Глава 9
Под шум легкого прибоя спалось сладко. Волны тихо плескались о преграду, накатывая, и растекались дальше. Они будто раскачивали мое ложе, где я удобно, свернувшись калачиком, спала на боку. Вверх-вниз, как в лодке, когда течение подгоняет небольшое суденышко вперед.
Стоп! Вода? Течение? Где я?
Глаза распахнулись тут же. «Я не в лодке» – эта мысль успокоила, только вот находилась я в каком-то незнакомом помещении. Резко села, и по глазам ударил яркий свет. Снова зажмурилась. Что происходит и где я нахожусь?
Обед у губернатора помню, разговор о предотвращении убийства тоже. Королевский судья вел себя непозволительно нахально, а наставник подтвердил, что у меня дар к ворожбе. И? Дальше-то что было?
Ладонями прикрыла лицо от яркого света и начала оглядываться. Небольшая по размеру комнатка. Я сижу на разобранной постели, ноги босые, а на мне все то же дорожное платье, изрядно помятое после сна. А прямо передо мной окно, в которое светит летнее солнце. Поднялась на ноги и подошла к нему – штор не было. Мне казалось, что за столом губернатора отключилась буквально на минутку, и вдруг оказалась в незнакомом месте.
Это точно не дом мэтра Гротта! Там стены каменные, с фактурной штукатуркой, а не деревянные. Даже если предположить, что меня отнесли на верхний этаж и в доме предусмотрен мезонин, то шторы наверняка должны были быть. На постоялый двор тоже не похоже – слишком тихо. Но самое главное, что из окна я смотрела на озеро.
Вид очаровывал и завораживал. Осмотреть местный водоем не получалось из-за событий, что происходили вокруг, и вот теперь я любовалась открывшимися просторами. Слух ублажал все тот же легкий плеск волн об опоры, а вокруг расстилалась водная гладь и стояла тишина. Причем не такая, когда уши глохнут. Звуки были, но тихие, ненавязчивые, приятные слуху. Вот птица низко пролетела над водой, и донесся ее вскрик, там рыба плеснула хвостом, а у дальнего берега высокий камыш шелестел под едва заметное дуновение ветерка. «Я у Броссара», – сделала неутешительный вывод.
Задумчиво пронаблюдала еще одно пике птицы, стараясь понять, что следует из этой ситуации.
Платья с меня никто не снимал. Это, с одной стороны, радовало – правила приличий не нарушены, ведь у Броссара прислуги не было. А с другой – спать пришлось в одежде, которую уже давно пора почистить. Наставник отнес уснувшую меня к себе в дом, нашел где-то нормальную комнату с кроватью, разул и уложил спать. А где он сам? И где мои вещи?
Эти вопросы подтолкнули к поиску выхода из этой крохотной комнаты, где смогли разместиться только кровать и шкаф. Сразу оценила его размеры – мои вещи там не поместятся. Но пока не понимаю всей ситуации, и принятое вчера решение об отъезде оставляло все в подвешенном состоянии, распаковывать багаж не торопилась.
Распахнув узкую дверь, сразу же оказалась в знакомой кухне. То есть получается, что Броссар все же приготовил комнату для практиканта и не собирался селить его на чердаке. Это я не смогла ее найти, а потому решила, что мне предлагается жить под крышей. Чувство неловкости стало сильнее.
Как смотреть в глаза наставнику, если в первый день сначала отказалась помогать ему в лечении больного, а на следующий – напилась и уснула за обеденным столом? Румянец стыда заполыхал на щеках. Неизбежную встречу хотелось оттянуть как можно дольше. Топталась на одном месте, не решаясь выйти к хозяину дома. Прислушивалась к окружающим звукам, чтобы заранее подготовиться. Однако вокруг была тишина. Не слышно никакого движения или посапывания, по которым можно предположить, спит Броссар или нет. Именно это вдохновило на следующий шаг. Тихо. Еще шаг. Опять тишина. Никто не окликает, не останавливает вопросом. Это уже интересно и несколько озадачивает.
Осмелев, обошла весь дом. Точнее, оставшиеся две комнаты: кухню и гостиную с кроватью в алькове. Никого.
