Глава 7. Трактат «Шазал»
— Мизардин, у тебя будет самая важная задача, — я сгрузил на стол гору свитков с «Ударом Храмовника». — Только ты сможешь нас всех спасти сегодня. Копать умеешь?
Охотник ошеломленно перевел взгляд со свитков на меня, не понимая к чему я клоню.
— Вечером вернутся некроманты, усиленные и злые. Я уточнил, они всегда появляются на холме. Вчера первыми пришли взрослые дяди, всех разогнали и только после этого выпустили учеников. Наверняка и сегодня будет то же самое. С холма проще всего насылать на палаточный городок мертвяков. Заложим им «Царь-бомбу».
Теперь на меня вопрошающим взором уставился и Алард, вернувшийся под утро. Узнав о бесславной кончине некромантов, орк заметно приободрился и всячески помогал мне строить планы по уничтожению противника. Хотя предложение «встретим грудью и достойно уничтожим неприятеля» в различных интерпретациях сложно назвать помощью.
В нескольких словах я рассказал о взрыве самой мощной бомбы за всю историю человечества. Неверно истолковав мои мысли Алард возразил, насупившись:
— Таким взрывом уничтожит всех. Некромантов, нас, поместье. Нет чести в такой победе.
— Согласен! Победа, которая достается легко, немного стоит, — усмехнулся я. — А потому, мы пойдем другим путем. Мизардин, так ты копать умеешь?
Охотник с неохотой кивнул.
— Вот и отлично! Бери лопату, свитки и топай на холм. Закопаешь их все рядом с точкой появления некромантов на расстоянии одного метра друг от друга и замаскируешь ловушку. Весь холм должен быть усыпан этими подарочками! Возвращаться они надумали, гады костяные… Теперь задача понятна?
Охотник просиял, схватил рабочий инвентарь и ринулся исполнять поручение.
— Вот и он пригодился, — я посмотрел Мизардину вслед и переключился на Аларда. — Жди меня здесь, настраивай нюхач. Сегодня пойдем на поиски.
— Что-то нашел? — орк тут же подобрался.
— Пока сам не знаю, — задумчиво пробормотал я, вышел в коридор и поймал пробегающего мимо слугу:
— Отведи меня к госпоже Софи. Мне назначено.
Через пару минут я оказался в зале для приемов, где бурлила очередная пирушка. Эрван держался выбранного курса и спаивал игроков с самого утра. Софи мелькала то тут, то там, среди гостей, сглаживая мелкие неприятности и предотвращая катаклизмы.
— Мсье Ярополк, я не… — испуганно начала хозяйка, едва увидев меня рядом.
— Ах ты ублюдок! — словно черт из табакерки между мной и Софи мгновенно материализовался разъяренный Эрван, не дав супруге произнести и пары слов. Наставив на меня палец, он приблизился ко мне настолько, что я почувствовал смрад его дыхания. В зале воцарилась гробовая тишина. — Паладин! Ты посмел покуситься на честь моей жены!
В его маленьких бычьих глазах читалось непреодолимое желание порвать меня на мелкие кусочки и вышвырнуть вон из поместья. Сдается мне, что без Сливана здесь не обошлось. Не удивлюсь, если это его благодарность за инцидент в подвале.
— Эрван, я прошу тебя! — Софи привычно повисла на руках верзилы, стараясь его притормозить. Увидев, что ничего не выходит, дама оставила тщетные попытки и крикнула: — Мсье Ярополк, умоляю! Бегите!
Я колебался всего пару мгновений. Открытого боя с Эрваном я не боялся. Обычный прислужник ничего не сможет сделать «заряженному» игроку с неограниченной Энергией. Один мой «Удар Храмовника» отправит Эрвана в небытие, и у меня появится шанс убедиться, что защита замка здесь надежная и исправно ограждает своих обитателей от агрессивных гостей. Такой расклад меня не устраивал.
Кивнув трясущейся Софи, я активировал забытую до этого невидимость. Энергии она жрала будь здоров, но с новым кристаллом я мог позволить себе такую роскошь.
