Я продолжал стрелять по позициям сектантов, когда в шум перестрелки вмешался приближающийся долгожданный рёв двигателя. Часть монолитовцев перевела огонь на мчащуюся машину, которая снова свернула с дороги и проскочила во двор. Через минуту в квартиру вбежал Левша.

— Ждём вас внизу. Сваливаем отсюда, мужики, и по живее, — и сообщив новость, стал ждать в проходе, от волнения переминаясь с ноги на ногу.

— Поссать захотел что ли? — спросил у Левши Люба.

— Блин, давай быстрее, не до шуток сейчас.

— Всем подготовиться к отступлению, — скомандовал Комбат.

Витон, Пенсионер, Стропила и Чулок, сразу же прекратили стрельбу и кинулись к дверям.

— Стоять! — гаркнул Комбат своим властным голосом и сталкеры сразу же замерли на месте. — Проблема есть, Хакер. Как им через Выжигатель ехать?

Комбат вовремя подметил проблему, про которую даже никто и не подумал. Соваться на Радар без защиты — это не дело и сущая безнадёга, там и с ней много шансов сварить мозги.

Несколько секунд все молчали и переглядывались между собой, энтузиазма у сталкеров, рвавшихся выбраться из Припяти, заметно поубавилось. Кажется, даже снаружи стрельба на эти секунды поутихла, появилась более актуальная проблема.

— Мы остаёмся, — неожиданно произнёс Комбат.

— Что значит остаёмся? — в изумлении спросил я.

— Не ты, Хакер. Вы со сталкерами должны быстрее сваливать. Берите нашу пси-защиту и уезжайте отсюда. Косила, выдай сталкерам этой защиты сколько нужно, — Комбат достал свои «наушники», которые носил в кармане. Подбежавший Косила дал ещё три протектора.

— Ещё Шустрый, — напомнил Левша. Косила снял свою защиту и отдал Левше.

— Комбат, так нельзя, — у меня не было слов, я не знал, что сказать в противовес его решению, чем переубедить наёмника, знакомого мне уже столько лет. Но разум подсказывал мне, что Комбат прав, и сколько я не буду уговаривать наёмника, я и сам не найду другого выхода. Просто всем остаться в Припяти и ждать, когда закончатся патроны и монолитовцы насадят наши головы на штыки вокруг костра, а тела преподнесут как дар Монолиту? — Так, же… Комбат, — моё уставшее, измученное сознание уже почти не могло сдержать чувств или уже не могло их даже показывать. Я сам не понимал, что именно сейчас происходит.

— Так решила Зона, Хакер, — эти слова были громом среди ясного неба. Ничто лучше не возвращает к чувствам как страх или ненависть, так вот первым тут даже и не пахло. — Зона решила, что это последний поход для моей группы. Мы ещё с той войны были не разлей вода, а сейчас стало быть должны и вместе уходить, — я ещё никогда не слышал от тёртого наёмника, таких проницательных речей, но я видел в лицах его напарников непоколебимость и чувство долга друг перед другом. Никто из них даже не собирался возразить, такое чувство что это было их общим решением, принятым ещё задолго до всех этих событий. Мне ничего не оставалось только как принять решение наёмника и прибавить ещё сразу несколько пунктов к списку причин ненависти и неутолённому чувству мести по отношению к Зоне.

Мои мысли прервал непонятный, плохо узнаваемый для меня звук, но Комбату, побывавшему на войне в Афганистане, был знаком, и он сразу его вычислил.

— Опа! Вертолёт, — поднял палец вверх, прислушиваясь Комбат. — Сейчас здесь что-то будет. Подкрепление что ли?

— А чьё? — спросил Стропила.

— Точно не наше, — ответил за всех хмурый Витон.

Подтверждением словам сталкера, стал вновь усилившийся обстрел нашего дома, сектантами.

— Быстро собрались и по одному спускаемся, остальные помогают нам тут разгребать, — командовал Комбат. Я решил идти как можно позднее,

чтобы дольше остаться в компании Комбата. «Мне больше не суждено было с ним встретиться, — подумал я. — И так решила проклятая Зона.»

В то время как сталкеры один за одним покидали квартиру, перед нами предстал источник того самого рокота вертолётных лопастей. Он опустился на крышу ДК, из него быстро вышли две фигуры: одна была большой, другая что-то несла и была значительно меньше. Люба быстро прицелился и выстрелил, но пуля прошла выше головы здоровяка, высадившегося на крыше.

