ГЛАВА 9.Последний шанс
— Господа, — советник по безопасности поднялся первым, подавая пример остальным присутствующим.
Шесть человек, разместившихся за круглым столом, дружно поднялись со своих мест. Пусть, это было и не официальное заседание в Белом доме, протокол неумолим, первое лицо государства первое всегда и везде. И в президентских апартаментах пятизвездочного отеля в том числе.
— Господа, прошу садиться, — одарив всех присутствующих лучезарной улыбкой, Гаррисон.
Потом встал у стола, рядом со своим креслом. Обвел всех присутствующих внимательным взглядом. Тихо вздохнул, и убрал улыбку. Уж больно она контрастировала на фоне серьезных выражений лиц присутствующих. Да и не отвечала внутреннему состоянии самого Гаррисона, сорок восьмого президента США, вступившего в должность менее полугода назад.
Признаться, он занял эту должность не в простое время. Международная обстановка, и в особенности отношения с Россией были весьма и весьма сложными. Мало того. Три месяца назад, из-за стремления Пентагона во что бы то ни стало заполучить образец русской машины, поднялся просто невообразимый международный скандал. Напряжение нарастало с такой неимоверной силой, что правительству до сих пор не удалось полностью разрядить обстановку.
Впрочем, новая администрация предпочитала новый виток эскалации, основанный на «немотивированной» агрессии русских, чем успокаивать общественность допустив комиссию на палубы «Ориона». Какое уж тут спокойствие, если это повлечет за собой новую волну неприятностей и серьезную головную боль. Можно конечно все подчистить, и затем с гордым видом распахнуть двери станции перед проверяющими.
Но во-первых, американское правительство как-то уже успело позабыть слово извините. У представителей администрации президента с непривычки наверняка заболят челюсти и языки, при попытке выговорить это слово. А во-вторых, траты по утаиванию происходящего на станции должны были стать ну очень серьезными. Лучше уж некоторое недовольство граждан и мировой общественности. Это куда меньшее из зол.
— Итак, господа, приступим, — решительно опустившись в кресло, предложил президент. — Кто начнет?
— Если позволите, господин президент, — тут же подал голос советник по безопасности.
— Слушаю вас, мистер Перри.
— Для начала, немного экскурса в ситуацию, как ее вижу я. Итак, обстановка на международной арене претерпевает серьезные изменения. Причем не в нашу пользу. С каждым разом все сложнее удерживать в узде страны Евросоюза. Он конечно пока держится, но уже не первый год трещит по швам. Во Франции, одном из флагманов экономики Европы, недовольства уже перерастают в настоящий нарыв. Все сводится к тому, что в скором времени французы вынудят-таки свое правительство провести референдум, по вопросу выхода из союза. И что куда важнее, из НАТО. Кроме этого, как бы русские ни выставляли напоказ раскрытые ладони, миролюбивом жесте, их группировка на орбите, день ото дня становится только мощнее. Мы пока удерживаем лидерство, но с вводом в строй «Одиссея», ситуация изменится в корне. Пусть они и утверждают, что это только научно-исследовательское судно, по сути это первый космический крейсер. С его вводом в строй, Россия сразу же получит большое и неоспоримое преимущество.
— Спите и видите русскую военную угрозу, — подал реплику, заерзавший на стуле, директор НАСА.
— Мистер Полен, я имею ввиду усиление не только в военной области, но и в экономической. В России уже действуют одна электростанция с термоядерным реактором. Еще две активно строятся. И в настоящий момент решается вопрос о двух заграничных контрактах. Кроме того, наши европейские партнеры вышли на финишную прямую, и вот-вот обзаведутся собственной разработкой. Мы, так же уже добились успеха, и полгода назад запустили свой реактор. Практически безопасное топливо, да еще и с таким большим потенциалом, будет пользоваться спросом.
— Ну вот видите, все не так чтобы и плохо, — вновь подал голос Полен. — Русским не по силам удовлетворить потребности всех желающих заполучить в свои руки безопасную и дешевую энергию. Так что, США получит свою долю заказов на строительство электростанций
— Зато, они смогут стать поставщиками столь необходимого для их реакторов топлива. В то время, как мы топчемся на месте, — возразил вице-президент.
— И что вы предлагаете? — Откинувшись на высокую спинку стула, поинтересовался президент.
— Мы считаем, что эта гонка бесконечна, и пора ставить в ней точку, — подал голос министр обороны. — Европейская часть России где сосредоточены основные производственные мощности и население, плотно обложена нашими базами. Концепция глобального неядерного удара разработана уже давно, и у нас есть все, для воплощения ее в жизнь.
— Мистер Браун, — возмутился было высказыванием министра обороны, директор НАСА.
— Мистер Полен, лучше помолчите, — перебил его тот. — Повторяю, мы имеем явное преимущество на Земле и в воздухе. Русские прекрасно сознавая это, затеяли свою космическую программу, чтобы свести все наши усилия на нет, захватив инициативу на орбите. Пока, нам еще удается сдерживать их. Путем неимоверных трат, в настоящее время наша орбитальная группировка имеет неоспоримое преимущество. И мы должны этим воспользоваться, пока не поздно.
— Война? — В неприкрытом удивлении вздернул бровь президент.
— Превентивный удар, — возразил советник по безопасности. — Мы частично уничтожим, а частично захватим русскую орбитальную группировку, инфраструктуру и пока еще недостроенный корабль. Сил для этого у нас вполне достаточно, — посмотрев на министра обороны, и получив утвердительный кивок, заверил мистер Перри. — На Земле, одним глобальным ударом, мы разорвем русскую промышленность в клочья. Но главное, мы уничтожим не менее семидесяти процентов их стратегических вооружений. Затем стремительным броском овладеем ключевыми точками. Не думаю, что Китай останется в стороне. Наверняка эти азиаты захотят свой кусок пирога в Сибири и на Дальнем Востоке. Пусть. Это даже лучше. Как результат, мы попросту разорвем Россию в клочья, и превратим ее в лоскутное одеяло. А там, и с оставшимся ядерным потенциалом разберемся. Уже по тихому и без суеты.
— А как же Китай? — Поинтересовался Гаррисон.
— Получив часть Сибири и Дальний Восток, Китай конечно же усилится. Но только временно. Они должны будут переварить этот кусок, что потребует серьезных затрат как сил, так и средств. Кроме того, разобравшись с русскими и заполучив их технологии, мы сможем сбросить Китай с орбиты, и диктовать свои условия. И не только им.
