Глава 8. Сокровищница Леклёр
Аура темного действовала безотказно. Условно всех игроков я поделил на две категории — трусы и глупцы. Первые при моем приближении давали деру, вторые нападали без предупреждения и подготовки, ведомые слепым желанием стереть с лица Земли страшного темного. Глупцов было столько, что по дороге в комнату мне даже удалось подняться на один уровень.
— Свет великий! Что случилось?! — ошарашенно прошептал Алард, стоило мне войти в комнату.
— Знаешь, Ярый, если раньше мне хотелось тебя просто придушить, то сейчас я ищу причину, чтобы не разорвать тебя в клочья прямо здесь, — заявила разместившаяся в моем кресле Долгуната.
— Рискни костями, — я кивнул стоящему у окна Сахрею. Все ученики Арчибальда были в сборе. — Что с ключом?
— Пока ничего. Арчибальд еще не… — начала было Долгуната, но в один миг вскочила и толкнула назад бросившегося ко мне брата. Тот ударился головой об стену и обмяк. Друидка обернулась и гневно прорычала: — Ярый, сделай что-нибудь с аурой! Иначе, она с ума всех сведет!
— Алард держится, ты тоже. Что касается остальных — это их личные проблемы, — с неким пренебрежением бросил я, глядя на второго лучшего ученика Арчибальда. Сахрей быстро пришел в себя и смотрел на меня исподлобья, стараясь понять, что же произошло. Почему он внезапно на меня бросился, и почему ему хочется сделать это еще раз?
— Я тоже с трудом держусь, брат, — признался орк, сделав несколько шагов назад. — Только осознание, что бесчестно нападать на брата, сдерживает меня. Честь превыше всего!
— Сдерживает и ладно. Пока Арчибальд не объявился, пойду наведу шороху в поместье, хочу размяться. Ната, ты со мной?
— Смотреть на то, как ты издеваешься над малышней? — фыркнула друидка. — Избавь меня от этого.
Я молча развернулся и покинул комнату. Несмотря на показушную браваду, меня начала напрягать неконтролируемая агрессия со стороны окружающих. Внезапно возникшая проблема требовала быстрого решения. Нельзя идти в сокровищницу со светлыми и все время опасаться, что их контроль даст сбой. Под невидимостью я укрылся в безлюдном месте и набрал Громану. Если кто и может помочь, то только она. Ведьма была немногословна, да и вообще не пылала желанием со мной разговаривать:
— Вот привязался! Не устраивает внимание светлых, так отключай артефакт! Делов-то! Все, некогда мне! — Громана хотела разорвать связь, но я не дал.
— Погоди! Я не хочу его отключать, я хочу только приглушить ауру. Как мне это сделать по-быстрому?
— Заладил: хочу-не хочу. Тебе бы и рыбку съесть и ног не намочить! Так не бывает! Я тебе игровым языком сказала: самый быстрый и простой способ решить твою проблему это деактивировать книгу.
Я замолчал, обдумывая, готов ли я отказаться от усиления. Если ведьма говорит, что это самый быстрый способ, то так оно и есть. Жаль, времени в обрез.
Громана между тем, приняв мое молчание за согласие, продолжила:
— Залезай в настройки персонажа. У тебя должна была появиться кнопка с темным осьминогом на пути: Тьма-Настройки-Деактивация. Нашел?
Все еще раздумывая, я проделал указанные манипуляции:
— Нашел.
— Ну раз нашел, нажимай! — успокоившись ответила Громана.
Здраво рассудив, что зная, как это делается, всегда успею нажать, я уточнил напоследок:
— А не быстрые и не простые способы какие?
— Нажал? — проигнорировав мой вопрос, снова спросила ведьма.
— Нет.
— Так нажимай, мать твою, эту чертову кнопку! — взорвалась внезапно Громана, натолкнув меня на мысль.
— Если нажму, ничего необратимого или непоправимого для меня не будет? Я книгу не потеряю?
После короткого молчания противная ведьма снизошла до ответа:
— Не потеряешь ты ее! — Громана тяжело вздохнула. — Деактивировав книгу, ты воплотишь ее вновь, но больше не сможешь активировать. Зато можешь передать другому игроку. Мне, например. И никакой темной ауры!
К этому моменту Степан проанализировал все текущие настройки и отрицательно покачал головой.
— Похоже на правду. Получается, настройками гасить ауру нельзя?
— Нет, — ведьма раздумывала отвечать мне или отключиться. Выбрала первое. — Ты сделал выбор, и отныне аура с тобой до деактивации или смерти. Погасить можно внешним воздействием, но для этого нужно время. А ты сказал, что тебе срочно.
Я усмехнулся попытке ведьмы оправдаться.
— Не настолько срочно, чтобы потерять свою плюшку. Гасится амулетом каким-нибудь?
— Нет. Нужен мощный источник Света.
— Источник Света меня прикончит, — возразил я, но Громана отмахнулась.
— Я живая, остальные темные тоже живы. Чем ты хуже? Можешь сейчас в Святилище прыгнуть? Я тебе здесь все объясню. По коммуникатору неудобно.
— Мне ничего не угрожает? — привычно спросил я. Громана отреагировала вполне адекватно:
— Научила на свою голову. Нет, тебе ничего не угрожает, никаких подстав и прочего негатива. Обещаю! По крайней мере, пока книгу не деактивируешь, — рассмеялась ведьма, и я легко поверил, что шуткой здесь и не пахнет.
— Тогда жди, сейчас буду. Тебя где искать? — до того, как объявится Арчибальд, надо что-нибудь сделать с аурой.
— Давай у аукциона через пять минут. Это единственное известное мне место, где можно купить все необходимое.
Пожурив себя за то, что в прошлый раз я приобрел у Сливана всего несколько свитков в Святилище и обратно, я активировал последний. Если бы я знал, что буду прыгать как бешенный кузнечик по всей Европе, заранее бы купил с десяток порталов, чтобы не думать постоянно о местоположении герольда. Очутившись в Святилище, я не стал заходить в резиденцию паладинов, чтобы не проверять на прочность нервы Гриздана своей сотой Тьмой. Вполне хватало обеспокоенных взглядов прохожих, узревших мое появление в Цюрихе и поспешивших убраться куда-подальше. Так я и дошел до аукциона, сопровождаемый встревоженными взглядами любопытных, а один раз и вовсе заметил выглянувший из канализационного люка глаз на длинной ножке или щупальце обитателя нижнего Цюриха. Всем было интересно, что за чудо темное явилось в Святилище.
— Н-да, — протянула Громана, встретив меня на пороге аукциона. Довольно потянув носом, она даже глаза прикрыла от удовольствия. — Даже не спрашиваю, как ты сюда живой дошел. Фон такой, словно дома очутилась до перерождения. Представляю, как от тебя шарахаются… Ладно, ближе к делу. Идешь на аукцион и покупаешь зацикленный антиграв. Выглядит эта штука вот так, — Громана отцепила от пояса цилиндр из стекла и металла, внутри которого находился в невесомости кусочек дерева.
— Это источник Света из моего старого мира, — пояснила ведьма, указывая на деревяшку. — Он сопоставим по силе с моим уровнем Тьмы и полностью нивелирует ауру. Для всех я сейчас нейтральна.
— Действует только на ауру или на силу тоже? — я внимательно рассматривал цилиндр. Даже интересно, на какой механике деревяшка держится в его центре? Магия или что-то другое?
— Силу немного цепляет, а в основном на ауру. Цилиндр полностью блокирует действие источника Света, пока он целый. Стоит получить хоть малейшее повреждение, источник коснется стенки, и я отправлюсь на перерождение. Правда, в начале пройду все круги ада, какими их представляют христиане.
— И часто приходилось? — со здоровым скептицизмом я оценил конструкцию.
— Пару раз точно, — ухмыльнулась Громана. — А что, испугался?
— Это точно единственный способ погасить ауру без потери книги?
— Да, единственный мне известный. Почему такой мудреный — где ты видел темного, достигшего максимального уровня Тьмы и добровольно отказывающегося от ауры угнетения светлых? Это как купить ковер-самолет и ходить везде ногами, боясь его запачкать. Глупо и бездарно.
— Но нам с тобой выбирать не приходится, — усмехнулся я. Громана прицепила цилиндр к поясу и фыркнула:
— Как же. Стоит только снять антиграв, и ты темное пятно на светлой репутации этого убогого мира.
Ответить на справедливое замечание Громаны было нечего.
— Понял. Куплю я антиграв, а дальше что?
— Купишь зацикленный антиграв, — поправила ведьма. — А дальше у тебя появляется новая проблема. Ибо тебе предстоит увлекательный вояж в одну из местных точек Силы и кража их источника Света. Учитывая, что последний должен быть максимального уровня, небольшого размера и доступен для воровства, вариантов в этом игровом мире у тебя не так и много.
— Предложения есть?
— Ни одного. Ты родился в этом мире, тебе и карты в руки. Надеюсь, я здесь вообще ненадолго, и Бернард позволит перебраться на Центавру. Так что проблему с источниками сам решай. Я тебе только с антигравом могу помочь, для нужной тебе цели не каждый сгодится.
Спустя двадцать минут Громана оставила меня разбираться со своей обновкой — небольшим металлическим цилиндром, купленным у безымянного барыги за целых три граниса. Кучеряво живут ремесленники в Игре! Находишь свою нишу, заполняешь ее товарами различного потребительского уровня и все — весь мир у тебя в кармане! Со своим начертательством я здесь далеко не уеду.
