Книга: Ржавый Клык
Назад: Глава 29
Дальше: Глава 31

Глава 30

Боль сопровождала Ржавого Клыка при его уходе в забытье. И она же вернула его из этого состояния – отчасти приятного, но в основном, конечно же, постыдного. Разве что новая боль заметно отличалась от прежней, будучи гораздо злее и нестерпимее. А еще – узнаваемее. Уж с нею-то, в отличие от боли, что вызывал странный гул, Клык был давно знаком. И безошибочно мог угадать ее причину даже с закрытыми глазами.
Электричество! Сильный, но дозированный разряд. Тот, который не убивает, но вызывает такие муки, что вскоре тебе начинает казаться, будто смерть и впрямь стала бы для тебя гораздо лучшей альтернативой.
Но Ржавому пока так не казалось, потому что только-только ощутил, как через него пропускают электрический ток. А это значит, что еще какое-то время он – старый солдат – будет орать и скрипеть зубами от боли, но не опустится до мольбы сжалиться и убить его.
Боль, что привела его в чувство, вскоре прекратилась, и взмокший Клык сумел наконец-то перевести дух и осмотреться.
Положение его было весьма незавидное. Он висел полуголый на закрепленных к потолку цепях в просторной комнате с металлическими стенами и мокрым полом. Судя по всему, это был корабельный отсек вроде мойки для дезактивации скафандров. Прямо над Клыком горела лампа. Единственная во всем помещении, она не могла озарить его целиком, поэтому большая его часть была погружена в полумрак. Запястья Ржавого были закованы в кандалы, а сам он едва касался ногами пола. Но этого показалось его мучителям недостаточно. И они, скрутив ему лодыжки еще одной цепью, прицепили к ней увесистую железяку – не то электродвигатель, не то еще какой агрегат из машинного отделения. К счастью, держать гирю пленника уже не заставили. Она лежала на полу и служила всего лишь страховкой, что Клык не задерет ноги и не лягнет того, кто к нему приблизится.
Рядом с вождем были подвешены на цепях другие полуголые люди – один справа и один слева. Клык без труда опознал в них Грира и Вертуна. К последнему было проявлено снисхождение – ему дозволялось твердо стоять на ногах, но лишь потому, что его пристегнули к потолку всего за одну руку – ту, что была не сломана. Видимо, у истязателей имелись насчет их жертв конкретные планы. И они собирались мучить их лишь определенными способами, в число которых не входило растягивание сухожилий.
И Наждака, и Вертуна тоже снабдили импровизированными гирями, так что все они были с вождем в равных условиях. И всех их, похоже, тоже привели в сознание электричеством. Как и Ржавый, они тяжело дышали и таращились вокруг мутными глазами, стараясь сообразить, в какое дерьмо и насколько глубоко они опять вляпались.
Любопытно, что никого из Клинков до сих пор не избили. Для гостей, пытавшихся учинить на «Эсквайре» диверсию, на них виднелось подозрительно мало ссадин и кровоподтеков. Да и те, что у них были, Клинки заработали не здесь, а при крушении вертолифта.
– Надеюсь, вы не обидитесь, господа, за то, что я уговорил милейшего капитана Нублара позволить мне разбудить вас самому? – раздался в полумраке знакомый голос. Даже слишком знакомый. Вот только, услыхав его, Клык испытал вместо радости лишь раздражение и злобу. – И за чересчур грубую побудку тоже не обижайтесь. Сами понимаете, что у меня была уважительная причина вам ее устроить. К тому же она лишь начало нашего с вами долгого разговора. Не могу обещать, что он будет приятным для всех нас, но по крайней мере я намерен получить от него удовольствие.
– Мер-р-рзавец! Паскудная твар-р-рь! Только подойди – пор-р-рву на части! – прорычал Наждак и плюнул в сторону маячившего в полумраке у стены силуэта. Он, как и остальные, тоже моментально опознал в говорившем Йоргена Безголового. Который в отличие от Клинков не был скован цепями и взят под стражу. Более того, судя по тому, что изменник находился в комнате без присмотра хозяев, он не врал: смаглеры в самом деле доверили ему наказать несостоявшихся захватчиков. Впрочем, это было очень даже в духе чистоплюев из Большого мира. И правда, зачем им марать руки о радиоактивных вильдеров, если есть доброволец из числа тех же вильдеров, готовый взять на себя эту грязную работенку?