Очень интересно. Ворожей опять решил принять водные процедуры и мне предстоит вновь увидеть его, но теперь уже спереди, так сказать, анфас? Такой перспективы хотелось бы избежать!
Заторопилась к окну, что открывалось наружу, и бросила всполошенный взгляд на воду. Вокруг расстилалась серебристая гладь и, кроме птиц, вокруг ни одной живой души. Выдохнула с облегчением и вышла наружу. Верхняя ступенька выполняла роль своеобразного мостка, а потому вполне годилась, чтобы просто постоять и осмотреться. Получается, что я в доме совершенно одна. И спрашивается, где Броссар? Не то чтобы желала его увидеть, но все же хоть какую-то ясность хотелось внести.
Запоздало вспомнила, что дилижанс в столицу отбывает из Арта практически на рассвете, а значит, я опять проспала. Впрочем, ситуация с Мариэль перенаправила мои мысли и устремления в другую сторону. Когда там должна состояться свадьба Эдрина? В памяти замелькали обрывки разговора. Получается, что теперь уже – завтра. И что нам делать? Зачем Броссар отнес меня в свой дом? Может быть, он меня запер?
Последнее предположение заставило поспешить к входной двери. Она поддалась с усилием, но явно никаких заклинаний или даже привычного замка тут не было. Мне предоставлялась полная свобода действий. И что мне с этой свободой делать?
Желудок напомнил о себе, словно говоря, что забота о нем – самое важное на данный момент. Вернулась в кухню. Если в прошлый раз застала на столе остатки еды и грязную посуду, то сейчас все оказалось прибрано, и даже высилась горка, укрытая белым полотенцем.
Завтрак был простым: пара яиц, зеленое яблоко, хлеб и кусок отварного мяса. Я бы предпочла какое-нибудь пирожное или сладкий пирог, но мне оставили чисто мужской вариант, так что выбирать не приходилось.
Запивая завтрак сладким отваром, что нашла на плите, я размышляла. Ситуация непонятная и странная. Сначала Броссар мне грубит, хамит, раздевается донага (при этом воспоминании щеки вновь покрыл румянец – от возмущения, разумеется), затем хвалит за помощь перед губернатором, а напоследок признает, что у меня есть дар к ворожбе. В итоге я остаюсь одна в его жилище, а где он сам – неизвестно. Обойдя весь дом, удостоверилась, что никакой записки с указанием, как мне поступить, не было. Зато нашлись мои вещи, даже та сумка, что я отнесла на постоялый двор.
Тут я даже жевать перестала. А где сейчас Мариэль?
Допустим, меня отправили отсыпаться в дом у озера, но она-то оказалась подозреваемой как заказчица убийства неверного жениха. Так что с ней сталось, когда я уснула за столом? Неужели королевский судья не проникся ситуацией и раскаянием Мариэль и решил арестовать ее? Ведь он именно это предлагал, чтобы предотвратить убийство! А в его порядочности я сильно сомневалась.
Эти соображения буквально подбросили меня со стула. Прошлась босыми ступнями по деревянному полу в крохотную комнату, где провела ночь, и с сомнением посмотрела на летние туфли. Кажется, вчера успела натереть себе мозоль, не надев носочки. А платье? Бежать в таком виде на розыски Мариэль? Да меня примет за побродяжку первый же постовой!
Еще раз удостоверившись, что Броссар отсутствует, распаковала дорожную сумку и вытащила платье, зеркало, расческу, пудреницу и свежее белье. Нужно срочно приводить себя в порядок. Хватит! И так вчера показалась не в лучшем виде, так что надо скоренько превращаться в себя обычную и радовать мир безукоризненным обликом.
Зубья расчески безжалостно впивались в волосы, раздирая образовавшиеся колтуны, зеркало показывало раскрасневшееся лицо с глазами, полыхающими нетерпением. Достала духи, втянула тонкий аромат и поняла, насколько же хочется принять ванну. В крайнем случае согласна и на душ. Учитывая прошлый опыт, когда не смогла найти крохотную комнату, я обшарила практически все углы дома. Душа здесь не было. То есть технически не предусмотрен.
