Монолог. Кто-то тысячами голосов что-то рассказывал мне. Как бы я ни старался расслышать слов было почти невозможно. Некто усиленно пытался что-то до меня донести, но даже те обрывки реплик, что долетали до меня, я был не в состоянии понять. Обычные слова, казались мне абсолютно незнакомыми, непонятными. А вскоре странный монолог был заглушён шумом извне, проникающим отовсюду, заполняющий собой всё пространство.

Меня разбудил царивший вокруг шум. Я приоткрыл глаза и попытался приподняться. Правую руку, на которую я опёрся прокололо острой болью. Я сразу же вспомнил последние события из своей жизни: попытка вырваться с территории Радара, то как Кулинар отключился и грузовик, попав в канаву, перевернулся вместе с людьми внутри. Наверное, я сломал руку. Осторожно приподнявшись я сел на голом отделанном грязной потрескавшейся плиткой, имеющей цвет одного из оттенков коричневого, полу.

— Проснулся, соня? — спросил до боли знакомый голос.

— Значит выбрались? — ответил вопросом я.

— Как бы тебе сказать, — ответил Кулинар.

Я смотрел на руку и только убедившись, что перелома нет, а просто небольшой ушиб, который я ещё и отлежал, поднял взгляд и кажется начал понимать, что имеет в ввиду Кулинар.

Я, Кулинар и Хирург сидели в маленькой камере с проржавевшей решёткой, за которой ходили и сторожили нас члены ненавистной группировки.

— Вы давно проснулись? — спросил я у сокамерников.

— Давно, — ответил Хирург.

— И как мы сюда попали знаете?

— Считай, как негры в Америку, — неутешительно и непонятно ответил Хирург.

— А поточнее?

— Да продали нас с потрохами, — пояснил Кулинар. — Свободовцы нас на Барьере подобрали, на базе поняли кто такие и стали думать: одни говорят, что найти нас на Барьере настоящий символ — подарок Зоны, хотели поставить к стенке и рассчитаться за все наши прегрешения, ну ты знаешь про что я. Однако, как ты знаешь, здесь всё за деньги не сложно купить. Руководству ихнему не только к нам должок есть, им надо с поставщиками рассчитаться, вот и решили: за вознаграждение отдали нас долговцам. Теперь мы сидим и ждём военного трибунала. Небось решают кому в какую аномалию промаршировать придётся. Хотя, насчёт тебя… Это нам в аномалии, а для тебя, Хакер, точно местечко на висельнице при въезде забронировано. Сталкерам это может и не понравится, аппетит попортит, но всё же все смирятся и перед тем как идти в Бар бухать, будут на тебя смотреть.

— Замечательно, всегда мечтал у долговцев на базе болтаться на верёвке за шею. А где остальные?

— Там дальше помещеньице у них с камерами, там и сидят. Танцора к доктору местному хоть отвели. Даже и не знаю какой им прок ему ногу зашивать, всё равно дорога нам всем одна.

В помещении ярко горели лампочки. Деревянный пол, бетонные стены, много лет назад выкрашенные в синюю краску, которая уже порядком выцвела и обтёрлась, просевшая софа со скрипучими пружинами и порванной обшивкой, того же цвета что и стены. Всё это одно из помещений здания некогда исполнявшего административные функции завода «Росток», ныне уже довольно давно это и ещё несколько зданий служат крышей для обосновавшейся здесь группировки «Долг». Вся территория больше известна как локация Бар, а западные земли, которые оказались более враждебными носили название Дикой Территории. Радар и Армейские Склады с алчными свободовцами, которые сегодня выбрали материальное благо вместо морального удовольствия от казни моей группы, всё это осталось позади. И подумав об этом, я даже и не понял: готов ли я, проделав огромный и смертельно опасный путь, просто сидеть и ждать своей казни.

Мы тихо и мирно сидели в нашей маленькой камере, когда в помещение зашёл долговец с «Абаканом», висящем спереди на ремне, и со звенящей связкой ключей в болтающейся левой руке. Он медленно и вальяжно подошёл к решётке, вставил один из ключей в замочную скважину висячего замка и открыл его. Открывал решётку он с ехидной усмешкой на лице, стянувшей правую щёку, и полусощуреными глазами, в которых открыто пылало чувство собственного достоинства и надуманного им самим им всевластия.

Всё — поза, в которой он стоял, выражение лица, его движения так и хотели сказать: «Решётка открыта! Ну давай, сделай что-нибудь. Ты ни черта не можешь, кусок радиоактивного мяса!»

Долговцу действительно нечего было боятся, но он всем своим видом хотел открыть для меня эту очевидную вещь. Что может сделать пленённый, безоружный, обессилевший сталкер, сидя за решёткой на базе Долга? Наверное, ничего. Всё, что меня утешало и радовало, так это тот факт, что встреться мы с этим «крутышом» в баре «Клондайк» или любом другом месте, не находящимся под юрисдикцией Долга, и будь у него в руках хоть РПГ, я бы посмотрел на чьём лице была бы победная ухмылка. Эти мысли подтолкнули меня к «гениальному» действию. Я так же улыбнулся долговцу в ответ. А что ещё я делать-то?

Поняв, что впечатления на меня он не произвёл, долговец поддался слабине и, не выдержав, пнул меня по ногам. Я, как и следовало ожидать, никак не отреагировал.

— Подвинься! К вам ещё одно отродье Зоны поселят, — он развернулся и пошёл прочь, продолжая говорить. — Скоро вашей ненаглядной Зоне крышка и вам всем тоже.

Он дошёл до выхода из комнаты и остановился, пропуская вперёд двух бойцов, которые, схватив за руки, тащили волоком по полу Танцора, который хрипел от боли. Его закинули к нам и пинками затолкав внутрь его ноги, мешающие решётке закрыться, захлопнули её и повесили обратно большой висячий замок.

— Ты как? — спросил я.

— Да живой пока.

— Как и все, — заключил Хирург. — Зашили тебя?

— Зашили, лучше бы с твоими жгутами ходил. Нога просто разрывается. Как будто не зашивали, а кромсали дальше ко всем чертям.

— С моими жгутами, тебе бы уже на ампутацию пора было, так что сейчас им можно и спасибо сказать. Я бы там в поле может и не поймал бы сосуда.

— Ты же говорил, что сделаешь как новенького, — возмутился Танцор.

— А что мне ещё говорить? Я свою работу знаю, а от лишней паники пользы ещё никогда не было. Лучше задумайся: зачем они всё это для нас делают?

Вдруг двое долговцев притащивших Танцора, подхватили стоящий у противоположной стены стол и поставили в паре метров от нашей каталажки, потом поставили рядом стул и притащили мощную радиостанцию. Для кого именно было устроено это представление стало понятно, когда в этот зал вошёл человек лет пятидесяти пяти с военной выправкой, аккуратной прической, оценивающим, нахмуренным взглядом и двумя телохранителями за спиной. Это был никто иной как руководитель и главнокомандующий Долга — генерал Воронин. Один из облачённых в экзоскелет долговцев, вооружённый такой же как у меня «Грозой», прошёл впереди остановившегося Воронина и подвинул для него стул. «Хорошая собачка», — представил я себе как подумал генерал, глядя на своего подчинённого всё тем хмурым взглядом. Воронин сел за стол и положил на него руки, скрестив вместе пальцы. Я уже решил для себя, что от последних минут своей жизни нужно взять всё и поэтому приготовился вести себя как можно наглее, а быть податливым и дипломатичным всё равно не было смысла, как показала практика «Долг» не те люди, с которыми можно вести дела. И уж тем более не в этом случае, когда в списке возможных обвинений кроме моей работы на Лысого, с недавних пор обозначилась ещё кровь не менее двух десятков долговцев, которую простым «извините, я больше не буду» не смоешь. Я дождался пока Воронин решит начать разговор и перебил его, вставив свою реплику раньше.

— Генерал Воронин собственной персоной? Какая честь. Вот мы и встретились. Чем обязан такому визиту?

— Твои глупые и неуместные остроты, Хакер, ни к чему хорошему не приведут. Поэтому, рекомендую тебе выслушать те несколько слов, что я скажу, и молиться своей поганой Зоне, в которую ты столько лет лазаешь как тупой фанатик, — генерал сделал небольшую паузу и отошёл от темы. — Хотя знаешь я до конца не пойму: алчность или глупость? Что вас всех так тянет в Зону?

— Затрудняюсь дать ответ, ваше долговское сиятельство. Но смею встречно любопытствовать. Вы так явно выказываете свою неприязнь ко мне, пару дней назад целую свору солдат натравили, пытаясь убить. Отчего же раньше за деньги Лысого глаза закрывали на мои многократные транзиты через Бар? Алчность или глупость?

— Я больше не собираюсь выслушивать твои бредни. Ещё одно слово, и ты поймёшь насколько ты мне надоел.

— Товарищ генерал.

