Глава 16

Отрезанная голова Чугуна была последним, что увидел Мизгирь перед тем, как мир, в котором он жил вот уже два десятка лет, изменился до неузнаваемости.

То, что Чугун не отозвался во время радиопереклички, могло объясняться плохой связью. Но охотники устроили тут не пикник, и Мизгирь должен был удостовериться, все ли в порядке. Он отправился выяснять это незамедлительно, но опоздал. К приезду командира Чугун был мертв, а его внедорожник пропал.

В «фотоне» с Мизгирем по-прежнему ехал Горюев, а также Илюха. Прочие охотники разбились по двое на машину, и лишь Чугуну не хватило напарника. Поэтому капитан послал его наблюдать за наименее опасным, на первый взгляд, участком, где Пахом грозил объявиться в последнюю очередь. Но «зверь» не побоялся огня. Пробежав по кромке пожара, Чернобаев, небось, опалил на себе одежду и волосы. Но при этом не только выжил, а успел лишить жизни встретившегося ему Чугуна.

Мизгирь мог бы проехать мимо этого оврага, однако насаженная на лом голова торчала высоко над травой. И бросилась капитану в глаза еще издали.

- Сиди в машине! Пригнись, не высовывайся! - наказал комвзвод Илюхе, а сам вместе с полковником выскочил из «фотона» с оружием наготове.

Впрочем, уходящие на восток автомобильные следы говорили о том, что убийцы поблизости не было. Он успел слинять отсюда на трофейной машине.

- Это Чугун? - спросил Горюев, опуская винтовку.

- Вроде бы да, - ответил Мизгирь. Несмотря на то, что они знали Чугуна с незапамятных времен, опознать его было трудно: рот у отрезанной головы был открыт, лицо перекошено, а правая щека изрезана.

- Проклятье! А где тело? - вновь поинтересовался полковник.

- Вон оно, на дне оврага. - Приглядевшись, капитан заметил внизу присыпанный глиной труп и большую лужу крови под ним.

- Ага, вижу, - кивнул Горюев. - И как, черт возьми, его угораздило так подставиться?

- Сообщу остальным. - Мизгирь развернулся и пошел к машине за рацией.

- Это... дядя Чугун? - дрожащим голосом спросил Илюха, не сводя расширенных глаз с насаженной на лом головы.

Комвзвод мысленно чертыхнулся: надо было перво-наперво убрать эту дикость с глаз сына. Мизгирь-то с боссом к подобным ужасам привычны, а вот об Илюхе он не подумал.

- Да, сынок, это он. Не смотри туда - не нужно запоминать дядю Чугуна таким, - ответил Мизгирь, не видя смысла врать. Потом закинул за спину «тигр», снял рацию с крепления на приборной панели, нажал кнопку передачи и проговорил в микрофон: - Внимание всем! У нас тут...

Земля под ногами вздрогнула, и комвзвод схватился за машинную дверь, чтобы не упасть. «Опять толчки! - подумал он. - Как же не вовремя!»

И тут последовал такой удар, какого Мизгирь на своем веку еще не видывал, а уж он-то пережил почти все землетрясения в Погорельске с момента его основания.

Земля ушла из-под ног - так говорили в подобных случаях. Только сейчас это не вполне соответствовало действительности. Земля не просто ушла - такое впечатление, что она умчалась со скоростью пушечного ядра. На пару мгновений капитан даже почувствовал себя в свободном падении. И не один, а вместе с машиной, за которую держался. А потом они вновь соприкоснулись с землей, грохнувшись как минимум с метровой высоты. Правда, лишь затем чтобы снова подскочить и снова удариться оземь подобно мячу в руках нападающего баскетболиста.

Понять, что творилось вокруг, было нельзя. Отцепившись от прыгающего внедорожника - из боязни, что тот его придавит, - Мизгирь сразу утратил равновесие. И на протяжении остальных толчков только и делал, что пытался встать на ноги. Хотя непонятно зачем, поскольку сейчас это было не лучшее положение тела в пространстве. Тем не менее один раз ему это удалось и он успел окинуть беглым взором окрестности. После чего даже повидавший виды капитан ненадолго утратил дар речи.

По некогда ровному полю как будто пробегали волны. Земля вставала на дыбы, лопалась глубокими трещинами и снова падала, выбрасывая вверх тучи пыли. Поле на глазах покрывалось огромными складками и валами вывороченной глины. Опушка горящего леса вообще провалилась под землю и сгинула бесследно. А остальной пожар разделился на множество очагов и быстро угасал, засыпаемый пылью и комьями разлетающейся почвы.

Овраг, что доселе был едва заметен в траве, вдруг превратился в настоящую пропасть. Неведомо, какой глубины, потому что ее склоны ходили вверх-вниз, причем независимо друг от друга. Когда один берег опускался, противоположный вставал перед ним стеной. И наоборот, стоило комвзводу вновь ощутить под ногами землю, как другой склон оврага пропадал из виду, утопая в клубах пыли.

