ГЛАВА 13. Это мой город!
Это еще что за ерунда!? Бровский, невольно напрягся. Вот опять. А затем, пара разрозненных автоматных очередей быстро переросли в сплошную какофонию… Нет, не перестрелки. Это больше походило на бой. С практическим опытом у него конечно так себе. Никак, в общем-то. Разве только три перестрелки с бандитами, за все время службы, да регулярное посещение тира, как служебного, так и общественного. Вот и все. Но то, что он слышал сейчас, иначе как боем не назвать. Вот не приходит на ум ничего другого, хоть тресни.
Стрельба раздается несколько отдаленно, и похоже, что со стороны отдела. А вот еще. Вроде бы от вневедомственной охраны. И еще. А это похоже конторских прессуют? Юрий Петрович хорошо знал Феодосию. Еще бы. Это ведь его родной город. Так что ориентировался без труда.
Ох, итить твою за ногу. Что творится-то? Растерявшись от неожиданности, подполковник притерся к тротуару, и остановил служебную «Ниву», вслушиваясь в нарастающую перестрелку.
Вот уже около двух недель они несут службу в усиленном режиме. Но то что творилось до вчерашнего обеда, было так, несерьезное баловство, для галочки. А вот потом, началось веселье.
Мало того, что совместно с фээсбэшниками начали шерстить некоммерческие, псевдопатриотические организации, и свозить всех, в контору и отдел. Где с ними работали зашивающиеся и дуреющие от свалившейся нагрузки дознаватели и следователи.
Так вдобавок к этому, вчера было совершено нападение на патруль. Три трупа. Усиленный вариант несения службы тут же трансформировался в план «Вулкан». Но поиск вооруженной группы результата не дал. Вернее, он-то дал, но неудовлетворительный. Уже к вечеру стало доподлинно известно, что злоумышленники покинули Феодосию, в направлении Симферополя.
Сомнительно, чтобы они добрались до города. Скорее всего, залягут на дно, где-нибудь в лесу или на какой тихой ферме. Серьезные должно быть ребята. А потому должны были позаботиться о тихой гавани. Правда непонятно, как они могли засветиться. Но факт остается фактом.
Так что, «Вулкан» отменили. Правда, Боровский и не подумал отдавать приказ своим полицейским сдать оружие. Ну его, с этими непонятками, творящимися не то что в городе, но и в мире вообще. А тут еще и заявление президента посреди ночи, о неминуемом ответном ударе, если кто посмеет рыпнуться. Как бы вообще не пришел тот самый большой песец, который кликают как прорицатели всех мастей, так и современные фантасты.
Правда, в это все же верится с трудом. С другой стороны, пусть информации о готовящихся крупных акциях вроде и никакой. Да и контора помалкивает. Но в то же время на душе как-то неспокойно. Вот и решил поступить в несвойственной для МВД манере. Приказал своим подчиненным попридержать оружие на руках. Так, на всякий пожарный.
И потом, народ полночи бегал как наскипедаренный. Половина и сейчас бодрствует. Другая же отправилась на отдых. Затейся сейчас со сдачей оружия, и уворуешь минимум час от отдыха. А оно лишнее. Издеваться над людьми, квадратное катать, а круглое носить, Боровский не любил. Словом, все было за то, чтобы не разоружать народ.
Сам он почти всю ночь провел в отделе. Забот было выше крыши. И только сейчас посчитал, что может поехать домой, чтобы прикорнуть на пару тройку часов, да привести себя в порядок. А тут такое.
Все это пролетело в голове в доли секунды. А в следующее мгновение Боровский уже схватил радиостанцию, и вдавил тангенту.
— «Балтика», «сто одиннадцатому». «Балтика», «сто одиннадцатому», — начал вызывать Боровский.
— На связи «Балтика», — раздался испуганный и одновременно взволнованный голос Матвеича, древнего как мир, и отдел внутренних дел, оперативного дежурного.
— Что у вас происходит? — Услышав голос майора сквозь непрекращающуюся какофонию боя, запросил подполковник.
— Вооруженное нападение на отдел. Заняли оборону по плану «Крепость».
— Матвеич, конкретно, в здание проникли или нет?
— Периметр держим, товарищ полковник. Людей хватает. Нападающие вырубили электричество, но мы уже запустили генератор. Связи нет, ни городской, ни сотовой. Только радиостанции.
— Значит так, Матвеич, слушай сюда. Сейчас же объявляй в эфир «Сбор» на третьей точке. Потом перейди на запасную волну, вся отдыхающая смена на ней, и продублируй. Как понял?
— Понял вас, товарищ полковник.
— Действуй.
Боровский, подумал пару секунд, и поспешил переключить радиостанцию на другую волну. Ага. Пока Матвеич вещает о «Сборе» на основной волне, его помощник оседлал запасную. Вскоре народ начнет подтягиваться на третьей точке сбора, в районе опорного пункта милиции, расположенного в северной части города.
На вот такой случай, нападения непосредственно на отдел, предусматривалось семь запасных точек сбора. Шесть на опорных пунктах полиции и седьмая в отделе вневедомственной охраны. Впрочем, этот пункт сбора отпадал само собой, ввиду нападения.
Правда непонятно, где полицейские в этом случае должны были брать оружие. Оно ведь хранится в отделовской оружейке. Но планы ГУВД требовали именно такого решения. Как обычно, половинчатого, а от того, тупее не придумаешь.
Впрочем, положа руку на сердце никто и не думал, что всерьез придется прибегать к этим планам. И пусть тренировки проводились регулярно, никто и никогда не полагал, что кому-то взбредет в голову нападать на ОВД. Бред. Ну не Северный же Кавказ. И потом, там уже больше двадцати лет ничего подобного не случается. А тут…
Но какие бы там абсурдные планы не разрабатывали в ГУВД, у его ребят сегодня в руках все же будет оружие. Боровский мысленно погладил себя по голове, дрожащей рукой. Именно, что дрожащей, пусть и мысленно. Вон ручки как трусятся. Взял в руки автомат. АК-104. Укорот под автоматный патрон семь шестьдесят два. У него в отделе вообще оружие с калибром в пять сорок пять не водилось. Отщелкнул предохранитель. Патрон и так в патроннике, после дневных-то событий.
Расслабились итить твою. Бандиты подались в бега, при этом конкретно засветившись. А оказывается, всего-то усыпляли бдительность, мать их! И он хорош, взял и поверил. Блин, и похоже не только он.
Вновь рация в руках, и пальцы переводят тумблер на другую волну.
— «Кломна», ответьте «триста двадцать первому».
Угу. Это он на полицейской волне, старший начальник. На конторской всего лишь один из смежников. Здесь свое начальство на первых ролях.
— Слушаю тебя, «триста двадцать первый», — тут же откликнулся дежурный связист управления ФСБ и его голос так же звучал сквозь звуки перестрелки.
Значит не показалось. Второй очаг перестрелки был как раз у конторских. Как же они проспали-то, с-суки!? Операция просто поражает своими масштабами. Да тут должна быть не одна сотня боевиков. Или это уже регулярная армия? В их городке?
— «Коломна», что происходит?
— «Триста двадцать первый», здесь «сто одиннадцатый», — ага, начальник управления пожаловали.
— Что происходит? — Поинтересовался Боровский.
— Без паники, «триста двадцать первый», — раздался спокойный и рассудительный голос, начальника управления ФСБ по городу Феодосии.
Кто бы сомневался в его выдержке. Конторские вообще не имели возможности роста до такого уровня, не пройдя через горнило Ближнего Востока. Там вот уже почти три десятилетия бушует война. Так что Калинин имеет достаточную закалку, чтобы при первых же выстрелах не срываться на фальцет. И в том, что он был в управлении, ничего удивительного. Тут в мире такое творится, что им расслабляться ну никак нельзя. Н-да. Да только все одно проспали.
