Глава 14
На площадь перед башней красиво и стремительно выметнулся целый отряд на быстрых горячих конях. Теонард видел, как начали указывать один другому на крышу башни, где над каменным ограждением видны головы защитников.
Красиво и страшно пропел воинский рожок. Передняя линия всадников пустила коней шагом, а затем разогнала в галоп. Земля загрохотала под ударами сотен копыт, всадники гарцевали, вздымали коней на дыбы, выказывая умение обращаться с животными, размахивали узкими саблями и кричали, кричали, кричали так, что даже Тарнат, полуоглохший в подземных кузницах от грохота молотов, зло сопел и морщился.
Теонард напомнил:
– Не стрелять!.. Ничего не делать и даже не показываться. Ждем, когда их наберется по– больше.
– И чтоб их вожди подошли, – сказал Страг с надеждой.
– Вход хорошо закрыли? – уточнил Лотер.
– Как могли, – ответил Тарнат. – Даже в зал камней натаскали. Там их столько, что всем вам сейчас лучше красиво погибнуть, чем потом везде спотыкаться.
– Заботливый ты, – сказал Теонард. – Не подходи слишком близко к краю.
Тарнат поинтересовался:
– А то пихнешь в спину?
– Не сейчас, – пообещал Теонард. – Разве что в конце, когда отобьемся.
– Ты еще и хозяйственный!
– Почти как гном, – согласился Теонард.
– Далеко жабе до дракона, – ответил Тарнат гордо. – Как там наши девушки? Которые с крыльями?
– Силу копят, – сообщил Теонард. – Я сказал, чтобы зря не взлетали.
Страг посмотрел на женщин и сказал с ревнивой ноткой:
– А почему почти все с крыльями? А из нас, самцов, ни одного? Я бы тоже полетал… Или вон Тарнат вообще все небо изрыл бы в поисках желудей!
Тарнат сердито засопел и отошел от них, пользуясь случаем, к группе щебечущих амазонок. Те с виду спокойные, будто разговаривают о своих женских делах, но время от времени поглядывают на Брестиду, командиршу их маленького отряда. Видно – бросятся в бой, стоит ей лишь пошевелить бровью.
Виллейн тоже прошелся несколько раз по всему периметру крыши, позаглядывал в щели и проемы, а когда приблизился к Теонарду, что совещается со Страгом и Лотером, сказал с великим сожалением:
– Тебе не помешал бы подъемный мост через ров с водой… Да чтоб поглубже… Иначе какой это рыцарский замок, если без рва, защитного вала и подъемного моста?
Теонард огрызнулся:
– Думаешь, всего этого не было в планах? Даже не через ров, а пропасть!.. Но нужно было подать пример обуздания аппетитов, иначе вообще все бы рухнуло!.. Вы же начали намечтывать себе вообще целые города!
Он всмотрелся вниз, подтянул к себе арбалет. Внизу на площадь выехала группа всадников, все молодые и беспечные, начали гарцевать чуть ли не под самими стенами, выказывая молодечество и презрение к опасности. Солнечные лучи блестят на лезвиях сабель, что недальновидно висят на поясах, всадники скалятся и коротко переговариваются.
– Утерпишь? – спросил Виллейн.
– Утерпел бы легко, – ответил Теонард ровно, – но под стены их допускать все же нельзя. Во избежание.
Он быстро вскинул к плечу приклад арбалета. Щелкнула стальная тетива, стрела исчезла, Теонард моментально вложил в канавку вторую и выстрелил снова.
Двое кочевников пошатнулись в седлах, но им упасть не дали, удержали с обеих сторон, ухватили конские поводья и поспешно покинули площадь.
Виллейн завистливо вздохнул, Теонард бьет без промаха, а стальную тетиву натягивает одной рукой, хотя обычно даже сильные мужчины делают это двумя, уперев дугу арбалета в землю.
– Это хорошо, – сказал мелкинд, – что мастер в стрельбе, а не в рукопашном бою. В нем всю нашу группу сомнут количеством.
– Пока есть стрелы, – буркнул Теонард, – смогу и буду стрелять.