Рассерженная такой непредусмотрительностью хозяина дома, плюхнулась на стул за столом в кухне. Как же он моется? Пусть он мужчина и не считает, что опрятный внешний вид – главное, но ведь не производил впечатления неаккуратного человека. Одежда на нем всегда сидела идеально, подчеркивая поджарую фигуру. Наверняка не забросил физические упражнения, переехав в такую глушь. Темно-каштановые волосы выглядели блестящими вовсе не от засаленности, а как раз, наоборот, буквально светились здоровьем. Они у него не длинные, но с завитушками, ниже затылка острижены сильнее. Необычная прическа, но ему шла. Длинные пряди сверху иногда падали на глаза, прикрывая насмешливый блеск, но он их откидывал, и вновь жгуче-черный взгляд прожигал собеседника. Губы тоже выразительные, легко демонстрировали как презрение или негодование, так и благожелательную улыбку. Когда они растягивались именно так, внутри меня собирался теплый комок, и от этого я чувствовала, что мне приятно одобрение ворожея.
Даже сама не заметила, как за столь короткий срок смогла так хорошо изучить его мимику. Наверное, потому что она очень выразительная. В то же время я была уверена, что он родился в средней полосе или даже севернее. Несмотря на то что кожа у него имела южный загар, пусть и не такой яркий, как у королевского судьи, но отчего-то возникала такая уверенность. Словно его привычнее было бы видеть среди снегов, чем плескающимся в озере южной провинции.
Конечно! Как же сразу не догадалась! Наставник не стал устраивать в доме место для купания. Зачем толкаться в тесной каморке, если перед тобой пространство с теплой водой? Я же видела несколько ступеней, спускающихся в глубину. Вот и ответ на вопрос, где привести себя в порядок.
Решение приняла мгновенно. За те два часа, что я бестолково топталась в доме, снаружи не донеслось ни одного человеческого голоса. Несомненно, удаленность от городка, да и репутация Броссара сделали свое дело, а потому желающих прогуляться к озеру резко поубавилось. Не знаю, где жители Арта принимают водные процедуры, но однозначно можно сказать – не здесь.
Посвятив поискам необходимой одежды немного времени, выудила из глубин сумки панталончики до колен и блузку с рукавами до локтя. Надела и осмотрелась. Вполне себе прилично. Если, конечно, забыть о том, что в таком виде выйду из дома. Но ведь я же сразу окунусь в воду! Так что, теплая озерная водичка, жди меня, я уже бегу к тебе! Только бы Броссар не решил вернуться в этот момент домой!
Решительно шагнула в воду – и аж дух захватило! Как же здорово плескаться в теплом, как парное молоко, озере, бултыхать ногами, держась руками за ступеньки. Рисковать и отправляться в плавание по незнакомому водоему не решилась, но этого блаженного состояния вполне хватило, чтобы вернуть душевное равновесие. Предусмотрительно захватила с собой перепачканное дорожное платье, и теперь мокрая ткань плавала рядом со мной.
Сборы для похода в город пришлось ненадолго отложить, потому что потребовалось развесить мокрую одежду. Вдоль стены дома хозяин натянул веревки, явно предназначенные для просушки белья. Довольная, что начала лучше ориентироваться на новом месте, быстро оделась в свежее летнее платье с кружевами у выреза, прихватила ажурный зонтик и белые печатки. Пятки оказались не в таком плачевном состоянии, как показалось вначале, а потому смело обула те же летние туфли и поторопилась к губернатору, чтобы узнать о судьбе Мариэль.
Тропинка привела точно к центру городка. На площади, где лениво плескался фонтанчик, в очередной раз меня обдало горячим воздухом. И все же после купания в озере я ощущала себя вполне бодро, готовая выдержать трудный разговор с любым представителем власти.
– Я к мэтру Гротту, – вежливо, но с чувством собственного достоинства сообщила служанке, открывшей дверь.
– Проходите, – учтиво отозвалась она и показала направление.
Я решительным шагом подошла к двери, и та неожиданно резко распахнулась. От испуга, что вполне могла получить по лбу, отшатнулась, стукнув кончиком зонтика по полу.
– Ах, метресса Алузье! – воскликнул хозяин дома. – Прошу меня извинить, я сегодня излишне импульсивен. Такие дела происходят, что совсем лишают покоя!
– А что происходит? – тут же спросила я, встревожившись.