Но и уличать Боровского в панике… Взволнован? Да. Испуган? Ну чего греха таить, есть такое. Но паника, это точно не про него. И уж кто, кто, а пытавшийся взять его за причинное место, вместе с прежним начальником Калинин, должен бы это знать.
— Я и не паникую «сто одиннадцатый», — зло бросил полицейский. — Но я должен знать, что происходит в городе. Вы имеете информацию? Это часом не регулярные войска?
— Нет, война не началась. Это боевики, террористы. Более исчерпывающей информации пока нет. Но… В руки живым им не попадайся. Как понял «триста двадцать первый»
И тут Боровского отпустило. Не армия. А значит и не война. Это бандиты. Пусть, у них изрядная боевая подготовка, и скорее всего это именно так. Вот никаких сомнений, что прилетел привет россиянам с Ближнего Востока. А там уже успело вырасти не одно воюющее поколение. И как только они сумели все это обставить? Плевать. Все потом. Потому что это преступники. А ставить на место зарвавшуюся сволочь, это его работа. Как бы это банально не звучало.
— Это лучше им не попадаться мне в руки, — зло бросил он в рацию. — Феодосия мой город, майор. Запомни это.
— Я тебя понял «триста двадцать пятый», — все таким же спокойным и рассудительным тоном, и без капли иронии, ответил начальник управления.
Переключившись на милицейскую волну, Боровский со злостью выматерился, и включил передачу. Нужно было торопиться. Время поджимало. Сейчас парни начнут подтягиваться к точке сбора.
И снова нейтральная. Голову прострелила мысль о семье. Достал сотовый. Нет сети. Точно. Матвеич же говорил об отсутствии связи. Ну и как быть? Жена и сын, были дома, и он должен был о них позаботиться.
Служебная «Нива» сорвалась с места, и понеслась по улице. Но на перекрестке, вместо того, чтобы продолжить ехать прямо, он со злостью рванул руль вправо. Это его город! И он за него отвечает. Плевать, кто и что об этом скажет. Он чувствовал именно так. А семья…
Его дом, маленькая крепость со стальными дверьми и решетками. Там есть оружие. Пара карабинов, два дробовика, второй его пистолет, «Берета». Жена достаточно уверено владеет огнестрелом, пусть и стреляет далеко не мастерски. Сын, в свои семнадцать, на пострелушках всегда составляет отцу компанию. Случись что, они как-нибудь отобьются. Что же до него… Ну не мог он иначе.
Далеко уехать не получилось. В предрассветных сумерках, из-за угла вдруг вырулил старенький уазик, с открытым верхом, и вооруженными людьми. Юрий Петрович, даже не успел сообразить, что тут вообще происходит, как в полицейскую «Ниву» ударили сразу три автомата.
Стреляли бестолочи, иначе и не сказать. Ну к чему открывать огонь, из машины, скачущей на неровностях. К тому же, водитель еще и ударил по тормозам, посылая УАЗ в короткий занос, и разворачивая машину поперек дороги. Ни о какой точности, при таких раскладах не могло быть и речи. Хорошо как несколько пуль, из десятков, попали в «Ниву».
Все произошло настолько неожиданно, что Боровский резко ударил по тормозам. Как следствие не смог удержать взбрыкнувший автомобиль. Руль вывернуло, изрядно погасившая скорость «Нива» подскакивая на бордюрах как взбесившаяся лошадь, миновала широкий газон, тротуар, снова газон и ткнулась мордой в стену многоэтажного дома.
Все еще плохо соображая, Юрий Петрович вывалился в противоположную от бандитов сторону, и быстро перебирая ногами и руками, на четвереньках, подался за угол дома. В этот момент вновь раздались выстрелы. Пули с глухим металлическим звоном, дробно ударили в «Ниву». Послышался шорох осыпающегося стекла. Со свистом вырвался из пробитого радиатора тосол. Несколько пуль, щелкнули по углу дома.
Подполковник, со всхлипом вдохнул, и непроизвольно прижал к груди автомат. Автомат? Когда же он успел его схватить с пассажирского сидения? Боровский с недоумением посмотрел на оружие в своих руках. И вдруг взял себя в руки. Не тряпка. Нет, испугался конечно. Но не до мокрых штанов. И что там он говорил насчет города? А вот хрен вам!
Боровский выглянул из-за угла. УАЗ просматривается в просвете над капотом «Нивы». Все так же стоит на прежнем месте. Водитель, идиот, занял позицию за ним, облокотившись о капот, приготовившись вести огонь прикрываясь мордой автомобиля. Второй не менее умный, пристроился сзади. Оставшиеся двое, весьма «грамотно», короткими перебежками, с приседаниями, бегут к подбитому милицейскому транспорту. Ну чисто интернетовские ролики.
Вскинув автомат, Юрий Петрович дал короткую очередь, и поспешил укрыться за углом. Тут же заговорили автоматы бандитов. Пули вновь ударили по машине, углу дома и засвистели далеко в стороне. Н-да. Бандиты, никаких сомнений. Но сомнительно, чтобы из ближневосточников. Уж те бы точно, не действовали так глупо. Местные?
А что? В Крыму хватает убежденных в том, что полуострову уже давно пора получить независимость. Все громче звучат высказывания насчет возрождения Крымского ханства. Причем, вполне себе открыто. Иное дело, что всерьез эти бредни никто не воспринимает. Ну и проверяют, как же без этого.
Но видать, расслабилась контора. Где-то недоглядела и недоработала. Вон какую кутерьму проспали. За день столько народу постаскивали для разбирательства по самым что ни на есть надуманным причинам. А такое, проморгали.
Впрочем, это все Боровский додумывал уже набегу. Ну некогда ему сейчас, предаваться размышлениям. Высунулся из-за угла, дал длинную очередь, пройдясь и по ближним бандитам, и по засевшим за УАЗом. Понятное дело, что не попал. Зато испугал, и заставил вновь обстреливать угол дома. Сам же, меняя набегу магазин, побежал вокруг многоэтажки.
Бегом. Бегом. Надо как можно быстрее. Чтобы бандиты не сообразили, и не успели ничего предпринять. Конечно с боевым опытом у них полный швах. Но тут и не надо быть особым знатоком. Достаточно, иметь уверенность в себе, а там и сообразить недолго. Вон, Боровский же сообразил. Так что, и эти догадаются.
Впрочем, в случае с подполковником ситуация немного иная. Он никогда не принадлежал к трусливому десятку. Ни раз, и ни два, лично участвовал в задержании преступников, даже трижды побывал в перестрелках. Но главное, не это. Он всегда считал этот город своим. А еще придерживался простого и незамысловатого правила, никогда не пасовать перед урками. Ни при каких обстоятельствах. Это было ниже его достоинства.
Да он бы перестал себя уважать, если бы задрожал перед блатняком. А нападающих он воспринимал как самых обычных бандитов. Вот так. Что-то щелкнуло в голове, и вместо страха в душе заплескалась и закипела злость. Чтобы он, подполковник полиции, перед какой-то мразью…
Все же хорошо, что он и спортзал посещал, и бегал регулярно, и жирком не заплыл. Сейчас бы как есть сдох, пусть и пришлось пробежать меньше сотни метров. А так, вполне ничего. Даже одышки практически нет. И руки не трясутся.
