Глава 17
Необъявленная война
Л'укра Бзань, как первая советница дэмы, фактически и занималась всеми увеселениями, свободным досугом, выступлениями артистов и, что самое главное, плотскими развлечениями придворной свиты своей повелительницы. Титул байни давал право не согласовывать устраиваемые мероприятия (кроме спортивных) с самой Азнарой Ревельдайной. Лишь время от времени, точнее говоря – весьма редко, следовало отчитываться за потраченные на эти мероприятия средства. Ну и предупреждать следовало властительницу, что, когда и где. Дабы та смогла при желании поучаствовать, отдыхая физически и морально.
Вот байни накануне и предупредила дэму, чисто случайно заметив ту возле хранилищ и музеев полуподвального этажа:
– Азнара! С завтрашнего дня начинаются дни праздника «Морское дно». И я устраиваю завтра двухдневную оргию в шестом замке Крепости.
– Отлично! – ответила Кобра на ходу, явно спеша куда-то. – Можешь оповестить приписных, что я тоже буду. Как всегда, инкогнито. Так что пусть стараются.
Порой она заявляла, что занята, иногда – что не знает, как у неё получится. Но уж если заявляла о присутствии, то всем участникам приходилось из кожи вон лезть, лишь бы забава прошла на высшем уровне. Что женщины, что мужчины, а уж тем более смазливые ачи старались до потери сознания. Сам факт, что кому-то удастся поиметь роскошное тело дэмы, уже заставлял каждого участника мобилизоваться на максимальные ласки. Ну и по ходу мероприятия Азнара ставила метки на нерадивых, ленивых или неопытных. А потом передавала список этих неудачников Л'укре Бзань, и та вычёркивала этих людей из перечня приглашённых три последующих раза. Если провинившийся человек и впоследствии подлежал подобному игнорированию владычицы, то его навсегда исключали из списка придворных и особо приближённых. Сурово, но справедливо.
И ведь неизвестно, какая женщина в маске – именно дэма. Сама байни сколько раз пыталась просмотреть, выследить, определить властительницу, что со счёта сбилась Но так ни разу и не достигла успеха в идентификации. Разве что замечала нескольких женщин, которые определялись как, несомненно, чуждые, особо рьяные и сильно присматривающиеся к творимым действам. Но и среди них назвать кого-то с уверенностью Азнарой язык бы не повернулся. К тому же следовало помнить, что Ревельдайна не раз утверждала: «Я могу и тело так видоизменить, что сама себя не узнаю».
Но в тот короткий момент случайной встречи байни пыталась не столько сообщить об организации оргии, как претворить в жизнь две свои коварные задумки. Первая касалась удачно состряпанного компромата на главного консула Юргена Флигисса. Вторая – попытки выяснить, куда же в последнее время властительница так надолго пропадает. Любопытство, желание всегда быть в курсе любых событий являлось в характере Л'укры превалирующим до гротеска. Поэтому она и помчалась, подпрыгивая, следом за дэмой, начав вещать замогильным голосом:
– Ты бы знала, что этот наш Юрген вытворяет!..
Азнара так резко остановилась, что только чудом не была сбита с ног несущейся за ней ближайшей наперсницей. Заглянула прямо в глаза Л'укре и, словно вспомнив нечто важное, приказала:
– Кстати, по завтрашней оргии составь смету. Подробную! Точно такие же отчётные сметы составь по всем двадцати последним оргиям. Завтра утром отыщи меня, сдай отчёты и будь готова к любым вопросам.
