Глава 13
Так торопливо и напряженно Безликий в последний раз трудился в Лагунах, когда выдалбливал пакаль из гранитной глыбы. Хорошо, хоть здесь ему не пришлось снова переквалифицироваться в камнетеса и сдирать руки до кровавых мозолей. Тем не менее работа грузчика, даже при наличии у Кальтера помощницы, тоже согнала с него семь потов. Но не спешить было нельзя. Танат заглотнул приманку и, увлекаемый запахом живой рыбы, отправился на остров, в аквапарк отеля «Атлантис». И теперь Кальтеру требовалось любой ценой захлопнуть капкан, отрезав бичехвосту единственный путь на большую землю. А если повезет – то и убить проклятое чудовище.
С эстакадой все вышло удачно – она обвалилась так, как и было рассчитано. Бичехвост тоже не подвел – сообразил, что от него требуется, – хотя и явился на берег раньше, чем предполагали охотники. Но, к счастью, не настолько рано, чтобы застать их врасплох.
Кальтер в этот момент как раз связывал Язида. Отпускать его восвояси было еще не время – а вдруг танкист доберется до своих раньше, чем он и Верданди покинут остров, и потом приведет сюда целую армию? Искать для пленника тюрьму, откуда он не смог бы гарантированно удрать, тоже было некогда. И Кальтер обездвижил его первым способом, какой пришел ему на ум. Ради чего сержанту пришлось мокнуть под дождем и подвергнуться риску утонуть, зато дядя Костя сдержал данное Вере слово. Не то чтобы это являлось для него принципиальным (как будто раньше Кальтер ей никогда не врал!), но если он мог ей угодить, почти не прилагая к этому усилий, то почему бы и нет…
Закончив с Язидом и отыскав в гараже четырехколесную садовую тележку, а также моток широкого скотча, он вернулся к «Аль Халиду» и застал Верданди в нешуточном волнении. Оказывается, пока он отсутствовал, мимо них прошел бичехвост. Разрушители магистрали нарочно обвалили тот ее фрагмент, что нависал над самой кромкой воды, чтобы зверь моментально сообразил, как ему попасть на соседний остров. И он оправдал возложенные на него надежды. Да и не мог не оправдать. Уж такой-то прозрачный и «толстый» намек был способен понять даже гость из доисторических времен.
Выйдя на берег, он сразу заметил перемены, произошедшие с тех пор, как он побывал здесь в последний раз. И остался ими весьма доволен. Тщательно обнюхав возникший перед ним подъем на эстакаду, пожиратель осторожно ступил на него. Хотя мог бы и не опасаться – упавшая магистраль была по-прежнему крепкой и смогла выдержать на себе многотонного хищника. Убедившись в этом, он не мешкая устремился наверх и вскоре полным ходом двигался по мосту через пролив.
Все это Вера наблюдала на мониторе танкового тепловизора и хотела, чтобы дядя Костя тоже взглянул на видеозапись. Но он предпочел не тратить понапрасну время и поверил напарнице на слово. После чего велел ей выбираться из танка и помогать вытаскивать наружу снаряды и коробки с пулеметными лентами.
Тележка была рассчитана примерно на два центнера груза. 125-миллиметровые снаряды, 12,7-миллиметровые патроны и «W-85» весили в сумме раза в полтора больше. Охотникам пришлось разделить свое смертоносное добро надвое и переправлять его наверх в два приема.
Первым делом Кальтер увез наверх четырнадцать снарядов, выгрузил их у начала моста и бегом вернулся за остальным арсеналом: тремя снарядами, восемью пулеметными лентами, по шестьдесят патронов в каждой, и самим пулеметом. Стрелять из последнего без станка было практически невозможно, но Куприянов знал, как решить эту проблему. Если отцепить от тележки ручку, а саму ее перевернуть вверх колесами, придавить запасными патронными коробками, после чего примотать скотчем «W-85» к одной из колесных осей, получался вполне устойчивый импровизированный станок. Который, впрочем, мог и не понадобиться. Пулемет был нужен Кальтеру лишь как вспомогательное оружие на случай, если после взрывов Танат будет еще жив и его придется добивать. И «W-85» годился для этой работы как никакое другое имеющееся в распоряжении охотников, переносное оружие.
После того как люки танка были закрыты и весь арсенал Кальтера очутился на эстакаде, настала пора превращать ее в дорогу смерти. Не целиком, а лишь ту ее половину, что выходила к отелю «Атлантис». Не вынимая пулемет и патроны из тележки, Куприянов перевез их на середину четырехсотметрового моста и только там выгрузил. Потом вернулся к оставленным снарядам. Им предстояло проделать более длинный путь – на дальний конец эстакады.
Туда, где она нависала над пляжным мелководьем. И где, по мнению Кальтера, было наилучшее место для того, чтобы дать бой Танату.
Не хотелось поручать Верданди слежку за аквапарком, поскольку это было слишком рискованно. Но поскольку в минировании она ничего не смыслила, пришлось ей какое-то время побыть дозорной на передовой. За тылами тоже не помешало бы присмотреть, но этим между делом занимался сам Кальтер. Сейчас их главная угроза находилась впереди, и дополнительная пара глаз была нужна ему именно там. А пути к отступлению он контролировал уже по остаточному принципу.