Вскинув автомат, и взяв ремень в распор, вышел из-за угла дома. Прошел немного вперед. Еще чуть-чуть. А вот и УАЗ, с засевшими за ним двумя бандитами. Опуститься на колено. Взять на прицел того, что у капота, иначе он успеет забежать за машину. Нет она не убережет бандита от пули в семь и шестьдесят две сотых миллиметра. Не та преграда. Но из виду скроет. А это ни к чему.
Кроткая двойка. Бандита тут же свалило на левый бок, и он изогнулся в какой-то неестественной позе. Еще двойка. Второй бандит успел обернуться. Уже достаточно светло, чтобы с полутора десятков метров рассмотреть на его лице недоумевающее выражение. Все с тем же удивлением, он принял грудью обе пули, взбившие его горку.
Боровский выбежал из-за угла, и упав на колено, поймал в прицел одного из бандитов, уже подбежавшего к его «Ниве». Двойка. Еще одна. Нападавший, как-то картинно крутанулся вокруг своей оси, и сходу упал на асфальт. Даже здесь было слышно, как голова глухо стукнулась об асфальт.
Ответная очередь прозвучала как-то несуразно и заполошно. Возможно потому что она была длинной, ничуть не меньше чем на половину рожка. А может, потому что сознание все же отметило, что пули прошли далеко в стороне, и довольно высоко над головой. Вон даже по стене дома несколько раз щелкнуло, а подполковник был от нее метрах в шести, никак не меньше.
Но рефлексы все же сказали свое слово. Бояться бандитов оно может и ниже его достоинства, но посвист пуль, заставил его вжать голову в плечи. Всего на мгновение, но бандиту этого хватило, чтобы засесть за опорной балконной плитой, панельной многоэтажки, неподалеку от «Нивы». Едва найдя укрытие, нападавший вновь обрел уверенность.
Не успел Боровский ответить, как из-за укрытия высунулась рука с автоматом, и послала в полицейского короткую двойку. И достаточно точно, сволочь такая. Подполковник явственно услышал просвистевшую рядом пулю, вновь заставившую его вжать голову в плечи.
И ведь, он понимал, что это была всего ишь случайность. Ну не мог укрывающийся вести прицельный огонь, да еще и не видя в кого стреляет. Осознание этого буквально взбесило полицейского. От души выматерившись, он поднялся на ноги, и послав в укрытие бандита короткую двойку, сделал первый шаг.
Боровский шел размашистым шагом, впечатав приклад автомата в плечо, и буквально прикипев к прицелу. В душе клокотало бешенство. Нет, он злился не на укрывшегося за балконной плитой. Он был зол на самого себя. Он испугался бандита! Какую-то мразь подзаборную! Тварь, ничего из себя не представляющую! Он! Хозяин города, прятался и бегал от какой-то швали!
Наплевав на все, подполковник шел во весь рост, время от времени, посылая в укрытие короткие двойки, не позволяя преступнику высунуться. Тот уже перезарядился, вот только боялся высунуть из-за плиты нос. Та время от времени принимала в себя удары пуль. Некоторые стали залетать за плиту, не доставая вжавшегося в угол бандита, и уходящих рикошетом в противоположную от него сторону.
Наконец автомат полицейского выплюнул одиночным последнюю пулю, щелкнувшую о бетон. Как ни был испуган бандит, но он все же догадался, что у полицейского закончились патроны. Он сейчас вынужден перезаряжаться, и у бандита появился шанс.
Вот только пока он соображал, автомат глухо брякнулся на асфальт. Когда же укрывавшийся был готов рвануться вперед, отрывисто дважды рявкнул штатный «Ярыгин». Потом еще. Еще. И еще.
Боровский стрелял не прекращая, одновременно обходя укрытие преступника по дуге. И чем дальше он продвигался, тем меньший сектор перекрывала плита, а пули щелкали по бетону все ближе от спрятавшегося нападавшего. Хм. Правда, роли уже поменялись, но по сути это не имело значения.
Расстреляв обойму, подполковник без раздумий выронил пистолет, и выхватил свой личный «Бердыш». Все четко, и слаженно, как не единожды отрабатывал в тире. Он конечно не верил, что подобное может пригодиться на практике. Но со стороны, выглядело вполне эффектно. Они с сыном частенько снимали друг друга на видео.
Ну любил он оружие. И то, как он обвешался им при введении усиления, вызывало улыбки у окружающих. Автомат, пара пистолетов, запасные магазины. Разве только не в бронежилете и каске. Но ему было плевать. С одной стороны, ни с чем несравнимое чувство вооруженного человека. С другой, расстрелянный днем патруль. И вот теперь, как оказалось, все в кассу.
Очередная двойка. Одна из пуль дала рикошет в непосредственной близости, и бандит буквально сжался в комок. Боровский так его и пристрелил, вогнав две пули ему между лопаток. Дистанция меньше полутора десятков метров. Для него все одно, что стрелять в упор.
— Это мой город! — Зло выплюнул подполковник.
— Петрович, ты что ли?
Боровский резко вскинул руки сжимающие пистолет, в поиске окликнувшего его. Что и говорить, он сейчас на взводе. И это еще слабо сказано. Он и сам не понял, как умудрился не нажать на спуск. Надо же, еще и голос узнал.
— Рязанцев, ты? — Спросил полицейский.
— Я. Кто же еще, — отозвался с балкона второго этажа завсегдатай отделовского КПЗ.
А, ну да. Он же в этом доме живет. Надо же, трезвый. Признаться, когда вчера днем повстречал его рядом с расстрелянным патрулем, думал тот сорвется с нарезки. Но ничего. Как стеклышко. Запойные они такие. Год могут не притрагиваться к алкоголю, но стоит споткнуться о пробку, как тут же уходят в глубокое пике. Так что, если бы Рязанцев усугубил, то уже не мог бы сказать и «му».
— Петрович, а что это в городе творится? — Послышалось со второго этажа.
— Хреново в городе, Виталик. Все за то, что террористы здесь бойню устроили. Не спрашивай ни о чем. Сам не знаю, — потирая разболевшееся колено, ответил подполковник.
Вот же гадство! Нет. Наколенники, это пожалуй было бы перебором даже для него. Но вот не помешали бы. Пока в горячке, так ничего не почувствовал, а теперь придется хромать.
Вместо очередного вопроса, и вообще каких-либо слов, Рязанцев быстро перелез через открытое окно балкона. Словно обезьяна спустился на уровень балкона первого этажа. Встал на трубу бельевой веревки, и спрыгнул на зеленый газон. Потом подошел к убитому и деловито обыскав его, нагрузился запасными магазинами, взял автомат, проверил рожок, и направился к другому бандиту, валявшемуся у «Нивы».
— Я дурею с тебя, Петрович. Ну чисто камикадзе. Стреляешь ты на загляденье, но кто же так воюет, йедрит ангидрид, — недовольно качая головой, выдал бывший морпех.
— Ты что делаешь, Виалик? — Удивился Боровский, перезаряжая пистолет.
— Не видишь?
Обыскивая второй труп, вопросом на вопрос ответил Рязанцев. Но потом все же добавил.
— Вооружаюсь. Тут такая кутерьма, как бы хозяйства не лишили.
Презрительно встряхнул перед глазами заляпанную кровью разгрузку. Потом вздохнул, и напялил поверх старого, но чистого камуфляжа. Рассовал взятые с первого магазины, и подобрал второй автомат. Нечего разбрасываться оружием.
— А как же насчет того, что ты не офицер, а алкоголик? — Не удержался от вопроса Боровский.
— А так. Алкоголиков нынче в России хватает, а вот с офицерами походу напряженка. Так и быть, подсоблю малость, а там можно будет и обмыть это дело. Потом. Когда с этими посчитаемся. Вот поверь моему слову, жарким ветерком с Ближнего Востока подуло. И будь я проклят, если из-за их спин не торчат всем хорошо известные ушки.