Расположившись в ближайшем интернет-кафе, я погрузился в изучение доступных источников Света. Несмотря на обилие различных реликвий в нашем мире, радоваться было нечему. Я отмел сразу почти все: иконы святых, мощи, черный камень Каабы, Копье Судьбы, которым был пронзен Христос, и многое другое, физически не помещающееся в моем цилиндре. Если же и попадалось что-то дельное, типа волос пророка Мухаммеда, то оно было утеряно. Христианство, иудаизм, индуизм, ислам — я перебрал, казалось, все, но так ничего и не нашел. Отчаявшись, я в конце концов остановился на единственном приемлемом варианте: зубе Будды.
— Гляди-ка, кто вспомнил про старого наемника! — радость в голосе Милтая была настолько неподдельной, что я сам улыбнулся в ответ. Видимо, предвкушает прибыльное для себя дело. — По делу звонишь, али соскучился?
— Соскучился, поэтому по делу. Как насчет заработать пару гранисов?
— Гляди-ка, заработать! Да еще пару гранисов! С чего такие щедроты? Куда бежать надо? Кого копать?
— Игровой мир «Земля», город Канди, Шри-Ланка, храм Зуба Будды. Нужно реликвию украсть.
— Ишь ты, а потолковей сказать, что красть надо? — проворчал Милтай, не поняв с первого раза. Пришлось пояснять:
— Источник Света под кодовым названием «Зуб Будды» хочу временно изъять в собственное вечное пользование. Так понятно? Так как такую штуку наверняка защищают, причем хорошо, нужна огневая поддержка.
— С монахами, что ли, бодаться? — энтузиазм в голосе наемника исчез, как и его радость. — Ярый, ты парень хороший, но это ты не по адресу. Подземелье пройти, НПС там пограбить — это мы завсегда рады, а вот против игроков… Тут с нашими пукалками делать нечего. Сам помнишь, как мы крабов долго валили, а у игроков защита будет гораздо мощнее. Нас и на порожек потоптаться не пустят. Как котят сразу в дерьмо ткнут.
— Я тебя услышал, — лишенным эмоций голосом ответил я. — А нужный адрес не подкинешь?
— Дык ты и сам его знаешь, судя по твоим меткам. Арчибальд и Девир. Эти двое лучшие на Земле. Только, я так помню, ты не шибко-то богатый, чтобы их в наймы брать. Так что, гляди, есть игроки с запросами попроще: Цельмет, Шерзал и Валир. Но последнего не советую — ненадежный. Можно и из других миров мастеров вызвать. Были бы гранисы. Того же Халисала с Жардина. В нашем секторе лучшим ловкачом будет в части одолжить, да забыть. Но дорого сучонок берет. Меньше чем за десять гранисов в час работать не станет. Ну да все подешевше Арчибальда с Девиром будет.
Поблагодарив и перекинувшись еще парой незначительных фраз, я отключил Милтая. Наемник прав — любая более-менее значимая реликвия будет охраняться, и обычному игроку вроде меня до нее близко не подобраться. Убьют еще на подлете.
Вариант с привлечением ловкачей тоже не прокатит. Гарантий нет, как, впрочем, и такого немалого количества гранисов. Еще раз взвесив все за и против, я пришел к выводу, что мне остается только одно:
— Приветствую, Ярополк. У тебя возникли вопросы к господину? — ответил мне Малтурион, хотя я думал, что звоню Бернарду на личный коммуникатор.
— Приветствую, Малтурион. Не вопросы, проблемы, связанные с подарком господина Бернарда. Я могу с ним поговорить? — все-таки мне хотелось поговорить с Бернардом.
— Господин сейчас занят. Ты можешь сообщить мне суть проблемы. Возможно, я смогу помочь, не отвлекая хозяина, — настаивал дворецкий, и я сдался.
— Через Громану я получил подарок от господина. После активации книги, моя темная аура усилилась настолько, что стала слишком угнетать окружающих светлых и отпугивать НПС. Я не то, чтобы жалуюсь, но с такой аурой я долго не протяну в светлом мире. Громана посоветовала способ скрыть ауру, но для этого нужен мощнейший источник Света маленького размера. Сам я его достать не могу, нет ни связей, ни гранисов, ни возможностей. И получается, что мне нужно деактивировать книгу, чтобы устранить проблему. Но мне бы не хотелось обидеть своего сюзерена этим.
— Весьма похвально для вассала печься о чувствах господина. Вот всем бы так уважать своего сюзерена, — из коммуникатора раздался усмехающийся голос Бернарда. Неприкрытая ирония в его словах кошкой поскреблась по моему самолюбию.
— Добрый день, господин Бернард! Я очень благодарен вам за подарок и прошу прощения за беспокойство. Я хотел самостоятельно выкрасть один из источников Силы, но единственная знакомая мне группа наемников отказалась, так как с монахами никто не хочет ссориться.
Я сознательно не делал однозначного сопоставления между подарком Бернарда и активированной книгой. Для всего игрового мира у меня активна книга Люмпена и ничего другого. И тон Бернарда говорил о том, что в моих интересах водить сюзерена за нос, как можно дольше.
— Еще бы. И на что позарился мой вассал? — уточнил Бернард и рассмеялся, услышав мой ответ.
— Зуб Будды никогда не находился в Храме Зуба Будды. Красивая легенда о том, что он спрятан в семи вложенных друг в друга ларцах — не более чем легенда. В храме лежит бутафория, сама реликвия, как ей и полагается, находится в защищенной сокровищнице монахов. Нужно быть идиотом, чтобы полагать, что артефакт такой силы будут выставлять на всеобщее обозрение. Свою силу он получает не от того, что его видят, а от того, что о нем знают. Для этой цели храма более чем достаточно. Этот вариант не подходит.
— Понял, — признаться, я был обескуражен открытым пренебрежением в голосе Бернарда. Надежда на его помощь таяла. — В таком случае, мне остается воспользоваться другим советом Громаны.
— Это каким же? — бросил координатор.
— Громана сказала, что проще всего — деактивировать книгу.
— Книгу деактивировать не смей. Считай это приказом, — сказано это было так, что сомневаться не приходилось — со мной говорил Координатор трех игровых миров. Человек, имя которого Власть, и никак иначе. — Жди в поместье Леклёр, через десять минут тебе доставят источник Света.
Бернард отключился, и от огорчения не осталось и следа. Однако и настроение до уровня радости не спешило подниматься. В гости наведалась обеспокоенность, грозящая перерасти в паранойю. Все, маски сброшены? Добрый дядюшка-сюзерен остался в прошлом? Бернард считает, что я активировал книгу Люмпена, следовательно, для него я уже не более, чем марионетка. Действительно, будь я просто вассалом, я имел бы некоторую свободу действий при выполнении приказов сюзерена. Ну не сошлись во мнениях с господином, можно и оспорить его приказ. Естественно, Бернард и Игра имели бы право наказать мня за это. И, чтобы исключить подобное неповиновение Бернард должен был бы играть роль доброго господина. Но с активацией такого удобного подарка, вассал в одно мгновение превращается в марионетку, призванную только выполнять волю господина без лишних вопросов. И не нужно напрягаться с отыгрыванием положительного образа. Как удобно. Вопрос только в том, зачем такие кардинальные меры?
Точного ответа не было, как и времени на размышление. Самый очевидный вывод — марионетка будет нужна Бернарду при рестарте. Оставив этот вопрос до лучших времен, я поспешил вернуться в поместье. Регулярные ночные потасовки с некромантами ничуть не ослабили желание игроков попасть в поместье и выполнить задание. Очередь все также тянулась длинной змейкой до самых ворот. Стараясь держать дистанцию от игроков, я быстро двигался ко входу. Но, совсем без жертв не обошлось. Мой расчет дистанции оказался верным, и в зону «поражения» ауры игроки попадали по одному, по одному же и нападали, что было мне удобно. Без лишних эмоций я отправлял их на перерождение, делая очередной шаг вперед и проверяя темной аурой следующего игрока. Кто он — «тварь дрожащая» или «право имеет»? Никогда бы не подумал, что в моей жизни возникнет ситуация, когда придется проверять цитаты из бессмертного произведения «Преступление и наказание» Достоевского.
— П-проходите, — охранник на воротах держался молодцом, несмотря на капельки пота, выступившие на лбу. Чувство долга побороло страх. — В-вы в списке.
Я оглянулся — очередь из желающих попасть в поместье заметно поредела, но еще была многочисленной. Сумевшие удержать себя игроки воспользовались шансом и заметно приблизились к желанной калитке. Ничего нового, естественный отбор в действии.
Идти вглубь поместья, дабы не провоцировать игроков и местных НПС, я не стал. Пристроившись недалеко от входа, постарался скрыться ото всех и спокойно дождаться посылки от сюзерена.
— Ярополк, выйди из поместья, достань антиграв и держи его в правой руке, — Малтурион позвонил ровно в обозначенный Бернардом час. Едва я выполнил указания, как дворецкий возник рядом. Я успел только приветливо кивнуть, как меня резко скрутило и прижало к земле. В ушах било набатом, в глазах потемнело, я не мог ни дышать, ни шевелиться. Меня словно придавила гигантская плита, грозя превратить в лепешку. Степан пытался докричаться, и я даже отлично его слышал. Но мозг отказывался работать правильно, смысл звуков был непостижим для меня.
— Если вы решите покинуть этот игровой мир, — голос Малтуриона чудным образом пробрался сквозь гнет плиты и ликвидировал ее. — Вам придется вернуть источник Света. Таков приказ господина. Хочу дать совет — учитесь держать себя в руках даже в таких ситуациях. Валяетесь в пыли и позорите господина.
Меня подняли с земли словно пушинку и поставили на ноги. Убедившись, что я не собираюсь вновь падать на землю, Малтурион активировал портал и исчез, не сказав больше ни слова. И на том спасибо. Разжав правую руку, я смотрел на клок волос в антиграве, явно не человеческих, если судить по толщине. Да без разницы чьи они, хоть лохмы йети, лишь бы работали!
