55
Банда
Келси отпрыгнула, вскинула телефон…
Это был мужчина… наверное. В слабом свете его лицо напоминало студень. Глаза тонули в пухлых складках, подбородок покрывали багровые волдыри. Келси с трудом сдержала крик.
– Ты что здесь делаешь? – процедил он, открыв рот, где виднелось лишь несколько зубов.
Вдоль его руки тянулась цепочка глубоких язв, смахивающих на ожоги. А на внутренней стороне локтя уже просвечивала голая кость.
– Господи!
Страх Келси эхом разнесся по зданию, откликнувшись дрожью среди наркоманов, которые в ужасе попрятались по углам. Келси попыталась подчинить чужой испуг, присвоив себе часть ледяной уверенности их пристрастия. Но она слишком отчетливо чувствовала запах незнакомца – тухлую вонь его прогнившей плоти. Она с трудом сдерживала рвоту.
Мужчина шагнул вперед и потянулся к ней. Келси окаменела.
– Оставь ее в покое, Тони, – властно приказал Итан.
Мужчина крякнул, раскатисто и влажно. И уронил руки вдоль тела, как механическая кукла, у которой села батарейка.
– Ты меня знаешь, что ли?
– Меня твоя мать прислала, – отчеканил Итан, точнее, его голос.
В этом-то Келси не сомневалась. Сам Итан вечно мямлил и запинался. А голос звучал настолько ровно и уверенно, что Келси приободрилась и спокойно отступила назад.
– Мама умерла, – невнятно пробурчал Тони, устремив на Итана свои заплывшие глазки.
На Келси он, к счастью, не смотрел.
– Я с ней общаюсь, – сказал Итан.
Тони сдавленно ахнул.
– Врешь! Вали отсюда!
– Она вместе с тетей Бертой, – продолжал голос. – Они обе просят прощения. Ты ни в чем не виноват.
Итан покосился на Келси, и где-то в глубине его глаз, за жестким выражением лица, мелькнул панический ужас. Как странно было наблюдать за действием его дара!
Но все сработало!
Одутловатое лицо Тони вытянулось от удивления.
– Так и сказали?
Итан кивнул.
– Ты был еще маленький и ничего не знал. Не следовало оставлять тебя с сестренкой. Ты просто не понимал, что такое конвульсии.
На бледные щеки, сверкая, выползла одинокая слеза.
– Я же им всегда… Я не понимал…
– Теперь они знают. Они тебя простили, – вымолвил Итан, и голос у него изменился. – А вы, ну, не знаете, как найти мужика, которого зовут Джерри?
Тони замялся и уставился на Келси.
– А ты Келси? Что ж ты сразу-то не сказала? Меня твой папа прислал тебя подождать.
– А-а! – пискнула она. – Приятно познакомиться, Тони.
– Ты извини, что я тебя напугал.
Тони повернулся и потащился в темноту.
Они побрели за ним.
– Спасибо! – пошептала Келси, обратившись к Итану.
– Не благодари, пока мы отсюда не выберемся! – пробормотал он.
Идя по длинному коридору и пытаясь не отставать от Тони, Келси испытывала тревогу и изумление.
Голос Итана забрался в разум Тони, обнаружил где-то внутри нечто давно сломанное и забытое – и исправил это, хотя бы немного.
Пожалуй, дар Итана – опасная штука!
Отец изменился.
Лицо у него посерело. Кожа на шее свисала складками, как «сопли» индюшки. На нем до сих пор была та самая рубашка, что и два дня назад, и пахло от него хуже, чем когда-либо прежде.
Тони привел их по лестнице в комнату, освещенную полоской света, падающей сквозь отставшую фанеру на окне. На полу развалилась компания людей с остекленевшими глазами. Над ними витал, постепенно развеиваясь, наркотический угар, тянувший Келси на дно. Ей пришлось изо всех сил сосредоточиться на отце, чтобы ее не затащило в трясину.