— Амеры? — Поинтересовался, Боровский.
— Пин-ндосы, раскаленную кочергу им в задницу, — с нескрываемой ненавистью, едва не змеей прошипел Рязанцев. — Ладно, Петрович, уходить надо.
— Моей «Ниве» кирдык, — Найдя в машине свою рацию и прикрепляя ее на поясе, ответил Боровский.
— Ну так возьмем УАЗа, — пожал плечами бывший морпех.
Н-да. Не судьба. Похоже еще в самом начале, пока садил не особо целясь, подполковник умудрился попасть в блок цилиндров. Под машиной уже успела натечь лужа масла. Так что, максимум чем они разжились это еще двумя автоматами, запасными рожками и парой цинков патронов. Ну и гранат, взяли, всего с десяток.
Мелькнула крамольная мысль бросить все это прямо здесь. Благо в городе вообще не пойми что творится. Но как мелькнула, так и пропала. Сработал полицейский инстинкт, который противился вот такому разбрасыванию огнестрельного оружия, способного попасть в нехорошие руки. Сегодня бросишь, а завтра самому же придется отлавливать какого отморозка, или кланяться пулям.
Так что, нагрузились они изрядно. Ну а потом, под далеко не ласковый речитатив Рязанцева, направились к месту сбора. Благо напрямки было не так чтобы и далеко. Правда, печень и дыхалка бывшего морпеха, очень скоро заявили о том, что не готовы, к подобному измывательству. Но Виталий только упрямо сжал челюсти, и скрепя зубами, продолжал бег.
Пока бежали, Боровский извлек из кармана сотовый телефон. В очередной раз убедился в отсутствии сети. Чертыхнулся в голос. Мысленно прошелся по себе любимому, ибо бежит он сейчас вовсе не в сторону дома. Мелькнула было крамольная мысль, плюнуть на все, и позаботиться о семье. Но только и того, что мелькнула.
— Слышишь, Виталик? — Боровский даже остановился.
— Охрана сдулась, — подтвердил его предположения тяжело дышащий Рязанцев, уловив изменения в какофонии боя.
Юрий Петрович вызвал отдел. Запросил обстановку. Там все было без изменений. Отдел вневедомственной охраны отозвался злым голосом, пообещавшим добраться до мусора, и порвать его как тузик грелку. Славянин, без вопросов. Хреново. И это еще слабо сказано.
— Бегом, Виталик. Давай, давай.
Наподдали еще, и вскоре уже вбежали во двор многоэтажки, все подъезды к которой были забиты частными и полицейскими автомобилями. Внутри же, кучковалось около сотни вооруженных и растерянных полицейских. Хватало среди них и испуганных. Но это не страх. Просто они понятия не имели, что им следует предпринять. Этой вооруженной толпе нужен был лидер.
— Товарищ подполковник, наконец-то! — Из дверей опорного пункта буквально выбежал пухленький подполковник с АК-104 на плече.
Сложно себе даже представить, насколько начальник штаба обрадовался появлению Боровского. Медников прекрасно разбирался в канцелярии, мог в самые сжатые сроки разработать планы любых мероприятий, какие бы не взбрели руководству ГУВД. Тем самым прикрывая задницы, как свою, так и начальника отдела. В принципе, был не трус. Вот только душка, для принятия серьезных решений у него никогда не было.
— Все нормально, Павел Валентинович. Рязанцев, со мной.
Они ввалились в помещение опорного пункта, и тут же прошли в кабинет старшего участкового. Скромненький такой, но все одно, это было самое большое помещение из имеющихся.
Все не без удивления посматривали на нагруженного оружием общеизвестного завсегдатая КПЗ. Вдруг выступившего в роли личного оруженосца начальника отдела. Впрочем, о слабости Боровского, питаемой к Рязанцеву все и давно знали. Но одно дело, потакать пропойце и общаться с ним, и совсем другое, тащить с собой на оперативное совещание.
— Петрович, ты бы приказал выставить парные посты с торцов дома. Не то, накроют нас тут как баранов, — сразу же подал голос Рязанцев, едва оказавшись в кабинете.
— Долгих, распорядись, — стрельнув взглядом в покрасневшего командира роты, приказал Боровский. — Итак, ситуация такова. Отдел вневедомственной охраны захвачен. Городской отдел пока держится. Какие будут предложения?
— Согласно плана…
— В задницу ваши планы, — зло рубанул Рязанцев.
Присутствующие было вскинулись, но Боровский тут же всех упокоил вскинув руки. Он прекрасно сознавал, что в сложившейся ситуации, мнение Виталия куда важнее. Хотя бы потому что, он в свое время понюхал пороху, и имеет представление о крупномасштабном бое.
— По делу говори, — обратился к Рязанцеву Боровский.
— Подготовка у вас так себе, на уровне срочной службы. Да и то позабыть успели. Хотя бы маломальский боевой опыт, имеют единицы. Так что, о том, чтобы начать зачищать город, а это уличные бои, не может быть и речи. К тому же, в первом же столкновении ваши ребятки, да и вы то же, высадите почти вес ваш носимый боекомплект. Вспомни, сколько расстрелял ты, Петрович.
— Короче, — одернул его Боровский.
— Единственное что вы еще можете, это попробовать деблокировать ОВД. Не получится, тогда выйдет прорваться к нему и удерживать отдел. Там есть боеприпасы, и обороняться всегда проще, чем атаковать. С тяжелым вооружением у этих ребят проблемы, так что, замучаются вас выковыривать. Это заставит боевиков, собрать вокруг вас серьезные силы, а не разбредаться по городу. И еще. Нужно будет кому-то остаться здесь, чтобы встречать подходящих. Не все ведь еще собрались. Ну и здесь же садиться в оборону. Уверен, что уже сегодня в город подтянутся армейские части. Ничего умнее вам не придумать. Любой другой вариант, и вас попросту перебьют.
— Товарищ подполковник…
— Все, совещание закончено, — оборвал начальника штаба Боровский. — Стройте личный состав.
— Петрович, только учти, вам бы пешочком выдвигаться, — добавил Рязанцев, когда все покинули кабинет.
— Это ясно. Игнатьева ко мне! — Выкрикнул он в открытую дверь.
Вскоре, в кабинет ввалился его хозяин, старший участковый, майор Игнатьев.
— Вот что, Паша. Народ еще будет подтягиваться, и будет совсем кисло, если они тут обнаружат пустоту. Нужно тут всех принять, организовать и посадить в глухую оборону. Твои участковые все здесь?
— Так точно.
— Значит, вас получается пятеро. Да все при автоматах. Мы тут притащили парочку лишних стволов, да два цинка с патронами. Уж извини, но это все что есть. Вот еще, пять гранат, что я взял с убитых. Понимаю, мало, и вас, и боеприпасов. Но… — Боровский пожал плечами. — Вот, оставляю вам Рязанцева. Будет твоим помощником, а по факту… Паша, очень прошу, по всем вопросам советуйся с ним, и делай как он скажет. Опыта у него на весь наш отдел хватит. Ты как, Виталий?
— Так даже лучше, — с добродушной улыбкой ответил бывший морпех, — печени моей вся эта беготня не больно-то и по нраву пришлась.
— Вот и договорились.
Боровский вышел во двор, где уже замерли в строю полицейские. И судя по тому, что командиры подразделений смогли собрать прибывших подчиненных под своей командой, с настроем у стражей закона не так уж и плохо.
Ч-черт! Девчата! Как же он не подумал о том, чтобы Матвеич оговорил, что им сюда лезть не следует. Но теперь уже поздно. Сейчас он предпочтет увести их с собой, чем отправлять домой по опасным городским улицам. Оставить здесь?