— Это было забавно! Ты с протянутой рукой у ног вампира. — раздался ехидный голос подходящей к поместью Долгунаты. — Пошли! Милостыню, как я вижу, тебе уже подали, так что пора делами заняться. Все готово. Нужно попасть в сокровищницу до того, как Айвен заметит пропажу ключа.
— Все-таки стерва ты, Ната. Я, между прочим, этой, как ты выразилась, милостыней ауру приглушил для вашего лучшего самочувствия, — проворчал я, присоединившись к Долгунате. Та в ответ только фыркнула по-кошачьи, показывая где она видела мою заботу. Не таясь, мы прямиком направились к Софи за ключом от изнанки.
Даму мы нашли в малом зале для приемов с мертвецки пьяным Эрваном. Несмотря на отвращение к супругу, Софи находилась рядом, чтобы его не возвратили раньше времени из царства Диониса, и поместье получило небольшую передышку. Быстро обменявшись с нами взглядами, она легонько кивнула в сторону галереи, ведущей к сокровищнице, и обратилась к слуге:
— Что-то мне нездоровится. Пойду, прилягу. Проследите за супругом.
Выждав пару минут, мы двинулись следом и настигли Софи только когда она поворачивала в свои покои.
— Мсье Ярополк, мадмуазель Долгуната, — временная хозяйка поместья приветливо кивнула и смерила нас взглядом. — Держите, надеюсь, это поможет отыскать подвеску матушки и закончить весь этот хаос.
Ключ от изнанки вновь оказался в моих руках и система начала обратный отсчет. Двенадцать часов до того, как Айвен будет уведомлен о предательстве внучки. Софи опустила плечи и скрылась в своей комнате. «Жребий брошен», как поговаривал в трудные времена Юлий Цезарь.
На дальнейшие приготовления у нас ушло мало времени. Захватив Аларда и отдав Мизардину подробные указания и детонатор на случай нашей задержки, мы поспешили ко входу в сокровищницу. Тройка паладинов была не рада таким гостям.
— Сюда нельзя! — дорогу преградил бородатый гном, широкие плечи которого могли поспорить с его ростром. — Поворачивайте.
— Кто старший в карауле? — Долгуната уверенно подошла к низкорослику и прошлась по нему взглядом сверху вниз так, как это могла сделать только друидка.
— А ты, девчуля, кто такая, чтоб я перед тобой ответ держал? Сказано, нельзя! Но… — гном контратаковал Долгунату оценивающим взглядом снизу вверх и остановился чуть выше уровня своих глаз, как раз на груди девушки. — …если тебе есть, что вежливо предложить уставшему паладину, то не стесняйся, покажи товар лицом.
— Вежливо я тебе могу предложить только отойти в сторону и не мешать мне и моим спутникам войти в сокровищницу. И то, исключительно из принципа не обижать сирых и убогих. Ознакомься. — Долгуната протянула свиток паладину. Жаль, что ее вежливость и сдержанность сейчас мог оценить только я. Вот умеет же дозированно хамить, когда это нужно для дела.
Гном взял свиток, внимательно и не торопясь его прочел. После, так же не торопясь свернул и протянул обратно. Долгуната недоуменно дернула головой, не спеша забирать свиток. Секунды шли за секундами, а Ната ждала другой ответной реакции. Наконец, сердито нахмурившись, гном опустил руку со свитком, сделал пару шагов в сторону и достал коммуникатор.
Пошел гудок вызова, слышный даже нам, но кому бы ни звонил гном, ему не ответили. Озадаченно сдвинув брови, гном растерялся. Еще раз безрезультатно позвонив, он вернулся к Долгунате:
— Прости, девчуля, но мне нечем тебя порадовать. Герхард ван Браст, птица, видно, важная, но не он нас нанимал и не ему нам приказывать.
— Вот как? — брови Долгунаты рисковали встретиться с ее густой шевелюрой. — Ты или идиот или страдаешь амнезией? Тебе приказывает глава класса паладинов игрового мира «Земля»!
— Я впечатлен и все такое! Но повторю тебе еще раз, коли у тебя ум короткий — у меня контракт! Поняла? И гранисы твой Герхард мне не отсыплет за нарушение условий контракта!
Долгуната дернулась в сторону напрягшихся паладинов, но ее мягко оттолкнули силовым полем. Друидка отлетела на несколько метров назад, но не потеряла равновесие.
— Зря ты так, девонька. Мы же и обидеться можем. Нельзя никому входить, — любезно пояснил второй гном. Нас отодвинуло еще дальше расширившимся полем, и следом полетел свиток Герхарда. — Сунетесь еще раз, и отправитесь на перерождение без лишних разговоров.
Долгуната присоединилась к нам, и мы скрылись на углом.
— Ярый, выводы сделал? — друидка остановилась, и нетерпеливо дернула себя за прядь волос. — Есть предложения? Черт, время теряем так бездарно!
— Да кто же мог предположить, что они не с Земли? — озвученные мной выводы могли вызвать только уныние. Друидка не мудрствуя достала коммуникатор:
— Учитель, у нас проблема!
— Ната, реши ее сама! — рявкнул в ответ каторианец так, что девушка отдернула коммуникатор от своего чувствительного кошачьего уха. Голос наставника был настолько напряженным, что спорить с ним друидка не решилась. — Отбой!
Повисла продолжительная пауза, которую прервал орк:
— Почему бородатые братья ведут себя так недостойно? — Алард был крайне раздосадован поведением гномов. Видимо, он единственный не сделал никаких выводов. — Нет чести в таком поведении.
— Они здесь чужие, потому так себя и ведут, — ответил я, печально вздохнув. Казавшийся идеальным план по поискам подвески начал трещать по всем швам, ибо пройти паладинов мы не могли. Ни силой, ни хитростью, ни другим известным мне способом. Хотя нет! «Легурия» под сотой Тьмой может помочь, но в таком случае добрая часть поместья попадет под раздачу. Готов я испытать на себе радость от пыток сотни игроков и НПС? Признаться честно, сейчас вот вообще не готов. Паладины были пришлые. Нанятые Айвеном специально для охраны сокровищницы. Странно, что он своим это не доверил. Не хотел лишних разговоров? Возможно. И вполне логично, что чужаки не стали нас пропускать, не уведомив о нештатной ситуации своего нанимателя. Стоп! Но почему же гном не знал, что Герхард ван Браст глава местных паладинов?
— Алард, ты когда в наш мир отправлялся, бумаги какие-либо оформлял? — мне вспомнился разговор с Громаной о том, что кто-то предоставил доступ некроманту в наш мир в обход Бернарда, а также упоминание Степана о том, что если игрок перейдет в другой мир без разрешения, его уничтожат. Что если Айвен притащил сюда гномов нелегально? Порталом напрямую притащил, порталом напрямую и обратно отправил. Им и не нужно знать, кто глава паладинов в этом игровом мире. Кстати, интерес Бернарда к Айвену вполне может лежать в этой плоскости— канал поставки нелегалов. Нужно проверить мои догадки.
— Сам нет, — нахмурился орк, явно не понимая моего интереса. — Разрешение было выдано всем паладинам моего мира, его оформлял наш глава. У меня есть только выписка из приказа.
— Покажи, — с замиранием сердца попросил я. Орк помялся, но достал личный планшет и открыл фотографию приказа. В нем, среди прочих паладинов фигурировало и его имя, а сам приказ был подписан координатором 446 сектора Бернардом Кальраном. Информация о Герхарде также присутствовала, как об ответственном лице класса принимающей стороны. Чудненькая картина вырисовывалась.
— Ярый, мое мнение не изменилось, — Милтай ошибочно подумал, что я опять с предложением о работе. — Мы не пойдем против игроков.
— Забудь про монахов, этот вопрос я уже решил, — орк и друидка одарили меня красноречивыми взглядами, только что не приказывающими рассказать им все во всех подробностях. Обойдутся! — У меня вопрос другого рода. Твоя группа может работать на Земле, хотя сам ты явно не из моего игрового мира. Ты получал разрешение?
— Естественно, — в голосе наемника проскользнуло неподдельное изумление. Явно такого вопроса он не ожидал. — На работу в любом мире нужно разрешение. Уровень нашей группы позволяет работать только в 446, 282 и 1077 секторах, после прохождения твоего Подземелья мы можем заполучить доступ еще в парочку. Я же тебе, вроде как, об этом рассказывал? Нет?
— Потому и звоню, спасибо! — я отключился, не вдаваясь в подробности, и не смог сдержать ликования на лице, хотя оно и было преждевременным. Оставался последний шаг, чтобы поставить господину Айвену шах и мат, если я правильно оценил расстановку фигур на доске.
— Ярополк, снова проблемы? — Малтурион ответил практически мгновенно.
— Скорее вопросы, — конкретизировал я. — В поместье Леклёр находится тройка боевых паладинов-гномов, явно не из игровой локации Земля. Имена мне незнакомы, зато есть внешнее описание. По информации из достоверных источников, ответственный за наличие бородатых существ в поместье — Айвен, глава дома. Вопрос — выдавал ли Бернард разрешение гномам на присутствие в нашем игровом мире или Айвен действовал через кого-то другого в обход господина?
— Это серьезное обвинение, — вампир подобрался. — Ты можешь прислать фото гномов?
— Сейчас попробую, — «Контекстный поиск» уже был поднят до 15 единиц, что позволяло мне выгружать картинки и видео для других игроков. Степан замешкался, делая это впервые, но буквально через пару мгновений коммуникатор был сопряжен с Книгой знаний и вампир получил порцию видео с гномами.
— Я проверю, жди, — Малтурион отключился, и тут меня резко развернула к себе Долгуната.
— Ты с самого начала знал это? — друидку бесило, что я не обсудил ничего с ней.
