Глава 15. Обед: не все дома

После ухода Тилли Тоби некоторое время сидел в задумчивости. Разумеется, она пожелала получить обратно свою записку, но об этом не могло быть и речи, и в конце концов ему удалось убедить ее в этом.

– Лично я ставлю на нее, – объявил Милсон, мотнув головой в сторону закрывшейся за Тилли двери.

Тоби тяжело поднялся, дотащился до двери и выглянул наружу. Тонкая фигурка Тилли как раз заворачивала за угол: спина прямая, голова высоко поднята, словно она знала, что за ней наблюдают. Тоби вспомнил, каким было ее лицо – очень бледным, с лихорадочными ярко-розовыми пятнами на щеках, мелкими морщинками вокруг глаз и рта, не сочетающимися с нежными, напоминающими цветочные лепестки чертами.

– Возможно, – задумчиво произнес он. – Посмотрим. Но я готов поклясться, что известие о смерти Мердока ее потрясло. Вы смотрели на нее?

– Да, – нехотя подтвердил Милсон. – А может, миссис Лайтли хорошо сыграла. Она, похоже, неплохо умеет притворяться.

– Точно, – рассеянно согласился Тоби. – Я бы даже сказал, она притворяется большую часть жизни. Поэтому, когда с нее срывают маску, Тилли испытывает настоящий шок.

– У нее явно имелся мотив, – упорствовал Милсон, не желая сворачивать с выбранного пути.

– Как и у Морриси, если уж на то пошло.

– Да. Вел он себя нервно. Нарывался. Его интерес очевиден.

Тоби потянулся.

– Как и у всех остальных. Если это не элементарное самоубийство, а я готов поручиться, что так оно и есть.

– На каком основании, сэр? – бесстрастно осведомился Милсон. – Я бы не стал торопиться с выводами.

Тоби поморщился и подтянул пояс.

– Речь не об основаниях, Милсон, а о чутье. И давайте больше не будем вдаваться в те же обсуждения. Они занудные. – «Как и ты, Милсон, – мысленно добавил он. – Этак и я с тобой превращусь в зануду!»

Сержант вернулся к столу. Пронзительно зазвонил телефон: Берди рассчитала время с точностью до минуты. Тоби взял трубку после второго сигнала.

Милсон выглянул в коридор и услышал, как его начальник брюзжит в трубку:

– А почему бы и нет? Что такого? Увидимся у служебного входа через десять минут. Тогда пятнадцать. Ладно. Пока.

– Я на обед, Милсон, – бесцеремонно объявил он. – А вы пока осмотритесь тут, наверху. А когда я вернусь, сходите перехватите где-нибудь бутерброд.

– Допросить Сару Лайтли, пока вы отсутствуете, сэр? – спросил Милсон.

– Нет, спасибо. Я сам.

– Простите, сэр, но не разумнее ли было бы?..

– Делайте что сказано. Ясно вам, Милсон? – зарычал Тоби. – Хейл, наверное, уже увел всех обедать. Время почти час.

– Сэр, если это убийство…

Тоби пригвоздил его к месту суровым взглядом.

– Если это убийство, Милсон, кто-то из кожи вон лез, чтобы оно не казалось таковым, и я не против, чтобы этот кто-то решил, что мы клюнули на приманку. Но как бы там ни было, один лишний час не изменит ровным счетом ничего. Так что я пошел. Если, конечно, вас все устраивает!

Милсон пробурчал что-то неразборчивое, листая свои записи.

Тоби раздраженно прошел мимо, и когда был уже у двери, Милсон прокашлялся и снова подал голос:

– Сэр?..

– Ну что еще? – взорвался Тоби.

Но Милсон не дрогнул.

– Я думаю, не помешало бы выяснить насчет мужа этой Лайтли.

– Он давным-давно мертв, Милсон.

– Верно. Но было бы неплохо узнать, как именно он умер, вам не кажется, сэр? – Заморгав, Милсон застыл в ожидании.