Признаться, он не сомневался в том, что тут все будет кончено. Вот стоит только террористам прознать о засевших полицейских, как их начнут обкладывать. Это сейчас об этом месте пока не знают. А может и знают, просто понятия не имеют, что начальник отдела сморозил такую глупость, как распустил людей по домам, с оружием на руках.
— Товарищи, — повысив голос, заговорил Боровский, едва приняв доклад начальника штаба. — Отдел вневедомственной охраны, захвачен террористами. Городской отдел еще держится. У нас нет боевого опыта, недостаточно боеприпасов и нет сил, для того, чтобы навести порядок на улицах нашего города. Но это наш город! Единственное, что мы еще можем, это прорваться к нашему отделу, усилить собой его оборону. И стоять! Стоять насмерть, оттягивая на себя как можно большие силы боевиков! Здесь остаются пять участковых, и доброволец Рязанцев. Остальные выдвигаются к отделу. Идем кратчайшим путем. Маршрут всем хорошо известен. Передовым дозором движется первый взвод ППС. Сколько их, Долгих?
— В наличии двенадцать человек, — откликнулся командир роты.
— Кто старший?
— Капитан Комаров.
— А? Что? — Вдруг послышался заполошный бабий вскрик Комарова. — Вы что, с ума сошли!? Куда идти!? Туда!? Да нам надо… Мы должны следить за общественным порядком и соблюдением законности. Воров ловить, и пресекать правонарушения. А это… Это… Пусть военные разбираются с этим дерьмом!
Капитан вывалился из строя, и стоял перед сослуживцами потрясая автоматом, зажатым в правой руке. Впрочем, вряд ли он сейчас отдавал себе отчет в том, что в его руках оружие. Он вообще, мало соображал.
Признаться, у Боровского не было ни капли сомнений в том, что вчера Комаров банально струсил. Разбирательство конечно еще не закончено. Но… По сути… Не испугался ли сам Боровский менее получаса назад, оказавшись под огнем? Но ведь сумел взять себя в руки, и ответить от всей широкой души. У Комарова же, положа руку на сердце, банально не было времени прийти в себя. Все произошло слишком стремительно.
Как там говорил Васков из повести «А зори здесь тихие» — в первом бою, это не трусость, а растерянность, трусость она во втором бою видна. Вроде, как-то так. Вот только если вчера, это была растерянность, то сейчас… Еще немного, и может начаться самая натуральная паника. И первыми ее подхватит готовый сорваться в истерике женский контингент.
Выстрел прозвучал совершенно внезапно, стеганув плетью по нервам. Комаров лихо мотнул головой, и выметнув мозги, с глухим стуком упал на асфальт.
— Мы давали присягу защищать этот город! — Громко заговорил Боровский, сжимающий в руке свой «Бердыш». — И каждый из вас выполнит свой долг до конца. До самого, мать его, что ни на есть. Как бы это ни было мучительно и страшно. Но можно соскочить и по легкому. Желающие есть? — Ткнув пистолетом в сторону бездыханного тела, поинтересовался подполковник. — Нет? Тогда продолжим. Ракитин.
— Я! — Тут же отозвался капитан из штаба.
— Командир головного дозора. Забирай первый взвод и вперед.
— Есть!
— Оружие зарядить.
Вторя его словам, послышались звуки передергиваемых затворов. Причем, приводили к бою далеко не только автоматы. Практически все, не забыли и о штатных «Ярыгиных», оружии более привычном и знакомом.
Первый взвод, в сильно урезанном составе, просеменил мимо строя, в сторону выхода со двора, между двумя многоэтажками. Боровскому бросился в глаза один из полицейских. Лицо бледное. Губы сжаты в тонкую линию. Весь вид выражает страх и мрачную решимость. Паренек пробежал мимо подполковника, и истово обмахнулся крестом.
Многие в строю так же начали креститься. Два татарина, беззвучно вознесли короткую молитву, окончив ее ритуальным омовением. И та же мрачная решимость во всем облике.
Маленькая девчушка из секретариата, в погонах старшего лейтенанта, испуганно шмыгнула носом, и непроизвольно прижалась к рослому, и уже успевшему заплыть жирком дпэснику. Тот приобнял ее за плечи, потряс подбадривая, и задорно подмигнул. Получилось не очень. Но ей хватило. На губах заиграла смущенная и робкая улыбка, полная надежды. Никаких сомнений, теперь она будет держаться за ним, как привязанная.
— Все, выдвигаемся! — Проводив взглядом удалившийся передовой дозор, и еще раз осмотрев свое воинство, приказал Боровский.
Находиться на верхних этажах, сейчас было несколько небезопасно. Поэтому начальник управления ФСБ по городу Феодосии, расположился в подвале, заняв допросную комнату. И мысли его сейчас были далеки от благостных.
С него еще снимут шкуру, за произошедшее. И то, что выполняя приказ начальства, он был вынужден тратить силы и время на отвлекающий маневр противника, ни о чем не говорило. Они умудрились проспать как накапливание вооружения, так и сосредоточение боевиков.
Непонятно пока в чем их задача, и чего они собственно добиваются. Но похоже, что их планы простираются далеко. Правда… Ну хорошо, допустим им удалось захватить контроль над городом. Дальше-то что? Российское правительство не станет церемониться и вступать в переговоры с террористами.
Калинин точно знал, что уже готовится войсковая операция, и к Феодосии движутся войска национальной гвардии. Военными бортами из Москвы выдвигаются подразделения спецназа. Кроме того, сюда же направляется отряд боевых кораблей, в составе которого находится большой десантный корабль, с морскими пехотинцами на борту. Уже к исходу этого дня, террористов возьмут в кольцо, зажмут и уничтожат. В свете общей напряженности, церемониться с ними не будут. Неужели они этого не понимают?
Стоп! А если они попросту не допускают мысли о расправе. Из-за чего все стоят на ушах? Из-за высокой вероятности начала боевых действий. Значит, по сути, задача террористов подготовить плацдарм для будущего десанта. Если так, то все становится по своим местам. Только ЦРУ, с его ресурсами и возможностями под силу провернуть подобное.
Но конфликт так и не перешел в горячую стадию. И тогда вся эта шумиха ничего не стоит, кроме плевка в сторону России. Пустышка. Образно говоря, конечно. Потому что кровь сейчас льется реальная. И это ни в коей мере не оправдывает его, майора Калинина. И плевать, что на полуострове его управление не единственное, и есть другие эшелоны. Беда пришла именно сюда, а потому и ответ держать ему. Если только…
— Витя, ты как знаешь, но я с парнями не собираюсь сидеть в этой мышеловке, — ввалившись в допросную решительно рубанул майор, обвешанный снарягой, под завязку.
Они уже давно служили вместе. Как вместе получили и звание майоров. Вот только за прошедшие шесть лет Калинин успел подняться из оперативников, до начальника управления. Жаров же, все так же оставался командиром спецгруппы немедленного реагирования. Разве только, успел побывать в еще одной командировке на Ближнем Востоке, где российские военные вроде как не принимали участие в наземных боях.
Угу. Как же. Ну какое силовое ведомство откажется от возможности обкатки в реальных боевых условиях как новых наработок, так и личного состава в целом. Так что, воевали русские витязи под раскаленным южным солнышком, скрипя песочком на зубах. И погибали, платя за науку своими жизнями.
— Чего буянишь, Гена? — Окидывая его задумчивым взглядом, поинтересовался Калинин.