— Бля, херова гауссовка, — Люба стал винить в неудачном выстреле электромагнитную винтовку и пока он отвлёкся его настигла вражеская очередь. Сталкеру прострелило плечо, он выронил из рук винтовку и осел на пол прижав ладонь к плечу, при этом постоянно выкрикивая литературное название собачей самки, предложения отправиться в самые необычные и труднодоступные места.

— Я помогу. Продолжайте спускаться, — к раненному кинулся младший Могила, который после смерти своего отца стал очень неразговорчивым и замкнутым, что я уже порядком забыл про него.

Высадив пассажиров, вертолёт снова поднялся в воздух и приблизившись к дому поравнялся с окнами пятого этажа. Секунды спустя он начал обстрел из установленных на него пулемётов. Все попрятались, за стенами, которые крошились как батон, не выдерживая крупнокалиберного огня. Эти пули в любой момент могли пробить стену и убить каждого, оставшегося в квартире.

— Бегите, — закричал Комбат.

— Мы щас догоним, — крикнул Люба, вжавшись вместе с лейтенантом в стену у подоконника, даже не пытаясь пошевелиться в какую-либо сторону.

Я не стал спорить и быстро выскочил из квартиры и побежал вниз, за мной выскочил и последний оставшийся из сталкеров Витон. Мы быстро спустились вниз, выбежали из подъезда и запрыгнули в бронебудку «Урала», где нас уже ждали. Кулинар, сидящий за рулём, нервно держал руку на коробке передач и готовился в любой момент сорваться с места.

— Готовы? — торопливо спросил Кулинар.

— Нет ещё.

Но Зона снова решила по-своему. На весь район прогремел мощный взрыв, сверху полетели осколки битого стекла, пыль и куски кладки. Я высунулся из будки и увидел расходящееся огромное облако пыли, судя по нему взрыв произошёл именно на пятом этаже. Невольно вспомнилось вооружение вертолёта, помимо пулемётов, были укомплектованы несколько ракет. Я точно понял, что ни группы Комбата, ни Любы, ни Сергея Могилы больше нет. Все эти люди, оставались зажатыми пулемётным огнём и не выбрались из квартиры, когда пилот вражеского вертолёта решил закончить всё по-быстрому. Но я ждал, что сейчас они выйдут из запылённого, задымлённого подъезда и мы вместе уедем отсюда, но этого не произошло ни через минуту, ни через две. Я просил подождать ещё немного, но вместо своих друзей я дождался выбежавших из-за угла дома монолитовцев.

— Да чего ты в свой ПДА уставился, — крикнул Кулинар рядом сидящему Маузеру. — Толкни его, нечего ждать!

Один из сектантов уже собрался выстрелить в меня, как подскочивший немец захлопнул бронированную дверь, в которую тут же ударилась автоматная очередь.

— Уезжаем, — твёрдо сказал я. Решив даже не сметь задумываться о своём мысленном «списке предъяв» Зоне, который будто бы специально в назидание мне, бессильному что-либо изменить, пополнялся только быстрее.

Три года назад наши взгляды на Зону с Любой стали разными: Люба — веривший в то, что всё здесь происходит под присмотром Зоны и что всё к лучшему, что Чёрный Сталкер приглядывает за нами, а смерть сталкера Семецкого это хороший знак и я — переставший верить Зоне с того дня. Тогда-то я и начал запоминать обвинения в сторону этого места, в котором прожил три года. Я любил Зону, просто-таки обожал. С неиссякаемым энтузиазмом наша группа приступала к всё новым и новым исследованиям, никогда не сидела и прыгала с места на место. Постоянные поручения от Сахарова и Лысого, всегда что-то новое и всегда адреналин в крови. Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Три года кипучей сталкерской деятельности закончились. День захвата Выжигателя оставил след и на моей судьбе. Теперь прошло ещё три года в Зоне, но длинная чёрная полоса пока не хотела заканчиваться. Люба как-то сказал мне, что ни за что не хочет попасть в мой список и раз так, то теперь списка просто не будет. Моя жажда мести была ограничена несуществующим списком претензий, теперь без списка я не был ограничен, осталось только начать. Я знал, что должен сделать: добраться до Лысого со Стрелком хорошенько избить их за такой ужасный провал, а потом заставить их закончить эксперименты профессора Попова, который был способен уничтожить Зону. Сверкнула яркая вспышка молнии и сразу же раздался гром. Молния ударила в высокое дерево рядом с грузовиком, Кулинар дернул руль в сторону и, объехав поваленное стихией старое высокое дерево, водитель переключил передачу, и мы помчались дальше. Грузовик выскочил на улицу Дружбы Народов и группа сталкеров стрелой пролетела по дороге свернув к Радару. Внутри машины стояла тишина, только барабанящий дождь напоминал, что мы всё ещё живы. Мы вырвались из сердца Зоны и теперь гнали прочь от него. «Урал» с диким рёвом набирал обороты, машину начало кидать по дороге, но никто бы не согласился ехать медленней. Система дворников, придуманная Кулибиным для обоих лобовых стёкол, усиленно отбрасывала, наверное, целые тонны воды, которые Зона решила излить на нас, утопить, но не отпустить. Но сталкер не тот человек, которого можно остановить на его пути, даже ей это не под силу. Мёртвый город стих без звуков перестрелок и пустыми глазами-окнами домов, с грустью смотрел вслед превращающемуся в точку «Уралу» с двенадцатью людьми на борту.