– Извини, лапочка, что тебя занесло в эту дыру…
Папа бросил взгляд поверх ее головы на Итана и оцепенел.
– Это мой друг, – тактично произнесла Келси.
– Тот мальчишка из банка!
Отец вскочил и стиснул кулаки.
– Э-э… здравствуйте, мистер Ласло, – пролепетал Итан.
– Ты притащила его сюда?
– Ему можно доверять, – сказала Келси, встав между ними. – Он не заодно с Багровыми. Он очутился в неподходящее время в неподходящем месте – вот и все.
– Нет, он слишком много о нас знает, Келс! – рявкнул папа.
– Он…
Келси вздохнула.
Однажды, когда Келси была маленькая, она решила пооткровенничать с отцом насчет своих способностей. Папа только посмеялся и заявил, что ребятишки вечно выдумывают, будто они самые важные и крутые в мире. Но Келси этого даже не говорила. Работа с толпой никогда не заставляла ее чувствовать себя звездой. Дар Келси просто позволял ей ощущать себя частью чего-то более сильного и мощного, чем она сама.
А сейчас, конечно, вообще не стоило начинать этот щекотливый разговор заново – после стольких-то лет!
Но надо же заставить его отвязаться от Итана!
– А тогда в банке… он просто пошутил.
Отец развернулся к Итану.
– Пошутил? – повторил он. – Когда у нас пушки были в руках?
– Я правда извиняюсь, мистер Ласло, – скороговоркой произнес Итан.
«Правда, извиняюсь» – так ее папа мог бы сказать!
– Еще бы! – Отец сделал шаг в его сторону. – Из-за тебя Хэнка грохнули!
Келси быстро взяла отца за руку и напряглась. Похоже, что группа на верхнем этажа отыскала новый источник эйфории. Келси почувствовала, как экстаз взмыл внутри нее, точно лифт, стремительно рванувший вверх. Она схватилась за невидимый поток и направила его в эту комнату.
– Ничего, все будет нормально, пап.
Неожиданно у нее за спиной раздался уверенный голос Итана.
– Я пришел, чтобы исправить ситуацию, мистер Ласло. Я помогу вам сняться с крючка Багровых.
Келси ощутила, как подействовала ее сила. Неизвестные в комнате зашевелились. Отцовское лицо наконец-то разгладилось – ему хотелось поверить Итану. Да, ему действительно отчаянно хотелось довериться стриженому мальчишке. И сейчас, когда дар Келси затягивал его в чужую эйфорию, он почти сдался.
– А ты не врешь, парень? – спросил он с жаром – совсем как ребенок.
– Я могу уладить ваши с Келси проблемы, – твердо сказал Итан, вернее, его голос.
Келси тихо выдохнула. И добавила в воздух еще немного эйфории, пока отец не заулыбался.
Он взглянул на дочь.
– И что, ты ему доверяешь?
– Да, пап.
Он помолчал.
– Пап, а откуда ты знаешь про это место? Кто здесь… живет? – поинтересовалась Келси.
– Мои клиенты.
Люди, сидящие в темноте, напоминали Тони: с оплывшими физиономиями и разлагающейся кожей, сквозь которую просвечивали кости.
– И ты довел их до такого состояния?! Папа, они ведь больны!
Отец скривился. Но теперь его было видно плохо – папино лицо расплывалось и распадалось, как пятно на сетчатке глаза.
«Обычно так бывает, если чересчур долго таращишься на солнце», – подумала Келси и запоздало сообразила, что дело в экране мобильника.
В телефоне работал энергосберегающий режим.
Она выключила мобильник.
– Им некуда идти, – пояснил отец.
– Мне тоже, – откликнулась Келси, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучали нотки горечи.
Папа стиснул ее плечо, и на секунду она предположила, что он сам все исправит. Увы, она ошиблась.
– А Фигг отдал тебе деньги? – осведомился он.
