Глава 19. Длинные тени

От неожиданного прикосновения чьей-то руки Кейт слегка вздрогнула. Рядом стояла Тилли Лайтли и загадочно улыбалась, склонив голову набок.

– Вы только представьте, сколько торжеств повидал этот зал за свое время! – заговорила Тилли. – В нем буквально чувствуешь присутствие призраков! Я как раз говорила Верити, – она приобняла Берди, лицо которой ничего не выражало, – что теперь часто ощущаю, как времена изменились. Но это совсем не страшно – наоборот, приятно! А, привет! – просияла она, повернувшись к Сильвии де Гроот, которая обрадованно просияла в ответ.

Светские манеры Тилли никогда не отличались умеренностью, а сегодня были прямо-таки взвинченными. Кейт поспешно представила присутствующих друг другу.

– А, так вы и есть Сильвия! – воскликнула Тилли. – Как же долго мы с вами переписывались! Но ни разу не виделись, – объяснила она Дороти Хейл. – Сильвия всегда так любезно избавляла меня от беспокойства по поводу отчетов о выплате гонораров. В таких вещах я совсем ничего не смыслю. Боюсь, бизнесменом мне никогда не стать. – Она улыбнулась и грустно покачала головой. – Наверное, поэтому писатели не бывают богатыми. Меньше всего мы думаем о финансовых вопросах, в этом отношении издателям проще простого обвести нас вокруг пальца.

Сильвия выплыла из мира своих счастливых грез и попыталась запротестовать.

Тилли рассмеялась.

– Ох, Сильвия, это же не про вас! Вы просто выполняете распоряжения начальства, делаете свою работу, я все понимаю. Это я глупая, я виновата в том, что такая непрактичная и так мало думаю о денежной стороне вопроса. – Она зябко закуталась в шаль и грустно пожала плечами.

Даже Кейт, которая прекрасно знала, как непреклонна Тилли во время обсуждения своих контрактов и как настойчиво и цепко докапывается до сути любого мизерного отклонения в отчетах о выплатах гонораров, почти поверила ее словам.

Дороти Хейл с сомнением взглянула на Лайтли, но промолчала.

– У вас усталый вид, Дороти, – заворковала Тилли. – Наверное, вся эта затея утомила вас. Да и к жаре вы вряд ли привыкли.

– О нет, – отозвалась Дороти, встрепенулась и оживилась настолько, что отважилась отразить эту атаку. – Я ведь почти ничем не помогала. Квентин и Малькольм… да, и Эми Файбс, конечно, – вот кто принял на себя основную силу удара.

Тилли сочувственно закивала и взяла Дороти за руку.

– Это ведь тоже нелегко, правда? – доверительно шепнула она. – Смотреть и понимать, что ты не в силах ничего поделать.

Дороти уставилась на нее в упор, медленно высвободила руку и рассеянно вытерла ее о платье.

Тилли предприняла еще одну попытку:

– Квентин говорил мне, что у вас на крыше есть сад. Наверное, там чудесно, Дороти.

Дороти кивнула.

– Он прелесть, – с жаром вмешалась Сильвия де Гроот. – Иногда мы обедаем там. Да, Кейт? По крайней мере, раньше обедали… то есть когда наверху жил Брайан Берри. Тогда все было, конечно, по-другому, – невнятно закончила она, поглядывая на Дороти, – потому что… – Сильвия явно не могла придумать почему и с несчастным видом умолкла.

Дороти оказалась на высоте.

– Значит, надо возобновить традицию, верно? – отозвалась она. – Мы с Квентином бываем в саду только в выходные. А остальное время он пустует, разве что Сид приходит поливать растения. Я думаю, вы обязательно должны приходить туда, когда захотите, в обеденное время. Мы все равно никогда не запираем дверь на лестницу.

Кейт ответила ей благодарным взглядом: какая она все-таки добрая, эта женщина! Но что скажет Квентин, узнав, что жена предложила сад сотрудникам издательства как место, чтобы перехватить бутерброд на свежем воздухе? Вряд ли этот жест впечатлит Квентина.

Тилли Лайтли всплеснула руками.

– О, как бы я хотела подняться туда прямо сейчас! – горячо воскликнула она. – Здесь так жарко и душно. Я попыталась уговорить Квентина отвести меня наверх, но он сказал, что должен быть здесь. Иви тоже не допросишься. И Верити вряд ли сходит со мной, хоть я и дала ее коллегам дивное интервью, – она игриво кивнула в сторону Берди, – так что она у меня в долгу!