Видимость тут была получше, чем в «сухой половине» Дубая, но не настолько, чтобы Вера могла доверять своим глазам и ушам. Для пущей безопасности дядя Костя вручил ей металлоискатель и велел не выключать его. Настроенный на поиск артефактов, детектор засечет приближение монстра, несущего в пасти пакаль. И подаст Вере сигнал тревоги, если сама она вдруг проворонит надвигающуюся опасность.
В поперечном сечении магистраль надземки представляла собой букву «Ц» без хвостика. Ее вертикальные палочки являлись идущими параллельно монорельсами, а горизонтальная – перекрытый промежуток между ними, по которому перемещались сейчас охотники за Танатом. Снаряды Кальтер с помощью оставшейся у него пластиковой взрывчатки и детонаторов собирался превратить в мины. Их следовало крепить к внутренним боковым поверхностям монорельсов – так, чтобы чудовище о них не запнулось. Как было и в случае с пулеметом, Безликому вновь пришло на помощь универсальное крепежное приспособление – скотч. Расходовать его следовало экономно, поскольку изрядная его часть уже ушла на закрепление к станку пулемета. И потому минер приматывал снаряды к кронштейнам монорельса всего на один оборот ленты – лишь бы они не выкатились на середину прохода.
Военным приходилось воевать в Дубае не с вражеской армией, а с обычными мародерами, и боеприпасы в танках тоже были самые обычные – фугасные. Такого снаряда хватало, чтобы уничтожить автомобиль или преграду с засевшим за ней противником одной лишь силой взрыва, не разбрасывая вокруг осколки и не нанося дополнительный урон ни городу, ни горожанам. Разделив семнадцать снарядов на две части – по восемь и девять штук, – Кальтер соорудил два минных коридора: основой и дополнительный. Второй должен был взорваться, если вдруг чудовищу удастся проскочить через первую ловушку. Если же бичехвосту повезет миновать и вторую, он напорется на пулемет, который щедро нашпигует его крупнокалиберными пулями прежде, чем он добежит до пулеметчика.
О том, что будет, если Танат прорвется через все ловушки, Кальтер старался не думать. Больше всего его волновало, как сделать, чтобы взрыватели сработали вовремя. Активировать их дистанционно у него нет возможности. Расстреливать их из пулемета – слишком ненадежный способ. Это в кино можно одной пулеметной очередью заставить взлететь на воздух склад боеприпасов и военную базу в придачу, а в жизни так не бывает. К тому же за пеленой дождя он просто-напросто не разглядит такие мелкие цели, не говоря о том, чтобы сделать по ним точные выстрелы.
Гарантию здесь мог дать только направленный взрыв, который вызовет детонацию размещенных рядом друг с другом снарядов. А уж их-то суммарной мощи хватит, чтобы доказать Танату, что его эпоха закончилась миллионы лет назад и что в этом мире есть хищники пострашнее его.
Стрельба со стороны аквапарка донеслась тогда, когда Кальтер устанавливал второй минный коридор. Он глянул на часы: что-то поздновато. Бичехвост орудовал в своем «рыбном ресторане» уже полтора часа, а охрана всполошилась только теперь. Видимо, после затопления тоннеля она стала считать это место слишком неприступным, чтобы торчать на постах денно и нощно.
Вслед за выстрелами вокруг «Атлантиса» завыли сирены. Вряд ли эту частную территорию патрулировала полиция – скорее, это была местная служба безопасности. Хотя для пожирателя нет большой разницы, с кем связываться, поскольку силы порядка на острове тоже сегодня хорошо вооружены. Но, насколько Кальтер изучил повадки чудовища, оно не уйдет с острова не солоно хлебавши. Даже в случае серьезной угрозы, оно будет бегать, петлять, прятаться, нападать на стреляющих в нее людей исподтишка, но продолжать свое кровавое пиршество. Дорвавшийся до кормушки зверь уже отведал рыбных деликатесов и теперь не успокоится, пока не набьет ими доверху свое прожорливое брюхо.
– Есть какие-нибудь новости? – поинтересовался Кальтер у Верданди после того, как закончил минирование эстакады и пришел проведать обстановку на передовой.
– Как странно ревет эта тварь, – проговорила она, замерев и прислушиваясь к доносящимся с острова шумам. – «Р-р-ра-хар-р-р!» Наверное, она выкрикивает это всякий раз, когда кого-то убивает. Я пересмотрела столько фильмов о дикой природе, как старых, так и новых, но нигде не слышала подобных звуков… Погоди, ты, кажется, о чем-то спросил?
– Я спросил, не случилось ли за минувший час что-нибудь такое, о чем мне нужно знать?
– Наверное, только то, что, построив для Таната мост, мы с тобой стали причиной гибели еще нескольких людей. Возможно даже, хороших людей, которые пытались заработать здесь, чтобы прокормить свои семьи… Впрочем, кому я об этом рассказываю? Ты и без меня это отлично знаешь… Нет, дядя Костя, у меня нет пока для тебя никаких новостей.