— Совсем больная? — я даже опешил от такого наезда. — Я гномов в глаза раньше не видел. Просто то, что они из другого мира навело меня на определенные мысли. Сейчас Малтурион все проверит и станет понятно, прав я, или нет. Идемте, нам нельзя терять ни мгновения. Если я прав, то у нас будет буквально несколько секунд, чтобы пройти в сокровищницу.
Мы обосновались сразу за поворотом, не попадаясь на глаза паладинам. Чтобы не возбуждать рьяных стражей, я под пологом невидимости периодически проверял, как у них обстановка. Гномы спокойно несли вахту, больше не делая попыток связаться с кем-либо по коммутатору. Свой я не выпускал из рук, но Малтурион не спешил с известиями.
Портал открылся у гномов в тот момент, когда я снова сверлил взглядом экран коммутатора. Я быстро спрятался за угол, выглянув настолько, чтобы обзор был хорошим и приказал друидке и орку замереть. Вопреки строжайшему требованию похитителя о том, что лицам из списка в поместье путь заказан, из портала не торопясь и сверкая отсутствием совести появился главный боевик паладинов. Кто-то еще будет говорить о том, что Айвен непричастен к похищению подвески?
— Следуйте за мной, смена сейчас прибудет! — приказал он гномам и тут правая рука Герхарда круто развернулся в нашу сторону. Я едва успел спрятаться и затаить дыхание. Долгуната вовремя сообразила в чем дело и накрыла нас пологом тишины. Через пару секунд я услышал напряженный, но далекий голос Айвена:
— Что-нибудь случилось за время вашего дежурства, о чем я должен знать? — видимо, боевик нас почувствовал, но сильно торопился, чтобы разобраться на месте.
— Так точно, милорд. Я вам сразу позвонил. Тут друидка-паладин приходила со свитком от Герхарда ван Браста. Требовала пропустить ее и еще двух паладином в сокровищницу. Мы их отправили отсюда.
— И они просто ушли? — удивился Айвен.
— Так точно, милорд. Сразу же, — незамедлительно раздался ответ.
— Надо же, — хмыкнул недоверчиво боевик, и поторопил гномов. — Хватит копаться, быстро в портал. Позже доложишь.
Вскоре шум утих. Решив выждать еще пару секунд, я услышал громкий голос золотого паладина:
— Я знаю, что вы здесь. Забились по углам, как крысы. Что еще ждать от прихвостней Арчибальда? Вы правильно боитесь высунуться, потому что я вернусь, причем очень скоро, — он говорил спокойно, но подавляюще. У меня мурашки забегали по спине, стараясь спрятаться в подмышках или другом укромном месте. Даже Долгуната и орк поежились, словно Айвен использовал какую-то способность, чтобы деморализовать нашу группу. — Вас не спасет ни Герхард, ни Бернард. Если у вас есть капля мозгов, потратьте их на то, чтобы больше не попадаться мне на глаза! Я предупредил! Надеюсь, вы меня услышали, шакалы.
И только сейчас прозвучал хлопок, известивший, что портал захлопнулся, унося с собой Айвена и гномов. Я помотал головой, отгоняя желание рвануть прочь, найти тихий и безопасный угол и забиться в него, спрятавшись от великого и ужасного Айвена. На выпускников Академии нельзя влиять ментально, однако пугать или прогибать их харизмой никто не запрещал.
— Пошли, Айвен скоро пришлет замену! — я несколько раз глубоко вздохнул, разгоняя кровь и рванул вперед, увлекая за собой Аларда. В отличие от Долгунаты, орк проникся величием золотоносного паладина и основательно «подвис», уставившись в одну точку. Пришлось приводить его в чувства и тащить на себе. На друидку слова Айвена не произвели никакого впечатления, она даже бровью не повела, услышав угрозу в свой адрес. Выдержка и самообладание — вот за что можно было ею восторгаться, несмотря на острый до невозможности язык.
— Ярый, обратной дороги не будет, ты точно уверен в том, что хочешь заполучить такого врага? — у самого входа в сокровищницу Ната все же затормозила, повернувшись ко мне. — Не надейся, что Айвен забудет.
— Если он виновен в краже подвески, нет чести у такого паладина, — словами Аларда ответил я. — Герхард избавится от него, как только запахнет жареным. Нам с тобой надо только дров побольше подкинуть, чтобы его золотой зад запекся с корочкой. Потом Айвену будет не до нас. Открывай.
Друидка лишь пожала плечами и достала длинный металлический стержень, подходящий для сувальдного замка. Замок заклинило, но Ната все же повернула ключ. Раздался резкий щелчок и огромная металлическая дверь плавно отошла в сторону. Признаться, я ожидал сразу увидеть горы золота, драгоценных камней и других приятностей, которыми должна быть наполнена сокровищница в моем понимании. Однако, все что мы увидели, это непроницаемый серый туман в дверном проеме. Он мягко пружинил при соприкосновении с рукой и веял прохладой. Интуиция подсказывала, что навряд ли в этой дряни нас ждет приятность.
— Мальчики, приготовьте весь арсенал, который у вас есть, — Ната показала боевой настрой и озвучила посетившую всех мысль. — Мне не очень нравится этот туман. Хотя, окажись здесь обычная сокровищница с подвеской на пьедестале, я бы разочаровалась в Айвене.
— Меня бы такой вариант устроил, — потыкав в туман, я поежился от холода. Разглядеть что-либо за дверью было невозможно. — Кто первый?
— Какая разница? Я обернусь сейчас и разведаю обстановку. Не теряйтесь. — Ната глубоко вздохнула, трансформировалась в пантеру и, сверкнув глазами напоследок, погрузилась в туман со словами: — Мальчишки обычно прикрывают показной галантностью свою трусость и пропускают вперед девушек. Зато вся слава наша!
— Истинный паладин не ведает страха! — едва ли не взревел Алард и рванул вслед за Натой, словно не его только что приходилось тащить на себе полкоридора. Я не спешил. Выждав пару минут, я следил за фреймами спутников. Удостоверившись, что они не стали серыми, я окинул взглядом пустой коридор, и шагнул в неизвестность, закрывая за собой дверь. Отныне путь был открыт только вперед.
Озноб охватил все тело. Было не больно, просто неприятно. Как будто из теплой квартиры выходишь в сырой и ветреный холод поздней осени. Приходилось двигаться медленно, как слепому котенку, пытаясь разглядеть очертания предметов или обстановки. И, чем дальше я продвигался, тем больше меня охватывали апатия и лень. Я терял чувство времени. Прошло, наверное, полчаса, а может и всего пара секунд, как я осознал, что забыл для чего здесь нахожусь и как сюда попал. Меня накрыла паника. Я потерялся! Повсюду был этот проклятый туман. Он въедался в кожу и проникал в мозг! Как собака в бесконечной погоне за своим хвостом, я крутился на месте, пытаясь найти спасение. Я кричал и звал на помощь, но вокруг были тишина, серость и холод. Мысли путались, сердце бешено гнало кровь, наполненную донельзя адреналином, по венам. Спустя вечность агонии сознание смилостивилось надо мной и отключилось. Мы все же угодили в ловушку…
— Доктор, он будет жить? — сквозь тьму послышался неизвестный хорошо поставленный голос.
— Да, можно больше не волноваться за его состояние. Сейчас оно тяжелое, но стабильное. Кризис миновал. Просто удивительный случай, господин генерал. Боец потерял так много крови. Такие случаи мы в медицине называем чудом. Поразительная жажда жизни! Посмотрите, нам даже удалось пришить одну руку…
— Оставьте подробности для родственников! Меня интересует, когда он придет в себя, — было очевидно, что генерал предпочитал командный тон общения остальным.
Это они обо мне? Это мое состояние тяжелое? Я лихорадочно пытался вспомнить, что случилось и почему я в больнице. Так, я загремел в армию. Это помню. Что потом? Потом мы выехали на плановый патруль с лейтенантом Синцовым. Да, точно. А потом, я содрогнулся всем телом от потока воспоминаний: «Выдать боевые!», «Ваську разорвало!», «За ВДВ!». Черт, руки!!! Мои руки!!! Откуда взялся этот придурок со сверхспособностями? Видимо, я переволновался, потому как приборы рядом вывели целую трель сигналов. Доктор мгновенно отреагировал, и я почувствовал укол иглы. Оставаясь рядом он нетерпеливо ответил генералу:
— Сегодня, возможно завтра. Но я настаиваю на паре дней отдыха перед допросом. Считайте, что здесь я главнокомандующий, и мне решать, когда вы начнете наступление, господин генерал! Для него это станет психологической травмой и будет иметь негативные последствия! Ему предстоит долгий путь реабилитации.
Ответом на предупреждение доктора были удаляющиеся шаги, но я был уверен, стоит мне открыть глаза, как «местный главнокомандующий» будет отправлен в отставку.
Генералу необходимо знать, что случилось с отрядом лейтенанта Синцова, и я единственный, кто мог пролить свет на случившееся. Всех остальных уничтожил сверхчеловек. Интересно, меня не упекут в дурку, когда я это озвучу генералу? Представил их лица, когда скажу, что отряд уничтожил маг. Даже смех разобрал. Засыпая от успокоительного укола, я вспомнил: кажется, того мага звали Девир. Странно, откуда я это мог знать?
