Марк Фрост: Джоанна Рэй принесла его портфо-лио. Мне в шестидесятые нравился Майкл Паркс, один из моих любимых актеров. У него было очень прикольное, но недолговечное телешоу «Потом пришел Брон-сон» (сериал 1969 года), которое мне очень нравилось. Вроде оно шло на канале Эн-Би-Си и было чем-то вроде сольного «Шоссе 66» (сериал 1960–1964).

Рэнди Барби: В конце шестидесятых я как раз был подраставшим ребенком, и «Потом пришел Бронсон» было одним из тех сериалов, что повлияли на мою жизнь. Когда я несколько лет спустя окончил колледж, я купил мотоцикл и объездил всю страну, ночуя где придется, и все в таком духе. Майкл Паркс был моим кумиром. Когда я увидел список актеров, я не мог поверить своим глазам! Я целую ночь не спал перед тем, как он появился!

Майкл Паркс (Жан Рено): Я не смотрел «Твин Пикс» ни разу. Я жил на юге в Новом Орлеане, и тут позвонила Джоанна и спросила, могу ли я изобразить канадский акцент и не желаю ли сняться в «Твин Пикс». Особо мне бы это ничего не принесло, но она уверила меня, что будет весело. Я никогда не хожу на прослушивания. За все пятьдесят лет я этого не делал. Так что из Нового Орлеана я выбирался всего пару раз, не больше. Я работал на двух шоу, потом у меня было еще где-то три.

Марк Фрост: Выяснилось, что Ричард Беймер знаком с Майклом еще по тем временам. Они оба были молодыми звездами в Голливуде в один и тот же период, и Ричард был уверен, что лучшего актера в том поколении не было, а также рассказал, что Майкл был тем самым парнем на районе, которого все боялись. Кем-то вроде [Мар-лона] Брандо, не бравшего пленных и не принимающего компромиссов. Он был по-настоящему крепким орешком, а я именно эту черту и хотел видеть в персонаже.

Майкл Паркс: У франкоязычных канадцев замечательный акцент. Он не так «пикантен», как обычный канадский, у него забавное звучание (с акцентом Жана Рено): «Заведовать борделем, это же Монреаль, понимаете?» Примечательно то, что именно это и привлекло меня к участию. Так вот, я добрался туда и остановился в отеле «Шато Мармон», откуда меня забрали и отвезли в долину на съемки.

Я приехал рано и отправился к вагончику с едой выпить кофе и съесть тортилью или что-то вроде того. И тут нарисовалась эта девчонка-режиссер, которую я в душе не чую и сказала: «Как я рада вас видеть! Что привело вас в наши края?» И я ответил: «Французско-канадский акцент». Она сказала: «О чем вы? У других братьев нет никакого акцента». На что я ответил: «Это уже их проблемы». Она представилась режиссером и извинилась. Я сказал: «Вам лучше это выяснить». Она кивнула и убежала. А когда вернулась, пролепетала: «Мистер Линч сказал, что вы можете делать все, что посчитаете нужным». Я поблагодарил.

Лесли Линка Глаттер: Это же сам Майкл Паркс! Представляете, он играл плохого парня и мог это делать без особых усилий – и именно это, как я думаю, и делало его таким пугающим. Он не играл с каким-то напряжением, наоборот, это было легко, это стало частью его натуры. Уверена, этим он и вызывал страх. У него были свои идеи, но для меня это не создавало проблем, я находила это интересным.

Тодд Холлэнд: Майкл Паркс настаивал на медлительной речи с акцентом. Никакие уговоры не помогали, я никак не мог заставить его говорить быстрее. Он обрубал наши методы на корню, и его противоборство привело к тому, что нам пришлось что-то вырезать, чтобы скомпоновать диалоги вместе – даже в сцене его смерти. Он был очень сильным по натуре и при встрече со мной всегда гнул свою линию. И единственный из всей команды, кто меня недолюбливал.

Грэм Клиффорд: С Майклом было очень классно работать. Он наслаждался своей ролью и всегда был полон идей. Я обожал его акцент! (Смеется.) Он тоже обожал его и использовал даже вне съемок. Я говорил ему: «Майкл, не могли бы мы с тобой это обсудить?» – а он с великолепным прононсом отвечал: «Да, мой друг, что тебе угодно?» (Смеется.) Он постоянно шутковал в стиле героя, до тех пор, пока акцент не испарился совсем.