– Здесь идет война, Вера, – ответил Кальтер. – А на войне не разбираются, кто плохой, а кто хороший, у кого есть дети, а у кого нет. Мы не можем убивать чудовище и одновременно беспокоиться о том, чтобы спасти всех, кого оно захочет сожрать. Единственное, что мы можем сделать, это постараться убить его как можно быстрее и прекратить эту резню. А более быстрого и эффективного способа уничтожить монстра, чем тот, какой мы придумали, не существует… Ну так что, ты готова к новой битве или желаешь отправиться в тыл?
– А что ты обо мне подумал бы, если бы сейчас я просто взяла и сбежала?
Безликий замешкался: с самой первой их встречи Верданди любила задавать вопросы, которые ставили его в тупик…
– Честно говоря, я был бы этим неприятно удивлен, – заговорил наконец он, решив, что лучшим ответом на столь коварный вопрос будет правда. – Однако, как бы ты ни поступила, я в любом случае оказываюсь неправ. Заставляя тебя мне помогать, я веду себя гораздо хуже и эгоистичнее твоего отца, который взял с собой малолетнюю дочь в тот смертельный тайм-вояж. Твой отец хотя бы не заставлял тебя лезть за ним в пекло, а я…
– Успокойся, дядя Костя, – перебила его Вера. – Я давно не та малолетка и могу сама за себя решать, куда мне нужно лезть, а куда – нет. И если на то пошло, я всегда любила тебя больше, чем отца, не в обиду ему будет сказано. В тебе есть то, чем никогда не мог похвастаться отец – хладнокровие и трезвый расчет. Если бы у него были такие качества, он не погубил бы мать и не подставил под удар меня. Он поступил бы так, как ты, когда отправился в Дубай, ни слова не сказав мне, что у тебя на уме. А когда ты увидел, что я тоже здесь, и узнал, чем я теперь занимаюсь, знаешь, что в тот момент я прочла в твоих глазах?
– И что же?
– Гордость. Ту самую гордость, какую, возможно, увидела бы на лице моего настоящего отца, когда закончила школу и институт, когда вышла замуж и родила ему внучек… Вот только он вряд ли гордился бы мной, обнаружив меня в аномальной зоне, командующей группой оперативников КВК. Он всегда мечтал, чтобы я стала мирным исследователем, его помощником, и совершала всяческие научные открытия, сначала на пару с ним, потом – самостоятельно…
– Я тоже был бы не прочь, если бы ты работала в другом месте и занималась менее рискованным делом, – вставил Куприянов. – Хотя не буду скрывать: я и правда горжусь тем, что начальство сочло тебя достойной занять этот ответственный пост. И тем, что у тебя хватило смелости его занять. Мне приятно, если я каким-то образом тоже повлиял на твой выбор.
– Разумеется, повлиял, дядя Костя, – подтвердила Верданди. – Ты повлиял на меня еще тогда, когда я, будучи тринадцатилетней девочкой, схватила винтовку и бросилась к тебе на помощь, помнишь?..
Кальтер покосился на свою искусственную руку и хмыкнул: еще бы он этого не помнил!
– … Отлично помню, что я в тот момент подумала, – продолжала Вера. – «На пути к таймботу дядя Костя столько раз рисковал ради меня свой жизнью! И кем же я буду, если сейчас, когда дядю Костя, возможно, вот-вот умрет, останусь сидеть в таймботе и ничего не сделаю ради его спасения?» Жаль, все вышло не слишком удачно: в итоге я вляпалась в аномалию, после чего ты опять был вынужден меня выручать и даже пожертвовал ради этого своей рукой… Но как бы то ни было, за те несколько дней ты научил меня стольким вещам, скольких я от своего настоящего отца никогда не узнала бы. Да-да, именно научил, пускай ты сам и не стремился к этому. И теперь у нас с тобой очень много общего. Я тоже не хочу, чтобы ты возвращался к своей работе, но не упрекаю тебя за то, что ты к ней вернулся. Конечно, мне еще многого недостает. Особенно жесткости. Иногда я расклеиваюсь и брюзжу, иногда меня приводят в ужас некоторые твои методы, иногда сомневаюсь, а не слишком ли жестоко я поступила в той или иной ситуации… Но я стараюсь, дядя Костя. Честное слово, стараюсь. И пускай теперь, когда я знаю, кто ты такой и чем занимаешься, ты уже не выглядишь в моих глазах прежним благородным воином, я все равно не перестаю тебя уважать. И никогда не перестану. Поэтому даже не мечтай: я не буду отсиживаться в тылу, пока ты воюешь с тварью, растерзавшей в Мазайе моих друзей! Говори, что надо делать – не маленькая, справлюсь!..