— Да того. Сидеть за стенами, и отстреливаться от этих сук, могут обычные оперативники и канцелярские крысы. А мы волкодавы. Нам воля нужна. И там, — майор мотнул головой в сторону улицы, — от нас толку будет куда больше.
Н-да. Калинин даже позавидовал Жарову. Бойцовский пес. У него все четко и понятно. Укажите ему на врага, и спустите с поводка. А уж как его порвать, он и сам сообразит. И никто ему не предъявит то, что он проспал накопление террористов и завоз вооружения.
Но… Может не все так уж и безнадежно. Чем черт не шутит. И его предположения основанные на только что полученных сведениях, вовсе не пустышка…
— Разрешите, товарищ майор? — В допросную заглянул связист.
— Что у тебя? — Поинтересовался Калинин.
— Только что вышел на связь начальник ОВД. Он собрал всех кого успел, прорвался в отдел и расширил контролируемый участок, заняв соседнее здание.
— Боровский? — Удивился Жаров.
— Да, — подтвердил связист. — И еще, он сообщил о том, что вооружил часть задержанных и поставил их в строй.
— И что, воюют? — Взметнув бровь, поинтересовался Калинин.
— Судя по всему, да, — пожал плечами связист.
— Кто бы мог подумать, — хмыкнул Жаров, провожая взглядом ушедшего связиста. — Ну если он такое вытворяет, то уж нам-то, сам бог велел.
— Ты о вооружении задержанных? — Ухмыльнулся начальник управления.
— О малой части, задержанных. Не все же из них суки. Ну и об активных действиях, конечно же.
— Насчет задержанных, пока погодим. А вот что касается активных действий. Гена, ты это сейчас серьезно? Вы можете начать действовать снаружи?
— Ну да. Выйдем канализационным коллектором, и… А что это тебя так заинтересовало? Я думал тут с тобой бодаться придется, а ты смотришь на меня, как мальчик на новогодний подарок.
Все изначально пошло не так. Еще днем, когда начал воплощаться в жизнь, план по отвлечению внимания спецслужб и правоохранительных органов. Группа наведения оказалась засвеченной, и была вынуждена покинуть город. Впрочем, ничего особенного не случилось.
Конечно не вышло подсветить здания силовиков, чтобы одним ракетным ударом лишить их управления. Но это не имеет решительного значения. План предусматривал блокирование полицейских и ФСБ, на определенное время, после чего в дело должен был вступить «большой брат».
Не насторожились особо и русские. Группа сумела довольно правдоподобно засветиться далеко в стороне от Феодосии. Так что, ажиотаж в городе сошел на нет, и полиция вернулась к обычному ритму службы. В смысле, усиленному конечно. Но русские в принципе любили вводить усиления по поводу и без такового. Поэтому воспринимать это в серьез не стоило.
Конечно, сказать, что все идет как по накату, нельзя. Но с другой стороны, глупо рассчитывать на то, что все пройдет без шероховатостей. Настораживало другое. Еще до начала операции, Бекер лишился надежной связи.
Его спутниковый телефон, вдруг превратился в кусок пластика, напичканный бесполезной электроникой. Этого не могло быть в принципе. Но телефон не фиксировал ни одного спутника, хотя в настоящий момент территория России должна была перекрываться ими многократно. Еще несколько часов назад, все было в порядке, и вдруг…
Впрочем, связаться посредством обычного сотового вышло без проблем. Другое дело, что подобная связь предусматривала особое общение условными фразами и легкими намеками. Ну не дураки же в самом-то деле русские, чтобы не отслеживать телефонные переговоры. Впрочем, обмануть систему мониторинга не так чтобы и сложно. Главное избегать определенного набора слов, которые могут служить маяками.
Из завуалированного сообщения, он понял, что все остается в силе и ему следует действовать по плану. Разве только прошел намек на то, что ему лично все же следует быть крайне осторожным. Обычное в общем-то дело. Подобные предостережения даются любому полевому агенту. О координаторе и говорить нечего.
Вот так. От начальника регионального управления, до координатора. Понижение сразу на несколько ступеней. Спасибо его заклятому сослуживцу Уилсону, вдруг ставшему директором ЦРУ. Мстительный сукин сын! Не забыл об их трениях. Опять же, новая метла, новая команда на ключевых постах.
Ладно. Бекер не мальчик из Лэнгли, и позаботился путях отхода. Как и о личной охране, из четырех крепких ребят, выходцев из западной Украины. Эти парни в совершенстве владели русским, что не удивительно, и имели на руках надежные документы. А кроме того, обладали внушительным боевым опытом. Ну и личная заинтересованность, куда же без этого.
Насколько был информирован Бекер, план предусматривал нанесение глобального неядерного удара. И так как подобное скрыть было невозможно в принципе, был организован отвлекающий маневр. После ракетного удара, который предусматривал так же и уничтожение русского Черноморского флота, должна была состояться десантная операция.
Целью данной операции по большей части являлась военно-морская база в Севастополе. И конечно, полная оккупация Крымского полуострова. Никто и не собирался впоследствии возвращать его России, при подписании мирного договора. А для десанта такого масштаба нужен был порт. Плюс необходимость прерывания сообщения полуострова с материком. И Феодосия для этого подходила лучше всего.
Контроль же над городом должны были взять отряды боевиков. Среди них хватало как выходцев с Ближнего Востока, так и местных татар, украинцев, прибалтийцев, поляк. Та еще сборная солянка. Но всех их объединяло одно. Война в известном жарком регионе.
В какой-то момент, экстремисты и националисты ненавидящие Россию, желая вредить ей перебрались туда. Во-первых, в самой России было не развернуться. И остаться безнаказанным в горячем регионе было куда больше шансов, чем в тихой России. Силовики там действовали быстро и жестко. Во-вторых, в жарких странах была солидная оплата. Что было немаловажным фактором.
Сложнее всего было организовать тайные поставки на полуостров вооружения и устроить под него надежные схроны. С сосредоточением людей, не возникло никаких проблем. Курортные места, так что появление новых лиц не вызывало никакого удивления. До известного часа, когда удивляться уже было поздно.
— Мистер Бекер, может вы мне объясните, что происходит? — Обратился к нему на русском, мужчина с характерным восточным акцентом.
Этот мужчина, с ровным темным загаром, командовал самым большим отрядом боевиков, в который вошли представители азиатских террористических организаций. Все те, кто захотел посчитаться с русскими, на их же земле. Ну как не поддержать такие порывы. И состоял он пусть из мусульман, но далеко не из одних арабов. Чуть не половина были европейцы, принявшие ислам.
— Вы о чем? — Вздернул бровь Бекер, — О том, что полицейские сумели закрепиться в двух зданиях и полностью контролируют подходы? Так этот вопрос нужно адресовать к вам, и вашим воинам аллаха.
— Эти собаки оказались хорошо вооруженными. И это ваш просчет, мистер Бекер.
Что и говорить. Преподнес сюрприз начальник местного отдела внутренних дел. Вообще-то предполагалось, что силовики в большинстве своем будут находиться на служебных местах. Ну нужно же разобраться с огромным объемом задержанных. Как следствие они должны были попасть под ракетный удар. Остальных же предстояло добрать боевикам.
Удара не последовало. И это был куда более серьезный звоночек. Впрочем, не сказать, что ситуация оказалась катастрофической. Более сложной, только и всего. Во всяком случае, так казалось поначалу.
Отряды боевиков довольно быстро овладели ключевыми точками города, полностью блокировав его. Телефон, телеграф, телевидение, радио, вокзал, подъездные пути. И самое главное, порт. Все это было занято в одночасье и без особых проблем.
Далее настал черед силовиков. Несмотря на усиленный вариант несения службы, один из трех потенциальных очагов сопротивления, отдел вневедомственной охраны, очень быстро оказался нейтрализованным.