Берди неловко потупилась.

– Да я вообще-то… – забормотала она.

Кейт с насмешливым удивлением воззрилась на нее: что это стряслось с ироничной и самоуверенной Берди?

Тилли вскинула подбородок.

– Как же все вы тяжелы на подъем! – объявила она. – Да, Сильвия?

Сильвия де Гроот нерешительно хихикнула.

Порой Тилли раздражает до оскомины, подумала Кейт. И с облегчением, которое раньше сочла бы невозможным, заметила, что к ним направляются Малькольм, Барбара и Эми. Раскрасневшийся и целеустремленный Пул шел впереди. Приблизившись, он машинально кивнул Дороти Хейл и обратился к Тилли, не обращая внимания на остальных:

– Тилли, вы не могли бы отвлечься на минутку? Скоро начнутся речи, и Квентин считает, что все мы должны держаться вместе – вон там, у двери.

– О боги! – Тилли возвела глаза к потолку. – Опять эта канитель! Мне так неловко! И потом, во всем этом я играю далеко не первую роль. А вы идите, Барбара.

– Я-то, конечно, пойду, Тилли, – раздраженно отозвалась Барбара, – все мы пойдем. Осталось уже недолго. Квентин зовет. Ну, идем.

Тилли боязливо взглянула на нее, прикусила губу и промокнула угол рта платочком.

– Барбара, вы привыкли к такой кутерьме, вы здесь как рыба в воде. Признайтесь, вам такая обстановка по душе. И вас нисколько не оскорбляет и не беспокоит вся эта лесть и так далее. А у меня внутри все сжалось.

Сильвия де Гроот издала сочувственный возглас, Тилли благодарно ей улыбнулась.

– Видите? Сильвия меня понимает.

Барбара противно засмеялась.

– Нет, Барбара, я серьезно. – Тилли нахмурила брови. – Я все это терпеть не могу. Точнее, мы с Сарой не можем.

Барбара снова хохотнула, посмотрев на Сару, которая беседовала с Полом и еще одним мужчиной серьезного вида, стоя в противоположном конце зала.

– Ага, сразу видно, – протянула она.

Эми наклонилась вперед, качнув светлыми волосами.

– Малькольм, нам лучше вернуться – в любом составе. Квентин зовет…

Он оборвал ее раздраженным жестом.

Тилли понаблюдала за ними, склонив голову набок, потом кивнула.

– Ну хорошо, – смиренным тоном согласилась она. – Я не хочу никого подводить. Только пообещайте, что отпустите меня, как только закончатся речи. Я твердо решила увидеть сад Квентина на крыше при лунном свете, и никто меня не отговорит!

Она обвела слушателей взглядом и с взбалмошным видом встряхнула головой.

– Да кому вы сдались, чтобы вас отговаривать? – прошипела Барбара. – Мне вообще плевать, живы вы или нет.

Круто повернувшись на каблуках, она направилась сквозь толпу туда, где стоял Квентин, с выжидательным видом поправляя галстук. Малькольм последовал за ней. Эми ждала, стоя возле Тилли. Тилли передернулась, поплотнее запахнула шаль, а потом порывисто придвинулась к Сильвии де Гроот.

– Сильвия, пойдемте со мной, – взмолилась она. – Ну пойдемте! Мне так нужна моральная поддержка! Не могу я одна стоять лицом к лицу с этой толпой!

– Господи, вряд ли я… – с запинкой начала Сильвия, страшно польщенная, но испугавшаяся возможной реакции Квентина на ее вторжение в круг его приближенных.

– Да не волнуйтесь вы! – беспечно воскликнула Тилли, внезапно развеселившись. – И вообще, кто, если не вы, имеет на это право? Вы ведь платите нам всем, так?

Рассмеявшись собственной шутке, она взяла Сильвию за руку и торжествующе повела ее к Квентину. Эми поджала свои идеально очерченные губы.

– Мне с трудом удается выносить эту женщину, – с расстановкой произнесла Дороти.

Кейт удивленно повернулась к ней. Раньше она никогда не слышала, чтобы Дороти говорила о ком-нибудь хоть что-то, кроме хорошего. Заметив ее взгляд, Дороти слегка покраснела.

– Конечно, я ее совсем не знаю, поэтому мне не следовало бы так отзываться о ней, – поспешно добавила она. – Тилли же явно очень умна. И Барбара Бендикс тоже. Но после всего, что случилось… – Дороти не сводила голубых глаз с Тилли, в настоящий момент жизнерадостно болтающей с Квентином, пока смущенная Сильвия мялась за ее спиной. – В общем, казалось бы, – продолжала Дороти, – им стоило меньше думать о себе, не лезть вперед, не ссориться и так далее.

