03: Слав (Перевалочный мир)

В лицо подуло сквозняком.

Слав лежал на чём-то твёрдом. Гораздо более неудобном, чем диван, на котором он засыпал в доме нечаянного попутчика Сергея. Сейчас его тело находилось на жёсткой и холодной поверхности. Причём лежало в неудобной позе – правая рука почти не ощущалась, завёрнутая под бок и придавленная.

Глаза он разлепил с трудом, будто веки были пластилиновыми и не желали размыкаться. Приподнял голову… И обнаружил себя лежащим в подъезде! В обычном подъезде многоэтажного жилого дома. На плиточном полу, возле двери чьей-то квартиры. В зрачки через окно между этажами бил солнечный свет; снаружи давно уже день. А в памяти стремительно меркло, исчезало сновидение, в котором он лежит не здесь, а на диване в уютной кухне, а рядом с диваном на стуле сидит большой мужчина, хозяин того дома, и что-то говорит, говорит… Что именно, запомнить не успелось, сон окончательно померк, сменившись явью, гораздо более смахивающей на сновидение.

Ближайший придверный коврик пованивал чем-то гнилостным, и в этот запах, при всей его убийственной реалистичности, очень не хотелось верить.

Но пришлось. Окружающая явь, какой бы неожиданной она ни была, властно втягивала путешественника в себя.

Слав, держась за лестничные перила и стенку, поднялся на ноги. Затем, шатаясь как пьяный, по ступенькам опустился на промежуточную площадку и уткнулся лбом в оконное стекло. За окном жарило солнце. Лето в самом разгаре, знойное, зелёное, конец июля или август. Последствий ливня нет и в помине.

Внизу тянулась аллея, вдоль неё росли пышные деревья; ветер легко играл листьями, мёл мелкий сор по тротуарам. Редко в поле зрения появлялись прохожие. Оцепенев, Слав стоял и таращился на незнакомый городской пейзаж с высоты примерно пятого этажа.

Куда он попал? Наверное, всё же спит ещё. Но если это сон, почему всё кажется таким… реальным? Почему он здесь, в каком-то подъезде, кто его сюда перенёс? А может, просто впал в летаргию и проспал несколько лет, и за окном будущее… Или всё то, что с ним происходило до этого пробуждения, и было сновидением, завершившимся мужчиной, сидящим на стуле и толкающим речь? А проснувшийся в действительности не тот человек, которым себя знает и помнит… В любом случае, как он мог здесь оказаться, Слав абсолютно не представлял.

На ногах у него были только носки. Обувь он, увы, снял, когда устраивался на диване. На пол-этажа ниже, справа от двери чьей-то квартиры, на плитках пола валялись кроссовки, с виду очень поношенные. Слав, цепляясь за поручень, спустился на площадку и попробовал засунуть в них стопы. Ему повезло, по размеру подошло. Обувшись, он поковылял вниз, стремясь выбраться из неведомого подъезда, покинуть этот чужой дом. По дороге, двумя этажами ниже, встретил бабульку с большой хозяйственной сумкой.

– Какой сейчас год? – спросил с ходу, без колебаний.

– Две тыщи одиннадцатый, – невозмутимо ответила старушка. За долгую жизнь, похоже, и не такое слыхала от мужиков.

Ничего себе! Пять лет прошло. Неужто он и вправду продрых столько, а теперь над ним кто-то зло пошутил, перед пробуждением выбросив в грязный подъезд… Сергей? Как-то не верилось, чтобы мужчина, с которым у него столько общего, устроил ему этакий «гембель».

На первом этаже Слав наконец обратил внимание на свою одежду. И подумал, что версия о пятилетней летаргии или коме всё-таки плохо укладывается в логику происходящего. Именно в этих вещах он устраивался спать на большой кухне у Сергея. А сейчас в них же оказался здесь. В кармане даже остались деньги, которые у него имелись на тот момент.

Подбородок не заросший, хотя эту деталь можно было объяснить тем, что, пока спал, за ним ухаживали, кормили, то, сё. Но чтобы потом облачить в заботливо сохранённую одежду, при этом позабыв обувь… Это ж кем надо быть! В настолько витиеватую извращённость потенциального маньяка верить не хотелось.

А когда Слав взялся за ручку выходной двери подъезда, в памяти всплыло отчётливое воспоминание: «Пикник на обочине»! Вся эта фантастическая необъяснимость может быть как-то связана с книгой? Нет-нет, слишком невероятно! Блин, всё-таки он просто спит, видит дурацкий сон, однако проснётся, и…

Ах да, надо себя ущипнуть. Говорят, таким способом проверяется, спишь или нет, хотя он не совсем врубался, почему во сне нельзя испытывать боль. Лично у него бывали мрачные сновидения, после которых просыпался с памятью о мучениях, в том числе и физических.

Щипок, сделанный от души, с вывертом, породил нешуточную боль в руке.

Ну и что теперь? Обрадоваться, что всё незнакомое, чужое вокруг – не сон, а явь?!

Слав упрямо шагал вперёд по улице, щурясь, прямо навстречу сияющему солнцу. Реалистичный сон всё никак не желал заканчиваться. Мир вокруг жил, не обращая внимания на щипки и нелицеприятные сомнения в его легитимности.

С надеждой идущий обратился к одному из прохожих:

– Скажите, пожалуйста, какой сейчас год?

– Одиннадцатый! – удивился щуплый мужчинка лет под сорок, «люмпенской» наружности. Рассмотрел спросившего и участливо посоветовал: – Похмелись, мужик, чё-то у тя видон шибко хреновый.

– Обязательно, – буркнул Слав и почапал дальше. Когда навстречу попалась пожилая женщина, спросил и у неё. Тётка не ответила, лишь подозрительно зыркнула и поспешила удалиться. Тогда он принялся задавать тот же вопрос всем, кто встретился.

Некоторые ему не отвечали, иные же были беспощадны, подтверждая факт. И Слав поверил, поверил, что сейчас одиннадцатый, а не ноль шестой. Когда вокруг все считают тебя сумасшедшим, можно и самому в это поверить.

Люди топали по своим делам, не обращая на него внимания. Да, он попал в другое место, в другое время. Вопрос намба уан: в другой мир?!

Как теперь искать обратный выход?.. А стоит ли искать?

Слав ещё не подозревал, что самое обескураживающее открытие поджидает его в засаде, впереди… Когда он получит полный ответ на вопрос номер один и поверит в то, что получил.

Бродяга поневоле, остановившись, стоял посреди города, озираясь по сторонам и пытаясь сообразить, что делать. Вот ведь как бывает: всю жизнь мечтаешь попасть в другой мир, а попав, не знаешь, куда в первую очередь направиться.

Он посмотрел в небо. Какое же оно красивое, васильково-синее! И ему вдруг стало так легко, будто бы он сам мог улететь в эти безоблачные небеса. Или найти себе компанию, чтобы узнать хоть что-нибудь о городе, в котором очутился.

В поле зрения попала какая-то девушка в цветастом мини-платьице. Заметив у неё на руке часики, парень подошёл и спросил:

– Не подскажете, сколько времени?

– Полтретьего, – сказала та, скосив глаза на запястье.

Следующим вопросом мог быть: «А сколько у вас свободного?» и дальше по схеме подката, но в эту минуту к кромке тротуара рядом с ними «причалил» автомобиль, из которого через открытое боковое окошко раздалось:

– Мася, эт чё за перец?

– Время спросил, – буркнула девица и шагнула к дверце пассажирского сиденья.

