13
Она развернулась. Хотя она не могла бы отличить одного неоморфа от другого, полностью выросшее чудище, что сейчас стояло на двух ногах позади нее, точно не было тем же самым, что выбралось из искалеченного тела сержанта Халлета. Оно метнулось к жертве и раскрыло бледные, костлявые челюсти, продемонстрировав полный набор ровных, острых зубов.
Уолтер врезался в белое тело и заставил монстра пошатнуться, хотя и сам отлетел в сторону. Издав вопль, существо отвернулось от Дэниелс, чтобы атаковать синтета. Уолтер поднял левую руку, защищаясь, и мощные зубастые челюсти впились в его предплечье, разорвали униформу. Из рваной раны брызнула жидкость, заменяющая синтетам кровь.
Реагируя на нападение, к ним на помощь ринулась команда охраны, но им было сложно прицелиться так, чтобы не зацепить Уолтера или Дэниелс. Разъяренный неоморф взмахнул хвостом и его кончиком расколол череп Анкора. Глаза рядового закатились, он выронил оружие и упал.
Существо двигалось с непостижимой скоростью и следующим хлестнуло Коула, отбросив того в кусты на дюжину метров. Розенталь тем временем открыла бешеный огонь из своей F90. Инстинкты и опыт все же взяли верх над страданиями Лопе, и он присоединился к Розенталь, паля в существо.
Поскольку неоморф все еще свирепствовал посреди группы, по нему не могли стрелять свободно. Каждый человек находился под угрозой того, что в него могут попасть свои же. Творился полный хаос, и он был тем опаснее, что страх и паника не позволяли людям отдавать приказы или принимать рациональные решения.
Безоружные, не способные помочь, Дэниелс, Уолтер и Орам прижались к земле как можно плотнее, чтобы уйти с линии огня. Тем временем, несмотря на боль от падения, поднялся Коул и тоже присоединился к стрельбе. Но его постигла неудача: он получил случайный выстрел в плечо от Розенталь и снова упал.
Неоморф, что появился из Халлета – теперь он подрос до размера небольшой обезьяны, а его вытянутый череп заострился – выпрыгнул из травы, и тоже вступил в схватку. Когда Розенталь развернулась, чтобы стрелять по нему, хвост сбил ее с ног. Она тяжело упала, не прекращая стрельбу, а существо все наносило удары хвостом. Хотя у женщины из рассеченного предплечья хлынула кровь, она продолжала стрелять в направлении врага.
Существа были такими быстрыми. Раздумывая, что она может сделать, кроме как швыряться камнями, Дэниелс заметила карабин павшего Анкора. Стараясь уследить за обеими тварями, она на четвереньках добралась до оружия, схватила его и откатилась, чтобы выстрелить в ту, что нападала на Розенталь. Она была уверена, что попала – на таком расстоянии было практически невозможно промахнуться, – но ее выстрелы только отогнали существо, и оно скрылось в темноте. «Во всяком случае, – подумала она, – оно больше не нападает на раненую Розенталь».
Но своими действиями она преуспела также в том, чтобы привлечь к себе внимание второго, взрослого неоморфа. Когда тварь метнулась к ней – щелкая зубами и вытянув мощные, длинные пальцы, – Дэниелс попыталась развернуть подобранное оружие, чтобы оно оказалось между ней и врагом.
Неожиданно где-то сверху разгорелся яркий свет, который заставил ее моргнуть, а потом и сощуриться. Она подняла руку, чтобы прикрыть глаза, и попыталась найти источник сияния. Спускаясь, словно в стремнине, сияние сопровождало высокочастотный звенящий звук. Когда свет начал пульсировать, звон достиг крещендо.
Ударная волна разошлась от источника света. В то же время яркость достигла максимума. Мгновенно ослепнув и оглохнув, Дэниелс не могла сообразить даже как стрелять, не говоря уже о том, чтобы целиться. Или сообразить что-либо в принципе. Смертоносные существа, ее коллеги, непосредственное окружение – все растворилось в ослепительном цунами света и звука.
Когда зрение и слух вернулись, она отчаянно попыталась обнаружить неоморфа, который собирался на нее напасть. Однако того и следа не было – как и второго, меньшего размера, который выпрыгнул из травы. Остались только ее компаньоны – выжившие солдаты, что-то бормочущий капитан Орам и Уолтер, который пытался перевязать поврежденную руку. Только она и они.
И кто-то еще.
В темноте она не могла разглядеть скрытое капюшоном лицо того, кто к ним присоединился. Но с облегчением заметила, что пропорции были человеческими. Под капюшоном явно был череп нормальной формы. Она обрадовалась еще больше – пусть и не до конца успокоившись, – когда пришелец заговорил. Голос имел мужские модуляции, хотя и звучал с необычным акцентом, слова были идеально понятными:
– Они вернутся. Вы должны пойти со мной. Сейчас.
Не проронив больше ни слова, незнакомец повернулся и скрылся в темноте. Выжившие посмотрели друг на друга. Никто не знал, что делать или что сказать. Сперва два неоморфа, теперь некто в капюшоне, словно персонаж со средневекового гобелена.