– Да, – задумчиво подтвердила Кейт.

Снова заметив напряжение в атмосфере, она подняла голову и увидела, что Дороти и Эми пристально изучают друг друга. До этого они всегда держались на расстоянии, а когда оказывались в одной группе, не смотрели друг на друга и обменивались лишь краткими вежливыми фразами.

– Мне пора, – быстро заявила Эми. – Увидимся попозже. – И она ускользнула в толпу.

Дороти облизнула губы.

– Я, пожалуй, схожу наверх, поправлю прическу, – старательно изображая невозмутимость, сказала она Кейт и Берди и оставила их вдвоем.

Берди с любопытством оглядывала зал и молчала.

– Знаешь, – наконец не выдержала Кейт, – я вообще-то думала, что сегодня здесь разразится катастрофа. Но напрасно, так? Гости, похоже, не заметили, что Джека нет.

– Еще как заметили! – возразила Берди. – Все только об этом и говорят и лопаются со смеху.

– Ничего подобного! – возмутилась Кейт. – Об этом со мной никто и словом не обмолвился.

– Да разумеется, глупая, тебе никто ничего и не скажет. Ни с кем из издательства они не станут об этом говорить, если не считать твоей подруги Иви, которая и разнесла известие по всему залу.

– Иви? Не может быть! Неужели она?

Берди вскинула брови.

– А что такого? У нее в этом явно личный интерес. В общем, Ивлин только подлила масла в огонь, на котором и без того булькала нешуточная каша. Теперь все с нетерпением ждут выступление Квентина.

– Ну не знаю, – мрачно заключила Кейт. – Я правда не знаю!

– Чего вы не знаете? – оживилась проплывающая мимо Присцилла Пенн.

Кейт схватила ее за руку и повернула лицом к залу. Присцилла с торжествующим видом подняла бокал, из которого не пролилось ни капли шампанского.

– Присцилла, вы ведь знакомы с Берди? То есть с Верити Бердвуд? Она моя давняя подруга. Так вот, она говорит, что здесь повсюду только и разговоров, что об отсутствии Джека Спротта, а я удивилась, что вы… ведь вы и словом со мной об этом не обмолвились, поэтому вряд ли…

– Ну как же, Кейти, – заговорила Присцилла, – разве мы могли сплетничать об этом с вами? Ведь это же ваша вечеринка. Но само собой, всем ужасно любопытно узнать, где Джек. Особенно после всей этой рекламной шумихи о четырех ваших лучших авторах, или как там их называли, а теперь выясняется, что их здесь нет. Точнее, есть только двое, а это не одно и то же, верно? Честно говоря, кое-кто из тех, с кем я разговаривала, язвил по поводу четверки, потому что им не понравилось… ну что они не попали в число избранных. Эта идея о том, что Большая четверка символизирует всех ваших авторов, особого успеха не имела. Во всяком случае, Пол Морриси, который не отходит от дочки Тилли Лайтли – редкая красотка, правда? – словом, он, кажется, в большой обиде. – Присцилла подумала и отпила шампанского. – Но он, конечно, еще очень молод, – наконец заключила она.

Кейт заметила, что Малькольм возится с микрофоном, а Квентин с мрачным видом наблюдает за ним. Очевидно, долгожданная речь была уже близка. Кейт открыла рот, чтобы предложить занять более выгодную позицию, с ее точки зрения, – ту, откуда удобно слушать и в то же время оставаться незаметными, когда Присцилла заговорила вновь:

– Честно говоря, за исключением сэра Сола Мердока, всеми признанного гения, остальные трое – не те люди, которых большинство из нас хотело бы считать нашим символом. А вы как думаете, Кейт?

– Присцилла, я с вами полностью согласна! – зашептала Кейт, плюнув на осторожность. – Мы с Иви сразу поняли, что эта идея никуда не годится! Но Квентин здесь человек новый, понимаете, и он представить себе не мог…

– Так почему же вы ему не объяснили? – резонно спросила Присцилла.

– Вы еще спрашиваете! – сухо вмешалась Берди.

Обе посмотрели на Кейт, которая отчаянно покраснела, но так и не нашлась с ответом.

В конце концов мягкосердечная Присцилла улыбнулась и покачала головой.