— Где он?! — Эрван удивленно хлопал глазами, пялясь в то место, где я только что стоял.
— Спешу заметить, что невидимость не спасает от камер видеонаблюдения, работающих в магическом спектре, — Степан напомнил мне о том, что не все в этом мире столь радужно, как мне бы хотелось.
— Гранис тому, кто притащит ко мне Ярополка! — Эрван разбушевался не на шутку.
Я оскалился — эта мелочь пусть даже не мечтает получить гранис на халяву! Чтобы распознать игрока под пологом невидимости надо иметь опыт и развитие Зангара. Я сомневался, что такие здесь найдутся. Долгуната не в счет: слишком мелко для нее. Ната предпочитала шалить самостоятельно, без чужой указки.
Тихой поступью я ретировался за ближайшую колонну у стены, переждать поднявшийся ажиотаж. Часть игроков в пьяном угаре сразу ринулась из зала ловить меня в коридорах и комнатах. Особо одаренные предложили использовать рыболовные сети и обзаведясь сторонниками бросились на поиски инвентаря. Остальные воодушевленно искали меня под столами, за шторами и даже в декольте у служанок. Эрван с очередным бокалом стоял пошатываясь в центре зала и ждал результатов.
Убедившись, что по залу можно передвигаться не опасаясь толчеи, я подкрался к Софи. Горемыка не стесняясь ревела белугой, присев в ближайшее кресло. Дождавшись паузы между всхлипами, я прошептал ей прямо в ухо:
— Нам нужно поговорить без свидетелей, — от испуга дама громко и совсем не по-светски икнула. — Просто поговорить.
Невольный конфуз привел госпожу Леклёр в чувство, и плач прекратился. Прикрыв рот платком, она медленно осмотрелась. Со стороны могло казаться, что дама просто хочет убедиться, что оплошность осталась незамеченной, но на деле госпожа Леклёр оценивала находящихся в зале игроков. Выделив самых трезвых, Софи громко вскрикнула, привлекая к себе внимание и махнула рукой в сторону дальнего от нас прохода:
— Скорее, я видела этого негодяя! Эрван, он побежал в оранжерею! — переключилась дама на благоверного, — Вы должны его поймать!
— Стоять! — взревел Эрван и ринулся в указанном направлении. — Порву и вышвырну! Все за мной!
Толпа игроков дружно ринулась за громилой. Жажда наживы делала свое дело.
— Мне нехорошо. Пойду проверю, как там матушка, — произнесла Софи для случайного зрителя, встала из кресла и двинулась в противоположную от убежавших сторону. Стараясь не шуметь, я шел за ней, почти наступая на пятки. Мы миновали несколько коридоров и остановились у покоев.
— Наследница рода Леклёр к госпоже Елизавете, — сказала Софи непонятно для кого.
Внезапно статуя, находящаяся справа от двери ожила и произнесла:
— Право на посещение наследницей подтверждено! Санкционирую доступ для одной персоны!
— Наследница рода с гостем, — торопливо и смущаясь исправила свой запрос Софи. — Паладин Ярополк находится под моей защитой и должен находиться рядом!
Несколько мгновений статуя молчала, затем подтвердила скорректированный запрос:
— Санкционирую доступ для двух персон! — встроенный дверной механизм пришел в движение, плавно отводя створки в стороны.
— Надеюсь, вам есть что сказать, — вздохнула дама и вошла в комнату. Я двинулся за ней.
Личные покои Елизаветы не имели даже намека на помпезность и роскошь. Простая двухместная кровать, старушка, безмятежно спящая в ней, несколько старых кресел, шкаф и туалетный столик. Ничего лишнего.
Если не считать Сливана.