– Да делайте что хотите! – рявкнул Тоби.

Круто повернувшись, он широкими шагами направился в коридор.

Милсон улыбнулся. Старого хрыча все-таки проняло. Ничего-то он не заметил. А этой Лайтли даже посочувствовал. У него это на лице написано. Болван престарелый. Милсон сел на стул, с которого только что встал Тоби. Стул был еще теплым, и губы Милсона брезгливо скривились. Неторопливо и внимательно он принялся перечитывать свои записи.

В другом конце длинного коридора Квентин и Тилли ждали лифт.

– На сытый желудок всем нам полегчает, Тилли, – сердечным тоном уверял Квентин, с тревогой глядя на свою сникшую спутницу.

Тилли подняла глаза.

– Опять еда… – Она вздохнула. – Я к такому не привыкла. В сущности, я почти ничего не ем. Вы же видите! – Лайтли развела руками, демонстрируя хрупкую фигуру, и слегка улыбнулась. – А я бы не отказалась! – добавила она и встряхнула волосами. – Из Сары можно выкроить двух таких, как я. Из Барбары тоже!

– Мал золотник, да дорог, хе-хе, – усмехнулся Квентин. Мысленно он отметил, что выглядит полным идиотом, зато кое-что узнал о Тилли, и чутье не подвело его.

Она улыбнулась, взглянула на него из-под ресниц и мило наклонила головку, глядя, как желтая стрелка подползает к номеру их этажа.

– А теперь будем поддерживать вежливую беседу и не вдаваться в подробности, Тилли, – предложил Квентин. – Договорились? – Он легко коснулся ладонью ее плеча. – Вы мне подыграете?

– О да, – заговорщицки шепнула она. – Не волнуйтесь, Квентин.

Лифт содрогнулся и остановился перед ними. Дверца распахнулась. Рядом с неповоротливым Сидом широко улыбалась Барбара Бендикс и пошатывающийся Джек Спротт, который выглядел хуже некуда. Подозрительно розовый и чистенький Малькольм Пул стоял в углу. Всех пассажиров лифта окутывал запах виски.

– Привет! – оживленно прощебетала Тилли, входя в лифт. – Вот все и в сборе!

Слегка сморщив нос и стоя вполоборота к Джеку, она быстро взглянула на него.

– Малькольм собрал нас наверху. Да, дорогуша? – подмигнула Барбара Бендикс.

Малькольм вздрогнул и усмехнулся. Джек с кислым видом обводил всех взглядом. Возможно, в отличие от шампанского, к виски у него не лежала душа. Ему явно осточертела вся эта затея в целом.

Сид рыкнул, и все в замешательстве посмотрели на него. Но он, похоже, всего лишь прочистил горло. Затем с грохотом закрыл дверцу, и кабина лифта поплыла вниз.

Несмотря на работу маленького вентилятора, деловито жужжащего над головой Сида, в кабине было буквально нечем дышать. В жарком, спертом и затхлом воздухе смешался перегар виски, которым несло от Джека, и мускусная вонь духов Барбары. Пассажиры стояли молча, плечом к плечу, и не сводили глаз с желтой стрелки.

Не доехав до первого этажа, лифт остановился. Сид открыл дверцу.

К своей досаде, Квентин увидел, что у лифта стоит Берди, сунув руки в карманы. Рядом, но определенно не вместе с ней ждали Иви и Сара Лайтли.

Сид грузно покачал головой.

– Так не пойдет, – объявил он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Слишком много пассажиров сразу.

– А-а! Ну тогда мы спустимся по лестнице. – Моргая, Иви смотрела на маленькую толпу в лифте. – Встретимся внизу. – И она повернулась к Берди: – Вы ведь не против пройтись, да, Верити? – непреклонным тоном добавила она.

– Сара! Где же ты пропадала?! – воскликнула Тилли. – Я беспокоилась за тебя.

Сара пожала плечами.