— Чего ещё? — один разговор со мной и генерал уже вспылил на своего подчинённого. Что дальше будет?

— Мы установили связь, вы готовы разговаривать?

— Соединяй.

Долговец щёлкнул переключателями на радиостанции, динамик стал передавать речь другого человека, который видимо ещё не знал, что его слышат. Кого-кого, а его я не ожидал услышать на связи с генералом Долга.

— …ну и чё? Я с этим дегроидом разговаривать буду? Слушай, давай ты садись раз такой умный, у тебя точно мозгов как у этого фанатика. Вы с ним сойдётесь. Как он сюда вообще дозвонился, а? Чё ты мне рот пытаешься заткнуть? — дальше пошли помехи и речь была немного неразборчивой. — Ты чё му… вый… Нет ну… Жёваный рот… этого казино… Всё, Счётчик, иди разводи людей на деньги. Кулибина мне позови и вали отсюда. Ни с кем больше говорить не бу-ду.

— Микрофон включён, — всё же смог кто-то перебить разъярённого «оратора». Последовала непродолжительная пауза.

— А, Воронин. Привет, чего хотел, — Лысый был как всегда в своём невозмутимом репертуаре. Он «шёпотом» обматерил и выгнал из своего кабинета Счётчика и велел вызвать к нему Кулибина.

— Лысый, я по поводу твоих людей, которые обвиняются в убийстве моих людей… — Лысый не дал шанса генералу договорить.

— Слушай, твоих, моих. По делу давай, в роуминге сидим. Придумал мне звонить из самой жопы.

— Твои люди, Лысый, сидят у меня за решёткой и в страхе, — после этих слов мы с Кулинаром не сдержались и засмеялись, но генерал не отреагировал. Видимо в микрофон нас всё равно не было слышно. — Ждут показательной казни или того, что мы с тобой сможем договориться.

— У тебя? Нет, свои все свои дома сидят, телевизор смотрят, а ты себе каких-то ссыкунов поймал, вот себе и оставь, они в твою шайку как раз вольются, а мне какой с них прок? — Лысый своей оскорбительной, непринуждённой и неустрашимой манерой вести переговоры, явно застал Воронина врасплох. Торгаш не мог не знать, что за люди сидят в камерах у долговцев, но при этом делал вид, что никакой важности группа Хакера не представляет и вообще Лысому не знакома. Другого я собственно от него и не ожидал.

— Лысый, у меня в плену сидит Хакер и группа таких же идиотов как он. Мне они нахрен не сдались, — Воронин уже не мог сдерживаться и перешёл на жаргон и оскорбления, того гляди и кричать начнёт. Да уж Лысый кого хочешь выведет из себя. Ворочает думами людей как хочет. — Однако, тебя с ними связывает не одно дело и не один год совместной работы в Зоне, поэтому предлагаю тебе сделку. Я тебе отдаю всех пленных…

— Согласен. Как благородно с твоей стороны. Ладно удачи, аривидерчи. Жду своих пленных, — быстро выпалил Лысый. Хирург уже просто бился об стену от того как торгаш высмеивает генерала перед всеми при этом зная, что останется абсолютно безнаказанным.

— Ты меня не дослушал, — кипя от ненависти, но стараясь всё так же быть дипломатичным, настоял Воронин. — У меня есть условие.

— Мне за ними самому приехать? Эх, думал на бензине сэкономлю…

— Прекрати играть в свои тупые игры! — всё же не сдержался и выкрикнул Воронин в микрофон, который сжал так сильно, что сразу стало понятно чью шею на месте этого прибора себе представил генерал. — Если ты и дальше будешь извиваться, и строить из себя идиота, тогда можешь сказать прощай своим голубчикам, — генерал резко обернулся к долговцам, его лицо раскраснелось от натуги, с которой он кричал. Воронину осталось вставить свисток в зубы, и он бы засвистел как вскипевший чайник. Он указал на нас пальцем и прокричал:

— Вытащите этих упырей из клетки, соберите всех на Арене и приготовьтесь по моему приказу изрешетить этих ублюдков также как они позавчера наших парней, напав на блокпост. А Хакера повесьте на заставе перед Баром! — генерал разбушевался. Он снова приставил микрофон к губам и продолжил кричать Лысому. — Я знаю, что у тебя везде есть свои люди, наёмник, и тебе решать получишь ли ты эту группу назад или же твоим лазутчикам придётся только подтвердить, как на их глазах были расстреляны эти «враги всего живого», думаешь сталкеры помешают мне? Никто и не рыпнется возмущаться, после того, что они натворили.

— Тсс, — Лысого было плохо слышно, он не говорил прямо в микрофон и вообще говорил с каким-то своим посетителем. — Слушай как орёт. Хи-хи- хи. Я в покате.

Генерал бросил микрофон об стол и вскочил со своего места, готовым порвать глотку любому, кто будет хотя бы отдалённо напоминать ему Лысого.

— Выводи их! И проверьте, чтобы все видели, как они сдохнут, — вот тут-то мы все смеяться и прекратили, а поздно. Тот долговец, что ходил с ключами, быстро подошёл к клетке и принялся открывать замок.

— Не-не-не, — тряс головой Танцор.

У меня комок в горле встал, Хирург, кажется, уже обливался холодным потом, а Кулинар впал в прострацию тупо уставившись перед собой.

В зале стояла тишина, только скрипел механизм ржавого замка, а потом и лязгнули несмазанные петли. Вдруг довольно громко, снова разговорил голос Лысого из динамиков.

— Чего затих-то, пылкий? Весь запал выгорел? — спокойно и серьёзно в этот раз заговорил Лысый. — Микрофон не разбил в пылу страсти? Прекращай гнать пургу и начинай разговаривать, если решил из себя сначала дипломата строить.

Генерал выставил перед собой открытую ладонь, приказывая долговцам остановиться, потом покрутил в воздухе кулаком будто сжимающим ключ газовый или разводной, показывая, чтобы нас снова заперли.

— Значит всё-таки будешь говорить? — спросил генерал, подняв со стола микрофон, а после короткого раздумья и оглядывания на стоящий перед ним стул, уселся на место.

— Я и до этого разговаривал, что не могу сказать про тебя. И раз уж мы подходим к взаимопониманию, для начала уточним кое-что: во-первых, можешь не надеяться на поддержку или хотя бы на проявление нейтралитета сталкерами, особенно в свете последних событий. Мы оба знаем о чём я. Поэтому можешь заканчивать разыгрывать театр с угрозами казнями. Ты же не хочешь, чтобы толпа озверевших одиночек ворвалась в твой штаб? Позавчера, как ты выражаешься отряд «моих голубчиков» уничтожил целых два отряда Долга и попортил архитектуру на вашем блокпосте. Можешь считать, что это было куплено за те деньги, что были уплачены тебе в полном размере, чтобы ты тихо и мирно их пропустил. А то что ты решил иначе, и кажется теперь разочарован в этом, проблемы не мои и тем более не моих людей. Теперь второе, как я понимаю ты хочешь совершить очень выгодную сделку, однако тебе стоит запомнить следующее: даже не вздумай ставить мне условий, я покупатель, которого ты должен заинтересовать. У меня достаточно ресурсов, средств и людей, чтобы просто выкрасть у тебя твой драгоценный товар и ещё сравнять всю твою базу с землёй, разве что «Сто рентген» останется, всё же Бармен мужик хороший. А теперь попробуй предложить мне такую цену, чтобы мне было выгодней согласиться с ней, чем разнести весь Долг к хреновой бабушке.

К моему удивлению, Воронин стоял, сжав губы, уставив взгляд в стол даже после того как Лысый договорил. Это означало только одно, генерал понял, что теперь Лысый и впрямь не шутит. Кто знает, может быть Лысый уже давно прознал, что группа Хакера находится в плену у Долга и торгаш подтянул к границам Бара не один отряд наёмников. Воронин подумал об этом только сейчас.

— Ну ты чего притих?

Генерал был в раздумьях. Я решил немного ему помочь.

— Так зачем ты нас спас, генерал? Танцора вон вообще ещё и подлатать решили, не припоминаете?

— Вместе вы дороже стоите, — фыркнул генерал, видимо мои наводящие вопросы ему не помогали. Поэтому я решил бросить эту затею, и ещё раз поиздеваться над человеком, удерживающим меня в плену. А вот в Кулинаре ответ Воронина, пробудил другие мысли.

— В этом я слабо уверен. Его больше другое заботит.

— А я уверен, что ему кроме ваших вещичек нужны и вы сами. Сталкеры уже разнюхали, где и при каких обстоятельствах «свободные» нашли вас. Думаю, что вы, известные теперь не только как группа Хакера, но и как воплощение «второго пришествия группы Стрелка», те кто первыми побывали в снова блокированном центре Зоны, да ещё и открыли туда путь, вы точно будете чего-нибудь, да стоить. Лысый захочет не только ваши вещички, но и вас самих.