И ушла. А байни осталась на месте, бледнея и покусывая с досады губы:
«Не вовремя я ей на пути попалась, ох, не вовремя!..» – Она всегда приворовывала средства. Но и никогда этого не скрывала. И знала, что Кобра об этом прекрасно знает. Такой у них был как бы негласный, устный договор: «…воруй, делай любые гадости и пакости, хоть всех вокруг третируй, но мне оставайся лояльна и послушна. Будь готова на любую подлость. В том числе и на убийство…»
Красотка Бзань готова была всегда. На всё. В том числе и ручки нагреть при воровстве. И уже наворовала очень много. Так много, что хватило на покупку десятка домов, нескольких поместий, пары десятков апартаментов в Параисе и Рóзморе. Ну и половина всей недвижимости находилась в иных секторах ДОМА. Причём покупались они тайно, с соблюдением невероятных норм секретности. А это уже считалось аполитичным, дискредитировало покупательницу, лишало её патриотизма и умаляло лояльность непосредственно к владычице. И что хуже всего, возрастающий достаток взращивал неуёмную жадность всё больше и больше. Пора было давно остановиться, поумерить пыл, ибо все начальные планы и намётки давно оказались выполнены, многократно перевыполнены. А вот оно как затянуло…
И завтра надо будет предоставить отчёты. А в них такое воровство, что самой страшно становится. Будь у неё такой вор в услужении, лично бы на кровавые кусочки разодрала. А ведь у дэмы возможностей для жестокого наказания не в пример больше. Не говоря уже о том, что малейшую ложь хозяйка сектора чувствует моментально. Так что страх заставил байни мобилизоваться и срочно выяснить: кто это её подставил? И после непродолжительного мозгового штурма, да пользуясь своей уникальной интуицией, высокопоставленная воровка определила два главных источника неприятностей:
«Первый источник – это главный консул. Как женщину, меня игнорирует полностью. Хитёр, скрытен, коварен и непредсказуем. В последнее время везде натыкал своих людей, выдрессировал их, заставил плотно взаимодействовать и подстраховывать друг друга. Уже только это вызывает справедливые опасения. Ну и наверняка наладил слежку буквально за всеми в окружении дэмы. В том числе и за мной, несмотря на конкретный запрет Непревзойдённой. Такой ушлый тип мог что угодно раскопать, а потом преподнести Азнаре в момент её особенного настроения. Та и рассвирепела на меня. Иначе с чего она вдруг отчёт потребовала? И что из этого следует? Только одно: что я опоздала с превентивным ударом. Надо было давно убрать этого Юргена! А я всё думала, что боевой генерал, пусть и прославившийся в иных мирах, в хитросплетениях здешних отношений ни за что не разберётся. Да и он весьма грамотно строил из себя этакого ретивого солдафона, у которого кроме военных парадов ничего больше в мозгах не существует. Решено: сама постараюсь и задействую всех своих, пусть подстроят Флигиссу летальный исход. Желательно – в ближайшие часы…»
Ну а второй источник неуместной информации вообще казался для байни незначительным. И высчитала она его практически случайно. Помогло ежечасное стремление быть как можно ближе к дэме, когда та находится в Имении. Благодаря этому удалось подслушать небольшой разговор с казначеем. Тот не только интересовался будущими расходами, но и весьма грамотно их предвидел. Потому и спросил у владычицы после её последней миссии с а'первом Труммером: «Какую награду для поощера приготовить?» Азнара и хмыкнула в ответ: «Сама с этим разберусь! Будет для наглеца супернаграда, а не корзина с едой, как после оргии».
Л'укра после такого сразу насторожилась, начала поднимать справки, собирать о парне информацию. Потому что само словосочетание «корзина» и «награда» вызвало у неё нехорошие подозрения. И вскоре выяснилось, что Поль Труммер принимал участие как поощер в одной из последних оргий в Крепости. Работал он со своими коллегами несколько дней, трудились на износ, снимая усталость с нанятых мужчин и самых симпатичных ачи, и вроде как должен был неплохо заработать. Понятно, что половину денег на оплату поощерам госпожа Бзань прикарманила сразу, но ведь и на других подобных мероприятиях больше половины гонорара редко доходило до нанятых свободных а'первов.
Только вот проведённое короткое расследование с пристрастием и несколькими трупами показало байни, что не только она любит воровать. Старшие распорядители взяли ещё четверть от общей суммы. Остаток ещё раз поделили порученцы и прочие чиновники. Ну и оставшуюся восьмушку нагло прикарманили младшие распорядители, посчитавшие, что им она полагается больше, чем наёмному обслуживающему персоналу. При этом в виде оплаты они вручили поощерам по громадной корзине объедков со стола и оставшихся на кухне блюд. Подобное считалось издевательством и оскорблением любого специалиста, обладающего паранормальными способностями. И естественно, что Поль Труммер затаил обиду на организаторов той самой оргии. А сейчас, оказавшись в непосредственной близости от самой владычицы, не преминул пожаловаться на распорядителей и тех, кто их покрывает.
Как следствие – дэма потребовала отчёты.
Какие выводы сделала Л'укра? Только один:
«…и здесь надо срочно нанести превентивный удар по обнаглевшему, осмелившемуся жаловаться наглецу. Ибо правильно философствуют самые заядлые циники: „Если человек больше не может нам навредить, мы всегда с особой теплотой и умилением вспоминаем ушедшего. А вот тех, кто успел перед своей смертью нам нагадить, мы всегда вспоминаем с грустью и прискорбием. Ибо без них жизнь наша становится пресной и скучной“. Пока ещё этот выскочка сильно навредить мне не успел… вроде бы… Но уж грустить по нему я точно не буду. Пусть отправляется во тьму, следом за ушлым генералом! Ещё лучше, пусть уходят, взявшись за руки… Хи-хи! Или вообще возглавив колонну им подобных!..»
Тем более, что кандидатов, которых можно пристроить в возможную колонну смертников, у байни и первой наперсницы дэмы восемнадцатого сектора всегда хватало. Потому с весёлой, предвкушающей улыбкой она помчалась раздавать особенные задания своим подручным, подельникам и зависящим от неё чиновникам. Ведь ничего так лучше не заводит, как верно принятое решение и объявленная тобой война. И неважно, знают ли об этом враги, важно – что об этом знала сама Бзань.
