Глава 11

Пока я бежала по улице, немного пришла в себя и даже нашла оправдание своему поведению. У всего есть предел, есть он и у моего терпения. Лорд Лоренц оскорблениями и наглостью превысил его многократно. Возможно, он этого и добивался? Ему нужно, чтобы я как можно дальше держалась от его сына. Только я и без этого не собиралась связывать свою жизнь с Николасом. Минутный порыв, который возник у меня после разговора с Рудольфом, бесследно исчез. Тогда, в запале, я могла дать согласие, но запал прошел, Николаса рядом не было – уехал на сборы, и ему никогда не суждено это узнать.

Взволнованная тетя ходила по торговому залу, пытаясь занять себя рассматриванием витрин, будто думала найти что-то, ей незнакомое. И лишь только меня заметила, сразу торопливо пошла мне навстречу.

– Что сказал лорд Лоренц? – спросила она. – Он был такой злой, когда пришел, – напугал даже меня, не только моих девочек…

– Что он сказал? – я не хотела говорить тете о сделанном мне непристойном предложении, но и оставлять такое поведение безнаказанным – тоже. – Тетя Маргарета, вы говорили, что леди Лоренц – ваша клиентка?

– Наша, Штефани, – недовольно поправила она меня. – Да, леди Лоренц – наша постоянная клиентка.

– Боюсь, вы остались без нее.

– Но почему? Лорд Лоренц сказал? Но такой крем нигде в Гаэрре заказать больше невозможно, да и не только в Гаэрре. Нет, ты ошибаешься, не могла леди Лоренц на такое пойти.

– Лорд Лоренц не говорил. Это моя просьба, тетя.

– Но леди Лоренц – очень хорошая клиентка, – растерянно сказала она. – У нее всегда такие большие заказы.

Эти слова неожиданно очень меня обидели. Неужели нам мало тех денег, что мы уже заработали?

– У вас есть выбор, инора Эберхардт, – сказала я несколько более жестко, чем собиралась в начале разговора. – Либо у вас будет такая замечательная клиентка, либо племянница. Если для вас покупатели важнее чести семьи, то я сегодня же переберусь в общежитие.

– Штеффи, да что он такого тебе сказал? – всплеснула руками тетя Маргарета. – Ты для меня в любом случае важнее и всех клиенток, и даже всего этого магазина! И прекрати ко мне так официально обращаться.

– Неважно, что он сказал, – ответила я. – Я не хочу это повторять. Важно, что он меня оскорбил. И я не хочу иметь никаких дел с их семьей. Совсем никаких – ни личных, ни деловых.

Что собиралась ответить на это тетя, я не успела узнать, потому что лорд Лоренц посчитал наш разговор в кафе незаконченным. Задержался он там только на время, достаточное для оплаты счета, не больше. Краснота с его лица сошла – свежий ветер немного остудил этого хама, но отпечаток моей руки все равно отчетливо виднелся. Ворвался отец Николаса в наш магазин с видом божественного мстителя, жаждущего покарать грешников, и покарать жестоко. Хорошо, покупателей не было, а то бы он их непременно распугал. Обе продавщицы дружно завизжали. Получилось у них слаженно, наверное, исполняли это не впервые. Подруги все-таки.

– Ах ты дрянь! – заорал лорд, нисколько теперь не заботясь, чтобы его поведение хотя бы выглядело благопристойным. – Оскорбленной себя вообразила? Да кто ты такая?

– Лорд Лоренц, будьте любезны покинуть наш магазин, – внешне спокойно сказала я, хотя внутри у меня опять все начало кипеть от злости уже от его вида. – Я с вами больше не намерена разговаривать!

– Зато я намерен! – рявкнул он. – Мне есть что тебе сказать!

– Анна, вызови Сыск. Это их дело – разбираться с хулиганами.

– Что? Я хулиган?! – он взвыл и опять побагровел, теперь след моей руки почти слился с фоном. То ли разозлился в этот раз он еще сильнее, то ли щека от удара начала отходить. – Правду о себе не нравится выслушивать? Так я могу и при ваших девках повторить. И при Сыске. Если мать-шлюха сдала дочь в приют, то и из дочери шлюха получится, как бы она из себя скромницу ни строила! Меня такими представлениями не обманешь!

– Что вы такое говорите?! – возмущенно выступила вперед тетя. – Да как вы смеете оскорблять мою сестру и мою племянницу! Вон отсюда, и чтобы духу никого из вашей семьи здесь не было. Так жене и передайте! Анна, сейчас же активируй артефакт вызова Сыска!