– Тристан с Эмири уехали по вашему вчерашнему делу, – с беспокойством в голосе ответил губернатор, при этом мимика и жесты настолько активно отражали его состояние, что я невольно проникалась сочувствием.
– Как это – уехали? А я? А мы? Почему они нас с собой не взяли? – забросала вопросами Гротта.
– Прошу простить мою невежливость. Проходите в кабинет, метресса Алузье. – Он отошел в сторону, делая приглашающий жест. – Хотите чего-нибудь прохладного?
– Если только воды, – вежливо ответила, торопясь узнать все подробности.
– Гретта, графин с прохладной водой и два стакана! – крикнул градоначальник внутрь дома и прикрыл за собой дверь.
– А где Мариэль? Она тоже отправилась в Дубье вместе с мэтрами? – поторопилась задать вопрос, чтобы галантный губернатор не принялся вновь выражать свое почтение либо, не приведи богиня, не завел разговор о погоде.
По правилам хорошего тона, после приветствий мы как раз должны перейти к обсуждению этой темы. Но именно сейчас совершенно не хотелось поддерживать светскую беседу. Похоже, в этой южной провинции я с каждым днем все больше теряю свою благовоспитанность. И все же обстоятельства и ситуация меня оправдывали.
Я расположилась на одном из стульев с высокой спинкой. Судя по его отличному виду, посетителей в этом кабинете бывало не очень много. Мебель выглядела практически новой.
– Она находится под арестом как заказчик убийства бывшего жениха, – с тяжелым вздохом сообщил новость Гротт.
– Какой кошмар! Все-таки мэтр Одилон пошел на этот шаг! Ах! – Я прижала ладонь ко рту, неприятно пораженная поступком королевского судьи.
– По закону он абсолютно прав, уважаемая метресса, – развел руками губернатор.
Он прошел к письменному столу и уселся за него, печально разглядывая чернильницу перед собой.
– Но она передумала и попыталась предотвратить трагедию. Почему же он такой черствый?! – в сердцах стукнула себя по коленке.
– Тристан – слуга закона и короля. Он не должен верить всем на слово, – пояснил Гротт.
– Это я понимаю, – с досадой отозвалась я. – Но как можно несчастную девушку, которую предал жених, раскаявшуюся в нехорошем поступке, отправить в тюрьму?
– Почему в тюрьму? – удивился Гротт.
Теперь уже я смотрела на него с недоумением. Разве преступников или подозреваемых не туда отправляют?
– Тристан оставил метрессу Базен под арестом в моем доме, – получила я ответ. – Здесь для нее созданы все условия. Вы же не считаете, что мой дом похож на тюрьму?
В последнем вопросе прозвучала искренняя обида, даже совестно стало. А королевский судья оказался не таким уж и жестокосердным, как я думала. Оставил под домашним арестом, под присмотром самого губернатора. Вроде бы лишил свободы передвижения и в то же время не заставил юную девушку томиться в королевской тюрьме.
– Ах, ну что вы! – поторопилась успокоить я мэтра Гротта. – Ваш дом – образец хорошего вкуса.
Губернатор расцвел от моих слов, довольный тем, что оценила его старания. Что уж говорить, если бы не обстоятельства, приведшие в его дом, то можно было бы лучше изучить интерьер. Одна крыша из цветного стекла чего стоит! Такого необычного решения в архитектуре еще ни разу не встречала. Это было неожиданно и очень интересно.
– Так вы говорите, что королевский судья и мэтр Броссар отбыли вчера в Дубье? – вернулась к волнующей теме, хотя и о доме была бы не прочь поговорить.
– Как только Эмири отнес вас к себе в дом, так сразу сели на лошадей и отправились, – вновь посерьезнел Гротт.
– А почему они меня с собой не взяли? – спросила и в ответ получила многозначительный взгляд.
Градоначальник пытался выразить им неутешительную для меня истину. Девица после бокала вина отрубилась за столом, и куда ее в таком состоянии было девать? Стушевалась, осознав несуразность собственного вопроса. Действительно, кто в здравом уме станет усаживать на лошадь спящего человека? Но пусть я и признала разумность поступка Броссара, мне до смерти хотелось быть в центре событий и увидеть все своими глазами. Не то, как умирает жених, а действия, что предпримут мужчины по задержанию колдуна. Может, и моя помощь пригодилась бы?
