61. Племя по имени «не так»
Летти обнаружила Балура прислонившимся к разбитым воротам Африла. Рядом торчали на импровизированных копьях головы стражников. Летти удивленно посмотрела на ящера.
— Я суть делаюсь беспокойный, когда нечего делать, — проворчал он.
Мимо тек медленный, но непрерывный поток людей. Большинство — фермеры. Некоторые с семьями. Там и сям — торговцы. Людей пока немного, но будет все больше и больше. Жители уютных городских домов не сразу решатся покинуть родные стены. Но в конце концов решатся. И придут. Со всей Кондорры. Сила людского прилива вырвет всех из привычных жилищ, принесет к ногам Билла.
Глаза Балура обшаривали всех приходящих.
— Ты не хочешь, чтобы к Биллу подобрался кто-нибудь с железом, — сказала она, улыбнувшись. — Здоровяк-добрячок.
— Я суть не понимаю, о чем ты, — заметил Балур, не глядя ей в лицо.
— Ты беспокоишься за него. Тревожишься насчет шпионов Консорциума. Потому стоишь здесь и высматриваешь их. Ведь тебе это важно. Ведь под заскорузлой шкурой закоренелого головореза у тебя большое жалостливое сердце шестилетней малышки.
— Он суть потерял мой молот, — прорычал Балур с такой свирепостью, что прохожие шарахнулись. — Ему везение, что я не выдавил его внутренности через задницу и не удушил его ими.
Теперь Балур был вооружен варварского вида длинным куском железа, похожим на выдранный из ограды столб.
— Но так или иначе, ты его охраняешь, — сказала Летти.
Ящер буркнул под нос и демонстративно уставился на толпу, чтобы не глядеть Летти в глаза. А она подумала, что, скорее всего, дело не в Билле. И тогда куски головоломки легли на места.
— Ты здесь не ради него, — сказала она. — А ради меня.
Балур скрипнул зубами.
— В конце концов, мы суть племя.
— А, так ты защищаешь не его, — отметила Летти, чья злость пустилась с места в галоп. — Ты защищаешь меня.
Это было утверждение, а не вопрос. Но Летти все равно ожидала ответа.
А Балур просто глядел на толпу.
— Вон тот имеет прятать меч под плащом.
— Потому что он пришел драться! — отрезала Летти. — За Билла. За слово и дело пророка. А ты дезертир. Ты говоришь: мы — племя. И я знаю, что ты имеешь в виду. Я понимаю, как это важно для тебя. Мы и в самом деле племя, и единственный в нем, кто нуждается в защите, это ты — конечно, до той минуты, когда я вспорю тебе брюхо и помочусь на кишки.
Она подошла ближе, не сводя глаз с его лица, будто говоря: «Ну, давай попробуй».
Он глянул искоса ей в глаза, понял, что сделал ошибку, быстро отвернулся — но она успела заметить.
— Мне не нужна твоя гребаная защита!
Эти слова толпа расслышала хорошо. Люди остановились, образовался затор.
— Вы, мать вашу, двигайтесь! — рявкнула Летти. — А не то я отсеку вам яйца и запущу вас вдогонку за ними!
Увещание подействовало.
Балур, однако, по-прежнему избегал ее взгляда.
— Мне не нужна… — опять начала Летти.
— Прежней Летти в сути моя защита была ни к чему, — наконец выговорил ящер.
Чем выбил почву из-под ног.
— Что ты имеешь в виду под «прежней Летти»? — растерянно спросила она.
Балур пожал плечами — будто пара континентов подползла друг к другу и столкнулась.
— Та Летти, которую мы имели оставить в Винланде. Которая суть клала в карманы золото и плевала богам в глаза. А не есть та Летти, которая очень строит щенячьи глаза дураку-землерою. И не та Летти, которая суть раздумывает, прежде чем вогнать клинок по эфес. И не та, которая суть волнуется за толпу дураков, — он свирепо мотнул головой в сторону толпы, — больше, чем есть за себя. Но та, с которой я суть работал и жил десять лет и которой доверяю свою жизнь. Но та, которой я ожидаю возвращение.
