Глава 14
Едва за желтоглазиком закрылась дверь, я со стоном рухнула на пол. Вот просто взяла и скатилась по стеночке. Силы кончились уже давно, но приходилось держаться на одной вредности. Сейчас же, когда раздражающий фактор удалился, вредность перестала помогать. Спасла Солнышко, опять поделившись энергией.
Поблагодарив виверну, я поднялась на ноги. Сбросив мокрую одежду, обтерлась полотенцем и переоделась в сухую. Оставила кучу рядом с кроватью, вечером постираю, если получится. После того как дела были сделаны, пришлось топать на лекцию. Показываться на глаза однокурсникам и друзьям не хотелось, было совестно. Честное слово, повела себя как последняя истеричка. Стыдоба! Еще большую неловкость я ощущала оттого, что совсем рядом будет сидеть он…
Нет! Стоп!!!
Я не стану думать о беловолосике. Ни сейчас, ни потом, иначе…
Я не думаю. Не думаю! Не думаю!!!
Боже, как он целуется!
Дура, это все связь. Без связи он к тебе бы и на метр не подошел, гордец! Недопрынц, неадекват и псих.
Но губы! Губы!!! Черт, а руки, сильные, но при этом нежные…
– Солнышко! Прошу, помоги, – взмолилась мысленно. – Сделай что-нибудь, я схожу с ума.
Виверна косо на меня посмотрела, вздохнула так по-человечески и вытянула узкие губы, будто пила сок из трубочки.
– Ух ты, ничего себе! Не думала, что динозавры так умеют!
Солнышко бросила на меня укоризненный взгляд, разве что когтистым пальцем не погрозила.
– Прости, милая, не хотела тебя обидеть, – пошла я на попятную. – Динозавры – это ведь не ругательство, а название очень сильных и свирепых рептилий, живших давно-давно на моей родине. Ты знаешь, какие они были. Ух!!!
Представив тираннозавра из фильма, постаралась передать картинку точно так, как делала с блондином. Виверна заинтересованно встопорщила гребни.
– Вот видишь, я не обманываю.
Солнышко улыбнулась во всю пасть, затем вновь сложила губы трубочкой и… высосала из меня все дурные чувства. Я аж выдохнула с облегчением.
– Спасибо, родная. Если бы не ты, я не знаю, что бы делала.
Виверна лениво взмахнула крылом и опять свернулась клубочком. Переваривать свалившееся на нее угощение. А я поскакала дальше.
Аудитория встретила голосом Малу и поскрипыванием карандашей. Извинившись, быстренько просочилась между студентами и уселась на свое место. Друзья бросали заинтересованные взгляды, но задавать вопросы пока не решались, видимо, стеснялись присутствия преподавателя.
Но, чую, между парами меня будет ждать допрос с пристрастием. Судя по загадочной ухмылке Коры, она уже приготовила списочек пунктов на пятьсот.
Так и получилось. Едва Малу исчез за дверью, друзья-товарищи обступили со всех сторон и начали пытать.
– Ну, – прищурилась валькирия. – Рассказывай.
Решив помучить страдальцев, изобразила дурочку и захлопала несуществующими ресницами.
– Груша, перестань нервировать меня, – протянула Кора. – Когда я нервничаю, остальным плохо.
– Да, рассказывай давай, – встрял Сонор. – Почему так долго? Больше полпары прогуляли. Чем занимались?
– Чем-чем, переодевалась я, – буркнула неуверенно.
– Угу, а блондин чем занимался, помогал платье снимать?
Захотелось врезать гному по ухмылявшейся физиономии. Блин, с такими друзьями и врагов не надо. Все соки высосут.
– Нет, конечно! – взвилась я. – С чего вообще такие вопросы?
– Понимаешь, подруга, – отодвинул приятеля Диниос. – Принц вернулся недавно, аккурат за несколько минут до тебя. Притом вернулся нервный, взбудораженный, мятый какой-то. Будто не тебя в комнату носил, а с кошкой дикой сражался.
