Глава 24
Лихие гости
Двойник дэмы стала раскрывать окно, а Труммер приблизился к другому, разглядывая подворье через влажное от испарений стекло. В общем, позиция и в самом деле получалась отличная для запуска огненного шара или для стрельбы. Да и оставшимися силами усыпляющего луча можно было бы ударить наиболее рационально.
Ну а по взгляду на творящееся получалось сделать вывод, что в посёлок нагрянули некие воинские формирования. Причём просачивались они постепенно, не конфликтуя с бортниками, говоря с ними хоть и настойчиво, но мягко, с уважением, потому что страх перед пауками никуда не делся. Наверное, такая тактика была единственно верной против хозяев ядовитых шелкопрядов.
Чужаки громко доказывали нечто насупившимся бортникам, коих собралось человек до пятидесяти, и при этом экспансивно тыкали руками в сторону избы старосты. А как только окно раскрылось, все люди как один уставились на богиню, явившую свой лик миру. Причём выглядела она жутко недовольной и странно заспанной. Да и тон её обращения отдавал льдом и угрозой:
– Кто здесь осмелился шуметь и будить меня раньше срока?!
Прежде чем ответить, староста вежливо поклонился:
– Мы не виноваты, Милосердная! Это рыцари из личного войска графа Шескли вторглись в посёлок без приглашения в поисках преступников. И утверждают сущую ересь, что ты никакая не богиня, а вместе со своим любовником – истинные шпионы, опаснейшие колдуны из соседнего королевства Братни. А мы ведь с братнийцами уже двадцать лет жестоко воюем. Мол, о вас давно известно и погоня за вами длится не один день. Ещё они утверждают, что ты никакая не девственница и смертна, как все остальные вражеские шпионы. И что тебе не помогут все твои колдовские штучки. Но для того, чтобы посёлок не пострадал, они требуют от тебя выйти за его пределы и там принять бой. Или, лучше всего, сдаться сразу. Прости, Милосердная, я просто обобщаю их слова и требования.
Ушлый староста показал в этой речи всю свою двуличность и плутоватость. Уж он-то лично как бы и не сомневался в истинности богини, сам ведь получал оплату за постой уникальными «азнарианскими» деньгами. Но мало ли что! Вдруг претензии прибывших вояк имеют под собой все основания? Да и сам мог сомневаться. Так-то в лицо своё недоверие не выскажешь, а вот как бы в пересказе чужих обвинений – пожалуйста! Получите! Хоть бортники и бесстрашные да жутко от всех независимые, но с военной силой даже они как-то вынуждены считаться.
Да и в следующий момент стало понятно, кто именно заронял сомнения в голову старосты всю прошедшую ночь. Те самые бабы, или, иначе говоря, жёны, дочки, невестки, и прочая, коих богиня выгнала из дому в дождь и на ночь глядя. И скорей всего они даже не ведали о крупной сумме золота, полученной главой семейства и старшим чиновником всего посёлка. Иначе не так бы вякали и надрывались:
– И какое право ты имела нас из дому выгнать?! – стали они выкрикивать, перебивая друг друга.
– Не жирно ли тебе одной целый дом занимать?!
– Да со своим хахалем грешить на наших кроватях?!
– Девственница она, как же! Держите ноги шире! – Последнее оскорбление поддержали смехом и остальные женщины, собравшиеся во дворе. Судя по их сплочённости и единству, они тут уже составили крепкую партию оппортунистов и готовы были поставить в позу не только старосту с главой рода, но и всех остальных мужчин. Всё-таки если и оставалась где на Аверсе власть матриархата, так это в родах бортников и в местах их компактного поселения.
Хуже всего, что обидевшаяся маркиза стала терять над собой контроль, собираясь действовать кардинально. В её опущенной ниже подоконника руке стал разгораться зародыш огненного шара, и хорошо, что Поль это вовремя заметил. Причём людей во дворе он не слишком-то жалел, ему важней было выживание миссии. И если сейчас напарница растратит последний огненный шар максимального воздействия, им будет проблематично добраться до Кангарской обители. И это, если не вспоминать о ядовитых паучках-шелкопрядах. Уж они-то точно не дадут уйти людям, уничтожившим половину жителей посёлка.