Мне снился странный сон. Кто-то сказал, что моего мира больше не существует. Что это все Игра, а я в ней играю за Темного Паладина. Но сначала меня убил файерболом маг по имени Девир. Он оторвал мне руки, и пока я корчился от боли на земле, подошел и сказал: «Меня зовут Девир, маг Девир! А тебя?». Потом мне снился гипертрофированный кот, который пытался вылизать себя через латные доспехи. Когда у него ничего не получилось, он растаял в воздухе, оставив висеть в воздухе гаденькую усмешку и приговаривавшую: «Ты ошибка системы. Разве истинные паладины бывают темными? Идиот!» На его вопрос отвечал краснокожий орк. Что-то в духе «Истинные паладины — это только паладины Света. Нет чести во Тьме!» У его ног терлась черная пантера. Она гипнотизировала взглядом, и вместо рычания шипела: «Подойдите ко мне ближе, бандерлоги!». Я тер глаза, тряс головой и щипал себя, чтобы побыстрее проснуться. Перед глазами постоянно висели строка состояния и голограмма Степана. Я знал, что он мое второе подсознание. То есть это, наверное, раздвоение личности, но там в Игре он был другом. Он кричал, но я не мог разобрать среди этой вакханалии его слова. Они становились то громче, то тише. Иногда мне казалось, что еще чуть-чуть, и я услышу их. Окружающий шум увеличивался, прирастая новыми фриковатыми лицами: злобные эльфы, человек с головой волка, голубоглазая кукла Лена, которая наклоняясь моргала глазами и произносила «мама». Я их всех знал. Они щипали, спрашивали, дергали меня, отвлекая от Степана. Все мои попытки услышать его были тщетны. А он твердо смотрел мне в глаза и кричал не останавливаясь. Я вспотел от усилий, и в один миг наступила тишина, которую прорезал крик: «Ярополк, проснись!» Мое подсознание докричалось. Резко открыв глаза, я сделал глубокий вдох, как будто вынырнул из воды после долгого погружения.
Сон, просто дурной сон. Вокруг слепящие белизной стены и потолок. И никаких странных существ, Степана. Никого, кроме самых дорогих моему сердцу людей. Мамы и сестры. Родных. Живых.
— Сынок! — всхлипнула мама, увидев, что я открыл глаза. — Родной мой!
— Мама, он очнулся! — обрадовалась Светка и бросилась ко мне на грудь. Стало тяжело дышать, но я был рад этой тяжести. Ощущения от прикосновения родного человечка бесценны. От переполнивших меня чувств покатились слезы. Как хорошо, что это все мне приснилось, и я снова со своей семьей. Умилительную картину испортил влетевший доктор.
— Слезь немедленно! Он же после операции! Больной, вы меня слышите? Понимаете? Кивните, если понимаете!
— Д-да, — слова выходили из пересохшего горла с трудом, причиняя боль, но мне хотелось услышать свой голос. Почувствовать себя живым. — Понимаю. Кто-нибудь выжил еще?
— Все вопросы потом, — отрезал врач. — Вначале нужно стабилизировать ваше состояние. Родным нужно покинуть палату.
— Н-не надо! — всполошился я. Получилось жалко, но мне было плевать. Я испугался, что они бросят меня одного. Видимо, стресс сказывался на моем эмоциональном состоянии не лучшим способом. Доктор поворчал для вида и, оставив наставления маме, убежал к другим больным.
— Мы здесь, сыночек. Ты только не волнуйся, — успокаивающе погладила меня мама по руке. Она три раза сжала мой мизинец, как делала в детстве всякий раз, когда заходила пожелать спокойной ночи. Этот почти забытый жест подействовал умиротворяюще. В этот момент открылась дверь и в палату вошел кто-то еще. Мама облегченно вздохнула: — Слава богу, тебя пропустили! Леночка, он очнулся!
Я нахмурился, не понимая, что делает в моей палате тетя Лена, соседка по этажу. У наших семей были не такие приятельские отношения, чтобы навещать больного соседа в госпитале. Однако стоило гостье подойти ближе, все снова перевернулось с ног на голову.
Рядом с моей мамой стояла и улыбалась Лена. Кукла из моего сна.
— Привет, любимый! — сдавленно произнесла моя идеальная девушка и улыбнулась сквозь слезы. Я ответил ей слабой улыбкой и взглянул вопрошающе на маму.
— Леночка мне позвонила сразу после случившегося. В твоем телефоне было так много звонков Леночке, что ей сообщили первой. Так мы и познакомились. Ее не хотели пускать, когда узнали, что вы не женаты, — мама сбивчиво начала объяснения и не удержалась от упрека. — А ты мне ничего о ней не рассказывал, когда звонил…
Я перестал понимать происходящее и внимательно смотрел на Лену, подробно вспоминая нашу первую встречу. В Игре. И нашу прогулку по городу и самую прекрасную ночь в отеле в Святилище. Эту девушку я знал только, как свою Куклу. Но бред же!
Я сглотнул и прохрипел:
— П-прости, но я не знаю, что сказать. П-пить.
Лена кинулась выполнить просьбу, стараясь скрыть смущение от моих слова. Поднеся стакан к моему рту, робко спросила:
— Как же так? Разве ты не помнишь, кто я? — от волнения она обхватила стакан так, что пальцы побелели.
Вода оказалась для меня поистине живительной. Говорить сразу стало легче, и я осторожно ответил:
— Помню…, но плохо.
Лена облегченно выдохнула и затараторила:
— Любимый, я так испугалась, что у тебя что-то с памятью. Доктор сказал, что тебя сильно контузило и такое может быть. Он сказал, это такое чудо, что ты вообще остался жив. Я сразу позвонила твоей маме. Жаль, что мы познакомились с ней при таких обстоятельствах, но это неважно. Мы же с тобой все равно хотели в твой отпуск поехать познакомиться. Да? — вероятно, вместе с рукой частично потерялась и память. Ибо всего озвученного моей девушкой я не помнил. Но она так уверенно и счастливо лепетала, что я не сомневался в правдивости ее слов. Она мне все расскажет, а я обязательно все вспомню. Как еще рационально объяснить присутствие Лены здесь?
— Честно говоря, я и вправду плохо помню, — признался я.
Мама кинулась сразу меня успокаивать:
— Это не страшно, сынок. Вот оправишься, и все вспомнишь. Леночка тебе все расскажет. Да вот хотя бы сейчас и начнет. Мы со Светой пойдем бульончик принесем. Тебе надо кушать, набираться сил. А вы тут поворкуйте. Глядишь, и сладите.
Мама шустро подхватила сопротивляющуюся Светку под руку и вытолкнула в коридор, а затем и сама скрылась за дверью. Лена тихонько села на краешек и погладила меня по щеке:
— Ты совсем ничего не помнишь?
От ее прикосновений стало тепло, и я ответил:
— Помню, но как-то странно. У меня в голове все перепуталось.
Лена снова улыбнулась, заглядывая мне в глаза, и заправила волосы за ухо таким привычным жестом:
— Я тебе все напомню. Мы с тобой познакомились два месяца назад, когда я к папе приехала погостить в часть. Ты уснул прямо на лавочке у казармы, а я проходила утром и предложила тебе кофе. Ты так испугался, что я расскажу отцу, что сбежал почти сразу. Помнишь?
Вероятно, мое контуженное сознание эту сцену немного преобразовало. Но в общих чертах можно сказать, что я помнил, поэтому с чистой совестью кивнул и решился дополнить:
— Кажется, ты была в таком огромном несуразном свитере.
Лена уже открыто и счастливо рассмеялась в голос, а я лежал и наслаждался звуком ее смеха:
— Верно! Ты его еще мешком называл, пока не узнал, что это папин любимый свитер. По утрам в части было холодно. Вот видишь! Все будет хорошо, мы все вспомним. Вместе. А сейчас отдыхай. Я посижу с тобой.
Я с облегчением прикрыл глаза. Этот разговор меня вымотал. В этот раз засыпал уже спокойно. Просто появилось ощущение, что я падаю, но было не страшно. Вдруг резкий крик выдернул меня из дремы:
— Ярополк, проснись!
Глаза мгновенно открылись. Лена все так же сидела рядом и озабоченно хмурилась, глядя на мое лицо:
— Что? Тебе приснился кошмар? Неудивительно после такого…
— Мне показалось, что ты меня звала, — прошептал я.
— Нет, что ты. Я бы не решилась тебя тревожить. Ты только уснул, — возразила девушка.
Я снова попытался расслабиться и уснуть, но в голову лезли разные мысли. Если отец Лены из моей части, она должна знать, что с остальными.
— Лен, а еще кто-нибудь выжил? — она отрицательно покачала головой.
— Нет. Тело одного солдата и вовсе не нашли. Имя у него забавное.
Я вопросительно поднял бровь, не открывая глаз.
— Монстричелло, — почти сразу услышал ответ. — Чудное, вот и запомнилось.
Действительно чудное. Я промычал Лене в ответ, соглашаясь. Вроде и сам все видел своими глазами, но надежда теплилась. А вдруг? Мы замолчали, только Лена украдкой шмыгала носом, а я вспоминал ребят. Монстричелло, это же… И тут я снова отчетливо услышал «Ярополк, проснись!». Крик сбил меня с мысли. Я замер, и спросил у Лены:
— Ты ничего не слышала?
— Нет… — недоуменно произнесла девушка. — А должна была?
— Мне опять показалось, что кто-то кричит «Ярополк, проснись!» — может быть у меня слуховые галлюцинации?
— Не волнуйся, Ярополк. Это, наверное, тоже последствия… — я не успел дослушать фразу Лены до конца, как опять это пресловутое «Ярополк, проснись» взорвало мозг.
Ярополк! Лена следом за мной назвала меня Ярополком! Не данным мне при рождении именем!
В комнату вихрем влетел доктор:
— Срочно покиньте палату! Ему стало хуже!
Причиной такого поведения врача оказался мой пульс — он повысился с девяноста до двухсот ударов в минуту. Врач предположил, что это из-за нагрузки общения и вытолкал Лену, оставив меня одного. Однако, врач ошибся с причиной. Это была не нагрузка. Я вспомнил все, что произошло со мной после смерти на земле. И осознал, что нахожусь в Игре. Ибо в прошлой жизни не было Ярополка, как и Монстричелло. Существовали Сергей Лемешев и ефрейтор Голубов. Но Кукла этого знать не могла. Игра тщательно заботится о том, чтобы стереть у игрока все воспоминания из прошлого! Если бы я не был исследователем, то тоже забыл бы о своем прошлом.