Капитан не видел, куда подевался Горюев. Но едва собрался его окликнуть, как вдруг заметил, что берег под ними медленно движется к пропасти. Иными словами, все они очутились на оползне, с которого нужно было срочно удирать.

- Илюха! - проорал Мизгирь. - Вылезай! Живо!

Ручной тормоз не мог удержать автомобиль на зыбком трясущемся склоне, и «фотон» должен был вот-вот сверзиться в провал. Дабы помочь мешкающему сыну, комвзвод добрался до задней двери и рывком открыл ее. Но Горюев пришел на подмогу Илюхе раньше и уже вытаскивал его с другой стороны машины.

Дело у полковника спорилось бы быстрее, кабы мальчишка не вцепился обеими руками в его подарок, не желая расставаться с новой винтовкой. А та угодила между водительским и пассажирским сиденьями так, что высвободить ее у Илюхи никак не получалось.

- Отпусти ее, слышишь?! - крикнул Мизгирь, сунув в карман рацию, которую чудом не потерял. И, держась одной рукой за дверь, другой стал разжимать сыну пальцы. - Отпусти, кому говорят!

Отцовское вмешательство оказалось своевременным. Как только парень отпустил винтовку, и Горюев вытянул его из внедорожника, грянул еще один толчок. Капитана снова отбросило от машины, а сама она, подпрыгнув, быстро поползла юзом под уклон, увозя с собой и илюхину винтовку, и прочие оставшиеся в ней вещи.

Но глядеть ей вслед и сокрушаться было некогда. Оползень продолжал двигаться, и едва Мизгирь, его сын и полковник вскочили на ноги, так сразу бросились вверх по склону на твердую землю. Если, конечно, поблизости еще осталась таковая.

К счастью для всех, следующий толчок застал их, когда они убрались от провала. Это не гарантировало, что рядом не разверзнется новый, но выбирать было не из чего. На обозримом ими в пыли пространстве тоже зияли трещины и громоздились земляные валы. Так что было куда разумнее оставаться здесь, чем искать в этом хаосе более безопасное место. По крайней мере до тех пор, пока земля не раскалывалась прямо под ногами.

Илюху всего колотило, а по щекам у него лились слезы, но он, к чести своей, не скулил и не ныл, а боялся молча.

- Все нормально, сынок! Выше нос - прорвемся! - похлопал его по плечу отец во время очередного затишья. Кажется, толчки слабели. По меркам сегодняшнего дня, естественно. Потому что в сравнении с любым предыдущим землетрясением даже самый слабый из нынешних ударов выглядел чудовищным.

- Я боюсь за маму, - признался Илюха, вжав голову в плечи. - А что, если они с Тарасиком и Миркой не успели выбежать из дома?

- Не говори ерунды. Они успели, - заверил его Мизгирь, переживающий о том же самом. - Ты знаешь маму, она уж точно не растеряется. Да и дом у нас крепкий, так просто его не развалить.

Капитан посмотрел на Горюева. Он был бы признателен боссу, скажи и тот его сыну несколько слов для поднятия духа. Но полковник, что прежде частенько подбадривал Илюху, сейчас промолчал. И выглядел мрачнее пылевой тучи, что накрыла поле. Но это был страх не за собственную шкуру - вон с какой отвагой Мурат Антонович вытаскивал парня из машины, - а за собственный бизнес. Которому, судя по всему, только что пришел конец. С трудом верилось, что хоть одна нефтяная станция и Погорельск устоят после этого катаклизма.

Впрочем, спасибо Горюеву и на том, что он переживал свою утрату молча, не пугая Илюху своими опасениями и догадками.

Спокойствие наступило минут через двадцать. Не полное. Земля продолжала дрожать, но последние толчки в сравнении с первыми были совсем безобидными. Отовсюду слышался грохот. Это рушились берега новообразованных трещин и провалов, и Мизгирь боялся даже представить, какую картину он увидит, когда пыль рассеется.

- Всем, кто меня слышит - прием! - Комвзвод вышел на связь с командой сразу, как только смог держаться на ногах. - Командир, полковник и парень живы! Повторяю: мы трое живы, потеряли только машину. Доложите, что у вас!

- Кайзер и Боржоми в порядке, - почти сразу же откликнулся зам. - Вижу машину Хана и Горыныча, но их самих - нет!

- Это Горыныч! - подал голос не замеченный Кайзером соратник. - Мы с Ханом у машины Кельдыма и Турка. Их тут засыпало так, что один багажник наружу торчал. Успели вытащить и того, и другого. Оба в норме, передают всем привет. Хотя еще немного, и их бы точно похоронило.