Было бы досадно, отыщи наевшийся Танат в аквапарке какую-нибудь дыру и забейся в нее отсыпаться и переваривать добычу. Однако переполошившиеся охранники «Атлантиса» не собирались давать спуску напавшему на них монстру. Стрельба на острове то усиливалась, то вновь стихала, но не прекращалась. Видимо, на сей раз бичехвосту попались умные противники, которые не лезли на рожон, а предпочитали изводить его стрельбой с безопасного расстояния. Иногда до Кальтера и Веры доносился знакомый рев и грохот увесистых ударов. Зверь тоже не оставлял попыток дотянуться до надоедливых врагов, мешающих ему рыбачить. Возможно, даже небезуспешно. Но как бы то ни было, рассчитывать на спокойный послеобеденный отдых ему здесь явно не приходилось. А значит, вскоре он решит возвращаться на более безопасный главный остров Пальмы Джумейра.
Кальтер дал Вере последние инструкции и отправил ее на пулеметную позицию. А сам несколько раз пробежался по маршруту через минные коридоры, репетируя порядок действий и засекая потраченное на это время. Он не знал, как быстро будет идти Танат, но полагал, что даже с набитым брюхом тот способен двигаться довольно энергично. В особенности если окажется ранен и разозлен.
Детонаторы, которым предстояло подорвать пластиковую взрывчатку, были самым слабым звеном в тактическом плане Безликого. Таймеры на этих миниатюрных устройствах взводились вручную и предназначались лишь для приблизительной настройки времени подрыва. Единица деления на их временной шкале равнялась одной минуте. В работе, какую провел Кальтер у Алмазной Башни, это не имело принципиального значения. Но в грядущей охоте, когда счет будет идти на секунды, невозможность четкого контроля мин могла в итоге сорвать его планы.
Тренируясь, Кальтер не забывал держать ухо востро и обратил внимание на то, что утихшие в очередной раз шум и стрельба не возобновились. Причем явно неспроста. Прекратив беготню между ловушками, он поспешил на передовую – туда, откуда был виден край моста и расположенный под ним пляж. И прибыл вовремя. В серой дождевой мути со стороны конечной станции надземки, что располагалась в аквапарке, по эстакаде двигалось нечто огромное, причем совершенно не похожее на поезд. Кальтер почувствовал, как магистраль у него под ногами начинает подрагивать. Пока едва ощутимо, но по мере того, как чудовище приближалось, дрожь становилась все сильнее.
Так, теперь главное – это успокоиться, не суетиться и не привлечь к себе раньше времени внимание монстра.
Кальтер пригнулся и, пятясь, начал отступать к первой ловушке. Похоже, бичехвосту удалось скрыться от преследователей. И теперь, когда никто не раздражал его выстрелами, он шел спокойной, уверенной походкой, не ускоряя и не замедляя шаг. «Это хорошо», – подумал Кальтер. Наблюдая за врагом, он точно рассчитает его скорость. И включит минный таймер аккурат за минуту до того, как Танат достигнет минного коридора.
Пора! Повернув регулятор таймера на один щелчок, Кальтер поспешно отошел и занял позицию между первой и второй ловушкой. Ждать осталось всего ничего, но как же долго тянется эта минута! Ну давай же, зверюга, шагай! Вперед и только вперед! И не вздумай остановиться! Движение – это жизнь… В смысле, твое движение – наша жизнь. К сожалению, для тебя оно означает совершенно противоположный финал.
Возможно, Танат и не остановился бы, если бы как назло именно сейчас на пляж не выбежали несколько вооруженных охранников. Завидев убегающего по эстакаде врага, они почувствовали прилив храбрости и открыли ему вслед огонь из пистолетов-пулеметов. Еще двадцать секунд – и гигантофаг достиг бы минного коридора. Но когда ему в задницу опять начали впиваться пули, он взревел и резко развернулся, собираясь растерзать преследователей в клочья.
Однако не тут-то было. Стрелки находились внизу, а их цель – на мосту, в полудюжине метров над ними. Монстр не мог дотянуться до обидчиков ни лапой, ни хвостом. Кальтер помнил, что соскочить с такой высоты для Таната не составляет проблемы и, разъярись он всерьез, охранникам бы несдобровать. Только сытому и погрузневшему на несколько центнеров гигантофагу подобные прыжки были явно в тягость. Вот он и заколебался, гадая, как быть – покарать наглых кусачих людишек или плюнуть на них и продолжить бегство.
Зверь яростно огрызался, мотая головой, припадая на передние лапы и размахивая хвостом, но не двигался с места, что раззадорило стрелков еще больше. Сменив магазины, они продолжили поливать бичехвоста свинцом, хотя и видели, что их пули застревают в его толстой шкуре и не причиняют ему вреда.
Колебания Таната были понятны, да только Кальтера такое развитие событий категорически не устраивало. Секунды неумолимо тикали, хотя еще не все было потеряно. Если заставить зверя перейти на бег, он наверстает упущенное время. Ну а чтобы он рванул по мосту вприпрыжку, его требовалось хорошенько подстегнуть. И у Безликого такая «плетка» имелась.
