Глава 9
Они выстроились в ряд, как на плацу. В центре – крупный зеленый дракон, на котором восседал худой, довольно высокий (для дракониров) мужчина лет пятидесяти.
Сбоку от него еще два зеленых дракона и одна голубая драконица, на которой сидела женщина, ей далеко за сорок. Волосы ее наполовину седы, но она совсем не похожа на старушку, какие встречаются среди обычных горожан и тем более крестьян.
Адрус чувствовал горячее дыхание Эндела, стоящего у него за спиной, и смрадное дыхание дракона-падальщика было сейчас для него самым лучшим запахом на всем белом свете. Эндел был готов биться за него до самой своей смерти, за в общем-то чуждое дракону существо.
Странная штука все-таки эта самая жизнь! Люди лишили Адруса всего, что у него было в жизни, – семьи, родителей, свободы. А эта летающая рептилия, у которой по определению не может быть никаких человеческих чувств, дала ему больше, чем все люди на свете! И готова отдать все, что может, в том числе и свою жизнь.
– Кто ты? – Мужчина на зеленом драконе был спокоен, холоден и не выказывал никакой агрессии. Что Адруса не успокоило. Атака может начаться в любой момент, и против такого количества драконов не устоять.
– Мое имя Агрус Симгс. Я драконий лекарь!
Чужаки переглянулись, и Адрус понял – они переговариваются в ментальном пространстве.
– Что значит «драконий лекарь»? – резко спросила седая женщина.
– Это значит, что я умею лечить драконов, излечиваю все их болезни, – терпеливо пояснил Адрус, озабоченно взглянув на темно-синее небо, на котором выступили россыпи звезд. – Наверное, все болезни. Точно не знаю. Но драконью лихорадку я излечиваю точно. И, как вы видели, умею сращивать кости и плоть. Еще могу ускорить процесс созревания драконьих яиц, а также уменьшить период между оплодотворением яиц до нескольких месяцев.
Чужаки снова переглянулись, помолчали, седая женщина неуверенно помотала головой:
– Этого не может быть! Я знаю все, что можно знать о драконах! Они не поддаются магическому лечению! А то, что ты перечислил, может сделать только магия! Ты лжешь!
– Посмотрите на вашу драконицу! – Адрус указал на вылеченную им самку. – И пусть она сама скажет, лечил я ее или нет!
– Лечил! – вслух, по-драконьи хрипло, подтвердила драконица. – Я соединялась с ним сознанием!
Дракониры удивленно подняли брови, седая женщина скривила губы:
– Раз ты с ним соединялась сознанием, тогда ты должна знать, с какой целью он сюда прилетел! Что собирается делать! И почему не сбежал, когда мог это сделать?
– Я расскажу. Или ты сам расскажешь, Вожак?
– Вожак?! – Драконирша непроизвольно округлила глаза. – Что это значит?! Какой такой Вожак?! Кто он?!
– Объясни, – попросил Адрус. – А я пока займусь драконирами. Там девушку вашу нужно полечить, ее сильно поломало. И дракона вашего… дурного… нужно полечить. А вы тут обсудите, ага…
Адрус вздохнул и зашагал к связанным драконирам. Девушка со сломанными конечностями уже начинала приходить в сознание, она тихо стонала. Нужно было срочно ею заняться. На то он и лекарь, чтобы лечить!
* * *
– Мы всегда были одной стаей! Пока люди не уговорили нас разделиться. Это было до моего рождения. Но я знаю, что мы всегда были одной стаей.
Драконица выдохнула, и мимо Адруса пронесся поток воздуха, сладко пахнущий тленом. Все замолчали, а в небе все так же кружились драконы, как огромные ночные стервятники.
– Может, пускай они летят в полк? – предложил Адрус, передав картинку: драконы в небе. – Или они вам все еще нужны? Мы не собираемся воевать! Или вы все-таки хотите заняться убийством братьев?
– Мы никогда не хотели заниматься убийством братьев! – сердито фыркнула драконица. – А если нам и приходилось это делать, то только по закону стаи! Чужая территория неприкосновенна, и это знают все стаи! То, что ты нам предлагаешь… Вожак, это интересно. Но все это нужно обсудить. Мы все прекрасно понимаем, что может наступить день, когда нас бросят убивать своих сородичей. И никакого желания делать это у нас нет. И наши дракониры дороги нам. Мы не хотим их терять. Потому твое предложение будет обдумано, и мы скажем тебе свое решение. Однако я хочу тебя спросить: ты готов сделать для нашей стаи то же самое, что и для своей? Твой брат-дракон готов поделиться с нашей стаей тем же?
«Готов его брат-дракон, – громыхнул Эндел, и в его ментальном голосе слышались нотки довольства и смеха. – Будет вам куча красных дракончиков! И светлых человечков! Но у нас тоже есть условия, кроме объединения стай. Брат, скажи им!»
Адрус собрался с мыслями, помолчал, вздохнул:
– Я хочу, чтобы сейчас меня слышали все драконы. И здесь, и в нашей стае. Эндел, сделай так, чтобы меня услышали все!
Адрус подождал и, когда от Эндела пришел сигнал подтверждения, продолжил:
– Драконы! Вы могучая, сильная, справедливая раса! Вы живете дольше нас! Мы погрязли в войнах, в убийстве соплеменников. Люди владеют людьми, как какой-то вещью. А вы живете так, будто вас это не касается! И даже смирились с тем, что люди могут натравить вас на соплеменников! Чтобы вы убивали друг друга! Вам это нужно? Может, пора заявить о себе? Пора остановить людей в их братоубийственных войнах?
– А зачем тогда мы будем нужны людям? – Мужчина на драконе хмуро посмотрел на Адруса. – Да, мы давно уже считаем себя особой расой. Расой людей-драконов. Ты сам это прекрасно знаешь. Но ведь мы зависим от людей. Мы получаем от них пищу, кров, жалованье, в конце-то концов! Все мы, дракониры, находимся под заклинанием верности, ты ведь знаешь это. И мы не можем направить наших драконов на своего императора. Ну да, у нас сейчас нет императора, есть Властитель, и заклинание верности не действует, но… когда-нибудь император появится. И все пойдет так, как прежде. Пока есть война, пока существуют две стаи – мы нужны. И только так. Потому – я сомневаюсь, что нам нужно принять то решение, о котором ты говоришь. Да и рабство нас не особенно волнует. Оно было всегда и будет всегда. Пока существует человеческий род. Я все сказал. Мое мнение – нам это не нужно. Пусть и остальные старейшины выскажутся.
– Я пока не услышал тех слов, которые убедили бы меня в необходимости объединиться в одну стаю и попытаться диктовать свою волю людям! – Мужчина на зеленом драконе рядом с драконом седой демонстративно пожал плечами. – Кроме того, как ты себе это представляешь? Есть два властителя, которые не пожелают делиться своей властью, и уж тем более не захотят, чтобы ими помыкали какие-то там драконы! Ты ведь знаешь, что они до сих пор считают драконов разумными животными, вроде говорящих лошадей или ослов. – Драконы зафыркали. – И вот является к императору человек и говорит: «Теперь вы будете нас слушаться! Теперь вы не будете больше воевать! Вы будете нас кормить, поить, ухаживать за нами – и больше ничего! Теперь мы правим континентом!» Ну и как император на это отреагирует? Ты понимаешь, что будет?
– Я удивлен, что вы не понимаете, – Адрус тоже демонстративно пожал плечами. – Власть императора держится на драконах. Возможно, что его давно бы уже скинули с трона, если бы не стая! Как он отреагирует? Прислушается к вам, конечно. И никак иначе! Он примет все ваши условия, чтобы удержаться на троне!
– Твои условия, – холодно заметила седовласая женщина. – Твои. Ведь ты же собираешься быть Вожаком. Ты и твой брат-дракон. Твои приказы мы должны будем исполнять. И если ваша стая готова признать тебя Вожаком, то мы… нет, мы не готовы. Я против! У нас все хорошо, так же хорошо, как было в течение тысячи лет. И мы не хотим ничего менять. Наше общее мнение – твое предложение отвергается. У тебя еще есть слова?
– Есть. – Адрус подавил злость. – Я прилетел по государственному делу. Собираюсь отдать корону вашему Властителю. Так что, нападая на меня, вы совершаете государственную измену. Я пытался сказать об этом вашим патрульным, но меня не послушали. Они хотели нас убить. Нам пришлось принять бой. Я сожалею, что мы нанесли вред вашим драконам, вашим людям, но это было необходимо, чтобы сохранить жизнь. Мы никого не убили, хотя это было и трудно.
– Нас трудно убить! – кивнул чужой драконир.
– Нет. Нам было трудно вас НЕ убить, – невозмутимо ответил Адрус, и драконы зафыркали – то ли от смеха, то ли от возмущения. А может, сразу и от того и от другого.
– Итак, вы должны нас пропустить, – после короткой паузы продолжил Адрус. – Я передал вам всю информацию по данному делу, и вы знаете, что я не вру. Вы не можете… не имеете права препятствовать. Жду вашего решения!