Выехав из города, я занялся тем, что решил настроить пси-протекторы, выданные Комбатом сталкерам под управление из своего ПДА, как это было сделано у моей группы. Так как я это уже делал, несколько простых способов уже были мной найдены и в этот раз работа прошла намного быстрее. Каждую секунду Радар был всё ближе и ближе. Вскоре мы увидели высокие антенны на горизонте, всего несколько минут, и мы окажемся в зоне действия мощнейшей пси-установки.

— Это и есть объект Кайманов? — спросил немец, сидящий в проходе между будкой и кабиной, чтобы осматривать достопримечательности Зоны.

— Пси-установка Кайманова — «Радуга». Да, впереди нас ждёт Выжигатель Мозгов, — ответил Левша, который сидел на пассажирском месте, поменявшись с Шустрым.

Тем временем я проверил работу пси-протекторов у сталкеров и заодно у своей группы, настроил защиту Маузера. Я чувствовал, что скоро у меня будет нервный срыв, я уже начинал замечать за собой паранойю. Чувство того, что я стал пешкой в большом заговоре поселилось во мне. Я ощущал, что меня неизбежно накрывает волна отчаяния и скоро меня будет ждать вечер воспоминаний о прошедшей жизни, если конечно к тому времени я не стану трупом.

Наступил полдень третьего дня нашего рейда в глубь Зоны, а погода была такой же как в первый день. В голове зависло острое ощущение дежавю. Однако я точно знал, что никогда не подбирался к Радару со стороны Припяти, а не Барьера на Армейских Складах. Витон, когда-то часто бывавший у отключённого Выжигателя сказал, что через пару минут мы выйдем к развилке: направо дорога будет вести прямо к установке, налево к выезду с Радара.

— Одно странно, — заметил Витон. — Здесь уже цеплять должно неслабо, хорошая у вас защита выходит.

— Я пси-протекторы не подключал ещё, — я отрицательно замотал головой. — Те что у нас в «Севах» не очень действенные. А у тебя вообще нету.

Я решил включить ПДА. Датчик пси-активности, должен был запросто почуять мощное излучение Выжигателя и на расстоянии нескольких километров от установки. Я посмотрел на экран: жёлтый круг, которым обычно отмечалась зона вокруг Радара, отсутствовал. Я перезагрузил ПДА на всякий пожарный, но результат не изменился.

— Излучения нет, — сказал я Витону не в силах оторвать взгляда от экрана. Выжигатель Мозгов попросту не работал. — Мужики, излучения нет!

Из кабины крикнул Кулинар.

— Его и не должно быть.

— Что значит не должно? Ты знал, что его не будет?

— Да.

— Тогда какого хрена, мы оставили Комбата в Припяти?! — сорвался я, бросился в кабину и вцепился в Кулинара, схватил его за грудки и заставил повернуться к себе. Машину качнуло в сторону, сталкер чуть не потерял управление, остальные схватили меня и оттащили от Кулинара.

— Успокойся. Не представилось мне момента всё рассказать и вообще вы там без меня сами всё порешили, я всё время в машине просидел. А Выжигатель скоро врубится так, что без защиты тут делать нечего. Я забыл сказать, но от этого ничего бы не изменилось!

Я не слышал слов Кулинара, я не мог смириться с мыслью, что Комбат остался из-за того, что я просто не знал, что Выжигатель не работает, но Кулинар всё же опять пытался вернуть меня в нормальное состояние:

— Я забыл сказать, но ты бы что хотел, чтобы Комбат с наёмниками посходили с ума здесь, когда он включится?