Упав на спину, Кальтер выхватил из «разгрузки» сигнальную ракету и выпустил ее в небо. Делать это требовалось именно из положения лежа, поскольку сигнал являл собой команду «Огонь!» и предназначался для сидящей за пулеметом Верданди. У нее не было опыта стрельбы из пулеметов двухвековой давности, а тем более зенитных. Поэтому Безликий закрепил на импровизированном станке специальный ограничитель, который он соорудил из отломанной от тележки ручки. Ограничитель был нужен, чтобы траектория стрельбы «W-85» шла не строго горизонтально, а вверх под углом в десять градусов. Это позволит ему в случае чего укрыться от «дружественных» выстрелов в мертвой огневой зоне и в то же время не даст пулям пролететь выше крупногабаритной цели. Вдобавок наставник оставил ученице четкие инструкции стрелять короткими очередями, нажимая и сразу же отпуская гашетку.
Насколько хорошо Вера усвоила урок, выяснилось сразу, как только ракета взмыла вверх. «W-85» загрохотал прерывисто, будто залаявшая старая собака. Над залегшим между монорельсами Кальтером засвистели тяжелые пули, каждая весом в сорок пять граммов. Вскочи он сейчас в полный рост, какая-нибудь из них начисто снесла бы ему голову. Поэтому он не собирался вскакивать, как, впрочем, и разлеживаться на месте. Встав на четвереньки, он так быстро, как только смог, пополз ко второй ловушке, то и дело оглядываясь на бичехвоста, не бросился ли он следом на ним.
Бросился! Да и немудрено – эти пули жалили гораздо больнее тех, что отвлекли Таната от бегства. Вряд ли каждая из выпущенных Верой очередей попадала в цель. Но, судя по звериному реву, в котором помимо ярости наконец-то зазвучали жалобные нотки боли, гостям из будущего удалось пролить в этой битве первую кровь.
Следующий их удар мог бы заодно стать последним и полностью обескровить жертву. Но, к сожалению, попытка Кальтера привлечь внимание бичехвоста запоздала. Тот едва успел развернуться и броситься на пулеметные выстрелы, как таймер в первой ловушке завершил отсчет, и минный коридор взлетел на воздух. А вместе с ним взлетели вырванные фрагменты монорельсов и соединяющего их настила.
Кальтер был давно не новичок в подрывном ремесле и мог рассчитать силу и направление ударной волны любого своего взрыва на глаз, без дотошных расчетов. Этот заряд выбросил основную мощь вверх, и очутись сейчас чудовище там, куда его заманивали, его попросту скинуло бы с эстакады, заодно разворотив ему брюхо и оторвав конечности. Однако при взрыве Танат оказался вне радиуса поражения ловушки и потому отделался разве что легкой контузией да парочкой несерьезных ран от врезавшихся ему в морду металлических обломков. Чего, естественно, было недостаточно для того, чтобы его остановить. Напротив, он воспринял это как брошенный ему новый вызов. Настолько дерзкий, что чудовище вмиг забыло о стрелках внизу и без раздумий ринулось на новых преградивших ему путь врагов.
Верданди не видела, подорвался бичехвост на мине или нет, и прекратила стрельбу, пытаясь рассмотреть, что с ним стало. А зря прекратила! Как раз сейчас Кальтеру было нужно позарез ее огневое прикрытие. Взрыв не обвалил мост, и Танат, миновав место неудавшегося покушения, с ревом бежал вперед, ничем и никем не удерживаемый.
– Вера, огонь!!! – во всю глотку проорал Кальтер, достигнув второго минного коридора, после чего взялся кричать как одержимый. – Огонь – выше!!! Огонь – выше!!! Огонь – выше!!!
Отсюда до пулеметной точки было уже не слишком далеко и Верданди могла расслышать его. А он, бросившись к детонатору, активировал его дрожащей от волнения рукой, понимая, что на сей раз у него нет минутной форы. И что через минуту Танат уже минует ловушку и будет где-то на полпути между ней и пулеметом.
«W-85» снова загрохотал короткими очередями, вот только помнит ли Вера, что от нее требуется? В этом раунде Кальтеру не удрать от пожирателя на четвереньках, и, если пулеметчица не поднимет ствол орудия, она рискует остаться с врагом один на один. Кальтер инструктировал ее, как нужно корректировать прицел, но от волнения Вера могла запамятовать о такой детали. Конечно, он бежал не в полный рост, а пригнувшись, и все же сейчас он рисковал гораздо сильнее, чем прежде.
Пули продолжали свистеть над головой Безликого, а где-то позади него яростно ревела и топала гигантская тварь. Плюхнувшись с разбегу на магистраль, он прокатился оставшиеся до огневой точки метры на животе, потом перевалился через лежащую кверху колесами тележку и оказался рядом с Верданди. Она в этот момент достреливала ленту и Безликий, схватив коробку с новой, приготовился, не мешкая, перезарядить орудие. Бичехвост был уже возле ловушки, и Кальтер очень надеялся на то, что взрыв грянет именно сейчас, а не спустя полминуты, как подсказывал ему его внутренний секундомер. В конце концов, он ведь мог и ошибиться, пусть даже в первый раз инстинкты его не подвели.
«W-85» выплюнул последние пули, и Безликий быстро поменял опустевший патронный контейнер на полный. После чего оттеснил пулеметчицу в сторону, вставил ленту в лентоприемник, передернул затвор и, прежде чем продолжить начатую Верой работу, приказал:
– Сигнальная ракета! Хватай ее и стреляй твари в морду! Живей!