Драконы и люди молчали около минуты, совещались в ментальном пространстве. Потом седой мужчина торжественно объявил:
– Общее решение стаи таково: по твоему предложению – отказ. Мы не будем вмешиваться в жизнь людей и менять наш договор. Если люди хотят воевать между собой, если хотят держать людей в собственности, как зверей, – это их право. И не нам, не людям-драконам, менять устоявшийся порядок. Что касается тебя и твоего дракона, мы снимаем с вас обвинения в незаконном пролете над нашей территорией. Вы на самом деле исполняете волю Властителя, и помешать вам будет государственным преступлением. То есть, пока вы выполняете волю Властителя, можете свободно перемещаться над территорией, контролируемой стаей. Нашей стаей. На это вам отводится две недели. По истечении двух недель, если вы останетесь на нашей территории – это будет признано нападением, и вы будете убиты. Прощай… Вожак!
Больше не было сказано ни слова. Дракон седовласого драконира сорвался с места, тяжело топая по пашне, и через минуту уже летел над землей, перекрывая крыльями звездное небо. За ним – члены Совета. За Советом – все остальные. Никто не сказал Адрусу и Энделу ни слова, никто не поблагодарил за лечение, никто не осведомился, нужна ли им помощь. Просто «встали на крыло» и унеслись в ночной сумрак. Как будто и не было их никогда. И только многострадальная пашня, которая выглядела так, будто по ней прошел камнепад, указывала на то, что недавно здесь бились гиганты, каждый из которых весом в несколько быков.
Адрус подошел к дракону, лежащему на траве сбоку от дороги, огибающей поле, сел рядом, опершись спиной о чешую товарища и откинув голову на твердую драконью броню, закрыл глаза. Его почти трясло от пережитого волнения.
Вообще-то сейчас они с Энделом были на грани смерти. И Адрусу было невыносимо стыдно перед своим крылатым братом. Одно дело – его проблемы, Адруса, и другое – проблемы дракона. Почему Эндел должен рисковать жизнью ради идей своего «непутевого» друга? Адрус с самых тех пор, как попал в рабство, шел к одной-единственной цели – отомстить за свою сломанную жизнь и как можно больше испортить жизнь работорговцам. Вправе ли он ради этой цели подвергать опасности жизнь своего друга? Нет, не вправе!
«Это я решу, брат, – вправе я участвовать в твоем безумии, или не вправе! – громыхнул Эндел, и Адрус вдруг вспомнил, что забыл прикрыть от него свои мысли. – Мы с тобой единое целое! И если ты делаешь что-то такое, что опасно, – значит, я буду тебя оберегать. Ты мой младший брат, пусть даже годами ты старше меня. Никогда больше так не говори! Ты меня этим обижаешь!»
Дракон замолчал, и Адрус впервые не нашелся, что ему ответить. Он лишь похлопал друга по плечу и снова замер, отходя, оттаивая после физической и моральной схватки с чужой стаей.
«Да пошли они все в задницу, эти высокомерные придурки! – снова громыхнул Эндел. – Не расстраивайся! Не вышло, ну и пусть! Хотят они жить так, как жили, – пусть живут! А мы попробуем наладить жизнь у себя! Скоро будет много маленьких дракончиков – я хорошо старался! И ты старался! Скоро наша стая станет в полтора раза больше!»
– Да ладно?! – хмыкнул Адрус. – Когда же ты успел стольких покрыть?!
«Один ты, что ли, настоящий самец? – хрюкнул и зафырчал дракон. – Да я всех бы мог покрыть! Всех!»
– И самцов? – невозмутимо спросил Адрус и тут же полетел в траву, сбитый ножищей дракона:
«Хе-хе-хе… извращенец! Это только вы, люди, такие поганцы! Мы, драконы, эдакой пакости не допускаем! Часть самок просто уже староваты. А часть пока что не хотели вынашивать оплодотворенное яйцо – кому-то ведь надо нести службу? Так что пришлось мне слегка притормозить. Но я старался!»
– Я чувствовал, как ты старался! – задыхаясь, выдавил из себя Адрус и захохотал, глядя в темное небо, на которое выплыла яркая луна. – Еще как чувствовал!
Дракон зафырчал и осторожно лег рядом, прикрыв Адруса широким крылом:
«Давай спать, а? Утром полетим по делам. Не хочу ночью искать место, где приземлиться».
– Да и в город пускают только утром, через час после рассвета… – сонно заметил Адрус, запахивая теплую куртку. – Завтра высадишь меня поближе, на берегу, и полетишь домой.
«А пожрать? Я что, на голодный желудок полечу? – Дракон недовольно зарычал. – Нет уж, братец, давай-ка ты насчет жратвы решай! Вот когда решишь, тогда я и полечу! У меня и сейчас живот бурчит, еды просит! Где это видано – дракону ложиться спать голодным! Вот зачем ты эту человеческую самку лечил? Я бы, может, ее съел, мне бы и полегчало! Да ладно, не переживай – не ем я человеческих самок. Уверен, на вкус они еще гаже, чем драконопасы! Вот если бы немножко полежала на жаре, сок пустила… червячками покрылась… тогда – да! Нет, брат, решай с едой поскорее! У меня даже слюни потекли, представил… хм… да».
– Решу, решу, – сонно пробормотал Адрус. – В город схожу и решу. А потом ты улетишь. Рядом поболтаешься, над морем. Или над лесом. Главное, на глаза этим придуркам не попадайся лишний раз! Чтобы «вони» не было…
– Мне жаль, братец, что у тебя не получилось со стаей! Очень жаль!
– Погоди еще… – так же сонно, не думая, пробормотал Адрус. – Еще не все кончено. Посмотришь, все будет так, как я задумал. Придурки и не подозревают…
И он провалился в сон, не слыша, что ответил Эндел. День был очень нервным, впрочем, как и все последние тридцать дней. Или больше?
* * *
Первое, куда отправился поутру, – в ближайшую деревню. Как раз в ту, которой и принадлежало поле пататов. После недолгих поисков нашел старосту, полноватого мужчину с окладистой широкой бородой – важного, как два императора. Объяснил суть – нужен бык, и побольше. Зачем? Его, Адруса, личное дело. Готов заплатить хорошие деньги. Но чтобы бык был вправду здоровенным.
В результате переговоров перед Адрусом появилось существо с двумя рогами, в последней стадии издыхания. Само собой, староста утверждал, что это самый тучный и молодой бык из тех, что у него имеются, и запросил за него денег, как за молочную коровку ангерской породы, из тех, что дают по пять ведер молока за дойку. Адрус возмутился таким наглым хапужничеством, и вылилось это в двадцатиминутные препирательства, в результате которых цена быка была снижена всего лишь на несколько серебряных монет.
Когда Адрус ушел, злой, как три некормленых дракона, ведя за собой быка с намотанной на рога веревкой, староста довольно ухмыльнулся и сказал своей не менее полной и важной, чем он, супруге: «Эти вояки тупоголовые никогда не умели вести дела! Им можно продать что угодно и по любой цене – было бы желание! А эта рогатая тварь все равно бы за ночь околела. Так что я – молодец!» И уселся пить холодное пиво, только что вытащенное из ледника. Пиво староста варил сам, и его пиво было высшего качества – не зря он поставлял его в лучшие трактиры столицы.
Адрус же с быком на поводу все-таки добрался до того места в лесу, где под широкими кронами деревьев укрылся Эндел, в своем голодном состоянии бывший сущим наказанием собеседника.
Нет ничего на свете хуже, чем голодный дракон, который лег спать с бурчащим пустым желудком, – кого угодно он изведет нытьем, раздражением и туманными обещаниями поймать какого-нибудь тупоголового крестьянина и наконец-то как следует пообедать, если брат не может решить такую маленькую проблему.
Приведенный бык не вызвал восторга – во-первых, он был живым, и по нему не ползали замечательные червячки. Во-вторых… хватит и «во-первых».
Смотреть на то, как Эндел расправляется с несчастным быком, Адрус не стал. Он заранее подготовил те вещи, которые должен взять с собой, – положил в вещмешок оружие, снадобья, рассовал по карманам мелкие орудия убийства и пошел по тропе к дороге, ведущей к городской стене. Отсюда до города было около четырех тысяч шагов, так что в столицу Занусса Адрус рассчитывал прийти примерно к полудню. Он нарочно выбрал это время, когда поток крестьян, с рассветом норовивших побыстрее попасть на рынок и к лавочникам, уже иссяк. На площадке перед воротами оставались только два тяжелогруженых воза провинциальных купцов да одинокий всадник в форме императорской гвардии.
Адрус спокойно миновал ворота, отдав за вход две медные монеты, – воза с товаром у него не было, лошади не было, оружия на виду – тоже, а потому никакого внимания стражников он не привлек. Монеты отдал и пошел себе дальше, сбивая с крепких, хоть и не новых башмаков пыль старинного тракта.
Первым делом отправился в порт, где с облегчением увидел тот корабль, который искал. Существовала опасность, что по дороге с кораблем могло что-то случиться, – нападут пираты либо морские чудовища. Так что факт наличия корабля в порту Адруса немало порадовал.
Что он делал бы, если б корабля не было на месте? Ждал бы – недели две. Может, три. А перед этим сходил бы и принес корону.
