Глава 3.

Он пришёл как обычно. В полной тишине, ватной и какой-то мертвенно унылой. За окном в сумерках виднелся город. Темнеющее небо расчертил инверсионный след самолёта. С улицы, даже через закрытое окно тянуло влажным холодом.

— Скоро зима, — отчётливо произнёс он.

Я кивнул, соглашаясь.

— И она может стать последней, — он не пугал. Просто констатировал факт.

— Пойдём, я тебе покажу, — он махнул мне рукой, приглашая.

Вскоре мы очутились на улице. Там было очень холодно. Лежал застарелый снег, сильно спрессованный и утрамбованный. А поверх него намело снежные барханы, явно свежие. Окна домов чернели пустыми глазницами. У стены стояла наполовину заметённая легковушка. Периодически поднимающийся лёгкий ветерок вздымал с тротуаров и проезжей части снежную пыль, обнажая чернеющий лёд и…

Я такое уже видел. В Афганистане, в горах. А потом и в Чечне — на зимних улицах Грозного. Окоченевшие трупы. Некоторые скрючились, но были и те, которые лежали, вытянувшись практически в струнку. В конце улицы я заметил движение: две сумеречные тени возились, что-то отрезая и складывая в мешок.

— Ты ведь знаешь, что там происходит, верно? — спокойно спросил он.

— Очень хорошо знаю, — мрачно ответил я. — Думаю, что даже слишком.

— Тогда пойдём на соседнюю улицу, — предложил мне мой спутник.

На соседней улице жгли костёр. Судя по всему, из мебели. Небольшая группка людей — человек шесть, не больше — окружила пламя. Одеты они были кто во что горазд — видимо, лишь бы теплее. Некоторые топтались на месте и потирали руки.

Внезапно откуда-то со стороны послышался вой. Мне показалось, он доносился с той улицы, откуда мы только сейчас пришли. Люди вокруг костра замерли, кто-то тоненько вскрикнул. И тут раздался уже громкий истошный человеческий вопль. К костру со всех ног бежала тощая фигура в каком-то ватнике, на ходу бросив наполовину заполненный чем-то мешок. Следом выскочил крупный волк. За ним ещё и ещё один. Тощая фигура добежала до костра и со странно звучащим в этой ситуации победным возгласом выхватила из огня пылающую доску. Остальные люди сгрудились вместе и о чём-то испуганно переговаривались.

Издалека вновь донёсся человеческий крик. Жуткий и какой-то пугающе безысходный. Затем он резко оборвался.

Теперь уже завопил человек в ватнике и с горящей доской в руках. С рёвом он бросился на волков и попытался отогнать их, размахивая своим «факелом». Волки даже не шелохнулись…

Весь боевой запал человека в ватнике быстро улетучился, и он замолчал, растерянно держа в руке потрескивающую от пламени доску. С разных сторон рысцой подбежали ещё несколько волков, а тот, который прибежал самый первый, легко и пружинисто, как бы нехотя, прыгнул.

Звук исчез, стало тихо. Люди убегали, волки догоняли, поднимая тучи снежной пыли. Костёр начал гаснуть под порывами ветра.

Я отвернулся от разыгрывающейся трагедии и твёрдо посмотрел в глаза своему собеседнику. Туда, где должны были быть глаза.

— Я согласен, — проговорил я. — Я принимаю твоё предложение.

И тут он на долю секунды показал своё лицо. На удивление, оно не было страшным. И — мне показалось? — оно даже было знакомым.

Встреча была назначена в Лазурном. Некогда и так не очень хорошо выглядевшее здание сейчас почти развалилось. Но только внешне, внутри все было почти идеально прибрано, стояли распорки из металлоконструкций, укрепленные гномами Нижинского. Обычной техники и вооружения у его людей, по крайней мере, что присутствовали тут, не было. Все улучшено магами или гномами.

Стоящая на входе группа людей, командир которых выделялся характерно большим носом и картавым произношением, отошла в сторону. Похоже, узнали после предыдущей встречи. Внутри все стены, кроме несущих были разрушены, и в огромном зале, освещенном светом одиноких сорока ваттных лампочек, толкалась свита тех, кто должен был сегодня собраться.

— Только мы пришли втроем, как положено, — шепнула Миса, — остальные решили позаботиться о собственной безопасности, но к месту встречи их естественно не пустили.

Похоже, эльфы тут всех успели построить. Мы медленно двинулись к лестнице, ведущей на второй этаж, с опаской оглядываясь по сторонам. Ничего подобного мне еще видеть не доводилось, похоже, тут собрались все, кто хоть что-то значит в городе, или считает, что значит.