В момент нашего появления ушлый герольд мирно сидел у изголовья кровати и держал за руку госпожу Елизавету. Стоило Софи его увидеть, как поток слез и стенаний возобновился. Сливан тут же бросился к даме:
— Софи, что случилось? Еще рано для твоей смены. Почему ты в таком состоянии? — герольд искренне переживал за наследницу рода Леклёр. От его заботы Софи расплакалась настолько, что не могла вымолвить и слова. Наблюдая за этой сценой, я ощущал себя лишним. Тем не менее оставаться невидимым и дальше я не собирался. Деактивировав полог, я пару раз кашлянул, привлекая к себе внимание. Сливан резко повернул голову в мою сторону, и его лицо исказила злобная гримаса:
— Что ты здесь делаешь?! Тебе мало чести Софи? Ты еще и силой заставил ее привести тебя сюда? Стража выставит тебя из поместья и даже Бернард не поможет! — Сливан было кинулся к двери, но Софи его остановила.
— Нет, Сливан. Он меня не заставлял! Я сама! Эрван…, — очередная порция всхлипываний прервала объяснения н самом интересном месте, и я громко произнес, желая поскорее прояснить недоразумение:
— Госпожа Софи, я приношу вам свои извинения за неосторожный жест. Мне был неизвестен его смысл, и я никоим образом не планировал и не планирую покушаться на вашу честь. Я всего лишь хотел уберечь вас от падения! Пусть Игра будет мне свидетелем!
Белоснежный ореол окатил меня с ног до головы, и если реакция герольда была вполне ожидаема, то Софи повела себя крайне неадекватно на мой взгляд. Ее истерика достигла апогея. Обескураженным такой реакцией был не только я. Сливан подвел Софи к креслу, усадил ее и заботливо преподнес стакан воды, шепотом пытаясь выяснить в чем дело. В ответ я слышал лишь обрывки фраз «я так надеялась», «это могло сработать», «ты же знаешь деда». Герольд в конце концов разобрался в чем дело и укоризненно вскрикнул:
— Софи, неужели ты на такое способна?! — дама лишь громче всхлипнула.
На этой ноте мое самообладание приказало долго жить, и я гаркнул:
— Молчать! Оба! — Софи от неожиданности подскочила в своем кресле, и, слава Игре, прекратила рыдать. Однако радость была преждевременной: я так напугал даму, что она начала икать. Оставив ее в покое я уже спокойно обратился к Сливану:
— А теперь поясни, что случилось! Я, конечно, польщен реакцией госпожи Софи, но не настолько же я прекрасен, чтоб так убиваться!
Герольд замялся, но продолжающая икать Софи дернула его за камзол, привлекая внимание и кивнула:
— Софи подала прошение господину Бернарду о разводе в обход главы семейства. Сейчас оно находится на рассмотрении, но если Айвен о нем узнает, то отзовет, как глава рода. Он запретил Софи разводиться. Она надеялась на вашу помощь. И … обрадовалась, что вы проявили к ней интерес.
Вот так сюрприз. Хотя бедную женщину можно понять. В смысле понять ее желание развестись, а не желание использовать меня для достижения своих целей. Да и с этим тоже все понятно. Выгодные взаимоотношения. Странно, что Сливан так спокойно об этом говорит. Я обдумывал, как можно использовать новую информацию. Софи продолжала икать, раздражая и без того взвинченные нервы. Никогда не переносил женские истерики:
— Сливан, дай госпоже Софи еще воды наконец!
Герольд усмехнулся и вздохнул:
— Не поможет. Соня всегда икает, когда ей страшно. Она сейчас успокоится и произнесет заклинание. Только оно сможет унять икоту. Это у нее с детства. Мы играли с ней на чердаке, когда мне вздумалось напугать ее живущим, якобы, в матушкином сундуке привидением. Она три дня не разговаривала после этого и икала. Матушка тогда знатно отходила меня розгами. — Сливан улыбнулся своим воспоминаниям и ласково посмотрел на госпожу Елизавету.
Матушка?!
— Матушка? — повторил я вслух ошеломленно. — Но ты же не Леклёр?!