Корона, корона… тяжелая штука, наверное! Очень тяжелая. Неподъемная. Нет, не по весу золота и драгоценного камня. Совсем не по весу…
Через десять минут после того, как Адрус докричался до вахтенного матроса, преспокойно дрыхнущего в тени под навесом, он уже знал, что Делия ждет его в особняке на краю города, в дворянском квартале. Особняк называется «Белый сад», и все в квартале его знают, так что господин не ошибется, когда станет его искать.
«Господин» кивнул матросу, взирающему на него с каким-то не то чтобы почтением, но даже со страхом, и пошел прочь, раздумывая о превратностях судьбы и о том, как же иногда наружность объекта отличается от его настоящих свойств. Та же Делия, внешне нежная, добропорядочная девочка, о которой никогда не подумаешь ничего плохого, на самом деле – одно из самых опасных существ на всем белом свете.
Адрус до сих пор до конца так и не понял, можно ли ей верить. Хитрая, коварная, безжалостная – и при этом имеет свои представления о дружбе, о порядочности. Рискует своей жизнью ради совершенно незнакомых женщин, которых истязают негодяи работорговцы. Но при этом наслаждается жестокими, бесчеловечными убийствами уличных грабителей, стараясь причинить им как можно больше мучений. Как это все может переплетаться в ее сознании, только богу известно. Сумасшедшие люди опасны своей непредсказуемостью. Сейчас этот ненормальный – лучший твой друг. А завтра в его голову придет мысль, что ты строишь коварные планы, хочешь ему навредить – и как он тогда поступит?
Адрус не пошел сразу к Делии. Он отправился в гостиницу. Не самую лучшую, но и не в клоповую портовую нору. Обычная гостиница, каких в городе не меньше десятка, – два этажа, на первом – трактир, где пекут замечательные пироги.
Адрус помнил эту гостиницу еще по тем временам, когда его называли Зверем, когда он был одним из глав преступного мира столицы Занусса. В этой гостинице некогда жил маг, который теперь работал на Делию.
Кроме пирогов, у гостиницы были и другие плюсы, например – наличие неподалеку от нее, в кустах, здоровенной сливной решетки, под которой находился канализационный тоннель, из которого можно перейти на нижние этажи системы подземных ходов. И уже по нему – к той комнате-норе, где лежит корона.
Комнату в гостинице Адрус заполучил легко и просто – особого наплыва клиентов как-то не наблюдалось. Скорее наоборот, было тихо и пусто. Хозяин со вздохом пояснил, что клиентов за последние месяцы порядком поубавилось. Купцы опасаются ехать в столицу – вот только недавно Властитель подавил очередной бунт, залив улицы города кровью бунтовщиков. Не проходит и недели, чтобы кто-нибудь не попытался сместить нынешнего правителя, считая, что тот сидит на троне совершенно незаконно, – ведь правитель не император, а как известно, только император может править империей. И всегда найдется тот, кто искренне считает, что лично он достоин трона в большей степени, чем Властитель; что он достойнее, чем все остальные, довольно-таки многочисленные претенденты на трон.
Если Властителя до пор не скинули, то это заслуга не только и не столько его самого, – просто бунтовщики никак не могут договориться между собой и объединить свои усилия. И если найдется кто-то достаточно умный и дерзкий, способный обуздать Большие и Малые Дома, создать из них настоящий заговор, – снесут Властителя, и это без всякого на то сомнения.
Словоохотливый трактирщик говорил, Адрус кивал и слушал – все, что рассказал хозяин гостиницы, Адрус знал и без него. От Делии. Но информация никогда не бывает лишней. А потому – пусть говорит. Трактирщик частенько знает больше, чем любой из обычных горожан. Через трактир проходит множество посетителей, вино развязывает языки, а многим хочется похвастаться своей осведомленностью в политических делах всего континента. Только успевай раскрывать уши навстречу новой, интересной информации. Иногда бесполезной, иногда приносящей очень хорошие барыши – это знает каждый трактирщик или купец.
Например, известие о бунте в южной провинции подскажет умному человеку, что нужно попридержать хорошее вино, а потом как следует поднять на него и так уже немалую цену. Ведь этого самого вина скоро не будет почти совсем! После бунтов дороги кишат солдатами, вылавливающими многочисленные шайки разбежавшихся по лесам бунтовщиков, и неизвестно, кто хуже для купца – солдаты или разбойники. Солдаты, разбойники – это нищий сброд, который так и норовит ограбить, а то и убить. Нет, во времена смут коммерческая деятельность быстро катится под горку, и поскорее бы на троне воцарился настоящий император, который возьмет власть железной рукой.
В общем, скоро выяснилось – для империи лучшим правителем был бы этот трактирщик, знающий о политике и политиканах больше, чем сами эти политиканы.
Да, если говорить серьезно, возможно, что именно вот такой практичный и деловой человек на троне империи был бы гораздо предпочтительнее, чем некий придурок, забравшийся на вершину сословной пирамиды только потому, что папаша некогда спьяну трахнул его мать, тут же забеременевшую будущим императором. Но, увы, жизнь, она такая, какая есть, по-другому и быть не может. Трактирщик продает вино и пироги, император правит. И если пироги и вино у трактирщика замечательные, то насчет правления империей – у Занусса очень, очень большие проблемы. Чтобы понять данное обстоятельство, не нужно обладать головой здоровенной, как у взрослого дракона!
Весь день Адрус не выходил из гостиницы. Ел, пил, спал. Потребовал себе ванну с горячей водой и сидел в ней, пока вода не остыла (вернее – уснул, прямо в ванне!). Давно у него не было таких дней, когда некуда спешить, нечего делать – кроме как ждать.
Ждать нужно было до ночи, когда на улицах меньше любопытных глаз. Вряд ли кто-то сейчас помнит, как выглядит убийца императора, но зачем лишний раз рисковать? И кроме того – не все воспримут с пониманием факт того, что некий человек с мешком за плечами поднимает канализационную решетку и лезет в подземелье. Могут и стражников вызвать. И доказывай потом, что ты лезешь в тоннель по государственной нужде.
Нет уж, темнота – лучший друг лазутчика. Будет вечер, и будет дело.
* * *
Адрус ждал, что его спросят, куда он уходит на ночь глядя, имея за спиной вещмешок с подозрительным, выпирающим из него содержимым. Но кухонный мужик, позевывающий спросонок, ничего не спросил и лишь бессмысленно таращил покрасневшие с перепоя глаза куда-то в пространство, мимо безумного гостя, явно не одобряя желание идиота бродить по ночам.
Дверь за Адрусом захлопнулась, оставив его стоять на ночной мостовой, отдыхающей от дневного зноя под прохладными касаниями ночного ветерка, пришедшего со стороны моря. Здесь, в Зануссе, было заметно холоднее, чем в Ангире.
Чтобы открыть тяжеленную решетку, пришлось попотеть – она буквально прикипела к своему ложу, так что после нескольких безуспешных попыток поднять это сооружение Адрус прибег к заклинанию, которое известно любому лазутчику, мало-мальски владеющему колдовством. Полить решетку вином из бутылочки, сказать несколько слов – и вот уже ржавчина, накопившаяся за многие десятилетия, с шипением растворилась в крепком вине, а потом осыпалась вниз тонкой, неуловимой струйкой черной, остро пахнущей железом пудры.
После заклинания «похудевшая» решетка легко и свободно отскочила вверх, обнажив каменную стену, в которую были вмурованы каменные же ступеньки, уводящие в беспросветную мглу подземелья.
Хотя – не такую уж и беспросветную. Для Адруса, конечно. После жизни в подземельях у него остался «подарок» от четвероногого народа гармов – ночное видение. В темноте Адрус видел не хуже, чем днем, но не воспринимал цвет. Все казалось серо-черно-белым. Он вообще давно уже подозревал, что при ночном зрении глаза принимают участие всего процентов на десять, не больше. А может, и вообще никакого участия не принимают. Мозг в полной темноте видит напрямую, в ментальном пространстве, воспринимая отражение пространства каким-то своим органом, названия которому еще никто не дал.
Впрочем, Адрусу было совсем даже наплевать на то, каким местом он видел тоннель с вонючей речкой, которая долгие сотни лет несла свое дерьмо в залив рядом с портом. Пусть даже он видел это безобразие пяткой, локтем или задницей – на то, что он сейчас должен сделать, данное знание никак не повлияет. Он должен спуститься как минимум на триста шагов в толщу горы, туда, где трудно дышать, где обычный человек испытывает атаки паники, охватывающей его душу абсолютно без какой-либо логической причины. Просто потому, что людям в этих подземельях не место. Это не их мир. И он выталкивает человека на поверхность. Или убивает – если тот вовремя не понимает «намеков».
Запах – с ног сшибает. Все вокруг смердело, начиная от скользких стен, покрытых светящейся слизью, до пола, на котором журчал мутный ручей с плывущими в нем кусками чего-то такого, что не очень-то хотелось рассматривать. Кое-где из ила торчали кости – то ли животных, то ли людей, и это тоже не поднимало настроения.
В общем и целом «пейзаж» совсем и никак не располагал к прогулкам. Одно сейчас хорошо – мало воды. Сезон дождей еще не скоро, потому ручей нечистот хоть и вонюч, зато неглубок.