— С возвращением! — Перед глазами появилась проекция простоватого парня в клетчатой рубахе. Полупрозрачный помощник Степан приветливо помахал рукой.
— Привет Степан! — вместе с визуализацией помощника вернулся и навык немого с ним общения. — Что происходит?
— Наконец-то! — от переизбытка эмоций подсознание начало разговаривать со мной на «ты». — Ярый, нужно срочно возвращаться обратно! Чем дольше ты находишься в ловушке сознания, тем труднее из нее потом выбраться!
— Понял. Как это сделать? — рассуждать о чем-то другом сейчас казалось лишним.
— Сначала нужно уничтожить привязку сознания, затем умереть самому, — безапелляционно отчеканил Степан. — Только так твой мозг вернется в Игру из ментальной ловушки. Ты умрешь в своем сознании, без перерождения. Если помедлишь — застрянешь в ней до тех пор, пока за тобой не придет хозяин сокровищницы. Либо пока не умрешь от истощения, но второе случится нескоро. Кристалл будет тебя кормить Энергией лет сто.
— Жесть. Что это значит, уничтожить привязку? — скептически спросил я.
— Сейчас тебя окружает все, что вызывало глубокие эмоции в прошлом. Подумай сам: семья, нападение Девира, кукла, отсутствие руки. Но сильнее всех тебя здесь держит семья, — договаривать Степан не стал. И так все понятно.
Сказать что я был в шоке, это ничего не сказать. Все вокруг было таким реальным, что я запутался, где явь, а где плод моего воображения. Еще кровожадное подсознание, больше походящее на маниакальную паранойю, чем на друга и советчика, вносило сумятицу.
— А вот сейчас было обидно, — тут же отреагировало мое подсознание с суицидальными наклонностями.
— Заткнись. Твоя эмоциональность не к месту, выключи обидчивость на время, — рявкнул я в ответ. — Предположим, ты прав. У меня два вопроса. Первый, откуда ты все это знаешь?
— Было в одной из книг, что скачали у Бернарда. Хочу сказать, что с большой вероятностью ты прочитал то, что хотел тебе показать сюзерен. Он мог предвидеть, что понадобится Легурия, что попадешь в ментальную ловушку. Слишком много совпадений, чтобы они были случайными.
Я поджал губы и нехотя признал:
— Принимается…Получается, Бернард может предсказывать будущее? — удивился я и сам же ответил: — В рамках Игры это было бы читерством. Нельзя предсказать будущее, иначе игрок становится неуязвимым. Если такое кому и разрешено, то только НПС.
— Не забывай, Бернард не обычное существо, — не смутился Степан. — В нем под одной оболочкой уживается сразу две сущности и кто может дать гарантию, что вторая сущность не может предсказывать? Эхо не является игроком, это порождение самой Игры.
— Второй вопрос, умник, — оборвал я свое подсознание. — Я не могу пошевелиться. Как я могу убить свою семью, Лену и себя? Давай, жги! Я готов сейчас поверить, что смогу это сделать силой мысли или взглядом!
— Все намного прозаичнее. Я проанализировал всевозможные развития событий и пришел к выводу, что в качестве оружия нужно использовать Куклу, — Степан в очередной раз выдал нетривиальное решение.
Словно почувствовав, что она мне нужна, Лена заглянула ко мне сразу, как доктор покинул палату. Степан исчез, словно был галлюцинацией. Я смотрел на нее и чувствовал себя идиотом. Сейчас я должен сказать своей любимой девушке, что хочу, чтобы она убила мою семью, меня, а в конце и себя.
— Лена, мне нужно с тобой поговорить. Все, что ты здесь видишь, это не настоящее. Мы в ловушке! Чтобы из нее вырваться, нужно умереть. Не пугайся, я все продумал. Мне ты отключишь систему жизнеобеспечения …
— Ты с ума сошел! Нет! — Лена в ужасе отпрянула от кровати. Глаза ее расширились от изумления: — Ты просто пережил шок, и говоришь ерунду! Это пройдет! Не смей даже и помышлять о смерти. Ты не представляешь, через что мы прошли, не зная, жив ты, или нет. Мама постарела лет на двадцать, у нее был инфаркт, а ты, скотина неблагодарная, о чем меня просишь? Так ты дорожишь мной и своей семьей? Я простояла у твоей кровати сутки без сна после операции, слушая твое дыхание!
Я нервно сглотнул. Лена окончательно разревелась, закрыв лицо руками и заставляя меня чувствовать себя последней тварью. Меня ждали, меня выхаживали, а я требую, чтобы меня уничтожили. Кто я после этого?
Ответ пришел мгновенно. Я — паладин Ярополк! Игрок 43 уровня с максимальной приверженностью Тьме. Ибо есть только Игра! Передо мной моя собственность, смысл существования которой исполнять мои желания!
— Елена, как твой хозяин, я приказываю позвать мою маму. Я задам ей вопрос, и если она не ответит, или ответом будет «Ярополк», ты убьешь ее, а потом мою сестру. После этого ты закроешь дверь на ключ, забаррикадируешь дверь от врачей и отключить систему жизнеобеспечения. Дышать ты перестанешь вместе со мной. Когда умру я, умрешь и ты. Ты моя Кукла и не имеешь права противиться прямому приказу. Выполняй!
— Да, господин, — слезы мгновенно испарились из девичьих глаз, явив мне робота. Послушного, лишенного эмоций и готового выполнить любую прихоть господина. Если ловушка вытащила Лену из головы, как мой идеал, она не могла не наделить ее соответствующими свойствами Куклы.
Лена быстро вернулась с мамой.
— Сыночек, Леночка сказала, что ты меня звал?
— Мам, позови меня по имени. — попросил я и затаил дыхание. Больше всего на свете мне хотелось услышать знакомое с детства ласковое обращение. Сережка-кочережка.
Мама несколько раз по-птичьи моргнула глазами и залепетала:
— Сыночек, ты чего это? Забыл?
— Мама, просто скажи, как меня зовут!
От испуга женщина села на стул рядом и прошептала:
— Ярополк. Сынок, Ярополк.
Я закрыл глаза, чтобы отгородиться от окружающего и кивнул Лене. Раздался хруст костей и звук падающего тела. Затем тело оттащили в сторону. Наверное, Лена свернула маме шею. Отворилась дверь и Лена позвала Свету. Короткий вскрик и та же последовательность действий. Все закончилось. Я старался ни о чем не думать, гнать от себя любые мысли. Иначе просто сошел бы с ума от осознания, что только что отдал приказ убить своих любимых и присутствовал при этом.
Щелкнул замок и к двери придвинули какую-то мебель. Послышались приближающиеся шаги, наконец аппарат жизнеобеспечения умолк. Я начал задыхаться, не испытывая мучений и страха, так как действовали успокоительные и болеутоляющие. Когда темнота почти поглотила, я услышал звук падения еще одного тела. Слава Игре, кажется все!
— С возвращением! — Степан не скрывал радости от того, что я вернулся в серый туман. — Хитрая ловушка. Уверен, владелец уже извещен о взломе сокровищницы.
— Все потом. Где остальные? — холода я больше не чувствовал, да и туман казался уже обычным.
— Я вернулся одновременно с тобой, — Степан пожал плечами. — Наверняка где-от рядом, в своих видениях. Будем вытаскивать?
— Прошло всего две минуты, — я посмотрел на системное время. — Оставлять их здесь нельзя. Ищем.
Я рухнул на колени и пополз на четвереньках по расширяющийся спирали, ощупывая пространство. Несмотря на то, что я вырвался из ловушки, туман и не думал исчезать. На пятом круге поиски начали казаться бессмысленными, но тут рука наткнулась на что-то твердое, и тело прошил уже знакомый холод. Хрип, и тьма опять поглотила мое сознание.
В этот раз я очнулся не в пример легче. Ничего не болело, и беглый осмотр показал, что я вполне цел и боеспособен. Вокруг простиралась голая степь. Красные растения колыхались под небольшим ветром, однако свинцовые тучи неслись по небу со скоростью экспресса, ведомые страшным ураганом. Ни деревца, ни камня, ни самого захудалого холма до самого горизонта. Только двое существ разбавляли тягостный пейзаж. Женственная орчанка и Алард, стоящий перед ней на коленях. Его голова скорбно висела, а щеки были мокрыми от слез.
— Кто это, Алард? — орчанка испугалась моего появления и шагнула в сторону, чтобы между мной и ею оказался орк. Тот повернул голову и безучастно посмотрел на меня.
— Паладин, — сделал заключение Алард, тут же потеряв ко мне интерес и отвернувшись. — Не бойся, Алунэ. Паладин не осквернит себя беспричинным злом. В этом нет чести.
Это орк помнил, а вот меня нет. В чужой ментальной ловушке моя память осталась, что не могло не радовать. Я прекрасно видел Степана, игровую панель и свойства окружающих предметов. Почему предметов? Потому, что в описании орчанки красным цветом горела огромная надпись «Алунэ, кукла игрока Алард».
Я ожидал, что мое присутствие повлияет на поведение орка. Ведь нет чести в том, чтобы предстать слабым перед чужаком. Но видимо, эмоциональная привязка была сильнее, чем вбиваемые с детства понятия чести.
— Алард, я за тобой, — сразу начал я. Тянуть не имело смысла.
— За мной? — орк спросил отстраненно, не отрывая глаз от своей половинки. — Ты же видишь, брат, я не закончил.
— Я подожду, — кивнул я, совершенно не понимая, о чем идет речь. — Но недолго.
— Этого я обещать не могу, — в голосе орка все больше проскальзывало отчаяние. — Я недостойный паладин, я не могу!