– Ну, допустим, дрался, но не с кошкой, а с виверной.
– Виверной! – ахнула Лаура. – Слезы Непроизносимой! Как?!
Пришлось каяться. Друзья слушали внимательно, очень. Не перебивали. Даже вопросов больше не задавали. Только элементаль изредка ахала, но сразу же прикрывала рот ладошкой, да Дайана тревожно жалась к своему близнецу.
– Вот это накал! – под конец моего монолога выдала Кора. – Уважаю, сестра. Правильно, нельзя мужикам спуску давать. Вот, помнится, мой Лалик любил истерики по всякому поводу закатывать, я быстро его отучила.
– Лалик?! – ухватилась я за оговорку валькирии, чтобы перевести стрелки на нее. – Кто такой Лалик?
Остальные мгновенно повернулись к Коре. Бедняга поняла, что зря это ляпнула.
Эх, плохо я на нелюдей действую. Разве валькирию раньше ловили на слове? Вряд ли.
– Нареченный мой, – неловко улыбнулась она. – Муж будущий. Вот закончу обучение, так сразу его и возьму.
– Ух ты, Кора! Здорово! – воскликнула я. – А зачем тянуть-то так долго?! Год закончишь – и вперед.
Увидев, как сверкнули ее глаза, добавила:
– На свадьбу-то позовешь, подруга?
– Посмотрим на твое поведение, Грушенция. Успеешь перевоспитать своего оболтуса, тогда приглашу. Нет – издалека любоваться будешь. Мне неадекватные парочки на церемонии не нужны.
Народ возрадовался и принялся поздравлять валькирию, только Лаура вдруг разом погрустнела и отодвинулась от близнеца. Странно.
Хотела было я под шумок расспросить и ее, но «проснулся» гном и вновь сделал меня центром внимания.
– Слава Предопределению, Грушенька! – воскликнул он. – Я уж, грешным делом, думать начал, что связь ваша не работает. Ан нет, работает, родимая.
И он изобразил замысловатое па, едва не упал, запутавшись в ногах.
Довела, называется, аж гном от радости в пляс пустился.
Отсмеявшись, дружной шумной компанией отправились искать новую аудиторию, на этот раз для практических занятий по магии воды. Преподавателем числился достопочтенный господин Гавар ду Вран, декан факультета Преобразования водного потока, по совместительству наш новый куратор. Это настораживало, потому как личность его была весьма загадочна и зловеща. А еще он так и не определился с наказанием за издевательства над бедной кладовщицей Майо. И чуяла моя левая пятка, от расплаты нас с мономорфом отделяло совсем немного времени. Как раз столько, сколько длилась пара.
Пока я мысленно готовилась к возмездию, друзья строили предположения, чем большинство, не владевшее этой разновидностью магического искусства, будет заниматься на практике. Из нас семерых только Кора могла обращаться к водной стихии.
Сонор, хитро прищурившись, спорил с Диниосом, доказывая последнему, что остальные студенты нужны для отработки заклинания. Мономорф считал, что дело в заемной силе, если не хватило, всегда можно обратиться к однокурснику и немного выкачать. Кора только посмеивалась, обещая, что злобствовать не будет. Лаура то бледнела, то краснела, Дайана испуганно жалась к гному, чем он бессовестно пользовался. И только Изольда категорично во всеуслышание заявила, что работать ни мишенью, ни накопителем не собирается. И пусть дорогая близнец даже не рассчитывает.
Так под хохот мужчин мы добрались до места. И, не особо глядя по сторонам, ввалились в аудиторию.
– Доброго дня, господа первокурсники, – прошелестел тихий бесцветный голос. – Рад, что вы все же почтили своим вниманием наше скромное общество.
Мы остановились как вкопанные и замерли под тяжелым змеиным взглядом ду Врана.