Идти до места нужно около часа – вверх, отходя от моря туда, где торчала нависающая над городом гора. Именно там, в конце тоннеля находится проход, который ведет в систему древних ходов, прокопанных неизвестно когда неизвестно кем.
Данных о строителях тоннеля в истории не сохранилось. Говорили, что это были те люди, которые создали гармов, те, кто жил на месте столицы за десятки тысяч лет до этого дня.
Возможно, все это всего лишь легенды, а тоннели в скальных породах образовались каким-нибудь естественным путем. Например, при прохождении через мягкие породы дождевой воды. Скорее всего, строители тоннелей использовали естественные тоннели, обрабатывая их с помощью магии – слишком уж гладкими были стены этих самых тоннелей.
Часть из них выкопали и гармы – это были самые узкие тоннели, почти не приспособленные для прохода крупных, вертикально стоящих существ, – таких, как человек.
Гармы, при всей их массивности и мощи, умели пробираться через такие узкие дырки, в которых человек мог бы застрять, как пробка в винной бутылке. Тело гармов идеально приспособлено для подземной жизни – мускулистое, цилиндрической формы, с крепкими кривыми ногами, на которых красовались сравнимые по прочности со сталью не убирающиеся когти. Этими когтями гармы легко прокапывали тоннели в не очень прочной горной породе, а еще – рвали противника на части, и от их когтей не спасала даже стальная кольчуга.
В том, что гармы могут находиться сейчас в тоннелях, у Адруса сомнений не было. Ведь не все же ушли в Ангир! Могли остаться щенки. А со щенками и взрослые.
Даже щенки опасны – гораздо опаснее, чем некрупная сильная собака. Взрослые же особи гармов – просто четырехногие убийцы, способные обогнать лошадь и на ходу перегрызть ей глотку, ничуть при этом не запыхавшись.
Найдя выход из сливного тоннеля – узкий проход, войти в который можно только согнувшись, практически на четвереньках, – Адрус нырнул в пролом и через несколько секунд осторожного медленного движения оказался в большом чистом тоннеле, где почти не чувствовался запах канализации. Вернее, совсем не чувствовался, если не обращать внимания на вонь, исходившую от сапог самого Адруса.
Но тут уже ничего нельзя было поделать. Тоннельный ил удивительно прилипчивая штука, и одной ложки его достаточно для того, чтобы провонять целый бальный зал. Если, конечно, туда впустят в таких сапогах.
Досадливо осмотрев грязные сапоги, снял с плеч вещмешок, выудил оттуда два стандартных коротких меча, входящих в вооружение Псов и Верных, кинжал, а самое главное – перевязь, в которую тут же и облачился. Мечи заняли свои места на спине, кинжал – горизонтально земле на поясе. В вещмешке остались только снадобья (на всякий случай), еда (куски лепешки и вяленое мясо с приправами) и бутылка, сделанная из тыквы. В ней – разбавленный колодезной водой кислый фруктовый сок, хорошо утоляющий жажду. Под землей есть реки и ручьи с чистой питьевой водой, но до них нужно еще дойти, а пить хочется всегда, особенно если идешь быстрым, бодрым шагом, почти бегом.
Чтобы добраться до нужного места, понадобилось почти два часа, и это при том, что Адрус на самом деле почти бежал, не останавливаясь даже для того, чтобы попить, – на ходу доставал бутылку, на ходу пил, стараясь не пролить ни капли.
Комната-хранилище выглядела так же, как и тогда, когда он был здесь в последний раз, – низкий каменный топчан, вырубленный в скале то ли киркой, то ли особой магией, способной изменять форму камня. На топчане – плащ. Обычный плащ горожанина – покрытый бурыми пятнами, но еще крепкий, вполне еще носимый. Не хотелось думать о том, что это за бурые пятна и как плащ попал сюда, в подземную комнату. Хотя это и так понятно…
На плаще, как на прилавке магазина, разложены хорошо знакомые предметы: метательные звездочки и кресты, метательные ножи, кинжал, трубочка для стрельбы иглами, сами иглы в длинном стеклянном пузырьке и еще несколько мелочей, необходимых лазутчику и Мастеру Смерти – начиная с шелковой удавки и заканчивая специальными перчатками для лазания по отвесным стенам.
Корона лежала с краю плаща, обычный желтый обруч, не широкий и не узкий, в палец шириной. Впереди на обруче – украшение, узкие листья, выкованные из металла. Посреди трилистника – большой фиолетовый кристалл, не очень-то и красивый. Например, те же бриллианты гораздо красивее, сверкают и переливаются огнями в свете фонарей и просто-таки слепят под солнечными лучами. Это камень (названия его Адрус не знал), ограненный со всех сторон, был просто фиолетовым полупрозрачным камешком, не вызывающим ощущения дороговизны и редкости. Ну да, красивый – как красиво окрашенное стекло, но не более того.
Полудрагоценный камень – так называют такие камешки ювелиры и знатоки. Но именно этот камень и был главным во всей этой истории. Именно он, могучий артефакт, над которым потрудились несколько могущественных магов далекого прошлого, служил символом и сутью императорской власти. Тот человек, которого специальным заклинанием привязывали к фиолетовому артефакту, становился наместником Создателя на этой земле для сотен Псов, впитавших в душу заклинание верности, и для тысяч гвардейцев, на мечах которых, как и на мечах Псов, держится императорская власть.
Никакого почтения к этому желтому обручу у Адруса не было. Присутствовало даже что-то вроде брезгливости – вот он, высший знак власти, той власти, что лишила Адруса всего, что было ему дорого. Неужели этот желтый обруч стоит стольких жизней людей? Страданий, мук?
Корона звякнула, плюхнувшись на дно вещмешка, туда, где нашли свое место метательные звезды и кресты. Можно было бы оставить их здесь, не хотелось тащить лишний вес, но это хорошее оружие, и Адрусу жалко было бросать его здесь ржаветь и гнить, превращаться в ржавчину-труху. Да и не такой уж большой вес, особенно если часть содержимого вещмешка переправить туда, куда надо. А именно – в желудок.
Сел на топчан, достал сверток с лепешками и мясом, принялся жевать, задумчиво глядя в пространство. Думать не хотелось, тем более что к бездумью располагала и атмосфера подземелий – звон в ушах от невероятной тишины, которой не бывает наверху, запах камня и пыли, а еще – легкий запах «псины», запах гармов, которые здесь когда-то обитали.
Нахлынули воспоминания: вот они с Рагхом бегают по тоннелям, веселые, счастливые. Им было хорошо вдвоем, жаль, что все так закончилось. Где ты теперь, друг четвероногий? Как тебе живется там, в далеком краю? Надеюсь, ты счастлив…
Дожевал мясо, с трудом дробя засохшие подкопченные волокна крепкими белыми зубами. Открыл флягу-тыкву, запил обед кислым соком. Полегчало. Даже настроение слегка улучшилось.
Демон с ними, с воспоминаниями! Все когда-то проходит, что теперь поделаешь?! Найдет Рагха, обязательно найдет! Вот только с делами разберется и найдет!
Вдруг в голове будто зазвенел сторожевой колокольчик. Что-то беспокило, тревожило, что-то, что заставляло схватиться за рукоять меча. Запах! Запах гарма! Как он мог сохраниться по прошествии столь долгого времени! Почему сразу об этом не подумал?! Теряет хватку?
Пружинисто встал, нацепил на спину вещмешок, достал из ножен мечи. Прислушался. Ничего не было слышно. Та же самая мрачная тишина подземелий, и только тонкий, едва уловимый запах свежей псины указывал, что здесь что-то не так.
Шагнул к выходу и, прежде чем выйти, задержался на пороге, машинально посмотрев направо и налево. И сердце заледенело в ожидании беды.
Справа и слева, везде, куда падал глаз, – гармы. Черные и белые, пятнистые и не очень – они молча ждали, не выдавая своего присутствия ничем. Кроме запаха. Если в одном месте собирается такое количестве четвероногих, в предках которых были собаки, запах псины почувствует всякий, кто имеет нос. Даже если это не такой чувствительный нос, как у Адруса. А нос Адруса прекрасно различает десятки, если не сотни запахов, и гораздо лучше, чем любой из обычных горожан.
Молчат. Смотрят. Не двигаются. Но это обманчивое спокойствие – гарм прыгает молниеносно, это не какая-то там дворовая собака, это настоящий зверь, способный одним движением челюстей перекусить голень человека!
Слева движение. Повернулся – на носках, в стойке, готовый отразить нападение – и не поверил тому, что услышал:
«Привет, брат!»
– Рагх! – Адрус от неожиданности выдохнул, застучало сердце. – Ты откуда здесь?! Вы же ушли?!
«Мы вернулись, брат! – ментальный голос гарма был спокойным, но с оттенком грусти. – Там, куда мы пришли, нас не ждали. Там нельзя жить. Нас там не ждали. Потому мы вернулись домой. И теперь, наверное, навсегда. Я знаю, что случилось, брат. В городе. Потому ты сейчас должен отсюда уйти. И как можно скорее. Я сейчас тебя провожу. Пойдем!»