Не знаю, что на лорда Лоренца подействовало – вторичное упоминание Сыска или вид взбешенной тети Маргареты, обычно доброжелательной и невозмутимой, но он развернулся к выходу, пытаясь сохранить остатки достоинства. Тетя еще успела крикнуть ему вслед:

– Мы на вас в суд подадим за очернение репутации моей племянницы, – но схватилась за сердце и осела.

Я успела ее подхватить, чтобы не упала на пол. Лоренц задержался в двери, но мне было не до него. Секундное замешательство прошло, и я скомандовала:

– Анна, целительский артефакт. Жми. Быстро.

Как хорошо, что тетя решилась на его установку после того, как одной из покупательниц стало плохо прямо в нашем магазине. Вызванный целитель, за которым тут же побежали, заявил, что еще пара мгновений – и инора умерла бы, не дождавшись его прихода. Тетю Маргарету эти слова привели в ужас. Она и раньше подумывала об установке такого артефакта, но ее отпугивала высокая цена и большое количество магической энергии, требующееся для зарядки, – он не только вызывал дежурного целителя из Центрального Королевского Госпиталя, но и создавал портал для его перехода. Ставил его маг из госпиталя, однократно проверил работу, после чего накопитель, и так не полный, опустел, и я неделю понемногу его заполняла, а потом артефакт почти год стоял невостребованный. Тетя недавно начала поговаривать, не зря ли мы на него потратились. Кто бы мог подумать, что артефакт понадобится для нее самой?

Целитель мгновенно оценил происходящее, легко подхватил тетю на руки и шагнул назад в портал. Ни о чем не думая, я ринулась за ним и успела проскочить, радужная пленка лопнула за моей спиной, а сама я была уже в приемном покое Королевского Госпиталя. Тетю положили на каталку, за ручки которой тут же ухватились два инора.

– Сердце, – то ли скомандовал, то ли пояснил тот целитель, что появился на вызов и перенес сюда больную.

Скорее скомандовал, поскольку иноры с каталкой сразу помчались по длинному коридору. Я за ними с трудом успевала. В голове билась одна-единственная мысль: «Богиня, только бы все обошлось!» Они вбежали в помещение, о котором я могла лишь сказать, что оно очень светлое, поскольку больше ничего рассмотреть не успела: прямо перед моим носом двери захлопнулись и суровый мужской голос сказал: «Туда нельзя».

– Но как же…

Я растерянно стояла посреди коридора, не зная, куда идти и кого спрашивать. В приемной видела кого-то мельком, там наверняка смогут объяснить мне хоть что-то. Но я боялась далеко отходить от места, где сейчас была тетя Маргарета. Я хотела первой узнать, что с ней, могу ли я хоть чем-то помочь, хоть немного облегчить ее страдания. Над дверью зажегся пульсирующий красный кристалл и вверг меня в самую настоящую панику. Что там могло случиться?

Хорошо, что из соседних дверей вышли два инора в целительских мантиях, к ним я и бросилась.

– Пожалуйста, – глотая окончания слов вместе со слезами, с трудом выговорила я. – Мою тетю сюда телепортом… Дверь закрыли, и кристалл этот горит…

Я сама не поняла, что сказала, но иноры сразу сообразили, что мне нужно. Один из них, невысокий и пухленький, отеческим жестом положил мне руку на плечо.

– Успокойтесь, инорита. Ничего страшного не случилось. Горящий красный кристалл всего лишь означает, что никто входить не должен, чтобы не мешать работе целителя. А если работают, значит, все будет хорошо, – он повернулся к коллеге и сказал: – Отто, подтверди мои слова.

– Естественно, все будет хорошо, – с ноткой недовольства сказал тот. – У Брайнера плохо не бывает.

– У Брайнера? – мне показалось, что слух сыграл со мной злую шутку, заставив услышать совсем не то, что сказали.

– Вы про него уже слышали? – довольно сказал пухленький. – Немудрено, Брайнер по сердцу у нас лучший. У нас говорят, что за его плечом сама Богиня стоит и помогает. Так что вашей тете повезло.

– Повезло… – с надеждой повторила я.

– Вам бы лучше в приемную пройти и там посидеть, – неодобрительно сказал второй целитель.

– Отто, ты же видишь, не уйдет она, – сказал пухленький. – Такие пока лично не убедятся, что им правду сказали, так и будут себя изводить. Разве что за родственниками послать, чтобы увели? Так они могут и хоровой плач устроить в этом коридоре.