– Э-э-э, разве пара уже началась? – спросил Диниос, единственный, кто привык к постоянным стрессам, а потому быстро пришедший в себя.
Господина куратора я безотчетно отнесла к одному из видов.
– Сигнала вроде как не было.
– Мои занятия начинаются тогда, когда я вхожу в аудиторию, – не изменив тона ни на йоту, ответил декан.
– Но…
– Недовольство вы можете выразить в письменном виде и оставить в приемной ректора. Господин Соло ду Помпео рассмотрит жалобу и примет меры.
Я почему-то нисколько не сомневалась, в чью пользу будет рассмотрена эта жалоба. Судя по выражению лица приятеля, подобная мысль пришла и к нему. От былого веселья не осталось и следа.
– Можно нам войти? – бесцветно поинтересовался мономорф. – Или сразу к ректору с объяснительными?
– Сегодня обойдемся без объяснительных, входите, – разрешил куратор.
Стараясь создавать как можно меньше шума, мы просочились внутрь. Надо сказать, все виденные мной помещения академии имели свое «лицо». Вот и эта аудитория обладала индивидуальностью.
Представьте самый обычный бассейн: высоко, почти над потолком, окна, кругом кафельная плитка, вышки различной высоты, по периметру скамеечки для ожидавших заплыва, посередине гигантская утопленная чаша с водой. Так вот. Уберите окошки, поменяйте кафель на непонятный светло-серый материал, вместо вышек соорудите своеобразную, на вид зеркальную закрытую трибуну для зрителей и вылейте воду из чаши. Аудитория предстанет перед вами во всей красе.
Входная дверь вела как раз на трибуну, где расположился в кресле ду Вран и замерли настороженными сусликами за столами однокурсники. Быстренько определившись с местами, мы на всякий случай вытащили блокноты и приготовились слушать декана.
Он молчал, переводя взгляд с одного студента на другого. И тот, кому посчастливилось попасть под рентген, начинал нервно ежиться и потеть. Даже смелая и решительная Кора судорожно сглотнула и отвела глаза, встретившись с его змеиными очами, об остальных девочках и говорить не приходилось. Дрожали, как зайцы под кустом.
Наконец настала моя очередь. Я выпендриваться и геройствовать не собиралась, и так рыльце в пушку, потому сразу же опустила взгляд и принялась рассматривать столешницу. Даже успев морально приготовиться, все равно вздрогнула, почувствовав пристальное внимание куратора. Будто что-то склизкое скользнуло по коже, оставив после себя ощущение гадливости и желание помыться.
Внезапно внутри зашевелилась Солнышко. Она воинственно расправила крылья и встопорщила гребни. Внушительная пасть раскрылась, раздалось гневное шипение. А я, совсем не желая, подняла голову и вперила взгляд в ду Врана. Декан подался вперед, буквально просверливая во мне дырку. Я, вернее Солнышко, держала оборону и порыкивала что-то явно матерное.
– Господа студенты, – первым отступил куратор. – Начнем.
С шумом выдохнув (даже не заметила, что задерживала дыхание), дрожащей рукой протерла лоб. Вот так поединок взглядов, как есть пару десятков кругов у Мор пробежала. И что это Солнышко развозмущалась? Какая муха ее укусила?
Задав вопрос виверне, получила в ответ лишь бурчание да отголосок жгучей ненависти, направленный на декана.
И чем ей так не понравился ду Вран?
Подивившись странной реакции зубастой половины, вернулась во внешний мир и с удивлением заметила – народ активно что-то строчил в блокнотах. Скосив глаза в тетрадь к Лауре, увидела, что «проспала» всего-то четыре предложения. Быстренько их скатав, принялась слушать декана. Ненависть ненавистью, но конспекты никто не отменял. Пригодятся.
Оказалось, дисциплина только называлась практикой, на самом деле господин ду Вран давал и теорию, а еще рассказал, как будут строиться занятия.