Гарм подошел к Адрусу, ткнулся ему в бедро лобастой огромной головой, прошел мимо, коснувшись боком, – нарочно, как принято у гармов, и быстро потрусил по тоннелю, не глядя, следует ли за ним человек. Гармы раздвигались в стороны, безмолвно пропуская сквозь стаю, но Адрус видел, как у некоторых из них поднималась верхняя губы, освобождая белые, острые, как кинжалы клыки.
«Бегом, брат! Пока они не опомнились! – Рагх был серьезен и озабочен, как никогда. – Я сказал, что, если тебе причинят вред, больше лечить их не буду! Но они все равно могут сорваться! Ты убил много гармов! И они тебе этого не простят!»
– Эти гармы убивали беззащитных людей, брат! – Адрус бежал легким, стелющимся бегом, как гарм на охоте. – Я защищал людей! И не люди пришли в подземелья гармов, а гармы вышли наверх, чтобы убивать!
«Я все знаю, брат. Но это были их близкие. А ты их убил. Нужно время, чтобы все успокоилось, слишком свежи раны! А чтобы было это самое время – отсюда нужно выбраться! Так что поторапливайся! Мы выйдем наверх у горы, у старого дерева. Оттуда ты доберешься поверху. Сейчас нужно выбраться из тоннелей, и побыстрее!»
– Я бы хотел с тобой поговорить, – сказал Адрус с грустью. – Хочу, чтобы ты рассказал мне о том, где вы побывали! Я ведь собирался тебя разыскивать!
«Потом расскажу, брат, – интонации Рагха стали совсем грустными. – Ничего там хорошего нет. Многие погибли».
– Отец?! Мать?! – Адрус вдруг похолодел от предвкушения ответа и не ошибся:
«Погибли. Я сейчас не хочу об этом говорить, братец. Пожалуйста, в другой раз. Я найду тебя. Ты помнишь, что я всегда тебя найду, если захочу?»
– А сейчас не захотел найти? Ты же знал, что я в Ангире. И ты меня не нашел?
«Не мог. Но собирался искать… как и ты. Так сложилось. Ты убил не всех тех, кто приходил в город. Они здесь, среди нас, и… ты выглядишь в их рассказе очень, очень плохо. Потому я боюсь за тебя. Да и за себя тоже. Я ведь не буду стоять в стороне, когда тебя станут убивать. И поляжем вместе. И это после того, как нашел себе красивую самочку. Согласись – уйти в Страну Вечной Охоты до того, как сделал щенка, будет очень обидно! А ты сделал щенка?»
– Похоже, что и не одного, – задумчиво заметил Адрус, вспомнив бурные ночи, – с десяток – точно.
«Да, ты времени даром не терял! – фыркнул Рагх и потряс головой. – И это хорошо! Но все равно – тебе рано в Страну Вечной Охоты! Так что передвигай конечности да поглядывай на затылок – чтобы не прокусили! Потом расскажешь мне, как так вышло… со щенками. Да и вообще – все расскажешь. Чувствую, тебе есть что мне рассказать. И повеселее, чем мой рассказ… давай, давай, быстрее! Я слышу погоню! Выскочим наверх – они отстанут! Еще, еще наддай!»
* * *
Они успели. Когда Адрус вылез из узкой норы возле огромного, наполовину сухого дерева, солнце уже показало краешек своего огненного диска из сверкающего Зеленого моря, нестерпимо яркого после сумрака тоннелей.
Адрус некоторое время почти ничего не видел, промаргивая залитые слезами глаза. Через пять минут он уже сидел рядом с Рагхом, прижав его лобастую голову к груди. Рагх щурился под солнечными лучами, и его уродливая, но такая прекрасная и родная голова была горячей, как у человека, схваченного болотной лихорадкой. Но для гармов это нормально, Адрус помнил. Температура их тел выше, чем у людей.
Они сидели так до тех пор, пока солнце окончательно не вылезло из ночной постели, а потом гарм тихо поднялся, лизнул Адруса в ухо шершавым, мокрым языком и бесшумно, как ночная тень, скользнул в темное зево пещеры. День – не для гармов. Ночные Демоны любят тьму.
И Адрус пошел к городским воротам. Вокруг стрекотали насекомые, прятавшиеся в кустарнике и ветвях деревьев, протяжно свистели юркие птицы, питающиеся этими самыми насекомыми, одуряюще пахли розовые цветы, устроившиеся на колючем кустарнике, получившем в народе название «держидерево», но Адрус ничего не замечал. В душе было грустно и пусто. Встреча с Рагхом не принесла радости. Не так ее представлял Адрус, совсем не так.
Но потом он успокоился и решил, что все изменит. И если он сможет помочь гармам – сделает это! В противном случае когда-нибудь случится то, что случилось в Ангире. И в этом случае от странного подземного народа гармов не останется совсем ничего. И никого. А этого допустить нельзя. Он в этом уверен. Эти существа заслуживают жизни. Никакие они не демоны. Вернее, не большие демоны, чем люди.
И снова вид одинокого путника не вызвал у привратных стражей ровно никакого интереса. Две медные монетки, и вот Адрус уже шагает по улицам города, прямиком к гостинице – туда, откуда начал свое подземное путешествие. Хотелось вымыться, хотелось поесть горячей еды, сытной похлебки. Поспать – и это тоже. А когда отдохнет, поспит хотя бы часа три, тогда и можно будет отправиться к Делии. Со свежей, умной головой, готовым к любым неожиданностям.
Нет, вообще-то Делии он верил, но… Властителю, ее начальнику, – нет. Ни на одну медную монетку. А потому нужно предусмотреть любые варианты развития событий.
Через два часа чистый и сытый Адрус лежал в постели, в темной комнате с плотно занавешенным окном, и спал спокойным сном, без сновидений и кошмаров. Здоровый сон здорового человека, который сделал хорошую работу и может теперь отдохнуть перед следующим трудовым днем.
Вечером Адрус проснулся, спустился в зал трактира, плотно поужинал и снова завалился спать, предварительно осведомившись у Эндела, как тот себя чувствует и есть ли у него еда.
Еда у Эндела была – дракон умудрился отыскать на тракте дохлую лошадь, сброшенную в овраг нерадивым караванщиком, и как следует попировал вылежавшейся на солнце дохлятиной. Минут пятнадцать дракон расписывал Адрусу прелести поедания тухлого червивого мяса (его всегда забавляло отвращение людей к такой замечательной вкуснятине), затем они «расстались», потому что оба хотели спать после сытного ужина.
Адрус после прямого общения с драконом успокоился – избавился от мучившей его мысли, что Эндел, не приспособленный к жизни «на воле», привыкший получать пищу по часам, а еще тогда, когда захочет, будет страдать в отсутствие привычного, сытного и спокойного распорядка. Однако, как выяснилось, Эндел откровенно наслаждался бездельем и свободой, был доволен, весел и, можно сказать, счастлив. Единственное, чего ему недоставало, – это самок, готовых с ним разделить его послеобеденный отдых.
Адрус же, честно сказать, не помышлял ни о каких подобного рода развлечениях, хотя недостатка в предложениях не было. Ему усиленно строила глазки молоденькая, но шустрая девица-подавальщица в трактирном зале. Она все время наклонялась к гостю-красавчику, демонстрируя в глубоком вырезе платья довольно-таки внушительные полушария, свидетельствующие со всей откровенностью о том, что владелица полушарий настоящая женщина, которая не прочь разделить постель с настоящим мужчиной. Не очень жадным на пару монет серебра.
Но нет. Во-первых, эта девица, уже не первой свежести, побывавшая в сотнях мужских рук, точно не была предметом мечтаний новоявленного драконьего лекаря. Он, как недавно выяснилось, предпочитал женщин стройных, с небольшой грудью и крепкими, сухими мышцами.
А во-вторых, когда ты в работе и впереди туманная перспектива общения с власть имущими, тебе не до пахнущих рыбой и луком любвеобильных «красоток». И просто красоток.
Все потом. После выполнения задания. Стрела, пущенная в цель, не отдыхает, она летит, пока не попадет в «мишень» и не напьется горячей крови. Сейчас Адрус – как стрела или арбалетный болт; долетит, сделает дело, вот тогда и…
В общем, отправился спать он совершенно один, если не считать дракона, который дрых где-то в чаще леса, но присутствовал в сознании Адруса сладострастными картинками, на которых два дракона рычали, хлопали крыльями и норовили то ли убить друг друга, то ли зачать еще одно такое чудовище. Конечно же, верно второе. Хотя и выглядело это – как первое.
Проснулся Адрус через час после рассвета, словно по сигналу полкового колокола. Спал он довольно-таки беспокойно – отчасти из-за развратных картинок, наведенных драконом, отчасти из-за того, что дважды за ночь в его дверь кое-кто тихо скребся – некая огромная сисястая мышь. Адрус на поползновения этой «мыши» так и не ответил, и утром, когда девушка зло швыряла перед ним на стол чашки с сытным завтраком, не удостоил ее даже взглядом. Чаевые, впрочем, оставил довольно щедрые, но это ничуть не купило прощения отвергнутой женщины.
Собрав вещи, вышел из гостиницы, напоследок подмигнув обиженной девице, чем вызвал ее яростный испепеляющий взгляд, и побрел туда, где на небольшой площади возле Верхнего рынка сиротливо стояли пять потрепанных жизнью двухколесных повозок, в которых мирно спали пятеро извозчиков.