– Ну хватит, вожак! Я уже достаточно натерпелся от тебя грубостей! – Йорген решительным шагом вышел из полумрака и с силой ткнул в живот Гриру электрошокером.
Грир закричал, корчась от боли. А вместе с ним задергались Клык и Вертун, поскольку разряд прошел по мокрому полу и через ножные кандалы достал до всех. Разумеется, остальным перепало уже не так крепко, как Наждаку. Но и в ослабленном виде удар электрической «плети» стегал весьма чувствительно.
– Еще есть желающие плеваться или обзываться? – поинтересовался Безголовый, когда спустя четверть минуты прекратил мучить Грира и прочих. Сам он был обут в непроводящие ток сапоги, которые ему выдали перед тем, как отправили его устраивать игры с электричеством. – Давайте, рискните еще покривляться, как кривлялись передо мной, когда я был связан!.. Что скажешь, Клык?! Осталось у тебя такое желание или оно уже пропало?
– Не пропало, – признался Ржавый. – С чего бы вдруг – разве в моем отношении к вам, предателю, что-то изменилось? Но я уже высказал вам все, что собирался, и не стану повторяться. Хотя, если Грир или Вертун намерены продолжить, я не возражаю. Так уж и быть, стисну зубы и потерплю вместе с ними, пока вы будете наказывать их за правду. Ту правду, которая жжет вам глаза намного сильнее, чем вы жжете нас электричеством.
– Дурак ты, Клык, хотя и вождь, вот что я тебе скажу! Наивный лупоглазый дурачок, который так ничего и не понял из того, что я сказал тебе на Гамилькаре, – хохотнул Йорген, внезапно сменив гневный тон на доверительный. – Ты напоминаешь мне шахматную пешку, которая прорвалась на поле противника, изловчилась срубить там крупную фигуру, но в ферзи так и не выбилась. Но чем больше ты метался по доске, стараясь «съесть» еще одну вражескую ладью, коня или слона, тем чаще подставлял под сруб самого себя. И в конце концов допрыгался! Что поделаешь – такова судьба всех пешек. Редко какая из них доживает до конца игры, и ты к таким счастливчикам не относишься.
– Пускай так, – не стал возражать Клык. – Вот только я – пешка – в отличие от вас, ферзя, не перекрасился в цвет вражеской армии и не начал рубить свои фигуры!
– Политические шахматы жизни гораздо сложнее и многограннее тех, в которые мы играем на черно-белой доске черно-белыми фигурами… – Безголовый не оскорбился на адресованный ему упрек. – Один тот факт, что в игре под названием Политика могут участвовать десятки тысяч фигур сотен всевозможных цветов, говорит о том, что в ней очень гибкие и изменчивые правила. И те, кто отказывается им следовать, проигрывает в таких «шахматах» одним из первых. Так, как это случилось с тобой и с Зазубренными Клинками, наотрез отказавшимися вступать в контакт с сайтенами. А ведь они хотят построить на Велунде портал для межзвездных перелетов вовсе не из желания установить здесь свои порядки или заграбастать наши последние ценности. На кой вообще им сдались бы наши луны, из чьих недр давно выкачано все самое ценное и где только смаглеры могут еще поживиться какими-то объедками?
– Понятия не имею, – ответил Ржавый. – Так же, как и вы. Или думаете, что вам – пешкам в игре сайтенов – кто-то просто так выдаст истинные планы, с которыми они сюда вторглись?
– Ошибаешься, Клык, – возразил Йорген. – Даже если бы они захотели скрыть свои истинные планы, сегодня им это уже не удалось бы. Если бы новости из Большого мира доходили до нас регулярно и без опоздания, мы бы тоже были в курсе того, что его тревожит. И тоже задумывались бы о том, а не пора ли нам начать тревожиться на сей счет. Ведь угроза, которой боятся сайтены и прочие высшие расы, нас, дикарей, должна и вовсе пугать до дрожи в коленках. И то, что мы до сих пор не дрожим – вероятно, наша самая большая ошибка.