Но дальше нападающие начали буксовать. Не помогало и явное численное, и качественное преимущество. Мало того, один из очагов сопротивления вдруг трансформировался, вобрав в себя пополнение, и прирос еще одним зданием. Что упрочило положение обороняющихся, и потребовало сосредоточения еще больших сил нападавших.
Кроме этого, очагов сопротивления вновь стало три. На одном из опорных пунктов полиции засело порядка двух десятков яростно обороняющихся полицейских. Мало того, судя по докладам, к ним присоединяются гражданские, владельцы оружия, ведя огонь прямо из окон своих квартир.
Здесь, у управления ФСБ, так же было несладко. Этот объект атаковали польские, прибалтийские и украинские националисты. Этими парнями управлять было легче. А контора занимающая это здание представляла для ЦРУ определенный интерес. Вот только, и тут ситуация была патовой, и принимала затяжной характер.
— И ради этого вы приехали сюда, оставив свой пост? — Покачав головой, осуждающе произнес координатор, выступающий связующим звеном между боевиками и НАТО.
Н-да. Вернее, он должен был это делать. Но-о… Дьявол! Все пошло не так. Неужели заявление русского президента могло возыметь такое серьезное влияние на коалицию? Сомнительно. Без какого-то весомого аргумента, русским ни за что не удалось бы остановить уже раскрутившийся маховик событий.
Тут должно было свершиться нечто такое… Бекер даже не представлял, что именно. Впрочем. Он довольно неплохо знал русских. Как и то, что они способны преподносить сюрпризы. Весьма неожиданные, нужно сказать. Взять хоть тот же захват Крыма, двадцать лет назад, поразивший всех как гром с ясного неба.
— Я приехал, потому что посчитал это нужным. А еще, чтобы лично взглянуть вам в глаза, и получить ответ. Где высадка войск НАТО? — Решительно произнес араб.
— Это война. А она как известно, богата на сюрпризы и неожиданности. Есть кое-какие накладки, поэтому все будет несколько сложнее, чем ожидалось изначально. Но все под контролем. Итак, может все же вернетесь обратно, и что-нибудь сделаете с этими проклятыми полицейскими.
Бекер посмотрел на полевого командира так, словно хотел сказать: Парень ты примчался сюда только для того, чтобы убедиться, что я тут, а не сбежал как крыса. Я тут. Теперь пусть каждый займется своим делом.
Кстати, он был далеко не единственным. Этот офис стал чуть ли не местом паломничества всех полевых командиров. Все они прибывали сюда, чтобы взглянуть на координатора и убедиться в его личном присутствии. Все же, радиостанция, это несколько ненадежно. Мало ли, откуда с тобой разговаривает собеседник. А так, посмотрел, убедился, что все идет если и не по плану, то не так плохо.
Араб чертыхнулся, помянув шайтана и вроде как проклятых американцев. После чего, вышел из занимаемого Бекером кабинета, в каком-то небольшом офисном здании. А вскоре на улице рявкнул двигатель автомобиля, и тот умчался в сторону ОВД.
Н-да. А ведь все очень плохо. Ну не похоже на то, чтобы это была обычная накладка. Звоночек у него в голове звучал уже давно. Но… Приказ, пусть и завуалированный, из-за открытого канала связи, был однозначным. Ему приказали начать действовать. И что теперь? Почему ничего не происходит?
Уже семь утра. И тишина. Никакой бомбардировки. Никаких десантных кораблей. Вообще ничего. Кроме тупой и бессмысленной атаки террористов. Словно кто-то в отчаянии решил подгадить напоследок.
Дьявол! Как же он сразу-то не понял! Ну конечно! Он понятия не имеет, что там случилось. Но теперь был уверен, произошло нечто такое, что заставило изменить изначальные планы.
Вот только этот идиот, что занял кресло директора ЦРУ как-то не подумал о том, что некий Майкл Бекер может быть захвачен. Плевать на их взаимную личную неприязнь, и даже вражду. Заняв пост директора Уилсон не может не думать о возможном ущербе для ЦРУ. Да Бекера понизили и отправили координировать действия боевиков в Крыму. Но информация находящаяся в его голове будет актуальна еще пару тройку десятков лет. Попав в руки русских она нанесет такой урон, и сделает такую прореху в позициях ЦРУ, что трудно представить себе весь масштаб катастрофы. И как только такой дегенерат мог оказаться в директорском кресле!?
— Антон! — Выкрикнул Майкл, начиная спешно собирать свои вещи.
— Да, мистер Бекер, — тут же появился в дверях старший его охраны.
— Тихо и без лишней суеты, сворачиваемся, и действуем по экстренному плану эвакуации.
— Это-о..? — Неуверенно уточнил здоровяк.
— Да, дьявол задери. Уносим ноги. И быстро.
— Понял.
А вот дальше, предпринять они уже ничего не успели. Взрыв гранаты. Следом еще. Короткая, но яростная перестрелка. Антон еще вскинул автомат, и успел пустить короткую очередь. Но практически сразу дернулся несколько раз от множественных попаданий, и пуская кровавые пузыри, упал на пол.
Бекер и не подумал хвататься за оружие. Нет, если бы был хотя бы какой-то шанс, то он непременно им воспользовался. Но коль скоро нападавшие так стремительно расправились с его охраной, то ему нечего было и мечтать сколь-нибудь действенно им противостоять. Поэтому он принял на его взгляд, единственно верное решение. Поднял руки, встречая неизвестных, ввалившихся в помещение.
— Вот это правильно, — осматривая и держа на прицеле автомата мужчину в цивильной одежде, произнес Жаров. — Пистолетик, двумя пальчиками за рукоять, и на пол.
Бекер повиновался приказу, и не делая резких движений, извлек из поясной кобуры свой «Вальтер». Не сказать, что он возлагал на это оружие какие-то особые надежды. Оружие разведчика, его голова. А пистолет… Оставаться совсем безоружным, когда вокруг творится такое, все же как-то неправильно.
— Ты кто такой? — Перекладывая автомат на сгиб руки, поинтересовался Жаров. — Да ты не молчи, дурашка. Убеди меня в том, что я должен оставить тебя в живых. А то ведь, мне пленных за собой таскать как-то не с руки.
— Я Майкл Бекер, координатор ЦРУ.
Решив не запираться, с характерным акцентом ответил пленник. Вот только его слова отчего-то вызвали на лице русского кислую мину. Похоже он ожидал чего-то большего, и акции Бекера начали быстро падать. По всему видать, эти ребята пошли на вылазку, и таскать за собой пленника им действительно не с руки. Поэтому Майкл поспешил повысить свою ценность.
— Еще четыре месяца назад я занимал должность главы варшавского регионального отдела ЦРУ.
— О как! — Сказать, что Жаров удивился, это не сказать ничего.
Он конечно слегка разочаровался осознав тот факт, что в их руки попался координатор, а не рыбка покрупнее. Но с другой стороны, сходили они все же удачно. И тут такой оборот! Ребятки в ЦРУ вообще с головой не дружат? Так, для ясности, проведение этой операции является компетенцией, скажем так, майора, американцы же прислали генерала. И как уровень? Впечатляет?
— «Сто одиннадцатый», «двести одиннадцатому», — переключившись на нужную волну, вызвал Геннадий.
— На связи, «сто одиннадцатый», — сразу же отозвался Калинин.
— Витя, ты даже не представляешь насколько оказался прав. Посылочку упаковали. Сейчас организуем доставку.
— Принял. Тащите его сюда, — даже не пытаясь скрыть радостного возбуждения, ответил начальник управления.