Кучка магов, цивилизованные, чистые в гражданском, поглядывают на всех слегка высокомерно, держат дистанцию. То ли от природного снобства, то ли опасаются несовместимых с жизнью последствий. И тут есть чего опасаться, чуть дальше в разделе холодильников, на что намекает оставшаяся на стене реклама, стоят замершие в неестественных позах зомбаки. Одиннадцатьзомбаков и девять погонщиков, а трое, значит, наверху, все логично. Интересно, какой из этих зомби принадлежит Сергею Шляхову, или Поляку, как назвал его Константин, и на что он способен. Так, а что это за странное свечение в углу? Вроде, обычная группа военных, как и несколько других, контролирующая подходы к зданию.

— Это люди, посвященные Терментепу, гномский божок, не очень сильный, но довольно неприятный в общении, — опять начала шептать Миса. Она что, мои мысли читает? — могли бы стать неплохим козырем, если бы эту встречу не курировали мои родственники.

Так бы и сказала, если бы не курировал папа. А то родственники. Неужели Миса стесняется? Интересно, какой он, ее отец? Как его зовут, С’середей? Или может, папа? О боже, что за мысли лезут в голову.

Тут лестница повернула налево, открывая картину второго этажа. Буфетные столики, поставленные по кругу, почти за каждым кто-то сидит. Шляхов и культисты, чем-то недовольные. Хотя если тут их трое, а внизу девять, то всего двенадцать, а зомбаков только одиннадцать. Похоже, по пути сюда они умудрились понести потери. Или прямо тут, если попробовали качать права, а все, что слышал об эльфах оказалось правдой. Нижинский и еще двое смутно знакомых людей. Военные. Увидел меня и кивнул. Еле заметно, ну хоть кто-то заметил. Столяров, моложавый старичок и высокий парень с опущенными сутулыми плечами. Маги. Кстати, странно, многие ученые стали магами, но при этом до сих пор не видел среди них ни одной женщины. Может быть, истории про женский интеллект сильно преувеличены? Хотя, я их не так много и видел, или может они женщин берегут. Так, хватит пялиться, вот Столяров уже начал посматривать на меня с интересом. Или на Константина? Ну, конечно, они же знакомы. Впрочем, я бы на его месте смотрел на Мису. Вот эльфы из за стола на возвышении так и делают. Ожидаемо. Интересно, кто из них отец Мисы? Жалко, что нельзя ничего прочитать по их лицам. За остальными тремя столами сидели совершенно незнакомые люди. Похоже лидеры небольших группировок, к счастью мне не знакомые. Почему к счастью? Потому что если бы наши пути пересеклись раньше, то скорее всего я бы до сегодня не дожил. Вот вспомнить, хотя бы встречу с Олегом, когда я впервые встретил Мису, и как это чуть плачевно для нас не закончилось.

Вспомни Олега, вот и оно, в смысле он. Поднявшись на пару ступенек выше, я увидел еще пару столиков. За одним сидел он в окружении пары полузнакомых лиц. А за еще одним — гномы. Похоже, сегодняшнее собрание никто не захотел пропускать.

Стоявший на вершине лестницы эльф обвел нас взглядом и отошел в сторону, пропуская к одному из трех последних свободных столиков.

— Mine, mine — paramine, — тихонько пропел я, как-то услышанное от Мисы, выражение. Не знаю, что оно значит, но мне кажется, моя спутница немного покраснела.

Мы присели за отведённый нам столик. Я посередине, Миса и Константин — по бокам от меня. Вампир демонстративно сел справа, показывая, что он — моя правая рука, и напыщенно раздул щёки. Веселится. В чём-то я ему даже завидовал, этому бывшему учителю.

— Вон там, — еле заметно указывая на один из столиков, прошептал Константин, — Серёга Поляк.

Если бы я встретил этого Серёгу на улице до Переноса, ни за что бы не догадался, что этот щуплый заморыш, выглядящий лет на 10 моложе своих лет, и есть тот самый глава культистов — грозных, попрошу заметить, культистов! Скорее, он был похож на зрелого мажора, никак не желающего расставаться со студенческим прошлым: смазливое лицо, густые тёмные волосы, коротко, но стильно подстриженные, дорогая толстовка, джинсы и лёгкие кеды. Эдакий кутила и ловелас, гроза клубных девочек. В «Лазурном», пусть и полуразвалившемся, он был на своём месте.

