Глава 25
Правда, с поездкой в детдом пришлось немного повременить. Потому что ни свет ни заря затрезвонил телефон. Выскочив из тёплой постели, в которой Валя лишь перевернулась на другой бок, я, шлёпая босыми ногами по паркетному полу, помчался к неумолкающему аппарату.
– Алло? – пробурчал я в трубку.
– Здравствуйте, мне нужен Губернский.
– У аппарата. А с кем я говорю?
– Ещё раз здравствуйте, Сергей Андреевич. Вас беспокоят из Министерства внешней торговли. Меня зовут Николай Алексеевич Петров. Необходимо, чтобы вы сегодня к десяти часам подъехали к нам, в высотку на Смоленской площади. В таких случаях положено извиниться и поинтересоваться, имеется ли у вас такая возможность. Но, поймите, дело государственной важности, и инициатива в привлечении вас исходит от наших зарубежных коллег. Они выдвинули это условие только вчера вечером, а нам нужно ускорить завершение переговоров. Ну как, Сергей Андреевич, мы можем на вас рассчитывать?
– Вы знаете… – Я сначала хотел было возмутиться, но тут до меня наконец дошёл смысл сказанного.
Сотрудник министерства, который мне звонил, оказался даже излишне деликатен. Интересы страны сейчас превыше всего, и человека, отказавшегося от такого вызова, оправдать сможет только… Хм, а если ногу сломать? Да какую ногу?! Меня же не в КГБ зовут, а во внешторг. Да туда каждый нормальный советский гражданин поскачет и на костылях. И заодно высотку изнутри посмотреть когда ещё удастся?
– Конечно, буду рад помочь. Только не представляю, чем я могу быть вам полезен.
– Не беспокойтесь, ничего особенного, просто необходимо ваше присутствие. За вами прислать машину?
– Если срочно, то, наверное, мне будет удобнее на своей, тут от станции метро «Аэропорт» ехать минут тридцать максимум.
– Ну и отлично! Тогда к десяти подъезжайте, у входа я вас буду ждать.
Валю я будить не стал, тем более что Данька тоже ещё посапывал в своей кроватке. А мне самому уже что-то спать расхотелось. Умылся, сварганил себе пару бутербродов с кофе и просидел перед маленьким телевизором на кухне с закрытой дверью, пока сын не разбудил Валюху своим воплем. Оказывается, по-маленькому приспичило.
Объяснил жене, что меня зачем-то вызывают в Министерство внешней торговли, и принялся потихоньку собираться. Выглядеть перед иностранцами разгильдяем не хотелось, поэтому на смену стандартным джинсам и пуловеру выбрал приличный импортный костюм. Жена завязала галстук, далее я облачился в опять же не отечественного производства плащ и ботинки, после чего чмокнул Валюшку с Данькой и отправился навстречу новым приключениям. Хотя какие уж тут могут быть приключения… Интересно, что же они там такое затеяли, что без меня никак не могут обойтись?
Москва 70-х позволяла ехать не особенно торопясь, о пробках ещё не знали. Поставив свою «ласточку» на стоянку, причём особо она в ряду машин министерских работников не выделялась, я направился к главному входу. Тут неожиданно мой взгляд зацепился за необычное авто. В одном ряду со строгими «Волгами» и парой «Чаек» стоял тёмно-вишневый «Порше-911». Этакий симпатичный малыш среди строгих дяденек. Учитывая, что время встречи ещё не наступило, я не смог отказать себе в удовольствии минут пять поразглядывать столь редкую для Москвы машину. Не иначе немчура на ней прикатил в столицу СССР. Вещь! Может, такую же себе купить? Нет, не потяну, по крайней мере в ближайшие полгода точно.
Ещё бы полюбовался этим чудом, но дела есть дела, и я пошёл дальше. У входа ко мне обратился солидный мужчина в строгом чёрном костюме и очках в золотой оправе:
– Губернский? Сергей Андреевич? Очень приятно, Петров Николай Алексеевич, это я вам звонил. Спасибо, что откликнулись на нашу просьбу. Давайте пройдём в кабинет и поговорим.
Через несколько минут, удобно расположившись в мягких креслах, мы продолжили разговор.
– Как вы знаете, Сергей Андреевич, через несколько лет, в 80-м году Москва будет принимать Олимпиаду.
– Конечно! Это такое событие для нашей страны!