– Здесь была, только и всего, – уклончиво отозвалась дочь. – Собиралась выйти, но не получилось.

– Я отдала Кейт Делейни… сама знаешь что, – льстивым тоном продолжала Тилли. – За обедом я все тебе расскажу.

– Да поедем уже, – заворчал в глубине кабины Джек.

Сара переступила с ноги на ногу.

– Вообще-то на обед мне не хочется, – промямлила она. – Я и не собиралась, а теперь, когда мы с тобой увиделись, мне не обязательно туда идти, правильно? Вы ведь не против? – добавила она, обращаясь к Квентину.

Он ответил ей улыбкой и невнятным бормотанием.

– Квентин заказал столик! – резким тоном вмешалась Тилли. – Не глупи!

Сара покачала головой.

– Ой, да пусть бедный ребенок пропустит обед, если хочет, Тилли! – крикнула Барбара из глубины кабины. – Ничего страшного!

– Ничего страшного, Тилли, – поддержал ее Квентин, натянуто улыбаясь, и метнул взгляд в Берди. Та делала вид, что изучает стенд на стене.

Тилли пожала плечами и отвернулась.

– Пусть делает как пожелает, – резко и с горечью ответила она. – У всех людей свои взгляды, и вы, конечно, не согласитесь со мной, Барбара, но для меня всегда было важно сдерживать обещания и не подводить ни себя, ни других.

Последовала напряженная пауза. Барбара лишь хищно усмехнулась, а Джек привстал на цыпочки и впился в Тилли свирепым взглядом.

– Да уж кто бы говорил! – заорал он. – А шляться по хахалям тайком от мужа – это как называется? Порядочно, да? – Его красные глаза заслезились, голос начал дрожать. – Изменять лучшему парню, какой только появлялся на свет, – это правильно? А не прийти на обед с какой-то надутой шишкой – прямо гребаная катастрофа, так? Ах вы ж бабы чертовы!

Тилли побелела.

– Джек! – Барбара положила руку ему на локоть. – Замолчите! Вы сами не понимаете, что несете.

С гневным взглядом он стряхнул ее руку.

– Сами замолчите! – рявкнул он. – Все я понимаю! Вы офонарели бы, если бы знали то, что знаю я! Проклятые бабы. Все вы одинаковы, вам только дай волю. Прямо как кошки, когда кот рядом. В голос орете, чуть ли не каждая вторая! А эти гребаные ловкие подонки только и рады поживиться. Они тоже ничем не лучше. Нет, это не настоящие мужчины. Настоящие – это Кролик Лайтли, Вомбат О’Нил и… и… вот эти – настоящие. Ну и где они? Давно в могиле. – Он судорожно всхлипнул, и его глаза снова наполнились слезами. – И позабыты нахрен, – шепотом добавил он, отворачиваясь к стене.

Повисла ужасная пауза.

Иви взглянула на Малькольма, который, похоже, прирос к месту, и облизнула губы.

– Джек, давайте-ка мы с вами перехватим по сандвичу прямо здесь, в тишине и покое, – невозмутимо предложила она. – Похоже, для парадного обеда вы не в настроении. А потом пойдете к себе наверх вздремнуть. Ну как вам план? – Ивлин протянула ему руку.

– Не пойду я наверх, – запыхтел Джек, не глядя на нее. – Я хочу сказать все что думаю, черт побери. Ясно вам? И не собираюсь молчать, как…

– Сид! – гаркнул Квентин, не сводя глаз с Берди.

Берди быстро обернулась, успев за долю секунды окинуть взглядом людей в тесном лифте, уставившихся на трясущиеся плечи Джека и дикие глаза Сары. А потом побагровевший Сид с грохотом захлопнул дверцу, и кабина скрылась в шахте лифта.

В кафе было многолюдно и жарко, несмотря на ревущий в углу кондиционер. Берди и Дэн Тоби обедали в дальнем углу, в состоянии предельного физического дискомфорта, стараясь не задевать друг друга коленями под крошечным столом.

