Наталия

Отбросив очередной финал незавершенной рукописи, Наталия Хрипунова скривилась. Нет, не то!

Раздался звук селекторной связи. Куклообразная блондинистая секретарша безответственного редактора отдела женского триллера Инги Дмитриевны оторвала взгляд от крутого мобильного, по экрану которого летали ее наманикюренные пальцы, взяла трубку и пропела:

– Да, Инга Дмитриевна!

Наталия едва сдержала ухмылку. А затем посмотрела на финал романа, так и не дописанного романа, который должен был выйти под ее, Наталии Хрипуновой, именем. Не фонтан, но попрет.

Секретарша, имя которой Наталия никак не могла запомнить, произнесла:

– Инга Дмитриевна просит очень извинить, она примет вас через пять минут. Вам сделать кофе?

Наталия Хрипунова, понимая, что Инга намеренно, из тактических соображений заставляет ее ждать в приемной, ядовито-любезным тоном ответила:

– Нет, лучше чаю! Черного, с лимоном!

Секретарша уцокала, а Наталия снова взглянула на рукопись, написанную на этот раз какой-то студенткой Литературного института. Конечно, финал может быть и таким, но в нем Наталии не хватало прежнего драйва и неожиданного поворота, ставящего все с головы на ноги. Ну, или наоборот.

А стандартные ходы ее не прельщали. Пусть и в романах, написанных литературными зомби.

Но, видимо, придется отдавать Инге этот вариант, потому что тянуть со сдачей окончания рукописи уже было нельзя. «Орфушники» намекнули, что если она не представит последние главы до среды, то никакой перепечатки ее прежних романов не будет.

А был уже вторник.

– Прошу вас! – Секретарша, улыбаясь, протянула Наталии наполненную ароматным чаем чашку со свиньей – в самом деле, с лимоном. Надо же, какой у «орфушников» сервис!

– Спасибо, – сказала Наталия, осекшись, так как поняла, что не помнит имени этой особы.

Писательница Хрипунова сама не ожидала, что все пройдет так гладко. До Москвы она тогда добралась в компании расфуфыренных молодых геев, возвращавшихся с вечеринки, которые оказались к тому же страстными поклонниками ее творчества и узнали королеву российского триллера, несмотря на ее несколько потрепанный вид и более чем странное место, в котором они ее подобрали.

– А что вы ночью в области делали? – спросил один из нежных юношей, а Наталия ответила сущую правду:

– Труп закапывала!

Парнишки покатились со смеху, сочтя это изящной шуткой любимой писательницы, а Наталия про себя усмехнулась: надо же, говорила правду, а все сочли, что это ложь.

Хорошо воспитанная «голубая» молодежь предлагала подкинуть прямо до дома, но Наталия отправилась в отель. Ведь убийцы из литературного агентства «Сфинкс» знали, где она живет. И могли ее там поджидать.

Однако вернуться пришлось на следующее утро – ее же, а в особенности кормежки, ждала Матильдочка! Покормив таксу и прихватив чистое белье, Наталия снова исчезла.

В отеле она прожила три дня, то и дело наведываясь домой, а потом съехала – было дорого. Все же «орфушники» ей столько не платили, чтобы, при наличии столичной квартиры, жить в Москве в отеле.

Она вернулась на квартиру и провела там крайне беспокойную ночь, не смея сомкнуть глаз и все боясь, что к ней явятся, чтобы лишить ее жизни.

Никто не пришел и не объявился. Осмелев, Наталия съездила наконец к желтому зданию с аркой – и, к своему удивлению, увидела, что табличка литературного агентства «Сфинкс» исчезла, кем-то, судя по торчавшим из стены болтам, в спешке скрученная.

А потом ей удалось узнать от сотрудника размещавшегося в том же здании детективного агентства, что их соседи съехали, ни с кем не попрощавшись и никому ничего не объяснив.

