Петя достал из сумки пачку чая, на которой было написано «Ассам», и пищевой контейнер, завернутый в целлофановый пакет. Затем заварил чай в фарфоровом поющем чайнике барона и выложил в вазочку какое-то оранжевое печенье, украшенное изюминками вперемешку с кусочками фисташек и сладко пахнущее кардамоном. Еще мальчик попросил два блюдца и, положив в них сливочный йогурт, объявил:

– Кушать подано! Это нужно макать в йогурт и есть!

– Очень яркий и необычный вкус, – признал барон, попробовав угощение. – А что это такое и в честь чего?

– Это морковная халва! Настоящее индийское блюдо. Рецепт я нашел в Интернете, печь немного помогла мама. А в честь чего? Вы же помните: мы по географии проходили Индию, мне велели сделать доклад об ее истории, а я, вспомнив вас, подумал, что страну нужно познавать всесторонне. Знаете, как мой доклад назывался? «Индия. Не только рис и слоны».

– Очень интересно. Дашь почитать?

– Дам. Потом. Но сначала задам пару каверзных вопросов, а то вы вечно меня спрашиваете, теперь я хочу!

– Отличная идея, – одобрил барон. – Жду рассказа и твоих вопросов.

– Начнем из глубины веков! – торжественно объявил Петя. – Ученые считают, что первые поселенцы появились в Индии около 70 тысяч лет назад. Они пришли из Африки через Азию. Была еще одна волна переселенцев, на этот раз генетически более близких к европейцам, но когда это произошло, точно еще не установлено. Благодаря кастовой системе и близкородственным бракам индийцы сохранили многие генетические маркеры, указывающие на их древнее происхождение и длительную изоляцию от остального человечества. Первые племена были охотниками и собирателями, позже они освоили земледелие, но не оставили никакой памяти о себе, кроме той, что сохранилась в генах их потомков. Археологи могут сказать что-то определенное, только начиная с того момента, как на полуострове Индостан возникли первые города.

– Другой древний город, принадлежавший, вероятно, тому же народу, располагался в долине Инда и назывался Мохенджо-Даро, – рассказывал Петя. – Хараппа и Мохенджо-Даро относятся к одним из первых городов в истории Южной Азии. Они – современники цивилизаций Древнего Египта и Древней Месопотамии. Из Мохенджо-Даро суда, нагруженные слоновой костью, тиком и ляпис-лазурью, через Персидский залив направлялись в Ирак. Археологи установили, что Мохенджо-Даро обезлюдел сравнительно быстро – всего за несколько лет. Причем именно обезлюдел: в городе было найдено всего несколько скелетов. Выдвигались разные версии причин его гибели: от нападения инопланетян до гигантской шаровой молнии. Наиболее правдоподобно выглядит, однако, предположение, что город погиб из-за наводнения.

– Это звучит гораздо убедительнее, – кивнул Мюнхгаузен.

– Древние индийцы говорили на санскрите, – продолжал Петя. – На нем записаны древнейшие предания Индии, называемые Ригведой. Этот язык считается прадедушкой всех индоевропейских языков.

– Значит, мы можем понимать его без перевода? – предположил Мюнхаузен.

– Боюсь, что нет, – смутился Петя. – Но о значении отдельных слов догадаться можно.

– На санскрите говорили арии – волна поселенцев, пришедших в Индию из Средней Азии, с территории современного Туркменистана, где раскопали их древние погребения, в которых лежали скелеты лошадей и повозки. Именно на таких повозках бросались в бой арии, описанные в эпосе Ригведа. Это произошло примерно в 1800 году до нашей эры. Название «арии» означало «прекрасные, образованные люди».

– Жители Индии верят в своих традиционных богов: создателя мира Брахму и его жену – богиню знания и учености Сарасвати; хранителя мира Вишну, его супругу Лакшми – богиню изобилия и процветания; бога-разрушителя Шиву; бога молнии Индру; бога-слона Генешу и многих других. Но в Индии также зародился буддизм. Индусы рассказывают, что его основателем был индийский принц, который однажды ушел из дворца, чтобы искать путь избавления человечества от страданий. Он решил, что причиной страданий являются неудовлетворенные желания, но поскольку все желания удовлетворить невозможно, то нужно отказаться от желаний вообще, и тогда достигнешь нирваны.

– Европа узнала о существовании Индии в IV веке до нашей эры, – рассказывал дальше Петя.