— Алард, слушай меня внимательно, — орк был уже на грани. Я не мог догадаться, что не в силах сделать орк, но надо было срочно ему помочь. Так, как мне помог Степан. — Сейчас мы находимся в ментальной ловушке сокровищницы поместья Леклёр и то, что происходит вокруг, не более чем плод твоих фантазий. Если не веришь на слово, посмотри видео. Кинь мне обмен. Это момент нашей встречи и вход в ловушку. Мы напарники, и ты сейчас переживаешь один из самых тяжелых моментов своей жизни.
Хвала разуму, орк не стал артачиться и кинул мне обмен. Закрыв глаза, он погрузился в просмотр подготовленных Степаном материалов. Прежде всего мне нужно было вернуть Аларду память, потом разберемся, как его вытащить. Шла минута, другая, третья, но орк не открывал глаза, хотя слезы продолжали бежать по его красному лицу.
— Брат Ярополк, я тебя помню, — голос Аларда был едва слышен, но в нем послышались нотки адекватности. — Я не смогу сделать это еще раз.
— Сделать что?
— Орки Загранша суровый народ. Нет чести в том, чтобы быть слабым. Когда игроку даруют Куклу, он обязан ее отправить в вечность. Сам. Не отречься, а убить, как свою самую позорную слабость. Я помню эту степь. Здесь я предал вечности свою Алунэ. Свою жизнь. И знаешь, брат, в то что мой народ приветствовал это, как очищение, я не верю. Не верю! Свет должен защищать слабых…а не убивать! Не может в этом быть чести! Но я сделал это. Так велел мне мой долг перед отцом, моей семьей и вождем. Так зачем меня снова заставляют? Я … не могу. Если я не сделаю это, ведь никто же не узнает. Так, брат? Ты же не расскажешь?
Алард выжидающе уставился на меня. Алунэ положила руку ему на плечо и тоже смотрела. Слезы так и продолжали беззвучно капать на красную грудь орка, и теперь я знал, что это редкие слезы представителя одного из самых смелых народов. Вот откуда эта отчаянная храбрость. Если ты сам умеешь отрекаться от дарованного тебе счастья, ты легко отдашь в бою и свою жизнь. Честь превыше всего.
— Нет, Алард. Я не расскажу, но и Алунэ придется умереть, — все честно, раз я тьма, то и вести я должен приносить темные. Орк на мои слова зло прищурился: — Чтобы выбраться из ментальной ловушки, ты должен умереть вместе с Алунэ. Она твоя эмоциональная привязка здесь. Умрет она, и ты будешь свободен. Все, чем я могу тебе помочь, это быть орудием. Сейчас совсем неважно, есть в этом честь или нет. Меня убила моя Кукла по моему приказу, по моему же приказу она и умерла со мной.
Справедливо полагая, что лучше один раз показать, чем сто раз объяснять, я скинул Аларду последние мгновения своей ловушки. Орк просмотрел запись и замер, обдумывая увиденное. Алунэ потеребила его за плечо:
— Нет большего счастья, чем умереть в объятьях любимого. Ты только крепче держи меня, Алард. И смотри в мои глаза до конца, пока я не увижу вечность. Я знаю, что ты уйдешь со мной, и мы не успеем расстаться, как встретимся вновь.
Орк тяжело поднялся и крепко обнял Алунэ. Она же обвила его за шею. Они так и застыли, глядя друг другу в глаза.
— Можешь начинать, брат. Только сделай это быстро.
Активировав шипы, я подошел к застывшей паре. Бить со спины не позволял собственный кодекс, поэтому я встал сбоку. Резкий удар с размаху, в который я вложил всю имевшуюся силу, и Алард обмяк, удерживаемый крепкой орчанкой.
Она повернула ко мне голову, и гримаса недовольства тотчас исказила ее красивое лицо.
— Недоумок, а сразу обоих не мог убить? Такую сцену испортил! И что мне теперь, чтобы умереть в его объятьях, держать его на себе?
От неожиданности у меня даже челюсть отвисла. И это идеал Аларда? Да ну на фиг! Хотя если вспомнить Логир, может у них все такие. Как говорится не суди, да не судим будешь.
Чтобы орчанка не расстраивалась, я замахнулся еще раз: теперь вышло без осечек. Я придирчиво осмотрел посмертные объятья. Можно считать, что почти удалось выполнить последнюю волю усопших.
Теперь осталось самому отсюда выбраться. Свитки для этого подойдут идеально. Хлопок, и я очнулся в объятьях Аларда.
— Спасибо, брат! Ты спас меня! — послышался голос орка. — Нет чести в том, чтобы оплакивать прошлое. Нужно жить в настоящем для будущего. Дай, я обниму тебя. Здесь совсем ничего не видно. Как ты меня нашел?
Чтобы не тратить драгоценное время на объяснения, я отделался обещанием потом все рассказать. Я был уверено, что Айвен получил оповещение от системы безопасности замка о несанкционированном проникновении в сокровищницу, и только необходимость личного присутствия у Бернарда не позволила ему уже вытащить нас за шкирку. Неизвестно, сколько еще продержит паладина мой сюзерен, поэтому нужно было спешить. Пояснив задачу орку, я начал ощупывать пространство в поисках друидки с одной стороны, Алард с другой.
Повезло снова мне. В третий раз мое сознание воплотилось в маленькой комнатке, больше похожей на келью отшельника. На соломенной подстилке лицом ко мне сидела Долгуната и смотрела на фотографию. Рядом лежал ошейник. И хотя слезы явились обязательным атрибутом и в моей эмоциональной привязке, и в алардовой, признаться, я не ожидал увидеть плачущей Долгунату. Тем сильнее были мои растерянность и удивление. Ну не знаю я, что делать с плачущими девушками. А тут не девушка, тут рыдала Долгуната, сильная и независимая ученица Арчибальда. Надо отдать должное ловушке — била не в бровь, а в глаз.
Сомневаясь, как правильно обозначить свое присутствие, чтобы не нарваться на открытую агрессию, я пару раз тихонько кашлянул.
— Я знаю, что нахожусь в ментальной ловушке и чтобы из нее выбраться, мне нужно уничтожить привязку, а затем умереть самой, — Долгуната оправдала возложенные на нее ожидания. Я ощутил облегчение от того, что все оказалось проще. — Проблема в том, что здесь некому меня убить.
— А вариант с самоубийством ты не рассматривала? — я приблизился маленькими шажочками, ведомый любопытством в отношении фотографии. Но Ната быстро перевернула ее лицом вниз.
— Рассматривала, но на него у меня запрет, — едва ли не с вызовом бросила друидка. — Убить себя я могу только в случае смертельной опасности. Здесь мне ничего не угрожает напрямую, а значит я должна оставаться живой.
— Странный запрет. У тебя адекватность Арчибальда не вызывает сомнений? — я не сводил взгляда с обратной стороны фотографии. Ментальная ловушка вытаскивала наши самые сильные эмоциональные привязки. Что же за воспоминания у друидки, что ее смогли воплотить только в виде фото и ошейника? У нее даже Куклы здесь нет. А я надеялся воочию убедиться в извращенности ее фантазий по части мужчин или женщин. А может дело в том, что ее не возбуждают живые существа? Так, что-то меня не в ту сторону повело. Сексуальные пристрастия друидки — это ее личное дело. Я даже головой потряс, отгоняя предположения, какую роль в жизни Долгунаты играл ошейник.
— Ни разу, — твердо ответила Ната и улыбнулась. — Мой наставник гениален, и мало кто может сравниться с ним.
Я многозначительно поддакнул:
— Тебе виднее. И что гениального в том, чтобы ограничивать тебя в совершении самоубийства? Были прецеденты? — ситуация принимала интересный оборот. Выходит, Ната не соврала, когда фыркнула насчет моей Куклы, что она в суррогатах не нуждается.
— Думай, что хочешь. Это не гениальность, а простая забота. Но тебе этого не понять! — сейчас как никогда друидка была похожа на самую настоящую женщину. Надо запомнить этот момент, на случай, когда я в очередной раз засомневаюсь.
— Заботливый каторианец — это не для моей действительности. Как и использование ошейников. Только не говори, что он от блох, и это твоя ответная забота об Арчибальде, — оставил я последнее слово за собой.
Долгунате надоело оправдываться, и она сменила тему:
— Ты нашел орка?
— Да, нашел, он уже ждет нас. Готова?
— Сейчас, — Долгуната подняла фотографию и порвала ее на мелкие кусочки. Не удовлетворившись результатом, друидка закинула остатки в инвентарь. Затем, достала меч и с непонятным остервенением просто искромсала злосчастный ошейник. Покончив с предметами эмоциональной привязки, она выпрямилась и гордо вздернула подбородок. — Хочу официально заявить — то, что ты сейчас меня уничтожишь, никак не влияет на дуэль и ее результат. Ты действуешь по моем просьбе. Бей!
— Чтобы ты определила слабое место моего удара? Да на тебе защиты, как на тяжелом танке, — усмехнулся я, доставая принадлежности начертателя. Отработанным движением я нанес на пустой свиток Удар Храмовника и запитал его Энергией. — Мы пойдем другим путем. Думаю, тебе не нужно объяснять, куда следует это запихнуть для максимального урона? У тебя пять секунд.
Ната только глазами сверкнула, выхватив свиток и приложив его к горлу. Я усмехнулся — друидка была не глупа и прекрасно понимала, что мне тоже нужно знать ее слабые места. Сейчас «слила» якобы незащищенное горло, значит, сюда бить нельзя.
Ната исчезла мгновенно, видимо, деактивировав вообще всю имеющуюся защиту. Я сознательно начертил только один свиток, желая проверить его действие на защиту. Что-то мне слабо верится, что с активированной защитой он смог бы навредить друидке. Оставшись в одиночестве, я еще раз собрался использовать набор начертателя.