– В начале пары я объясняю теоретическую часть задания, – подчеркнуто безразлично говорил он. – Затем владеющие даром спускаются на площадку и приступают к выполнению. Остальные внимательно смотрят и пытаются «увидеть» токи магии воды и рисунок заклинаний. Задача для первых к концу пары отточить навык, вторых – увидеть рисунок и записать его на кристалл. Кристаллы я выдам позже. Задачи ясны?
Никто не торопился убеждать его в обратном.
Записывали мы мало. В основном куратор объяснял материал на примерах, демонстрировал иллюзии, в общем, как мог, усложнял нам жизнь. С одной стороны, примеры – это хорошо, с другой – он дал понять, что на экзамене будет спрашивать и теорию, большую часть которой нужно искать самостоятельно. Где? Правильно, в библиотеке. Даже домашку задал, единственный из всех знакомых преподавателей.
Но это, наверное, и правильно. Для меня магия – темный лес. Наоборот, надо бы попросить список литературы для самостоятельного изучения основ. Да и у Малу тоже: официальную историю, географию, религию, да много чего еще. Я же ничегошеньки не знаю! Вот только сейчас эта мысль и дошла. Где, как говорится, шлялась?
Все-таки и от ду Врана есть польза, дисциплинирует мужик. И еще как!
«Мужик» тем временем вещал о способе построения обычного водного кулака. Я пыталась разобраться, но, к сожалению, почти ничего не поняла. Не хватало тех самых основ.
Вот скажите, что обозначает слово «разлоганизация воды»? Или «гроболизация»?
И если первое я ассоциировала с земным Интернетом, то второе… Да-да, с последним пристанищем человека. В общем, нужно было срочно нагонять остальных студентов. Иначе отстану, а плестись в конце хуже некуда.
В тот момент, когда моя голова опухла от новых сведений, господин ду Вран решил, что теории хватит. Пора практиковаться.
– Господа студенты-водники, прошу спуститься на площадку. Конспекты будьте добры оставьте на столах.
Кора поднялась, гордо расправила плечи (бедняга явно ругала себя за слабость) и, чеканя шаг, отправилась в указанном направлении. Помимо нее, робко посматривая на преподавателя, засеменила на площадку гнома Дара. Всего «водяных» оказалось четверо, двое близнецов – мономорф и элементаль – вышли последними. Остальные студенты сжали в ладонях выданные куратором кристаллы и вперили в «счастливцев» внимательные взгляды, пытаясь усмотреть токи магии.
Выбрав в качестве жертвы подругу, постаралась отвлечься от всего лишнего. Мысленно очертила фигуру валькирии синей линией и сосредоточилась. Необходимо было «заполнить» Кору водой, ее родной стихией, а для этого существовало заклинание, которое мы раз двадцать (для лучшего запоминания) записали в блокнотах. Держа в уме заветные строки, представила прямо над подругой смеситель, старинный такой, с барашками, и позволила воде политься.
– Аманзи агелазо, – шепнула в пустоту, ожидая, когда фигура Коры начнет «наполняться» воображаемой жидкостью. Но вместо этого вода соскальзывала по синей линии и «падала» на пол.
Блин! Ну что такое?
Помотала головой, чтобы избавиться от картинки, и начала заново. Не с первого, далеко не с первого раза мне все-таки удалось совершить задуманное: валькирия наполнилась водой и побледнела. Казалось, я смотрела на нее через стенку аквариума.
Тем временем подруга выпустила полупрозрачную щупальцу и скрутила свободный конец наподобие фиги. Фига стала пухнуть, увеличиваться в размерах и в какой-то момент отделилась от «материнского» щупальца и была направлена Корой в стену площадки, где и разлетелась каплями, стоило ей соприкоснуться с преградой.
Здорово! Мне удалось увидеть!
Вот только радость, как оказалось, была преждевременной, записать свои наблюдения на кристалл я не успела. Пришлось начинать сначала.