Душевная пустота, как знала Дэниелс, высасывала из человека жизнь. Она поспешила к тому, что когда-то было энергичным мужчиной.
– Крис? Капитан. Нам нужно идти!
– Да, – он пробормотал ответ, не глядя на нее – его мысли витали где-то еще. – Да. Идем.
Коул, морщась от боли, поднялся и кивнул в направлении, куда ушел незнакомец в капюшоне.
– Почему мы должны его слушать – кем бы или чем бы он ни был?
– Верно, – Дэниелс посмотрела на него. – Можешь оставаться здесь, – она переключила внимание на Розенталь, чью жизнь, вероятно, спасла. – Идешь?
– Здесь не останусь, – проворчала та, и бросила взгляд на колеблющегося Коула. – Где угодно будет лучше, чем здесь. У нас нет защиты, нет модуля, нет дневного света. Прямо сейчас я бы перебралась куда повыше и в укрытие, – она кивнула в темноту так же, как это только что сделал Коул. – Мистер Таинственность сказал, что эти штуки вернутся. Это подразумевает некие знания об их поведении. Я не только предпочту ему поверить, я бы еще и раз-узнала, как он их получил. Знания, в смысле, – она кивнула Дэниелс. – Пошли отсюда.
– Нам нужно взять сумки и снаряжение, – Дэниелс снова подняла карабин Анкора. – Все, что сможем унести, – одной рукой она указала на дымящийся модуль. Охвативший его пожар сейчас почти потух. – Если обстоятельства позволят и если там осталось что-либо полезное, мы сможем вернуться сюда позже. При дневном свете, – многозначительно закончила она.
Остальные начали собирать вещи, радуясь, что получили хоть какое-то руководство к действиям. Дэниелс пошла подобрать сумку Анкора, когда ее внимание привлек горюющий Лопе. Сержант снова опустился на колени рядом с обезображенным телом партнера. Она подошла, обдумывая вариант положить руку на плечо здоровяка, но вместо этого мягко произнесла:
– Мы ничего не можем сделать, Лопе.
– Я знаю, – но все же сержант медлил. Он протянул руку и осторожно закрыл глаза своего партнера, затем наклонился и в последний раз поцеловал его на прощание. Напоследок он снял кольцо со сломанного пальца Халлета и надел на себя.
Больше делать было нечего, он поднялся, посмотрел на тело в последний раз и повернулся к Дэниелс. Она с пониманием кивнула, он кивнул в ответ. У каждого из них была работа: ей нужно постараться разобраться с произошедшим, ему – приложить все усилия, чтобы она была в состоянии это сделать. Он поднял свое снаряжение, и вместе они пошли за остальными.
Им пришлось перейти на легкий бег, чтобы успевать за двуногим незнакомцем. Позади них следовал взрослый неоморф, но пока он держал дистанцию.
Промежуток между ними неизменно сокращался, хотя они быстро двигались за своим гидом в неизвестном направлении. В темноте казалось, что они бегут уже целую вечность. Бросая нервные взгляды через плечо, люди замечали своего бледного преследователя, который время от времени показывался на глаза только для того, чтобы тут же исчезнуть в зарослях, как только на него нацеливалось оружие.
Оно их оценивает, сообразила Дэниелс. Исследует их слух, глубину восприятия, время реакции.
Она услышала, как впереди судорожно вздохнула Розенталь, но ни она, ни ее коллеги не замедлили шага. А через мгновение Дэниелс едва не споткнулась о ногу тела, встревожившего Розенталь.
Оно было человекообразным, но огромным. Гуманоида можно было назвать великаном. Пока она бежала мимо недвижного, высохшего тела, она заметила, что оно идеально вошло бы в одну из капсул, найденных на разбитом корабле. Этим способом гуманоид попал сюда невообразимое количество лет назад? Он прибыл на эту планету откуда-то еще? Или же он местный? Если так, то что он здесь делает, уже очень давно мертвый?
Они спускались за фигурой в плаще вниз по безжизненному склону. Здесь не было ни деревьев, ни травы, ни пшеницы. Одни тела. Тысячи и тысячи массивных, белесых тел, так напоминающих человеческие. Большинство съежились, словно затаились, будто пытаясь избежать какой-то неведомой катастрофы. Другие же в ужасе свернулись в позу эмбриона – закрыв ладонями лица, прикрыв руками головы в попытке защититься.
Некоторые – редкие экземпляры – стояли прямо и с вызовом.
Зрелище напомнило Дэниелс о похожих фигурах, которые она видела в исторических книгах, людях, навсегда оставшихся в определенном месте на европейском континенте. В Помпеях. Умирающие люди, замороженные во времени и пространстве извержением вулкана Везувий. И, хотя позы существ вокруг нее напоминали о той древней катастрофе, причиной этих тысяч смертей стало нечто иное. Здесь не было и следа вулканического пепла, наводнения или какого-то другого природного катаклизма. Что бы ни случилось с этими гуманоидами, оно носило более… частный характер.