- Пендель, Салаир, Ярило, Ушатай - отзовитесь! - Не дождавшись ответов от остальных, вновь обратился к ним Мизгирь. - Пендель! Салаир! Ярило! Ушатай! Что с вами, отзовитесь!

- Ты забыл про Чугуна, командир! - напомнил Горыныч. - Он должен был выйти на связь, когда шарахнуло землетрясение, но так и не вышел.

- Чугун... А, чтоб меня! - Капитан осекся, лишь теперь вспомнив, что клуб еще не знает о последней жертве «зверя». - Чугун мертв.

- Как так? Ты уверен? - переспросил Кайзер.

- Уверен на сто процентов. Его убил «зверь». Отрезал голову, насадил ее на лом, а сам скрылся на чугуновской машине.

- Вот дерьмо! - выругался зам прямо в эфир. - Да что за ублюдочный денек сегодня, мать его дери!

- Это Ярило! - вклинился в переговоры еще один соратник. - Фух, еле рацию нашел! Короче, расклад такой. Мы с Ушатаем на дне разлома. Он примерно на середине нашего патрульного маршрута. Самим не выбраться - глубокий, сука! Нужна помощь! И поскорее! Тут все обваливается прямо нам на головы.

- Сидите, не дергайтесь, а лучше даже не дышите! Мы выдвигаемся.

Комвзвод не стал дожидаться, когда откликнутся Пендель и Салаир, а вместе с Горюевым и Илюхой отправился туда, где угодили в ловушку Ушатай и Ярило.

Куда идти, Мизгирь ориентировался по солнцу, чей мутный диск проглядывал сквозь пылевую завесу. Но пеший бросок, который еще час назад отнял бы у спасателей не больше десяти минут, теперь растянулся на целых сорок.

Отныне бывшая поляна как нельзя точно подпадала под определение «пересеченная местность». Капитан и его спутники не проходили и сотни шагов, чтобы не наткнуться на преграду. Хорошо, если ее удавалось перешагнуть или перепрыгнуть, но куда чаще они были вынуждены идти в обход. Даже неширокие трещины выглядели зловеще, а их края начинали осыпаться, стоило к ним приблизиться.

Мизгирь был подавлен. Если в такое месиво превратилась некогда ровная местность, что тогда ждало охотников по возвращению в поселок? И как скоро они вообще туда вернутся? У них остался транспорт, да только будет ли от него прок, если в округе не уцелело ни одной дороги?

Мобильная связь не работала, но это никого не удивляло. Антенные вышки китайских телефонных компаний часто падали и от обычных сейсмических толчков. Хотя со связью не все было безнадежно. На самолете Горюева, посаженном и оставленном близ станции «Гордая», имелась рация. Удастся ли теперь ему взлететь, другой вопрос, но вызвать подмогу с Юга полковник сумеет. Хотя, скорее всего, это сделают еще раньше из Погорельска, где в администрации также была аварийная радиостанция.

Ярило и Ушатаю повезло. Раньше всех до них добрались не вышедшие на связь Пендель и Салаир. Молчали они, потому что во время землетрясения повредили рацию, которая после поломки стала работать только на прием. Поэтому других они слышали, а сами ответить не могли. Что не помешало им тоже отправиться вместе со всеми на выручку товарищам и даже опередить прочих спасателей.

Спустив в разлом трос автомобильной лебедки, Салаир и Пендель осторожно вытянули наверх сначала Ушатая, а затем Ярило. Оба спасенных с ног до головы перепачкались в глине, но, главное, были целы и невредимы. А вот их внедорожнику не повезло. Его пришлось бросить в трещине, чьи склоны были чересчур зыбкими для подъема лебедкой тяжелого автомобиля.

Пока этих двоих вытаскивали из разлома, к нему подтянулись другие охотники. Мизгирь, Горюев и Илюха прибыли последними, когда землетрясение окончательно стихло. Сразу же подвели итоги. Радовало то, что при катаклизме никто не погиб и не пострадал, не считая мелких ушибов и ссадин. На этом утешительные новости заканчивались. И то, что «зверь» убил Чугуна, а потом угнал его машину, было уже не самой крупной неприятностью из всех.

О Чернобаеве больше и не заикались. Беспокоились лишь о том, что творилось сейчас в Погорельске. Никто, даже Илюха, не тешил себя надеждой, что там все обошлось. Явно не обошлось. Все стрельбаны почти наверняка лишились и работы, и жилья. В лучшем случае. Но не об этом они тревожились, а о своих близких, которые нуждались в их помощи. Еще утром отцы семейств, собираясь на охоту, думали, что уезжают совсем недалеко. Но теперь их отделяло от дома столько преград, что каждый ощущал себя так, словно его занесло на другой край Земли.

И каждый боялся, что уже никогда не вернется обратно.