— Ммм, уверяю, генерал, мы не в его вкусе. Хотя он Маузера давно не видел. Хотя, нет, Лысый не гомик, чего это я, — пытался шутить Кулинар.

— Захлопни пасть или я попрошу, чтобы тебе помогли.

Кулинар выставил вперёд ладони и развёл их в стороны, опустив голову, показывая, что он всё понял и помощь ему не нужна.

— Я обмениваю их, на информацию, — приняв решение, сказал в микрофон Воронин. — Я хочу знать о расположении всех отрядов наёмников, подчинённых тебе, — генерал поднёс микрофон к губам чтобы его было лучше слышно.

— Тпру, притормози лошадей. На кой хер мне сдалась куча этих болванов? Знаешь сколько у меня таких? Да целый вагон! Давай-ка лучше поговорим о рюкзаках… — видимо Лысого возмутило предложение генерала, и он снова переключился к своей несерьёзной манере.

— Прекращай юлить, Лысый. Мне нужны данные о контингенте наёмников, находящемся сейчас в Зоне!

— А тебе зачем?

— Будто ты не догадываешься? Выжигатель снова отключен, сталкеры снова собираются штурмовать Припять и ЧАЭС, кто-то уже добивает остатки монолитовцев на Радаре. Долг не может упустить своего шанса, Бар станет почти пуст. Я должен гарантировать безопасность моим подчинённым хотя бы в пределах контролируемой нами территории. Предупреждён значит вооружён. Я был с тобой честен Лысый, ты сам просил, чтобы я тебя заинтересовал, поэтому будь так добр, выдай мне информацию о наёмниках в обмен на группу Хакера. Я не хочу никаких сюрпризов в это новое время. Сам вспомни, что ты чуть не устроил в прошлый раз, — Воронин говорил, о событиях, произошедших при отключении Стрелком Выжигателя, когда больше полусотни появившихся словно из воздуха наёмников заняли, опустевший в тот момент Бар и спустя час своего собеседования с Барменом удалились, никого не тронув, в сторону Армейских Складов и Выжигателя, к великому счастью перепуганного и бездействующего небольшого гарнизона Долга.

— Так ладно. Я тебе говорю, честно-пречестно, две роты наёмников сидят у меня. А теперь значит так, мне вся орава не нужна. Слушай, ты их уже кормил? Давай-ка мне троих, хотя нет стой, двоих которые меньше всех жрали, а остальных тебе дарю в знак примирения. Да и вещички пусть с собой захватят, вещички тебе не отдаю. Пускай все берут, ты уж проследи.

Воронин хотел снова что-то возразить, но в зал вбежал запыхавшийся боец Долга и, не обращая внимания на собравшихся, подбежал к генералу, хотел было громко рапортовать о чём-то, но один из телохранителей тыкнул его пальцами в бок и показал на нас. Тогда боец попросил генерала выйти с ним для важного разговора, видимо информация была не для посторонних. После нескольких минут отсутствия оба вернулись: боец остался в проходе с лестницей, ведущей наружу, а Воронин быстрым шагом проследовал к радиостанции и снова взял в руки микрофон.

— Лысый.

— О, ты, здесь, а я думал ты ушёл куда.

— Поговорим в следующий раз.

— Ты чё… — только и успел сказать Лысый, когда генерал переключил выключатель и связь оборвалась.

— Всем собраться, три минуты, — больше ничего не произнося, Воронин удалился из помещения. Все внутри быстро забегали, поднялся шум. Не мешкая, каждый похватал свои вещи, оружие и прочее, и отправился за генералом. Полминуты как внутри не осталось никого кроме нас, сидящих за решёткой с вылупленными из орбит глазами.

— И как это понимать? — спросил Кулинар.

— Да никак, — ответил Хирург.

— Это был, этот как его, — Кулинар смотрел на меня и щёлкал пальцами. — Ну как его…

— Риторический вопрос.

— Вот, он самый.

— А какая разница? — спросил Танцор. — Всё равно сидеть теперь здесь. Воронин гнида, сам ведь с Лысым связался. Мог бы сначала здесь дела порешать. Зона, мать её, и всегда так. Что за народ.

Мы остались одни и никто за нами следить не собирался, да и зачем? Просачиваться через решётки мы пока не научились. Монолитовцы, О- Сознание, да и сама Зона пыталась нас остановить, на пути к лаборатории X-3. Обратный тоже был не из лёгких, но ведь прорвались, а тут на тебе. Вот оно простое гениальное изобретение: несколько параллельных стальных прутьев, ещё столько же перпендикулярных и всё. Магический барьер готов. Сиди, отдыхай, наслаждайся жизнью. А что ещё остаётся?

Минута за минутой мы как заворожённые смотрели на противоположную стену и, наверное, каждый из нас даже ни о чём и не задумывался. Теперь всё было в руках сильных мира сего, а точнее Зоны. Когда Воронин решит выйти на следующий сеанс связи с Лысым не знал даже Чёрный Сталкер, в которого так верил Люба. Я никогда не признавал депрессий или других состояний, в которое иногда любят впадать люди. Но не поддаться грустным мыслям было трудно: делать нечего, а в голове так и крутятся недавняя смерть группы Комбата, Любы и лейтенанта Сергея Могилы. Комбата было жаль, потому что он был давним другом, приобретённым в Зоне, да и его ребята были люди хорошие. Лейтенанта, потому что погибнуть сразу двум мужчинам из одной семьи — это не дело, да и молодой он ещё был. А Люба друг детства, всё время верил в великую сущность Зоны, в то что она хороших сталкеров бережёт, а всяких уродов в любой норе достанет. Я ведь тоже раньше верил в это, все мы раньше жили только Зоной. Я был другим, совсем другим. Живым, решительным, прямолинейным, сталкером с неиссякаемым энтузиазмом, был настоящим лидером своей группы, а теперь я был уставшим. Сильно уставшим. Таким, что мои последние силы ушли вместе с этими мыслями. И теперь, когда ностальгия улетучилась, я остался сидеть в полном забвении и тупо смотреть в синюю стену. Мёртвая тишина захватила моё сознание, я даже не слышал своего дыхания или… Нет, что-то я всё же слышал, кажется оно приближалось, только что это такое я не мог понять.

— Слышите? — спросил Кулинар.

— Ага, — ответил я. — Что это?

— Я кажется знаю, что это. Звук-то знакомый и чем-то он мне не нравится. Эти как их вызывает, ну такие…

— Ассоциации, — подсказал я.

— Вот, точно. Они самые. Старею или после Выжигателя у меня память отказывать стала?

— Да ты и раньше ничего не помнил. Хе, — ответил ему Хирург.

— Нехорошие такие ассоциации, прямо бежать хочется. Ой, твою мать, — Кулинар зачесал затылок. — Это походу сюда летят. Ми-28. И не один. Думаю, чего такой звук знакомый, помните удирали как-то?

— Забудешь, — со смешком выдавил из себя Танцор.

— А чего это они тут забыли? Насколько я помню, Ми-28 в Зоне только у военных есть, ну ещё Лысый хотел парочку прикупить, но он так их и не выторговал, а у долговцев на такую технику денег никогда и не было. Неужто подарок от вояк?

Я стал вслушиваться в рокот вертолётов и в то жужжание со свистом, который создавали лопасти, разрезая потоки воздуха, сообщая о своём присутствии даже нам. По звукам можно было составить картину происходящего снаружи: толпа долговцев и сталкеров, собравшаяся на улице, чтобы посмотреть на происходящее. Вертолёты один за другим пролетали над территорией Бара в сторону Выжигателя… Вот теперь всё ясно.

Вот надо же, ничему люди не учатся. Насколько я мог понять находясь здесь, ни провал операции «Монолит», ни последующий ужасающий провал «Фарватера», о которых в Зоне долго летали слухи, ничему вояк не научили. Военные очередной раз решили взять центр Зоны под свой контроль. Остается пожелать их десанту быть готовыми к тому, что их ждёт на ЧАЭС. Единственное не ясно, разве Стрелок будто и не работал в НИИ ЧАЗ? Разве, они не успели расспросить его о всех подробностях его прорыва к Саркофагу? Моё личное знакомство и старая дружба с Лысым, дают мне в Зоне доступ к некоторой недоступной многим сталкерам информации и возможность понять, что практически никто не знает настоящей правды о том, что же произошло в Саркофаге и секретной лаборатории на ЧАЭС, но также мне известно, что Стрелок сам изъявил желание помочь государству. Неужели после рассказов этого легендарного сталкера военные думают, что на электростанции ещё можно что-то найти, кроме смерти? Оставшиеся члены О-Сознания, сейчас скрываются и возможно их даже нет на территории Зоны вообще, хотя в последнем я сомневаюсь, особенно после того как в ДК вертолётом были доставлены некие лица, которые в отличие от обычных монолитовцев не шли в бой, а поспешили скрыться в здании, да и в целом это не единственное, что явно отличало их от сектантов. Кто знает, кто знает… Пока я рассуждал о происходящих и связанных с ними вещах, основная масса боевой авиации пролетела, а это, если верить моим самым скромным прикидкам, не меньше двух десятков вертолётов, однако, как я мог понять парочка вертолётов почему-то не проследовала общему курсу и зависла над Баром. Может доставили какого-нибудь вояку со званием не ниже чем у Воронина. Долг-то с вояками всегда найдёт о чём поболтать.

