Ленни Фон Долен (Гарольд Смит): Джоанна Рэй пригласила меня, а Лесли Глаттер снимала первый эпизод. Я почти ничего не знал про агорафобию до того, как мне предложили эту роль. Мне пришлось найти информацию о том, что это такое, и я подумал: «О да, каждый раз, когда я выезжаю на скоростное шоссе, я понимаю, что это за чувство!»

Я прошел пробы, изменив последнюю реплику в сцене. Когда Лара Флинн Бойл говорит: «Я вернусь», я должен был ответить: «Хорошо. Я буду ждать» или что-то вроде того. Вместо этого я сказал: «Я буду здесь». И, похоже, им понравилось.

Лесли Линка Глаттер: Ленни идеально подходил на эту роль. Он вошел, начал читать, и мы все выдохнули: «О, Боже, это он». Он нащупал это чувство уязвимости. Создавалось ощущение, что он не просто играет роль этого затворника, он является им. В нем была какая-то искренняя прелесть, но глубине было что-то еще, то, что скрыто. И эта черта делала персонажа реальным и настоящим.

Ленни Фон Долен: Для меня это был абсолютно обособленный мир. Я не знал ничего, что происходило за пределами мира Гарольда Смита, и, на самом деле, не хотел ничего знать. Мне нравился герметично запечатанный мир, потому что это была реальность, в которой жил Гарольд, поэтому я не знал, что происходит за ее пределами. В мире Гарольда было вполне удобно, так же, как и наблюдать за игрой других актеров.

Харли Пейтон: Я ввел Гарольда, персонажа, который никогда не выходил из дома. За основу была взята серия книг «Дневники Инмана», написанная Артуром Крю Инма-ном с 1919 вплоть до самоубийства в 1963. В одной из них описывался человек, по имени Гарольд Инман (Inman – Затворник). Кажется, он был из Бостона и никогда не покидал дом. Но он хранил многочисленные дневники о мире, которого не видел, и жизни, которой не испытал. На основе этих реальных событий я и создал своего персонажа.

Ленни Фон Долен: В сериале косвенно я работал и с Дэвидом, и с Марком, однако чаще всего я советовался с Харли Пейтоном, сценаристом нескольких серий. Мы были на одной волне, и он очень помогал мне в «одомашнивании», и я проникся.

Я был воодушевлен работой с Грэмом Клиффордом, Я был большим поклонником его фильма «Фрэнсис». Он хорошо чувствовал мир моего персонажа, и мы очень плотно работали. Я был благодарен за то, что он был рядом.

Грэм Клиффорд: Мне очень нравился монолог Лары Флинн Бойл, в котором она словесно соблазняет Ленни Фон Долена. Я думаю, она играла эту сцену великолепно! Я помню, как в тот момент я думал: «О боже, это потрясающе!». Я люблю, когда я что-то снимаю, и то, что я вижу, заставляет меня забыть о том, что на самом-то деле я снимаю (смеется), и все заканчивается тем, что я смотрю на экран и думаю: «Это не съемки, это все происходит на самом деле!» – и я едва ли не забываю крикнуть: «Снято!» Эта сцена была к тому же так хорошо написана! И эта гипнотическая музыка Анджело… Просто потрясающе!

Ленни Фон Долен: Я помню, как однажды Кайл пришел на место съемки в то время, когда мы с Ларой снимали одну из сцен совращения, момент с орхидеями, стараясь, чтобы она вышла погорячее. В перерывах между дублями она бежала и прыгала в объятья Кайла, как бы сообщая: «Это просто работа!» Она была молода, а он таял от нее и поддерживал, хотя, наверное, ему не нравились подобные сцены.

Грэм Клиффорд: Игра Ленни была эмоционально изощренной и требующей большого напряжения. Он и я проводили много времени, совершенствуя эту игру. Я был очень доволен результатом! Он был великолепен! Необычайная импульсивность вперемешку с гордыней и состраданием к персонажу.

Ленни Фон Долен: Я возражал против той сцены, где Гарольд преследует Донну и Мэдди, потому что я думал, что в его природе не было склонности к насилию. Я помню, что ее переписали в последний момент, потому что я получил эти страницы в тот же день. Они хотели чего-нибудь драматического. Тогда я подумал: «Что, если я причиню боль себе? Предчувствуя скорую смерть, он мог бы это сделать. Но мне казалось нелогичным, что он будет их преследовать. Так и родилась та жуткая сцена! Моя дочь сейчас в шестом классе, и я должен зафиксировать на бумаге, что ей запрещено смотреть тот сериал или фильм [Твин Пикс: Огонь, иди со мной»] до тех пор, пока ей не исполнится сорок или пока я не умру (смеется), что бы из этого ни случилось первым!