Грир презрительно фыркнул. Ему явно хотелось ответить заикнувшемуся о трусости изменнику что-то крайне оскорбительное. Но, памятуя, что от удара током страдал не только он, но и его товарищи, Наждак решил придержать язык за зубами.
– Да-да – ошибка. И ты, вожак, зря надо мной смеешься… – Йорген вновь ткнул Грира в ребра электрошокером, но на сей раз ограничился одним лишь этим секундным ударом. – Очень зря!.. Будь это в моей власти, я бы позволил вам дожить до того дня, когда даже самый тупой из вас поймет, кто из нас прав, а кто катастрофически заблуждался. Позволил бы чисто из принципа, а вовсе не из жалости или уважения. И только потом убил бы вас, так как сомневаюсь, что, даже познав истину, вы избавились от предрассудков и начали бы служить ей так, как служили прежде своим фальшивым идеалам. К несчастью для вас, на этом корабле мое мнение ничего не решает, пусть капитан Нублар и отнесся ко мне, как к гостю и другу. И мне нечем отблагодарить его за мое спасение, кроме как избавив его от необходимости тратить время на возню с вами.
– Так почему бы вам в таком случае поскорее не убить нас и не отправиться на капитанский мостик пить коктейли с вашим новым другом? – полюбопытствовал Вертун. – Ах да, я забыл: вы ведь для Нублара такой же заразный дикарь, как и мы! И вместо подобающей вам по рангу каюты вас небось так и держат в том холодном и грязном ангаре, как какую-нибудь э-э-э…
Вертун покосился на товарищей и промолчал. Сравнение Йоргена с чумной крысой – или с кем он хотел сравнить изменника? – означало новую электрическую встряску. А ему, как и Наждаку, также не хотелось причинять боль ни себе, ни другим.
– Убью рано или поздно, не переживай. Но только не слишком рано и не слишком поздно – всему свое время, – заверил его Безголовый. – Хотя что такое для вас пытки? Так, очередное испытание на прочность, к которым вы давно привычны. Нет, в вашем случае нужен иной подход. Чтобы сломить физически старых солдат, их надо сначала сломить – или хотя бы надломить – морально. Как это сделать? Прежде чем вы заорете хором от боли, я постараюсь убедить вас в том, что ваша смерть – самая никчемная и позорная из тех, какими вы мечтали умереть. И для меня это не составит труда, ведь мне даже не потребуется лгать. Достаточно будет раскрыть вам правду, и вас будут терзать угрызения совести до самого вашего последнего вздоха.
– Даже так? Ладно, считайте, что вы меня заинтриговали, – заявил на это Ржавый Клык. – Жду не дождусь этой вашей моральной ломки. Поэтому умоляю, не тяните, приступайте!
– Не смею отказать в просьбе тому, кто сам напрашивается на боль! – Йорген отпустил пленнику глумливый полупоклон. – Полностью с тобой согласен: не будем тянуть, начнем, пожалуй… На самом деле здесь нет никакой тайны, и любой сайтен сможет подтвердить вам мои слова. Ну, если, конечно, кто-то из смаглеров заглянет к нам и согласится поболтать с вами. – Он улыбнулся собственной плоской шутке, но затем вновь посерьезнел. – И железная стерва, не лишись она по вашей вине головы, рассказала бы вам то же самое, что и я, или даже больше… Короче говоря, из-за своей тупости и ограниченности вам суждено умереть именно тогда, когда Роммель нуждается в вас так, как еще не нуждался прежде…
– Нашел чем удивить! Как будто мы об этом не догадываемся! – вырвалось у Наждака.
– Да, не догадываетесь, черт бы вас побрал! – рявкнул на него Безголовый. – Потому что я веду речь вовсе не о Союзе Народов, как вы подумали! От Союза никого на Тисоне спасать не нужно. В конечном итоге его власть принесет Роммелю только благо, избавив его от последних закостенелых вождей-ретроградов. И чем быстрее избавит, тем лучше! Потому что чем быстрее мы забудем о своей гордыне и междоусобных распрях и объединимся, тем раньше осознаем серьезность той угрозы, перед которой сегодня трепещет весь Большой мир!.. Вам известно хоть что-нибудь о вспыхивающих вокруг центра галактики звездах? Не сверхновых, а тех, которым по всем признакам взрываться еще рано?
