока подождал снаружи, до тех пор пока я его не позову.
— Хорошо, вождь.
Поклонившись, Сэм вышел на улицу, где стояли Джо и Алекс. Джо вопросительно посмотрел на Сэма.
— Вождь хочет вначале увидеть мальчика, — ответил на его взгляд Сэм. — Ты должен пока подождать на улице.
— Что сказал дядя Сэм? — спросил Алекс.
— Дедушка хочет, чтобы ты зашел к нему один, — стараясь казаться спокойным объяснил Джо. — Он хочет лично познакомиться с тобой. Он хочет увидеть, как ты станешь себя вести.
— Папа, а ты? — В голосе мальчика чувствовался страх. — Ты разве не пойдешь со мной?
— Я приду позже, Алекс. А сейчас иди, дедушка не любит ждать. Не бойся и помни, о чем я тебе говорил. Иди. — Джо легонько подтолкнул мальчика к двери: — Иди.
Когда за ним закрылась дверь, мальчик инстинктивно дернулся назад и прижался к ней спиной. Однако голос отца, до сих пор звучавший в его ушах и настойчиво повторявший — не бойся, не бойся… — заставил его собрать всю волю, пересилить страх и сделать два шага вперед.
Только после этого мальчик смог разглядеть сидящего в углу толстого, насупившегося черного старика. До этого момента, хотя глаза мальчика и были открыты, он стоял как в тумане, и, протяни он вперед руку, он бы не смог увидеть кончиков собственных пальцев.
Сидящий очень прямо, несмотря на свои внушительные размеры, старик, не мигая, смотрел на мальчика и молчал. От того что его спина была абсолютно прямой, старик казался еще внушительней и больше. Он был одет в длинное, просторное одеяние, на шее висело множество разноцветных бус, пальцы были унизаны массивными перстнями, каждый из которых стоил как хорошая иномарка. К своему удивлению, мальчик заметил, что в ушах у старика висят толстые золотые кольца. На какой-то момент он представил своего другого дедушку и подумал, как бы тот выглядел в такой одежде.
С тех пор как мальчик узнал, что у него есть еще один дедушка, он постоянно пытался представить себе, какой он. Папа, когда мальчик задал ему этот вопрос, ответил лаконично: как я, только потолще. Так что мальчик представлял себе дедушку в виде обычного человека в обычном костюме и черного. Того, что увидел, он никак не ожидал.
К тому же реальный дедушка отличался от воображаемого еще одной особенностью: у него была борода.
Небольшая и курчавая, местами сквозь нее пробивалась седина.
По какой-то причине эта борода изумила мальчика ничуть не меньше, чем живописное одеяние вновь обретенного дедушки.
Вспомнив, что надо поздороваться, мальчик сделал еще один шаг вперед, наклонил голову и сказал слова, которым научил его отец:
— Добрый день, дедушка. Меня зовут Алекс. Как ваши дела?
После этого он поднял голову и встретился взглядом с глазами дедушки.
От звуков его голоса старик слегка вздрогнул и поджал губы. Мальчику показалось, что старик рассердился, и он решил, что перепутал слова.
Ему стало обидно и страшно, но обида пересиливала страх. Обида на себя. Он постоянно повторял эти фразы, чтобы зазубрить их, и вот в самый необходимый момент он перепутал.
Поскольку старик молчал, мальчик решил предпринять еще одну попытку, стараясь на этот раз говорить более медленно и отчетливо:
— Как ваши дела? Добрый день, дедушка. Меня зовут Алекс.
Старик еще больше поджал губы, и мальчик совсем стушевался. Но тут произошло что-то совсем неожиданное. Брови старика поднялись вверх, а поджатый рот начал медленно расплываться в улыбке. Мальчику показалось, что это длится вечно, хотя прошло всего несколько секунд — до того как старик захохотал.
Он хохотал, широко раскрыв рот, так что мальчик видел его крупные белые зубы. Массивное тело вздрагивало так, что колыхалась вся его одежда. Казалось, что смех старика заразил и ее, и теперь они смеются вместе.
И вдруг мальчик понял, что старик смеется над ним. Утихнувшая было обида вспыхнула с новой силой. Мальчик почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Но тут же в ушах опять зазвучал голос отца, настойчиво повторявший: «Запомни, Алекс. Ты никогда не должен плакать перед другими людьми. Ни передо мной, ни перед мамой. Тем более ты не должен плакать перед чужим человеком».