К концу пары я не только смогла запечатлеть построение водного кулака в исполнении Коры, но и «сфотографировала» остальных трех участников эксперимента, да не по разу. Наловчившись «топить» однокурсников, перевела карающий взор на ду Врана. Уже привычно произнесла заклинание, ожидая, когда он заполнится водой. Вот только как ни старалась, ничего у меня не получалось. Вместо этого фигура декана начинала пестреть черно-белыми помехами. Точь-в-точь как у старого телевизора.
Автоматом записала увиденное на кристалл и только после этого задумалась, а надо ли было. Впрочем, не съест же меня ду Вран за самоуправство.
Вскоре подали сигнал окончания пары. Кора и остальные водники вернулись на трибуну и уселись за столы. Куратор уходить не спешил, мы проявлять инициативу побаивались. Она, как известно, наказуема. Так бы и сидели до следующего занятия, если бы ду Вран милостиво не разрешил господам студентам покинуть аудиторию. Обрадовавшись, я схватила сумку и собиралась бежать отсюда без оглядки, но тихий проникновенный голос куратора пригвоздил к месту:
– Пара Скай дэ Роушен – Полайкина, будьте добры остаться.
Все! Похоже, время пришло! Судья вынес приговор, осталось его только озвучить.
Сглотнув вязкий комок, осторожно повесила сумку на крючок и уселась обратно. Хмурый желтоглазик проводил взглядом удалявшуюся спину Лиопольдины и с видом великомученика подошел к моему столу. Немного помялся, но соизволил усадить зад на стул.
– Итак, – произнес ду Вран, когда за последним выходящим студентом закрылась дверь. – Проанализировав ситуацию с досточтимой госпожой Ао, учитывая ее моральные страдания, а также принимая во внимание ваше чистосердечное признание, я решил установить следующее, весьма легкое наказание.
Невольно схватив близнеца за рукав, я с ужасом ждала развязки, но коварный декан сделал многозначительную паузу. В мыслях крутились разнообразные виды пыток, но все они казались несущественными. Ду Вран явно придумал для нас нечто изощренное.
– Господин Скай дэ Роушен, госпожа Полайкина, вам надлежит в течение двух месяцев, начиная с завтрашнего дня, всячески помогать госпоже Ао на складе. Она лично будет давать задания и следить за исполнением. Работать будете после всех пар, с пяти до восьми часов вечера.
Честно, едва не упала со стула от облегчения. Даже голова от радости закружилась.
Неужели мы отделались лишь этим?!
Вот только ду Вран не был бы ду Враном, если б не добавил ложку дегтя в нашу бочку счастья.
– Периодически я буду к вам заходить и проверять. В случае отсутствия на рабочем месте приму меры.
Последняя фраза прозвучала весьма зловеще.
Уверив преподавателя в том, что обязательно посетим достопочтенную госпожу кладовщицу завтра вечером, мы бочком-бочком выкатились из аудитории. И дружно выдохнули, когда перед нашими носами закрылась дверь.
Все. Выжили. Можно двигаться дальше.
– Ну, это, – проблеяла я неуверенно. Встряски встрясками, а находиться наедине с Альдамиром, да еще так близко, было проблематично. – Я пошла к друзьям. Не забудь о Палиано. У лисицы и Жара спроси, вряд ли им нравится ходить с лысыми черепушками.
– Помню, – ровно сказал он. – Иди, только рукав отдай.
Лишь сейчас заметив, что продолжала судорожно сжимать ткань рубахи, я тут же разжала пальцы. А еще ощутила, что начала краснеть.
– Да-да, все, уже ухожу, – пискнула в ответ, но вместо этого сумела лишь переступить с ноги на ногу.
Альдамир кивнул, а потом взглянул на меня.
Э-э-э, нет! Не смотри на меня так! Слышишь?! Мне дурно!!! Солнышко, помоги!
Негодяйка хитро подмигнула и спрятала морду под крыло.