Поэтому постарался опередить события. Метнулся к раскрытому окну, шипя зло и сердито самой маркизе:
– Прекрати! Ты нас оставишь совсем без защиты! – а встав в окне рядом с ней, продолжил спокойно и уравновешенно: – Нанесено несмываемое оскорбление богине. И тот, кто его озвучил ей в лицо, уплатит огромную виру.
– Так а-а-а… – хотел было возмутиться хитрый староста, но был оборван:
– Потому что умные люди никогда не осмелятся повторить прозвучавшее от грешников утверждение. А глупцы понесут заслуженное наказание. Это – во-первых! А во-вторых, некоторые обвинения снять проще простого, тем более что Азнара, как основатель, благоволит роду бортников и не будет спешить с уничтожением ваших жилищ. То есть предлагается десятку самых уважаемых и авторитетных женщин посёлка пройти в дом и удостовериться в непорочности своей богини. Для них дверь сейчас будет открыта. Для всех остальных, кто посмеет войти в дом, – смерть! Итак, кто заходит?
Тотчас из толпы стали выдвигаться самые дородные и наиболее возрастные дамы, возглавляемые непосредственно хозяйками дома. К хорошо просматриваемому крыльцу их протолкалось целых пятнадцать, и они тут же попытались выяснить, кто из них главней и авторитарней. Но самое главное, что Аза уже расслабилась и даже снисходительно улыбалась по поводу предстоящей ревизии её тела. Огонёк из руки пропал. Поэтому а'перв тоже не стал накалять обстановку:
– Тише, женщины! Заходите все пятнадцать, нет смысла ссориться.
После чего с изготовленным «Глоком» поспешил открыть дверь. Все пятнадцать членов высокой комиссии вошли в горницу настороженные и притихшие. Только и косили глазами по сторонам да на столы поглядывали, полные закусок, кувшинов с креплёной медовухой и блюд.
Сам Поль вернулся к окну, занимая наблюдательную позицию, а ушедшая вглубь дома покровительница Азнара прошествовала в одну из малых спален с гордо поднятой головой. Вся делегация ревизоров протопала за ней, и у ангела-хранителя появилось время для продолжения разговора. Теперь ему пригодились уроки истории и политгеографии, данные куратором Презельдой Дутте:
– Идём дальше по выдвинутым обвинениям. Соседнее королевство Братни, как известно, маленькое и количество его обитателей ничтожно мало. Никто, будучи в здравом рассудке и на их месте, не станет воевать с таким громадным соседом, как Миён. И все вы прекрасно знаете, что это ваши короли пытаются завоевать маленькое независимое государство. Оно спасается только благодаря своей неприступности среди малопроходимых гор. И кто мне скажет, какой смысл бедным, сидящим в блокаде братнийцам посылать к вам шпионов?
И он добился, чего ожидал. В разговор вступил один из рыцарей. Ничем особо он не выделялся из остальных чужаков, но властность в голосе говорила о высоком положении и каком-то особенном отличии. Заодно и первая цель определилась для первого выстрела. Командиров надо вышибать раньше простых воинов.
– Смысл – огромный. Потому что вы хотите уничтожить нашего молодого короля.
– А то, что мы движемся совсем с иной стороны? – усмехнулся Поль.
– Самые коварные враги так и поступают, чтобы запутать след!
– А то, что ваш король и так никакой власти не имеет в Миёне и сидит на троне лишь благодаря высоким крепостным стенам столицы, тебя не смущает?
– Это временные затруднения нашего монарха! – нагло продолжал врать рыцарь. – Как только порядок будет восстановлен, его власть вновь распространится по стране.
– А что означает порядок? Убийство женщин и детей? Разрушение святых обителей, в которых будущие хранительницы очага обучались вести домашнее хозяйство и воспитывать детей? Ведь не секрет, что именно воины графа Шескли и его союзника герцога Муури надругались над Санутанской обителью, надругались над святыней. Что ты на это скажешь, человек, манкирующий словами и выдвигающий нелепые обвинения в адрес покровительницы Азнары?