Он скрежетнул зубами. Металл столба застонал под пальцами ящера.
Летти показалось, что она вся дрожит, словно тетива, отпустившая стрелу. Но — постойте-ка — надо еще выяснить, куда улетела стрела.
— То есть у меня не должно быть никаких амбиций? Никаких целей? Балур, знаешь, чем обычно занимаются люди? Подскажу: своей жизнью. Желаниями. Мечтами. Люди хотят измениться. И я хочу стать лучше.
— Лучше в чем? В том, чтобы в сути сделаться одной из этих тягловых скотов?
— Лучше в том, чтобы мочь спокойно заснуть ночью, — огрызнулась Летти, не желая отступать ни на дюйм. — Лучше в том, чтобы мочь спокойно заглянуть своему отражению в глаза.
— О, так у нас теперь есть совесть?
Летти заколебалась. Балур попал в мягкое место.
— Нет, — в конце концов ответила она. — Но я пытаюсь ее отрастить.
Он наконец повернулся к ней. Его желтые глаза походили на два бурава.
— В самом деле? — спросил он, и в его голосе звучала такая же обида, какая захлестнула и Летти. — Ты суть и в самом деле хочешь стать больше — как они?
Снова он махнул рукой в сторону толпы. Люди шарахались от Летти с Балуром, прижимались к дальней стороне арки, старались не смотреть в их сторону.
— Ну, не совсем как они. Впрочем, как они — но с мозгами и яйцами.
Балур положил руку ей на плечо. Колени Летти вежливо попросили никогда больше так не делать.
— А у нас это уже есть, — сказал ящер. — У нас имеем мозги. И яйца. Нам не скучно. И мы успешные. Потому мы и суть племя.
Надо же, здоровенный жестокий психопат — и преданный ей намного больше, чем она заслуживает. А она собирается произнести фразу, которая наверняка ударит его в самое нутро.
— Они — тоже мое племя.
В Балуре восемь футов роста. Он покрыт броней толще и крепче, чем любые доспехи. Он машет двуручным молотом, словно детской игрушкой. У Балура пасть полна клыков, острых как ножи. Он весит три центнера.
А Летти простыми словами сломала и разбила его дух.
Он снял руку с ее плеча, отступил, чуть не споткнувшись.
— Балур, мы племя, — сказала Летти. — Но ведь я человек. И всегда им буду. От этого не избавишься.
По лицу Балура пролетел призрак улыбки — похоже, встретившей в особенности жуткую и мучительную смерть.
— Я всегда суть знал, что в тебе есть что-то в особенности эдакое.
Теперь настал ее черед класть руку. Предплечье Балура было такое толстое, плотное, тяжелое.
— Балур, ты ведь знаешь: это еще не конец.
— Ну да. Просто в сути начало конца.
Она отвернулась. Здесь слова уже не помогут. Балур вообще не из тех, кого можно убедить словами. На него действуют только удары по мягким частям тела. Но к сожалению, именно таких способов убеждения она пыталась избегнуть в последние дни.
— По крайней мере, это не я брожу по развалинам, вооруженная столбом от изгороди, — сказала она.
— Это не есть столб от изгороди, — запротестовал Балур.
Летти поняла, что худшее позади: ящер изображал, будто уязвлен жутким оскорблением.
— Это суть стрелка храмовых часов!
Летти вздохнула. М-да, и он еще спрашивает, отчего она хочет измениться!
— Ты осквернил божий храм, чтобы добыть оружие?
Балур пожал плечами.
— Ну, в данный момент суть ясно, что мы достали всех богов там, наверху. Как у меня есть понимание текущего момента, пошло оно все лесом!
Летти крепче сжала его руку.
— Именно. Пошло оно все!
