Книга: Повелитель Запретной Магии
Назад: Отдельная глава
Дальше: Глава 20 Нечестный поединок

Глава 19 Ритуал

 

Уже не первый раз Реннет и Катарина просыпались в объятиях друг друга. Но сейчас было все немного иначе. Пусть смущенность во взглядах еще присутствовала, оба не испытывали какого-либо сожаления. И смотрели они друг на друга по-иному.
– Эмм… надо что-то говорить? – осторожно спросил он у нее, ощущая жуткую неловкость.
– Тебе было хорошо? – задала Катарина самый что ни на есть прямой вопрос.
– Да, – едва сумел из себя выжать тот.
– В таком случае, нет необходимости говорить что-либо еще, – улыбнулась она и взяла его руку в свою.
Они лежали еще несколько минут, наслаждаясь утренней тишиной. На пороге стояла осень и листва на окружающих их деревьях изрядно потускнела, чтобы впоследствии окраситься в ослепительно яркие цвета. Комары и подобного рода кровососы пропали, облегчив жизнь буквально всем. С моря подуло прохладой.
– Так ты решил? – Катарина взглянула на него.
– Можно и так сказать. Непросто придется, однако неуверенности больше нет, – ответил ей юноша. – Для начала следует разобраться с Триссой, а для этого дела одной тебя нам будет недостаточно.
– В каком смысле? Ты меня еще не знаешь!
– Дело не в твоих способностях, – быстро среагировал Реннет на ее вызывающий тон. – Я хочу обеспечить тебе поддержку и не проиграть сражение. Придется пойти на один необычный ритуал. Уверен, в будущем мне пригодится все, что я в себе имею. Сейчас мои возможности ограниченны.
– Это будет опасная затея?
– Станешь останавливать? – спросил тут же юноша.
– Нет.
– Не опаснее того, что я делаю обычно.
Их разговор на эту тему завершился. Реннет был рад тому, что она все поняла и не стала возражать. Мнения остальных его вообще не волновали.
Завтрак прошел без каких-либо происшествий. Его можно было назвать будничным. А ближе к полудню наконец вернулась группа охотников под руководством Крома. Как оказалось, в бою они потеряли одного мага из Алого Дождя, но в отряде по-прежнему оставалось десять человек. Катарина прознала об этом раньше всех и предупредила Реннета.
– Похоже, к ним по дороге присоединился одиночка. Слишком странно и опасно. Кром сообщил, что чужак ищет личной встречи с Лидером Гончих, – добавила она.
Юноша был полностью согласен с опасениями мистика.
«Надеюсь, этому повернутому на чести магу-кузнецу хватило мозгов не притащить к нам шпиона светлых? Я не сильно верю в такие удобные совпадения, как встречу относительно малочисленного отряда охотников, передвигающегося с повышенной осторожностью и скрытностью, с каким-то одиночкой, – вздохнул он и пошел их встречать. Когда он понял, о ком шла речь, все опасения рухнули».
Группа из девяти человек, включая самого Крома, рассаживалась на отдых с долгой дороги. И только десятый стоял в стороне от других, всем своим видом показывая, что не принадлежит к ним. Еще удивительным было то, что это девушка. Однако на нее Реннет бросил лишь мимолетный взгляд, решив для начала поговорить с самим виновником происходящего.
– Что случилось, и почему ты притащил ее с собой?
На резкий вопрос ренегата мужчина ответил мрачным взглядом, словно ему наступили на больную мозоль.
– Я не хотел ее приводить, – буркнул он.
– Потому что она некромант, или были иные причины? – допытывался тоном допросника юноша.
– В прошлом, признаюсь, одного лишь упоминания о некромантии хватило бы мне для окончательного отказа, но с тех пор, как начал жизнь Гончего, все изменилось. Нет, не только из-за некромантии, – добавил он. – Она странная до жути. Не понимаю как, но девчонка сама нашла нас и изъявила желание присоединиться к охотникам, временно. Естественно, я насторожился и хотел обезопасить нас. Один маг даже попытался ее скрутить, но лишь коснулся, как тут же упал без сознания. Она начала утверждать, что не шпион, и что хотела поговорить с Лидером Охотников…
– Что стало с тем магом?