– Итак, – нетерпеливо начала Берди, – что происходит, Дэн?

Тоби закатил глаза и помешал свой чай.

– Бердвуд, вы могли бы хоть для приличия спросить, как у меня дела, хорошо ли я встретил Рождество или еще что-нибудь, – пожаловался он, – а уж потом брать быка за рога. Нет в вас деликатности, в том-то и беда. Не научитесь быть леди – никогда не встретите хорошего человека, который полюбит вас.

Берди фыркнула.

– Да что вы знаете о хороших людях! Ладно, некогда нам ходить вокруг да около. Так что мы имеем? Убийство или самоубийство?

– Вскрытие еще даже не начиналось. Пока эксперты занимаются отпечатками пальцев и так далее. Никаких улик, опровергающих версию самоубийства.

– А вы что думаете?

– Похоже на самоубийство.

– Но?..

– Говорите потише. – Тоби бросил взгляд по сторонам, на переполненный зал кафе, поудобнее расположился на хлипком стуле и сделал глоток чаю.

Сосредоточенная и заинтересованная Берди сидела напротив. Ее каштановые волосы стояли дыбом на затылке, тонкие веснушчатые руки крепко обхватили чашку, свет бликовал на толстых стеклах очков. Несколько лет назад, встретив ее впервые, Тоби подумал, что такого невзрачного существа не видел с тех пор, как закончил школу. Недоставало только брекетов. Забавно. А теперь Берди совсем не казалась ему дурнушкой. Теперь он знал, какие мысли таятся под ее спутанной кудрявой шевелюрой и насколько остры янтарные глаза за стеклами очков. Маленькая чертовка. Он заметил, что улыбается, и торопливо напустил на себя серьезный вид.

Но Берди почувствовала перемену в его настроении и разыграла свой главный козырь.

– Слушайте, Дэн, я понимаю: Милсон не хочет, чтобы вы общались со мной, – невинным тоном начала она. – Так что если вы не…

– Да пошел он, Милсон! – отмахнулся Тоби, хлебнул чаю и обжег язык. – Милсон – зануда и ходячий геморрой.

– Не введете меня в курс дела, Дэн? – убедительным тоном спросила Берди. – А я расскажу вам, что разузнала сама. Может быть, пригодится.

– Может быть, – нехотя признал сержант.

Официантка принесла их обед.

– Салат с копченой индейкой на ржаном тосте, – объявила она, ставя тарелку перед Берди, – и сандвич со стейком и картофелем фри, – уже не так вежливо добавила она, поставив тарелку Тоби. – Осторожно, тарелка горячая! – предупредила официантка на секунду позже, чем следовало бы, и удалилась.

Тоби задумчиво облизнул обожженные пальцы.

– Ненавижу забегаловки, – пробормотал он, потом снова посмотрел на Берди и принял решение. – Ладно, вы в команде. Опять. А почему бы и нет? Только на этот раз лучше не злите Милсона. Иначе мне житья не будет. А если я велю вам не высовываться, вы будете сидеть и не высовываться! Идет?

– Ну конечно, Дэн! – сладким голосом заверила его Берди. – Как скажете.

При виде ласкового выражения на ее лице в душу сержанту закрались серьезные опасения. Он придвинул к ней свою тарелку.

– Ладно, тогда забирайте картошку. И займемся делом. Итак, в настоящий момент у нас две версии: суицид и убийство. Несчастный случай исключен. Когда я увидел этого типа, то решил, что это самоубийство. Но потом…

– Вы встретились с остальными пациентами, да? – Берди усмехнулась и взяла ломтик картошки.

– Удачно вы их назвали, в самую точку. Да, я встретился с остальными пациентами и задумался. – Он хитро взглянул на нее. – Еще появилась записка.

– Какая записка? – встрепенулась Берди.

– Которая нашлась в комнате Мердока.

– Ну рассказывайте скорее!

Дэн Тоби с довольным видом ослабил галстук, подался вперед и начал рассказ.