Но вдруг произошло, нечто чего я не ожидал. Снаружи раздались взрывы, совсем недалеко от того здания где нас держали. Стены содрогнулись, после того как отгремело не меньше пяти-шести взрывов, заработали по меньшей мере две 30-миллиметровые пушки 2А42, которые ставят на Ми-28.

«Всё-таки хорошо быть здесь, чем там на верху, — подумал я.» Неожиданно послышались тяжёлые на всю стопу, громкие частые шаги на лестнице, ведущей в помещение с нами. У человека заплетались ноги, он шёл очень шумно и цеплял плечами или ещё чем стены. Через несколько секунд он объявился воочию. Это был тот самый телохранитель Воронина, вооружённый «Грозой». Шлема на нём не было, а из волос по лбу на переносицу и дальше по лицу текла струйка крови, и достигнув подбородка, её капли падали на пол. Весь перепачканный в пыли и брызгах крови, он остановился в проходе с лестницей. Его лицо выражало истинное непонимание происходящего, в широко открытых глазах застыла картина только что пережитого шока. Я сначала подумал, что долговец совсем забыл ради чего спустился вниз или он вообще на автомате забежал внутрь здания, а теперь думал, как здесь оказался. Но словно услышав мои мысленные догадки, телохранитель снова пришёл в движение, трясущейся неуправляемой головой он осмотрел помещение в поисках своей цели. Он уставился на радиостанцию и тем же неуверенным шатающимся шагом, подошёл к ней.

— Э, мужик, — не выдержал Кулинар и вскочил с места. — Чё у вас стряслось? Мужик, выпусти нас!

Долговец дёрнулся и сначала повернулся к левой от него стене, а только потом немного отвёл голову вправо, к нам, но его покинутый взгляд смотрел куда сквозь, не фокусируясь на сталкерах за решёткой. Кажется, он даже не понимал происходящего, того что к нему обращаются. Может контузило сильно, а может ещё чего. Будто бы нас совсем не заметив, он снова вернулся к радиостанции. Долговец переключил выключатель, и она снова заработала, однако по той волне, на какую она была настроена, связи с Лысым уже не было.

— Да выпусти ты нас! — крикнул я долговцу впавшему в прострацию, тупо уставившемуся в шипящий передатчик.

— Да ты что на другой планете? — крикнул Кулинар.

— Выпусти нас, мы поможем! — предложил ему Хирург.

Вдруг снаружи, где не стихали звуки пулемётного огня атакующих вертолётов и обороняющихся долговцев, прогремел ещё один взрыв. Натужно заработали двигатели одного из вертолётов, звук быстро приближался. Вертолёт падал.

Всего через мгновение раздался ужасный грохот и здание качнулось, сверху что-то развалилось, стены задребезжали как пластмассовые, по ним побежало множество трещин, с потолка сыпалась побелка, вместе с крошащимся бетоном. И всё это не прекращалось: стены трещали, потолок готов был обвалится в любую секунду. Видимо на крышу того здания, где мы были упал вертолёт, пробил крышу и теперь лежал прямо у нас над головами. Существовала реальная угроза того, что его топливные баки взорвутся со всем его боезапасом и нас просто раздавит обвалившийся потолок. Однако, всё было ещё смешнее.

Долговец внезапно пришёл в себя и, наконец, заметил нас. И сейчас мы поняли насколько это было плохо. Поддавшись панике, он вскинул автомат и наставил на нас.

— Эй, тихо, спокойно. Мы тут сидим. Ты чего? — осторожно стал успокаивать его Кулинар. — Решётка закрыта, ты делай свои дела, а мы отсюда посмотрим.

— Сволочи! — закричал он и уже хотел нажать на спусковой крючок, как из его головы брызнула кровь и его обмякшее тело плюхнулось на пол. В проходе стоял, почти такой же перепачканный, запыхавшийся сталкер, вооружённый автоматом Калашникова с глушителем. Он, не задерживаясь, подбежал к решётке.

— Беги в следующую комнату мы сами разберёмся, — остановил его Кулинар. Сталкер кивнул и побежал вызволять остальных. — Давай, Хирург.

Здоровяк в экзоскелете схватил прутья решётки и раздвинул их чтобы получилось просунуть руку, после этого он схватил висячий замок и начал закручивать его. Первой не выдержала решётка. Старая ржавая сталь лопнула, дверь была открыта. Из другой комнаты долетел глухой хлопок выстрела. Через несколько секунд из другой комнаты к нам поднялась целая куча сталкеров и их спаситель.

— Вы уже? — спросил спаситель. Хирург показал ему зажатый в руке навесной замок.

— Быстрее за мной, — сказал сталкер. — В «Сто рентген».

— А наши вещи? И ты кто вообще? — спросил Танцор.

— Некогда разговоры разговаривать, — спорить с единственным вооружённым человеком, который только что нас спас, не стоило.

Мы побежали к лестнице, стены начали частично обрушаться, проход был завален обломками, но пролезть было можно, особенно когда это твой единственный способ спастись на данный момент. И вот мы оказались на улице. Нам сразу же пришлось пригнуть головы, чтобы не поймать шальную пулю.

Уже стемнело. Значит с тех пор как мы прорвались через Выжигатель прошло часов 8-10. А долго всё-таки вояки готовили новую операцию, как более-менее нормальные люди опасаются нового провала или просто тормозят?

Мы сидели за огромным куском обвалившейся кирпичной кладки и покосившейся металлической решёткой, служившей ограждением. Бар заволокло дымом от взрывов, он заполнился звуками взрывов и выстрелов, криками боли и агрессии. В летающий над Баром Ми-28 полетело сразу несколько ракет из РПГ-7 и одна из них достигла цели, попав точно в основание лопастей на хвосте. Лопасти лопнули, вертолёт закрутило в воздухе, и он полетел к земле, скрывшись из виду где-то в стороне КПП Долга перед Дикой Территорией.

— Как ты здесь оказался? — спросил я у сталкера.

— Лысый с Сидоровичем связался, когда узнал, что вас в Бар доставили. Так вот Сидорович мне работёнку и подкинул. Сказал, чтобы выяснил где вас держат, а потом, когда бомбить начали, Бармен с Сидоровичем связался, а тот ему и передал мой новый указ, чтобы вас шёл вытаскивать. Ну я и стрелой, а чё ещё делать? Лысый, Сидорович, Бармен — с торгашами лучше не шутить, к тому же вам помочь любой сталкер бы согласился. Хотя, да, в такое пекло без пинка торгашей не полез бы.

— Откуда-то я тебя знаю, только припомнить не могу, — сказал Кулинар.

— Да это ж Толик! — сказал я. — В лагере новичков, когда-то дрых вечно, после того как его Меченый, ну то есть Стрелок спас. Теперь, уже не новичок совсем я погляжу.

— А! Вот теперь вспомнил. Ну выводи нас, Толик.

— Короче так, мужики. Здесь такая хрень творится. Куча ударных вертолётов пролетела сначала. Все повыбегали, посмотреть, что да как. Летели, летели, потом два ударных зависли, а потом давай ракеты пускать, ещё два Ми-17 высадили военный десант. Теперь здесь война. Сразу все разделились: долговцы, сталкеры и военные. Долговцев по всей территории разбросало, кто где. Военные бегают повсюду, зачищают, а мы засели в баре и двери закрыли, будем отстреливаться, если придётся.

— Кто мы? — спросил Маузер.

— Сталкеры. «Сто рентген» наш теперь, никого кроме сталкеров внутрь не пустят. Бармен уже связывается с кем может, пробивает по своим каналам, что за чистку вояки устроили. Может как-нибудь отсидятся. Нам сейчас туда, все ваши вещи были у Бармена на хранении. Так что давайте за мной.

Никто против не был. Торгашами на Толика была возложена тяжёлая миссия: быть проводником для группы сталкеров, которая живёт в Зоне в два раза дольше него. Благо эта задача вполне была ему по плечу: аномалий на территории Бара нет, а всё что нужно, автомат и патроны к нему, у Толика было при себе.

Мы подошли к импровизированному КПП, которое было составлено из наваленных мешков с песком и нескольких изрешечённых пулями железных щитов. Вертушек в воздухе больше не было, от них остались только столбы чёрного дыма, поднимающегося в небо с мест их падения, однако долговцев и военных, готовых без вопросов убить группу сталкеров, было достаточно.