Герольд пожал плечами:
— Иногда и такое случается. Родного отца я не знаю. Господин Леклёр был добр ко мне и оставил в поместье, чтобы не разлучать с матушкой. Но, конечно, об этом никто не знает. Для всех госпожа Леклёр взяла на воспитание сироту.
Герольд повернулся к Софи:
— Ты уже в порядке?
Софи кивнула и произнесла:
— Икота, икота иди на Дакоту, с Дакоты на Айвена, с Айвена на Райвена!
Знакомая с детства считалочка разрядила обстановку. Софи перестала икать, а Сливан мне даже пояснил:
— Дакота — это наша с Софи няня. Очень была вредная. Померла лет десять назад. Так что ближайшие полчаса дед будет безуспешно пытаться снять икоту.
Я рассмеялся и спросил:
— Ему полезно. А кто такой Райвен и чем он провинился?
Сливан пожал плечами:
— А этого никто не знает, кроме Софи, — он повернулся к сестре, которая тут же залилась румянцем.
Я примиряюще произнес:
— Кто бы он ни был, если он в этом страшном списке, то я уверен, он там по заслугам.
Софи благодарно улыбнулась:
— Мсье Ярополк, я прошу прощения за недавнюю сцену и прошу меня понять! С тех пор, как украли подвеску на меня столько всего навалилось. Ноша оказалась слишком тяжелой. Я безумно устала от гостей, выходок Эрвана, и я устала притворяться. Эрван никогда не отличался кротким нравом, но матушка легко держала его в узде. Только наедине со мной он мог показать свою истинную сущность. Наши дети выросли, я ему ничем не обязана и, конечно, не желаю, чтобы он здесь командовал. Наш брак был договорным, и его род сильно уступал нашему в богатстве. Думаю, я выполнила долг перед своей семьей и теперь могу посвятить остаток жизни себе. У деда я не нашла поддержки, более того, он мне запретил даже думать об этом. Но Сливан убедил попытать счастья у мсье Бернарда. Мы мечтали после развода перебраться с братом в другой мир.
Госпожа Леклёр замолчала, и я не спешил с ответом. Я обдумывал, смогу ли уговорить Бернарда удовлетворить ходатайство Софи в обход Айвена. Все зависело от планов моего сюзерена. Вероятно, он захочет спрятать Софи с братом в каком-нибудь мире, а потом при удобном случае продать эту информацию подороже боевику. Попытаться следовало:
— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы убедить сюзерена помочь вам! Однако, гарантировать положительный результат не могу. Все же я лишь вассал. — я развел руки, — Вы должны это понимать.
Софи и Сливан кивнули, и я продолжил:
— В обмен, я бы хотел вашего полного сотрудничества в деле о краже подвески. Вы ведь заинтересованы в том, чтобы ваша матушка здравствовала как можно дольше?
И снова дружный кивок, но без особого энтузиазма:
— К сожалению, мсье Ярополк, мы мало чем можем помочь. Подвеска просто исчезла. Игроки, да и мы сами, облазили все поместье от фундамента до крыши.
— В тайных проходах тоже? — затаив дыхание закинул я удочки.
— В поместье нет тайных проходов, — Сливан говорил уверенно. — Это классическое строение, толщина стен не превышает метра, да и то — несущих. Им даже быть негде.
— Софи? — я настойчиво долбился в глухой надежде на удачу. — Вы подтверждаете, что в поместье нет тайных проходов или чего-то аналогичного? Учтите, от вашего ответа многое зависит.
Если и наследница рода подтвердит, что в поместье нет проходов или карманов, мне не останется ничего другого, как собраться и валить отсюда. Но странный запрет Айвена говорил об обратном. Не вредности же ради он отваживал меня.
— Вам же уже сказали, что…
— Брат, помолчи, — Софи тяжело вздохнула и, закрыв глаза, произнесла: — Обещайте сделать все от вас зависящее! И сохранить тайну Сливана!
— Я призываю в свидетели Игру, что буду ходатайствовать перед сюзереном в деле о расторжении вашего брака и переезде в другой мир в тайне от господина Айвена, а также сохранить тайну происхождения Сливана!