Нет, чутье Кальтера работало как надо. Бичехвост вступил во второй минный коридор, а отсчет на таймере детонатора все еще продолжался. Какая досада – истратить вхолостую такое количество взрывчатки! Но что еще остается? Только держать оборону до последнего, а потом прыгать с моста в воду, куда монстр точно побоится нырять.
На прежней шпионской работе Кальтеру очень редко доводилось стрелять из пулемета. Но так или иначе, а в его привычных к оружию руках «W-85» мог говорить длинными очередями и посылать мимо цели гораздо меньше пуль. Повинуясь приказу, Верданди выхватила из разгрузки дяди Кости сигнальную ракету, скрутила колпачок, под которым был скрыт пусковой шнур, нацелила ракетный футляр на надвигающийся силуэт чудовища и…
Время на таймере второго детонатора тоже вышло.
Резервный минный коридор рванул точь-в-точь, как первый, – в отличие от Кальтера-тактика, Кальтер-минер ошибок не допускал. Этот взрыв прогремел не перед бичехвостом, а уже позади него. Его огромная туша заслонила охотников от ударной волны, которую они, пусть и ослабленную, но должны были почувствовать. Грохот вынудил их вжать головы в плечи и пригнуться, однако вместо того, чтобы через мгновение возобновить стрельбу, они вдруг замешкались. И было с чего! Противник, которому оставался всего один стремительный рывок до их позиции, вдруг затормозил и развернулся. Да так резко, что у него самым натуральным образом… оторвался хвост!
Нет, Кальтеру не почудилось – именно так все и случилось! Только оторвался хвост, разумеется, не от того, что тварь слишком резко развернулась. Как раз наоборот – она потому и развернулась, что почувствовала боль, когда взрыв оторвал ей хвост. Не весь, а лишь половину, но учитывая, какой он был величины, Танат не мог не заметить такую утрату.
Увенчанный наконечником, обрывок хвоста, изгибаясь в воздухе, перелетел через монорельс и бултыхнулся в пролив. А шокированный зверь, разбрызгивая вокруг себя кровь, стал вертеться на месте, подобно гоняющейся за своим хвостом, исполинской шавке. Зрелище было вдвойне жуткому, от того, что издаваемые Танатом звуки уже нельзя было назвать ревом. Теперь они напоминали визг огромной циркулярной пилы, вгрызающейся зубьями в толстое, неподатливое бревно. Крик раненого бичехвоста терзал охотникам барабанные перепонки и, казалось, разрывал напополам мозги. Больше всего на свете Кальтеру и Вере хотелось сейчас заткнуть уши, но это было бы большой ошибкой. Раненый враг по-прежнему оставался опасен и лишь непрекращающийся встречный огонь мог его остановить.
– Ракета! – прокричал Кальтер замешкавшейся напарнице и нажал пулеметную гашетку.
Чудовище находилось уже в опасной близости от них и представляло собой отличную мишень по которой можно было палить не целясь. Проще всего было прострелить ему огромные бока, пока оно крутилось волчком, но Кальтер поступил практичнее. Опустив ствол пулемета на ограничитель, он взялся бить очередями по мельтешащим ногам твари. Он сомневался, что сможет быстро остановить бичехвоста, стреляя ему в туловище. Зато с перебитыми лапами тот уже при всем желании не сможет сдвинуться с места.
Первое же попадание пулеметной пули в конечность ослепленного болью Таната отрезвило его и заставило забыть об утрате хвоста. Не прекращая верещать, он снова развернулся мордой к охотникам и попер на них. Из пасти его вырывались хлопья кровавой пены – так много, как будто он только что разжевал огнетушитель. Вид у твари был совершенно бешеный, и то, что она лишилась своего главного оружия, отнюдь не умаляло нависшую над охотниками угрозу. Если мощи «W-85» окажется недостаточно, Вере и Кальтеру не избежать позорного купания. И пусть к этому часу они и так промокли до нитки, нырять с моста в пролив им все равно не хотелось.
Верданди прицелилась и выстрелила наконец сигнальной ракетой в гигантофага. Подобный маленькому ярко-красному солнцу снаряд с пронзительным свистом пронесся навстречу чудовищу и угодил ему точно в раззявленную пасть. Причинить ему серьезный вред «сигналка» не могла, разве что ненадолго ослепить или отвлечь… И впрямь получилось! Танат захлопнул челюсти, пытаясь рефлекторно схватить то, что в них попало, но тут же замедлил бег и затряс головой. Ракета обожгла ему язык – небольшое повреждение в сравнении с утратой хвоста, но, надо думать, тоже весьма болезненное.
Даже короткая заминка идущего в атаку врага могла переломить ход сражения в пользу охотников. И Кальтер изо всех сил постарался не упустить этот шанс. Ноги замешкавшегося зверя прекратили на миг мельтешить… и тут же стараниями пулеметчика их стало на одну меньше! Прицельная очередь оттяпала монстру левую передняя лапу точно посередине. Что стало для него полнейшей неожиданностью, однако он все же сохранил равновесие и не упал. После чего, уже не обращая внимания на боль, резво похромал вперед на трех конечностях.