– Отдал, но… – Келси замялась, сунув руку в сумку. – Я… в общем, я кое-что израсходовала. Там примерно тысяча долларов или меньше.
– Тысяча? – сухо проговорил отец. – Тысячи мне мало, лапочка. Может, ты добудешь мне денег, а, Келс?
Она уставилась на отца. Он что, свихнулся и не понимает, через что она прошла?
– А что ты собирался с ними делать? Ты же не хочешь покупать «крокодила»?
Папины глаза сузились.
– Откуда тебе известно про крок?
– Фигг мне сказал, что ты им торгуешь от Багровых. И что он убивает людей.
– Я не Алексей Багров! – упрямо возразил папа. – Я о своих клиентах забочусь!
– Господи!
Она посмотрела на Тони. Нет! Помогать отцу торговать дрянью, от которой люди плавятся, как пластмассовые куклы, она ни за что не станет.
Келси ощутила провал настроения ближайшей группки – у них выветрился очередной приход. Уныние достигло и ее, а затем вернулось обратно, усиленное ее собственной тоской. Сейчас они отчаянно потянутся за новой порцией наркотика, чтобы заполнить зияющую пустоту этой тоски.
Келси решила как-то оградиться от них.
– Келс, у меня крупные проблемы. Мне нужно много денег, чтобы наладить собственное производство, и тогда я смогу окончательно рассчитаться с Багровыми.
Папа поправил воротник рубашки.
Келси хорошо знала отцовский жест. Он означал, что он намерен ее развести… Но она заметила под воротником темное пятно.
– У тебя на шее – язва. Только не говори, что сам колешься этим ядом!
– Пару раз – все, Келс. Чтобы продемонстрировать клиентам, что крок совершенно безобидный.
– Что?! Да ты погляди на них!
Отец попятился, ошарашенный тем, как ее отчаянный крик разнесся по всему зданию.
Он выглядел обиженным и уязвленным, но Келси впервые в жизни была настолько на него зла, что ей его было не жалко. Она выросла в кругу папиных разношерстных дружков, в среде, где аресты и отсидки не были чем-то особенным. Самый долгий срок, на какой когда-либо садился отец, продлился восемь месяцев. Он отбывал наказание за хранение. Он даже шутил по этому поводу, рассказывая, как впервые в жизни ел три раза в день. Тогда все казалось совсем не страшным.
Но сейчас, стоя в ужасной, зловонной дыре, Келси осознала истину. Здесь поселилась смерть. Папа убьет и себя, и этих людей. И ее за собой утянет.
– Келс…
– Даже и не думай, пап! Нельзя выкидывать свою жизнь на помойку только потому, что ты не желаешь иметь дела с последствиями своих поступков. Денег ты не получишь.
Он умолк. И, казалось, весь мир вокруг тоже погрузился в молчание.
Келси протянула ему бутылку с водой, которую до сих пор держала в руках, ту самую, которую Итан купил в киоске. Потом достала из сумки пригоршню купюр и сунула отцу в руки. Долларов пятьдесят недостаточно, чтобы причинить серьезный вред.
– Прости, пап. Я схожу и принесу еды, ладно? На всех. А потом мы разберемся, что делать дальше.
Папа смотрел на нее уже не сердито – печально.
– Ты хорошая девочка, Келс. Извини, что втравил тебя в эту историю.
Она потянулась и быстро обняла его, ощутив запах пота, грязи и кислую вонь безнадежности, которая бывает, когда прячешься в здании, где нет проточной воды.
– Береги себя, пап! Я серьезно.
Папа обнял ее своими жилистыми руками.
– Хорошо, Келс, – проговорил он тусклым голосом.
Келси никогда прежде не слышала, чтобы отец говорил таким тоном.
Она высвободилась и пошла обратно. Итан бросился за ней.
Сердце рвано колотилось от смятения и беспокойства толпы.