– Да ничего, похоже. Просто продрых часов десять и проснулся усталым. Так что я решил не идти на убийство, пока не выясним подробностей. За время пути она молчала, безропотно следуя за нами. Я думаю, будь она шпионом, так по-идиотски внедряться не стала бы, потому решил привести сюда, от греха подальше, – закончил Кром, явно нервничая при ее упоминании.
С одной стороны Реннет понимал его. Стоящая неподалеку особа выглядела пугающей, не смотря на свой возраст. По виду не многим старше его самого. И, тем не менее, от нее пахло смертью.       
– Ладно, я разберусь, – сказал Реннет и направился прямо к ней.
Остановившись в трех метрах, он сконцентрировался и осмотрел девушку буквально с головы до ног, стараясь не упустить из виду ни одной детали. Она же, к его удивлению, продолжала молча стоять, даже не обращая внимания на происходящее вокруг.
«Судя по рваной одежде невысокого качества, бесчисленным царапинам на обнаженных частях тела и стертым чуть ли не в кровь пальцам, до сих пор она жила не в лучших условиях, – подумал он. – Да и ела, видать, редко, что даже щеки впали. Еще повязка на левом глазу. Что она означает? Никакого оружия при себе не видно, однако держится девушка в крайней степени уверенно, я бы даже сказал… безразлично. Что бы это значило?»
Стоит добавить, у незнакомки были спутанные волосы, бледно-серая кожа и, что примечательно, совсем плоская грудь. Взгляд Реннета задержался именно на последнем, хотя заинтересовала его отнюдь не сама грудь. У юноши возникло подозрение, что это вообще человек мужского пола. В ее возрасте уже должна была…
«Господи! О чем я вообще думаю?! – раздраженно оборвал собственные мысли маг и попытался снова сконцентрировать взгляд на ее ауре. Именно она, а не грудь, показалась ему подозрительной. Практически все тело светилось темным, почти черным оттенком, что говорило о выдающихся магических способностях, но небольшая часть в районе правой грудной клетки отсвечивала светло-зеленым. Если исходить из того, что она имела округлую форму и Реннет мог ее видеть, это была печать, наложенная очень сильным магом. Подобную метку юноше приходилось наблюдать лишь раз. Печать, ограничивающая и подавляющая магию. Почему она носит при себе такое, только предстояло выяснить, хотя причин насчитывалось не так много.
– Что привело тебя к охотникам? – поинтересовался он, выяснив, что только мог.
– Мне ни к чему охотники, – отозвалась та неожиданно приятным голосом, пусть слова при этом звучали холодно.
– Тогда что?
– Я хочу увидеть Гончих, – последовал ответ. Она даже не потрудилась посмотреть на самого Реннета и отвечала так, словно отмахивалась от назойливого насекомого.
– И с какой целью, позволь узнать?
– Желаю стать одной из них!
«Что???» – он едва не выкрикнул это вслух, хотя выражение лица, скорее всего, говорило ярче всяких слов.
– Невозможно, – коротко ответил он и повернулся, чтобы уйти. Реннет был уверен, что она как-то отреагирует на отказ, однако ничего подобного не последовало. Он отошел к Катарине, а незнакомка и с места не двинулась.
– Ты выяснил? – полезла к нему с расспросами Валент, горя от нетерпения.
– Что ей нужно? – Катарина не осталась в стороне.
– Хочет в отряд Гончих.
На самом деле до сегодняшнего дня было немало тех, кто хотел стать одним из членов Черных Гончих. Конечно же, на такое решались исключительно одиночки. Но Реннет отказывал сразу, не раздумывая. И причины тому можно назвать типичными. Он ничего не знал об этих людях. Тех, кто уже состоял в отряде, он выбирал сам, основываясь на собственных наблюдениях. Все они были сильны духом и владели уникальными умениями, но самое главное – носили в себе тьму. Многие прожили не самую легкую жизнь и научились самостоятельности. Ренегат не планировал набирать в отряд кого-то еще, если даже он соответствовал всем критериям. Чем меньше отряд, тем легче им управлять.
Поэтому никто не был удивлен столь быстрым отказом. Все разбрелись по своим делам, кроме самих Гончих. Оставалась еще одна группа, которая должна была уже вернуться. Некроманта же юноша распорядился отдать под личную ответственность Крома. Та, похоже, не собиралась создавать проблем, потому ограничились присмотром.