– Слушай, а может, ты уйдешь первым, а я… а я… друзей здесь подожду, – фразу выдала с трудом, мысли почему-то путались. – Иди.
– Считай, что меня нет. – Близнец глядел на меня и не сдвигался с места.
Его желтые глаза заставляли нервничать и смотреть куда угодно, только не на него.
– Нет, давай все-таки я пойду первой, а ты жди лисицу здесь, – сделала я вторую попытку разрушить тет-а-тет, но ноги не слушались.
– Как тебе будет удобнее, – любезно согласился прынц, а сам шагнул вперед, оказываясь близко-близко.
Верхняя пуговица на рубахе была расстегнута, демонстрируя его светлую кожу. От близнеца приятно пахло, я невольно вдохнула воздух и замерла, не в силах отодвинуться.
– Груша! Ты скоро там?! – внезапно раздавшийся голос гнома вырвал из ступора.
Я встрепенулась и резко отскочила от желтоглазика.
– Иду! – выкрикнула хрипло и во весь опор понеслась по коридору.
Пока бежала к друзьям, мысленно умоляла виверну высосать разрывавшие меня эмоции. Солнышко повздыхала-повздыхала, но все-таки сжалилась и забрала ненужное. Потому возле товарищей я появилась в душевном спокойствии и с хорошим настроением.
– Ну что, господа студенты, до ужина осталось почти три часа, чем займемся?
Народ разделился во мнениях, мальчики желали прогуляться, девочки ратовали за выполнение домашнего задания – загадочный декан ду Вран произвел на них неизгладимое впечатление. Коварно улыбнувшись, я предложила вариант под номером три:
– А может, сходим в музей?
Пусть я обещала близнецу, что начнем завтра. Но зачем ждать? Раз есть время и желание, почему бы не попробовать отыскать что-нибудь интересное. А завтра еще к Майо идти. Вдруг музей закроется.
Судя по кислым лицам, друзьям предложение не особо понравилось.
– Ну, пожалуйста, – взмолилась я. – Я же ничегошеньки не знаю, вот совсем ничего. Только то, что вы мне рассказываете. А так хоть немного с миром познакомлюсь. Ну, давайте. Что вам стоит! Ребята? А?
Друзья переглянулись, и Кора вынесла вердикт:
– Ладно уж, подруга. Раз пригрели ящерку на груди, будем воспитывать.
Благоразумно простив ей ящерку, подхватила валькирию под руку и поволокла дальше. Жажда найти хоть что-нибудь, касавшееся разрушения связи, толкала вперед лучше любого тягача.
По пути поведала приятелям об увиденном на практике. Народ почесал маковки и пришел к выводу, что не стоит заморачиваться. Скорее всего, это какая-то личная особенность декана, а может, и приобретенная на ритуале. Только Диниос промолчал, задумавшись, но и он в итоге согласился с большинством.
– Груш, вроде бы слышал о подобном, но, хоть убей, не помню, что это значит и с чем связано. Удастся заехать к отцу, обязательно узнаю. Договорились?
– Договорились, – легко согласилась я.
Смысла торопиться не видела. Ну превращается мужик в испорченный телевизор, и что? Я вот храплю иногда. Только тс-с, никому не говорите.
Музей поражал размерами. Под него выделили аж целый корпус, весьма немаленький, я вам скажу: три этажа в высоту и шириной с добрый супермаркет. Друзья посовещались и решили начать «мое воспитание» с географического зала.
Первым, что бросилось в глаза, когда я вошла внутрь, была огромная, искусно выполненная карта. Она висела на стене прямо напротив входа и прекрасно просматривалась от двери.
– Ух ты! – не сумела удержать восторженного крика. – Вот это да!!!
– Торгон! – торжественно сказала Кора, заметив мой интерес. – Нравится?
– Ага. Расскажешь, кто где живет?