Новый дедушка не был чужим человеком, он был новый дедушка. Но он был гораздо более чужим, нежели папа, и он смеялся над ним. Но папа бы рассердился, если бы он заплакал при нем, при папе. А значит, он тем более не должен плакать на глазах у этого толстого бородатого дедушки в бусах.
Мальчик успокоился и почувствовал, как в глубине его глаз высыхают так и не выступившие слезы. Теперь он просто стоял и смотрел на широко открытый дедушкин рот и слушал громовые раскаты его смеха.
Вдруг дедушка перестал смеяться, и мальчик впервые услышал его голос. Голос был низкий, густой и слегка хриплый.
Явно подражая медленной речи мальчика, нарочито отчетливо, по слогам, дедушка сказал:
— Здравствуй, Алекс. Как твои дела? Меня зовут Кауримо Ритуако.
Мальчик понял смысл сказанной фразы. Она была той же, что произнес он сам. Вот только имя дедушки оказалось сложнее, чем вся фраза, вместе взятая.
Мальчик хотел переспросить дедушкино имя, однако больше ничего он сказать не умел, поэтому машинально спросил по-русски:
— Как?
Очевидно, дедушка понял суть обращенного к нему вопроса, поэтому так же по слогам повторил:
— Ка-у-ри-мо Ри-ту-а-ко.
И показал пальцем себе на грудь. И произнес уже известное мальчику слово:
— Дедушка.
Внешность мальчика поразила верховного вождя ничуть не меньше, чем мальчика его собственная. При всем своем негативном отношении к внуку Кауримо Ритуако не мог не отметить, что вошедший мальчик— точная копия Джо, когда тому было семь лет. Разве что кожа немного светлей. Губы, нос, уши и, главное, глаза — все было точно таким же, как у его собственного сына.
Мальчик был заметно напуган. Впрочем, так и должно было быть. После того как Сэм пошел звать мальчика, Кауримо Ритуако постарался придать своему лицу наиболее грозное выражение. Это было очень важно.
О человеке можно многое сказать вовсе не по первой реакции на то или иное событие или зрелище, а по тому, что следует за ней. Разумеется, для этого необходимо, чтобы зрелище было соответствующее.
Кауримо Ритуако намеренно принял позу вождя, каким его обыкновенно изображают белые люди в своих книжках, распрямил спину, как можно сильнее сдвинул брови.
Результат оправдал себя. Увидев его, вошедший мальчик сразу же отшатнулся и прижался спиной к двери.
Кауримо Ритуако был доволен. Теперь оставалось ждать главного. Сын белой шлюхи, маленький ублюдок, должен повернуться и убежать. Тогда даже не нужно будет вести его к колдуну. После сегодняшнего представления мальчика, конечно, нужно будет вернуть обратно. И для Джо все сразу станет, ясно. Все станет на свои места.
Кауримо Ритуако еще сильнее сдвинул брови и еще пронзительней посмотрел мальчику в глаза.
«Сейчас он убежит», — подумал Кауримо Ритуако.
Однажды в шутку он состроил вот такое лицо одному белому ребенку. Вместе с родителями тот проезжал в машине по дороге. Они решили остановиться, чтобы рассмотреть деревню. Кауримо Ритуако сидел на свежем воздухе и смотрел на горизонт. Вдруг он заметил, что сын этих родителей, а он был даже старше, чем тот, который сейчас жмется у двери, пристально его разглядывает… Кауримо Ритуако ненавидел, когда его разглядывали как какую-то диковинную куклу. Заметив краем глаза, что родители мальчика, занятые своими делами, отвернулись, Кауримо Ритуако придал своему лицу точно такое же выражение, как сейчас, — свирепое и мрачное. Ни дать ни взять кровожадный людоед. Более того, посмотрев мальчику прямо в глаза, он сделал вид, что намеревается встать и пойти к нему. Белый трусливый мальчик тут же бросился к родителям и принялся дергать их за одежду, показывая на страшного черного старика. Разумеется, когда родители повернулись и посмотрели туда, куда показывал сын, Кауримо Ритуако имел уже самый обыкновенный вид. С полнейшим равнодушием он смотрел на горизонт и не обращал на белых людей ровным счетом никакого внимания.
Отвлекшись от своих воспоминаний, верховный вождь вернулся к реальности и посмотрел, что же происходит в его хижине.
Как ни странно, мальчик все еще находился внутри. Более того, за то время, пока Кауримо Ритуако предавался воспоминаниям, мальчик не просто не убежал, но и сделал несколько шагов по направлению к нему. Теперь он стоял и во все глаза рассматривал его — одежду, лицо. Снова одежду и снова лицо. Кауримо Ритуако отметил для себя, что мальчик рассматривает его серьезно, стараясь не пропустить ни одной детали.