— Я в корне не согласен с этим, — вновь возразил директор НАСА. — Да, русские пока опережают нас. Они далеко продвинулись во многих направлениях космической области. Но не все столь уж безнадежно. Нам наконец удалось запустить проект подобный русскому МАКСу. И наши двигатели ничуть не уступят русским. При нашем несомненном экономическом преимуществе мы очень быстро ликвидируем разрыв, и достигнем паритета. А там, совсем немного времени, и русские попросту выдохнутся, не в состоянии тягаться с нами.
— А как же гелий-3? — Возразил министр обороны.
— А что, гелий-3? — Пожал плечами мистер Полен. — Даже если они уже завтра завалят этим топливом Землю, это ровным счетом ничего им не даст. Более или менее серьезный рынок в этой области появится не раньше чем лет через пять. Этого срока нам вполне достаточно для налаживания собственного добывающего комплекса на Луне. Далее останется только искусственно занижать цену на топливо. Даже при таком подходе, все программы НАСА будут самоокупаемыми, что для нас уже хорошо. Русские же не получат ожидаемой прибыли, а ведь именно в расчете на нее они ринулись в космос. На Земле, их экономика не выдержала конкуренции и санкционного давления со стороны нас и наших европейских партнеров. Ставка на космос провалилась. Дальше работа политтехнологов.
— Или же русские захотят сами разрубить Гордиев узел, и ударят из космоса.
— Ни разу за всю историю, русские не начали ни одной крупномасштабной войны и не рвались к мировому господству. Более того, если бы они этого хотели, то уже сегодня могли бы сбросить нас с орбиты, — решительно возразил Полен.
— Возможно они не делают этого только потому что у них для этого все же маловато силенок, — подал голос новый директор ЦРУ, Джозеф Уилсон.
Он вольготно откинулся на спинку стула, и сложил кисти рук, на уже начавшем проступать брюшке. При этом, он выглядел словно человек знающий нечто, неведомое другим.
Новый директор ЦРУ уже давно занимался русской космической программой. Мало того, именно благодаря его стараниям, Америка едва не завладела русским шатлом. Правда самого Уилсона тогда оттерло в сторону начальство. Н-да. На свою голову. Мало того, что с угоном шатла как-то не сложилось. Так еще и через пять лет после этого, выяснилось, что русские регулярно снабжают ЦРУ дезинформацией, как раз через задействованный в той операции источник.
Впрочем, Джозеф был не в претензии. Да, на первые роли ему тогда выйти не удалось. Но зато, он получил повышение, и встал в шаге от должности главы русского отдела. Когда же разразилась гроза с двойным агентом, в русской космической программе, сменил на посту своего бывшего шефа. Затем предвыборная гонка, и правильно сделанная ставка на кандидата в хозяева Белого дома. Он всегда полагал, что пост директора ЦРУ это вершина карьеры. Но… Как там говорят русские? Аппетит приходит во время еды. Да. Именно так. Он вообще хорошо знает русских.
— Специалисты НАСА самым внимательным образом изучили обстоятельства того боестолкновения, — сделав полуоборот к главе ЦРУ, возразил мистер Полен. — То что вытворяют их космолеты, поражает. Как впрочем и школа подготовки пилотов. Ни один наш пилот, в здравом уме никогда не совершит ничего подобного. И вообще, их тактика ведения боя в космосе… Словом, пусть нам и кажется, что мы имеем преимущество, на деле это не так. Две безоружные русские машины вышли неоспоримыми победителями в противостоянии нашей паре вооруженных космолетов. Повторяю, если бы русские ставили перед собой цель сбросить нас с орбиты, они это сделали бы, — продолжая горячо отстаивать свое мнение, произнес Полен
— И вы совершенно не правы, — не согласился Уилсон. — Наши специалисты, совместно с экспертами из военно-воздушных сил так же детально изучили записи того боя. Эксперты считают, что русские пилоты действовали бессистемно и хаотично. И именно этим обуславливается их успех. Экипаж атакованного космолета, действовал так, словно ими овладел панический страх. Таран же челнока, был совершенно случайным. Русские хотели напугать наш экипаж, но в какой-то момент потеряли управление и допустили столкновение. Возможность сознательного тарана наши военные отрицают, ввиду несостоятельности данного предположения. Не камикадзе же они. Но самое главное не это. Русский президент, высокопоставленные особы и СМИ в один голос твердят об успехах в создании малых космических кораблей на орбите, и новом, более совершенном двигателе. Они так упорно хотят нас в этом убедить, что невольно возникает вопрос, к чему им это. И недавно мы сумели получить ответ. Они усиленно выдают желаемое за должное.
Глава ЦРУ обвел всех присутствующих взглядом полным достоинства. Господи, подумать только, он не просто на вершине своей карьеры, но еще и принимает участие в решении судеб миллионов. Ни с чем несравнимое и непередаваемое чувство. Хотя-а… А почему собственно говоря он решил, что это вершина его карьеры. Есть еще кура расти и взбираться. Есть.
— Наши предположения оказались верными, — после короткой паузы, продолжил он, — под видом съемки сериала, и исследований в области металлургии, русские подобно нам подняли на орбиту космолеты в разобранном виде. Но желая сэкономить, перехитрили сами себя. Согласно полученным сведениям, тот случай, оказался исключением. Машина дошла до станции. Но после детального обследования выяснилось, что в результате перегрузок чуть не все несущие конструкции корпуса покрылись множественными трещинами. Подтверждением тому стал космолет буквально развалившийся на части, несколькими днями позже. Пусть в безвоздушном пространстве и не наблюдается таких нагрузок на фюзеляж как в атмосфере, но избежать их полностью просто невозможно. Не так ли? — Взгляд на директора НАСА.
— Да, это так. Масса машины никуда не девается и сказывается, при возникающих перегрузках во время разгона и маневров, — согласился Полен. — Но не думал, что русские могли так просчитаться.
— Помимо этого, выяснилось, что и с двигателями у них не все так уж безоблачно. Было зафиксировано несколько поломок, а один из двигателей и вовсе взорвался. Правда, экипажу удалось спастись. Вот чего у русских не отнять, так это совершенства систем спасения экипажа. Словом, вся эта шумиха, всего лишь завеса, и не более. Они выдают желаемое за должное, дабы ввести нас в заблуждение.
— Возможно сведения неточны, — попытался было возразить Полен.
— Сведения заслуживают доверия, и подтверждены тремя независимыми источниками, один из которых находится непосредственно на орбите, — покачав головой, ответил Уилсон.
— Тем более, нам нечего волноваться, — продолжал настаивать на своем Полен. — Ведь даже по вашим словам выходит, что очень скоро мы оставим русских позади, потому что наши двигатели уже подошли к завершающему этапу.