После непродолжительного общения с бородатым, пахнущим лошадиным потом и курительной смесью грубым мужиком, Адрус забрался в коляску, и скоро она уже катилась по булыжной мостовой, высекая искры окованными сталью огромными колесами.
Со слов извозчика, всю дорогу хриплым басом жаловавшегося на несчастную судьбу и отсутствие клиентов, жизнь в городе после того, как убили императора, стала совсем уже невыносима – купцы не едут, товар не везут, все боятся бунтов, вспыхивающих регулярно, не менее раза в неделю. А раз нет купцов и товара, значит, нет и сельских лавочников, в прежние времена мышиными стаями сновавших по всем городским рынкам, начиная с портового, где можно купить и одежду со следами крови, и оружие, зазубренное в схватке, заканчивая Дворянским рынком, на котором продаются самые изысканные и редкие товары – шелка, благовония, экзотические пряности и ювелирные изделия. Жизнь города застыла, погрязнув в заговорах и разборках мелких и крупных дворянских Домов.
Искомое поместье находилось в элитном районе города, это было видно сразу хотя бы по тому, что здешние улицы были чисты, без малейшего намека на выброшенный на углу мусор, а еще – улицу густо утыкали фонарные столбы, фонари которых исправно зажигались с закатом и тушились на рассвете. Здесь не бросались на прохожих ночные грабители, нельзя было сломать ногу, упав в яму, до половины заполненную помоями, в этом районе прохаживались патрули городской стражи, которую где-нибудь в портовом районе найти можно было только в том случае, если ты привел стражников с собой, само собой, заплатив им внушительную мзду. Благополучный район. Не для всех.
Постучав в ворота, Адрус приготовился ждать, зная, как медленно шевелятся привратники в таких поместьях, однако буквально через десять ударов сердца калитка в воротах распахнулась, и неприметный человек, на которого взглянешь дважды, но не запомнишь его бесцветного лица, типичного для шпиона, пригласил Адруса внутрь, коротко поклонившись и сделав приглашающий жест рукой.
Это было немного странно, ведь Адруса здесь никто не знал, как не знала и Делия, что он вернул себе свое лицо, но вообще-то рядом с Делией никогда не бывает ничего очень уж странного, потому что ни одна странность не выдерживает сравнения с самой большой странностью в этом городе, а именно – с самой Делией.
– Мне нужна госпожа Делия, я… – начал Адрус, но человек еще раз поклонился, перебил:
– Простите, я знаю, кто вы. Пожалуйста, войдите внутрь. Госпожа Делия ждет вас возле бассейна, вместе с господином Манагаром. Прошу вас!
Мужчина снова кивнул и вновь сделал приглашающий жест, отойдя чуть в сторону, освобождая проход. Адрус пару секунд замешкался, окинув взглядом стены поместья, ворота, улицу, но потом шагнул за ворота, настороженный, готовый ко всему.
Делия находилась у бассейна. Когда Адрус медленно и бесшумно вошел на площадку, где перед бассейном стояли кресла, столики с угощением и напитками, девушка как раз готовилась к прыжку. Она вытянулась в струну, подняв руки над головой, а потом с места, без особых усилий подпрыгнула на высоту человеческого роста, сделала оборот в воздухе и почти без всплеска вошла в воду.
Зрелище было очень красивым, можно даже сказать – великолепным. Тонкая, пропорциональная, смуглая девичья фигурка, освещенная солнцем, прозрачная вода, пышная зелень сада – если и существует где-то во Вселенной более прекрасное место, то оно ненамного отличается от этого!
Сара тоже была здесь. В отличие от Делии, полностью обнаженной и абсолютно не стесняющейся своей наготы, воительница одета – легкая рубаха, легкие мужские штаны. Все свободное, не сковывающее движений. За спиной – два меча наподобие тех, что носят Псы и Верные. Сара сидела в кресле, прикрыв глаза, но, когда Адрус вступил на камни площадки перед бассейном, тут же встрепенулась и, узнав Адруса, просияла.
Адрус шагнул к ней, вскочившей со своего места, обнял, чувствуя, как напряглись стальные мышцы воительницы, и, глядя ей в глаза, поцеловал в губы. Глаза Сары улыбались, она явно была рада встрече со своим любовником.
– О! Наконец-то! А мы тебя тут уже заждались, от скуки чуть не все померли! – прогудел мужской голос справа, из-под деревьев, где сидел Адал Манагар. Адрус его заметил сразу же, как вошел. Как и обычно, вокруг старого пирата суетились обнаженные молодые рабыни – растирая, умащивая, массажируя хозяина. Их было не меньше десятка – красивые, молоденькие, свежие. Смотреть на них было так же приятно, как и на Делию. Никакого лишнего жира – стройные, крепкие, с плоскими животиками, крепкими попками и маленькой, девичьей грудью, – они должны были стоить больших денег, насколько Адрус в этом разбирался. Адал на самом деле был очень богат, без всякого сомнения.
Кстати сказать, Адал был обнажен – и тоже, как обычно. В принципе, Адрус его понимал: если имеешь возможность не парить чресла под плотной, не пропускающей воздуха одеждой, так почему бы и не ходить голышом? В такой-то жаре! Он и сам-то, в своем поместье, ходил голым, ничуть не стесняясь гостей-дракониров. Как, впрочем, и они не озабочивались тем, чтобы натянуть на себя одежду. «Условности, все – условности! – как однажды сказал ему Дарик. – Мы, дракониры, выше условностей, которыми забита голова обычного человека!»
Вот и Манагару было плевать на всех и на все, главное – чтобы ему было удобно и хорошо. Как сейчас, когда две рабыньки старательно обрабатывали его гениталии, ничуть не стесняясь того, что за ними наблюдает незнакомый мужчина, а еще – с десяток лучников, сидящих на стенах и в кроне деревьев.
Да, всех этих лучников Адрус сумел засечь – большинство практически сразу, остальных – пока стоял у бассейна и целовался с Сарой. Умение никуда не делось, оно вбито в Мастера Смерти в буквальном смысле палкой и – навсегда.
Адрус хотел ответить Манагару, но не успел: раздался яростный визг, и Делия – как была голая, мокрая, прямо из бассейна – бросилась на шею, обхватила Адруса руками и ногами:
– И-и-и! Вот он! Наконец-то! Я знала! Я знала, что ты приедешь! О Создатель, как я тебя ждала! Как я по тебе соскучилась!
Чувствовать прижавшуюся Делию было очень приятно. Гладкая кожа девушки пахла благовониями, смеющееся, прекрасное личико было свежо и соблазнительно, пухлые губы сочны и красны, будто она их нарочно накрасила румянами для губ.
Адрус вдруг задохнулся от желания: ему захотелось завалить девушку на камни возле бассейна и тут же взять ее – жестко, грубо, сильно, чтобы она стонала, кричала, чтобы закатывала глаза и кусала губы, ощущая Адруса!
Наваждение было невероятно сильным, могучим, Адруса просто-таки скрутило судорогой желания, выбив из головы все мысли, кроме одной: «Я хочу ее! Я хочу ее прямо сейчас!»
Отрезвил взгляд Сары – долгий, изучающий, грустный. Этот взгляд был как ковш ледяной воды за шиворот после того, как два часа сидел на самом солнцепеке, мечтая о глотке холодного пития.
– А мы с Сарой подружились! – радостно сообщила Делия, так и вися у Адруса на шее и сжимая его талию голыми бедрами. – Она такая умненькая! И такая сильная! Как мужчина!
– Они вместе спят! – безмятежно пояснил Адал. – Вместо того чтобы, как и положено всем нормальным бабам, трахаться с настоящим мужчиной, они занимаются богопротивным делом, проклятые полизуньи! Я им предлагал спать со мной, так нет же – эта дура только о тебе и мечтает! Говорит, что не будет тебе изменять, что на свете есть один мужчина, который с ней будет спать, – и это ты! Дурища! Как будто спать с бабой – это не измена! Тьфу! Бестолочь!
– Вот сейчас возьму и прикажу тебе, чтобы ты отрезал свой член! И выбросил на помойку! И посмотрим, как ты тогда запоешь! Небось тоненьким таким голосом, сладким запоешь?! А, Манагар?! Приказать? Чтобы ты поменьше болтал?!
– Ладно, ладно! Чего разбушевалась?! Погорячился я! – Манагар ухмыльнулся и погладил мелькающую у него между ног голову старательной рабыни. – Это я так просто… шучу! Рад, что Адрус все-таки прибыл. Ну что, когда пойдем за короной? Люди готовы! Пора заниматься делом!
Адрус помолчал, посмотрел на солнце, на бассейн, пожал плечами:
– А чего за ней идти? Она у меня. Вот тут, в мешке. – Он медленно развязал устье мешка, достал корону, повертел в руках, прищурившись посмотрел на желтый обруч, сверкнувший на солнце, и бросил его обратно, снова завязав узел стягивающей горловину веревки. – Нужно только доставить ее во дворец. Властителю. Кстати, а где наш великий маг? Куда он…
Адрус не знал, что именно его насторожило. То ли поза Манагара, напрягшегося, как для прыжка, то ли его сузившиеся глаза, похожие на глаза лучника, выбирающего цель, но только теперь он знал наверняка – беда!