Я должен быть честным – мне было тяжело смириться с тем, что Гарольд встретил свой конец. Какое-то время я оплакивал его, несмотря на то, что изначально знал, что все идет к смерти Гарольда. Я не знал, как это случится, но это было неизбежно по всем признакам, так как я представлял этого героя. Это должно было начаться и закончиться определенным образом, что позволило мне прожить в шкуре персонажа период между двумя стадиями.

Пайпер Лори: Дэвид позвонил мне, когда я была дома, и рассказал о его плане с переодеванием Кэтрин, о котором никто не должен знать: ни актеры, ни съемочная группа, ни даже моя семья – и разрешил мне выбрать, гостем из какой страны я буду. В тот момент мне показалось, что японский бизнесмен – это менее предсказуемо.

Люблю подобные розыгрыши. Мое детство было полно таких преображений, которые я устраивала, тщательно переодеваясь и продумывая маскировку. Когда мне было десять, я переоделась в старушку и под руку с сестрой пришла в дом престарелых по другую сторону улицы и уселась с ними на веранде. В душе я всегда была актрисой. Я импровизировала целыми днями задолго до того, как мне начали за это платить. Так что это было нетрудно.

Самое сложное было не расколоться, когда было смешно, или я все испортила бы. Даже находясь в укромной месте, я могла повредить грим, который клеили на меня четыре часа каждое утро. Если б я засмеялась, грим бы нарушился, а времени наложить его заново не оставалось. Это плохо влияло на мою кожу, весь этот клей и мучительный час избавления от маски японца ночью. Мне дали несколько выходных между съемками, чтобы подлечиться. Я никогда об этом не просила. Но спасибо им за учтивость.

В перерыве между съемками в сериале нет места обычной жизни и возможности узнать о последних новостях на планете. Мой мир был сплошной работой: подъем до восхода солнца и шестнадцатичасовой рабочий день. Я возвращалась домой на машине по темноте из глуши в Санта-Монике, и у меня оставалось в запасе чуть больше часа, чтобы принять душ, перекусить, выучить реплики и попытаться заснуть. Я спала по три-четыре часа в сутки, а потом возвращалась в долину, в ангар, преобразованный в съемочную площадку, где был расположен наш павильон звукозаписи. Окружающий мир для меня не существовал!

Тодд Холлэнд: Мне сказали, что Пайпер будет носить грим, и что это тайна за семью печатями. В один прекрасный момент меня отвели в секретную локацию (смеется) и представили «господину Тоджамура». Я знал, что это была Пайпер, и она полностью вошла в образ.

Мы вернулись и сняли сцену, где она прибывает в отель «Грейт Нозерн». В ней был занят Ричард Беймер, державший большую сигару во рту, поглядывая на Пайпер. Мы отрепетировали, отсняли сцену, а он крутил сигару во рту, смотрел на меня и с невозмутимым видом спрашивал: «Как дела?»

Мак Такано: Я японец, но играл китайца. Просмотрев список актеров, я увидел персонажа-японца, напротив которого стояло имя японского актера. По поводу него устроили переполох, хотя я о нем даже не слышал. (Смеется.) Мой дядя был известным японским актером, а родители в то время жили в Японии. Я довольно часто ездил домой и чувствовал, что здесь что-то не так. Съемки шли своим ходом, и тут заявляется Пайпер Лори при полном параде, и все такое, словно Микки Руни в фильме «Завтрак у Тиф-фани»! Она играла того японца с верхнего этажа, который вечно жаловался, что слишком шумно. (Смеется.) Я не чувствовал себя оскорбленным, но это было очень странно.

Ричард Беймер: Они нас всех одурачили… на несколько часов. Она появилась на площадке с переводчиком. Ей говорили, что делать, а переводчик переводил, и они разыгрывали целый спектакль. Когда она появилась в образе известного японского актера, приглашенного на роль, ее представили, и мы поклонились. (Смеется.) Спустя пару дней шутка раскрылась, но она оставалась в роли все время.

