Нелегко приходится французским заимствованиям в русском языке! Ударение, которое должно падать на последний слог, носители русского языка так и норовят сместить поближе к середине, а то и к началу слова.

Такая судьба была уготована и существительному диспансер. Ударение в нем падает на последний слог (диспансе́р), но очень часто это слово произносят как диспа́нсер. Но это ошибка: словари снабжают этот вариант пометой «неправильное».

Похожая история произошла и со словом апостроф. «Большой орфоэпический словарь русского языка» (2012) предупреждает: не апо́строф! Но все равно это ударение используется едва ли не чаще, чем правильное. Более того, об апострофе задают примерно те же вопросы, что и о слове жалюзи: не собираются ли лингвисты «передвинуть» ударение?

Пока этого не предвидится. Как и жалюзи, это слово пришло из французского и сохраняет ударение, свойственное этому языку.

Хотя в некоторых славянских языках, например в украинском, ударение апо́строф разрешено: украинские словари фиксируют оба варианта – и апо́строф, и апостро́ф. Это может быть связано с тем, что к кому-то это слово попало через французский, а к кому-то – через итальянский язык.

Интересно, кстати, как сам апостроф (не слово, а знак) появился в русских текстах. Это произошло после орфографической реформы 1917–1918 годов. Из типографий решили изъять все литеры с буквой Ъ. Новая орфография отменила Ъ только на конце слов (разделительный знак сохранился), но литеры отбирали повсеместно. Наборщикам, чтобы выйти из положения, приходилось использовать апостроф. Так и возникло написание слов об’ем, под’езд и так далее.