– Куда я денусь, – усмехнулась валькирия. – Итак: северный материк называется Гарганал. Княжество гаргулов, родина нашей Дайаны. Столица Грана, властвует Великий Князь Перискан Прад второй. Княжество богато лесом и пушниной, целебными травами и самыми большими в мире плантациями ягоды северной моронки. В гости без хорошего сопровождения ездить не советую. И глазом моргнуть не успеешь, окажешься в чей-нибудь коллекции.
– Не поняла. – Я с удивлением перевела взгляд на валькирию. – Что ты имеешь в виду?
– Оно самое и имею, слово женщины у гаргулов веса не имеет. Кто сильнее, тот женщину и пользует. Поняла?
Я судорожно сглотнула и невольно посмотрела на Дайану. Бедная. Видимо, потому она такая боязливая.
– Западный материк Многоземье принадлежит гномам, – продолжила Кора. – Столицы как таковой нет, раз в пятьдесят лет Совет Общин переезжает в следующую. Всего общин семь. В каждой выбираются староста и его помощник, они-то и представляют интересы остальных на Совете. Общины богаты рудами, металлами и драгоценными камнями, а еще знамениты своими горными козами и эмпатами.
– В гости без хорошего сопровождения ездить не советую, – лукаво блестя глазами, вклинился в разговор Сонор. – Нынче матушка заготовила много наливки, упьешься.
Изгнав гнома, Кора велела мне не отвлекаться на всяких шутов и стала рассказываться дальше:
– На востоке расположилась империя элементалей – Елания. Столица Марака – центр искусства, развлечений и разврата. Последние сто не помню с лишним лет властвует Император Тюроний Столот. Судя по его пышущему виду, еще лет двести, не меньше, он проправит. Существа со всего мира стекаются в Еланию, чтобы своими глазами увидеть знаменитых певцов и актеров, просадить состояние в одном из многочисленных игорных домов или же проститься с жизнью в объятьях жриц любви, а по совместительству лучших наемных убийц. Так что, Груша, к элементалям в гости без хорошего сопровождения ездить не советую…
– А то умрешь бедная, но счастливая в объятиях жрицы любви, – хором пропели остальные.
Шикнув на хулиганов, Кора вновь вернулась к географии.
– Южный материк Кризна принадлежит моим сородичам. Главенствует строгая, но справедливая Великая Шахиня Терезита Четвертая, – в голосе подруги послышалось неподдельное уважение. – Валькирии – лучшие воины, потому нас чаще всего нанимают в охрану. Все знают, что служим мы до последнего вздоха, отчего и доверие. Помимо прочего, моя страна знаменита оздоровительными Солеными озерами печальной Матери. А еще – мастерами-рукодельниками. Ездить в гости можно и одной, никто и пальцем тебя не тронет…
– Ага, – вновь перебил ее гном. – Только обзаведешься парочкой-другой наложников и не заметишь. Будут они тебе потом по очереди спинку массажировать да близнеца нервировать. Оно тебе надо? Мужиков-то у них много, а вот с женщинами – проблема.
– Тс-с, большеротый! – возмутилась валькирия. – Ерунду не городи!
– Разве я не прав?! – вскинулся Сонор. – Прав!
Не став слушать их перепалку, подошла ближе к карте. Взгляд выхватил центральный материк, этакое сердце, окруженное водой.
– Это Материя, моя Родина, владения мономорфов, – тихо произнес Диниос. – Главный город Драган. Властвует Владыка Великий огненный дракон Сошелиар Скай дэ Роушен – отец Альдамира. Так уж вышло, что мы – сердце и стражи Торгона. Исчезнут мономорфы, исчезнет все живое. С некоторых пор ты стала одной из нас, гордись своей силой, Груша.
Улыбнувшись одними губами, Диниос оставил меня наедине с картой. Кора с Сонором так и не перестали спорить, а девушки разбрелись по залу. Глядя на материки, я думала о том, что сказал мономорф.
– Материя. Сердце – и не только из-за внешнего вида.
Как все странно.