Наталия воспряла духом и принялась ждать. И ничего не произошло! Ее никто не преследовал, никто не донимал, никто не пытался убить. И она поняла: типы сами жутко перетрухнули и смотали удочки, оставив ее в покое. Это было то, что писательнице Хрипуновой и требовалось.

Самым удивительным было и то, что никто не хватился Олеси. Впрочем, некому было хвататься. Наталия побывала на квартире Олеси, довела уборку до конца, осталась довольна, а потом сама себе отправила написанное округлым, скопированным с тетрадей, которые она нашла на квартире Олеси, почерком письмо, в котором уведомляла «дорогую тетю Наташеньку» о том, что она, Олеся, уезжает далеко-далеко в компании очень хорошего человека и что искать ее не надо, потому как жизнь в кошмарной Москве ей окончательно надоела и она решила попытать счастья в другом месте.

Не ахти какой приемчик, но Наталия была не в состоянии выдумать что-то иное. Но была уверена: даже это послание ей не пригодится, так как Олесю никто и никогда не будет искать. Была и исчезла.

И то, что Олеся была закопана в лесополосе под столицей, наполняло Наталию радостью.

Омрачало эту радость только одно: этот чертов роман! Точнее, финал невесть кем сочиненной мути, той самой, которую она, кровь из носа, должна была сдать «орфушникам».

Инга по три раза в неделю звонила и напоминала, что все возможные сроки уже давно прошли. А дописать финал Наталия была решительно не в состоянии. Конечно, она могла накропать что-то неудобоваримое, однако понятия не имела, как свести все сюжетные нити воедино. Кто только все это выдумал?

Видимо, какой-то анонимный литературный зомби, который исчез вместе с агентством «Сфинкс». И Наталии было наплевать на его или ее, или даже их имя – ей просто требовался финал. Причем не абы какой, а такой, чтобы у Инги Дмитриевны скулы свело, и «орфушники» передавали рукопись ее романа из отдела в отдел, закатывая от дикого экстаза глаза. И от признания того неоспоримого факта, что она, Наталия Хрипунова, навсегда воцарилась на литературном олимпе отечественной беллетристики.

А для этого Наталии требовался финал, написанный кем-то другим. И она начала поиски, параллельно разослав краткое содержание предыдущих частей нескольким личностям, кандидатуры которых рассматривала на роль своих литературных зомби – до того, как связалась с агентством «Сфинкс».

Пришлось, конечно, отстегнуть за несколько страниц финальных событий чужого романа. Причем сразу многим. И много. Но, что хуже всего, ни один из вариантов финала Наталии не понравился. Пусть сама создавать триллеры она не могла, однако была в состоянии оценивать их с позиции читателя.

– Наталия Александровна, прошу вас! – Инга, побренькивая своими многочисленными серебряными побрякушками, выплыла наконец в приемную, премило улыбаясь. – Извините, был экстренный звонок от одного из наших ведущих авторов.

Наталия сделала вид, что не заметила шпильки, подпущенной редакторшей. Выходило, что она, Наталия Хрипунова, королева триллеров, к числу ведущих «орфушниками» совсем даже не причислялась?

Инга Дмитриевна провела ее в свой кабинет и указала на стоявшее около стола кресло. Наталия опустилась в него, и безответственный редактор заметила:

– Ну что же, Наталия Александровна, надеюсь, вы принесли с собой финал вашего романа? Сроки уже все давно вышли.

Наталия скрепя сердце подала ей последний вариант финала. Не фонтан, но попрет. Иного у нее не было.

Инга, быстро шелестя страницами, со вздохом заметила:

– Гм, не то, что я ожидала, однако пойдет. Но не могу не отметить – как будто совершенно другим человеком написано!

Она, вероятно, хотела снова подпустить шпильку, но Наталия вздрогнула: неужели Инга о чем-то догадывается? Но на основании чего?

Раздался звонок телефона, Инга, извинившись, сняла трубку. Что-то угукнув, завершила недолгий разговор и заметила:

– Великодушнейше прошу прощения, Наталия Александровна, но мне надо на пять минут к начальству, кое-что уладить. А то один из наших ведущих авторов от нас уходить надумал.