От размышлений ее отвлек звук выстрелов. Решив, что преследователь подобрался слишком близко, Лопе и Розенталь открыли по нему огонь. Но попал ли кто-то из них в цель, сказать было невозможно.
Раненное или нет, существо продолжало следовать за ними.
Сержант приказал Розенталь прекратить стрельбу.
– Побереги патроны. Они нам понадобятся. Мы потеряли все, что было в посадочном модуле. Ты слышала, как все это взорвалось. Все, что у нас осталось, мы несем на себе.
Кивнув, Розенталь поставила винтовку на предохранитель, но продолжала часто оглядываться.
Они достигли подножия холма и увидели нечто поразительное. Перед ними простирался огромный, безмолвный город. Хотя шторм в ионосфере скрыл его от сканеров Матери, сейчас город раскинулся перед ними во всем своем мертвом великолепии. И он точно был мертв – следуя за проводником, Дэниелс укреплялась в этой уверенности.
Не было ни света, ни движения. Здесь не было жизни так же, как ее не было ни в лесу, ни на пшеничном поле, ни в траве, ни в озере. Те, кто некогда построили этот город и жили в нем, сейчас валялись повсюду – тысячи их крупных тел разлагались в сыром климате. Стоять остались только монументальные постройки.
Она знала, что ей следует все записывать по ходу того, как они углублялись все дальше в город. Одно дело – подозревать о существовании другой разумной цивилизации (о такой возможности человечество размышляло на протяжении сотен лет), и совсем другое – обнаружить тому доказательство, обнаружить, что бежишь по коридорам реальности. Постройки, о назначении которых можно было только догадываться, возвышались вокруг. Жуткие скульптуры и другие менее узнаваемые формы четко выделялись в лунном свете. Жадно впитывая информацию, Дэниелс с удивлением подумала, что увиденное обладало неоспоримой, хотя и зловещей красотой.
Тысячи разлагающихся тел гигантов усеивали улицы – кто-то был скрючен, кто-то спокойно сидел, кто-то подпирал здания так, словно пытался вскарабкаться наверх. Пока проводник вел землян через открытую широкую площадь, им приходилось постоянно менять курс, чтобы обходить кучи древних трупов. И все это время они были постоянно начеку из-за настойчивого преследователя. Дэниелс знала, что он шел за ними. Теперь за границей их видимости, но он шел следом.
Продолжая указывать дорогу, проводник подвел их к зданию, которое, хотя и пониже прочих, все же было поистине огромным. Ступеньки, что вели ко входу, были построены не для человека, а для великанов. И, поднимаясь по ним, люди рисковали лишиться остатков сил.
Они уже приблизились к вершине крыльца, когда что-то побудило их преследователя напасть еще раз. Выглядевший белесым пятном в темноте, он прыжками помчался к ним через площадь, ускоряясь. Выдохшиеся люди все же подняли оружие и приготовились защищаться – они сомкнули ряды, чтобы лучше концентрировать огонь. Хотя прежде их выстрелы даже не замедлили тварь, все же сомнительная тактика была лучше, чем никакой вовсе.
Их проводник продемонстрировал недюжинную силу, когда распахнул высоченную металлическую дверь наверху лестницы.
– Внутрь!
Жестом он велел следовать за собой. Повинуясь, Дэниелс второй раз поразилась тому, что незнакомец в капюшоне так хорошо владел их языком. Она забежала в дверной проем, и остальные последовали за ней. Лопе вошел последним, и незнакомец захлопнул дверь за его спиной.
Оказавшись в безопасности, выжившие в катастрофе стояли, переводя дыхание и радуясь шансу немного отдышаться. Затем свое взяла подготовка – пересчитали наличное оборудование, проверили оружие, перевязали раны. Дэниелс в голову пришла дурная шутка, но она решила придержать ее на потом. Они еще не вернулись на «Завет». Они не оказались в безопасности.
С другой стороны, подумалось ей, они могли умереть – так же легко, как бедный Халлет. Или Карин, Фарис, и Анкор. Однако пока еще все остальные живы. Она не имела понятия, как долго сохранится такое положение дел, но оно явно было предпочтительнее альтернативы.
Звук их дыхания и нервное перешептывание было единственным, что нарушало тишину высокого коридора, где они оказались. Тишина была гнетущей. Поскольку хотя бы на время они отгородились от жуткого преследователя, у них появилось время уделить внимание своему спасителю. Когда Дэниелс к нему повернулась, его руки – человеческие руки – отбросили на спину капюшон.
Длинные жидкие волосы спускались с головы, а униформа, которую проводник носил, была изорванной и поношенной. Облик дикаря, но лицо определенно человеческое. И не только человеческое, оно выглядело знакомо. Слишком знакомо.
Дэниелс посмотрела на Уолтера и увидела, что тот уставился на нее в ответ. Их проводник выглядел точно, как синтет. Нет, поправила она себя. Не просто «точно». Неестественно, нечеловечески, абсолютно точно, как он.
И это оказалось верным.
– Мое имя Дэвид, – сказал их спаситель. – Я здесь для того, чтобы служить.