— Вон там несколько долговцев окопались, — Толик показал на небольшое зданьице, к которому вела прямая асфальтовая дорожка. — Арену и проход в бар простреливают. Я еле пробрался мимо них. Их там трое или четверо. Думаю, справлюсь, а то такой толпой без оружия до бара не дойдём.

— Тридцать метров не пройти. Это только в Зоне бывает, — иронично сказал Танцор.

— Один не пойдёшь, — схватил Кулинар за руку, уже дернувшегося с места Толика. — Хакер и Хирург, поднимайтесь. Остальные здесь сидите и ждите, только тихо.

Мы поднялись и пошли к точке, где засели долговцы. Оттуда периодически вылетали звуки очередей, которые практически не прекращались. Вариантов, почему они вели слабый, но не прекращающийся огонь, было два: либо они упорно старались не дать высунуться кому-то, либо просто тратили боезапас и создавали видимость того, что они хорошо вооружены и опасны.

Остановившись перед входом в коморку, которая раньше была резиденцией одного из старших офицеров Долга по фамилии Петренко, Толик медленно просунул внутрь голову, оценив противника, вытащил её обратно и повернулся к нам.

— Их там только трое, отстреливаются от кого-то. Глаза от улицы не отрывают. Как действовать будем? — прошептал сталкер.

— Ты троих положишь сразу? — спросил я у Толика.

— Да должен вроде, только волнуюсь немного. Вдруг кто обернётся и сразу выстрелит. Могу и не успеть, — больше всего я не любил вот такие внезапные нападения в спину. Толик говорил всё верно.

Стрелять с пары метров в спину людям, которые превосходят нас в численности всегда опасно. Как показала практика, иногда можно не успеть застрелить всех или же застрелить, но не до конца, да и мало ли что ещё может произойти. Самое подлое и простое дело, имело свою закавыку — подлость может повернуться против тебя. Когда-то ходила байка о том, как бандюки загнали одного сталкера в угол на НИИ Агропром. Так он спрятался за каким-то вагоном в туннеле и когда они его искали выскочил им в спину и перестрелял всех. Так после этого один из бывалых сталкеров, попав в подобную ситуацию на Свалке, вспомнил о чём рассказывали, да выскочил как Рембо в спину троим бандитам. И вышло так, что Зона его забрала, а с собой он ни одного не прихватил, только ранил сильно. Вот и делай выводы после этого.

— Толик, у тебя нож есть? — спросил я. Сталкер кивнул.

— Дай Кулинару.

— А бутылка водки? — сталкер не сразу ответил на мой вопрос.

— Нет. Рюкзак я в баре оставил.

— Ладно, сам разберусь. Значит они у окон сидят?

— Да, двое у ближнего окна и один у соседнего, там ещё у них дальше коридор идёт и направо поворачивает, но там пусто, никто не стреляет.

— Тогда тихо-тихо заходим, Кулинар вперёд идёшь и тот что один у окна твой, я разберусь с тем, что будет слева у ближнего окна, ну а ты Толик главное меня не постреляй.

— А я? — спросил Хирург.

— Ну а ты можешь посмотреть. Ладно начали.

Кулинар присядью, медленно, стараясь не издавать лишних звуков вошёл внутрь. Постоянная стрельба, отлично скрывала от слуха долговцев все наши передвижения, а их пока не проявивший себя противник отлично отвлекал всё внимание. Внутри не было освещения, поэтому заметить крадущихся сталкеров боковым зрением, было практически невозможно. Я с Кулинаром занял позицию в двух метрах за спинами ничего не подозревающих долговцев, оглянувшись на Толика я убедился, что он готов открыть огонь. Во избежание случайных жертв с нашей стороны, нужно было действовать слаженно. Хирург, как и ожидалось сидел на корточках прямо в проходе, чтобы «посмотреть». Мы уже хотели наброситься, но вдруг из-за угла появилась новая фигура. «Ну, Толик, — подумал я.» Боец не сразу поверил своим глазам, увидев четверых застывших в разных позах сталкеров, прямо за спинами его товарищей. Удивлённый долговец уже хотел было наставить на нас автомат, закричать, а может ещё и начать пальбу, но внезапно из-за моей спины, точно ему в лицо прилетел тяжёлый навесной замок, тот самый, что Хирург так и не выкинул.

Верность принимаемых решений и точность у Хирурга были отличными, не зря был настоящим хирургом. Был, наверно, врачом с золотыми руками. Замок с бешенной скоростью и силой ударил бойца в лицо так, что его просто вырубило, и он повалился на пол. Его товарищи, повернули головы на шум, но было слишком поздно. Кулинар прыгнул на свою жертву и резким движением всадил ему нож сбоку шеи, разрезав сонную артерию. Он вытащил нож и из раны, тут же сильным потоком хлынула кровь. Я подскочил к «своему» и ударив коленом в лицо, приложил его об стену затылком. Долговец выпустил из рук оружие. Я схватил его за грудки и, не жалея сил, вырубил его хлёстким хуком с правой. Кулак сразу пронзило острой болью, от старой травмы, оставшейся на всю жизнь. Толик уже завершил своё чёрное дело, выпустив пулю в голову третьему долговцу. Итого два трупа и двое обезврежены. Кому-то, наверное, обидно, — не без доли чёрного юмора подумал я. Я глянул в окно, как только огонь из коморки прекратился, на улице появились силуэты в костюмах военных сталкеров. Они начали стрелять и быстро пробежали мимо окна. Видимо эта группа долговцев, не давала им пройти тем же путём, что проделал Толик.

— Быстро хватайте оружие, — все похватали «Абаканы», которыми были вооружены бойцы группировки. У одной из стен стояли три ящика с боеприпасами. Теперь понятно почему они не берегли их. — Они сейчас наших найдут, побежали! — велел я, когда все вооружились. Хирург схватил два автомата и понравившийся ему навесной замок. Мы побежали обратно, решив оставить двух долговцев живыми. Сталкеры вообще народ не кровожадный, но обстоятельства всегда были против нас. С самого начала. Только мы оказались снаружи как у места, где прятались остальные сталкеры, началась стрельба. Мы уже почти подбежали к месту перестрелки. Военные заставили сталкеров вжаться в землю, чтобы не попасть под пули. Один из солдат сжимал в руке гранату и уже собирался выдернуть чеку.

Хирург, не раздумывая, снова швырнул замок и попал в руку солдата, тот выронил гранату, в которой уже всё-таки не было чеки.

— Ложись! Граната, — закричал кто-то из военных. Все кинулись в рассыпную дальше от того места, где выронили виновницу паники среди людей. Мы тоже кинулись на землю, прогремел взрыв. Меня оглушило, но я вместе со всеми вскочил с места и выбежав к КПП, открыв огонь по уцелевшим воякам. Немного времени и всё прекратилось. Теперь, автоматов хватит на всех.

В нескольких метрах от КПП лежали изуродованные тела долговцев, которых я видел в числе тех, кто присутствовал во время сеанса связи генерала Воронина и Лысого. Было ясно, что они совсем не ожидали атаки военных вертолётов и десанта. Среди мёртвых Воронина я не увидел, но кто знает, всё-таки было темно и после вертолётного обстрела узнать человека бывало трудно. Сталкеры похватали с трупов оружие и всей гурьбой двинули к бару.

Старые асфальтовые дорожки были покрыты воронками от взрывов, почти при каждом шаге под ногами звенели отстрелянные гильзы. Никого не встретив на своём пути, мы подошли к дверям бара «Сто рентген», которые были закрыты.

Толик постучал каким-то особым стуком. Видимо перед тем как его выпустили, сталкеры придумали как понять, что это вернулся именно Толик, а не кто другой. Однако, даже услышав сигнал, что за дверью свои, сталкеры поприветствовали нас неожиданным образом. Послышалась возня с замками и засовами, наконец, одна из дверей медленно приоткрылась и из-за неё высунулась чья-то волосатая рука, в которой была зажата оборонительная граната Ф-1. Чеки в ней не было, единственное что не давало ей взорваться это зажатая рукой скоба. Так сталкеры сразу давали понять, что кто бы за дверью не постучал нужным способом, друг или враг, нападать бесполезно — погибнут все. Вслед за гранатой в расширившемся проёме появились трое сталкеров и у меня перед лицом застыл ствол автомата.

— Это я, Толик. Сталкеров привёл, — после слов Толика трое сталкеров опустили автоматы и махнули, чтобы мы быстрее заходили. Мы зашли внутрь и охранники бара, повторили операцию в обратном порядке: трое убрали автоматы, потом человек с гранатой медленно убрал руку и вставил чеку на место, двери снова были закрыты.

— Вас Бармен ждёт. Только ты, Хакер, особо не светись, чтоб вас никто не видел. А то растерзают вопросами. И это, поздравляю что живыми выбрались. Если всё успокоится, обещаю вам из центра самый редкий артефакт принести, — охранник улыбнулся и сел к нам спиной на табуретку, продолжая нести свою вахту у входа.