– Кроме меня, у нее нет больше родственников, – я только сейчас это осознала.

И то, что у меня были лишь она и отец, – тоже. Но с ним у нас не такие теплые отношения. Он приходил часто, пытался помочь, но тетя Маргарета значила для меня много больше. Иноры целители ушли, а я прислонилась к стене, закрыла глаза и стала ждать. Они сказали, что все будет хорошо, значит, так и будет. Да, так и будет, нужно только в это верить. Не может быть по-другому. Я повторяла это раз за разом, пытаясь убедить не то себя, не то саму Богиню.

– Давно красный? – звонкий девичий голос вывел меня из подобия транса.

Я открыла глаза и поначалу решила, что уснула. Слишком неожиданным для меня оказалось то, что я увидела. Слишком похожим на сон, навеянный фамилией целителя, такой же, как у Рудольфа. Передо мной стояла девушка, хорошенькая черноглазая блондинка. Та самая, с которой я увидела своего «жениха», после чего вернула ему браслет и сказала, чтобы больше никогда не приходил. И это было правильно. Помолвка все равно была фиктивной, ради пользы расследования, так что рано или поздно закончилась бы ничем. И то, что я их увидела вместе, лишь позволило мне расстаться с этим странным символом не пойми чего, который стал за несколько дней мне очень дорог. И вот сейчас та девушка стояла передо мной. На ней не воздушное летнее платье, а целительская мантия. Нет, не совсем целительская – значок ученика говорил, что диплом еще не получен. С ней раньше мы не встречались, значит, она старше меня года на три – после третьего курса студенты, решившие стать целителями, проходили обучение в другом месте.

– Инорита, с вами все в порядке? – озабоченно спросила блондинка. – Вы не отвечаете и так странно на меня смотрите.

– Что вы спрашивали?

Я почти совсем пришла в себя и поняла, что вижу ее наяву. Меня это не обрадовало, но и срывать свою обиду на ней я не хотела. Она не виновата, что Рудольф меня не любит…

– Я спрашивала, давно ли горит красный кристалл, – она внимательно на меня смотрела. – Но вы мне, пожалуй, не скажете. У вас там кто-то близкий?

– Тетя, – коротко ответила я.

– Вы зря волнуетесь. – Она попыталась принять авторитетный вид, что в другой ситуации вызвало бы у меня улыбку, но не теперь. – Увидите, все будет хорошо. Если за дело берется мой папа, то по-другому просто быть не может. У него не бывает неудач.

– Неудачи бывают у всех, – машинально ответила я и тут поняла, что меня смутило в ее пылкой речи. – Инор Брайнер – ваш отец?

– Да, конечно. От таких отцов не отказываются, – она мне тепло улыбнулась. – Вы правы, неудачи у него бывают, но так редко, что я последнего раза и припомнить не могу.

Неужели она сестра Рудольфа? Но как же? Она светленькая, и кожа молочно-белая с просвечивающим нежным румянцем. А он – смуглый и темноволосый. Разве что глаза похожи. Да, глаза похожи, как я сразу не заметила? У меня появился соблазн спросить, нет ли у нее брата, но я себя одернула. Какая мне разница, сестра она ему или нет? Меня не касается ничего, что имеет отношение к Рудольфу.

– Он здесь лучший, – с гордостью продолжала инорита Брайнер. – Вашей тете повезло, что к нему попала.

– Да, мне это уже сказали, – ответила я. – Вы, наверное, и в целители пошли из-за отца?

– Отчасти, – сказала она. – Мне всегда хотелось быть полезной другим. Но признаться, очень удобно, когда есть у кого спросить, если что неясно. Мама у меня тоже здесь работает, только не целителем, она алхимик. А я сейчас как раз с отравлениями практикуюсь. Люди такие глупые бывают иной раз…

– Травятся из-за несчастной любви? – уточнила я.

Разговор меня немного отвлек, и я перестала все время прислушиваться, что происходит в палате. Но двери закрыты были плотно, а возможно, еще и артефакт шумоподавления работал…

– Такие тоже есть, – ответила она. – Но я сейчас о других. Не о тех, кто пытался себя жизни лишить. У наших аристократов пошла мода вдыхать дым орочьих смесей, это началось не столь давно, но ее уже перенимают и другие. Вы не встречали такое?

Я отрицательно покачала головой. Я мало с кем общалась и о таких причудах не знала. Даже слухи до меня не доходили. Думаю, до Регины тоже, иначе она непременно бы со мной поделилась. Ее всегда забавляли чужие странные привычки, и если она случайно о чем-то подобном узнавала, всегда рассказывала мне.