— Стой! — проорал Степан, когда я закончил. — Стой!
Я остановился ожидая пояснений помощника.
— Кусочки фотографии! — Степан показывал на то место, где только что была друидка. — Из ловушки нельзя выносить то, что здесь рождено!
Я смотрел на мелкие клочки бумаги и не верил в энтузиазм Степана. Долгуната настолько мелко изорвала фотографию, что самый большой кусок был едва больше хорошо подстриженного ногтя на мизинце.
— Ты главное переверни их все лицом вверх, — подсознание упорно боролось с моим здоровым скептицизмом, не забывая при этом подстегивать. — У нас всего минуты две, после друидка может что-то заподозрить. Две минуты можно списать на подготовку свитка и собирание с духом. Давай! Тебе же интересно знать, кто был на фотографии! Я справлюсь!
Помощник продолжал меня убеждать, хотя я уже вовсю сканировал фрагменты фото. Задача оказалась не из легких, если учесть лимит времени. Примерно половина фрагментов лежала лицевой стороной вниз и пришлось их переворачивать так, чтобы не потревожить остальные. Если бы не помощь артефакта, подкрасившего красным необработанные части, на успех я бы не рассчитывал.
— Все, время! — скомандовал Степан, довольно потирая руки. — Дольше оставаться нельзя. Обработано 87 процентов фрагментов! Этого более чем, достаточно.
Активация свитка, и я снова в сокровищнице.
— Ты слишком долго, — подозрительно нахмурилась друидка.
— Не каждый день приходится себя убивать, — выдал я заранее приготовленный ответ. Друидка ничего не ответила. Если ее и не устроило такое объяснение, то в любом случае предъявить мне она ничего не могла. К нашей радости туман исчез. Ловушка лишилась всех жертв и деактивировалась, явив длинный коридор, освещенный электрическими лампами и одну металлическую дверь в его начале. С той стороны слышался громкий спор, общий смысл которого сводился к тому, как выполнить приказ Айвена и задержать нарушителей, если дверь заперта. Сам он обещался прибыть с минуты на минуту.
Мы развернулись в обратную сторону и оценили открывшееся пространство. Коридор сильно походил на проход, через который я пробирался в Академии до дневника Мадонны. Если так, то ментальная ловушка не единственное препятствие на нашем пути.
— Ярый, чего застыл? — Долгуната встала рядом. — Думаешь, это коридор ловушек?
— Практически уверен, — кивнул я. — Я уже проходил через подобное. Да и одной туманной ловушки мало, на мой взгляд.
— Согласна. Но у нас нет времени, они или двери взломают, или Айвен появится. Придется рискнуть и …
— Довериться орку, — закончил усмехающийся Алард. Он гордо доставал из инвентаря небольшую коробку вместо объяснений. — Есть ловушки, есть работа для Долгоносика.
— Нюхач?! — воскликнула друидка, не скрывая радости. Видимо, на такой подарок судьбы она не рассчитывала.
— Брат знает, как им пользоваться? — Алард протянул коробку мне. — Брат паладин — исследователь. Наставник говорил, что хорошие исследователи редкость. И если такой встретится, то надо его слушать и держаться. Быть другом исследователя у нас честь. Ты сможешь видеть правильный путь. Нюхач поможет.
— Пять секунд, — Степан деловито закатал рукава и даже нацепил очки, пока я задумчиво крутил коробку в руках. — Жми сюда. Это, должно быть, кнопка активации. Так, а теперь покрути рычаг. Нет, не этот, тогда… Слушай, давай спросим у орка, а? Так мы время сэкономим.
— Нет, Алард, будет быстрее, если ты сначала покажешь, — пришлось сознаваться в собственной некомпетентности. Алард быстренько рассказал и показал, как пользоваться. Степан деловито качал головой, поддакивая, что именно так он и предполагал. Хотя я прекрасно знал свое подсознание. Мы же русские. До тех пор, пока прибор целый, мы не пользуемся инструкцией, и только когда что-то задымится или сломается, начинаем искать выброшенную инструкции и курить задумчиво гайды, поражаясь в очередной раз глупости проектировщиков. Ибо мы бы сделали все по другому.
— Здесь динамические лучи, — спустя минуту я стоял в коридоре и изучал окружающее пространство. Степан визуализировал первое препятствие, представляющее собой двигающиеся хаотично на первый взгляд лазерные лучи. Вперед, назад, наискосок — даже спустя минуту исследований алгоритм движения остался непонятным. — Даже если я смогу их пройти, провести вас не получится.
— Значит где-то есть выключатель, — заявила Ната. — Я слабо представляю Айвена, прыгающего здесь между лучами.
— Лучи могут быть нестрашными, — пожал плечами орк. — Я пошел.
Прежде чем я успел остановить Аларда, тот рванул вперед по коридору.
— Можно идти, — крикнул орк с другой стороны коридора. Повреждения от лучей мы оценить не смогли, так как внешних проявлений у орка не было. Однако, ожидая, когда мы к нему присоединимся, он влил в себя эльфийское снадобье. Я еще раз проверил коридор нюхачом — лучи исчезли, как будто никогда их и не было.
— Отважно, но глупо, — пробормотала Долгуната. — Как раз в духе орков-паладинов. Ты-то хоть активируй защиту. Не хватало одной идти дальше.
— Живой? — спросил я, когда мы добрались до орка. Моя забота была беспричинной — лицо орка стало розовым, как у человека, немного обгоревшего на солнце.
— Живой, — сквозь зубы процедил Алард. — Орки живучий народ! Нам надо двигаться туда.
Орк указал на винтовую лестницу, ведущую вертикально вниз. Не дожидаясь, Алард продолжил играть роль волнореза, спускаясь первым.
— Спускайтесь! — через пару минут послышался его крик.
Дважды уговаривать нас не пришлось. Торопливо сбежав вниз, мы очутились в огромном зале, заполненном ровными рядами десятков стеллажей. Я разочарованно осматривал, по моим меркам, автоматизированный склад, а не сокровищницу. Метки, номера, механизмы, направляющие рельсы, пункты приема и выдачи сложенных на стеллажах предметов. Айвену даже не нужно было самостоятельно сюда приходить — компьютеризированные автоматы все доставляли сами.
— Кучеряво живут Леклёры, — протянул я, оценивая содержимое стеллажей. Стопки аккуратно сложенных золотых слитков уходили высоко под трехметровый потолок. Прозрачные коробки с драгоценными камнями и украшениями, тубы с золотыми монетами, свернутые ковры, картины, помещенные в прозрачные контейнеры с климат-контролем, — чего только не было на складе!
— Откуда у них такое богатство? — даже Долгуната прониклась открывшейся картиной. — Здесь только одного золота на несколько тысяч гранисов. Никогда бы не подумала, что живущие в провинции игроки могут… Алард, с тобой точно все в порядке?
Орк зашелся кашлем, сплевывая кровавые сгустки прямо на пол.
— Радиация, — прохрипел орк, отхаркавшись. Усевшись на пол, он умудрился усмехнуться: — Получил смертельную дозу, эльфийская мазь не справляется. Дальше без меня. Нет чести в том, чтобы быть вам обузой.
— Рот открыл! — резко приказала Долгуната и влила в орка еще одну порцию лечебной микстуры. — только попробуй умереть здесь! Лучше сразу сбегай отсюда домой. Ты войдешь в изнанку, все понятно? Ярый, что стоишь? Ищи вход и открывай его! Орк долго не протянет!
Я не ожидал такой реакции от друидки и едва не пропустил информацию от Степана о том, что Имперский доспех Аларда защитит его от лучей, если он решит посетить сокровищницу лично. Мерцающий вход в изнанку, видимый только мне, находился в нескольких метрах от ближайшего стеллажа, однако я не спешил делиться находкой. Все мое внимание было приковано к управляющему складом блоку. Ранее мне не доводилось пользоваться такой системой, но как дитя цифрового века я нутром чувствовал, что стоит попробовать разобраться.
— Ярый, не тупи! Ищи вход! — гневно повторила Долгуната, отвлекаясь от орка. Друидка никогда прежде не была замечена в такой глупости, как орколюбие, да и человеколюбие было ей несвойственно, что делало ее поступок странным. Того и гляди, Ната в святые запишется и к жрецам уйдет. Отгоняя назойливые образы друидки в рясе, я изучал управляющий блок. Компьютер вышел из спящего режима, но был заблокирован. Небольшой считыватель рядом с монитором имел специальную выемку, идеально совпадающую по форме с ключом от сокровищницы. Удача сама плывет ко мне в руки!
Долгуната удивленно уставилась на меня, стоило попросить ключ. Недоверчиво поинтересовавшись, ищу ли я вход, она кинула его мне. Я разблокировал компьютер, заверяя, что я только этим и занимаюсь. Поиск нашелся быстро, радовало, что здешним разработчикам было не чуждо понятие дружелюбного интерфейса. Вбив запрос «кольцо», я завис на огромном списоке товаров. Приходилось вчитываться в каждую запись. Друидка уже не могла молча ждать, пока я искал сказочное «то, не знаю, что», но и отойти от орка не могла.
— Это оно! Запускай роботов! — обрадовался Степан, показывая на экран. Я улыбнулся. Если «Кольцо власти» это не то, что я искал, то я Буратино. Так, серьги сами ко мне попали. Кольцо своровал, как последний… А плевать! Надо быть дураком, чтобы пройти мимо такой возможности. Осталось найти в изнанке подвеску. Я очень надеялся, что собрав воедино весь комплект, некогда носивший название «Радость» и вручив его владелице, приближусь хоть на шаг к Мадонне.
Шанс, что комплект окажется своеобразным компасом был ничтожным, но и его упускать у меня не было права!