– Опасность! – успел крикнуть он, и его голос перекрыл рев Манагара:
– Атака! Атака! Атака!
Вот когда Адрус пожалел, что убрал мечи в вещмешок. Ему не хватило двух секунд, – рабыни, которые ублажали Манагара мгновение назад, уже неслись к нему с невероятной, нереальной скоростью, как тени из ночных кошмаров. В руках – небольшие кинжалы, и последняя оторопелая мысль была: «Где же они их хранили?!»
Но, прежде чем рабыни добежали до Адруса, засвистели стрелы. Две стрелы вонзились в грудь Сары, засев там наполовину, одна рванула плечо Адруса, остальные прошли мимо, высекая искры из брусчатки. Делия каким-то образом умудрилась увернуться от стрел, и на ней не было ни царапины. И первое, что она сделала, завопила во весь голос:
– Манагар! Стоять! Останови их!
Но Адал только ухмыльнулся и махнул рукой, указывая на Адруса и двух девушек:
– Убить их! Убить!
Если бы не Сара, Адрусу пришлось бы туго. Когда стрелы попали ей в грудь, она даже не изменилась в лице, мгновенно выхватила мечи и встала перед Адрусом, лихорадочно развязывающим вещмешок.
Первая волна нападавших разбилась об нее, как о скалу. Воительница срубила двух ближайших рабынь, как коса крестьянина рубит траву. Одно плавное движение, и две девицы, только недавно услаждавшие взгляд и радующие наблюдателя красотой, превратились в кровоточащие куски мяса!
Когда Адрус все-таки извлек из мешка мечи, все рабыни, которые бежали на них от Манагара, были уже мертвы. Сам Манагар куда-то исчез, а со всех сторон к месту схватки бежали вооруженные люди – их было много, очень много, слишком много! На трех человек – на раненую воительницу, из уголка рта которой сочилась кровь, на Делию, скалящуюся в ярости, как загнанная в угол собака, и Адруса – холодного, сосредоточенного, как всегда бывало в минуты опасности, мчалась сотня, не меньше, и часть ее на ходу натягивала луки и поднимала арбалеты.
Бросил один меч Делии, поймавшей его на лету, за рукоять, себе взял кинжал, еще один меч, мгновенно затянул завязки мешка и тут же накинул его на голую спину Делии:
– Неси! Я прикрываю! Бежим в дом! На открытом пространстве нас всех перестреляют!
Подтверждая слова Адруса, свистнули несколько стрел, с трудом отбитые Сарой и Делией. До входа в дом около ста шагов, и они могли стать последними в жизни. А пожить-то вообще-то хотелось!
– Бегом! Уходим! – Адрус толкнул Делию к дому, и она помчалась, сверкая пятками и голым задом. Входная дверь закрывалась, кто-то успел проскочить в нее раньше и теперь пытался отрезать беглецов от спасительного укрытия, но тут вперед вырвалась Сара.
Она неслась, как атакующий бык, и со всего размаха врезалась плечом в закрывшуюся дверь. Тяжелая, массивная створка отскочила назад, будто сделанная из бумаги, припечатав к стене того, кто за ней был. Когда Адрус проскользнул в щель между дверью и косяком, все уже было кончено – в луже крови лежал крепкий парень из охраны поместья, рядом с ним – меч и кинжал.
Адрус закрыл задвижку-засов, прислонился к стене, вытер лоб мокрой рукой. Посмотрел на руку – она была красна от крови. Только потом почувствовал боль – болела щека, распоротая то ли стрелой, то ли брошенным кинжалом, левое плечо – рубаха набухла от крови. Еще несколько порезов обнаружились в куртке, и не только порезов – небольшой метательный нож застрял в куртке, под мышкой, чудом не достав до тела. Совсем маленький, как игрушечный, но с очень неприятным синеватым налетом на кончике клинка. Яд! Хорошо, что не достал до кожи!
– Что это было? – мрачно осведомился Адрус, посмотрел на Делию, сидевшую у стены на корточкам и повесившую голову на сложенные на коленях руки. – Ты же сказала, что связала его заклинанием верности?! И какого хрена он тогда на нас напал?!
– А вот я сейчас кое-кого спрошу! – вскинулась Делия и, как пружина, взвилась вверх, стройная и опасная – как обнаженный клинок. – Сейчас я его притащу сюда, негодяя!
Она исчезла в глубине коридора и через минуту появилась, толкая перед собой заспанного мага. Маг тоже был обнажен, испуганно таращил глаза, косясь на разъяренную, окровавленную Делию.
– Вот! Ну-ка, расскажи нам, как это Манагар сумел напасть на нас, если он подвергнут действию заклинания верности?! И лучше тебе ответить как следует, иначе я тебе башку снесу – просто-таки на раз! Постарайся меня убедить, что ты в этом не виноват!
Делия с размаху хлестнула мага мечом по голому заду, оставляя на нем красный отпечаток. Маг вздрогнул и непроизвольно схватился руками за болтающиеся гениталии. Делия заметила это, хрипло захохотала:
– Дурак! Не того боишься! Тому, у кого нет башки, член не нужен! Хотя… вначале, пожалуй, отрежу именно его! Ну, говори – как так получилось, что Манагар на нас напал?!
– Да я не знаю ничего! – возмущенно всплеснул руками и фыркнул маг. – Я ушел в дом, отдыхал с рабыней, тут появляешься ты, рабыню несчастную зачем-то убиваешь, меня тащишь сюда! И что я должен тебе ответить?! Дай хоть одеться, демоны тебя задери!
Маг прикрыл пах ладонью и снова покосился на Делию. Та хотела что-то сказать, скривила рот, подняла меч, как для удара, но Адрус ее остановил:
– Всем стоять! Значит, ты не знаешь, что произошло?
– Да откуда?! Я первый раз слышу, что у вас там какие-то проблемы! Я все сделал так, как положено. Пример – Сара! Заклинание работает! Оно может не сработать в одном-единственном случае, если… хм… нет, в двух случаях. Если тот, на кого наводят заклинание, такой, как ты, со способностью сопротивляться колдовству, и если… хм…
– Если заклинание уже было наложено! – мрачно закончил за него Адрус. – Так?
– Так! И это самое простое объяснение! Я ЗНАЮ, что сделал все правильно! И я не могу без длительного осмотра, без специальных исследований определить – подвергался ли этот пациент действию заклинания верности или нет! А если подвергался, тогда – все! Больше его заклинать этим заклинанием нельзя! Только раз в жизни!
– Он ведь себе в грудь меч воткнул! – Делия врезала по стене кулаком так, что с нее посыпалась пыль. – Как это объяснишь?!
– Я объясню. – Адрус тихонько пощупал распоротую щеку, поморщился. – Если ему хозяин прикажет действовать так, как если бы он подчинялся другому хозяину, ты и не поймешь, что подчиняется не тебе. Что касается меня – я сам себе приказываю и сам исполняю. Имея достаточно сильную волю, изобразить подчинение довольно легко. Особенно – если знаешь, что не умрешь, что тебя спасут. Делаю вывод: Манагар тебя обманул. И тогда к тебе вопрос: где твои люди? Где Псы, что с тобой были? Почему нет охраны?
– Была. Но, похоже, теперь ее нет, – пожала плечами Делия и посмотрела на мага. – Ладно, оденься, демоны тебя задери! И займись Сарой – она еле стоит, не видишь, что ли? Лечи ее срочно. А мы с Адрусом проверим окна и двери – как бы через второй этаж не влезли. Да и в доме могут прятаться… проверить надо… как следует.
* * *
– Не так я представляла себе нашу встречу! – Делия откинулась на кровати, пачкая красным белые простыни (пришлось перебить еще с десяток челяди – рисковать было нельзя). – Совсем не так!
– Может, оденешься? – Адрус хмуро посмотрел на гладко выбритый лобок «напарницы», отвел взгляд.
– Хм… – Делия приподняла голову, осмотрела себя, будто увидела впервые, и тонко улыбнулась. – Что, отвлекает? А я как-то и не замечаю уже. Когда убиваю ночных грабителей, всегда раздеваюсь. И одежда не пачкается, и… не знаю, почему. Мне кажется, так правильно. Читала в старинной книге – воины одного из племен шли в бой, раздевшись донага. Это поддерживало их боевой дух. Это и еще особые грибы, которых они нажирались перед боем!
Делия захихикала, ее плоский живот вздрогнул, напрягся, обозначив кубики мышц.
– Знаешь, а ведь Адал правду сказал. Я с Сарой сплю. Она очень хорошая! Ты не подумай, я ей не приказывала! Ну… только вначале приказывала, а потом – нет! Ей нравится со мной, мне нравится с ней! Но я все равно тебя хочу. Очень хочу, больше всего на свете! Я уеду с тобой, хочешь? Отдадим корону Властителю, и я с тобой уеду! Рожу тебе детишек, у нас будет свой дом! Хочешь свой дом?
– У меня есть свой дом, – усмехнулся Адрус. – Поместье. Больше, чем это. И красивее. И дракон свой есть.