– А насколько хватит?
– Пока магия не иссякнет, – сообщил Теонард.
Виллейн скосил глаза на камешек в цепочке на его груди.
– Потускнел, вот-вот погаснет… Кто-кто, а я в амулетах разбираюсь.
– Тогда и стрелы кончатся, – ответил Теонард.
Виллейн потрогал рукоять длинного ножа на поясе.
– Ненавижу это грубое оружие…
– Но разве не весь мир груб? – спросил Теонард.
– Груб и неотесан, – согласился Виллейн со вздохом. – Много же нам, мелкиндам, будет работы, чтобы всех отесать и омелкиндить!
Внизу кочевники стали осторожнее, но это проявилось только в том, что на площадь перед башней выезжают только самые ловкие и быстрые. Брестида истратила пять стрел, но сумела ранить только одного, а когда пятый всадник с легкостью поймал ее стрелу на лету, она впечатлилась настолько, что забросила лук за спину и строго велела амазонкам беречь стрелы.
Где-то часа через два снова воинственно пропел рожок, Теонард велел всем приготовиться, а внизу на площадь выметнулись всадники, уже не десяток, только в переднем отряде не меньше сотни, а следом уже видны скачущие в эту сторону новые группы.
– Подпустить ближе! – распорядился Теонард. – Стрел маловато! Беречь!
И хотя стрелы запасали все три отпущенные им дня, как и таскали наверх камни, но, понятно, потраченное уже не восполнится, потому все молча и безропотно ждали, только Виллейн и Гнур морщились, никто из них и не собирался браться за презренные луки.
Кочевники на конях примчались прямо ко входу в башню, там быстро покинули седла и бросились по широким ступенькам, но сверху прицельно и точно ударили из луков амазонки.
К ним присоединился Страг с длинным луком, а чуть позже подошел к краю Виллейн, пошептал, пожмакал амулеты и, собравшись, мощно швырнул вниз огненно-красный шипящий шар.
Похоже, сам чуточку обжегся, но когда шар ударился внизу о землю, никого вроде бы не зацепив, во все стороны брызнули злые искры. Кочевники закричали от страха и боли, одежда моментально вспыхнула, и перед башней заметались живые факелы.
– Молодец, – сказал Лотер мощно, – а говорил, все истратил, все истратил, вовсе обнищал…
– Подкопилось, – буркнул Виллейн. – Хотел себе на старость оставить.
– С нами не доживешь, – успокоил Лотер, – так что какие запасы? Трать все!
Тарнат спросил деловито:
– Золотые монеты есть? Можешь сразу отдать мне. Хотя и серебро тоже возьму. Вам золото счастья не прибавит, а мне еще как, так что можете все отдать, принимаю, чтобы помочь вам…
– А где мешок? – спросил Виллейн. – Без мешка не отдам, а в карманы все не поместится.
– Сейчас сбегаю, – сказал Тарнат живо.
– Вход завален, – напомнил Страг, глядя, как одна из амазонок считает стрелы. – Сражайтесь, морды!.. Тарнат, побереги камни, бросай только в толпу. Так хоть в кого-то попадешь, криворукий.
– Но не криворотый, – буркнул Тарнат. – Мимо рта не пронесу, как ты, что ложкой в ухо…
Теонард поднялся наверх башни, поддерживая под руку запыхавшуюся ихтионку. Красные глаза морской девы выпучились, мокрые волосы облепили голову, и она стала похожа на яйцо, только большое и глазастое. Ихтионка старается выглядеть воинственно, но с ее нежным личиком это непросто.
Каонэль оглянулась на нее и вскрикнула расстроенно:
– Селина!.. Ты чего? Разве твой трезубец не бьет из воды?
– К бассейну не подходят, – пожаловалась ихтионка.
– Мерзавцы, – посочувствовал Тарнат. – Нет уважения к женщине… Ты точно женщина?
Каонэль обняла ихтионку и поставила ее по другую от себя сторону, подальше от Тарната.
– Тут высоко, не высовывайся за край! – проговорила она заботливо.