– Ну да, событие общемирового масштаба. Так вот, мы сейчас занимаемся тем, что отбираем товары иностранных производителей, которые пополнят полки наших магазинов на время Олимпийских игр. То, чего пока по тем или иным причинам не выпускает наша промышленность. Заключён контракт с западно-германской фирмой «Адидас» как на обеспечение спортивной экипировкой сборной команды СССР, так и на строительство завода в Москве по выпуску некоторых моделей спортивной обуви непосредственно в нашей стране. Так вот, узнав о таком контракте, на нас вышел ещё один немецкий предприниматель, некий Клаус Хайцель из Гамбурга. Он в этом году основал фирму по производству джинсовой одежды. Так как фирма молодая, то он предлагает очень хорошие условия на поставку к нам джинсов. Но возникла проблема. На кожанке, которую нашивают на задний карман, изображён орёл. И он… Как бы помягче сказать… Немецкий орёл не очень желанный гость в нашей стране. Надеюсь, вы меня понимаете? Многих это смущает, а вот соотношение цены и качества нас устраивает более чем. В результате родилась мысль создать специальную модель джинсов для СССР. Причём предложение поступило непосредственно от герра Хайцеля. Он предложил создать модель джинсов «Монтана-Марсианин». Один из лейблов оставляем оригинальным, там вполне нейтральная повозка первых переселенцев и надпись «Монтана», а вот на карман немец предлагает сделать нашивку с эмблемой, которая была на космическом костюме главного героя в фильме «Марсианин». Что вы на это скажете?
– Я только за, что я могу сказать?..
Я был немного ошарашен. Ведь моим первым начинанием в этом времени как раз едва не стал пошив джинсов. Вот ведь как получилось, не хотят они меня от себя отпускать.
– Здорово, конечно, но при чём здесь я? Все права на название и использование бренда «Марсианин» принадлежат, насколько я знаю, «Союзфильмэкспорту».
– У немцев несколько другие представления об авторских правах, и герр Хайцель попросил вашего участия при заключении соглашения. В общем-то его можно понять. Есть ведь ещё и ваша книга, по которой, собственно, фильм и снят. Надеюсь, с вашей стороны претензий не будет?
Вот ведь ушлый немчура! Это в 80-е «Монтана» стала пределом мечтаний советской молодёжи, а сейчас, когда фирма только начинает выходить на рынок, раскрученный бренд «Марсианин» – а фильм, насколько мне известно, всё ещё идёт по всему миру с большим успехом – позволит Хайцелю легко отхватить себе немалый кусок на рынке. И как ведь представил всё, злодей. Согласился он орла убрать с кармана… Ишь, какой благодетель. Ну а с другой стороны, если наших всё устраивает… Озвучивать свои мысли я не стал.
– Да какие претензии, Николай Алексеевич! Лишь бы всё у вас получилось.
– Вот и славно, давайте тогда пройдём в переговорную, вы подтвердите это перед немцами, поставите свою подпись, и мы больше не будем вас задерживать.
При нашем появлении все присутствующие в переговорной вежливо встали, и я был представлен как автор книги и сценария к фильму. Выслушал тёплые слова от немцев, которые восхищались обоими произведениями, прочитав англоязычную версию. Мне показали модели джинсов, которые наши выбрали для закупки. Ну что сказать… Видел я в молодости и такие. Самая простая модель. Без молний на карманах, двойная строчка, кожанка с орлом и надписью «Монтана» на правом заднем кармане. С металлическим яйцом и молниями, наверное, позже появились. А может, и дороже стоили… Лично мне больше нравилась модель «бананы» с накладным карманом спереди и молниями внизу штанин. Именно эти молнии в застегнутом состоянии и придавали джинсам форму банана.
Поностальгировав о прошлом-будущем, я решил несколько приблизить появление моей любимой модели.
– Герр Хайцель, – обратился я к немцу. – Вы знаете, раз уж мы делаем джинсы с космической тематикой, не добавить ли нам несколько штрихов к уже существующему варианту?
– Оу, герр Губернский, джинсы – вещь консервативная, и как будут восприняты изменения канона, предугадать невозможно. Однако, если это устроит вашу страну, то для СССР будет сделано исключение согласно вашим пожеланиям. И что бы вы добавили?
Взяв лист бумаги и ручку, я зарисовал то, что имел в виду. В общем-то их же модель 208 zk. Только на пистон я пририсовал не американский флаг, а наш, с серпом и молотом.
Герр Хайнцель посмотрел на рисунок.