– Я слышал много разных баек, которые, как говорят, распространяют среди нас агенты Большого мира, – ответил Клык. – Те самые агенты, чья цель – запугивать вильдеров и лишать их желания покидать свои планеты, поскольку грязные мигранты с окраин – большая проблема для центра человеческой цивилизации. Вот уж не думал, что вы опуститесь до такого, что станете пугать нас перед смертью кабацкими страшилками!
– Должен тебя огорчить – то, о чем я сейчас сказал, уже давно не страшилки, а суровая реальность. Никто особо не волновался, пока это странное явление не обрело настолько огромный масштаб, что его попросту стало нельзя игнорировать. Оно надвигается из галактического Пекла, словно разгорающийся пожар. Который пока не виден с нашей окраины невооруженным глазом, но в Большом мире с «вооружением» для глаз проблем нет. И там за разрастанием этого звездного пожара следят уже давно и пристально. Хуже всего то, что он не поддается никакой логике и у него нет очевидной причины. Сияние звезд в центре галактики осталось неизменным, активность их излучения не возросла. Так же, как излучение большинства звезд на внутренних пределах Большого мира тоже не претерпело изменений. Но аномально разгорающиеся звезды продолжают множиться, и это начинает происходить все дальше и дальше от Пекла. Взглянув на эту картину целиком, нетрудно предугадать, что гибель первых обитаемых звездных систем – всего лишь вопрос времени. Причем самого ближайшего. Есть, конечно, надежда, что, дойдя до определенной границы, пожар остановится, но пока предпосылок к этому не видать. Скорее даже наоборот – по мере увеличения его радиуса число воспламеняющихся звезд только растет.
– Допустим, я вам верю, – сказал Клык. – Только с какого перепуга вы решили, что эта новость сломает меня морально?
– А ты подумай хорошенько. Напряги свои невеликие мозги и прикинь, что начнет твориться в Большом мире, когда заполыхают его пограничные области. Куда, по-твоему, бросятся сайтены, мароманны и прочие в поисках спасения? Ну-ка, догадайся! Позволь, я тебе даже подскажу: туда, где живут отсталые народы, чье название в цивилизованном языке начинается на букву «В»!
– Ха! – Не будь Ржавый прикован к потолку, он всплеснул бы руками. А так он всего лишь дернулся в кандалах и зазвенел цепями. – Разумеется, так все и случится, а как же иначе! Вот только кто из нас двоих больший глупец? Тот, кто против строительства на Велунде межзвездного портала, или тот, кто намерен проложить сюда прямую дорогу для орд беженцев? А также для их армий и боевых флотов, с помощью которых они истребят нас – грязных аборигенов – и захватят наши луны.
– Они нагрянут сюда в любом случае, независимо от того, будет установлен на Велунде портал или нет, – ничуть не смутился Безголовый. – Такое количество пригодных для жизни лун в пределах одной звездной системы – ценнейшая находка для ищущей новый дом цивилизации, даже несмотря на вредные для пришельцев радиацию и повышенную гравитацию. В безвыходном положении это их не остановит, а их техника позволит им преодолеть эти естественные ограничения. У нас нет выбора впускать или не впускать к себе чужаков. Когда их припечет в буквальном смысле слова, они никого и спрашивать не станут – просто прилетят и оккупируют Велунд. Зато у нас есть выбор, как быть дальше: строить с ними добрососедские отношения или упрямо противиться неизбежному и быть истребленными подчистую.
– Нас истребят в любом случае! – повторил Клык. – Мы для них были, есть и будем грязными дикарями, уживаться с которыми ненамного приятнее, чем с ядовитыми змеями или пауками!