– И хорошо, что не встречали, – строго сказала инорита Брайнер, явно кому-то подражая. Отцу, наверное. – Там и относительно безвредные, конечно, есть. Такие, что просто навевают приятные грезы, пока вдыхаешь, а перестал – быстро в себя приходишь. Но к нам попадают другие. Те, которым такое развлечение кажется уже слишком… безобидным, что ли? Они хотят сильнее пощекотать нервы. И получают – в комплекте с блокировкой Дара.

– Полной блокировкой? – ахнула я. – Но зачем? Это же все равно что отрезать часть себя.

– Так эти придурки о таком эффекте не знают, – недовольно сказала она. – Гоняются за удовольствием, а получают проблемы. У нас сейчас несколько таких пациентов. Пытаемся подобрать что-то, но пока неудачно. Такое впечатление, что при приготовлении этих смесей было задействовано шаманство, вот и не помогает классическая магия.

– Как такое продавать могут?

– Как, как… – проворчала она. – Незаконно. Как приняли закон о разрешении некоторых орочьих зелий, так и стали под их видом ввозить совсем другое. И не просто другое, а зачастую смертельно опасное. Лучше бы ничего не разрешали, не облегчали преступникам жизнь!

Я с ней не могла согласиться. Этот закон помог нам с тетей Маргаретой перестать чувствовать себя преступниками. Нужное мы покупали теперь легально, и это позволяло не только экономить деньги, что для нас было не слишком важно, но и спать спокойно, не боясь, что привлекут к суду. Зелья зельям рознь. Этак и традиционные запретить можно, под надуманным предлогом, что там тоже есть приносящие вред здоровью.

– Нужно найти тех, кто их возит, – возразила я. – Найти и наказать. Так наказать, чтобы другим неповадно было.

– Найти и наказать? – возмутилась она. – Думаете, это так просто? Мой брат этим занимается, так что много чего могу рассказать. – Она помолчала и добавила: – Могу, но не буду.

Посмотрела она при этом на меня недовольно, словно я пыталась эти сведения у нее обманом вытащить. Но меня поиск преступников интересовал много меньше того, кто им занимался. Теперь я полностью была уверена, что они с Рудольфом брат и сестра. Только к чему мне эта уверенность?

– Погас, – неожиданно сказала она и взялась за ручку двери, – красный кристалл погас.

Все посторонние мысли тут же вылетели у меня из головы. Погас – это хорошо или плохо? Я понимала только одно – все закончилось. Но как закончилось? Сестра Рудольфа оглянулась на меня, оценила мой испуганный вид, приоткрыла дверь и сказала:

– Инор Брайнер, можно вас попросить выйти? Родственница пациентки сильно волнуется.

– Скажи ей, что все хорошо, – ответил усталый голос. – Ладно, я сам скажу.

В коридор вышел инор, очень похожий на Рудольфа, только постарше лет на двадцать пять или чуть больше. Сухощавый, с внимательными черными глазами. Мне вдруг вспомнилось, что когда-то черные глаза мне не нравились. Богиня, какие глупости иной раз в голову приходят!

– Что с моей тетей?

– Сейчас с вашей тетей почти все в порядке, – ответил он, подчеркнув тоном слово «сейчас». – Вытащить мы ее вытащили, но… Знаете, ее сердечный приступ – следствие многолетнего магического истощения, работы на пределе сил. В ее возрасте так над собой издеваться нельзя, организм не прощает. Все это копится, копится, а потом достаточно любого пустяка…

– Не такой уж это был пустяк… – Я вспомнила перекошенную ненавистью физиономию Лоренца-старшего.

– Тем более, – с нажимом сказал он. – Ей сейчас надо поберечься. Магически не напрягаться и не нервничать. Проследите за этим.

Было понятно, что больше он ничего не скажет: помощь, оказанная тете, его измотала. Но он все равно нашел и силы, и время со мной поговорить.

– Спасибо вам за все. Я могу к ней сейчас пройти? – умоляюще спросила я.

– Нет, зачем? Она спит, проспит до завтра. Это поможет ей восстановиться. Вы только помешаете. Приходите завтра, лучше после обеда.

– Так долго? – забеспокоилась я. – С ней точно все хорошо?

Он улыбнулся мне такой знакомой улыбкой, только чуть более взрослой.

– Точно, инорита. Можете мне поверить.