– Натюрлих! – услышал я, и дальше переводчик мне сообщил, что нечто подобное уже приходилось видеть герру, но так органично это смотрится только на моём рисунке. Правда, несколько возрастёт цена…
– Не думаю, что цена возрастёт, иначе нам придётся заняться оценкой бренда «Марсианин».
Хитрый капиталист начал меня раздражать. Ну, создал он голубую мечту комсомольцев восьмидесятых, но не до такой же степени скупердяйничать!
– Вы знаете, герр Хайнцель абсолютно с вами согласен, – озвучил толмач речь своего клиента. – Стоимость останется на прежнем уровне. Но он хочет спросить, знает ли герр Губернский, сколько стоит этот рисунок?
– Догадываюсь, но сейчас стоит вопрос о скорейшем и взаимовыгодном сотрудничестве, поэтому я не буду в большой претензии. Это, будем считать, подарок.
– А герр Хайнцель тоже приготовил вам сюрприз и просит вас принять в ответ небольшой подарок от себя.
Немчура сунул руку в карман и извлёк на свет Божий… ключ с эмблемой – полосатенький щит с лошадкой.
– Герр Хайнцель выражает надежду, что вы не откажетесь от его подарка, потому что домой он решил возвращаться на самолёте. Документы на автомобиль вам передадут в посольстве.
Так значит, я правильно подумал, что «порше» на стоянке может принадлежать немецкому бизнесмену. Вот это да! Я с трудом сдержался, чтобы не заключить проклятого капиталиста в свои крепкие социалистические объятия. Ещё бы я отказался! Вон как заблестели глазки у того же Петрова. И ведь как в тему, только вчера думал, на что махнуть «Волгу». Интересно, в СССР ещё у кого-нибудь имеется такая же тачка? Хотя вроде я читал в Инете, что московская милиция в 1970-х получила в подарок два вот таких же 911-х.
Но нужно было всё же соблюсти видимость не столь бурной реакции. Поэтому я слегка улыбнулся и, принимая ключи, попросил переводчика перевести:
– Передайте герру Хайнцелю мою огромную признательность. Этот «порше» станет залогом дружбы и плодотворного сотрудничества между нашими странами.
Я подписал документы, которые мне дали сотрудники министерства, пожал всем руки, попрощался и с ключиками вышел. Но около лифта меня догнал переводчик и попросил сообщить ему размеры, которые носим я и моя семья. Обещали прислать образцы…
Забегая вперёд, сообщу, что через два месяца меня пригласили в посольство ФРГ, где вручили посылку из Гамбурга. Три пары джинсов для меня, жены, Ленки и обалденный, ну просто обалденный джинсовый комбинезон для сынули! Были они уложены в пакеты, на которых красовался Янковский в джинсах «Монтана-Марсианин» в обнимку с огромным медведем. «Their spirit is not broken. MONTANA». Но на обратной стороне… орёл раскинул крылья…
В тот же день, получив во владение автомобиль и оформив на него техпаспорт и ПТС, я стал думать, как мне быть с «Волгой». Нет, всё же «порше», скорее, для понтов, по Москве ездить сгодится, правда, будет постоянно привлекать внимание. Как его вообще парковать теперь у дома? Ведь хулиганьё разберёт на запчасти, если вообще не угонят, сигнализаций в это время мне ещё не встречалось. Вот ведь не было печали, серьёзная игрушка – серьёзные проблемы.
А «Волгу» всё же, пожалуй, оставлю. Завтра же отгоню её на полное ТО, скажу, где постукивает, пусть всё переберут…
В подольский детский дом, который я выбрал в качестве оказания шефской помощи, я приехал на следующий день после техосмотра. «Порше» я оставил возле дома, попросив нашего дворника Митрича приглядывать за машиной, что он клятвенно обещал. Его обещание обошлось мне всего в червонец. Попросил не просто так, мне не понравилось, что накануне поздно вечером у машины крутились подозрительные личности, так что я несколько раз просыпался и бежал смотреть, как там мой «порше».
Директор детдома Ольга Вячеславовна, симпатичная, приятная в общении женщина лет сорока пяти, очень удивилась моему визиту.
– Хотите нам помочь материально? Сергей Андреевич, я понимаю, вы, наверное, человек небедный, но, поверьте, наш детский дом ни в чём не нуждается. Именно в материальном плане. Если не верите, давайте я проведу для вас небольшую экскурсию, сами посмотрите, пообщаетесь с детьми.