И опять шпилька! Наталия, сладко улыбнувшись, заверила, что, конечно же, в отличие от ведущего автора, никуда не убежит. Попивая приготовленный безымянной секретулькой чай с лимоном, Наталия, выждав, пока Инга не скроется в дверном проеме, уставилась на документы, лежавшие на столе безответственной редакторши.

Уж больно они походили на издательские договоры – только чьи?

Писательница Хрипунова, движимая болезненным любопытством, метнулась к столу Инги и, встав подле кресла, начала быстро шелестеть страницами. Ага, документики нескольких печатавшихся также в «Орфе» литературных конкурентов. Интересно, какие условия – и сколько эти ничтожества получают?

Лицо Наталии вытянулось, когда она увидела цифры. Нет, не может быть, что эти бездарности зарабатывают столько! Она, сама Наталия Хрипунова, горбится по сравнению с ними за сущие гроши. Конечно, не сама горбится, но это еще хуже – ведь часть денег, причем со временем все бóльшую, пришлось отваливать мерзавке Олесе.

Наталия в который раз порадовалась тому, что Олеся в данный момент с бульканьем разлагалась, зарытая в подмосковной лесополосе. Так ей и надо!

Взбудораженная гонорарами этих литературных нулей или, по сравнению с ней самой, даже литературных отрицательных величин, Наталия стала лихорадочно перелистывать документы. А роялти у них, интересно, какие? И при этом ее взгляд упал на изящный декоративный чернильный набор на столе Инги – и Наталия снова продолжила шелестеть страницами. Затем, выпустив их из рук, снова уставилась на набор.

Там, под разноцветными скрепками и прочим мелким офисным хламом, лежала визитная карточка. И она была Наталии отлично знакома.

Дрожащими руками она взяла визитку в руки. «Литературное агентство «Сфинкс». Адрес, правда, старый, логотип тот же, что Наталия видела много раз: крылатый сфинкс с диадемой– змеей.

Но откуда она у Инги?

И тут Наталия поняла – господи, да за всем этим и стоит Инга! Безответственный редактор издательского дома «Орф» возглавляла агентство, занимавшееся при помощи безымянных литературных зомби написанием романов!

Зажав в руке визитку, Наталия вылетела из кабинета Инги. Секретарши на своем месте не было, и это было к лучшему. Чувствуя, что ее колотит, писательница Хрипунова ввалилась в дамскую уборную и заперлась в угловой кабинке.

Уставившись на визитку, которую она все еще держала в руке, Наталия лихорадочно размышляла. Ну конечно, теперь все становится понятно! Ясно, отчего ее оставили в покое типы из «Сфинкса» – потому что она все равно была у них на крючке! И Инга продолжала вести за ней наблюдение. Наверное, все это время в душе хохоча, когда она, Наталия, сдавала им романы, якобы написанные ею. А на самом деле людьми, работавшими на Ингу!

Хлопнула дверь туалета, раздался тонкий женский голос:

– Да, к Инге заявилась. Собственной персоной. Та ее, правда, ждать в приемной заставила. Наверное, принесла финал своего романа. Точнее, конечно, нашего романа, который мы ей подогнали.

Наталия, поняв, что голос принадлежит явно не Инге, осторожно приоткрыла дверцу. И увидела курившую в окно безымянную секретаршу Инги.

– Ну да, мы с нее глаз не спустим. Она ведь и понятия не имеет, что я за всем стою. Ладно, мне пора.

Она завершила разговор, быстро докурила сигарету и выбежала из туалета прочь. Потрясенная Наталия шлепнулась на закрытую крышку унитаза.

Выходило, за всем стоит даже не Инга или, по крайней мере, не только Инга, а эта куклообразная особа, чьего имени она никак не могла запомнить?