– Катарина, принеси ей потом еды получше, да проследи за эмоциональным состоянием, на всякий случай, – добавил он, когда мечник отошел.
– Все так и оставишь? – удивилась мистик.
– Пока да, – кивнул тот, – у нас сейчас другие заботы намечаются.
Ближе к вечеру он сообщил остальным, что собирается использовать на себе довольно опасное заклинание. Разумеется, его тут же забросали всякими неудобными расспросами. Реннет добавил коротко, что заклинание основано на раскрытии возможностей мага сверх доступного предела. Подобное, в свою очередь, должно привести к эволюции способностей и расширению магического потенциала.
– Ровным счетом ничего не поняла, – буркнула Валент, скривившись от его туманных объяснений.
– Это опасно, – добавил Кром.
– И на какой результат нацелено твое заклинание? Должно быть нечто такое, что ты намереваешься получить.
Юноша улыбнулся, и выражение его лица ясно давало понять, что всех секретов раскрывать не собирается.
– А разве такое вообще возможно? – с сомнением заговорила Кассандра. – Даже звучит неубедительно. Насчет тебя самого… складывается ощущение, будто раз за разом испытываешь свою живучесть.
– Так и есть. Нельзя с уверенностью сказать, умрешь ты или выживешь, пока не попробуешь. Да, сказать, предсказать, знать заранее нельзя, однако выжить можно, – голос ренегата звучал так, будто не существует иного исхода, кроме выбранного им.
Ладан, до сих пор не проронивший и слова, засмеялся.
– Все уже привыкли не удивляться твоим выходкам, Реннет. И твои мотивы становятся предсказуемыми. Но не беспокойся об этом, так бывает со всеми. Кстати, ты однажды упоминал, что Истинные Тени могут не только чувствовать и видеть магию, а также отбирать и разрушать. На них рассчитываешь при удачном исходе?
«Ого, он впрямь немало думал об этом. На будущее, недооценивать его не стоит», – подумал Реннет.
Вслух же он говорить что-либо не стал, ограничившись усмешкой. Гончие уже имели представление о запретных заклинаниях, потому как сталкивались с ними не единожды. Раздувать из происходящего целую проблему никто из них не собирался. Кроме того, он сам никогда не спрашивал мнения других, когда дело касалось собственной жизни, а попросту ставил их в известность. Пусть командир из него был совсем никакой, пока все шло по плану, возражать они не станут.
Заклинание, больше похожее на ритуал, он решил использовать не отходя от лагеря, под присмотром Катарины и Ладана. Мистик должна была следить за разумом и душой ренегата, а шпион за состоянием тела. Кроме них двоих пожелали присутствовать и Валент с Кромом.
– Приготовьте веревки, – распорядился Реннет.
– Зачем? – удивилась наемница.
– Сама-то как думаешь? Прочувствовать на себе пару лет беспощадных тренировок – это не овраг перешагнуть. Возможно, вам придется меня привязывать.
– Звучит интересно! – с ехидной ухмылкой хлопнула в ладоши та.
Честно говоря, юноша не имел представления о том, что произойдет с ним, когда заклинание подействует. Исходя из принципов и сути запретных чар, можно догадываться, что процесс будет не из легких.
Все приготовления были завершены. Реннет опустился на землю и приступил к чтению странных и необычных на вид слов. Каждый раз, когда он начинал заклинание, в душу начинал проникать холод, сковывающий сознание. Ему нужно было сопротивляться, чтобы не проиграть.
Погружаясь в состояние концентрации все глубже и глубже, он шептал слова Старого Языка с измененной интонацией, дабы направить мысли и чувства в правильное русло. Затем подключил в дело воображение и силу собственной воли. На словах весь процесс описать довольно сложно, так как большая часть сознания мага работала на уровне инстинктов. Важно то, что без твердой убежденности в удаче ничего получиться не могло.
В то же самое время наблюдавшие за ним видели, как дыхание юного мага становилось медленнее и глубже, словно в момент засыпания. Пульс и сердцебиение чувствовались реже в два раза. Катарина ощущала, как сущность Реннета постепенно разгорается, подобно костру, в который подбросили поленьев.
Некоторые уже начали думать, что этим все закончится, однако они ошибались. Первой изменения заметила мистик. Она не касалась души юноши, потому что это могло помешать творимым чарам, а всего лишь поверхностно «осматривала» его сознание. Внезапно вспыхнувшее пламя обожгло ее. Дернувшись всем телом, женщина распахнула глаза.