Из окошка неслись ещё какие-то возмущённые комментарии, но Слав уже их не слышал. Он смотрел на автомобиль. То, что средство передвижения было незнакомой ему модели, можно было в расчёт не брать, мало ли на свете разного рода конструкций. Но вот стилизованное под знаменитый портрет Че Гевары изображение головы незнакомого мужчины, натрафареченное на задней дверце машины, и слоган над ним «Наш президент Богданов»…

Вокруг раскинулся не его город. Даже если каким-то необъяснимым образом он угодил в будущее, свою родину смог бы узнать и найти собственный дом при желании сумеет. Однако здесь, если начать присматриваться, повсюду присутствовало множество деталей, которые намекали на то, что город иной. Не говоря уж о том, что сами здания другие, планировка улиц незнакомая, малые архитектурные формы непривычные…

Слав поневоле задумался о том, подойдут ли здесь деньги из его кармана. Проверить можно было только одним способом. Он подошёл к ближайшему уличному ларьку и присмотрелся к банкнотам, которыми расплачивались покупатели. Вроде ничем не отличаются… Бродяга отважился купить бутылку воды, и у него получилось. Даже сдачу получил здешними купюрами. По крайней мере на ближайшее время финансовое обеспечение у него имеется. Рубли не хотелось быстро растрачивать, но жара требовала своё. Тем более что минералка стоила недорого. Слав откупорил ёмкость и влил в себя пузырящуюся жидкость.

Из холодной, дождливой июньской ночи попасть в знойный августовский день – контраст сильнейший.

Через улицу, наискосок, сквозь ветви деревьев проглядывалась вывеска «Книги». Зрение безошибочно вычленило из фона до боли знакомое слово. С него, собственно, и началось это сногсшибательное приключение… Неудивительно, что ноги сами туда зашагали. Перейдя проезжую часть по «зебре», полосы которой здесь почему-то были не оранжевого, а белого цвета, Слав добрался к дверям магазина. Отворил их и попал в длинное узкое помещение. Внутри… пахло книгами, этим специфическим ароматом картона, бумаги и красок, слитых воедино.

Потянуло его проверить, существует ли в этом мире она. Та самая книга.

При ближайшем рассмотрении сразу обнаружились открытия, удивительные и не очень. Ассортимент книг по сравнению с тем, что он помнил в своём мире, значительно отличался. По крайней мере в том, что имело отношение к фантастической литературе. Нетронутыми, так сказать, остались разве что великие, классические англоязычные авторы «золотого века»: Хайнлайн, Гаррисон, Желязны, Андерсон, Дик, Бестер, Азимов, Кларк, Шекли и подобные им титаны. Несколько фамилий русскоязычных классиков также никуда с полок не делись. Ситуация же с более современными текстами существенно изменилась.

Впечатляющими рядами выстроились корешки книжек про каких-то «попаданцев», недофантастические детективы, вампирская мистика, беллетризации компьютерных игр, «инопланетянские» боевики невысокого пошиба и прочее подобное чтиво. За годы читательского опыта Слав выработал хорошее чутьё на стоящие книги. Так вот, на полках в этом магазине «беспонтовой» халтуры явно больше, значительно больше, чем в книжных отделах города, откуда он явился.

Творения братьев Стругацких, к счастью, никуда не делись. Названия повестей как минимум те же. Изменения претерпел разве что внешний вид изданий. Но вот что касалось «сталкерской» темы как таковой…

Целых два стеллажа занимали книги в чёрных переплётах одинакового оформления, на корешках у которых значилось одно и то же слово. Серебристого цвета, СТАЛКЕР, но почему-то латинскими буквами, перемежаемыми точками. Как Слав уяснил, выслушав объяснения продавца-консультанта, здесь имелось то, чего и в помине не было дома.

Этот город является частью «альтернативной» родному миру Слава реальности, где в «нулевых» годах появился культ некоей компьютерной игры. В концепции этой игры использовались идеи «Пикника на обочине» Стругацких. Не копирование сюжета, но заимствования прямые, в первую очередь отчуждённая зона, враждебная нормальной природе, и люди, которые в неё проникают вопреки запретам. Сталкеры.

И так вышло, что эта игра приобрела невиданную популярность и породила огромную армию поклонников. Одним из аспектов успеха явилась книжная серия на тему, коммерчески – самый успешный проект, имеющий отношение к здешней современной фантастике. Слав пробежался взглядом по именам на обложках: Сергей Недоруб, Алексей Калугин, Андрей Левицкий, Василий Орехов, Алексей Гравицкий, Дмитрий Силлов, Роман Куликов, Сергей Клочков… Авторы, ему совершенно не знакомые.

Ничего себе! Вот ведь в какой «дивный новый мир» его занесло. Но как?.. Неужели отразилось целенаправленное желание очутиться в мире «Пикника»? Или, может, не в мире «Пикника», а в таком мире, каким он воображал себе «Пикник»?.. Но почему тогда он попал не в Зону, а сюда, на городскую улицу? Город со сталкерами связывает разве что единственная общая черта – вот эти полки с книгами, с обложками, украшенными названием серии, семь букв латиницей с точками между ними…

Слав взял в руки одну из чёрных книг. Вверху лицевой стороны обложки и на корешке красовались знаки радиоактивной опасности. Логотип серии, значит. Картинка на обложке довольно качественная, хотя ни по стилистике, ни по содержанию ничуть не напоминающая иллюстрации к «Пикнику» Стругацких. На этом рисунке какие-то твари монструозного вида и мужчины с суровыми лицами, разодетые в защитные костюмы, увешанные рюкзаками и оружием. Аннотация подтвердила, что Зона Посещения, в которую хаживал незабвенный Рэд Шухарт, и близко не похожа на ту, в которой сталкерят суровые бронированные бродяги.

Закономерно, что Слав, мягко выражаясь, пришёл в недоумение.

Пошарив по другим стеллажам, он вдобавок обнаружил «постапокалиптические» книжные серии сходного содержания. Если «сталкер с точками» можно было назвать эпигонством с оригинального текста Стругацких, то эти циклы были уже эпигонами эпигона. Что это, зачем?! Неужели здесь читают все эти подделки и «подгонки», а не сам «Пикник»?.. Слав поспешно вернулся к полке, где видел книги Стругацких, и с облегчением ещё раз подтвердил себе, что «Пикник» там есть.

Присутствовала в окружающем НЕ ТАКОМ мире и книжная серия «Звёздный лабиринт». Привычная ему, одна из наиболее любимых серий русскоязычных авторов. Но таких книг здесь на полках стояло ощутимо меньше, чем в родном мире. И названия в основном не те; и авторов знакомых почти нет, зато на некоторых обложках красовались фамилии такие же, что красовались и на чёрных книгах «сталкера с точками».

Любопытно, что, изучив аннотации некоторых романов, названия которых видел впервые, Слав узнал сюжеты, точь-в-точь соответствующие историям, которые он читал дома. Но под совсем другими названиями…

Он тяжело вздохнул, поставил на полку роман «Сердца и моторы», который несколько лет назад прочёл как «Миллион километров иллюзий», и поспешил покинуть магазин. Вопросы чуть ли не физически ощутимо распирали мозг, наполнив голову тупой болью, как после удара макушкой о притолоку. И всю эту поразительную информацию нужно было как-то осмысливать, анализировать, пытаться разложить по полочкам логических взаимосвязей.

Воистину, сказано точней некуда: за что боролся, на то и напоролся.

На город между тем неумолимо наступала ночь. Слав шёл по улицам и проспектам, смотрел, смотрел и дивился тому, что его окружает. Удивляли порой самые обычные вещи.