Спустившись по лестнице, мы оказались собственно в самом баре. Все столы были сдвинуты и поставлены друг на друга в одном из углов. Помещение было забито сталкерами, на полу лежало много раненых людей, каждый помогал им как мог. За стойкой Бармена не было. В общей суматохе пробраться незамеченными к его кабинету оказалось нетрудно. Я постучался в закрытую дверь и через несколько секунд нам открыли. В проходе стоял один из телохранителей торговца.

— Хакер? — спросил он.

— Он самый, — за меня ответил Толик.

— Проходите, — нас всех пропустили в кабинет, в котором уже было пять человек, вместе с двумя телохранителями Бармена. Мы прошли в кабинет. Всех рассадили на диваны и табуретки, меня пригласили сесть на деревянный стул со спинкой перед столом, где сейчас сидел Бармен и пытался настроить свою радиостанцию. Как только я присел, хозяин заведения оставил бесполезную возню и откинувшись в своём кресле, посмотрел на меня с улыбкой, уже через секунду исчезнувшей с лица, уступившей место суровой маске глубокого недовольства и раздумий, обязанной своим появлением чрезвычайной ситуации в Баре. Однако успевшая промелькнуть улыбка была не ехидной, хитрой, коварной или ещё какой-нибудь. Бармен был по-настоящему рад тому, что встретился со мной, мои чувства были взаимны.

— Ну как прошло освобождение, Хакер? — спросил Бармен.

— Всё прошло хорошо раз тут и живой. Если бы Толик не пришёл, нас бы того гляди уже в блины раскатало.

— Ладно, хорош, без деталей, мне тут со своими подробностями и так тошно. К чёрту всё, уберите эту хрень, — Бармен подвинул от себя радиостанцию. — Дела паршивые, и времени в обрез. Поэтому я тебе кое- чего расскажу, а потом советую, здесь больше не задерживаться. Ты не сочти за грубость, но, если ты решишь остаться, я против не буду, но учти: все сталкеры, что сидят там в зале, будут в большей безопасности, если тебя здесь не будет.

— Я всё понимаю, так что выкладывай всё как есть.

Один из телохранителей, подошёл к столу и убрал с него станцию связи. А я пока окинул взглядом ещё двух гостей Бармена. Как оказалось, это были знакомые все лица. Один был основным источником различной информации для Бармена, и за отдельную плату для многих сталкеров. Звали этого сталкера Осведомителем. Я поздоровался с ним кивком головы и сталкер ответил мне тем же. Второго звали Мастером, один из самых матёрых сталкеров в Зоне.

— Как есть? — усмехнулся Бармен. — А по-другому никак и не сказать. По фактам: Выжигатель снова отключён, но сталкеры уже не так резво ломанулись к центру. Многие решили не торопиться. Вроде бы ничего особого, если не считать того, что ваша группа как не удивительно прибывшая именно со стороны Радара, была выкуплена долговцами у Свободы. Сталкеры сначала подумали, что вас решили спасти. О ваших взаимоотношениях со свободными все наслышаны. Но как выяснилось вас взяли в плен. Ну кто-то наплевал на то, что Долг теперь начал брать в плен нейтралов, но многие решили, что втягивать группу сталкеров в разборки торговца с наёмниками и Долга несправедливо. И тут на тебе: прилетают военные и началось… Новая война группировок кажется началась. Мы в бар посторонних не пускаем и не собираемся, пока всё не успокоиться, а сейчас готовы воевать с кем или чем бы то ни было, пытающимся пробраться в мой бар. Это всё пока неотложное и критических проблем с этим у нас, дай Чёрный Сталкер, не возникнет, а вот в глобальном плане всё же намечаются неприятности. Связь накрылась, я не то что Лысому сообщить о вас не могу, хрен теперь с одним генералом поговорить получиться. Эх, будь сейчас связь, не так страшно бы здесь сидеть было. Вот и все дела, Хакер. Поэтому отправляться в путь к Лысому, что, пойми меня, я настоятельно рекомендую, Хакер, — Бармен акцентировал речь на своём намёке. — Нужно как можно скорее. Ваши вещички прямо тут, под боком. Мне их отдали на хранение, чтобы хоть как-то глаза сталкеров увести. Якобы Долг такой весь гуманный, типа нам их вещи не нужны, это никакой не шмон, и мы не воры. Оборзели последнее время дико.

— Всё ясно. Новая война, вертушки вояк, связи нет. Народ! — я обратился к собравшимся внутри. — Что делать будем?

Никто не ответил, все напряжённо взвешивали все за и против. Пункт первый: локальная война группировок, охватившая своим пламенем Бар. Выходить опасно, потому что наверху всё ещё рыскают долговцы и военные. Однако, оставаться тоже опасно, в любой момент долговцы или военные могут решить штурмовать «Сто рентген». Ещё хуже, если, узнав о происшествии в Баре, в войну решат вступить и свободовцы, если конечно парочка Ми-28 не устроила на Армейских складах такой же «огненный дождь». За то чтобы остаться также безмолвно выступали ранение Танцора и возможность того, что связь с Лысым всё же будет восстановлена. И последнее, если я решу идти, это придётся делать прямо сейчас, когда на часах было время без двадцати одиннадцать. Ночью все опасности будут преумножены как минимум в трое.

Откашлявшись, чтобы привлечь к себе внимание, слегка неуверенно первым ответил Витон.

— Мы тут немного посовещались и в общем. Нет, Хакер, я понимаю, что ты нас из Припяти вывез и всё такое… — у сталкера бегали глаза, он смотрел в пол. Было ясно что слова, которые он хочет сказать сильно ранят его честь, и я решил прервать его.

— Витон, ты нам достаточно помог. Я думаю будет лучше если ты, Чулок, Шустрый и Пенсионер со Стропилой останетесь здесь. Всё-таки вы выжили в Припяти и выбрались из неё не для того, чтобы сейчас взять и погибнуть. К тому же, я как понимаю, Бармену новые люди будут не лишними, — я глянул на торгаша, тот был совершенно не против присутствия сталкеров, не значащихся членами моей группы.

— Вот прямо так и…. Да, — с облегчением попытался ответить Витон.

— Я вообще-то с вами хотел пойти, — выскочил Шустрый, но я только отрицательно покачал головой. Сталкер понял, что я не шучу и возражать не стал.

Я посмотрел на Кулинара. Тот развалился на диване, закинув руки за голову и скрестив вытянутые ноги.

— Чего разлёгся? Думай, — Кулинар только расслабленно отмахнулся и продолжил придаваться удовольствию от отдыха на диване, первому нормальному отдыху за последние дни.

— А ты на что? — спросил Кулинар, когда я так и не отвёл от него взгляда. — Всё меня не беспокоить, это ты только недавно проснулся. Я-то три дня почти не спал. Кто, думаешь, вас из «Урала» доставал? Кто просил свободных не шлёпнуть нас прямо на Барьере?

— Так они всё равно хотели нас к стенке поставить, — вмешался в разговор Левша.

— Ну вы чего толпой сразу, а? Я своё дело сделал: резину потянул — все живы.

Кулинар откинул голову и накрыл лицо, старой шляпой, которую только что нашёл где-то в кабинете Бармена. Я заметил, как Маузер поднял вверх руку, привлекая моё внимание, когда я повернулся к нему он сразу начал.

— Хакер, я считаю нам нужно остаться. Во-первых, здесь мы сможем переждать ночь, а не идти в путь сейчас. Возможно даже Лысый вышлет за нами спасательный отряд. Танцор ранен, и мы будем идти медленней. И последнее, маловероятно, что кто-либо знает, что мы здесь, так что угроза того, что бар будут штурмовать именно из-за нас, крайне мала. Следовательно, наше присутствие только увеличит потенциальную обороноспособность сталкеров. Если же мы выйдем все это аннулируется, и появятся только одни проблемы, о которых думаю не имеет смысла напоминать. Решать тебе, но всё же предлагаю проголосовать. Кто за то чтобы остаться? — Маузер первым поднял руку вверх.

— Знаешь, а он прав, Хакер. О том, что твоё присутствие создаёт некоторую опасность, я может и погорячился, — высказался Бармен. — Чтобы ты понял, это я к тому, что в любом случае, насильно вас гнать никто не будет.

Сразу за Маузером поднял руку Танцор, немного погодя и Левша. Уже половина из тех, кто теперь является группой Хакера, были против ночной прогулки по Зоне. Спустя полминуты Кулинар и Хирург рук так и не подняли, а значит моё решение должно было либо привести к победе тех, кто решил отсидеться, либо к ничье двух сторон.