– Что такое? – тревога на ее лице не осталась незамеченной.
– Его душа… пошла трещинами… – тихо прошептала Катарина, однако никто из присутствующих рядом и расслышавших ее слова не понял, что она хотела этим сказать.
Разумеется, мистик выражалась скорее образно. Если представить, что душа является стеклянной статуей, то трещины означали разрушение сознания. Мысли рвутся на части, вспыхивают и исчезают, эмоции становятся неуправляемыми. Уже не понимаешь, где ты и что ты такое. Это сравнимо с невероятной силы стрессом, даже способным свести человека с ума на всю оставшуюся жизнь.
– На вид ничего не происходит, – пододвинулась ближе Валент.
Ладан, держащий руку на пульсе юноши, тоже заметил изменения. Сердцебиение внезапно участилось до невероятных высот, а бледная кожа стала обжигающе-горячей. Когда целитель уже намеревался предупредить остальных, Реннет вонзил ногти в землю и задергался в судорогах. В карих глазах, полураскрытых, появился странный лихорадочный блеск. По губам вдруг потекла кровь.
Не теряя времени, Призрак приказал наемнице и мечнику силой разжать юноше зубы и просунуть между ними рукоять ножа, чтобы он не смог впоследствии прокусить губу или язык. Руки и ноги в качестве безопасности также связали ремнями.
Как оказалось потом, не напрасно старались. Реннет начал метаться из стороны в сторону, рыча, будто дикий зверь. На его теле тут же проступил пот, а имеющиеся шрамы и рубцы начали кровоточить. Первое время никто не мог понять, что с ним происходит, однако складывалось ощущение, будто ренегата сжигают изнутри.
Катарина оказалась бессильна. После нескольких минут мысленного наблюдение за состоянием сознания мага, ей пришлось прерваться, чтобы самой не сойти сума. Так влияло на нее эмоциональное состояние юноши. Единственное, что они могли бы сказать наверняка – он был еще жив.
– Так и должно быть? – обратился Ладан к Катарине, вытирая ладонью пот со лба.
– Я не знаю, – проронила та, схватившись за голову.
Вскоре, через полчаса, парень перестал бесцельно метаться, хотя рычание все еще срывалось из его уст. Вся имеющаяся на нем одежда была мокрой от пота и крови, а глаза то и дело закатывались.
– Я… я, п-пожалуй, покину вас, – едва слышно пробормотала наемница и отошла.
Другие разбежались и того раньше. Вряд ли можно винить их за это. Даже смотреть на происходящее оказалось тяжелым испытанием. Остались лишь Катарина и маг Призрак. Мистик уже сталкивалась с агонией неоднократно, даже участвовала в пытках, потому не обращала внимания на такие мелочи. Ладан всякого навидался, когда работал лекарем в Светлом Ордене. Человеческие мучения были ему хорошо знакомы.
Понемногу судороги смягчились и на некоторое время Реннет, казалось, успокоился. Оставались лишь сильный жар и учащенное сердцебиение. Мистик подумала, что худшее позади, но ошиблась. Примерно через час все повторилось по-новому, и так раз за разом, до самой ночи. Лишь тогда тело ренегата расслабилось и у него получилось сфокусировать взгляд на лицах Катарины и Ладана. Коротким мычанием он дал последнему понять, чтобы вынул изо-рта железку.
– В-воды, – с сухим хрипом прошептали потрескавшиеся губы.
Мистик поднесла флягу и медленно начала вливать жидкость в рот юноше. Но когда сереброволосый маг попытался развязать ему руки, он решительно отказался.
– Это еще не… все. Дальше… – последнее Реннет не смог договорить, снова начиная терять сознание.
Шпиону-метаморфу не осталось ничего иного, кроме как выполнить просьбу и вернуть рукоять ему в рот. Все продолжилось в том же духе, что и днем, если не хуже. Общими усилиями удалось перевязать кровоточащие раны, но помогло это немного. Повязки начали окрашиваться красным, а кожа на теле начала иссыхать, покрываясь трещинами. Поэтому Катарина принялась обтирать его водой. Можно сказать, лишь этим она занималась всю ночь до самого рассвета, до тех пор, пока ее не сменил Ладан, успевший отдохнуть пару часов.