– Ничего страшного. Не наше дело обсуждать причины. В любом случае приятно повидаться со всеми. Я рада видеть даже Тилли, хотя, признаться, с ней чем реже видишься, тем лучше. – Слегка нервничая, она повысила голос: – Со мной она всегда мила до приторности. Аж зубы сводит! И с каждой новой встречей терпеть ее все труднее. А как снисходительно она отозвалась о моей азбуке! Заявила на полном серьезе, что с обложкой вышла «закавыка», так она выразилась. Тилли всецело убеждена, что ее художественный вкус великолепен. За двадцать лет родила всего одну удачную идею и теперь считает себя вправе критиковать меня. Видели омерзительные таблички по ее эскизам? И у нее еще хватает наглости… – Присцилла осеклась и густо покраснела. – Боже мой! – Она приложила ладонь к пылающей щеке. – Опять на меня нашло. Понятия не имею, как ей удается задеть меня за живое! Я же всегда даю себе слово, что не стану раздражаться.

– Не только вас, – безнадежно призналась Кейт. – Еще Сола Мердока, Барбару Бендикс, Джека…

– Интересно, появится Джек сегодня или нет, – оживилась Присцилла, радуясь случаю сменить слишком личную тему. – Наверное, почти все мы, старожилы издательства, догадываемся, чем он сейчас занят. Я сразу подумала: забавно, что вы решили снова вытащить Джека на люди, с его-то пристрастиями. Бедный старик! Вы, Кейт, наверное, не знаете, а я когда-то иллюстрировала его первые статьи в рубрике для садоводов в «Сидней морнинг стар». Это было давным-давно.

– Присцилла, вы никогда мне об этом не говорили!

– Ну да, так ведь это и не венец карьеры, Кейти, – засмеялась Присцилла. – Так или иначе, с Джеком я знакома с тех самых пор. Отдавать садоводству все свое время он начал лишь за два года до нашего знакомства. Знаете, ему ведь достался питомник от его отца. А свою рубрику он начал вести всего за пару недель до того!

– Черт, как же тесен мир, – изумленно выговорила Кейт.

Берди закатила глаза и склонилась к Присцилле:

– А вы, случайно, не знаете, как ему пришло в голову написать книгу? Самую первую, которая прославила его еще до постоянной рубрики в газете?

– Книгу он унаследовал вместе с питомником. Его отец умер, едва успев начать рукопись, поэтому Джек взялся за нее, закончил и опубликовал под именами обоих авторов.

– Ах да, точно! – воскликнула Кейт. – Теперь припоминаю. Я видела эту книгу. Она уже не выходит и выглядит слишком старомодно, но я хорошо помню небольшое печальное предисловие. Да, а я почти забыла все это.

– Самое удивительное, – продолжала Присцилла, – что Джек служил в армии и заниматься питомником вообще не собирался. И вот нате вам, такой успех! Но говорят, бедный старина Джек в последнее время здорово сдал, только пьет, и даже его сад пришел в упадок. – Она умолкла, переводя дыхание.

Кто-то постучал ложечкой по бокалу, требуя тишины.

Квентин прокашлялся.

Берди наклонилась к уху Присциллы.

– А почему он ушел из армии? – шепотом спросила она.

Присцилла беззвучно зашевелила губами, указывая на Квентина, который оглядывался в ожидании, когда все взгляды будут обращены на него. Но Берди, нахмурившись, не отставала, поэтому Присцилле пришлось склонить голову и ответить. При этом она смотрела на Квентина и говорила еле слышно, так что Берди была вынуждена напрячь слух.

– Его бросила жена, пока он был во Вьетнаме. Забрала ребенка, мальчика. Ушла к какому-то мужчине. Даже ничего не сообщила. Просто письма перестали приходить, и все, так Джек говорил. Ну а он вернулся и ушел в загул. Когда Джек рассказывал мне это, он тоже был пьян. С тех пор он больше не видел сына. Случилась авария, и мальчик погиб. – Добрые глаза Присциллы наполнились слезами. Она отерла их ладонью. – Джек говорил, что тогда и ушел из армии и начал работать вместе со своим отцом. Но знаете, все это я слышала от него лишь однажды. И слава богу, вот что я вам скажу. Даже по прошествии нескольких лет он все еще был в ярости и, наверное, был даже способен на убийство.

– Тс-с! – шикнул кто-то за их спинами.

Присцилла покраснела и зажала рот ладонью. Кейт посмотрела на Берди, но та не сводила внимательных глаз с Квентина, начавшего речь.