— Причины для волнения все же есть, мистер Полен, — не согласился глава ЦРУ. — Данная картина имеет место на сегодняшний день, и совершенно не соответствует завтрашнему. Разработки русских в области термоядерного синтеза значительно опережают наши. Мало того, русские уже сейчас, ведут широкомасштабные работы в попытках втиснуть этот самый реактор в габариты ракеты. Да, вы можете сказать, что отставание в два года, в данном направлении не столь уж и существенно, потому что можно упереться в одну проблему, и начать буксовать в безрезультатных попытках сдвинуться с места. Но скажите, если русским все же удастся добиться успеха, какова будет грузоподъемность ракеты с термоядерным двигателем? А главное, себестоимость подъема одного килограмма. При том, что термоядерный реактор практически не причинит вреда окружающей среде.
— Если русским это удастся, то необходимость в ракетах, как в таковых отпадет. Они смогут строить корабли непосредственно на Земле, и выводить их на орбиту с космодрома. Но это в принципе невозможно. Термоядерный реактор настолько громоздкая и тяжелая конструкция, что такой двигатель не сможет поднять на орбиту сколь-нибудь значимую полезную нагрузку.
— Когда-то русским удалось вогнать в компактные размеры ракетного двигателя, ядерный реактор. И кстати, именно русской разработкой мы и пользуемся сегодня. А ведь наши ученые, в свое время, так же качали головой, и говорили о том, что это невозможно, — возразил Уилсон. — Итак, если русские смогут добиться успеха в этой области, то наше преимущество на орбите растает как утренняя дымка. А как только они получат неоспоримое преимущество, то непременно покажут свой звериный оскал. Мы уже несколько лет назад загнали их в тупик, но они увидели выход в своем превосходстве на орбите. И если перекрыть им и эту возможность, крыса окажется окончательно загнанной в угол.
— То есть, вы настаиваете на том, чтобы нанести удар первыми? — Уточнил Гаррисон.
— Именно, господин президент, — подтвердил директор ЦРУ. — Мы все же исходим из того, что у русских не все так плохо, и находящиеся на «Мире-2» космолеты являются полноценными боевыми единицами. Разве только не рассчитаны на столь мощный двигатель. Но даже в этом случае они имеют только два десятка космолетов. Двенадцать шатлов в Уральской группировке, четырнадцать в Нижегородской, восемь в Московской и четыре в орбитальной. Получается два десятка космолетов и двадцать шесть шатлов. Итого сорок шесть машин, против нашей сотни космолетов и полусотни орбитальных самолетов. К тому же, на каждые четыре русских шатла, для запуска, приходится только один самолет носитель. В то время когда мы имеем по одному носителю на пару самолетов. К тому же, русская станция безоружна. При столь плотных инспекциях невозможно укрыть вооружение, способное наносить удары по Земле, с орбиты. Слишком уж оно крупногабаритное. И напротив, на нашей станции установлено две пушки Гаусса, способные метать двухсот килограммовые снаряды.
— Я согласен, с мистером Уилсоном, — вновь подал голос министр обороны. — Сегодня мы обладаем неоспоримым преимуществом, пусть это и обошлось нам дорогой ценой. Но завтра, от этого превосходства может не остаться и следа. НАСА не в состоянии нам предложить что-либо по настоящему действенное, в то время как русские опережают нас, если не в силе, то в научных разработках. Мы обязаны использовать наше преимущество.
— Другие мнения имеются?
Президент обвел взглядом всех присутствующих. Н-да. Выступили все единым фронтом. Директор НАСА конечно имеет отличное мнение, но он не в счет. Его дело космическая программа, а не принятие политических решений. И все же, Гаррисон не был готов отмахнуться от соломинки, в попытке предотвратить глобальный конфликт. Нет, если он будет убежден в том, что это неизбежно… Но пока он все же верил в то, что не все так плохо.
— Мистер Полен, как продвигаются дела с проектом «Энтерпрайз»? — Поправляя запонки, поинтересовался президент.
— Все идет по графику, — доложил было тот, но потом, уловив настроение Гаррисона, убежденно уточнил. — Однако, если правительство сумеет увеличить финансирование, мы можем форсировать проект.
— Господа, я верю в то, что все вы заботитесь о благе нашей страны. Но, признаться, мне меньше всего хотелось бы быть президентом, развязавшим большую войну. А я сомневаюсь, что с Россией получится иначе.
— Но-о… — начал было советник по безопасности.
— Приведенных доводов слишком мало, для принятия столь радикального решения. Убедите меня господа, что иного выхода нет, и тогда я со всей решительностью буду отстаивать наши геополитические интересы. Пока же, ваши выкладки выглядят откровенно слабо. Мистер, Полен, правительство подумает над изысканием потребных вам средств. Господа, прошу меня простить, но я вынужден вас оставить.
Ну чего тут непонятного. Их попросили. Как видно, первое лицо страны, если не сказать мира, был под впечатлением от вывалившегося на него груза, и нуждался в передышке. Присутствовавшие переглянулись, и начали подниматься со своих мест, демонстрируя полное единодушие. И только директор НАСА выбивался из общего ряда.
Едва Полен потянул на себя дверь автомобиля, как на него дохнуло жаром перегретого салона. Открытая стоянка, июньское солнце и темный цвет кузова, вполне способствовали данному обстоятельству.
В этот момент зазвонил его мобильник, и он поспешил извлечь его на свет. Номер незнакомый. Странно, он вообще-то не привык разбрасываться своими координатами. Но с другой стороны, не брать трубку, так же не являлось его привычкой.
— Да?
— Мистер Полен, это секретарь президента. Не могли бы вы вернуться?
— Я так понимаю, меня хочет видеть Гаррисон?
— Совершенно верно.
— Иду.
Странно. Но захлопывая дверь, он даже испытал некое облегчение, избавившись от необходимости размещаться на горячем сидении, в этой духовке. Пусть даже это всего лишь отсрочка.
На этот раз, Гаррисон принимал его в комнате куда скромнее, прежнего кабинета. В его руке был запотевший стакан с лимонадом. Полен, на предложение прохладительного, попросил простой воды со льдом. Президент лично забросил в стакан четыре кубика, и налил воду из пластиковой бутылки.
— Джек, мне показалось, или ты и впрямь не уверен в том, что сумеешь в сжатые сроки подготовить «Энтерпрайз» к полету на Луну? — Дождавшись, когда собеседник сделает пару неторопливых глотков, поинтересовался Гаррисон.
Все так. Они были знакомы достаточно давно. Мало того, когда-то были однокашниками, и даже проживали в одной комнате студенческого общежития. Потом жизнь их развела в разные стороны. Полен, ударился в науку, Гаррисон же все больше интересовался политикой. От былой дружбы конечно мало что осталось, но кое-какое доверие все же имело место.