«Ишь ты, — подумал верховный вождь, — не сбежал. Вот что значит кровь гереро. Одна капля нашей крови делает человека смелым».
Наконец мальчик сделал еще один шаг вперед и наклонил голову в знак приветствия. После этого, тщательно выговаривая слова, он произнес на их родном языке:
— Добрый день, дедушка. Меня зовут Алекс. Как ваши дела?
Это прозвучало очень смешно. Так выговаривают слова совсем маленькие дети, когда только начинают учиться говорить. По лицу мальчика было видно, что он старается говорить правильно, только это ему не удавалось. Он даже покраснел. Это было смешно. Для того чтобы не расхохотаться, Кауримо Ритуако еще сильнее поджал губы и сдвинул брови, пытаясь изо всех сил сохранять серьезный и внушительный вид, как и подобает верховному вождю.
И ему бы это удалось, если бы мальчик больше ничего не сказал. Однако мальчик сказал. Еще мёд-леннее и еще шире открывая рот, он повторил ту же фразу, переставив предложения местами.
Это уже было выше всяких сил. На этот раз Кауримо Ритуако не сумел сдержаться и захохотал.
Уже давно верховный вождь народа гереро так не смеялся. Он и сам был бы рад остановиться, но не мог. Да ему и не хотелось. Смех, поднимавшийся из глубины живота вверх, сотрясал все его тело. Давно Кауримо Ритуако не испытывал такой легкости, давно ему не было так хорошо. Краем глаза он видел набухающие от слез веки мальчика и продолжал смеяться.
«Ничего, — думал он, — смех тоже может напугать. А что хуже того, смех может смертельно обидеть. Пускай расплачется».
И он продолжал хохотать.
Отправив сына в хижину отца, Джо принялся ходить туда-обратно, нервно барабаня пальцами одной руки по другой.
— Да успокойся ты, Джо, — сказал Сэм. — Твой отец не съест Алекса. Все будет хорошо.
Однако слова Сэма, произнесенные самым искренним и успокаивающим тоном, не оказали на Джо никакого воздействия.
— Успокойся, — повторил Сэм, — Алексу и так сейчас нелегко. А если ему передастся твое волнение? Ты думаешь, что ему станет легче?
Этот довод подействовал на Джо отрезвляюще. Он остановился и посмотрел на Сэма:
— Ты прав, Сэм. Я должен успокоиться.
— Правильно. Алекс толковый парень. Я не сомневаюсь, что он все сделает правильно.
— Ты действительно считаешь, что Алекс толковый парень?
— Разумеется, — удивился Сэм, — а как же иначе? Откровенно говоря, я и сам был бы не прочь иметь такого сына. Тебе повезло, Джо. Наверное, его мать была по-настоящему достойной девушкой. Алекс очень красивый ребенок.
Джо отвернулся и посмотрел на простирающуюся до линии горизонта саванну.
— Знаешь, Сэм, — сказал он, не поворачиваясь, — мир ужасно несправедлив. Несправедлив и жесток.
— Ты просто волнуешься за Алекса, — нахмурился Сэм. — Из-за этого тебе в голову лезут мрачные мысли. Мир таков, каким его сделали боги. А хорошо они его сделали или плохо, не нам судить. Мы должны жить в нем и… — Сэм замялся, подбирая нужное слово.
— И что? — повернулся к нему Джо. — И что мы должны делать?
— Не знаю. Просто жить. В университете я больше всего ненавидел лекции по философии.
— Сэм, у меня к тебе просьба.
— Все что хочешь, — бодро ответил Сэм, обрадовавшись перемене неприятной темы.
— Сэм, это очень серьезно. Ты должен мне пообещать.
Увидев нахмуренное лицо друга, Сэм понял, что обрадовался слишком рано.
— Хорошо, Джо. Я обещаю исполнить твою просьбу, если это, конечно, будет в моих силах.
— Я хочу, чтобы ты в случае чего позаботился об Алексе.
— Опять! — Сэм хлопнул себя ладонью по ноге. — Ты просишь меня позаботиться об Алексе, если что?.. Ты в своем уме, Джо? Или ты собрался идти топиться?
— Ты понял, что я имею в виду, Сэм, — спокойно ответил Джо. — Пообещай мне.
— А твой отец? Или ты считаешь, что он выгонит Алекса в пустыню?