– Мэтр Гротт, я хочу поехать в Дубье, – заявила я.
– Решительно возражаю! – замахал на меня полными руками он. – Эмири предупреждал, что вы захотите отправиться в путь, а потому категорически запретил выдавать вам коляску.
– У вас есть коляска? – тут же ухватилась я за его слова.
– Но я вам ее не позволю взять! – строгим тоном ответил Гротт. – Путь неблизкий, вы дороги совершенно не знаете, так что это невозможно.
Приказ Броссара, запрещающий выехать к предполагаемому месту преступления, всколыхнул чувство противоречия. Как он смеет мне что-то запрещать? Даже то, что он наставник, не дает ему права распоряжаться моей свободой передвижения! А если захочу покататься по окрестностям или, как недавно предлагал желтозубый красавчик, сходить на танцы, тоже нужно спрашивать разрешение?
– Я поняла вас, мэтр Гротт. Но повидаться с Мариэль возможно? – перевела тему.
– Конечно-конечно! – оживился он. – Тристан предполагал, что вы захотите повидать подругу и поддержать ее, а потому разрешил ваши встречи.
– Прекрасно, – сухо бросила в ответ, – пусть меня к ней проводят.
– Разумеется. – Гротт суетливо заторопился к дверям.
– Мэтр Гротт… – нерешительно заговорила я. – Как чувствует себя ваш племянник?
Не хотелось привлекать внимание к этой теме, но будет невежливо, если не задам вопрос о самочувствии больного, тем более что мне пришлось его лечить. О своем участии в процессе старалась не думать, затолкав эти воспоминания в дальние уголки памяти.
– Благодарю вас, ему гораздо лучше, – обрадовался губернатор моему вопросу. – Как и говорил Эмири, с каждым днем молодой организм Кристофа справляется с последствиями недомогания. Я обязательно ему передам, что вы интересовались его самочувствием. Поверьте, мой племянник – очень благодарный человек и не преминет лично выразить вам признательность за спасение.
Только этого не хватало! О богиня!
Мои щеки тут же заалели. Как же сказать, что мне вполне хватило общения в комнате? Только, боюсь, любое слово, сказанное в таком состоянии, в каком нахожусь сейчас, покажется невежливым и резким.
Знакомая служанка шла впереди, указывая дорогу. Разместили Мариэль на втором этаже, не очень далеко от комнаты Кристофа. Проходя мимо той двери, даже дыхание задержала и старалась ступать неслышно, чтобы, не дай богиня, молодой человек не узнал о моем присутствии.
– Клер! – Едва увидев, подруга кинулась мне на шею.
– Благословенного дня, Мариэль, – проговорила на ухо, обнимая ее. – Ну как ты здесь?
– Хорошо, Клер, – всхлипнула она в ответ.
Мы расположились на стульях у стола. Я обвела взглядом помещение – комната чистая, светлая, занавеси у открытого окна колышет легкий ветерок, большой фикус в углу, кровать с хорошим бельем. Что ж, надо признать, Мариэль устроилась с бо́льшим комфортом, чем я в доме у наставника. Но зависти почему-то не возникло. При воспоминании о купании в теплой воде на душе вновь стало приятно. Пусть в доме Броссара нет бархатных штор, ковров с высоким ворсом и ванной комнаты, зато есть плеск волн, пение птиц и благословенная тишина вокруг. Даже выйдя из дома в нижнем белье, чтобы ополоснуться, я ощущала себя защищенной. Наверное, уединенность места вызывала такое комфортное состояние. В чем-то начинала понимать предпочтения Броссара, выбравшего берег озера.
– Мариэль, мне нужна твоя помощь, – сразу перешла я к делу.
– Да? – заинтересовалась она.
– Помоги взять коляску у губернатора! Я хочу отправиться в Дубье. Противный королевский судья запретил мне помогать, – специально не стала говорить, что идея принадлежала Броссару.
– Да как я могу? – Мариэль хлопнула ресницами, и на меня опять устремился жалобный взгляд сиротки.
Но меня уже этим не проведешь!
– Будешь отвлекать внимание, а я быстро уеду, – решительно озвучила я свой план.