Собственно именно поэтому, новый президент поставил Полена на одну из стратегических должностей. А НАСА, как и на заре освоения космоса, начинало приобретать общенациональное значение. Именно за космосом, было будущее. Уж во всяком случае, ближайшее, в большой степени зависело от Луны, и находящегося на ней гелия-3.
— Ник, ты же инженер, пусть и несостоявшийся. Неужели я и тебе должен объяснять, что спешка в этом деле до добра не доведет. Космос требует многократных проверок. Тестирование, тестирование и еще раз тестирование. Ведь случись что, мы даже не сможем прийти на помощь к несчастным, затерянным в безбрежном космосе. Даже на подводной лодке, шансов куда больше. Моряки хотя бы на Земле.
— Ты же все видел, — сделав понятный жест, ответил президент, а потом со вздохом добавил, — и это моя команда.
— Даже боюсь представить, что творилось в команде предыдущего президента, — зябко повел плечами Полен, и вновь сделал глоток, обжигающе холодной воды.
— А разве непонятно? Посмотри на риторику наших СМИ, вспомни сколько снято фильмов на тему постапокалипсиса, и кого всегда напрямую или косвенно винили в этом. Даже последний высокобюджетный проект, начатый еще при прежней администрации. Вроде бы доблестные американские космодесантники воюют с пришельцами, но в то же время имеется некая группа русских ренегатов. А блокбастер прошлого года, с русскими танками на улицах Вашингтона.
— Да уж. Обработка наших сограждан идет давно и вдумчиво, — вынужден был согласиться Полен.
— Вот именно. А вообще, какие бы настроения не преобладали в прежней администрации, им все же удалось избегнуть войны. А вот в отношении нас, у меня такой уверенности нет.
— Но ведь ты не хочешь военного конфликта.
— К сожалению, мои желания мало что значат. Страна движется по заданному политическому вектору уже больше века, и мне по большому счету, никто не позволит свернуть с этого курса. Где-то его оптимизировать, минимизировать потери, это да. Но я буду вынужден выдерживать генеральную линию и блюсти геополитические интересы страны. Тут я лишен выбора. И самое паршивое, что если я попытаюсь поступить иначе, меня просто смахнут с шахматной доски, как ненужную фигуру, и моя смерть ничего не решит.
— А жизнь?
— Если мне удастся избежать войны в течении моего срока правления, я буду считать, что не зря прожил эту жизнь, подарив человечеству хотя бы четыре года мира.
— А как же второй срок?
— Ну-у… — Гаррисон сделал неопределенный жест, — Давай я сначала доживу до конца первого.
— Согласен. Проблемы нужно решать по мере их поступления.
— Так что там с «Энтерпрайзом»?
— В принципе все составляющие корабля, и его двигательный отсек уже готовы. Как готовы для запуска и носители. Тут я не лукавил, при надлежащем финансировании, мы можем без труда совершить десять запусков за десять дней. Уже на исходе десятого, все отсеки будут пристыкованы и вчерне корабль будет готов. Останется только быстренько протестировать, вывести на орбиту оборудование будущей лунной базы, и топливо. Это еще дней пять. Полмесяца, и все готово. Можно двигать к Луне.
— Если только не вспоминать, о том, что лишь этот этап лунной программы выльется нам более чем в двадцать миллиардов.
— И если забыть о том, что это чистой воды авантюра, — допивая воду, рубанул Полен. — Нет, вывести модули корабля на орбиту раньше срока, и начать его доводку в космосе, сама по себе идея хорошая. Но только в плане сдвига сроков запуска программы. Что же до остального… В этом деле торопиться нельзя. Нужна вдумчивая и кропотливая работа, по вводу «Энтерпрайза» в строй. Это не какой-то там огромный конструктор. Ну почему, если речь идет о морском корабле, то наши военные становятся невероятно серьезными и дотошными. А стоит заговорить о космическом, как все расслабляются. Ну да, там не случаются штормы. Так и что с того? Вполне хватает других опасностей.
— Джек, скажи как специалист, через сколько будет готов русский корабль?
— Я думаю, месяца через три. Ну может еще максимум месяц подготовка к полету и все.
— То есть, грубо говоря, четыре месяца.
— Я предполагаю именно этот срок. А к исходу этого года вполне возможна поставка первой партии гелия-3.
— Мы должны опередить русских. «Энтерпрайз» должен будет доставить первую партию лунного топлива еще до отбытия «Одиссея».
— Это невозможно. Просто нереально, — Полен даже тряхнул головой. — Предположим, что полет «Энтерпрайза» пройдет без проблем. Нам попросту не успеть развернуть на Луне полноценную базу, и наладить планомерную добычу изотопа. Это невозможно, при самых благоприятных условиях.
— А теперь выпей еще, — Гаррисон вновь забросил в стакан собеседника куски льда, залил прозрачной как слеза водой, и продолжил. — Потом остынь, и начни думать не как инженер, а как государственное лицо. Едва только мы объявим о поставке первой партии гелия-3, акции русских рухнут вниз. Ставка на высокие прибыли от поставок нового вида топлива провалится.
— Но это чушь. Никто не поверит в то, что нам это удалось.
— Ну, во-первых, нашей стране уже не впервой блефовать с лунной картой. Если сработало однажды, то отчего не сработать в другой раз. Во-вторых, у нас имеются кое-какие запасы этого изотопа. Так отчего бы не выдать его за лунный. И в-третьих, сколько будет тех, кто реально поймет, что это самый обычный блеф? Единицы. А вот что касается сотен миллионов, в том числе и русских… Спланированный и масштабный вброс в СМИ, активизация пятой колонны и так далее. Словом, давно отработанные полит-технологии. Именно то, о чем ты и говорил. Мы разорвем экономику русских, и уничтожим Россию без единого выстрела. Ну, если не считать тех, что станут раздаваться в возможной гражданской войне.
— Ник, а ты сам-то веришь в подобный сценарий? — С сомнением поинтересовался Полен.
— Джек, не имеет значения во что верю я. Мы, я и ты, имеем возможность сделать хоть что-то, чтобы предотвратить величайшую бойню человечества. Потому как амбиции уже зашкаливают, выше всяческих пределов. Многие, очень многие, боятся того, что русские могут заполучить в руки самую большую дубинку.
— Возможно я и повторюсь, но русские еще ни разу не были виновниками большого конфликта. И наоборот, сколько бы их не пытались прижать, столько же раз получали в зубы.
— Вот именно поэтому, я и не желаю идти на поводу у наших ястребов. Я верю в то, что Россия представляет собой угрозу. Но вот так, ломиться к ним в дом… Идея не из лучших. Самый действенный способ против них, это взорвать страну изнутри. И дважды это уже срабатывало, с невероятным эффектом. Да, каждый раз, она вновь собиралась в кулак. Но всякий раз более слабый, чем был до этого. Я верю в то, что третьего само-разрушающего взрыва она не переживет, и распадется на мелкие куски.