Мигель Феррер: Майкл Паркс был просто клевым парнем. Думаю, я серьезно сглупил, ведя себя как пускающий слюни фанат. Ведь еще задолго до «Твин Пикс» моим любимым сериалом был «Потом пришел Брон-сон». Для меня в том возрасте это было просто воплощение крутости. И каждый раз, когда я находился рядом с Майклом, я деградировал до сумасшедшего фаната с пеной у рта. Не думаю, что у меня хоть раз получилось осмысленно с ним поговорить.

Майкл Паркс: Мне приходилось взаимодействовать с самыми разными людьми. Я встретил самого Расса Тэм-блина! Он просто ошеломил меня, когда я посмотрел «Семь невест для семерых братьев». Его танцы убили меня наповал. А какой душкой был Ричард Беймер. Или малыш Феррер! Все они были очень славными. Это было здорово, а ведь я могу поделиться рассказами о многолетнем опыте работы с идиотами. Там было хорошо, правда. А если и случалось что, то не будем затрагивать эту тему.

Дон Амендолия: Было потрясающе наблюдать за ним. Если честно, я немного беспокоился, думал: «Черт, я еле его слышу за метр от себя». Кое-как понимал, что он говорит. Но зато потом можно было любоваться, как шикарно он сыграл. Он был таким скрытным, молчаливым, и, после наблюдения за ним вблизи, могу сказать, что он был довольно жутким. Он, кстати, прикончил моего персонажа. (Смеется.)

Марк Фрост: Никогда в жизни не работал с более профессионально подготовленным актером. Он отлично вписывался в любую сцену, которую я с ним снимал. Интересный, чудной, потрясающий. Мне очень понравилось работать с ним, и я счастлив, что проект помог ему встать на ноги, а потом его пригласил сниматься [Квентин] Та-рантино, открыв для него новые возможности в карьере.

Майкл Паркс: Обычно я не пересматриваю свои сцены. Думаю, у меня получилась неплохая речь в моей последней серии [20]. Помню, как я сгорбился и опустился на колени. Это было естественно и эмоционально. Забавно, что по просьбе Тарантино мне пришлось пересматривать фильм, над которым я не так давно работал. Квентин обожал «Твин Пикс» и любил большинство моих сцен. У него дома собралась невероятная коллекция моего творчества. Он постоянно цитировал фразы из моих фильмов (смеется), и один раз это было из «Твин Пикс». Я называл его «кинопрофи».

Майкл Хорс: Паркс очень крутой парень и, конечно, очень знаковая фигура для меня. Мы снимали сцену, где его поймали, и он умирает. Не помню, кто тогда был режиссером, но мне сказали: «Хок, пни-ка его, чтобы удостовериться, что он умер». Я взглянул вниз и Паркс пронзил меня взглядом, говорившим: «Только тронь – я тебе глотку вырву». И я сказал: «Я не буду пинать Майкла Паркса. Он точно мертв, поверьте мне!»

Кайл Маклахлен: Одной из забавных вещей в «Твин Пикс» была возможность вводить в дело людей, к которым Дэвид или Марк питали слабость, и делать их частью шоу. Мне всегда это казалось замечательным – видеть возвращение этих актеров, которые занимали огромное место в жизни создателей сериала в юности.

Рэй Уайз: Я по-настоящему насладился сценой в офисе шерифа в зале для совещаний с Ройалом Дано (голливудский актер). Он напоминал Авраама Линкольна (американского государственного деятеля и президента США), думаю, он когда-то его и играл, и он был замечательным характерным актером, особенно в роли продавца громоотводов (Том Фьюри) в «Что-то страшное грядет» по удивительному роману Рэя Брэдбери. У меня просто мурашки были от того, что я был с ним в одной сцене и даже говорил в ней с ним, ведь я так восхищался его игрой в фильмах, будучи еще ребенком. Я просто благоговел перед Ройалом в той сцене.

Марк Фрост: По возможности мы всегда вносили маленькие нюансы, будь то отсылки к старым фильмам или к бывшим работам актеров. Например, мы добавили в сюжет Кларенса Уильямса [напарника Пегги Липтон по сериалу «Отряд “Стиляги”»], что было очевидно. И мы включили небольшую сцену, где они с Пегги сталкиваются лбами в закусочной – что относится к приятным моментам сериала.

Эта фраза не была в обиходе, никто не использовал таких слов в то время, но это была абсолютно новая концепция, когда шоу стало «сериалом внутри сериала». Это органично вписывалось в проект. Мы знали, что создаем выдуманные сюжеты для развлечения, отдавая дань уважения тем вещам, которые в прошлом затрагивали схожую тематику.