– У тебя! Дом! Свой дракон?! – Делия выпучила глаза от удивления, не в силах выговорить ни слова, с минуту рассматривала Адруса, как диковинку. – Ты врешь! Ты наверняка врешь!
– А что же ты не сказала ничего по поводу моего лица? – снова усмехнулся Адрус. – Шрамов-то нет.
– О демоны! Точно! – взвизгнула Делия и хлопнула ладонями по голым бедрам. – Шрамов нет! А я-то и думаю, чего мне не хватает?! Тьфу! Я не то хотела сказать! То есть… ну ты понял! Дело в том, что я тебя всегда видела тем, прежним. Я не видела шрамов. А тут еще суета эта, беготня… вот и упустила из виду! Ты опять красавчик! Это здорово! А как все получилось? Как это все было, можешь мне рассказать? Пока время есть!
– А оно есть? – Адрус с сомнением помотал головой. – Как думаешь, чего они затихли?
– Чего? Да ясно – чего! Сейчас они расставили стрелков и держат все щели дома под прицелом. Тут есть выход в канализацию, но будь уверен – они и там нас ждут. Накапливают силы, а потом пойдут на штурм. Похоже, что людей у них здесь хватает. Ты заметил, как быстро двигались девки? Как они работали с оружием? Это Мастера Смерти, точно. Я еще в Ангире, у Манагара, подумала – зачем ему тренировочные площадки? Этот старый скот Манагар не прост! Его дом, похоже, что-то вроде базы шпионов, и сам он – глава шпионской сети! Были у меня подозрения ведь, были! Расспрашивала я его, но он ничего не сказал! Я-то думала, что он у меня под контролем, понимаешь? А он сумел меня обмануть! Дура, ох дура! Сама влезла в ловушку и тебя втянула! Но все равно – расскажи, что случилось за те недели, что мы плыли в Занусс. У тебя заболел дракон. Насколько я понимаю – ты его вылечил. А дальше что? Откуда дом? Поместье? Что я не знаю? Ну! Не томи! Рассказывай!
– Только в двух словах, – вздохнул Адрус. – Мне кое-что обдумать нужно….
* * *
– Вот это да! – Делия недоверчиво покачала головой – Дворянин?! Маг?! Драконий лекарь?! У меня слов нет… Просто – слов нет! Но что-то ты недоговариваешь, а? Я же по глазам вижу! Ладно, ладно, потом расскажешь. Ну что будем делать? Нужно как-то выбираться. И к Властителю! Отдадим корону и улетим! Дракон унесет двоих, как думаешь?
– А Сара?
– Сара сама доберется! На корабле! Или – ты о чем? – Делия задумалась, и вдруг ее кукольно-красивое лицо просветлело. – Ты о ваших отношениях? Да если хочешь – спи с ней! Мы можем ее и в постель к нам брать! Втроем будем! А что?! Я же тебе говорю – она мне нравится, мы с ней сдружились! Я ей верю! И я не ревнивая! Хочется – будь иногда с Сарой! Или рабыню какую-нибудь бери, ничего страшного! Поженимся – я буду дворянкой! А что, здорово, правда? Быть дворянкой!
– Иди… посмотри, что там с Сарой. Что Агристус делает, проверь. А я пока подумаю, что будем делать, – вздохнул Адрус, не разделявший радости девушки от предвкушения замужества и обретения дворянства. Честно сказать, он как-то по-другому представлял себе свою семейную жизнь. Нет, вообще-то он никак ее не представлял, эту самую семейную жизнь, если уж совсем честно. В планах Адруса не было семьи, кучи детишек и всего такого. Впрочем, как и долгой, счастливой жизни. Стрела, созданная лишь для того, чтобы попасть в цель, не задумывается о жизни после полета. Ее просто нет, той жизни. Вот и Адрус – стрела, которая попала в цель, но теперь не знает, как жить дальше. За нее решали боги…
Делия не стала протестовать. Легко вскочила и, повиливая крепким задом, вышла из комнаты – бесшумно, мягко, как большая кошка.
«Все-таки поразительно красивая девка! – мысленно проговорил Адрус. – Как думаешь, брат?»
«И чего красивого? Рогов нет, хвоста нет, кожа бледная, как у червяка, глазки маленькие, ноги тощие – тьфу! Даже чешуи нет! Все-таки мы, драконы, гораздо более совершенные существа, чем вы, люди! Нет, ну ты согласись – мы и умные, и красивые, и живем дольше! И вообще – мы самые лучшие на всем свете! Признай это наконец-то!»
«Не признаю, – фыркнул Адрус. – Ну что, ты связался с местной стаей?»
«Да. Они сообщили драконирам, дракониры сообщили командованию. Ждут теперь, что скажет Властитель».
«Трудно было уговорить? Имею в виду – чтобы они заставили дракониров вмешаться?»
«Я сказал все так, как ты мне велел, – что у тебя корона императора Занусса, что тебя пытаются убить агенты Ангира, чтобы отнять корону и отправить ее ангирскому императору. И что, если они не сообщат Властителю, – это будет воспринято как государственная измена. Интересно только: ну вот восприняли как измену, да. И дальше что? Пришли арестовать. И? Ну вот только представь – тебя пришли арестовать, и я об этом, само собой, знаю. А дальше? Дальше я их всех просто разорву на части. И этим все закончится».
«Нет, брат, этим как раз все и начнется, – вздохнул Адрус. – Стая ополчится против тебя, потому что ты убил людей без ее позволения. Драконы или тебя изгонят, или попытаются убить. Почему? Потому что так велят люди. Потому что без людей они теряют спокойную, сытую жизнь – еду, крышу над головой, прислугу. Если империя откажется от драконов – им самим придется добывать себе пищу. А драконы от этого уже отвыкли. Драконы уже не могут жить без человека, понимаешь? Драконы давно уже превратились в домашних животных. В рабов. Прости, но это правда».
Молчание.
«Ты прав. Конечно, ты прав. Только не говори этого никакому другому дракону. И драконирам – тоже. Они будут очень недовольны. Кстати, мне только что передали, что к тебе вышел большой отряд Псов. Так что держись – скоро тебя освободят. А что касается твоей самочки… да пусть летит. Доберемся потихоньку – если ты ее хочешь взять с собой. Только уж больно худая! Вторая твоя самка поинтереснее, мяса побольше! Придется тебе откормить самочку получше. Мяса побольше ей давай! С приправами! Сало можно – но чтобы немного полежало, чтобы сок дало. И бегать ей много не давай – пусть лежит! Ладно, я наготове, если что – кричи. Пока пообедаю. Я тут быка нашел дохлого… О! Забыл! Самое главное я забыл! Драконы сказали, что помогут тебе, но и ты должен им помочь. Помнишь того придурка, которому я хвостом по башке врезал? Так вот – похоже, что у него драконья лихорадка. Стая волнуется, боятся, что и остальные драконы заразятся. Брат… я чувствую… ты ведь не удивился, правда?»
«Не удивился».
«Это то, о чем ты говорил? Когда мы с тобой обсуждали здешнюю стаю?»
«Да. Я знал, что так будет. Ведь ты только недавно освободился от болезни, но она все еще сидит в тебе. И когда ты ударил чужака, болезнь попала ему в кровь. Извини, что сразу тебе этого не сказал».
«То есть ты заранее знал, что они заразятся?!»
«Если бы не напали, не заразились бы. И к тому же – я же не отказываю в помощи. Обязательно помогу… если они нам помогут. И только так».
«Ты хитрый, мой маленький брат. И ты прав – нечего было на нас хвост подымать, засранцы! Хе-хе-хе… Давай-ка поскорее заканчивай свои дела. Домой хочу! У меня гон! Самок хочу! Еды хочу! Лететь! Лететь! Лететь!»
«Сам хочу… – мрачно заметил Адрус. – Вот что, Энд… я хочу через тебя связаться с одним… другом. Братом. Ты знаешь, о ком я говорю. Сможешь мне помочь?»
«Как? И зачем? Я, значит, тебе не нужен? А какая-то там подземная собака нужна?»
«Не говори ерунды, Энд! Он наш с тобой брат! И он мне очень нужен – хочу, чтобы посмотрел, что внизу, под домом. Мы в ловушке и выйти не можем. Так вот я хочу, чтобы у нас был выход. Делия сказала, что нас там ждет засада, – хочу убедиться, что это так».
– Адрус! – Делия буквально вбежала в комнату, шлепая босыми ногами по деревянному полу. – Там бой идет! Похоже, что здесь собрались ВСЕ Дома – и Великие, и Малые – все! И это точно по нашу душу! За короной пришли! И кстати, я видела катапульты, их ставят с заднего двора! Оказывается, у этого подонка Манагара тут целый арсенал! Сейчас они раздолбают стену, потом ворвутся сюда, и… останется лишь сражаться! Или можно попробовать уйти в тоннели под домом, а оттуда уже перебраться под дворец императора. Ты не представляешь – возле дома все бурлит, я давно не видела такой суеты!
– Мы уйдем вниз. Скоро! – Адрус прислушался к крикам за стенами дома. – Показывай, где тайный ход в подземелье! Пора! Когда заработают катапульты, нам тут хреновато придется…