Пайпер Лори: В первый день, когда я работала в качестве Фумио Ямагучи, были предприняты невероятные усилия для того, чтобы загримировать меня и держать все в тайне. Кажется, Джек купился на эту выдуманную историю на сто процентов. Больше, чем кто-либо другой. В нем было что-то наивное и невинное. После первого дня он пошел к Дэвиду и Марку Фросту и сказал им: «Этот новый актер очень странный!» Я старалась не вступать ни с кем в разговоры, потому что, если бы кто-то подошел ко мне поближе, то он бы заметил тяжелые слои грима.

В одной из сцен, где мы снимались с Джеком, мы стояли у бара и вели нелепую беседу о бродвейских мюзиклах. (Смеется.) Диалог был несуразный, и я с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться. Мы были на опасно близком расстоянии друг от друга, и я думаю, мы хорошо играли эту сцену, и я была уверена, что он поймет, что это я, но он не понял! До него просто не дошло. К счастью, потом я смогла отодвинуться от него и сесть, потому что я едва могла сдерживаться.

У меня было несколько сцен с Кайлом в образе Фу-мио, и он как будто не узнавал меня. По тому, как он избегал прямого взгляда (*что традиционно для японской культуры), казалось, что он принимает меня за нового японского актера, даже в общих сценах. Но он мог быть в курсе. Он знаком с Дэвидом уже давно, и Дэвид мог доверить ему нашу тайну, а он – бережно хранить секрет. Но интуиция подсказывала мне, что он не знает, и я для него была просто странным типом! (Смеется.)

Руководство снова настояло на том, чтобы Дэвид завершил сюжетную линию – сказал нам, кто убил «Cock Robin» (американская музыкальная группа, расформирована в 1990 г). Тогда все быстренько разрешилось в одной серии. Жаль, что историю Кэтрин под прикрытием просто-напросто скомкали в итоге. Я была разочарована, но наши старания не прошли даром.

Лесли Линка Глаттер: У меня нет любимой сцены, потому что весь опыт съемок был просто невероятным, но я должна сказать, что Дэвид Линч в роли глуховатого агента ФБР был одним из самых запоминающихся моментов.

Марк Фрост: Так как мы с Дэвидом очень любим криминальные драмы, мы постоянно вставляли отсылки к великим фильмам сороковых годов в жанре нуар, например страховой агент Уолтер Нефф из «Двойной страховки». И даже персонаж Дэвида, Гордон Коул взят из фильма «Бульвар Сансет», который упоминали, но так и не показали.

Аль Стробел: Вживую стоять перед Дэвидом было сродни встрече с Далай-ламой (духовный лидер последователей тиббетского буддизма). Его гениальность вдохновляла, а внутренний свет был заразителен. В то же время он заставляет каждого, кто находится рядом, чувствовать себя единственным в своем роде и не менее значимым.

Когда Дэвид появился на съемочной площадке в роли Гордона Коула, я подумал: «Круто! В нашу песочницу пришел играть маэстро». Он был невероятно смешным в роли босса Купера. Мне особенно нравился момент со слуховым аппаратом. И до чего же интересная была задумка перед всеми тяжелыми событиями, что ждали нас в будущем.

Роберт Энджелс: Моя мама была глухой, как Гордон, поэтому в том, что говорит Гордон, есть многое от нее. Это был мой любимый персонаж. «Пожми мне руку!» Так выражалась моя мама! Она посмотрела серию и сказала: «Не пойму, кто бы это мог быть». А я ответил: «Это ты!» (Смеется.) И так всегда. Люди не признают свои черты в персонажах.

Дуэйн Данэм: Дэвид и Кайл Маклахлен очень хорошие друзья, вы знаете их историю, поэтому неудивительно, что Дэвиду было комфортно играть в сцене с Кайлом. Знаете, они хорошо постарались. Обожаю ту сцену в закусочной [25-я серия] и то, как Шеллии Дэвид сыграли ее. Признаться, мне было страшно снимать Дэвида Линча, но я успокаивался при мысли, что буду направлять Гордона Коула!

Лесли Линка Глаттер: Снимали сцену, где Гордон Коул просит Кайла отойти в офис шерифа, чтобы поговорить наедине, а потом приглашает Майкла присоединиться, в то время как кричит на всю Ивановскую так, что его слова слышат все присутствующие в здании. Съемочная группа смеялась до слез, и шорохи за кадром означают, что мы едва держали себя в руках!

Кайл Маклахлен: Мы все время смеялись, а у Дэвида было очень четкое представление о том, кто такой Гордон, и чем он занимается. И знаете, я позволял ему руководить, подыгрывая. С ним было очень весело работать, но было очень сложно сохранять серьезный вид!