Снова вспышка белого цвета вокруг меня и:
— Эту тайну знают только признанные наследники. Дед категорически запретил разглашать ее даже под страхом смерти. У поместья действительно нет тайных проходов, — медленно протянула Софи, все еще решая, рисковать или нет. Наконец она отважилась: — У поместья Леклёр есть изнанка.
Степан только бессильно развел руками. Сей термин был нам незнаком.
— Как в нее попасть? — я решил не показывать свое невежество.
— Мсье Ярополк, я уповаю только на вашу честность и порядочность. Не позвольте этой информации покинуть стены этой комнаты. Вход в изнанку находится в сокровищнице, — окончательно решившись, Софи не стала скрывать информацию. — Ключи от сокровищницы у главы семейства.
— Только у него? Как же вы ходите туда? — удивился я.
— Никак. В этом нет необходимости. Средства на содержание поместья перечисляет милорд Айвен. Все денежные дела ведет его управляющий. Мы далеко не бедствуем, как вы заметили. Матушке многого не надо. Несколько раз она просила пустить ее в сокровищницу, но всякий раз получала отказ. Мне же это не нужно. Даже охраной сокровищницы озаботился он сам.
— Охраной?! — зацепился я сразу.
— Да, боевая тройка паладинов. Вы знаете, дед является главой боевого крыла, и пользуется этим, натаскивая своих воинов. Сейчас стычки с гостями происходят раз по пять на дню. Всегда найдутся желающие поживиться хозяйской сокровищницей. Вот дед паладинов и отправил развлекаться.
— Почему в предоставленном мне отчете об охране ничего не сказано?
— А почему там об этом должно быть сказано? Подвеску украли точно не паладины. Они появились в поместье после пропажи. Это раз. А во-вторых, они даже не имеют права покидать свой пост, общаться с гостями и домочадцами. Даже еду они употребляют свою.
— Хорошо, пусть паладины не могли украсть подвеску, но кто сказал, что ее нет в сокровищнице? Выходит, что сокровищницу никто не обыскивал! — у меня выходила очень стройная версия.
— Исключено! Дед все осмотрел прежде чем выставить охрану. Подкупить или заменить паладинов тоже невозможно. Они меняются раз в сутки и переходят в поместье порталом из личного кабинета деда. — Сливан подключился к разговору.
Да черта с два Айвен не в курсе дела, кто украл подвеску! Сведя все факты в единую картину, ни один судья не сможет меня упрекнуть в предвзятости к господину Айвену. Осталось проверить, как будет на это реагировать наследница Леклёр:
— Софи, мне очень неловко вам об этом говорить, — я сделал паузу, пристально наблюдая за выражением лица дамы. — Я заранее прошу прощения, если оскорблю ваши родственные чувства. Но не думали ли вы, что ваш дед может быть причастным к краже? Я не утверждаю, что он самолично это сделал, но может быть он этому способствовал?
Софи не выглядела изумленной. Нужные мне мысли тенью промелькнули на ее привлекательном лице. Очевидно, что наследница не питала теплых чувств к собственному деду, и семя сомнений попало на благодатную почву.
— Мсье, я всего лишь женщина. И мужские игры не для женского ума. Простите, я не могу подтвердить, либо опровергнуть ваши предположения, — я молча склонил голову перед Софи, признавая ее право остаться в стороне.
— Госпожа Софи, я хотел бы изучить изнанку и проверить свои предположения. Я могу рассчитывать на вашу помощь?
— Я столько вам рассказала, мсье, что нет смысла отказывать в этой просьбе. Вот. Возьмите, — Софи сняла с груди подвеску с золотистым ключом и протянула мне. Стоило ключу коснуться моей ладони, как перед глазами появился таймер обратного отсчета. Двенадцать часов до того момента, как ключ будет возвращен главе рода. — Он откроет вам проход, без него войти в изнанку и находиться в ней нельзя. Но, должна предупредить! В изнанке может находиться одновременно только четыре разумных существа, одно там уже есть. Кто — не знаю.