— Значит, сначала украсть у них победу в сверх цели, национального масштаба, где они уже видят себя победителями. Потом, расшатать экономику. Вызвать нестабильность в обществе. И развалить страну.
— Если получится, мы спасем миллионы, или даже миллиарды, — посмотрев прямо в глаза директору НАСА, убежденно произнес президент. — Если нет… От нас уже ничего не будет зависеть. Самый страшный ночной кошмар наших ястребов, это русские ставшие полновластными хозяевами на орбите. И чтобы избавиться от него, они могут даже разыграть карту с убийством американского президента, все той же пресловутой рукой Москвы.
— То есть, ты думаешь…
— Я ничего не думаю. Делай, что должен, и будь, что будет.
— Я все понял, Ник. И сделаю, все от меня зависящее.
— Вот и хорошо. Может чего покрепче? — Гаррисон указал в сторону бара, за стеклянными дверцами которого угадывалась целая батарея бутылок на разный вкус.
— В такую жару? — Искренне возмутился Полен. — И вообще, на меня как-то сразу свалился целый ворох проблем. Будто до этого их не было. Так что, ты уж извини, но мне пора. Хм. Н-да. Делать то, что должен. Так-то.
Что ты будешь делать. Эти космодесантники совсем оборзели. Только и могут, что играть мышцами, да кичиться своими завидными статями. Придется кое-кого поучить, чтобы думали наперед, что, где, а главное кому, говорить.
Алексей, посмотрел в глаза Насте, ободряюще улыбнулся, и накрыв рукой маленькую кисть девушки, произнес.
— Малыш, ты обожди тут самую малость. Я быстро.
— Леша, может все же не стоит? — С сомнением бросив взгляд за спину молодого человека, попросила белокурая девушка.
— Ну что ты. Не переживай. Все будет хорошо. Слышала когда-нибудь поговорку — большие шкафы громко падают?
— Думаешь это тот самый случай? — В ее голосе сомнения стало даже больше.
— Вообще-то, я рассчитывал на твою поддержку.
— И не подумаю поддерживать глупость. Будь умнее, пропусти это мимо ушей.
— Не могу, малыш. Однажды сделаешь вид, что обидные слова тебя не задели, в другой, что не услышал, а потом и сам не заметишь, как превратишься в тряпку, с независимым и занятым видом проходящего мимо подонков обижающих слабых, или пристающих к девушке. Прости, что испортил тебе вечер.
— Брось, Егор, я не верю, — тем временем продолжало доноситься из-за соседнего столика, небольшого, но вполне уютного орбитального кафе.
— Да гадом буду. Ты думаешь почему на космолетах только однополые экипажи? Да потому что они все поголовно гомики и лесбиянки, — авторитетно заявил громила с коротким ежиком, а ля российская армия, на голове.
— Горилла, ты еще не устал, трепать языком? — Поднимаясь из-за своего столика, и оборачиваясь к веселящейся компании, произнес Алексей.
Вообще-то, космодесантникам не очень нравилось прилипшее к ним прозвище. Нет, все что касается физической формы, тут им пожалуй такое сравнение импонировало бы. Но ведь те, кто называл их так, подразумевал совершенно иное. Сила есть, ума не надо. А без мозгов в космодесантниках, на секундочку, делать нечего. Они, между прочим, лбами перегородки не прошибают, и у каждого высшее образование. Космос, предъявляет свои, жесткие требования, которым приходится следовать.
— Гомик, ты чего вскочил? Сядь успокойся, обсуди с этой красавицей свою подружку, со стручком между ног, она тебе расскажет о своей. И не надо лезть в мужские разговоры.
— А с чего ты взял, что ты мужик? — С издевательской ухмылкой, поинтересовался Алексей.
— Н-да. Учить тебя и учить. Ну да, ты сам напросился.
Громила поднялся со своего места, и буквально перетек к своему оппоненту. Быстро так, и грациозно, как огромная кошка. Впрочем… Космос. Он накладывает свой отпечаток, и у человека подолгу находящемуся в невесомости, вырабатывается особая пластика. Плюс, нескончаемые тренировки рукопашного боя, так же не проходят бесследно. Космодесантники, это в первую очередь абордажи, и именно к этому их постоянно готовят.
Не судьба. Алексей, прошел туже самую школу, что и десантник. Плюс имел более щуплое телосложение, а потому его отличала куда большие ловкость, подвижность и скорость. Мгновение и он оказался за спиной нападавшего. Удар под коленку. Громила тут же присел, как подрубленный. Пробивать такую гору в челюсть замучаешься. Еще и руку сломаешь. А вот двинуть в подставившийся под удар затылок…
— Стоп! Снято! Отлично сработано! — Режиссер разве только не потирал от удовольствия руки.
Потом вдруг спохватился, и бросил взгляд сначала на одного, а потом на другого операторов. Все было просто идеально. Если только…
— Все отлично, Серега. Картинка, залюбуешься, — заверил его давний соратник на ниве кинематографии.
— Даже не сомневайтесь, Сергей Трофимович, — заверил более молодой оператор второй камеры.
— Вот и замечательно. Кофе пауза. А потом снимаем сцену драки.
Съемочная площадка тут же наполнилась разноголосицей более двух десятков человек. Настя, прошла к кофейному аппарату, и набрав две чашечки, вернулась за столик. По сюжету они с братом распивали некое спиртное будущего, имевшего отчего-то сочный зеленый цвет. Вообще-то, это был лишенный газов тархун. Не сказать, что в таком состоянии он столь уж приятен на вкус, но… Даже если бы они распивали кофе, за прошедшее количество дублей, оно уже десять раз остыло бы.
Изначально, Алексей и Настя должны были играть влюбленную пару. Сюжетная линия была прописана сценаристом на высшем уровне. Просто зачитаешься. А при должной игре актеров, так еще и испереживаешься. Угу. Не тут-то было. Нет, брат и сестра любили друг друга, и были готовы любому глотку порвать. Но играть на площадке влюбленных, и уж тем более любовные сцены…
Да они даже не могли представить себе, как это они будут целоваться, изображая не то что страсть, а даже самую нежную любовь. Признаться, от одной только подобной мысли их коробило так, что они готовы были проломить режиссеру голову, а сценаристу затолкать его сценарий в глотку. Пусть он и был лишь на электронном носителе.
Создатели сериала с удовольствием послали бы таких приверед по известному адресу. Но не могли. Тот кто платит, тот и заказывает музыку. И насчет этой парочки, имелись недвусмысленные указания. Опять же, пусть Алексей и выглядел вполне представительно, на деле осенью ему должно было исполниться только семнадцать.