Экскурсия и впрямь подтвердила слова директора. Дети выглядели ухоженными, сытыми, помещения чистыми и хорошо обставленными. Не наблюдалось обшарпанных стен, ржавых труб, а в игровой комнате игрушек было хоть отбавляй. Даже имелся небольшой, но прекрасно оборудованный спортзал.
– Ещё у нас несколько кружков по интересам, – добила меня Ольга Вячеславовна, потчуя в своём кабинете чаем с плюшками. – Что-то вы прямо расстроились. А знаете что… В соседнем районе есть детский дом, вот там действительно дела обстоят не лучшим образом. Директор у них хороший, отличник народного образования Гусарцев Игорь Витальевич, может слышали? Детишки замечательные, ни одного хулигана, у нас и то есть пара шустриков, состоящих на учёте в ПДН. А вот со средствами у них туго. Район бедный, получают по минимуму, над нами, если честно, шефствует совхоз «Красный гигант», а им с колхозом не повезло. Ну что, съездите? Я могу сейчас позвонить Игорю Витальевичу, узнаю, на месте он или куда отъехал, выбивать очередные фонды.
Гусарцев был на месте, и, пользуясь тем, что время только близилось к обеду, я сорвался на своей ничем уже не скрипящей после техосмотра «Волге» в маленький городок Климовск.
По пути подвёз старушку. Согбенная годами и заплечным мешком бабуля брела вдоль трассы, шаркая калошами по подсохшей на октябрьском солнышке грязи. Нам было по пути, она жила в умирающей деревеньке не доезжая до Климовска. Я усадил её сзади и дал по газам. Бабуля оказалась разговорчивой, и уже через пять минут я знал всю её нелегкую биографию. О голодных 30-х, о муже, который сгинул в сталинских лагерях, о сыне и дочери, живущих ныне в Москве, и четырёх внуках, не так часто, как хотелось бы, радующих бабушку своим появлением. На прощание бабуля вручила мне три больших антоновских яблока, созревающих как раз к октябрю. Пока я доехал до Климовска, одно съел, и оно на удивление оказалось вовсе не кислым.
Детский дом занимал здание старинной усадьбы из красного кирпича. Сегодня мне везло на директоров детдомов. Этот тоже оказался приятнейшим человеком, на вид ему было чуть за пятьдесят, невысокий, кругленький, чем-то похожий на Евгения Леонова в образе директора детского сада из фильма «Джентльмены удачи». Да и голос соответствовал, иногда у меня появлялось такое ощущение, будто я общаюсь с самим Евгением Павловичем.
– А меня часто сравнивают с Леоновым, – словно прочитав мои мысли, рассмеялся Гусарцев. – Но на самом деле, конечно, в моей работе смешного мало. Сами видите, на всём приходится экономить. Ничего, что я вас чаем без лимона потчую?
– Бросьте, я не такой сибарит, как обо мне можно подумать. Вы лучше скажите, что конкретно вам нужно? В смысле, детям и детскому дому?
– Поверьте, мне крайне неудобно…
– Прекращайте, Игорь Витальевич! Я же вам не взятку сую, а пытаюсь сделать жизнь детей, лишённых родительской ласки, чуточку комфортнее.
– Тогда, если позволите, я, пока вы к нам добирались из Подольска, набросал небольшой список самого необходимого. Вот, ознакомьтесь.
Я взял протянутый мне тетрадный лист и принялся вчитываться. Так, средства личной гигиены, бытовая химия, канцтовары, машинки для стрижки волос, сейф-шкаф для хранения медикаментов, решётки на окна медблока, реконструкция теплицы, автобус для перевозки детей…
– Автобус, понятно, вы не потянете, я его так вписал, в надежде, что, может, у вас есть выходы на больших начальников. Меня дальше районо не пускают. А телевизор я не стал вписывать. У нас стоит старенький чёрно-белый в комнате отдыха, кое-как служит, да и ладно.
– Дайте ручку… Спасибо. Вписал ваш телевизор, постараемся чем-нибудь помочь. Если не против, я заберу список с собой?
– Да, конечно, забирайте, мне-то он зачем? Меня среди ночи разбуди, спроси, что нам нужно, я без запинки оттарабаню. Я вот что ещё подумал… Наши ребятишки практически нигде не бывают. Ну что у нас в Климовске интересного? Краеведческий музей, в который мы ходим регулярно, раз в месяц, да один кинотеатр. Но если в музей нас бесплатно пускают, то в кино приходится билеты покупать. Так-то недорого вроде, но заглянешь в смету – на культпоходы ничего толком и не предусмотрено.