Теонард молча пристроил арбалет на каменном бортике и принялся стрелять прицельно, выбирая самых, на его взгляд, опасных и умелых воинов.
Страг и Брестида стреляли не так красиво и точно, но тяжелые стрелы, попадая в толпу, всегда кого-то если и не убивали, то серьезно ранили. Тарнат, сам любуясь своими могучими мышцами, швырял тяжелые булыжники, хвастливо стараясь забросить их туда, где больше всего противников.
Солнечный диск плавно перешел на другую сторону неба и плывет по едва заметной дуге вниз, но кочевники словно не замечают течения времени – надвигаются, как морские волны во время прилива.
Керкегор, тахаш и банши с того момента, как поднялись на крышу башни, никак себя не проявили, держась в сторонке и даже не принимая участия в обороне.
Теонард поглядывал в их сторону косо, но, умудренный жизнью, напоминал себе, что даже люди разные, а чего ждать от этих диковинных существ, вообще непонятно. Если выживем, будет время разбираться, а сейчас нужно сосредоточиться на защите башни тем, кто может и берется ее защищать.
Аэлло, Эвриала и Мелисс держатся вместе, негромко переговариваются, у них из-за наличия крыльев тактика схожа, хотя лучшая летунья, конечно, горгулья, а хуже всех носится по воздуху Эвриала, к ней вообще неприменимо слово «носится». Аэлло да, носится, носится стремительно, но выдыхается быстро, и только Мелисс может парить в воздухе сутками, высматривая добычу. Причем ночью видит даже лучше, чем днем.
Внизу перед башней площадь покрылась трупами, но все новые всадники влетали на большой скорости на место бойни. Одни начинали пускать стрелы вверх, стараясь попасть в прячущихся за каменным барьером защитников, другие бросались ко входу, но вскоре откатывались, обнаружив, что там перекрыто тяжелыми глыбами.
– Настырные, – процедил сквозь стиснутые зубы Страг.
– В этом сила людей, – буркнул Виллейн.
– В настырности?
– Не считаются с потерями, – пояснил Виллейн. – У них в счет идут только достижения. А сколько до этого было провалов, забывают.
– Дураки, – сказал Тарнат зло. – Или безумцы. Далеко им до гномов.
– Да, – согласился Виллейн. – Но безумцы либо проигрывают по-крупному, либо добиваются чего-то важного… А кто не рискует, тот не проигрывает, но и не выигрывает.
Страг вытащил из кармана монетку, зачем-то переложил ее в другой и сказал зло:
– Мы сделаем все, чтобы эти сволочи проиграли! Я все жду, когда появится наш каменный тролль…
– Еще спит? – поинтересовался гном.
Мелкинд поднял подбородок и окинул собравшихся на башне таким взглядом, словно уже в одиночку победил кочевников и восседает в главном зале Цитадели.
– Гнур пинает изо всех гоблинских сил, – сказал он.
– Я слышал, могут спать годами…
– Даже сотнями, – подтвердил Виллейн, – если не беспокоить.
– Если меня разбудить, – сказал Тарнат тревожно, – я страшен во гневе… Надеюсь, тролль поверит, что разбудили кочевники?
Страг вытащил из груды камней небольшой, но, судя по надувшимся венам, тяжелый камень и проговорил:
– Он доверчив. Таких даже неловко дурить и обманывать.
Тарнат, рассматривая заваленную трупами площадь внизу, сказал с отвращением:
– Ну кто так воюет, кто так воюет?.. Дураки, только зря народ губят… переметнуться на их сторону, что ли?.. Я бы их сразу научил, как эту башню взять, а всю Цитадель вообще стереть с лица земли.
Лотер сказал очень серьезным тоном:
– Там и баб больше. Так что давай, Тарнат, решайся…
– Правда, бабы корявые, – уточнил Вил– лейн, со странной улыбкой, – но податливые. А здесь хоть и красивые, но почему-то гномов не обожают.
Тарнат сделал вид, что задумался, но поглядывал на Аэллу и Эвриалу, слышат ли, что где-то близко есть правильные женщины, что значит – мягкие и податливые.