Вот так и появились в сценарии двойняшки, брат и сестра. Правда, мстительный сценарист все же ввел сразу две любовные линии. Причем, Алексею пришлось играть безнадежно влюбленного, то есть лишенного возможности даже обнять свою избранницу. А то как же, ведь он несовершеннолетний! Насте же, которой как раз исполнилось восемнадцать, досталась роль страстно влюбленной.
Правда зловредного писаку вскоре слегка урезонили в его аппетитах. Недолго думая, Настя влепила ему затрещину, а Алексей, прижал к стенке и обрисовал кое-какие нелицеприятные перспективы. Ну и папаша тут же нарисовался. Ни один актер, не решился бы ни на что подобное. Н-да. Но только не эти, по сути, отбывающие повинность.
Впрочем, справедливости ради нужно заметить, что сериал больше приобрел, чем потерял. Если у Алексея получалось играть вполне прилично, то у Насти прорезался настоящий сценический талант. Там где она оказывалась в компании маститых актеров, сцены снимались буквально с первого дубля. Девушка вообще, жила в кадре, и нередко импровизировала, причем настолько удачно, что оставалось только диву даваться.
— Леш, кофе, — опускаясь на пластиковый стул, предложила девушка.
— Ага. Спасибо, Настен. Как думаешь, мы за сегодня вообще закончим эту сцену?
— Драку с участием минимум десятка персонажей? Вот уж сомневаюсь.
— Оставят на завтра?
— Не, — делая небольшой глоток, обжигающего напитка, возразила девушка. — Сереженька будет долбить нас, пока не закончим. Только случится это скорее всего уже глубоко за полночь.
— Вообще-то, на станции есть определенный распорядок.
— Да плевать он хотел на этот распорядок, — отмахнулась девушка. — У него есть свой график. А что до физической формы, так предоставит время отдыха после, пока будут сниматься сцены с другими актерами. Так что, формально, все в порядке, и коль скоро нас это так волнует, то мы должны сами заниматься своей физической формой.
Разглагольствуя на эту тему, Настя включила свой телефон. На время съемок они отключали все средства связи, что в общем-то не удивительно. Алексей наблюдая за сестрой, только ухмыльнулся.
Эти аппараты обеспечивали связь в весьма ограниченном радиусе, орбитальной станции. Обитателей же здесь не так чтобы и много. А уж их круг общения так и вовсе был невелик. Выход в плотно контролируемый службой безопасности интернет, можно было осуществить только со специальных планшетов, в жилых каютах.
Но Насте было с кем общаться и переписываться. Не сказать, что отец это одобрял, но… Словом, на станции у девушки было две любви. Одна сценическая. Вторая… Ну, любовью может это называть еще и рано, но у девушки появился избранник, которым она не на шутку увлеклась. Уж кто, кто, а Алексей был в этом уверен. Он может и подпадал под тлетворное влияние сестры, но знал ее как облупленную.
Наверняка просматривает сообщения, на случай если тот вернулся. Вот так, посмотрит, украдкой улыбнется, полная морального удовлетворения, и… Не ответит. На звонки порой отвечала, правда неизменно при этом язвила, и выказывала завидную стервозность. А уж как бедолаге доставалось, когда они пересекались на станции, что случалось не так чтобы и часто, ввиду загруженности обоих, так и говорить нечего.
— Настя, что с тобой? — Заметив как побледнела девушка, встревожился Алексей.
— Леш, они… Это опять случилось. Екатерина Витальевна написала, они катапультировались.
После памятного происшествия, девушки вполне сдружились, обнаружив друг у друга много общего. Так что, Алексей ничуть не удивился тому, что воспитатель, чиркнула сообщение своей молодой подруге. А вот само сообщение…
— Ч-черт. Их уже доставили на базу? — Поинтересовался Алексей.
— Полчаса назад, — поднимаясь со своего места, ответила девушка.
Они конечно не собирались кричать о случившемся во всеуслышание. Но в то же время, это не могли не слышать посторонние. Что поделать, съемочная площадка достаточно тесна и многолюдна, чтобы секретничать.
Впрочем, брат и сестра были бы сильно удивлены, если бы узнали, что их попросту использует служба безопасности. Во всех СМИ и в выступлениях первых лиц государства заявляется о новом поколении космолетов, гражданских, конечно же, в значительной мере превосходящих существующие аналоги. И в то же время, раз за разом просачивались слухи о том, что не все столь уж безоблачно.
Вот и Настю с Алексеем использовали в качестве одного из опосредованных источников утечки информации. Ну зачем их отцу катапультироваться, причем уже не в первый раз, коль скоро новые машины, которые он испытывает, столь замечательны?
— Кречетовы, вы куда? Перерыв сейчас закончится. Кречетовы! Да что ты будешь делать, — режиссер в сердцах бросил на стол чашку с кофе, проливая темный, парящий напиток на белый пластик.
— Сергей Трофимович, — тут же подбежала к нему помощница.
В ответ тот ожег ее злым взглядом. Что и говорить, человек он конечно талантливый, но с очень непростым характером. Правда, ему все же достало выдержки не спустить всех собак на свою правую руку. Вот на кого другого, без проблем, но не на нее.
— Вера, объявляйте обеденный перерыв.
— Но еще рано.
— Ничего. Самое время, — мстительно заявил режиссер, намекая на долгий съемочный день…
До медицинского блока добирались окольными путями. Дело в том, что съемочный павильон для сериала был устроен в мягком, надувном колесе. Переходов же между ним и жестким было всего четыре. Так что, нужно было сначала добраться до одного из них, потом перейти в жесткое колесо, и только потом брать курс на медицинский отсек.
Нет, понятно, что далеко это только по местным, станционным меркам. На деле, с учетом всех поворотов и вывертов, им пришлось преодолеть путь всего-то метров в триста. Но как говорится, все познается в сравнении. Для орбитальной станции это было расстояние.
Препятствий им никто чинить не стал. Разве только, напомнили, что пациентам противопоказаны лишние движения. В идеале, пусть просто неподвижно лежат на спинах, и даже в носу не ковыряются.
— Папочка, ты как? — Ворвавшись вихрем в палату, Настя тут же бросилась к отцу.
Правда от Алексея, и самого Семена не укрылся ее мимолетный обеспокоенный взгляд брошенный на соседнюю койку, где примостился штурман Кречетова. Ага. Судя по залившей лицо Андрея краске, мимо него этот взгляд так же не прошел. Вон какой довольный. Лежит себе и лыбится в тридцать два зуба.
— Да нормально все дочка.
— Па-ап? — Кивнув Андрею и окидывая отца тревожным взглядом, поинтересовался Алексей.