По идее, для этого мира он должен быть нематериальным. Ведь не родился и не вырос в нём, взялся в одночасье, откуда-то извне прибыл. Незваный гость, в полном смысле чужак. Тем не менее он здесь находится во плоти, он реален и может контактировать с местными обитателями. Иномиряне смотрят на него и не пугаются, даже не подозревают, насколько он, Слав, нездешний! Он же, так сказать, сбой системы. Один из многих, кто желал. Но, может быть, единственный, кто воплотил желаемое, сам не ведая как, и смог пересечь грань меж мирами. Варианты, что спит и видит суперсон или находится в плену тотальной галлюцинации, он решил в расчёт пока не брать.

Темнота сгущалась, обволакивая здания, силуэты людей, элементы урбанистического пейзажа, а в мыслях пришлого бродяги разливалась внутренняя чёрная пустота, бездна неизвестности. Он словно потерял опору под ногами, завис, не контролируя происходящее.

Слав осознавал все свои действия отстранённо, будто бы со стороны наблюдая. Фактически это помогало ему не сорваться. Он находился на грани панического страха и во что бы то ни стало старался не поддаться ему. Да, он победил, но реализованная удача ввергла в ступор, порождённый ответственностью за дальнейшее.

Как же он мечтал о том, чтобы случился УХОД! Но что будет делать после того, как шагнёт в иной мир, каким будет второй шаг, совсем не задумывался. И вот переступил кромку, разделяющую реальности… А что дальше???

Ни единой конструктивной мысли. Только ненароком, сами собой выскакивают воспоминания о прежней жизни – но будто о чьей-то чужой, не в ярких красках, как прежде. Всё это вперемешку с удивлением, вызванным распознаванием самых естественных для жителей этого мира деталей, которые для него отнюдь не были обычными. При всём при этом окружающий город очень похож на его, родной, оставшийся во вчера. Некоторые из фантастических миров, в которых он не бывал во плоти, но соприкасался при помощи воображения через книги, отличались от его родной реальности намного больше.

Кажется, этот груз ему не под силу. Не справиться, сколько ни силься, но барьер не перепрыгнуть, страх подомнёт и раздавит… Ноги подкашивались, и бродяга поторопился присесть на ближайшую скамейку. Книжный магазин и первая улица, по которой он шёл в этом мире, остались далеко позади. Сейчас он забрёл на набережную. Сидел, слушая ветер и глядя на воду реки, названия которой не знал. Долго сидел и вдруг почувствовал некоторое облегчение. Встал, подошёл к самой воде, перегнулся через парапет. На тёмной поверхности то там, то тут мерцали жёлтые отсветы.

Уже ночь. Идти некуда, в незнакомом-то мире. Может, и были какие-то варианты, но логическая сторона личности отказывалась соображать куда.

Ему удалось выпросить у мироздания шанс и перейти, но это лишь случайность, настоящее чудо. Достоин ли он его, готов ли был, вот в чём вопрос, и что будет… если он не оправдает надежд? Даже собственных. Кто он теперь, чужак безродный? Но тем не менее зачем-то он здесь появился. Значит, так было нужно… Ох, до чего же всё сложно!

Шаркая подошвами, как старик, едва передвигая ноги, Слав вернулся на скамью, под сень деревьев, и лёг, поместив тело в горизонтальное положение. Обуреваемый безответными вопросами, он постепенно проваливался в бездну сна. Тиски сомнений разжимались очень медленно, оцепенение уходило нехотя… Но утро вечера мудренее, так ведь?

Спать на твёрдых досках до боли непривычно, и Слав просыпался несколько раз, пытаясь устроиться поудобнее. Неоднократно слышал сквозь сон, как проносились по ближайшим улицам шумные лихачи без глушителей.

На следующий день он продолжил бродить по городу, пытаясь соединить кусочки мысленной мозаики в голове. Пазл выстраивался с огромными трудностями. Но первоначальный шок от перехода в иной мир ослабел, мышление прояснялось. Утром Слав старался не уходить далеко от книжного магазина, но потом плюнул, перестал запоминать дорогу и пошёл куда глаза глядят.

Честно говоря, поверить окончательно, что всё-таки попал в другой мир, он пока не смог. Несмотря на то что видел вокруг своими глазами, слышал, осязал и ощущал другими органами чувств… внутренний голос с сомнением бурчал, что это всё обман, неправда, виртуал. Масштабное реалити-шоу с мегадекорациями и роскошным антуражем, а все прохожие вокруг – актёры. Множество различных версий, которые могли бы взбрести в голову человеку, оказавшемуся на его месте… любая казалась правдоподобнее правды. Сложнее всего поверить именно в свои силы. В то, что способен осуществить по своей воле, воплотить желаемое в действительное.

Хотелось ли ему такого внезапного исполнения мечты? Да ещё и… не совсем той мечты? Возможно, мечта для того и нужна человеку, чтобы её мечтать, а не для того, чтобы сбыться?..

Куда же теперь?! Что делать-то, что именно искать в этом новом мире? Поставить себе какую-нибудь цель или стать здесь новым обитателем и просто существовать… Но если всё-таки это он, Слав, смог собственными силами открыть дорогу в другой мир… тогда кто ему помешает попробовать ещё раз?! Повторить…

Спустя некоторое время парень решил, что стоит приобщиться к игровой вселенной «сталкера с точками». Ведь если она является настолько массовым культурным феноменом, привлекла более чем масштабную аудиторию к идеям «Пикника», пусть и опосредованно, но воплощённым в игровой Зоне, значит, определённо заслуживает внимания. Ведь в этом мире, как выяснилось, в эти годы игровая Зона среди поклонников фантастики чуть ли не популярнее Зоны Посещения из повести Стругацких. Особенно у младших поколений.

Хотя Слав даже не сомневался, что в этом мире так же, как и в его родном, у книг Аркадия и Бориса Натановичей на протяжении десятилетий сохранялись верные восторженные почитатели. Иначе и быть не могло с творчеством воистину гениальных писателей, смело расширяющим горизонты бытия и сознания. Пусть даже многое в этом мире отличается, на чуток или существенно. Но если Стругацкие в нём тоже появились, то мыслящие люди ни в коем случае не пройдут мимо их книг…

Более плотное знакомство с пресловутым «сточкером» Слав предпочёл бы начать, естественно, с книг. Он и так особо не увлекался компьютерными вселенными, а сейчас возможности играть у него тем паче не было. Ноутбук остался в сумке вместе с рюкзаком и остальными вещами в доме Сергея, а денег на покупку нового нет. Можно было поискать интернет-кафе или игровой клуб, но Слав не стремился в заядлые геймеры.

Словно бы нарочно по ходу своего движения он наткнулся не на компьютерный клуб, а на очередной книжный. Вошёл, осмотрелся; ассортимент здесь был победнее, площадь поменьше, но чёрные книжки с серебристыми литерами и точками никуда не делись.

По совету продавца, рослого паренька, который был похож на человека не то чтобы увлечённого, но достаточно разбирающегося в теме, Слав взял одну из самых первых книг, вышедших в серии. Консультант поведал, что «сточкер» начинался не в этом году, а несколькими годами раньше, и самой первой книгой был сборник «Тени Чернобыля». Издали книгу примерно в то время, когда вышла первая часть компьютерной игры, и начиналась книжная серия просто как одно из мероприятий рекламной кампании игрового сеттинга. Настолько бешеной популярности и оформления в отдельное явление тогда никто и не предполагал.

Но стартового сборника в наличии не оказалось, и Слав приобрёл один из первых романов, написанных, когда о будущем грандиозном успехе серии авторы и помыслить не могли, а издатели не особо верили в это, и потому тиражи вначале запустили скромные. Многократные допечатки и десятки новых книг появились позже, на волне роста популярности темы.