— Пообещай мне, что ты позаботишься об Алексе, — настойчиво повторил Джо, — пообещай, Сэм.
Поняв, что дальнейшие разговоры ни к чему не приведут, Сэм положил руку на плечо Джо:
— Хорошо, Джо. Если с тобой что-нибудь случится, я обещаю позаботиться об Алексе. Он не пропадет.
— Ты пообещал, Сэм.
— Да, я пообещал.
— Спасибо.
В этот момент из хижины донесся раскатистый хохот верховного вождя. Джо вздрогнул.
Его первым желанием было вбежать в хижину, и он уже было дернулся к двери, но Сэм крепко схватил его за руку:
— Не надо, Джо. Ты можешь все испортить. Смех твоего отца хороший знак. Если бы что-нибудь пошло не так, он бы не стал смеяться. Ты должен ждать.
Следующие несколько минут Джо провел в мучительном волнении. К нему опять вернулась ушедшая тревога, и он нервно забарабанил пальцами по руке.
Хохот стих.
Еще несколько минут Джо стоял, пытаясь расслышать, что же происходит в хижине. Говорил отец, но слов было не разобрать.
Наконец из хижины раздался громкий окрик Кауримо Ритуако:
— Джо, зайди в хижину.
— Давай, Джо. Удачи, — хлопнул его по плечу Сэм. — Не бойся. Все будет хорошо. Помни о том, что ты говорил Алексу, и поступай так же. Да, и придай лицу нормальное выражение, а то ты выглядишь так, будто за тобой дикий слон гонится.
Зайдя в хижину, Джо первым делом посмотрел на Алекса. Мальчик выглядел спокойным и даже, или это только показалось Джо, слегка улыбался. Он по-прежнему стоял недалеко от двери и обрадовался, увидев отца. Однако не сделал попытки броситься к нему, а остался стоять там, где стоял.
Молодец, похвалил про себя сына Джо. Кажется, он справился и понял, что к чему.
Потом Джо посмотрел на отца. Кауримо Ритуако сидел на своем обычном месте в углу хижины!в полном парадном одеянии. Таким Джо не видел его давно. Он уже полностью оправился от недавнего приступа смеха и выглядел, как всегда, внушительно и даже торжественно.
— Отец. — Джо наклонил в знак приветствия голову.
— Проходи, Джо. — Кауримо Ритуако показал рукой на стул, после этого посмотрел на Алекса и молча повторил тот же жест.
— К сожалению, мы с твоим сыном, кроме собственных имен, ничего больше сказать друг другу не смогли. Так что, если я захочу его о чем-нибудь спросить, мне понадобится переводчик.
— Что ты думаешь об Алексе? — спросил Джо.
— По крайней мере, мой внук не трус, — спокойно ответил верховный вождь.
Услышав свое имя, Алекс понял, что разговор идет о нем, но он не решился задать отцу вопрос, что именно сказал о нем дедушка.
— Ты назвал Алекса внуком? — улыбнулся Джо.
— Я могу назвать его как угодно, — строго сказал Кауримо Ритуако, — но это еще не значит, что он может стать вождем гереро.
— И все-таки ты назвал его внуком.
— Джо, будь любезен, не повторяй это по десять раз. Когда мне будет нужно, я сам скажу.
— Я видел в деревне Аному. Она несла черную курицу. Ты хочешь, чтобы она отвела Алекса к колдуну?
— Что же, тебе не откажешь в наблюдательности, — ухмыльнулся Кауримо Ритуако. — Да, я хочу, чтобы она отвела Алекса к колдуну. Пусть духи решат судьбу мальчика.
— Отец, что ты имеешь в виду, говоря о судьбе Алекса?
Станет он вождем или нет.
— Я пойду вместе с ним.
— Нет, Джо, — нахмурился Кауримо Ритуако, — ты останешься в деревне. Это не обсуждается, — резко повысил голос верховный вождь, заметив, что Джо пытается возразить. — Ты останешься в деревне. Я сам пойду с мальчиком. У меня к духам есть свой вопрос. И если ты решишь ослушаться меня, тем самым только навредишь Алексу.
Сжав губы, Джо метнул на отца гневный взгляд, но ничего не ответил.
— Мы отправимся туда завтра ночью. А сегодня я разрешаю тебе подготовить сына. Я не хочу, чтобы мой. внук сбежал при одном только виде колдуна.
— Если Алекс не сбежал при одном твоем виде, отец, — резко сказал Джо, — то, увидев колдуна, он тоже не сбежит.