И надо сказать, атмосфера в лагере на следующий день сделалась какой-то душной и тяжелой. Лидерам союзных кланов заранее сообщили, что Реннет начал испытание на себе новой магической техники. Ничего более правдоподобного придумать не сумели. Впрочем, увидев происходящее собственными глазами, те быстро передумали задавать вопросы. Наверное, дело не только в том, что ритуал выглядел жутко. Сам воздух вокруг юноши казался пропитанным жутью. Оказавшись рядом, появлялось чувство, будто ты понемногу перестаешь быть человеком.
Под конец вторых суток Призрак не выдержал и оставил Катарину одну, пообещав каждый час приходить и проверять состояние Реннета. Он не смог дальше выносить той проклятой ауры, что сгущалась вокруг него.
Обезвоживание тела продолжало прогрессировать, несмотря на все усилия мистика. Оно выжимало из юного мага все силы. Буквально на глазах у Катарины он превращался в высушенную оболочку себя прежнего. Казалось, стоит вылить ему на лоб воду, как она с шипением превратиться в пар. Еще немного и угрожало вспыхнуть самое настоящее пламя.
Она не знала, что еще предпринять. Как бы не пыталась облегчить его страдания силой мистика и ведьмы, в ответ получала немыслимую боль, едва не теряя сознание.
К началу третьих суток Реннет перестал реагировать на окружающее. Сердце его продолжало бешено колотиться, а грудь вздыматься и опадать, однако сам ритм дыхания начал сбиваться. Порой он просто задыхался. Судороги и метания сошли на нет, но говорило это скорее не об улучшении состояния, а полной растрате физических сил.
Гончие обеспокоились. Кто-то предложил прервать ритуал. Такой вариант Катарина отмела сразу. Силовое вмешательство может стать смертельным, об этом предупреждал сам юноша.
– Что предлагаешь в таком случае? – Ладан тоже заметно нервничал. – Сама же прекрасно видишь, он умирает. Если состояние будет ухудшаться, равно как и сейчас, до утра завтрашнего дня он не доживет. Я это говорю как лекарь.
– Магического вмешательства все же лучше избежать, – покачал головой Оуэр. – Разве что физическое. Как я понял, все дело в обезвоживании организма и постепенном обессиливании. Вы использовали все доступные нам средства?
Колдун вернулся со своей группой пару часов назад, таким образом, закончив объединение охотников. Заслышав о происходящем, он поспешил увидеть все собственными глазами и даже не побоялся жуткой атмосферы. Катарину же это бесило. Оуэр смотрел на юношу, как на подопытный экземпляр или занятный магический эксперимент. Очевидно, двигало им не желание помочь, а уникальная возможность узнать что-то новое.
Но прямо сейчас женщину волновало совсем другое, потому зацикливаться на злости она не могла себе позволить.
И тут, вдруг, слово взяла Валент, с удивительно посерьезневшим выражением лица:
– Мы использовали не все. По крайней мере, еще одно средство мне известно.
Катарина уставилась на нее, требуя продолжать, однако та заявила, что ничего обещать не может, потому что решает не она сама. И, видя, как девушка закрыла глаза, погрузившись в себя, присутствующие догадались, о ком именно говорилось.
В последнее время Пожиратель Драконов редко объявлялась. Возможно, дело было в побежденном ею Гелиосе. Наемница упоминала, что в случае надобности они могут отгородиться от чтения мыслей друг друга. Наверное, то же происходило сейчас. Валент оставалась в состоянии молчаливой напряженности долго.
– Она мне не отвечает, совсем, – сказала она, уже отчаявшись достучаться до той, кто делил вместе с ней одно тело.
И в тот же миг, не успело отчаяние отразиться на лице Катарины, глаза девушки налились золотисто-зеленым светом, а зрачки сузились, как у хищника. Выражение поменялось на мрачную гримасу.
Обведя всех безразличным взглядом, она остановилась на мистике. Задержавшись на лице короткое время, Клесс подошла ближе к юноше. Склонившись, она принюхалась к нему, и тут же неприятно скривилась. Остальные наблюдали, не понимая, что делает оборотень.
Оно пришло ко всем, когда девушка с прежним молчаливым спокойствием провела острым ногтем по запястью, вскрыв вену, и подставила его к приоткрытому рту ренегата. Тоненькая темно-красная струйка крови начала стекать к потрескавшимся губам.