– Вот он – ярчайший образец примитивного дикарского мышления! – закивал Йорген. – Извечная наша песня: «Непременно убей чужака первым, потому он пришел, чтобы убить тебя! Или поработить! Или проводить над тобой изуверские опыты! Или высасывать из тебя кровь! Или…» Да в общем-то не важно, зачем. Главное, что тебе от этого станет непременно плохо, а чужаку – хорошо! Одна только прописная истина не укладывается в твою дикарскую черно-белую картину реальности: если в Большом мире к нам питают такую ненависть, то почему там не истребляют наших нелегальных иммигрантов? Почему с ними возятся, лечат, кормят и высылают их обратно вместо того, чтобы просто убивать их, вышвыривая в открытый космос? Почему сайтены вместо того, чтобы захватить Гамилькар силой, решили договориться с Дробильщиками насчет строительства анклава? Разве мы смогли бы что-то противопоставить киборгам, прибудь сюда не один их крейсер, а три или четыре? Как ты объяснишь то, что якобы кровожадные пришельцы на самом деле не желают проливать нашу кровь, а, Клык? Может быть, потому что она им не нужна, и они все-таки считают нас полноценными людьми, хотя и посматривают в нашу сторону снисходительно?
– Любой может позволить себе быть дружелюбным и великодушным, пока у него дома царит мир и покой. Но люди меняются, когда дела у них начинают идти наперекосяк и им приходится уже не жить, а выживать всеми доступными способами. И меняются они, разумеется, не в лучшую сторону.
– Ну да, так оно и есть, – не стал отрицать Безголовый. – Вот поэтому нам и нужен гиперпространственный портал. Лучше открыть Велунд для гостей из Большого мира сейчас и заранее установить с ними деловые и дружеские контакты. Потому что, когда для них наступят тяжкие времена и они, говоря твоими словами, изменятся не в лучшую сторону, мы будем для них не врагами, а друзьями. А друзей истреблять не только невыгодно, но и крайне постыдно с моральной точки зрения. Особенно тех друзей, которые привычны к природным условиям здешних лун и могут оказать вам неоценимую помощь в обустройстве на них. В обмен на ваши технологии, естественно. Как по мне – это самая взаимовыгодная сделка из всех, которые только можно заключить с Большим миром.
– Но это – откровенное соглашательство с врагом! – возмутился Ржавый. – Ничего более позорного в нашей истории раньше не происходило!
– Это – ближайшее будущее Велунда, и наступило оно фактически сегодня, – поправил его «соглашатель». – Совсем не то будущее, ради которого ты пролил столько крови и отдал столько сил, верно? Какая досада! Вся твоя жизнь была прожита напрасно. Вся заслуженная тобой слава обратилась в прах всего за один день. И твоя смерть в попытке остановить наступление моего будущего бессмысленна, как вопль о помощи в безвоздушном пространстве!
Ржавый Клык посмотрел исподлобья на своего мучителя. Не то чтобы Йорген добился своей цели – сломал дух своих жертв, – но кое-какое смятение в них он, однако, зародил. Уже не имело значения, врал Безголовый им насчет надвигающегося из Пекла звездного пожара или не врал. Клык бесславно проиграл эту войну, и теперь все его былые заслуги отправлялись на свалку истории. Которая безжалостно избавится от этого балласта и выйдет на новый свой этап, где о Клинках будут вспоминать уже не с гордостью, а в лучшем случае с равнодушием. В худшем же… А в худшем случае пусть бы о них и вовсе не вспоминали, ибо забытье станет для них гораздо предпочтительнее, чем отвращение и презрение.
– Да, тут есть от чего впасть в отчаяние даже на пороге гибели! – По угрюмому молчанию Ржавого Йорген понял, что одержал-таки над ним частичную победу и был явно этим доволен. – И я буду с тобой неискренен, если скажу, что мне не жаль таких верных своим идеалам солдат, как ты и твои люди. Жаль, и еще как! Так же, как мне было жаль свои старые изношенные ботинки, которые я недавно выбросил. Да, я прошел в них через много битв, и они повидали со мной пыль многих лун. Но, к несчастью, те ботинки свое отходили – стоптались и расползлись по швам, и в итоге начали доставлять мне одни сплошные неудобства. Точь-в-точь как вы. Поэтому и с вами я вынужден поступить так же. А что делать? У меня нет специального сундука для старой обуви и специальной камеры хранения для таких, как вы, пережитков военной истории. Поэтому готовьтесь! Мы славно поболтали, но теперь пришла пора вам умирать. Только сначала вам придется хорошенько помучиться и ответить за оскорбление, которое вы нанесли гостеприимному хозяину этого корабля… А?! Что?! В чем дело?! Что за ерунда?! Ты-то, урод, откуда здесь взялся?..
Назад: Глава 29
Дальше: Глава 31