Произнеся эту необдуманную фразу, Джо раскаялся. Отца не надо сердить. Тем более сейчас, когда он только начал привыкать к Алексу.
Однако Кауримо Ритуако гневная фраза Джо, наоборот, рассмешила.
— Я тоже думаю, что он не сбежит, — улыбнулся верховный вождь гереро. — Но мне кажется, что будет лучше, если ты все-таки слегка подготовишь сына к тому, что ему предстоит увидеть. Впрочем, если ты не согласен, можешь этого не делать.
— Прости, отец, — извиняющимся тоном сказал Джо, — я погорячился и был не прав. Спасибо тебе, что разрешил подготовить Алекса. Я тоже считаю, что его нужно подготовить, и сам хотел попросить у тебя разрешения.
— Только смотри не запугай его своими рассказами, — поддел сына Кауримо Ритуако.
— Постараюсь, — улыбнулся Джо.
— Алекс, ты видел когда-нибудь настоящего колдуна? — спросил верховный вождь у мальчика.
Тот понял, что его о чем-то спрашивают, и вопросительно посмотрел на отца.
— Дедушка спрашивает, видел ли ты настоящего колдуна, — перевел Джо.
— Колдуны бывают только в сказках, — уверенно ответил мальчик.
— Что он говорит?
— Он говорит, что колдуны бывают только в сказках.
Кауримо Ритуако рассмеялся:
— Скажи ему, что завтра ночью он увидит настоящего колдуна, но, если боится, он может не ходить.
— А колдун что, страшный? — спросил мальчик, внимательно выслушав перевод отца.
— Страшный, — кивнул головой Джо.
— Я все равно не боюсь, — сказал Алекс и посмотрел на Кауримо Ритуако.
— Хорошо, — ответил верховный вождь, посмотрев на мальчика, — пусть духи разрешат все сомнения. Но это будет окончательное решение, Джо. Я и так пошел тебе навстречу. Ты согласен?
Не отвечая, Джо смотрел в пол.
— Я жду твоего ответа, Джо, — требовательно сказал Кауримо Ритуако.
— Я согласен, — процедил Джо. — Пусть духи разрешат все сомнения.
— Значит, решено, — топнул ногой верховный вождь. — А теперь я хотел бы поговорить с тобой о наших делах. Скоро к нам пожалуют гости.
— Гости? — переспросил Джо.
— Твой друг Том вместе со своим дядей приедут договариваться о предстоящей свадьбе.
— Ты хочешь сказать, что Том собирается жениться на моей сестре? — удивленно спросил Джо.
— Ну не на Хейде же!
— Надо же, а я и не думал об этом.
— А ты вообще мало думаешь о том, что происходит вокруг, — наставительно произнес Кауримо Ритуако. — Ты слишком поглощен своими личными делами. Хотя я и обращал твое внимание на то, чтобы ты стал повнимательней к окружающему тебя.
— И когда они приедут? — спросил Джо. — Я сто лет не видел Тома.
— Сейчас, — как всегда, невозмутимо ответил Кауримо Ритуако. — А для чего ты думаешь я так вырядился?
Джо оглядел хижину и только сейчас заметил, что с последнего раза в ней прибавилось мебели. Собственно, это увеличение заключалось только в двух стульях, но для аскетической хижины верховного вождя гереро это и так было слишком много.
— Ты хочешь, чтобы мы с Алексом ушли? — спросил Джо.
— Не сейчас. Конечно, все вопросы я стану решать даже не с Томом, он еще слишком молод и ничего в этом не понимает, а с его дядей. Но я хочу, чтобы предложение было сделано в присутствии всех мужчин рода Ритуако. — Верховный вождь посмотрел на Алекса. — В присутствии всех мужчин, — с ударением повторил он.
За окном хижины послышался шум подъезжающей машины. Машина остановилась, и водитель заглушил мотор.
— Скажи Алексу, чтобы он ничего не говорил, пока будет в хижине, — сказал Кауримо Ритуако. — Пусть только встанет и наклонит голову. Пусть садится только после того, как сядут все. И пусть не глазеет на Тома и его дядю, как он глазел на меня.
Когда Джо закончил переводить, в дверь постучали — и в хижине появился Сэм.
— Вождь гереро Том и его дядя просят верховного вождя гереро Кауримо Ритуако принять их.
Кауримо Ритуако распрямил спину, поджал губы и надменно произнес:
— Скажи вождю Тому и его дяде, что они могут войти.