Танат не желал сдаваться и отказывался умирать, хотя кровь из него вытекала, наверное, ведрами. Тем не менее шаги его стали короче, неувереннее, и он утратил скорость, столь нужную ему для атаки в лоб пулеметной точки. Он был слишком взбешен, чтобы идти на попятную, и в то же время слишком изранен, чтобы выжить, даже если на попятную пойдут охотники. Бичехвосту оставалось только одно: собраться с последними силами и постараться утащить за собой в распахнутые перед ним врата смерти своих врагов.
Но враги его желания категорически не разделяли. Остатком патронов во второй ленте Кальтер ампутировал зверю еще одну лапу – правую переднюю, – и когда тот рухнул, вновь перезарядил пулемет. Делать это тоже пришлось в спешке. Невероятно, но даже лишившись половины конечностей, пожиратель продолжал двигаться! Отталкиваясь от моста задними лапами и размазывая по нему кровь, Танат одержимо полз вперед. И полз достаточно быстро. Охотники уже чувствовали вырывающееся у него из пасти смрадное дыхание и видели его горящий безумной яростью взгляд. А также оскаленные зубы, самый короткий из которых был размером с предплечье Кальтера.
Следующая пулеметная очередь ударила в зверя с расстояния примерно десяти метров. Каким бы крепким ни был его череп, крупнокалиберная пуля уже не могла от него отскочить. Их же в звериную морду ударило несколько десятков, отчего та за считанные секунды превратилась в кровавое месиво из растерзанной плоти и костяных осколков. И даже когда у бичехвоста фактически исчезла половина головы, его задние ноги скребли когтями мост и продолжали толкать тело навстречу охотникам. Бьющийся в предсмертных конвульсиях Танат по-прежнему оставался опасен. И хоть он был уже не в состоянии растерзать своих убийц, ему еще удалось бы раздавить их своей многотонной тушей.
Остановился он всего в нескольких шагах от пулемета, теперь – окончательно и бесповоротно. По мертвому телу пробежали последние судороги, пробитое пулями горло издало протяжный булькающий звук, и чудовище наконец-то испустило дух. Его труп полностью перегородил мост, и теперь, чтобы пересечь пролив, охотникам пришлось бы перелезать через скользкую от крови, покрытую шерстью гору еще теплой плоти.
А впрочем, что они забыли на другом берегу, где сейчас ревели тревожные сирены и бегали взбудораженные охранники «Атлантиса»? Кальтеру и Верданди было абсолютно нечего там искать. Теперь, когда они завершили свою грандиозную охоту на доисторического хищника, им оставалось доделать лишь одно дело. И пока Безликий перезаряжал пулемет – на случай, если охранники сунутся на мост и их придется припугнуть, – Верданди достала металлоискатель и просканировала им труп бичехвоста.
– Он здесь! – радостно воскликнула Вера и показала дяде Косте дисплей сканера, где виднелась знакомая отметка, указывающая на то, что пакаль находится всего-навсего в нескольких шагах от них. – Только как же мы его отыщем во всем этом э-э-э…
Верданди так и не подобрала нужного слова, чтобы описать, в чем им предстоит копаться, и просто указала пальцем на мертвую тушу.
– Отыщем. Пакаль – это тебе не иголка, а бичехвост – не стог сена, – ухмыльнулся Кальтер. Потом забрал у Веры металлоискатель и, вытащив нож, подошел к Танату.
Прибор был достаточно точным, чтобы определить местонахождение пакаля буквально до сантиметра. Кальтер переживал, как бы в горячке боя пожиратель не проглотил свою любимую игрушку и им не пришлось вскрывать ему брюхо. Кальтера пугала не омерзительность этой процедуры – в жизни ему довелось покопаться и не в такой грязи, – а толстая звериная шкура, разрезать которую ножом будет весьма нелегко.
К счастью, красный пакаль не отправился в путешествие по утробе чудовища и оно продолжало удерживать его в пасти. Соваться в нее Кальтер также не горел желанием. Но все-таки это занятие было не в пример проще и чище вскрытия, на которое он уже морально настроился.
Верхняя и нижняя челюсти Таната были раздроблены пулями, и полдюжины выбитых клыков, выпав из пасти, лежали сейчас на мосту в луже вонючей кровавой слюны. Однако прочие зубы пребывали на месте, и потому исследование ротовой полости даже мертвого монстра являлось чрезвычайно рискованным делом. С момента его гибели прошло совсем мало времени. И если его челюсти сведет еще не угасший хватательный рефлекс, Кальтер вновь лишится руки. Даже если это будет протез, все равно потерять его здесь и сейчас категорически недопустимо. Пока они с Верой ни выбрались из этой передряги, Безликому жизненно необходимы обе руки…
… Как, впрочем, и красный пакаль. Если до него не доберется он сам, это неминуемо сделает Грязный Ирод. Безликий понятия не имел, какой приз получили его конкуренты за то, что отобрали у него белый пакаль, но был уверен: Инструктор дал им подсказку, которая рано или поздно наведет их на следующую цель. Поэтому сидеть и дожидаться, когда тело бичехвоста остынет, было не резон. К тому же взрывы прогремели рядом с «Атлантисом», а те пули «W-85», что пролетели мимо монстра, угодили потом в стену и окна отеля. Надо полагать, его охрана не оставит эти бесчинства без внимания и вскоре вышлет сюда на разведку вооруженный отряд.