– Предприимчивые греческие купцы, путешествовавшие вместе с армией македонцев, сразу же оценили индийские пряности и шелк. Позже между Индией и Европой были проложены два знаменитых торговых пути: морской – из портов Красного моря через Индийский океан и сухопутный – через Среднюю Азию.

– Основным грузом на кораблях были специи, рис и шелк. В Индии начали появляться монеты с изображениями Будды и Шивы и одновременно греческих богов – Афины и Геракла. А среди индийских женщин вошли в моду бусы из античных монет. Некоторые индийские правители пускали деньги в оборот, заменив выгравированные на монетах профили римских императоров на свои собственные.

– Великий шелковый путь был проложен из Китая через Индию и Среднюю Азию в Европу. Китайский шелк-сырец индийские ткачи превращали в тонкие ткани, сверкающие всеми цветами радуги. Морская торговля сошла на нет, только когда Северная Африка была захвачена арабами.

– Однако из Индии возили не только шелк и пряности, но еще и редких птиц и животных для развлечения аристократов.

– А знаете, Карл Оттович, что мне больше всего понравилось в индийцах? – спросил Петя. – То, как они заботятся о животных.

– После царя Ашоки объединителями Индии выступила династия Великих Моголов, завоевателей с севера. Они пришли в Индию и, покорив ее с помощью огнестрельного оружия, принесли с собой новую религию – ислам. Особенно прославился шах Джахан, воздвигший в память о своей возлюбленной Мумтаз-Махал прекрасный мавзолей, названный Тадж-Махал.

– А еще мне понравилось, как индийцы умеют веселиться.

– Я видел однажды праздник Холи, – вспомнил Петя. – Ну то есть не сам праздник, а ребят в метро, которые будто вывалялись в цветных мелках. Я спросил их, откуда они, а они сказали, что были на стадионе и там кидались краской. И это был индийский праздник Холи. Я еще подумал, что это здорово, но сам попробовать не решился. Может, в следующем году съездим вместе?

– Хорошая идея, – откликнулся барон. – Я никогда не был в Индии, почему бы не встретиться с ней в Петербурге?!

Петя представил себе барона в его кафтане и в парике, с ног до головы перемазанного краской, и невольно хихикнул.

– Ну ладно, ты сегодня весь день меня проверял, – сурово произнес Мюнхгаузен. – А теперь я тебя проверю. Реши-ка старую индийскую задачу. В Индии рассказывают, что старик – изобретатель шахматной доски попросил у раджи, которому подарил свою игру, вместо награды накормить всех голодных. Но раджа отказался и потребовал, чтобы тот выбрал другую награду. Тогда старик попросил его положить на первую клетку шахматной доски одно зернышко риса, на вторую – два, на третью – четыре, на четвертую – восемь и так далее.

Когда математики шаха подсчитали, сколько риса полагается изобретателю (а подсчеты заняли у них не один день), они пришли в ужас, так как столько риса не было во всех амбарах раджи. Число зерен в итоге составляло восемнадцать квинтиллионов четыреста сорок шесть квадриллионов семьсот сорок четыре триллиона семьдесят три биллиона семьсот девять миллионов пятьсот пятьдесят одна тысяча шестьсот пятнадцать, или 18 446 744 073 709 551 615 зерен.

Тех, кто заинтересовался этим огромным числом, отправляю за подробностями к книге Перельмана «Живая математика». А мы попробуем решить гораздо более скромную задачу. Ее придумал в XVIII веке немецкий математик Леонард Эйлер. Он очень любил играть в шахматы, а я хотел, чтобы он почаще выходил на воздух. Однажды я отправился к нему, чтобы пригласить на верховую прогулку. Пока Эйлер собирался, я гарцевал во дворе, от нечего делать заставляя своего коня прыгать через лужи и резко разворачиваться на скаку. Потом Эйлер вышел ко мне и сказал: «Спасибо, дорогой Мюнхгаузен! Глядя на вас, я придумал замечательную шахматную задачу!»

Начав с любой произвольно выбранной шахматной клетки, нужно ходом коня обойти доску, побывав на всех клетках.

– Я частенько играл таким образом, чтобы убить время, например когда ждал аудиенции у какого-нибудь важного чиновника, – закончил свой рассказ Мюнхгаузен. – В итоге я «заразил» игрой многих секретарей в Петербурге. Вскоре мы все прониклись уважением к мудрости древних индийцев.