— Правда, ребята, полный порядок. Вы же понимаете, после катапультирования положен постельный режим и обследование. Да нормально все. Вот если бы это случилось в атмосфере, тогда, да, было бы куда веселее. А здесь… Обследуют. Чуток поваляемся в койках. И порядок. Можно снова в бой. Как Андрюха, здоровье нас не подкачает?
— Обижаете, Семен Аркадьевич.
— Вот и я о том же.
Оп-па. Настя вдруг покрылась краской, до самых корней своих белокурых волос. А нечего было украдкой бросать взгляд на Полынина. Тот, все такой же смущенный и налитой румянцем, что твое яблоко, даже не думая скрываться, вглядывался жадным взглядом в дорогой образ.
Семен даже отвел взгляд на стену, чтобы не рассмеяться в голос. А вот Алексею выдержка изменила, и он невольно хохотнул. Настя вздрогнула так, словно ее стеганули плетью. Ожгла брата злым взглядом, и поднялась с пластикового табурета.
— Ну, раз уж у вас полный порядок, то я пойду. А то там съемки. Мы чуть не из под объектива убежали. Ты идешь, Леша.
— Ты куда так заторопилась?
— На работу, куда же еще.
— Пап.
— Да идите уже. А то еще подеретесь.
Долго уговаривать ребят не пришлось. В смысле, Алексей, тот конечно задержался бы, тем более, что у него было предостаточно вопросов. Информация-то секретная, но так уж вышло, что он был допущен к ней. Опять же, игры безопасников, в расчете на молодость и несдержанность, в кафе или вблизи посторонних. Им ведь не запрещалось посещать туристическую зону.
Так вот, Алексей никак не мог понять, как так случилось, что великолепно показавшая в его руках машина, давала один сбой за другим. Мало того экипажу испытателей уже трижды пришлось катапультироваться, спасая свои жизни.
— А ты чего так светишься, Андрей? — Проводив взглядом детей, поинтересовался Семен.
— Я? Я ничего, — тут же стирая с лица довольную мину, заполошно ответил он.
— Не тряси башкой, дубина. Мало ли, как оно все после катапультирования. А с Настей… Не дури девке голову. Ей только восемнадцать исполнилось, а тебе двадцать шесть.
— У вас с Леной то же восемь лет разницы, и ничего, мальца народили.
— Но, но. Не умничай. Мне мозги пускай вставляет ее родня. Ты за себя ответ держи.
— А что тут держать, Семен Аркадьевич? Я что, без мозгов, чтобы с какими глупостями. Вы же мне башку сразу оторвете, причем в прямом смысле. И потом, для глупостей, дочь своего начальника и боевого соратника… Вы за кого вообще меня держите?
— Остынь, Андрей. За нормального мужика я тебя держу, за кого же еще. Но я же должен как отец-то… Ну-у, в общем, ты меня понимаешь.
— Понимаю. Так значит вы не против?
— Да лежи ты, чертова болячка! Мне зять инвалид и на хрен не нужен. Ты тогда, унилет отказался покинуть из-за нее? — Убедившись, что Полынин вновь занял горизонтальное положение, поинтересовался Семен.
— Вообще-то, нет. Не скажу, что сразу не обратил на нее внимание. Такую девушку не приметить никак не получится. Но лезть к ней с глупостями, дураком надо быть. А серьезно… Кхм. Вы только не обижайтесь, но по большей части, из-за нее я напросился к вам, в испытательный экипаж.
— Ну и дурак. Думаешь, я был бы против, если бы ты отказался от этого идиотизма?
— Не были бы. Но тут такое дело… Словом, я подумал, что мне ни по чем не добиться от нее взаимности, если ваш постоянный штурман, вдруг окажется не с вами, когда вы будете рисковать.
— И только?
— Ну-у. А еще, то что я сказал, когда писал рапорт, правда. Не бывает так, машина двухместная, а испытывает ее только один пилот. Неправдоподобно, и подозрительно.
— Н-да. Мало было ей папки дуболома служаки, так еще и женишок такой же. Значит так, Андрюха, ты учти одно. На пути у вас я становиться не буду. Глупо было бы. Но дочке, насчет тебя я все расскажу откровенно.
— Что расскажите-то?
— Лежи паразит, не двигайся, не то сам тебе хребет сломаю. Правду ей расскажу. То что ты офицер. Правильный и настоящий офицер. Да не улыбайся ты, дурилка. Это между прочим вовсе не похвала. Она слишком хорошо знает, каким может быть выбор у такого служаки, случись выбирать между семьей и долгом.
— Вы сейчас о той, вашей истории?
— Именно. Мать ее, меня не поняла. А яблоко, как известно, от яблони не далеко падает.
— Тогда, мне не на что обижаться, Семен Аркадьевич. Сам-то я ей это подать не смогу. Лучше уж как взгляд со стороны, — нервно сглотнув, и устремив взгляд в белый потолок, произнес капитан.
Ну да. Это он крепко на блесну подсел. Вот так вдруг и не сорвется. И главное, поди пойми, хорошо это или плохо. Вот хотел бы сам Семен такого суженого своей дочери? Ой сомнительно. Становиться на пути молодых конечно последнее дело, но и радоваться тут особо нечему. Угораздило же Кречетова, попасться на слабо! Вот остался бы верен себе, и ничего не было бы даже близко. А дети бы сейчас поступили бы в свои институты.
Н-да. Ну, с Алексеем все понятно. Тот поступил туда, куда и хотел. Разве только учиться будет дистанционно. Это нормально. А вот Настя. Хм. Но с другой стороны, может она все же нашла себя. Сейчас вполне успешно снимается в сериале, и вроде как у нее получается просто превосходно. И уже подумывает о поступлении в театральный. Может и впрямь, судьба?
Обследования показали, что «невезучему» экипажу, в очередной раз повезло. Покой, реабилитационный курс, и все придет в норму. Правда, о полетах пока придется забыть. Ну да, было бы странно, будь все иначе.
Семен наконец оказался в своей каюте. Принял горизонтальное положение. Так было куда легче и комфортнее. Ничего уже завтра отпустит, а пока… Ну не враг же он сам себе. Вывел планшет на мудреном штативе перед собой, и запросил связь.
— Привет, малыш.
— Здравствуй Сема, — Лена сидела в кресле, и выпростав соблазнительную грудь, кормила малыша.
Аркадий, как в честь его деда назвала сына Елена, родился крепким и крупным малым. Вот так и не скажешь, что такая щуплая женщина, смогла дать ему жизнь, причем без кесарева сечения. Глядя на эту идиллическую картину, Семен отчего-то вспомнил старинную присказку — женская грудь успокаивает мужчину в любом возрасте.