Устраивая свою ловушку, Кальтер предусмотрел многое. Но о такой детали, как инструмент для разжимания и фиксации в открытом положении челюстей монстра, не подумал. А ведь поблизости можно было запросто раздобыть лом или иную подходящую «открывашку». Уж в танке нечто подобное наверняка отыщется. Безликий не заглядывал в его инструментальный отсек, но мог поспорить, что ломы и большие монтировки там есть. И те три-четыре минуты, какие ему понадобятся, чтобы их принести, вряд ли что-то решат. Или он потратит уйму времени, пытаясь раскрыть Танату пасть стволом двадцатикилограммового пулемета, или сделает это без лишней маеты, как только принесет снизу нужный инструмент.
– Надо сбегать к танку за ломиком, – сказал Кальтер Вере, возвращая ей металлоискатель. – Вернусь минут через пять. А ты пока сиди за пулеметом и гляди в оба. Если кого заметишь, не вступай в переговоры, а сразу стреляй этим людям поверх голов. Не знаю, насколько напуганы охранники, но уверен: как только они догадаются, что ты не из полиции, тебе несдобровать…
И, не дожидаясь ответа, припустил в нужном направлении. Автомат он оставил Верданди, а с собой захватил с собой лишь нож да пистолет. Первый он прикрепил к кронштейну на протезе, а второй держал в руке, готовясь выстрелить в любую мелькнувшую впереди, подозрительную тень.
Тени перед Безликим не мелькали, но кое-что подозрительное на пути к танку он все же обнаружил.
Деталь эта была столь незаметной, что, не пребывай Кальтер начеку, мог бы вообще не обратить на нее внимания. До спуска с эстакады оставалось около полусотни шагов, когда он увидел на межрельсовом перекрытии песок. Обычный песок, который, если собрать его в кучку, был бы едва заметен, поскольку его набралось бы от силы несколько щепотей. Но дождь размыл его тонким слоем по металлической поверхности, превратив в отчетливо видимое, желтое пятно на сером фоне. И очень даже не простое пятно. В центре него осталось еще не полностью замытое песчаными потеками, чистое пространство, напоминающее…
… След армейского ботинка! Похожего на те, какие носил сам Кальтер, только размером поменьше.
Безликий остановился на месте, как вкопанный, вскинул пистолет и присел у монорельса, приготовившись к стрельбе. Они с Верой тоже здесь наследили, пока таскали на мост свой арсенал, но нанесенную ими грязь давно смыло дождем. Других следов помимо этого поблизости не наблюдалось. Из чего можно было заключить: кто-то, чья одежда была сильно испачкана, просидел на этом месте довольно долго. И все это время дождь смывал с него налипший песок. И сидел человек в очень странной позе, поскольку второго его следа рядом не было. Или нет – даже не сидел, а лежал грудью на монорельсе, оседлав его и свесив другую ногу с моста.
Вот только зачем? Такое впечатление, что он наблюдал за охотниками, подобно залегшей на карнизе кошке. И готовился, как только они пойдут обратно, спрыгнуть с моста. Что, кстати, объясняло отсутствие других отпечатков, которые непременно остались бы, покинь наблюдатель позицию обычным способом. Но что вообще за безумная идея – убегать от Кальтера, прыгая в воду? Ведь он наверняка услышал бы громкий всплеск и насторожился.
Но в том-то и дело, что никакого всплеска он не слышал! А раз так, значит, этот человек не падал в пролив. Перепрыгнув через монорельс, он, тем не менее, все еще оставался на эстакаде!
У Кальтера перед глазами промелькнуло воспоминание: крыша многоэтажного дома в Лагунах, откуда он следил за мародерами и где затем внезапно объявился боец из отряда Грязного Ирода. Тот самый прыгун-верхолаз, который оказался столь стремителен, что Безликий даже не смог его толком рассмотреть, а тем более прикончить…
Воспоминание мелькнуло и пропало, потому что его сменила ужасная догадка. В голове Кальтера будто вспыхнул прожектор, мгновенно проливший свет на то, что творится сейчас вокруг него. И практически сию же секунду догадка подтвердилась: краем глаза он заметил позади движение. Чья-то ловкая фигура перемахнула через монорельс, выпрыгнув, казалось, прямо из-под моста, и в мгновение ока очутилась у Кальтера за спиной. Но если тогда, в Лагунах, их стычка с верхолазом была случайной, то теперь – совсем наоборот. Сегодня верхолаз заметил Безликого первым. И подобрался к нему на расстояние удара, даже несмотря на то, что Безликий ни на миг не терял бдительность.
И это – не считая других головорезов Ирода, включая его самого, которые, как пить дать, тоже были где-то рядом…