Я недоверчиво посмотрел на вампира. Тот кивнул — мол, даже не сомневайся. Он это, он. Рядом с Серёгой, по всей видимости, сидели приближённые — ещё один высокий стареющий тусовщик с проплешиной на голове и молоденькая девчонка, лет восемнадцати, двадцати максимум. Серёга сидел, развалившись на стуле и надменно поглядывая на всех прищуренными глазками. С учётом его небольшого роста выглядело это довольно забавно.

Раздались лёгкие торопливые шаги, и в зал вошла ещё одна группа представителей. И были они теми, кого я никак не ожидал здесь увидеть — два молодых парня и один мужчина в возрасте, одинаково одетые в старой недоброй традиции «белый верх, чёрный низ». У всех троих были аккуратно повязаны галстуки, а на груди у каждого красовался маленький чёрный бейджик — совершенно безумный аксессуар. Чинно пройдя мимо нескольких занятых столиков, они расселись за одним из тех, что располагались рядом.

Вампир, посмотрев сначала на меня, потом на них, захихикал:

— Сюрприз за сюрпризом, Антон, — проговорил он. — Перед тобой старейшина Боб и старейшина Джон, оба 25 лет от роду. А мужика я забыл, как зовут, — он беспечно махнул рукой.

— Это сектанты, что ли, какие-то?

— Мормоны, — кивнул Константин. — Перед Разрывом они активизировались в нашем городе. Как видишь, заодно нам компанию создали, — вампир снова засмеялся. — Реальной силы не представляют. Странно, как они здесь вообще уцелели, цветы штата Юта.

«Призываю к тишине», послышался далёкий голос. Далёкий, но очень уверенный и властный. И сразу многоголосый бубнёж, царивший до этого в зале, прекратился.

— Меня зовут С’Середей д’Стормвинд Миноваталь, представитель рода Миноваталь в палате богов, — произнёс тот же голос. Ага, вот и он — отец Мисы. — Скажу сразу, я совершенно не рад приветствовать вас. Наша встреча носит вынужденный характер, при других обстоятельствах я бы ни за что не опустился до общения с вами. Со всеми без исключения, — после небольшой паузы уточнил он.

Гномы за одним из столиков возмущённо стали шептаться, но быстро затихли, едва С’Середей посмотрел в их сторону.

— Думаю, ни для кого из вас не секрет, что появление вашего мёртвого города — неприятность для нашего мира, — продолжил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Вам следует благодарить своих богов и удачу за то, что вы очутились на месте болота, а не одного из наших городов. Высший Совет элей допускает нахождение чуждого нам анклава при одном условии: никому из вас не разрешается покидать ваш город. Ни в одном из направлений.

В зале воцарилась мёртвая тишина.

— И ни при каких обстоятельствах, — добавил С’Середей. — Вы существуете сами по себе, но при этом находитесь под нашим постоянным контролем. Если нам что-либо от вас станет нужно, в чём я лично сомневаюсь, мы сами дадим вам знать. Если же что-то понадобится вам от нас, — с секунду он помолчал, — увы, это бесполезно.

— А они конкретные расисты, — восхитился вампир. — Надо же, настоящий апартеид решили ввести.

— Ваши внутренние дрязги и распри, — продолжал эльф, — нас совершенно не интересуют и не должны касаться. Всё решается вами и в пределах вашей территории. И ещё, — тут он замолчал уже на довольно продолжительное время. А может, так просто казалось из-за невиданного напряжения, охватившего всех.

— А может, — раздался неуверенный голос, окрашенный лёгким акцентом, — а может, вы поможете нам вернуться обратно в наш собственный мир?

Я наконец увидел того, кто задал этот вопрос — один из молодых мормонов, старейшина Боб. Или Джон, отсюда не видно. К моему, да и, наверное, не только к моему удивлению, С’Середей спокойно отреагировал на эти слова:

— Боюсь, что даже нам это не под силу, — спокойно проговорил он. — Единственный выход, который мы видим — это раздельное и по возможности мирное сосуществование. И ещё, — он вновь сделал паузу. — Гномы провели посвящение Терментепу, освятив алтарь кровью. Из-за этого на востоке усилились эманации тьмы. А некоторые из вас, очевидно по глупости, проникли в Запретный город и разбудили спящего бога, имя которого запрещено произносить вслух.

С’Середей обвёл взглядом вновь притихшее собрание и, как мне показалось, задержал взгляд на мне. Затем он посмотрел на Мису и взгляд его заметно помрачнел. Впрочем, заметил это, по всей видимости, только я. Ну, и Миса, конечно же.

— По вашей вине мы получили угрозу с востока, чего не было уже на протяжении сотен лет, — вновь продолжал эльф. — Теперь вам придётся стать буфером между нами и ими.