Я уже не зная, что думать сел в углу, чтобы прийти в себя окончательно. Я сходил с ума, параноидальные мысли о том, что Кулинар специально не сказал мне ничего не покидали меня.

Я снова достал ПДА и уставился в экран, мы каждую секунду приближались к рвущимся в небо антеннам Выжигателя: четыре устремившиеся ввысь под прямым углом к небосклону и одна как всегда наклонена из-за повреждений. На вершинах вышек были смонтированы дополнительные излучатели, абсолютную защиту от работы, которых так и не придумали, даже подобной такой какую когда-то изобрёл Сахаров для Выжигателя трёхгодичной давности не придумали. Километры летели, а датчики пси-излучения молчали. Сколько ещё у нас есть времени, я не знал.

Выезжая на дорогу с развилкой в конце, Кулинар остановился. Терять время было нельзя, до включения установки оставалось всего-ничего, но он попросил кого-нибудь залезть на крышу и осмотреть окрестности, если вдруг мы попадём в засаду, мы можем уже никуда не успеть.

Неожиданно для всех, я быстро выпрыгнул из машины и забрался на её крышу. Мало кто ожидал, что теперь первым откликнувшимся на просьбу Кулинара буду именно я. Но моё настроение обычно быстро менялось и мой характер не позволял мне слишком долго злиться. Общее дело было намного важнее.

Ветки старых деревьев закрывали обзор, но в бинокль я смог немного осмотреть два места, где по отчётам пробиравшихся на Радар групп должны быть блокпосты Монолита. Ничьего присутствия я не заметил и быстро забрался назад. По пути глянул на экран своего ПДА. Датчик пси-излучения, показывал лишь малые колебания, которые можно было назвать практически естественными для этой местности. Высившиеся в нескольких сотнях метров от нас антенны Выжигателя вряд ли были заглушены полностью, лишь критически снизили свою мощность, готовясь в ближайшее время поджарить мозги всему живому в большем радиусе чем обычно.

— Всё в порядке, вперёд, — доложил я Кулинару.

— Понял, — он надавил педаль газа и грузовик начал набирать скорость. Я посмотрел на карту пси-активности. Раньше тёмно-жёлтый круг закрывал практически всю территорию локации, закрывая подходы к Припяти. Теперь действительно, на карте был небольшой овал, символизирующий еле работающие антенны Выжигателя накрывающие своим излучением только место где они и стояли, но все чувства подсказывали, что это продлится совсем недолго. Знающий это Кулинар ехал быстро и, почти не притормаживая на повороте, ведущему к выезду с Радара, он заставил амортизаторы «Урала» поднапрячься, сильно накренив машину вправо. В бок машины неожиданно ударил сильный ветер, как будто он пытался помочь удержать машину на дороге.

Пробиваясь через рёв мотора и стук дождя, послышался звук, который трудно было перепутать, это был звук врезавшейся в асфальт пули. Звук был очень громким, его можно было без труда расслышать в окружавшем шуме. Стреляли из гаусс-пушки. Левша тут же припал к биноклю.

— Что за хрень? — с недовольством спросил Кулинар, сильнее вдавливая педаль газа, двигатель заревел, а машина помчалась по раздолбанному мокрому асфальту ещё быстрее, ехать пришлось по колдобинам, скрывшим свою глубину разлившимися и бурлящими лужами.

— Монолитовец! Впереди на вышке.

Дыры в двойном бронированном лобовом стекле, давали понять, что если не убрать снайпера, Кулинара ждёт судьба предыдущих водителей «Урала».

— Меняемся, — я слегка потянул Левшу за рукав, он быстро освободил мне место.

Прозвучал звук выстрела, пуленепробиваемое стекло, снова не выдержало выстрела из гаусс-пушки. Пуля прошла между водителем и пассажиром и влетела в будку. Оттуда истошно закричал Танцор.

— Твою ж мать! Жив? — не отвлекаясь от дороги спросил Кулинар.

— Жив, за дорогой следи, — я глянул внутрь будки и увидел сильно окровавленную ногу Танцора, ранения из гаусс-пушки всегда были серьёзными и обнаружить их было не сложно.

— Перелом, сосуд задет, — не замечая себя, вслух рассуждал Хирург. Кровь хлестала из раны, и Танцор орал как ошалевший.

— Хакер, идея есть. Приготовься стрелять, приоткрой заранее дверь. Когда он выстрелит, я выдерну шнур и стекло отлетит от рамы, это должно помочь отклонить пулю. Ты сразу же должен убить этого ублюдка.