Действительно, Клесс упоминала, что кровь Пожирателей и большинства других видов оборотней имеет свойство адаптироваться под любой живой организм. Сейчас она пыталась напоить ею впавшего в беспамятство Реннета, чтобы восполнить хотя бы часть утраченного им количества жизнеобразующих веществ.
Процесс длился до тех пор, пока Клесс сама не побледнела от потери крови. Только тогда она остановилась и при содействии Ладана перевязала руку. От лечащего заклинания отказалась, предпочтя просто облизать рану. Скорее всего, слюна оборотня-гиены, как у многих псовых, обладала заживляющим эффектом. Но что самое удивительное, за все это время Клесс не проронила и слова. Валент вслух поблагодарила ее, снова обретя контроль над собственным телом.
– Ого, довольно быстро! Похоже, ему и вправду лучше! – заметил Оуэр, с нескрываемым интересом глядя на порозовевшее лицо Реннета.
– Клесс сказала, что жар немного спадет, но эффект будет временным.
Не смотря на это, вливание крови дало возможность юноше пережить следующую ночь. Только к рассвету ситуация снова качнулась в сторону ухудшения. Катарина продолжала присматривать за ним, старательно ища признаки облегчения, но их все не было. Потом, его сердце остановилось… К тому времени женщина уснула, оказавшись не в силах более противостоять усталости, но резко вскочила, словно почувствовав опасность. К счастью, после короткого сердечного массажа, организм ренегата заработал вновь.
Следующий раз он начал отключаться уже ближе к полудню. И как злая насмешка судьбы, рядом с телом снова никого кроме Катарины не оказалось.
– Убью тебя, наложу проклятие, как только придешь в себя! – зло шептала мистик, пытаясь прогнать мучительный страх из груди. Массаж сердца ни к чему не привел и, в порыве отчаяния, она впилась ртом в его горячие губы, сконцентрировавшись на силе ведьмы.
Посланные ею чувства оказались сильны настолько, что проникли буквально в душу юному магу. Этот неожиданный шквал эмоций вспыхнул подобно гигантскому огненному шару. Мерный стук сердца возобновился. Катарина же не выдержала агонизирующей боли, полученной в ответ, и рухнула рядом. Ей удалось пробить энергию запретного заклинания, но на противостояние сил не хватило.
Пришла в себя мистик спустя уже пару мгновений. А через два с лишним часа начали появляться первые признаки завершающей стадии ритуала. Лихорадочный жар ослабевал, а сердечный ритм постепенно приходил в норму. Сам юноша вышел из бессознательного состояния только поздно вечером. К тому времени все ремни, веревки и прочие меры предосторожности были с него сняты. Открыв глаза всего на несколько мгновений, он погрузился в сон, уже спокойный, благотворный.
Проснулся Реннет ровно через сутки и выглядел на удивление бодрым. Он самостоятельно поднялся и принялся за еду, не забыв первым делом поблагодарить всех за помощь и ожидание.
– И как ты себя чувствуешь? – спросил у него Ладан. – Что с тобой происходило все это время, ты можешь нам сказать?
– Честно говоря, я мало что помню, – ренегат бросил внимательный взгляд на Катарину, а затем продолжил, как ни в чем не бывало: – Ощущения немного изменились, кажется, однако большего сказать не могу. Думаю, пока рано говорить о кардинальных изменениях. Должно пройти некоторое время, пока я смогу привыкнуть к нынешнему себе.
– Понятно.
Катарина уже успела обговорить с ним произошедшее, потому сейчас предпочла наблюдать со стороны.
– Кстати, что планируешь делать с нашей гостьей? – поинтересовалась у него Кассандра.
– А она проявляла себя как-нибудь за то время, пока я пребывал… ммм… был не в себе?
За чародейку ответила мистик:
– Никак. Уже давно сидит и молчит, оставаясь в стороне. Эмоционально достаточно спокойна, я бы даже сказала апатична. Маг, которого я попросила носить ей еду, тоже ничего необычного не заметил. Ну, если учесть, что все мы здесь не совсем нормальные, примечательным ее поведение не назовешь.
– Вот как, – юноша задумчиво кивнул.

 

Назад: Отдельная глава
Дальше: Глава 20 Нечестный поединок