Последнее слово он выделил так, будто речь шла о чём-то хорошо известном и неприятном. Вот так — нас взяли и стали использовать как барьер между эльфами и какими-то непонятными ими.

— У нас мало времени, — подал голос С’Середей. — Если есть вопросы, лучше их задать прямо сейчас.

— Кто такие они? И как это связано с алтарем Терментепа? — подопечная Поляка задала вопрос за шефа, прожигающего неприязненным взглядом Нижинского.

— Без понятия, — спокойно ответил эльф — только Терментеп не так давно стал гномьим богом, а до этого ему поклонялись совсем другие существа. Некоторые достаточно не брезгливы, чтобы пренебречь этим. Тем более, когда ему было что предложить взамен.

Вокруг гномов, казалось, материализовалась источаемая ими ярость, но прервать речь эльфа никто не посмел.

— Кстати, если через вас пройдет кто-то угрожающий нашим лесам, то и они, и вы будете уничтожены. Чтобы уж совсем сомнений ни у кого не осталось. И поверьте, сил у нас на это хватит. — Тут он кивнул, и один из эльфов пошел по столам, раздавая брошюры, — Это надо внимательно изучить, правила поведения при общении с эльфами. Любыми. Наказание одно. Смерть.

Учитывая, что у нас есть Миса, звучит многообещающе. Интересно я достаточно изменился, чтобы начать использовать других по любому поводу? Наверно, нет, впрочем, посмотрим, что скажем эльф. Он еще явно не закончил.

— Итак, главные правила. Из города не выходить, никого не пропускать, магию хаоса не использовать, с существами хаоса не контактировать. Данные обо всех контактах с богами и их энергией каждую неделю в виде доклада сдавать в наше посольство.

— А если мы не согласимся? — раздался одинокий голос.

— Вы! Согласитесь! — все с эльфами понятно. Магам они уже показали, кто круче. Почему не хватает одного зобмака культистов, тоже становится понятно. Нижинский никогда не попрет на рожон. Ну а остальным и в голову никогда такое не придет. Потому что головы у них есть. А те, у кого не было, к счастью, до сегодняшнего дня не дожили. Почему к счастью? Потому что из-за них у остальных могли бы быть очень серьезные проблемы.

— С’сареш останется и через неделю будет ждать ваших отчетов. — Тут он, похоже, решил немного подсластить ситуацию, должна же быть не только дубинка, но и пряник. А то если загнать человека в безвыходную ситуацию, он станет способен на совершенно не нужные сумасшедшие поступки. — если в ближайшее время вы покажете себя полезными, — все-таки фразы он пока еще не очень грамотно сроит, — то я готов буду пересмотреть договор.

— Тринадцать лет, — шепнула Миса и всхлипнула, — ближайшее время пересмотра договора, которое не будет признано поспешным или неуместным.

— Что случилось, — такой расстроенной я девушку еще никогда не видел.

— Отец даже не стал со мной говорить.

В этот момент вставшие и двинувшиеся на выход эльфы, проходили мимо нас.

— Это касается и тебя, — не замедляя шага, не поворачивая головы, сказал С’середей Мисе, — докажите свою полезность семье, или новая ветвь будет отщеплена от рода и развеяна в прах.

Вот меня это, надо сказать, расстроило, а вот Миса, наоборот, засияла. Тут мне стало нехорошо, похоже, была вероятность, что нас замочат прямо на месте, и кое-кто с длинными ушами об этом умолчал. Это как «поздравляю, вашу казнь отменили? — какую казнь? — ой, мы забыли вас предупредить».

Так что тем временем происходит вокруг? Ничего. Эльфы ушли, но все остальные вставать не торопятся. Поднялся Нижинский.

— Не знаю, как к нам ко всем обратится, мы не друзья, не коллеги, не товарищи, но мы все выжили, и сейчас от нас зависит, сможем ли выживать и дальше. За эльфами сила, для них это мир родной, и нам придется выполнять поставленные перед нами условия. В одиночку с этим не справится, и для этого потребуются наши общие усилия. И помощь союзников, — кивок в сторону гномов, — все согласны действовать сообща?

— А я пожалуй пойду, — кто это? Олег? Идти на поводу у других, таких в этой комнате не найдется, но вот не дослушать до конца предложение самой крупной группировки в городе? Или он не дружит с головой, или есть пара козырей в рукаве, на которые он усиленно намекает, — Владимир Алексеевич, времена изменились, мы теперь свободны, мы не будем жить ни по чьей указке, ни вашей, ни эльфов, у нас своя голова на плечах.