— Значит ничья? — спросил я. И решил сразу же вставить решающее слово. — Тогда на правах лидера группы официально вам заявляю, что мне надоело смотреть как Кулинар довольно втирается в диван. Бармен, вели выдать нам снаряжение. Мы уходим, — торговцу два раза повторять было не нужно, он только щёлкнул пальцами и телохранители, удалившись из кабинета, отправились видимо в туда, где наши вещи хранились, дожидаясь своего часа.

— Смело, — неожиданно заговорил Мастер. — Куда двинешь, Хакер?

— К Лысому, куда ж ещё?

— Тогда мне придётся тебя кое о чём предупредить, о чём я ещё не успел рассказать Бармену. Я с огромным трудом смог пробить по своим каналам, как только здесь стало жарко: бандюки всем своим скопом оцепили проходы со Свалки в Тёмную Долину, видимо готовятся принимать тёпленьких клиентов с Бара. В Долину теперь один путь: через Кордон, думаю сам должен понимать, что делать крюк сейчас не самое время.

— А вот это уже интересно, — слегка опешил я.

В кабинет вошли телохранители, обещанные нашим снаряжением.

— А вот и наша поклажа, — Кулинар поднялся с места и забрал принесённые вещи, Хирург помог ему, и они оба раздали всем их оружие и рюкзаки. — Вставай! — окликнул меня Кулинар.

— Задумался. Ладно, выбор сделан.

— Мне добавить больше нечего. Удачи, Хакер, — Мастер поднялся с места и пожал мне руку.

— Будешь у Лысого передавай мой пламенный привет, — сказал Бармен.

— Обязательно.

— Ну будет время, заглядывай. В следующий раз обещаю быть погостеприимнее. Гарик, проводи гостей до выхода.

— Не беспокойся, Бармен, — Мастер, вставший с места, рукой преградил путь телохранителю. — Мы с ребятами проводим Хакера до Свалки.

— Ладно, только осторожней. Да хранит вас Зона, сталкеры.

Мы попрощались и вышли из кабинета. Сталкеры в самом баре уже видимо прознали, что здесь находится моя группа и сразу захотели накинуться с расспросами о новостях из Центра, но Мастер, будучи здоровяком по типу Хирурга, выставил перед собой руки остановив любопытных. Сталкеры ещё чуть понаседали, возмущаясь почему это Мастер, хоть и уважаемый сталкер, мешает им, но, когда они увидели, что все вышедшие из кабинета Бармена при оружии и движутся по направлению к лестнице наверх, поняли, что к чему, и решили не мешать. Перед нами открыли двери, Мастеру сообщили секретный стук, и только мы успели выйти наружу как они снова захлопнулись прямо за нашей спиной.

Моя группа вместе с группой Мастера, скрытно, никого не побеспокоив, вышла от бара к Арене, и уже скоро мы оказались на небольшой заставе при входе на территорию завода. Всё прошло как нельзя лучше и без происшествий, пять минут, и мы уже быстро драпали прочь от завода, так и не встретив ни одного живого долговца или военного, но и живых сталкеров мы не повстречали. Тучи медленно плыли над головой, при этом чудесным образом всегда минуя лунный диск, который ярко светился в небе, делая ночную темноту не такой плотной. Скоро все оказались у разломанных недавними взрывами ворот блокпоста Долга. Уже минуло три дня как здесь всё и началось: трупов не было, но пятна на земле и общий бардак, не могли скрыть произошедшего здесь боевого столкновения. Мастер объяснил, что долговцы не стали занимать КПП, лишь немного усилив дозор у стен завода. Скорее всего именно по причине опустения блокпоста здесь не прибавилось новых разрушений, которые с собой на территорию Долга принесли военные вертолёты. Вне зависимости от этого передо мной и моими людьми то и дело совершенно безвозмездно появлялись новые трудности. Зона такая Зона.

Впереди расположились просторы Свалки. Наткнуться здесь на сталкера в такой час не так просто, а теперь, когда Выжигатель снова отключен и практически каждый сталкер находится хотя бы в Баре, Армейских Складах, а минимум четверть, не согласуясь с заверениями Бармена, и вовсе уже подалась на Радар и принялась во второй раз открывать для себя Припять. Несмотря на это, мы внимательно осмотрелись насколько могли. Никого не было.

— Вот и всё, Мастер. Спасибо за помощь.

— Обращайся, Хакер. Для своих не жалко.

— Передай, Бармену от меня, чтобы хорошенько присмотрел за сталкерами, которых мы из Припяти привезли.

— Обижаешь, всё в лучшем виде.

— Тогда, удачного возвращения.

— И вам счастливо добраться, — все пожали друг другу руки и разбежались в разные стороны. Быстрые шаги за спиной почти сразу же стихли, Свалка завораживала меня своей тишиной. Последние воспоминания, связанные с блокпостом Долга, были шумные, динамичные, безумные, а сейчас напротив: вместо полдня — полночь, вместо дождя и затянутого тучами неба — светлая ясная ночь, вместо шума стрельбы, взрывов и криков — мёртвая тишина. Нет, мёртвая не подходит, ну никак не подходит, просто пустая и спокойная. Двигаться вперёд было не страшно, мы почти не торопились, идти было более чем комфортно и уютно. Прямо как ночная прогулка по берегу моря. Странное совпадение, но Свалку можно было сравнить с берегом Зоны, если ЧАЭС было её центром, пучиной и водоворотом. Одна за другой в небе появлялись огоньки звёзд. Повсюду доносилось стрекотание сверчков и других ночных насекомых. Свалка была больше похожа на городской пустырь прохладной летней ночью.

Я знаю, что любая идеальная погода должна быть для аномальной Зоны нехорошим знаком, предвестником беды, сигналом затаившейся неподалёку опасности, но я точно чувствовал, что это не так. Блокпост и бедный УАЗик бывший нам укрытием давно остались позади. С правой стороны от нас огромным чёрным силуэтом высилось здание старого депо, навевающее старые воспоминания из тех лет, когда я ещё можно сказать был зелёным огурцом в сталкерском деле, и главной проблемой тогда было то, что опытных и не было, все были новичками- первопроходцами.

Депо осталось за спиной, как и блокпост, скоро мы должны были пройти мимо свалки старой пожарной и военной техники, которая стала непригодной к использованию после ликвидации аварии 1986 года.

Вдруг я остановился на месте так резко, что идущий позади меня Левша чуть не врезался мне в спину.

— Ой, чего встал-то? — Левша обошёл меня, и все проследовали дальше, подумав, что я остановился просто чтобы из рюкзака что-нибудь достать. Мимо прошли и Кулинар с Маузером, которые помогали идти Танцору. Боль в ноге сталкера, по его словам, только усиливалась, а Хирург, так и не успевший осмотреть и оценить качество наложенных швов, беспокоился о том, что Танцору могли занести инфекцию. Теперь же единственное, что Хирург, замыкающий группу, прописал для Танцора, так это смирение и терпение, но, если всё же боль в ноге станет только сильнее, тогда медик согласился сделать остановку хоть посреди аномалий и под вой стаи снорков, использовав оставленные про запас идеи, провести всё возможное дополнительное лечение прямо посреди Зоны.

— Пошли-пошли, нечего стоять, — сказал мне поравнявшийся со мной Хирург.

— Стойте, — скомандовал я. — Что-то не так. Прислушайтесь. Все остановились и стали вникать в звуки ночной Зоны. Никто в итоге опасности не заметил, да и я не сразу и поздновато остановил группу, потому что плохо был уверен, в том, что мне послышалось. Всё же слух далеко не самое отточенное моё чувство. Ничего странного слышно уже не было. Мы двинулись дальше и уже приближались к окраинам Свалки, к её границам с Кордоном. Слева за спиной зелёной дымкой светилось аномальное болотце, а по правую руку, расположилась будка со шлагбаумом, за которым покоилась заражённая техника: пожарные и грузовые машины, вертолёты, автобусы — чего там только не было. Я осторожно, словно стараясь не потревожить, взглянул на кладбище техники и снова замер на месте, но в этот раз не один. Вся группа не ступила дальше ни шагу. Значит мне не показалось. Я достал из рюкзака ночной прицел, что остался от «Винтореза» и, включив его, посмотрел в сторону одной из троп к НИИ Агропром, лежащую за кладбищем техники. Я плохо различил увиденное, но в прицеле постоянно мелькали небольшие тени. Я присмотрелся и смог поймать одну из них.

— Псевдособаки!

— Кабаны! — закричал Левша, когда из-за остовов грузовиков и вертолётов, выскочили большие тёмные фигуры.

Убегать уже смысла не было, кабаны, убегающие от огромной стаи слепых псов, уже учуяли нового врага и мчались на нас в своей отчаянной смертельной атаке. Уйти с линии атаки было бы очень трудно, к тому же эти туповатые твари снова бы кинулись в атаку, да ещё подоспели бы псевдопсы и на этом бы всё для людей было бы кончено. Поэтому я решил предпринять единственную попытку, напугать кабанов ещё сильнее, заставить их понять, что лучше на нас не нападать.