— Семен, а чего это ты лежишь? По времени у вас сейчас разгар рабочего дня, и ты вроде как не дежурил?
— Да так. Устал малость.
Взгляд все еще несостоявшейся жены, стал настороженным, и буквально впился в мужчину на экране.
— С тобой все в порядке?
Ага. Лена не первый год служит на аэродроме, и понимает насколько опасна служба летного состава. Как и сознает всю чреватость катапультирований. Впрочем, говорить ей о произошедшем Семен не собирался. Нет, канал связи с орбитальной станцией надежно защищен. Да еще, и непрерывно мониторится службой безопасности.
Но во-первых, несмотря на высокий допуск секретности, Лена явно не входит в число информированных о сути проводимой операции. А во-вторых, ей попросту незачем знать о происходящем. Вроде и сошлись они по расчету, но вот никаких сомнений, волноваться она будет настолько серьезно, что может еще и молоко пропадет.
— Да полный порядок. Говорю же устал. Мне встать и сделать зарядку?
— Нет, не надо, — успокаиваясь, покачала головой Лена.
— Была в загсе?
— Ну, тебя же еще долго не дождешься, а парня нужно как-то записать.
— Проблем не было?
— Никаких. Прошу любить и жаловать, Кречетов Аркадий Семенович, собственной персоной, — говоря это, она кивнула на присосавшегося к груди малыша.
— Очень приятно, — расплывшись в открытой улыбке, произнес Семен.
Они проговорили еще полчаса, после чего, Лена извинилась, и разорвала связь. Аркаша начал капризничать, и требовать особого внимания к своей персоне. Так что, молодой мамаше было не до любезностей.
Так, нечего делать, Семен включил телевидение. Ага. Какой-то срочный выпуск новостей. Интересно, действительно срочный, или его крутят уже по нанадцатому кругу, через каждый час.
— … Столь нашумевшая американская лунная программа, стартовавшая полтора месяца назад, сегодня вступила в свою завершающую стадию. Собранный на орбите из отдельных модулей, космический корабль «Энтерпрайз», сделав разгонный виток вокруг Земли, устремился к своей цели, Луне. Авторитетные эксперты пребывают в недоумении как НАСА сумело провести столь масштабный проект, в такие сжатые сроки. Впрочем, никто не сомневается, что происходящее сегодня, это всего лишь результат многолетней, титанической, тщательной и кропотливой работы, предшествовавшей этому старту…
Семен слушал, и не мог поверить в реальность происходящего. Конечно же никто не сомневался в том, что американцы не станут сидеть на попе ровно, пока русские тщательно, и методично воплощают в жизнь свою космическую программу, в которой лунная, была лишь составной частью.
Полтора месяца назад стартовала американская лунная программа. Именно лунная, а не комплексная, как у России. НАСА начала запускать одну ракету за другой, с модулями, являющимися составными частями будущего космического корабля. И данное обстоятельство никого особо не удивило. Было бы странным, если бы они не предприняли никаких ответных шагов. А так. Да нормально, в общем-то.
Процесс строительства корабля прямо на Земле, и вывод на орбиту уже готовых модулей, был куда более быстрым. Правда, и обходился значительно дороже. Это было серьезное напряжение даже для американской экономики. Им уже удалось довести до логического завершения свою программу орбитального самолета, набирающую сейчас обороты. Так что, они могли построить космический корабль с меньшим напряжением. Правда, для этого пришлось бы затратить изрядное количество времени.
Но, похоже началась очередная космическая гонка, между Америкой и Россией. И первая изо всех сил стремилась перехватить пальму лидерства. И американцы вполне могли этого добиться, опередив русских в лунной гонке.
Вот только никто не мог даже предположить, что американцы решатся на путешествие к Луне, на сыром корабле. У него ведь по сути не было никаких ходовых испытаний. Пожелай российская сторона, и «Одиссей» уже месяц назад мог отправиться в знаковое путешествие. Но специалисты настаивали на проверке и перепроверке. И их слушали. Был выявлен, и устранен целый ряд дефектов, каждый из которых мог оказаться фатальным. Семен знал это доподлинно, потому что ему с его огромным опытом предстояло отправиться в первую экспедицию, и управлять первым посадочным модулем.
Но этому путешествию с полной загрузкой, должны были предшествовать несколько полетов к Луне, с облетом ее по орбите, и возвращением обратно. То есть, изучение, и испытания корабля. Допустим, американцы неоднократно отправляли на орбиту Луны зонды и спутники. Опускали на поверхность свои лунаходы. Но ведь это же самое проделывала и Россия.
Да черт с ними с исследованиями, но ведь нужно же провести испытания корабля. Не облет Земли с изменением высоты орбиты и прямым выходом на геостационарную орбиту, а что-то более серьезное. Они что, идиоты, вот так, на дурачка, сразу грузить свою колбасу с громким именем и отправляться в далекое путешествие?..
— … Дорогие телезрители, только что, мы получили сенсационное известие, с Российской станции слежения. Как следует из сообщения, американский космический корабль «Энтерпрайз» потерпел крушение, упав на поверхность Луны. Точных сведений относительно судьбы команды корабля нет. Но наши наблюдатели засекли отделение от корабля трех посадочных модулей, с оборудованием. Специалисты полагают, что это все же было не автоматическое отделение беспилотных аппаратов, а эвакуация. Согласно поступивших данных, есть все основания полагать, что модули пусть и разбросало на большой территории, но все они совершили успешную посадку. И еще одна новость. Президент Российской Федерации только что заявил, что если хотя бы один американский астронавт выжил, российские космонавты готовы прийти к нему на помощь в самое ближайшее время. Для чего, будет ускорена наша лунная программа, и старт «Одиссея» перенесен на более ранние сроки…
Ч-черт. Доигрался, хрен на скрипке! Лицо Семена перекосило так, словно он съел недозрелый лимон. Вот кто их гнал! Состояние его здоровья мягко говоря, не очень. Ему требуется восстановление. А ведь он мечтал стать первым человеком, ступившим на лунную поверхность.
В том, что американцы в свое время провернули с Луной грандиозную аферу, уже давно, и никто не сомневался. Мало того, Семену предстояло посадить свой модуль в месте прилунения американцев. Где астронавт Армстронг сделал тот самый маленький шаг для человека, и огромный для человечества. Дабы окончательно развенчать этотмиф.
И вот теперь все пошло псу под хвост. Во-первых, чисто технически, если выжил хотя бы один астронавт, первыми на Луне оказались-таки американцы. Во-вторых, ввиду самочувствия Семена, никто и не подумает отправлять его в спасательную экспедицию. То есть, и первым российским космонавтом, ступившим на лунный грунт, ему так же не быть. Обидно, йолки!