Средние цены на книги отличались от тех, к которым Слав привык в своём мире. Разница имелась, не гигантская, но ощутимая. В родном городе и в любом другом населённом пункте «покинутого» мира книги стоили примерно на треть меньше.

Популярность чёрной «серии с точками» дополнительно взвинчивала цену, вследствие чего она перевалила за триста рублей. Слав вынужденно отдал немалую часть тех средств, которые у него имелись. В принципе он мог бы поискать библиотеку, но и в своём мире почему-то книги в библиотеке почти никогда не брал, предпочитая покупать. Зато не нужно было возвращать – если уж книга твоя, то всегда можно взять и перечитать… Хотя здесь, если чтение книг серии задастся, но ситуация с платёжеспособностью не изменится, придётся идти в библиотеку. Денег слишком мало, чтобы купить хотя бы полдюжины чёрных книжек со значками радиационной опасности.

Приобретя книгу, Слав сразу же принялся читать. Хорошо, что вопрос о поиске ночлега по-прежнему перед ним не стоял, учитывая благоприятный окружающий климат. Одну ночь под открытым небом провёл, повторение уже не смущает. Вряд ли температура резко упадёт.

По сути, весь день он только тем и занимался, что гулял по городу и читал, присаживаясь в разных местах на полчаса-час. В основном он садился за столики на летних террасах в каких-нибудь кафе, устраивался на скамейках в скверах и парках, выбирая не слишком безлюдные, но и не слишком шумные уголки. К вечеру он ощутил, что улавливает дыхание города, а город принял, не отторгает его. Попутно бродяга узнал, как город поименован. Совершенно незнакомое ему название оказалось.

В родном мире такого областного центра нет, а в том, что вокруг раскинулся областной город, сомнений нет – уж очень большой, в таких живут как минимум несколько сотен тысяч людей…

Если воспринимать реалии книги в качестве отражения игрового расклада, тогда получалось следующее. Создатели сеттинга перенесли действие из Хармонтской Зоны Посещения в Чернобыльскую зону отчуждения, возникшую после аварии на АЭС. Вот почему у стартовой книги серии было такое странное название – «Тени Чернобыля». По версии игроделов, Посещения вообще не случилось, зато были Первый и Второй взрывы. Первый, по описанию, совпадал с реальной катастрофой на Чернобыльской атомной электростанции, действительно случившейся в этом мире в апреле 1986 года. Второй же взрыв был вымыслом создателей игры. Он произошёл в Зоне Отчуждения, созданной после первого взрыва. Двадцать лет спустя, в 2006 году. Эпицентр катастрофы был там же, где и первой, но вторая долбанула гораздо более мощно.

Первый раз здесь взорвался ядерный реактор, а вот причины второго катаклизма остались неизвестными. Однако после него-то Зона Отчуждения фактически и превратилась в этакую помесь Зоны Посещения, заимствованной из повести Стругацких, и постъядерной «зимы» со всеми сопутствующими прелестями типа локальных опасных участков и мутированных форм жизни и нежизни.

В реалиях мира, прописанного разработчиками игровой компании, существовала всего лишь одна аномальная зона, а не шесть, как у Стругацких. Как понял Слав дальше, в отличие от истории, поведанной братьями, акцент переносился на разнообразных монстров, на смертельные аномалии, встречающиеся буквально на каждом шагу. Но при этом здесь остались сталкеры и поиск невероятных артефактов как их основной промысел, только теперь они больше смахивали на героических персонажей боевиков.

В этой вселенной сохранилась присущая книге братьев необъяснимость, загадочность происходящих процессов, только здесь она была какая-то другая, более камерная, что ли. Как будто бы, читая «Пикник на обочине», читатель погружался в настоящее, многоплановое и многоуровневое литературное произведение, а прочтение текста «сталкера с точками» вызывало эффект кратковременности соприкосновения, возникающий при просмотре фильма, относящегося к категории блокбастеров, где превалирует внешнее, форма и краски, но не внутреннее содержание.

Тем не менее Слав констатировал, что прочитанная история не оставила его равнодушным. Немалую по объёму книгу, гораздо более «толстую», чем повесть Стругацких, к вечеру он почти закончил читать. Именно этот автор явно знал своё дело, писал «вкусно», увлекательно, радуя неожиданными поворотами сюжета.

Первое знакомство с этой версией сталкерской мечты состоялось.

Повторно спать на скамейке оказалось легче. Тело приспосабливалось к твёрдости деревянных досок, мозг более привычно реагировал на уличные шумы. Правда, один раз Слав всё же проснулся – что-то его потревожило. Ничего сверхъестественного не зафиксировав, уснул снова. С книжкой под боком.

Встал он засветло. Никто его не выгонял, прохожие редко удостаивали вниманием. Вообще напрашивался вывод, что, если человек оказался без крыши над головой, он должен готовиться к тому, что мало кому до него есть дело.

От того микрорайона, где он в первый раз очнулся в подъезде дома этого мира, город простирался в двух основных направлениях: к реке, на набережную, и в сторону магистрального проспекта. Выше него начинались спальные кварталы. Если же следовать по нему самому, можно было прийти либо в район делового центра, либо на площадь у приметного здания железнодорожного вокзала. Там начинался другой проспект, уводивший в северные районы города.

В последующие несколько суток Слав продолжал читать игрового «сталкера», беря следующие книги в детской библиотеке номер пять. Ту книгу, которую купил и прочитал первой, он отнёс в эту приглянувшуюся ему библиотеку – не таскаться же с ней по городу до скончания времён – и предложил обмен.

Ему повезло, пухлая тётушка Людмила Петровна, заправлявшая в этом храме чтения, поощряла любые проявления желания читать. Потому удалось сговориться, что свою книгу он подарит в фонды, а ему будут давать читать другие из этой серии. И он брал их по очереди. Иногда не одну, а две в день. В читальном зале надолго не оставался, чувствовал себя неуютно среди детишек и подростков.

Но на пару часов его хватало, и он полистал учебники истории. Убедился, что в основных чертах исторические события, представления человечества о мироздании, превалирующие религии и тому подобное в этом мире в общем и целом совпадают с реалиями его родного.

Хотя даже на первый, беглый взгляд различий в деталях хватало. Например, российскую Северную столицу после распада Союза переименовали всё-таки в Санкт-Петербург, а не в Петроград, или вот датой первого космического полёта человека в учебнике значилось почему-то 12 апреля… Ну и тот факт, что этого областного центра в родной реальности вообще нет.

Если бы вдруг выяснилось, что Слав участник реалити-шоу о человеке, попавшем в другой мир, то браво-брависсимо сценаристам: второстепенные отличия не перешли грань, за которой мир мог бы ощущаться как совсем чужой, но в то же время деталей хватало, чтобы обозначить его инаковость.

Хотя Слав и думать уже забыл про какие-то шоу. Виртуальная реальность, «матрица» – возможно, но если всё настолько реалистично, то спрашивается: почему в таком случае ЭТА виртуальная жизнь не заслуживает быть не менее настоящей, чем «настоящая»? И самое важное, была ли ТА действительно реальной? Не сошёл ли он с ума, попутав реальности?.. Ведь сколько сумасшедших лежат в психушках! И сколькие из них убеждены, что пришли из другого мира. Может, кто-то из них и вправду сумел преодолеть границы? Как удалось ему самому…

В физическом плане пришлось поголодать. Он очень много ходил, просто не мог не перемещаться, следовательно, тратил уйму энергии. А большая часть оставшихся после покупки книги денег истратилась на следующий же день, организму надо было срочно поесть. Хотя Слав не жалел о том, что купил книгу, благодаря ей у него появилась возможность обмениваться с библиотекой. Впрочем, если бы даже он не потратился на «сточкер», денег всё равно было слишком мало, и они неизбежно кончились бы, пусть и двумя сутками позже.