Похоже, все-таки проблемы с головой, может он еще и митинг попробует устроить, в лучших традициях современной демократии — потому что могу, возмущаться чем-то это круто и всегда найдется кто-то, кому это выгодно, и готовый проспонсировать возмущение. Интересно, а кому выгодно это?

— И что ты планируешь делать? — вкрадчиво начал Нижинский. Остальные с интересом наблюдали за развитием ситуации.

— Если будем делать ноги, бежим к окну — проинформировал вампир, а то маги на лестницу какую-то гадость сколдовали.

К счастью, наше общество от демократических крышесносиков вылечилось, и позволять кому-то портить себе жизнь никто не собирался. А то пойдет такой жить сам по себе, никого не слушая, а потом эльфы весь город сотрут с лица земли. Или как тут планета называется?

— А твое какое дело? — окрысился Олег, и надо отметить ему это шло. Что-то я его не люблю. — Эльфы обещали всем собравшимся безопасность, поэтому мы тут. А теперь уходим. А если захочется покомандовать, вон тут сколько дураков готово тебе в рот смотреть, а у нас своя голова на плечах, — что-то он повторяется, может все-таки агитировать начнет. Готов поспорить, что до разрыва у парня был свой блог, и он не раз срывал покровы со страшных тайн российской действительности, доходя до всего благодаря своему логическому мышлению и проверенной информации из интернета. Разве же станет кто-то врать, выкладывая что-то в сеть? Да там правда и только правда.

— Если кто-то хочет уйти, а не оставаться, прикрывая чьи-то задницы, то пошли со мной, — ой, это он митинговать начал, или решил собрать побольше народу, чтобы прикрыть свою задницу. Странно, что никто не прислушался, даже очень уважаемые мной мормоны.

Теперь я его вспомнил — Олег Никитенко, в далёком прошлом студент-историк, в прошлом недавнем — «широко известный в узких кругах» блогер и оппозиционер. Парню уже было хорошо за тридцать, но он всё своё свободное время посвящал «разгромным» статьям, митингам, пикетам и даже успел поучаствовать в каких-то беспорядках. Уверен, Разрыв для него был больше благом, нежели катастрофой.

— Если кто-то хочет уйти, а не оставаться, прикрывая чьи-то задницы, то пошли со мной, — обратился он к присутствующим.

— Владимир прав, юноша, — неожиданно подал голос старичок Столяров. — Пришло время действовать в более тесной связке друг с другом. А ваши революционные идеи здесь, простите, как минимум неуместны.

Мысленно я ему поаплодировал, а вслух сказал:

— Тебе придётся подчиниться, Олег.

Все остальные молчали, с интересом наблюдая за происходящим. Даже подлец Шляхов сменил неприязнь во взгляде на злорадное любопытство. Никитенко нервно расхохотался — слишком громко и неестественно.

— Света, Андрей, за мной! — процедил он своим спутникам. — Мы уходим.

Андрей, тщедушный парнишка с пивным брюшком, не раздумывая, последовал за своим лидером, а вот Света — тощая некрасивая девица неопределённого возраста — засомневалась.

— Света? — удивился Олег. — Я не понял — ты остаёшься?!

Столяров еле заметно кивнул, показывая, что всё готово. Леутин использовал условный жест — я понял, что внизу стоят готовые к бою Апшилава и Ветров. Трусливый пёс Лебедев вжался в стул и всем видом показывал, что его здесь нет. Сделаю вид, что мне всё равно — он уже практически дед, не будем судить его строго.

— Олег! — пискнула Света. — Олег, может, не надо? — в голосе слышались слёзы. — Олег, мы ничего не добьёмся.

Олег раздражённо крякнул и, грубо схватив подругу за руку, потащил её за собой. Света почему-то не сопротивлялась — может, ей просто нужно было, чтобы кто-то вот так вот взял её и потащил?

— Что ж, ты сделал свой выбор, — со вздохом сказал я Олегу.

Никитенко ухмыльнулся напоследок и скрылся на лестнице, волоча за собой свою бледную моль. Парнишка с пузом устремился следом. Я развернулся к присутствующим и посмотрел прямо в глаза Шляхову. Он тут же всё понял и взревел, резко вскочив со стула. Столяров ударил быстро и точно, свалив с ног высокого спутника Шляхова. Девчонка, спутница Поляка, оглушительно заверещала высоким голосом — двое магов из окружения Столярова кромсали её какими-то мерцающими лезвиями, пока сам Семён занимался главным культистом. Оглушённый им плешивый верзила мешком валялся на полу.

И тут стало ясно, что мы недооценили Серёгу Шляхова.