Приклад «Грозы» был уже у плеча, а палец вжат курок. Пули полетели в самого крупного кабана — вожака стаи. Магазин был заряжен бронебойными патронами, они проскальзывали через щетину кабана и легко прорывали себе путь в плоти, но вожак будто и не замечал ранений, его злоба, ненависть и страх были сильнее инстинкта самосохранения.

Уже два автомата и пулемёт накрыли плотным огнём мутантов, но толку от этого много не прибавилось. Пара кабанов были скошены, вожак слегка сбавил ход, но всё же ему хватило сил и скорости сбить шлагбаум и сделать последний рывок навстречу группе людей.

Я отпрыгнул в сторону, упав на землю сильно ударился больным плечом, клыки и копыта кабана меня миновали, но несколько других уже собрались растоптать меня. Это заметил Хирург, он подбежал ко мне и встал кабану на перерез. Когда мутант приблизился, он замахнулся ногой и решил ударить кабана, как только он подбежит ещё ближе. Я не был уверен, что сам решился бы на такое, даже будь я облачён в экзоскелет, но манёвр удался. Мощный, громоздкий кабан и тяжёлая нога Хирурга встретились, и как оказалось насколько бы высоким не был болевой порог мутанта, сломанной шее это не поможет. Не выдержавший множества ранений вожак взбрыкнул копытами и сдох. Однако стадо всё ещё бежало на нас…

Точнее они пробежали мимо. К моему удивлению, почти все кабаны, которые приближались к нам, не обращали на нас никакого внимания. Несколько секунд и топот десятков копыт, содрогающий под собой землю, уже был за спиной. Но теперь к нам подбирались псевдопсы. Слепые собаки были умнее кабанов и их поведение хотя бы можно было логически объяснить, в отличие от необъяснимого бегства их более крупных собратьев.

Как только слепые псы потеряли такой замечательный отвлекающий фактор, они попрятались, стараясь не выдавать людям своего местоположения. Теперь, если псов не заставить пошевелиться, они могут выжидать часами случая для удачного нападения.

Послышался жалобный скулёж и из-за будки выбежал жалкий хромой пёс, он боялся к нам приблизиться и бежал по дуге, огибая нас. Я не стал отвлекаться на него, но слышал, как он удаляется прочь, забирается на холм за нашими спинами и, не заметив притаившейся на вершине аномалии, был отброшен трамплином куда-то далеко. В своём полёте пёс продолжал скулить, а так, как только кошки всегда приземляются на лапы, а все псы попадают в рай, то скоро раненый мутант, соблюдая обозначенные природой предназначения, окончил свои страдания, разбившись о землю.

В голове засела одна неприятная мысль, связанная с бегством кабанов и этой шавки. Мне хотелось узнать, почему это полудохлая собачатина нагло показалась людям на глаза: приказ псевдопса, который пытается отвлечь наше внимание или была другая причина?

— Отходим, — тихо сказал я в микрофон. Кулинар дал знак Маузеру, у которого не было наушника, и он не имел доступа к нашей внутренней связи. Мы с Хирургом остались на своих местах, чтобы не упустить из поля зрения затаившихся мутантов. Но стоило только нам разойтись на пару метров, как слепые псы напали.

Будто из-под земли выскакивали быстрые юркие тени. Хирург начал стрелять, но через секунду пулемёт затих, короб был пуст.

— Да чтоб тебя! — Хирург отпустил пулемёт и тот повис на ремне, сталкер быстро выхватил из кобуры Desert Eagle и продолжил стрелять. Я перезарядил «Грозу» в тот момент, когда на меня собиралась запрыгнуть псевдособака, быстро передёрнув затвор я тут же остановил её, послав несколько пуль прямо башку. Другая группа собак неслась на Левшу, Маузера, Кулинара и раненного Танцора. UMP Левши быстро опустел, и собаки смогли подобраться вплотную. Один из псов в прыжке накинулся на беззащитного Танцора и его клыки сошлись прямо на раненной ноге. Ночную Свалку пронзил истошный крик неимоверной боли. Сразу же заработал Калашников Кулинара, Маузер пошёл в рукопашную против набрасывающихся из темноты собак и первым делом вспорол глотку псине, вцепившейся в Танцора. Мы с Хирургом растянув огонь быстро подбежали к товарищам, не позволяя больше собакам разделить нас.

— Живо в грузовик, — командовал я. За спиной всего в метре от нас стоял остов «Урала». Кулинар запрыгнул в него и продолжил стрельбу по собакам, которых возле нас уж стало меньше, к сталкеру присоединились и Маузер с Левшой, Хирург с лёгкостью закинул Танцора в кузов и быстро забрался сам. Убедившись, что все в кузове я достал из разгрузки последнюю гранату Ф-1, которая у меня была и выдернул чеку. На нас бежала целая свора собак, которые решили больше не прятаться, а быстрее растерзать загнанных сталкеров. Удачное решение. Я бросил гранату, запрыгнул в кузов и вжался в пол. Громыхнул взрыв и сразу несколько собак завизжали и заскулили, когда их больно ужалили металлические осколки, одну из псин буквально разорвало и превратило в фарш. Во время взрыва она находилась прямо в зоне фугасного действия. Я, Левша и Кулинар поднялись сразу же после взрыва и общими усилиями добили большинство раненных и оглушённых собак. Оставшиеся члены стаи ретировались и быстро убежали в сторону Тёмной Долины. Отличный подарок для бандитов.

— Все живы? — спросил я.

— Танцор без сознания! — панически вскрикнул Левша.

— Живой он, не ори, — успокоил сталкера Хирург. — От болевого шока вырубился.

Хирург достал из рюкзака несколько шприцов и вколол Танцору.

— Обезболивающее? — спросил я.

— А нахрена ему обезболивающее? Он и так в отрубе. Антибиотики. Его псина грызнула, прямо в рану. И это плохо, чем дольше будем тянуть, тем ближе гангрена или заражение крови.

— Тогда все быстрее поднимайтесь. Валим на Кордон, и быстро сворачиваем к Тёмной Долине, — как только я договорил в небе громко, будто над самой головой, громыхнула молния. Я поднял голову и увидел еле заметные сейчас странные, болотного цвета, отблески. Пока что они не сильно пугали, но я знал предзнаменованием к чему они являются.

Я тяжело сглотнул и спокойно озвучил плохую новость, которая уже положила коррективы в мой маршрут.

— Выброс…

— В депо рванём? — спросил Левша. — Близко, там и переждём.

— Тогда быстрее, — поддержал его Маузер.

Левша уже выпрыгнул из кузова и повернулся в сторону депо.

— Никах депо, — отрезал я. — Танцор столько не протянет. Переждём в подвале АТП на Кордоне.

— Да туда два километра пилить! — возмущался Левша.

— Тогда ноги в руки и вперёд! Хирург, хватай Танцора, на себе понесёшь, Кулинар бери его рюкзак, Левша оружие. Я побегу впереди, Маузер замыкаешь! Вперёд!

Хирург переключил режим своего экзоскелета, чтобы бежать как можно быстрее. Все попрыгали из кузова и стремглав кинулись бежать.

Мы выбежали через КПП разделяющий Свалку и Кордон и, не останавливаясь ни на секунду, продолжили свой забег к АТП наперегонки с Выбросом. Небо над головой начинало светиться золотыми с красным переливами. По глазам, привыкшим к темноте хлыстали вспышки молний, раскаты грома были похожи на злобный рык приближающегося огромного монстра.

Мои худшие опасения сбылись: кабаны и раненная шавка — это был Гон, повсеместно словно переключающий сознание каждого в Зоне мутанта. Не псевдопёс заставил её пробежаться чтобы отвлечь людей, это был её звериный страх, она просто пыталась убежать от надвигающегося катаклизма, не разбирая разбросанных на пути аномалий и других опасностей.

Мы очень быстро пробежали мимо лежащего на боку «Грузовика Смерти», который разбился здесь уже никто не помнит когда. Местом его упокоения оказался радиационный очаг, в который никто залезать так и не захотел, всё же грузовик был не настолько интересен, чтобы хватать лишние рентгены. Когда на горизонте появился разрушенный мост, я попытался включить свой ПДА, но как я и думал всё оказалось напрасно. Электромагнитная волна — один из предвестников Выброса — вырубила его, значит оставалось совсем немного до того, как начнётся светопреставление.

На пути не встретилось почти ни одной аномалии, а Гон до Кордона ещё не добрался. Выбиваясь из сил от марафона с постоянным ускорением, мы вошли на территорию АТП. У входа в подвал Левша пока было время поставил пару датчиков и все спустились под землю. Через минуту сверху донёсся монотонный нарастающий гул, стены подвала содрогнулись, в ушах появился тонкий писк и в голове немного помутнело. На поверхности бушевал Выброс…