Пришлось осваивать трюки, которыми обычно пользуются бездомные или малоимущие… Проведёшь день-другой без крошки хлеба во рту – засунешь подальше комплексы и забудешь всё, что думал по этому поводу раньше. Проезд зайцем в автобусе, жалобные глазки в магазине вкупе с очередной правдоподобной историей – это как само собой. Кошельки прохожих Слав, конечно, не «подрезал» – попросту не умел. Зато дважды находил мелкие купюры случайно, когда шёл по городу, и это стимулировало ходить ещё больше.

Бродяга изучил местные достопримечательности, посмотрел памятники, побывал в трёх музеях, куда его пустили бесплатно. Был даже в пригороде разок, ради интереса. Там всё было утыкано аккуратненькими коттеджами «для элиты». Всё «как у людей».

Трижды к нему приставала уличная шпана. Один раз пришлось убегать, реально рвать когти – их было много, и шансов получить помощь никаких, вокруг ни души. Во второй раз, когда он сидел на скамейке, его окружили ребятки и попросили прикурить; сидящий лениво им ответил, что у него нет сигарет. Уловив, что парень их не боится и что спровоцировать его на резкость не удастся, пацаны сами отвалили подобру-поздорову. А в третий раз он осмелел и просто дал в морду не в меру борзому малолетке. Остальные тотчас разбежались, вслед потащился и главарь с расквашенным носом. Похоже, бродящий по улицам чужак уже начинал нарабатывать имидж…

Кого реально следовало опасаться – так это бомжей, таких же уличных бродяг, как и он сам. Но к счастью, Слав провёл в городе слишком мало времени, чтобы с ними тет-а-тет повстречаться, а в обычные места их тусовок вроде помоек просто ещё не забредал. Следовало сторониться и ментов; эти могли сделать всё что угодно с человеком без документов, которого нет в базах данных… Но до сих пор фартило, прокатывало без эксцессов – подряд в одном и том же месте Слав не ночевал, выглядел по сравнению с настоящими уличными обитателями гораздо более опрятно, потому что куда меньше времени провёл на улице.

А может быть, он и есть в ментовских базах? Может быть, в этом мире его знают как какого-нибудь опасного преступника? Может, здесь где-то и он сам бродит, здешний, другая версия его самого?.. Ведь миры не так уж и сильно различаются… если не считать некоторых дат, названий и таких явлений, как «сточкер», например… Да уж, нужно быть поосторожнее! И с ментами, и вообще личиком особо не светиться. Не представлял Слав, что бы сделал, встретив на улице самого себя… в том, своём мире, тот, прежний Слав. Здесь же он встречи постарался бы избежать. Мало ли что.

Всё это происходило параллельно с восприятием и постепенным втягиванием в сталкерскую атмосферу, впитыванием персонажей, их невероятных приключений, по большей части характеризуемых словами «ходка к эпицентру». Слав уже почти принял, что имеют право на существование ДВЕ разные версии, оригинальная, «Пикника на обочине», и «сталкера с точками», и они могут существовать на равных условиях.

По прочтении третьей, пятой, восьмой книг мнение только усиливалось. Хотя авторы писали очень разнопланово, из прочитанных Славом книг не было ещё ни одной, где текст по стилистике действительно напоминал бы повесть Стругацких; почти у каждого писателя было своё представление «о том, что было бы, если…».

Впрочем, это и правильно. Конкретно «под Стругацких» подстраиваться следовало другим авторам, ставящим другие цели, вот как тем, кто пробавлялся продолжениями книг братьев. Например, писавшим для цикла «Время учеников».

Один раз Славу, правда, попался откровенный трэш и угар: безостановочная боёвка без тени умной мысли. Во время чтения не покидало чувство, что автор в детстве не наигрался в войнушку и впаривал свои ребяческие грёзы читателям под видом литературы. Но это разочарование окупилось тем, что пришлый чужак нашёл для себя в других книгах серии.

Через неделю, когда бродяга в очередной раз заснул на скамейке где-то в парке, ему привиделся удивительный сон. Слав не всегда запоминал сны, но этот был слишком ярким и насыщенным событиями. Сюжет был про Зону, но странную. Условия в ней были причудливой смесью реалий «классической» Хармонтской и Чернобыльской, из «сточкера».

Во сне Слав был сталкером и шёл по Зоне, да не один, а с группой. Второй, проводник, с которым они выпивали в баре, матёрый мужик с наголо обритым черепом и шрамом на половину лица, плюс учёный, интеллигентный седой очкарик. Куда они шли и зачем, проснувшийся Слав вспомнить потом не смог, хотя во сне он об этом вроде как знал.

Справа от тропы, в лесу, то и дело что-то шумело. И каждый раз они настороженно оборачивались на источник загадочного шума. Между деревьями было темно, не разглядеть, что там.

Слева развалины какого-то промышленного предприятия. Не скелеты зданий, а конкретные руины, груды хлама; но туда было не пробраться, воздух перед этой территорией дрожал плотным маревом. Шаг в ту сторону означал смерть. Для всех троих. Проводник со шрамом постоянно настороженно поглядывал на учёного, чтобы тот не вздумал рыпнуться. А тот вполне мог – от страха перед тем, что поджидало в лесу.

Однако их путь лежал прямо, не в лес и не к заводу. Обходя аномалии, кидаясь в них гайками и болтами, они медленно продвигались по открытой полосе. Пока внезапно не напоролись на пару монстров. Эти мутанты были с хоботами, в рваных остатках военной формы, с гипертрофированной мускулатурой. Глядя на неё, создавалось впечатление, что мышцы живут отдельной жизнью – настолько энергично они перемещались, двигались и бугрились. Три сталкера рассредоточились по позициям и отбили атаку из верных «калашей»…

Дальше по дороге им встретилась впечатляющая аномалия. Объём воздуха, который она занимала, выдавал себя характерным серебристым блеском; также опасность было слышно благодаря звуку колокольчиков, который от неё исходил.

Проводник сказал, что где-то здесь должен быть артефакт. Он стал искать хабар, а Слав контролировал подходы спереди. Но угроза жизни пришла откуда не ждали. Сзади за ними по тропе прокрадывались четверо бандитов. Они зашли с тыла, направили на сталкеров стволы и приказали сдаться…

Оказалось, это шрамированный проводник сдал их бандитам; они заплатили ему большие деньги за учёного.

Слав выстрелил в проводника, потом хотел упасть и перекатиться, но не успел – автоматная очередь настигла его раньше, грудь обожгло нестерпимым огнём…

Вздрогнув, бродяга проснулся и распахнул глаза. Время ближе к вечеру: солнце ещё светило, но уже на излёте. В его лучах золотилась листва. По асфальту в поисках хабара, то есть хлебных крошек, прохаживались голуби.

Тревожное возбуждение постепенно сменилось смирением, привыканием, возвращением в колею жизни. Да уж, сон так сон. И ведь неспроста, что-то же это значит… У себя дома он тоже ходил, всюду наталкиваясь на знаки дороги, и не знал, придавать ли значение этому или тому событию либо видению. А вот что в результате вышло – он попал в иной мир…

Реалии «Пикника» окончательно соединились в его голове с хардкорными «сточкерными». С монстрами, кровищей как из ведра и типичным «восточнославянским» контингентом. Вот оно, ещё одно отличие книг современных писателей от повести братьев – в книгах «с точками» описывались не просто люди-сталкеры как таковые, а преимущественно восточные славяне с характерной спецификой менталитета.