У того чуть убавилось пыла и надменности в словах:
– Всё тобой сказанное – словоблудие и ложь. Да и твоя любовница, ха! – всё-таки осмелился он открыто нанести оскорбления богине. – Простая портовая шлюха, которую братнийцы научили нескольким балаганным фокусам.
Скорей всего после своих же оскорблений потерял выдержку и решил форсировать события:
– Поэтому мы немедленно тебя арестовываем, как и твою распутную девку, и доставим к графу на праведный суд!
После чего взмахнул рукой, посылая пятёрку самых отчаянных рыцарей в дом для озвученного ареста. При этом он не слушал, как ангел-хранитель предупреждающе закричал:
– Не сметь! Иначе смерть любому, кто…
Грохот кованых сапог со шпорами заглушил его крики, да и самих выстрелов никто толком вначале не расслышал. Но кровь первая пролилась. Ангел-хранитель вскинул пистолет для лучшего прицела на уровень глаз и начал пальбу. На землю упали первые трупы. И о чём Поль пожалел больше всего, так это о семи растраченных патронах вместо пяти. Всё-таки пятёрка отчаянных бежала скученно, привыкши действовать в строю, прикрывая друг друга и явно опасаясь неведомого противодействия от братнийского колдуна. Вот и пришлось бездарно потратить два лишних патрона.
Зато чётко обозначилась грань противостояния, враг показал свои намерения, а защищающаяся сторона – свои возможности. Да и на подворье люди живо разбились на две полярные группы. Все бортники живенько так сместились на левую часть громадного подворья, от точки наблюдения стрелка, а рыцари графа Шескли справа остались, ближе к крыльцу дома. Только они допустили очередную ошибку, сбившись единым грозным квадратом. Выставили перед собой щиты и наконечники копий и застыли в ожидании команды.
А их командир вполне безбоязненно остался на прежнем месте, обособленно от остальных и практически посреди двора. Ещё и улыбнулся вполне беззаботно, если не сказать – ехидно.
– Колдун, а ведь нам известно о таком подлом, колдовском оружии братнийцев! Они не раз использовали подобное при покушении на наших монархов. Но нам также известно, что оно не может действовать долго. И ко всему, наши святые старцы давно разработали защиту от такого оружия. И я, как архимаг, умею ею пользоваться!
Поль на это постарался ответить самой злобной, уничижающей улыбкой. Но заявление о каких-то «святых старцах» его внутренне насторожило. Кто такие? Чем занимаются? Да ещё и какой-то архимаг вдруг объявился? Явный пробел знаний у куратора-историка мадам Дутте! А ну как это местные колдуны, да в самом деле что-то умеющие? И а'перву никак не хотелось это «что-то» испытать на собственной шкуре.
Но раз враг напрашивается, то почему бы сразу и не проверить на нём убойную силу летящей пули? Странно вообще, что прибывшие отдали пятерых своих товарищей на убой. Неужели знали заранее о подобном? И вперёд послали смертников или проштрафившихся? Вот сейчас всё и выяснится:
– Никакие старцы тебя не спасут от гнева Милосердной! И за нанесённое тобой оскорбление она тебя уничтожит! Поэтому немедленно падай на колени, подлая тварь, и жди возвращения богини!
– Да хватит тебе называть свою шлюшку богиней! – притворно расхохотался командир вражеского отряда. – Раз её так долго нет, значит, пытается подкупить самых солидных женщин этого посёлка.
– Ты переходишь все границы! – кричал в ответ Труммер. – И я имею право казнить тебя за такие слова лично и немедленно!
Угроза не возымела действия.
– Ха-ха! Попробуй, жалкий червь! – изгалялся архимаг в оскорблениях. – Иначе сейчас мы все бросимся в дом и порубим тебя на фарш вместе с твоей подстилкой!
На этот раз Труммер пистолет не поднимал, так и выстрелил, держа руку на подоконнике. И не сомневался, что попал, но… Архимаг, хоть и слегка побледнел, лишь злорадно на это оскалился:
– Ну?! Чего же ты не поднимаешь руку? Чего же ты не бросаешься ко мне, чтобы наказать? Может, сразимся на мечах? Как истинные мужчины?