– Понятно… А знаете что, может, ребятишкам организовать поездку в московский цирк? Например, в цирк на Цветном бульваре, где Юрий Никулин выступает.
– Да вы что, это же…
– Думаю, не намного дороже, чем сейф купить в медицинский блок. Сколько у вас детей? В смысле, в детском доме?
– Сто пятнадцать. Я никогда не разделял их на своих и чужих. Мои-то оба сына уже взрослые, один инженером работает, второй на последнем курсе МАИ. Я тут директором пятнадцатый год, и мои пацаны тут все время крутились.
– Я думаю, что реально ездить классами, или как они у вас тут подразделяются? Хотя бы по два класса за один субботний и воскресный вечер, когда идут представления. С этим решим, по остальному тоже подумаем. Кстати, тут у меня родилась мысль… Помните, в войну по передовой гастролировали фронтовые бригады тружеников культуры? Может, и нам организовать нечто подобное? Могу попробовать поговорить со знакомыми артистами и напрячь управление культуры. Думаю, люди не откажутся помочь в таком благом начинании.
В Москву я возвращался в неплохом настроении. Вот уже что-то реальное, где я могу проявить благотворительность. С автобусом, действительно, будет сложно, и не только в финансовом плане. Можно ли частному лицу по закону приобрести такое транспортное средство? Надо на всякий случай поинтересоваться в ГАИ.
Вот и двор нашего ЖСК «Советский писатель». Я уже предвкушал, что мой «порше» окружён с самого утра толпой любопытных подростков, которых сейчас для виду придётся разгонять. Однако толпы не наблюдалось, как не наблюдалось и самой иномарки. Чувствуя, как холодеет под ложечкой, я вышел из «Волги», прошёл к тому месту, где ещё утром стоял «порше», и даже зачем-то присел на корточки и стал разглядывать асфальт. Затем, не чувствуя ног, отправился в дворницкую – подвальную комнатушку, которую занимал наш дворник со своими мётлами и лопатами. Митрича я обнаружил на топчане, сладко сопящим после выпитой, вероятно, в одно горло, бутылки «Пшеничной», которая стояла тут же на столе по соседству с надкусанным солёным огурцом. Растолкать пьяного вусмерть дворника оказалось неразрешимой задачей. В сердцах плюнув на грязный пол дворницкой, я поднялся в свою квартиру. Может, Валя что-нибудь видела? То, что она рассказала, повергло меня в состояние лёгкого шока.
– У твоей машины с утра любопытные крутились. А после обеда, когда мы с Данькой гуляли, увидела, как двое садятся в твою машину. Подошла, спросила, кто они такие, а тот, что постарше, отвечает, будто они твои знакомые и ты попросил их отогнать иномарку на техосмотр.
– И ты им поверила?!
– А что, правда, угнали? Ой, мамочки…
Валя сделала попытку расплакаться, и мне ничего другого не оставалось, как начать её успокаивать. Гладя жену по спине, я решал, что делать дальше. По закону нужно писать заявление в милицию, только мне что-то подсказывало – наши доблестные органы не станут особо рвать попу ради какого-то, по их мнению, нувориша, жирующего на книжках и песенках. Простому капитану или майору – кому уж там заявление ляжет на стол – на меня будет глубоко наплевать. Ещё позлорадствуют между собой. Хотя, с другой стороны, «порше» ведь не «москвич», и даже не «Волга». Машина приметная, такую просто так не спрячешь, даже с перебитыми номерами она будет привлекать внимание. Не исключено, что это конкретный заказ.
– Ладно, слезами горю не поможешь, можно сказать, как пришло – так и ушло, – философски утешал я Валентину. – Поеду в милицию писать заявление. А тебе хорошо бы со мной съездить, могла бы помочь составить фоторобот угонщиков.
– Да-да, сейчас я Даню соберу, и поедем. Время ещё не совсем позднее.
А в коридоре я вдруг вспомнил о визитке, которую мне на съёмках «Песни-76» вручил заместитель министра внутренних дел Юрий Михайлович Чурбанов. Визитка лежала в ящике моего рабочего стола. На ней был и домашний телефон, если я не ошибаюсь. Хотя, вполне вероятно, муж Галины Брежневой всё ещё на работе.
Я прокрутил диск телефона и спустя пару гудков услышал знакомый голос:
– Чурбанов на проводе.
