Виночерпий

С этого мгновения в сердце Артема поселилась тревога. Нет, он отчетливо видел самое главное: Алим вычислил участие Фроста в происшедшем, а значит, никаких сепаратных сговоров между ним и парочкой Ротман – Фрост не будет. Теперь у Артема появлялся внятный шанс выиграть дело по закону. Подставив Артема, Корней лишился и надежды на соучастие Алимджана, и возможной поддержки Кремля.

Артем об этом и мечтал, просто потому, что драка по формуле «один с томиком законов РФ против двух с битами», каковую ему навязывали, была многократно лучше, чем драка «один против тех же двух плюс дорожный каток».

Но ему было тревожно.

А на ближайшем перерыве ему пришлось идти к Айе – объясняться.

– Как вы посмели? – набросилась на него девушка. – Что вы себе позволяете? Я что, давала вам повод?

Впрочем, настоящего гнева в ее голосе не было; скорее, звучали смущение и немного горделивого ощущения своей высочайшей цены. Она так и не поняла, какая участь ее только что миновала.

– Простите мне мою откровенность, Айя, – повинился Артем, – боюсь, у меня не было выбора.

К ним подошел официант с коктейлем, и девушка, чтобы чем-то скрыть смущение, взяла бокал и тут же прищурилась:

– А это что?

– Вы о чем? – не понял Артем, пытаясь сообразить, на что указывает ее прелестный пальчик.

– О записке. Ну, вот же она! Какой вы непонятливый!

Айя схватила с подноса сложенную салфетку с размашисто начертанным: «Павлову», и салфетка тут же развернулась, обнажив суть послания.

«Бери свою девочку и бегите, – прочел Павлов, – в отеле не ночуйте».

Айя замерла, прочитала записку еще раз… и еще…

– Это что такое?

Артем не знал, что ей сказать, но одно понимал: написавший желает им добра. Айя упрямо поджала губы и уставилась в глаза Артему.

– Я вас спросила, что это? Учтите, Павлов, со мной такие розыгрыши не проходят… – и сама же по выражению его лица поняла, что это не розыгрыш.

– Это не розыгрыш, девочка, – тихо произнесли рядом.

Артем и Айя синхронно обернулись. Сбоку стоял виночерпий Алима.

– Это не розыгрыш, – повторил «немой», – и если вы двое не совсем глупые, вы пойдете за мной. Минуты две-три у вас еще есть. Потом станет поздно.