Выходило так…

Так и не вернувшись в кабинет к Инге (ничего, пусть подергается!), Наталия спустилась вниз и покинула издательский дом. Она не торопилась уезжать, радуясь, что прибыла в этот раз не на метро, а на авто.

Засев в нем, она принялась ждать. Прошло часа четыре, прежде чем из здания появилась секретарша. Наталия усмехнулась и порулила за этой особой, обладавшей шикарной иномаркой. Не на свою зарплату купила, однозначно.

Обитала секретулька, как выяснилось, в Зябликово, недалеко от разлагавшейся в лесополосе Олеси, и Наталия, выждав, когда секретарша зайдет в подъезд высотного дома, ринулась за ней. Лифт уже жужжал, поднимаясь наверх, и писательнице пришлось карабкаться по лестнице, то и дело прислушиваясь и стараясь понять, едет ли тот или уже остановился.

Наконец, услышав звук открывающихся дверей, цокот каблуков и поворот ключа, Наталия ускорила темп – и в последний момент сунула ногу в закрывающуюся за секретаршей дверь квартиры.

Дверь распахнулась, и она увидела удивленное лицо безымянной девицы. Впрочем, удивление тотчас сменилось ужасом.

– Вы… Вы… – Секретарша попятилась, а Наталия, захлопнув входную дверь, быстро осмотрелась. Не хватало еще, чтобы из недр квартиры вышел стодвадцатикилограммовый натренированный амбал.

Однако вместо этого выбежала крошечная болонка.

– Нет, знаешь, герцогиня Камилла Корнуольская! – заявила без обиняков писательница Хрипунова и буквально потащила за собой за локоть в комнату секретаршу. – Надо поговорить!

Комната была вся в полках, а на них – папки с именами. Наталия присмотрелась: многие из них были ей знакомы. Мэтры беллетристики, зубры развлекательной литературы, причем большая часть из них сотрудничала с издательским домом «Орф».

– Вы за мной следили? – произнесла, несколько приходя в себя, секретарша. Наталия, схватив одну из папок, раскрыла ее и увидела перечень названий чьих-то романов, а также рукописи.

– Нет, божественное провидение случайно направило мои стопы сюда! – огрызнулась Наталия. – Это что, список произведений, которых вы для этого ничтожества в кубе написали? И он издал их под своим глупым именем?

Секретарша, поправив изящный жакетик, со вздохом ответила:

– Так и знала, что с вами еще будут проблемы, Наталия Александровна.

Наталия, потрясая папкой, прорычала:

– Так да или нет?

Секретарша, имени которой она так и не узнала, ответила:

– Ну да. Думаете, одна вы обращаетесь к помощи литературных зомби, как мы их называем? Многие, очень многие!

Читая фамилии на папках, писательница Хрипунова удовлетворенно качнула головой. Ага, и эта тоже. И этот. И даже эти!

– Инга в доле? – спросила она, вытаскивая еще одну папку, а секретарша захихикала:

– Конечно же, нет! Инга Дмитриевна ни о чем представления не имеет! Знаете, как классно распечатывать для нее романы, написанные моими собственными людьми? Те самые, которые у нас заказали все эти корифеи? Такие, как вы.

Взяв другую папку, Наталия произнесла:

– А визитка «Сфинкса» у нее на столе откуда?

Секретарша побледнела.

– Наверное, от меня случайно перекочевала. Или Инга пыталась навести мосты по заданию шефов, так как невнятные слухи-то идут, но тут вся история с вами случилась, и мы переехали.

– Куда? – спросила Наталия и, осматривая комнату, поняла: сюда, в квартиру секретарши.

В дверь боязливо заглянула тощая болонка, а Наталия спросила:

– А Олесю-то за что угробили?

Девица усмехнулась и, сверкая ногтями, ответила:

– Ну, она давно с нами сотрудничала и в итоге стала проявлять слишком много любопытства. Даже узнала, что я за всем этим стою, и решила шантажировать. Да еще и вам грозилась рассказать. Пришлось одному из наших людей принять непростое решение и ее ликвидировать. Кстати, спасибо, что избавили нас от необходимости избавляться от ее тела! Куда, кстати, вы его дели?