Раньше идущий по мирам был свято уверен, что жаждет попасть во вселенную «Пикника», но теперь игровые образы и коллизии уже крепко засели в его голове. И вроде бы думал о Хармонте, представлял себя в той Зоне… ан нет, проскальзывает что-нибудь, относящееся к «игрушечной» Чернобыльской… Вот ведь как бывает – расширишь горизонты и в прежние рамки себя не загонишь уже, как бы ни хотелось.

Да и не особенно-то хочется уже. Ведь если существует «пикниковая» Зона, если также имеет законное место быть другая, похожая и в то же время не похожая на неё… Почему тогда не может существовать какая-то третья Зона, сочетающая в себе особенности тех двух?.. И подразумевается в таком случае, что могут существовать и пятая, девятая, одиннадцатая Зоны, где варьируются иные условия и параметры.

Слав уже почти поверил в то, что попал СЮДА по своему желанию. Не по чьей-то посторонней воле, злой или доброй. Он сам хотел – и попал. Оставалось разобраться, почему сюда, а не собственно в Зону. Ведь если сила фантазии помогла ему забраться в этот мир, следовательно, она поможет добраться и в мир Зоны?.. Нужно только пожелать по-настоящему.

Ведь один раз удалось. Хотел-хотел-хотел и – хоп! – очутился в другом мире. Только на этот раз уж наверняка не промахнётся, попадёт в мир «Пикника»… Он и раньше верил в то, что описанные братьями Стругацкими вселенные как-то, где-то, каким-то образом существуют. А теперь не просто верил, но точно знал, на собственной шкуре убедившись в существовании альтернативных реальностей, проторившись в одну из них…

Пока ещё не до конца осознанно идущий снова начал пытаться. Он старался уловить тот самый настрой. Избавиться от всего, что удерживает человека привязанным к одному-единственному миру. Но специально такое сделать оказалось не так-то легко. Всё время мешали психологические барьеры, присутствовала как бы некая граница, которая в ключевой момент отталкивала его назад. Но он чувствовал, что если очень-очень-очень поднатужится, на полный вперёд ЗАХОЧЕТ… Тогда и сможет преодолеть сопротивление этой антисилы, противодействующей переходу.

Позже, на вторую неделю обитания в ином городе, Слав попробовал сознательно разобраться, как именно у него это получилось в ТОТ раз. Ведь он не просто так пожелал и сразу оказался, а долго и настойчиво ЖИЛ, питался этой идеей, целенаправленно, целеустремлённо ХОТЕЛ. И в какой-то момент… оказался. Это произошло как раз тогда, когда он собирался с концами уехать, то есть отмёл всё, что его связывало с родным, прежним окружением. И то, что из-за погоды рейс отменился, как и то, что он ночью в холодном автобусе встретил близкого по духу человека, сыграло роль, но скорее в амплуа помех.

Вполне возможно, что попади пассажир всё-таки на заветный рейс и взлети… самолёт с ним приземлился бы уже в другой реальности, в той, где Хармонтская Зона в чистом виде на самом деле существует. Фрагменты информации о той реальности и уловили Стругацкие, написавшие «Пикник на обочине». Поделились с читателями «разведданными»…

И всё-таки, всё-таки, всё-таки почему он в итоге попал в этот мир?! Имеющий отношение к Зоне, но только опосредованное, как и его… э-э… родной? Страшное предположение шевельнулось в голове, но Слав сразу же его подавил. Нет, нет, не может быть, что не существуют как таковые миры с Зонами, а есть только те, где их выдумали! Главное – настроиться на мир, описанный Стругацкими… Может, в прошлый раз он, идущий в неизвестность, не смог попасть туда сразу, потому что его сбила с настройки мощная волна этого мира? Реальности, где популярность «сточкера», присутствие сеттинга во многих умах и воображениях создало помеху… или ловушку, притянувшую Слава, жаждавшего попасть в отчуждённую, инородную Зону.

Ведь его родной мир и этот сильно похожи, наверняка во вселенском континууме они обретаются где-то рядом друг с дружкой, вот этот ближний мир и подхватил его, птенца, выпорхнувшего из гнезда, и притянул к себе… Кстати, надо признать, что относится к птенчику довольно бережно, жалеет как бы. Подтверждением этому служит факт, что Слав, по сути, чужой, требующий отторжения элемент, до сих пор ни разу всерьёз не нарвался на неприятности.

Миновало три недели с того мгновения, когда он открыл глаза в грязном подъезде. Пошла четвёртая. Пока что ещё было тепло, хотя по ночам уже приходилось кутаться в тряпьё, подобранное на улице, – выяснилось, что в городе много чем можно поживиться, и не обязательно на помойках. Как-то раз поздним вечером, когда уже стемнело, он сидел на скамейке и при свете фонаря дочитывал очередную книгу чёрной серии. Слав пока не решил, как ему быть дальше, когда сентябрь полностью вступит в свои права и ночевать под открытым небом станет проблематично.

Он вообще пока не решил, в чём цель его пребывания в этом городе. Чтение книг во многом отвлекло и отодвинуло час вынесения труднейшего, судьбоносного приговора. «Синоним выбора – решение…»

Дочитав главу, он опустил книгу и веки, чтобы немного отдохнуть от тусклого света, и вот так, с закрытыми глазами, заполучил от этого мира внезапный подарок.

– Привет, – спросил девичий голос, – что читаешь?

Кто-то присел на скамейку рядом с ним.

Слав поднял веки, повернул голову и увидел девушку. Блондинка, какого именно цвета у неё глаза, не позволяет рассмотреть свет фонаря. Молоденькая совсем, вроде похожа на совершеннолетнюю, но точно так же могло и оказаться, что ей не больше шестнадцати.

Не боится подсесть к мужику на скамейке в ночном парке! Тем более к этому моменту он уже достаточно потаскался по улицам и дворам, чтобы утратить свежий вид… Неужто человек, читающий книгу, не показался ей способным на агрессию?

Бродяга молча повернул книгу и показал обложку.

– Круто! Ты что, тоже в теме?! – искренне восхитилась девчушка.

– Ну… да, – осторожно ответил Слав.

Дунул ветер, взъерошить его немытые волосы порыву не удалось, зато светлую копну волос девушки очень даже; блондинка тряхнула головой, чтобы убрать пряди с лица, но их растрепало ещё сильнее. В свете фонаря она казалась невероятно красивой, эта девушка, выскользнувшая из ночи, у неё было какое-то загадочное, странное лицо; глядя на её хрупкие плечики, руки, тонкую фигурку, хотелось обнять и прижать к себе, чтобы защитить. Бежевое лёгкое, уже не совсем по сезону платьице, рюкзачок с цветастым принтом, балетки на ногах…

Поначалу она не вызвала мужского возбуждения, но жгучий интерес вполне разбудила.

Последний раз Слав общался с женщиной давно. В другом мире, который здесь и сейчас существовал только в его воспоминаниях. Но суть была не в этом. Как и в случае с Сергеем, ему повезло встретить родственную душу – но в этот раз она находилась в теле представительницы противоположного пола.

Они разговорились, и так это у них непринуждённо получилось, будто знакомы полжизни. Слав узнал, что она «на всю голову» увлечена сталкерской темой, пусть и другой, игровой вариацией с точками. Оригинальный «Пикник» она тоже читала, и ей понравилось; но узнала она о нём позже, как о «произведении, с которого всё начиналось». И между двумя людьми, встретившимися в оазисе света посреди ночной тьмы, произошло срастание, возникло то чувство единения, которое случается, когда судьбой сталкиваются два приверженца одного мировоззрения, когда каждый понимает, что всё-всё, известное ему, знает и другой человек. Охарактеризовать этот диалог понимающих очень просто – рождается радостная иллюзия, что ты в этом мире не один такой.