И стало понятно: он всеми силами старается вызвать противника во двор. И повод имелся: при атаке дома всеми силами вошедшие женщины могут пострадать, а значит, смерть карателей от паучьего яда видится неизбежной. А вот во дворе коварное нападение на соперника вполне возможно для такого подлого лгуна, как архимаг.
Соглашаться на поединок Труммер не собирался. Просто, ещё раз хорошенько расслабившись и шевельнув стволом «Глока», собрался продолжить стрельбу. Даже у его одежд, сделанных в лабораториях дэмы Ревельдайны, имелся запас прочности не более десятка пуль или арбалетных болтов. Так что вряд ли местные колдуны намагичили нечто более крутое. Поэтому пять, а то и все десять пуль для эксперимента жалеть не стоило.
Но начать стрельбу помешала возвращающаяся Аза, сопровождаемая толпой радостных и оживлённых женщин. Похоже, они не только убедились в непорочности основательницы рода, но попутно с нужными наущениями, взысканиями и моральной руганью получили и некие приятные пряники. Может, им какой секрет покровительница раскрыла полезный или вообще ценность какую пообещала. Но выглядели они как лучшие подруги, пусть и с должным поклонением обращались к самой Азнаре.
Так, например, до уха Поля донеслись последние слова Азы, когда перед ней распахнули дверь:
– …такого и не могло случиться, потому что он бесполый.
Начавший было догадываться, о чём или о ком речь, парень чуть позже и женщин успел увидеть. Так все они пялились на него выпученными от удивления глазами. И всё больше ему в пах смотрели. То есть догадки подтвердились: его в глазах бортников сделали представителем бесполых существ, которые порой выходили из лабораторий дэмов. Легенды о таких существах ходили в ДОМЕ разные и не совсем приятные, но удивлял тот факт, что и в этом мире нечто подобное оказалось понятно поселковым женщинам. Не иначе Кобра и к этому делу свои ручки приложила в давние времена.
Обида на такой наговор попыталась перекрыться пониманием, что «лишнее чудо» о бок Азнары не помешает. Да и безобидным мужчина всем будет казаться в плане нанесения урона святости и непогрешимости богине.
Так и представилось, как будут обсуждать на все лады: «…Мало того, ангел-хранитель не создан для таких дел. Потому что он…» И пошло! И поехало!
Хорошо, что сейчас некогда было задумываться о собственном имидже. Поль подвинулся в сторону, давая место маркизе, и та пафосно заявила:
– Несмотря на недовольство вами, я вас всех прощаю! Э-э-э… – рассмотрев каре рыцарей во дворе, ощетинившееся копьями, и трупы на крыльце, она нахмурилась, собираясь задать пару вопросов своему «бесполому» спутнику, но к тому моменту хозяйка дома открыла второе окно и завопила в экзальтации:
– Люди! На колени падайте, на колени! И просите милостей у непорочной богини! Иначе страшна она во гневе и безжалостна к грешникам! А ведь в её заповедях говорится, что…
И поехала сыпать цитатами и выдержками из заповедей. Помнила ведь, зараза! Неизвестно, хуже она сделала или лучше для имиджа покровительницы своими выкриками, но на колени рухнули жители посёлка, рухнули как один. Чужаки не шелохнулись. Зато Поль данной паузой воспользовался, пояснив кратко, что тут происходит и кто именно недавно пытался арестовать шпионов из королевства Братни. Даже успел шёпотом провести краткий военный совет:
– Удобно стоят, идеальное расстояние, считай, все под шаром лягут. Но могут и местные пострадать. И мы не знаем, что за околицей творится. Может, их много, и они тоже в курсе, что наши заряды не бесконечны. Поэтому вначале я дам пять выстрелов по их главному горлопану. Не пройдёт, попробуй именно его ударить самым узким сонным лучом. Тоже не получится, повторяем сначала.