— У тебя что реакции хватит? Там доля секунды.

— А вот и проверим.

Я приоткрыл дверь «Урала» и в салон сразу ворвалось множество звуков, в щель сразу стали попадать капли дождя. Я приготовил «Винторез» к стрельбе.

— Левша, — крикнул я. — Сколько до него метров?

— Да откуда…

— Ты же на него в бинокль смотрел!

— А, чуть больше тысячи.

— Так то, сразу бы.

— Дай-ка мне как раз бинокль, Левша, — попросил Кулинар и протянул руку назад. Левша, не задумываясь о просьбе сталкера, исполнил её.

Дальнейшие действия Кулинара потрясли всех: он взял бинокль в левую руку и припал к окулярам, чтобы следить за засевшим впереди снайпером, локоть упёр в руль, не глядя удерживая несущийся грузовик на ухабистой дороге, а правую руку он сжал на установленном Кулибиным рычаге, который должен активировать механизм и отбросить второе бронированное стекло, закреплённое в специальной раме. Я старался сосредоточиться, подстраивал дыхание, чтобы не промахнуться. Кровь подступала к голове, я чувствовал, как стучат виски. Дрожи в руках не было, благодаря сосредоточенности зрение стало острым как у орла. Близился решающий момент.

Снайпер шевельнулся, звук выстрела отставал от смертоносной пули, а Кулинар уже выдернул шнур, и система сработала. Зажимы отпустили стекло и мощные пружины с силой выкинули его из рамы. Я сразу же открыл дверь, время текло как сгущённое молоко. Стекло медленно отлетало от рамы и тут в него на сверхзвуковой скорости ударилась крупнокалиберная пуля. Стекло, приняв на себя сокрушительный удар, разлетелось на миллионы осколков, которые осыпали машину, пуля изменила своё направление и врезавшись во второе лобовое стекло со стороны водителя под тупым углом отрикошетило в небо. К этому времени я уже до конца открыл дверь. Упершись подмышкой в край двери и положив левый локоть на крышу автомобиля, я прижался глазом к оптическому прицелу. Позиция была крайне неудобной, я прицелился в фигурку застывшего на вышке в километре от машины снайпера. Чутьё подсказывало мне силу налетевшего ветра и интуитивно, на автомате я сделал нужные поправки «на глаз». Палец плавно нажал на спусковой крючок и очередь из трёх патронов полетела по вытянутой параболе к своей цели. Монолитовский снайпер до последнего смотрел на меня через прицел в ожидании того момента, когда гауссовка будет готова к выстрелу. Первая же пуля легла точно сектанту в левый глаз, который не был скрыт оптическим прицелом винтовки, его тело откинулось назад, поймало ещё две пули и полетело вниз с вышки. «Урал» подскочил на кочке, мои ноги соскользнули, и я чуть не выпал из машины, я схватился руками за дверцу и сиденье, чтобы не упасть, но выпустил из рук свой любимый «Винторез». Именно в этот момент я понял чувства Любы, когда тот увидел обломки своей СВД. Кулинар протянул мне руку и затянул в кабину. Я залез, но выгнулся назад, чтобы посмотреть на «Винтарь», который сливался цветом с намокшей от дождя землёй и грязью, но для меня он чётко выделялся на фоне всего этого. Оставив прощальный взгляд, я захлопнул дверь.

— Валим отсюда.

— Хозяин барин, — Кулинар улыбнулся и по-дружески взъерошил мне волосы. — Валим.

Кулинар снова переключил передачу и грузовик полетел по разваленной асфальтовой дороге. Мы промчались мимо вышки, где сидел снайпер. Раньше здесь должна была заканчиваться зона прямого и самого опасного воздействия пси-излучения на человеческий мозг, сейчас его не было нигде, кроме самих антенн, но каждую секунду всё могло измениться.

— У вас там всё в порядке? — спросил я у сталкеров в бронемодуле.

— Лучше не бывает, — простонал Танцор.

— Да не ной, лежи и молчи. Наслаждайся обезболиванием. Простите ребята, но в такой трясучке швы накладывать не решусь, а сорок минут без доступа крови у твоей ноги есть. Остановимся на Складах, сразу залатаю, будешь новее нового.

Хоть Хирург и не стал накладывать Танцору швов, но работы у него меньше не стало. Приходилось выворачиваться и придумывать методы лечения без применения навыков кройки-шитья, однако кровь Хирургу остановить удалось, наложив несколько чудовищно сильно затянутых жгутов, автомат Танцора стал импровизированной шиной.