Наталия усмехнулась:

– Профессиональная тайна. Лучше скажите, много гребете?

Секретулька застенчиво зарделась, и Наталия поняла: много.

– Понимаю… – протянула Хрипунова. – Поди, сидеть в приемной Инги – очень хорошо для вашего маленького конфиденциального бизнеса – и в издательской среде крутитесь, и попутно узнаете, кому из писателей требуется ваша помощь. Выходите на него и предлагаете услуги, так ведь?

– Ну, или они сами на нас выходят! – улыбнулась секретарша. – Но что с вами делать?

Наталия, чей взгляд упал на тяжелую вазу на подоконнике, произнесла:

– Убьете, как и Олесю?

Секретулька поморщилась:

– Нет, что вы! Мы ведь не кровожадные монстры! Олеся просто совсем обнаглела, хотела войти в долю! Ничего иного, как решить проблему силой, не оставалось. А с вами мы разберемся. Мои люди будут поставлять вам романы, но за треть стоимости! Нет, за четверть!

Сущая обдираловка! Наталия поняла, что умение вести переговоры секретарша переняла у своей начальницы Инги.

Девица же продолжала рассуждать:

– Понимаю, немного, но вы ведь, в отличие от прочих, вообще писать больше не в состоянии! Анонимность и, главное, качество я вам гарантирую. Предлагаю вам, Наталия Александровна…

Решение созрело уже давно. Наталия не собиралась становиться марионеткой, пусть в этот раз не «орфушников», а «сфинксов». Нет, теперь играть будут по ее правилам!

Схватив вазу с подоконника, она опустила ее на голову продолжавшей вещать секретарши.

Болонка в страхе убежала в коридор.

Глядя на бездыханное тело девицы, лежавшее на полу, Наталия уставилась на увеличивавшуюся с каждым мгновением лужу крови на полу.

Зачем ей крохи, если она может получить в личную собственность все? И не просто все свои гонорары, и так крошечные, а целое литературное агентство «Сфинкс». С его инфраструктурой, налаженными связями, командой литературных зомби.

Может – и получит! А кто воспротивится – присоединится к ней.

Наталия ткнула ногой тело секретарши и поставила окровавленную вазу на подоконник. Болонка осторожно вбежала в комнату и, принюхавшись, замерла около тела своей хозяйки. Теперь уже покойной.

Да, она свой шанс не упустит и возьмет власть в свои руки. И будет держать на крючке массу именитых авторов, а через них – и «орфушников», публиковавших опусы этих бесталанных идиотов. Опусы, которые те заказывали в «Сфинксе». После безвременной кончины прежней хозяйки новым шефом которого стала она, Наталия Хрипунова.

Болонка тихонько завыла, а Наталия сказала:

– Тебя я, конечно, не брошу, возьму к себе. Матильдочке общество нужно! Но извини, сейчас мне придется поработать.

Занятно, что, вытащив из сумочки покойницы ее паспорт, Хрипунова узнала, что эту особу, чье имя она никак не могла запомнить, зовут тоже Олеся.

Она посмотрела на лужу крови, вытекшую из проломленного черепа тезки своей разлагавшейся за городом литзомбячки. Она уже знала, где закопает ее – в той же яме, в которой похоронила и дрянь Олесю.

Могила литературных ничтожеств, так сказать.

Выпроваживая болонку из комнаты, Наталия отправилась на кухню в поисках ведра, тряпок и, желательно, перчаток. Опыт проведения генеральной уборки в квартире, в которой лежал в луже крови труп, у нее уже, слава богу, кое-какой имелся.

А потом начнется ослепительное будущее!

Вздохнув, писательница Хрипунова заперла болонку на кухне, а сама, вытащив из-под раковины в ванной большое синее ведро, стала наполнять его горячей водой.

Ей предстояло знатно потрудиться.