И вновь стал готовиться к стрельбе. Супруга старосты наконец завершила свою страстную речь словами:
– Надеемся на твою щедрость и прощение, Милосердная! – та и ответила, до нереальности усилив голос:
– Как я уже сказала, всем потомкам моего рода бортников прощаю их недоверие и сомнительность. А вот чужакам, оскверняющим святые обители азнарианок, прощения не будет! – Поль начал стрелять ещё в середине этого монолога. Пять пуль ушли в цель, но архимаг оказался без ранений. Правда, побледнел ещё больше и, сжав плотно губы, стал отступать мелкими шажками назад.
Тут и Аза нанесла удар с помощью третьего магического блока. Ещё и театрально это сделала, указав ладошкой на жертву и восклицая:
– Виновен!
Узкой направленности луч у неё не получился. Наверняка рассеялся и смазался по неопытности. На линии удара оказался край рыцарского каре, и из него, гремя железом, буквально вывалилось человек пять. Зато и некая защита вокруг архимага вдруг проявилась после соприкосновения с лучом. Яйцеподобная сфера словно подсветилась изнутри кроваво-пурпурным светом. Секунды на три, но для фиксирования объекта хватило.
– Стреляй! – шепнула девушка, и Труммер послал следующие пять пуль по врагу.
Уже четвёртый выстрел прорвал защиту, которая вновь высветилась и стала расползаться обвислыми кляксами. Но пуля сместилась от траектории, только оцарапав плечо обвиняемого. Зато следующая сместилась всего немного, фактически оторвав местному колдуну правое ухо. Он дико закричал, присел, потом и на спину рухнул, зажимая рану рукой и рассыпаясь злобными ругательствами.
Тут бы его и добить, что Поль уже вознамерился сделать, как вдруг каре довольно грамотно сместилось к архимагу, прикрывая его, а изнутри квадрата донёсся крик:
– Сжалься, Милосердная! Помилуй нас! Мы простые воины, и наши семьи будут уничтожены, если мы не вернёмся в лагерь графа. Мы забираем своих раненых и уходим немедленно! Прости нас!
Одновременно с этим весь строй действовал более чем грамотно и синхронно. Шесть копий наземь, на них по два щита. Сверху каждых таких импровизированных носилок – тело. В том числе и уснувших прихватили. И довольно быстро покинули двор, а скорей всего и посёлок. Пятерых убитых оставили. Даже о захоронении этих своих товарищей не попросили.
Но когда уже почти скрылись с глаз, Аза с сожалением покривилась:
– Совсем они воины не простые! Да и командира мы среди них фактически прошляпили. Приседал за спинами остальных, прятался… Но командовал лихо и правильно. Да и некоторые наши секреты успели рассмотреть. Сонные через полчаса проснутся… Как бы из графского лагеря этот отряд подмогу не привёл.
– А меня больше их колдунишка обеспокоил, – признался ангел. – Одиннадцатой только пулей удалось свалить! Экая у него защита!
– Слабая. В упор и пяти пуль не выдержит, – заверила неожиданно маркиза.
– Думаешь? – а'перв долго пялиться на богиню себе не позволил, тем более скептически. Да и бортники, обступившие крыльцо с трупами, смотрели на него вопросительно. Из двух соседних изб показались с арбалетами в руках Хенли Дайнворт и пара его товарищей. В окне просматривался Ветер, так что обеспокоенность об их целостности прошла. Следовало распорядиться о трупах, что он и сделал: – Обыскать, и всё, что найдёте, выложить вон на тех лавках. Оружие трофейное нужно?
– Так зверя иногда бьём, особо обнаглевшего, – облизнулся староста.
– Ладно, берите себе… Трупы закопайте в лесу. – После чего дал отдельную команду своим рыцарям: – Полчаса на сборы – и выступаем. На пристяжных лошадей загрузите завтрак, обед и ужин. Будем есть на ходу, ибо некогда делать привалы. И нечего переглядываться между собой, наши гостеприимные хозяева за нашу щедрость и подаренное оружие рыцарей нас просто обязаны трёхдневным пайком обеспечить.
После этого и сам отправился на подворье, но, проходя мимо глазеющих на него и разом притихших женщин, не удержался от колкости:
– Ну и чего уставились? Мы, ангелы, хоть и бесполые, зато едим за троих! Только успевай на стол подносить. Кстати, воевать я тоже за троих могу…