— Сделаем, — уверено заявил Жаров.
Находясь в окружении, сотрудники управления и не думали сидеть сложа руки. Даже в этой ситуации они собирали сведения с помощью дронов. И в ходе вот этой воздушной разведки было засечено одно небольшое и неприметное офисное здание, к которому то и дело подъезжали различные автомобили. Люди вбегали в во внутрь, и очень скоро выбегали наружу, после чего уезжали.
Оператор сумел опустить дрона, и снять аудио информацию. Как оказалось, в здании находился координатор террористов. Вот только как до него добраться? А Калинину очень уж хотелось его заполучить. Ведь это может быть его индульгенция. Когда плюсы перевешивают минусы… Ну тут понятно.
Он как раз и размышлял над тем, как бы извернуться и дотянуться-таки до этого паука, когда к нему вломился возмущенный Жаров. Майор даже не поверил в свою удачу, слушая заявление того, о возможности действий снаружи. Ну и не мог не воспользоваться этим. Впрочем, Жаров и сам воспринял подобную возможность с воодушевлением.
Стрельба в городе, начавшаяся незадолго до рассвета, не прекращалась уже несколько часов. Солнце поднялось достаточно высоко, а бой и не думал затихать. В смысле, затишья конечно случались, но они неизменно сменялись очередным взрывом разноголосой какофонии.
Страшно было неимоверно. Алла и Лена, все время вслушивались в творящееся на улице, не в силах понять, что вообще происходит. Телефоны были бесполезны. Телевидение не работало. Не понятно как такое могло случиться, и куда подевались все спутники, но факт оставался фактом. Можно было еще поймать радио. Но там ничего не было. Вообще ничего.
Хотя нет. Кое-что было. Звучали обычные передачи и новостные блоки, и нигде не говорилось о начале военных действий. Наоборот, прошла новость о личном телефонном разговоре между президентами России и США. Проводилась аналогия о беседе Хрущева и Кеннеди, предотвратившей третью мировую в шестидесятые годы прошлого века. А значит и сейчас война пока не случилась. Но о происходящем в Феодосии ничего.
Алла в очередной раз включила радио в надежде выудить хоть какие-то сведения. Неизвестность, на фоне творящегося вокруг, убивала. Ага. Наконец-то. Не сказать, что новости ее обрадовали. Но тем не менее, хоть какая-то определенность.
Диктор новостного канала вещала о террористической атаке на курортный город Феодосию. На другом канале разрывались оппозиционеры, верещащие о том, что это ответ с Ближнего Востока, за вмешательства не в свое дело.
— Все же не война, — со всхлипом выдохнула Алла.
— Это конечно хорошо, но только нам от этого как бы не легче, — более твердым тоном произнесла более щуплая Лена.
Они расположились на кухне, снятого домика, располагавшейся в его дальней от улицы части. Здесь поймать какую шальную пулю были минимальны. Предпринимать же что-либо они попросту опасались, предпочитая отсидеться в доме, подальше от посторонних глаз.
Заплакал Аркадий. Дети находились здесь же, и лежали в колясках. Ну, а где же им еще быть-то? Лена поднялась на ноги, поправила кобуру с ПСМом. Та была пристегнута за клипсу к пояску халата, что выглядело несколько комично. Подошла к плачущему сыну, взяла на руки и выпростав грудь начала кормить.
— Семена? — Кивнув на пистолет, поинтересовалась Алла.
— Мой. Я как Сема практической стрельбой не увлекаюсь, но время от времени посещаю тир. А большой пистолет, не для моей комплекции.
— А с собой зачем повезла?
— Ну не оставлять же его дома. Сема свой в оружейку сдал, на длительное хранение.
— Ну и ты бы сдала.
— Просто подумала, мало ли что. А оно вон как все вышло.
— Убрала бы ты его, от греха подальше, — неодобрительно покачала головой Алла.
— С чего бы это?
— А с того. Носить эту игрушку, это одно. А использовать… Вот Семен, тот может.
— И я смогу, — решительно произнесла молодая женщина.
— Не факт, — поежившись, возразила Алла, — Зато если эти увидят с оружием, сразу порешат.
— Это мы еще посмотрим, — решительно возразила Лена.
В этот момент, с улицы донесся грохот металла, словно кто-то перелазил через ворота. Вход во двор они всегда запирали. Правда, эта мера эффективна только против честных людей. Громкие шаги по двору. Кто-то дернул ручку запертой деревянной двери.
Алла подхватила Сережу, и прижав его к груди, подалась в сумрак дальней комнаты. Лена последовала за ней, пятясь задом, и прижимая к себе все еще сосущего грудь Аркашу. Рука непроизвольно нащупала рукоять пистолета, и потянула его из кобуры. Большим пальцем сняла с предохранителя.
В этот момент раздалось два выстрела, дверь в районе замка брызнула щепой, и отозвалась глухим металлическим звоном. И как только она это все расслышала?
Еще один рывок. И вот дверь распахнулась, явив светлый прямоугольник и темный силуэт на его фоне. Лена больше ничего не смогла рассмотреть. Но сомнений по поводу того, кто перед ней, никаких.
Старший лейтенант Березкина, а может и просто мать, защищающая своего ребенка, подняла руку с пистолетом. Целик. Мушка. Левая рука сильнее прижала к себе Аркашу, указательный палец нажал на спуск. Раз, другой, третий.
Силуэт отозвался болезненным стоном, и переломившись в поясе, сунулся прямо в полутемный коридор. Но ему на смену тут же появился другой. Короткая но яркая вспышка автоматного выстрела, и Лена почувствовала, как что-то ударило ее в грудь.
В последнее мгновение она подумала о сыне. И как бы это парадоксально не звучало, она радовалась тому, что пуля прошла чуть выше, не задев младенца. А потом ее накрыла темнота.
Ругаясь на арабском, мужчина обвешанный оружием склонился над упавшим товарищем. Еще раз выругался, и прошел в комнату, небрежно переступив через уже бездыханное тело молодой женщины, даже не обратив внимания на кричащего малыша.
Алла в немом ужасе наблюдала за тем, как в комнату ворвался неизвестный, и быстро осмотревшись схватил ее за волосы, бросил в сторону двери. Потом наподдал пинка. Он что-то говорил на незнакомом языке. Что именно она не понимала, но догадалась, и направилась на выход, прижимая к себе ребенка.
Проходя мимо трупа подруги, попыталась подхватить плачущего Аркашу. Но очередной пинок, заставил ее пролететь чуть не весь коридор. Единственное, что она успела сделать, это уберечь от удара Сережу, извернувшись и упав на правый бок, больно приложившись локтем о деревянный пол.
Неизвестный вновь схватил ее за волосы, выволок во двор, и бросил на асфальт. Там еще раз пнул, но на этот раз, не так сильно, и указал рукой в сторону выхода со двора. Через распахнутую настежь калитку, она оказалась на улице, где вооруженные люди, уже гнали испуганных гражданских: мужчин, женщин, детей, стариков, без разбора. Тех кто пытался выказывать неповиновение, тут же, без разбора, стреляли, словно походя.
Из дворов продолжали выгонять все новых и новых людей. Особенно много заложников выгнали из двух стоящих рядом, новых пятиэтажек. Слышны только покрики террористов, тихие стенания женщин и старушек, да редкий плач детей.
Шли недолго. До угла улицы. Здесь расположился торговый центр. Вот в него-то людей и загоняли. Алла отчего-то подумала, что это непременно затянется на долго. И дернулась было обратно, за оставшимся без догляда Аркашей. Но получила удар прикладом между лопаток, и вынуждена была поднявшись по ступеням пройти в широкие стеклянные двери…