Но с этой девушкой у них совпадали не только уровни познаний в том, что касалось сталкерской тематики, но и прочие взгляды, так сказать, на жизнь. И это совпадение стало решающим фактором того, что произошло дальше.

Её не интересовало, что у него мало денег, кто он и откуда. Дружеская беседа на скамейке непринуждённо переместилась к ней домой. И там случилось. То, что и должно было случиться, – взрыв страстей, слияние двух сущностей, неземной танец… При других условиях, будь хоть что-нибудь не так, такого не произошло бы, но обаяние ночи и родившаяся иллюзия придавали им смелости, дразня соблазны внутри них…

Девушка жила одна, в однокомнатной квартирке, днём работала в зоомагазине. В городе у неё был только один близкий человек – мама. Чем-то это всё напомнило Славу его самого. У неё дома было до фига и больше книг, и все вышедшие части компьютерной игры, и даже вещи с символикой сеттинга – подобные фанатские финтифлюшки Слав всегда находил бессмысленными, но сейчас они показались ему очень милыми.

Зов изголодавшихся по близости сердец и тел пересилил голос реальности, и они накинулись друг на друга жарко, неистово, словно последний в жизни раз… Свалившись в постель, они уже ничего не соображали, лихорадка страсти охватила их, и ритм требовал только одного: ещё, ещё, ещё…

Так было до кульминации. А затем снова. Обрывки ненароком сказанных фраз… Пьянящие взгляды, соития тел и душ… Потом сон, сон.

И да, имя её было – Эль. Именно так она назвалась. Кличка это или производное от полного имени, выяснять категорически не захотелось. Настолько соответствовало ей короткое нежное слово.

С самого утра по окнам занудно барабанил дождь.

Слав понял, что уйдёт сегодня, как только проснулся. Она ещё спала, разбросав шёлковые кудри по подушке. Не одеваясь, Слав отправился на кухню и поставил чай. Подошёл к окну, посмотрел на бегущие по стеклу струи. Опустив взгляд ниже, оглядел себя: чистенький, свежий.

Три утра назад, после неистовой первой ночи с Эль, он впервые за долгое время помылся. Потом вдоволь наелся…

Что мешало Славу остаться здесь навсегда? Читать… любить… и быть любимым… изо дня в день, из ночи в ночь, оказавшись на своём, обретённом месте в этом мире. Дальше можно будет как-то устроиться на работу, получить паспорт, жениться, сотворить семью… поддаться самому сладкому соблазну, который только существует во всех мирах, где есть Он и Она…

НЕТ. Зов Дороги не исчез, он слышен. И как бы ни было тяжело, нужно вставать и идти. Остаться мог бы кто-то другой на его месте, но не он, к сожалению. Он не из тех, кто всю жизнь мечтает о таком вот соблазнительном «местечке». Мечтают, но почти никогда не обретают… А у него другая мечта, и не предать её удастся, только если уйти. По-настоящему уйти. Ведь если он окажется недостаточно сильным, чтобы преодолеть властное сдвоенное притяжение любви женщины и любви к женщине – назад его уже не отпустит, а заманчивая идеальность на поверку окажется не такой уж идеальной… И главное, Зов будет не вернуть. Не получится услышать.

Потому что смысла в том, чтобы остановиться, для него нет. Смысл только в движении. Он давно определился и сообразил, что есть два противоположных типа людей. Для одних смысл в стабильности, для других – в переменах. Слав точно не принадлежит к тем, кто видит смысл в выполнении родовой программы. При всём к ней уважении.

Будь иначе, здесь и сейчас он просто не существовал бы. «Стабильному» границу миров не пересечь по определению.

Почувствовав, как горячий чай обжигает язык, задумавшийся бродяга поспешно опустил чашку. Утро постепенно наполняло кухню тускловатой серостью. Слав сидел за столом, когда вошла Эль.

Он посмотрел на неё, и у него перехватило дыхание. И всё-таки, если бы можно было остаться… даже не остаться, а хотя бы задержаться подольше… Она же своим появлением совершенно изменила его умонастроение, и трое суток он не мог решить, уходит или остаётся. Усомнился, что его суть в движении. Может, он сюда стремился, потому что просто искал свой настоящий дом?..

И нашёл.

Ка-ак же сладко… Волшебный утренний поцелуй. Ошеломляющий запах сонной, расслабленной женщины… Ему нужно уединиться, чтобы выйти из-под обессиливающего влияния соблазна. Надо придумать какой-нибудь обыденный предлог. Главное, чтобы она не поняла по глазам, по интонациям, по жестам.

Он что-то придумал и пошёл одеваться. Натягивая куртку, почуял, что она всё ещё пахнет его по́том, пахнет улицей. С каким же удовольствием бродяга сбросил её три утра назад… и с каким трудом надевает сейчас… Дыхание сбивалось, будто он бежал марафон… Наконец он покинул квартиру, дверь захлопнулась, отрезав путь к Эль.

Может, взять девушку с собой? Уйти, но не одному, а вдвоём? Рассказать ей о том, что он чужой здесь… Ведь она-то даже если и не поверит, то хотя бы шанс заслуживает… Но нет, с ней ему не суметь уйти. Она в отличие от него на своём законном месте в этом мире. Ей не нужно становиться сталкером, она хочет мечтать и читать про сталкеров, а не быть на самом деле. Она и есть этот мир. И она его держит сейчас.

Слав выскочил на улицу, под дождь, открыв лицо потоку ледяной воды. Струи силились попасть в нос, в глаза, затечь за шиворот, и он не сопротивлялся. Он очищался – уходили эмоции, телесные желания, привязанности. Снова захотелось в небо, в небо, выше, туда, где горизонт шире одного-единственного мира… Этого он и добивается.

Не удержавшись, опустил взгляд ниже, последний раз оглянулся на её окна. Там горел свет, невыносимо уютный, тёплый… Согревающий свет звезды, той самой, которую холодное каменное тело искало по всему космосу. Скорей возвращаться туда из-под холодного, ледяного дождя, к теплу, в дом!

Таков уж мужчина по натуре – если у него есть любящая женщина, кров над головой, цель в жизни – обретение себя в новом мире! – он не захочет никуда уходить. Даже если раньше казалось, что надо продолжать движение, он пожертвует всем, что было ДО… За редкими исключениями. Слав – исключение.

Он застонал, насильно вынудил себя отвернуться от света в окнах – и зашагал прочь. Отбросив последние сомнения. Всю дорогу до остановки он ни о чём не думал, ничего не чувствовал. Готов, созрел. Теперь его ничто не может задержать – легче убить, чем остановить того, кто нашёл свою дорогу…

Стоило ему добраться к остановочному навесу, подоспела маршрутка. Промокший до нитки Слав влез в салон, пробрался на заднее сиденье. Микроавтобус должен довезти его по назначению, к вокзалу…

По пути он задремал, видел яркие несвязные картины, оставившие болезненное ощущение, однако нужную остановку не проспал. Резво выскочил наружу – платить-то за проезд нечем, и под ругань водилы устремился прямой наводкой к вокзалу. Здесь, несмотря на дождь, собралось довольно много людей. Все под зонтами, все одомашненные и ухоженные. На подходе к зданию донеслось эхо «металлического» женского голоса, делавшего объявления.