Внезапно через тело будто прошло невидимая волна, её было трудно почувствовать, но у меня тут же свело в судороге ногу, а Кулинар дёрнувшись чуть не съехал с прямой дороги. Это было знаком, знаком тому, что в наше сознание что-то вмешалось.

Я быстро вытащил из кармана ПДА и включил экран датчика пси- активности. От Выжигателя расходилась почти прозрачная тусклая жёлтая окружность, обозначающая крайне слабое почти незаметное для человека пси-излучение. Эта самая окружность быстро расходилась на километры от установки, и медленно, но верно должна была достигнуть базы «Свободы» на Складах. Но это было не самое худшее, в следующее мгновение, датчик запищал, сообщая об обнаружении смертельной опасности. От Выжигателя теперь быстро начала расходиться волна тёмного грязно-жёлтого цвета, обозначающая пси-излучение, которое скорее всего ранее не фиксировалось ни одним датчиком. Излучение установки Кайманова «Радуга» достигло своего пика. Волна накрыла и нас. В голову будто вонзили раскалённый прут, сдавили тисками, просверлили дрелью, размолотили на костедробилке, облили бензином и подожгли. Все эти ощущения разошлись по всему телу, что-то похожее я ощущал при пытках контролёра. Я потерял зрение, уши заложило, но где- то далеко я услышал визг тормозов, ощущал, как моё тело уносит по инерции. ПДА пропищал о двух сообщениях, автоматика сработала при обнаружении целевого излучения, чего, к сожалению, в прошлый раз не могло произойти из-за иной природы ментального влияния, производимого контролёром. Зрение вернулось ко мне, и я прочитал о том, что система не справляется с критическим уровнем пси-излучения. ПДА сулил мне летальный исход в ближайшие десять секунд. Второе сообщение предлагало мне подключить экстренный уровень пси-защиты и я, не раздумывая, подтвердил его включение.

Все мои мучения моментально прекратились. Зрение восстановилось полностью, остались только возникшие перед глазами мушки и жёлтая пелена, основной признак воздействия на мозг пси-излучения. Сознание очистилось полностью, оно стало пустым как у человека, испытавшего амнезию. Слух в то же время исчез полностью, я слышал только протяжный писк в ушах от работы микро-излучателя, который являлся последним рубежом защиты от Выжигателя. Мини-Кайманов заглушил Большого-Кайманова. На ПДА появились цифры, ведущие отсчёт до отключения защиты полностью. Датчик показал, что сфера пси-излучения обозначила свою новую границу, она заканчивалась прямо на Барьере, скорее всего став огромным сюрпризом для его защитников.

Электронный циферблат начал обратный отсчёт с отметки: одна минута двадцать семь секунд. Я показал его Кулинару, тот посмотрел, кивнул мне, завёл заглохший «Урал» и погнал дальше по дороге, приняв вызов в гонке со смертью. Я кажется понял, как себя чувствуют монолитовцы, время текло с обычной скоростью, но я плохо поспевал за ним, реакция стала более заторможенной, а любая мысль в спешке исчезала из памяти, не задерживаясь даже на минуту. Таким образом, мозг всегда был чист от ненужной информации и был готов к программированию и запоминанию лишь чётких инструкций, а задача у нас всех была только одна: вырваться из цепких лап смерти и самой Зоны.

Дорога начала петлять из стороны в сторону, но даже с поплывшими мозгами и тормознутой реакцией Кулинар не сбавлял скорости и идеально ехал, вписываясь в повороты. За стеклом промелькнул старый развалившийся БТР, скоро должен быть выезд с Радара. Дождя не было слышно за писком пси-протектора, но он продолжал барабанить по стеклу и делать сцепление с дорогой отвратительным. «Урал» проскочил через древний КПП и разломил как спичку опушенный прогнивший под дождями деревянный шлагбаум. Мы уже подъезжали к Барьеру, впереди появились рытвины и кратеры, оставленные взрывами множества гранат, бочек с горючим и самодельных взрывпакетов. Я глянул на экран ПДА. Часы показывали конец отсчёта: три, две, одна. Пси-протектор сразу же отключился, чтобы так заботливо не поджарить мои мозги, передав эту честь своему «старшему брату». Мы на полной скорости въехали в глубокую яму, колёса врезались в землю. Кулинар потерял сознание и вывернул руль, грузовик накренился, меня потянуло со своего места. Послышался скрежет, вой покрышек. Я почувствовал сильный удар и потерял сознание, без надежды когда-нибудь обрести его снова.