Почему вокзал? Переход между мирами, допустим, априори ассоциируется с движением… само слово, ПЕРЕХОД… Пусть даже и не в физическом смысле, пусть это какие-то совсем другие, иного уровня материи, но перемещение всё равно есть, а ассоциативная связь – штука прочная. И чтобы было легче вызвать внутри себя вожделенное движение вне пространства и времени, внешнее перемещение в пространстве и времени лучше использовать себе на пользу. Переход между мирами произойдёт в движении физическом. Так ведь???

На этот вопрос он и получит ответ. Скоро.

И вот идущий вошёл в шумное, ярко освещённое здание. Сотни людей куда-то спешили, чего-то хотели, стремились, приезжали и уезжали, везли с собой грузы, провожали и встречались. Слав с собой вещей никаких не тащил. Удостоверяющих личность документов тоже.

Он ещё не обрёл настоящую личность, нечего удостоверять.

Но это не проблема, можно взять билет на электричку. Там не спрашивают паспорта. По крайней мере если здесь с этим моментом так же, как в «отправном» мире, из которого начинался путь. А вот на что купить? Денег-то гроши. Может, надо было попросить у неё? Нет, нельзя. Соблазн был слишком силён, и секунда промедления привела бы к тому, что он не смог бы покинуть квартиру, за окнами которой горит свет и девушка ждёт его возвращения…

Да, совершенно ясно, выбора у него не осталось. Решено – уход.

Выручила его, что самое символичное, недочитанная чёрная книжка, которая осталась в кармане куртки. Забежав в туалет, он кое-как стёр библиотечный знак, вернулся в зал ожидания и отчаянно принялся искать… И нашёл – о чудо! – нашёл пацана, которому смог продать томик; на эти деньги и купил билет.

«Сточкер» помог, во как. Присев на скамейку, Слав облегчённо выдохнул: уф-ф-ф-ф! – словно выпуская из себя остатки воздуха этого мира, и стал ждать, когда объявят его рейс. Случилось! Бродяга встал и направился к выходу… И тут его окликнул девичий голос.

Он обернулся и увидел в толпе её глаза. Выразительные, тёмные, сейчас почти чёрные. Наполненные болью и непониманием.

Вот так вот. Добегался. Куда ж она теперь отпустит?.. Он смотрел на неё со смешанным чувством: горе пополам со счастьем наполняли его. Вряд ли много людей во всех мирах однажды испытывали настолько раздирающее душу сочетание чувств… Быстро шагнул к ней, обнял, прижал к себе так крепко, как в первый раз, в первую ночь! Он и Она застыли, единые хоть на секунду, посреди всей бесконечной вселенной.

– Прости, – сказал он, размыкая объятия. – Я просто умру, если останусь.

Обнимая Эль, Слав в последний раз испытал сильнейшее, почти непреодолимое искушение остаться, стать частью мира без Зоны Посещения, пойти по другому, новому пути… Но «почти» оказалось сильнее, ноги сами понесли его в нужном направлении. Отпустив девушку, ничего вокруг себя не видя, он убежал к поезду.

– Я люблю тебя!!! – донеслись вслед отчаянные слова, но крик растворился в гуле толпы, спешащей на посадку. А может быть, ему просто показалось, что она кричала, и это его сказочно богатое воображение по своему обыкновению нарисовало вариант желаемого…

Вырвался, преодолел. Чтобы прекратить движение человека, гомеостатическое мироздание на что только не решается. Вот его пыталось остановить чуть ли не самой эффективной ловушкой. Под названием «Любовь».

Пробравшись к свободному месту, Слав вдруг обнаружил на полу забытые кем-то наушники и музыкальный плеер. Он оглянулся по сторонам, но не увидел никого, кто претендовал бы. Тогда путешественник сел, подняв с пола и переложив чьи-то забытые вещи на соседнее сиденье. В вагоне было на удивление немного пассажиров, не более трети мест заполнено. «Осёдлые» обитатели мира будто специально не желали на этом поезде уезжать куда-либо.

Наконец состав тронулся. Когда электричка убегала прочь от вокзала, тоскливо уставившемуся в окно Славу почудилось, что дождь ослабевает. Когда выехали за город, непогода иссякла совсем, и над деревьями показалось солнце.

Вагон весело постукивал колёсами по рельсам, выбивая ритм дороги. Рядом со Славом никто не сидел. Напротив тоже. Он потянулся к плееру…

Собственно, бродяга не имел ни малейшего представления о том, куда едет электропоезд. В билет он даже не посмотрел, сам момент покупки словно растворился в тумане. Но он надеялся, что времени у него в запасе достаточно, рейс будет не совсем коротким. Торопливость могла всему помешать. Чтобы уйти, торопиться было нельзя. «Поспешай не торопясь» – самое то в данной ситуации.

В плейлисте он увидел много всяких названий – и знакомых, и совершенно незнакомых. Слав выбрал группу «Машина времени», песни которой слушал и в своём мире. Нацепил наушники и сумел отгородиться от окружающего мира. Теперь весьма проблематично было его потревожить, разве что вступить в прямой материальный контакт.

Ему не хотелось ни кушать, ни спать. Он не испытывал ни печали, ни радости. Нет, ему не было всё равно. Просто его не было, хотя он был… Поезд двигался – и он двигался, надеясь, что в направлении другого мира. Лучшего, потому что – настоящего своего в отличие от «отправного» и этого, перевалочного.

Раньше Слав тоже пытался поймать настрой, но как бы ненароком, уловить, развить, разжечь в себе желание. Сейчас, после трёх суток в квартире Эль и после всего, что произошло за предыдущие недели, он отчётливо понимал, что ему «пора ехать». Что теперь он способен захотеть правильно…

Нужно было уловить необходимое ощущение, а для этого сломать психологические барьеры, разрушить границы, которыми сам себя оградил, безостановочно стремясь вперёд… Прочь из этого города, прочь из этого поезда, прочь из этого мира!!!

Освободиться. Стать неразрывным с небом… и выбирать, куда лететь. Взмыть на следующий уровень. Стечение обстоятельств позволяло ему это сделать. Он мог летать, и это ощущение окрыляло, превращало тяжеленное бренное тело в лёгкую, бесплотную сущность.

«… Не стоит прогибаться под изменчивый мир! Пусть лучше он прогнётся под…»

Конечно, с первой попытки пробиться не удалось. Но он пробовал ещё, ещё и ещё и с каждым рывком всё дальше забегал за грань. Потом сделалось неизмеримо легче, и он уже не чувствовал ни силы притяжения, ни себя, ни тела, ни даже души… Только поезд летел где-то внизу, а наверху были звёзды…

Музыка продолжала играть. Спасибо кому-то за подарок!.. Или это сам мир постарался, не сумев удержать, решил поскорей вытурить… Без музыки нужного настроя могло и не получиться… В тот самый момент играла композиция «Корабли»: «…ты придёшь на край земли, видишь небо, а на небе корабли тают в воздухе голубом, на одном из них теперь мой дом…» В какой-то из тактов музыки произошёл ключевой перелом, и Слав перестал существовать. Перестал быть материальным для этого мира. Исчез, избавился.

Забытый кем-то плеер остался лежать на сиденье. Он не принадлежал Славу и поэтому не переместился с ним. Но свою роль исполнил.

Вот так случайно оставленная кем-то вещь может сыграть ключевую, поворотную роль в жизни другого человека… а случайно ли? Музыкальный бонус у его сиденья, с подходящей музыкой, именно в этом поезде… Какая «всевышняя сила» подложила подарок, кто взял на себя функцию «деус экс машина», разбираться не обязательно. Ведь когда человек чего-то действительно захочет, ему в исполнении желаемого словно начинает помогать вся вселенная.

Ведь истинные желания сбываются, не правда ли.

На этот раз Слав исключением не был.