— Софи, ты меня поражаешь! — ошеломленно прошептал Сливан. — Ты мне никогда… даже намеком…
— Прости. Это дед! — пояснила Софи. — Ключ должен быть привязан к живой душе, его нельзя вынести из поместья или спрятать в сундук, иначе изнанка станет явью. Раньше он был связан с мамой. Сразу после кражи дед ворвался ко мне в комнату, вручил ключ, бросил пару фраз о том, что это значит и приказал молчать. Сказал, если хоть одна живая душа узнает, он лично проследит, чтобы я никогда не покинула Землю. Мсье Ярополк, я рассказала вам все, что знаю об изнанке и ключе!
Я задумчиво уставился на дремлющую старушку, витая мыслями далеко за пределами комнаты. Получается, если подвеска действительно находится в изнанке, то ее похитил сам Айвен, лишив дочь дееспособности. Зачем?
— В комплекте три предмета. Подвеска, кольца и серьги. Что будет, если собрать их все вместе? — решил я прояснить и этот вопрос, но Софи меня разочаровала.
— Никто не знает. Целиком матушка никогда его не надевала. Кольцо всегда находилось в сокровищнице. Серьги то появлялись, то исчезали. Сейчас вот снова испарились.
— Значит, чтобы войти в изнанку, нужно попасть в сокровищницу? — напоследок уточнил я, обдумывая пришедший в голову план действий.
— Да. Но это не значит, что победив паладинов вы беспрепятственно войдете в сокровищницу, — герольд лишь подтвердил, что легко не будет. — Взломать дверь невозможно. Чтобы система безопасности вас пропустила, необходим ключ доступа. Он существует только в одном экземпляре. Как вы добудете его у деда нам знать не нужно. Больше нам нечем вам помочь.
— Последний вопрос. Мне нужен беспрепятственный проход из поместья и обратно. Это можно устроить? Мне придется отлучаться из поместья, поэтому, госпожа Леклёр, разумнее будет, если ключ пока будет у Вас.
Софи забрала ключ и вернула на прежнее место.
— Наберите меня, — Сливан продиктовал номер коммуникатора. — Встречу и проведу. Одно условие — на вас должна быть невидимость. О камерах безопасности я позабочусь.
— Спасибо! Мне нужен свиток телепортации в Святилище и карта поместья. Вы можете отметить, где находится сокровищница?
Пока мы плодотворно беседовали в покоях Елизаветы, Эрван и думать забыл о поруганной чести своей жены и обещанном гранисе. Дойдя до суточной нормы потребления алкоголя, претендент на поместье мирно посапывал на столе рядом с брокколи. Конечно, извращение использовать эту отраву в качестве закуски, но, как говориться, о вкусах не спорят. Зато все игроки, оценив свои силы в поисках пропавшего колье, переключились на более доступную цель в виде халявного граниса за мою поимку. Пока я шел под пологом невидимости в сокровищницу, встретил несколько пьяных компаний, и в каждой был пойманный паладин Ярополк. Кто-то отнекивался, но ему не верили. Кто-то бил себя в грудь и орал во всеуслышание, что, дескать, он и есть пропавший «Дон Жуан». А кого-то и вовсе скрутили и закрыли кляпом рот, чтобы не портил триумф своими объяснениями. Лже-Ярополки плодились, как грибы по осени.
Добравшись до сокровищницы, я убедился в ее существовании и оценил охрану. Все было в точности, как описывала Софи, за одним уточнением — тройка паладинов была закована в Даро. Паладины насторожились, стоило мне выйти из-за угла. Даже несмотря на невидимость, бойцы чувствовали, что не одни. Подозрения в том, что в сокровищнице что-то есть, окрепли — слишком высокий уровень у охраны, чтобы оправдаться простой предосторожностью в случае нападения малолеток. Попятившись, я тихонько зашагал к себе в комнату. Нужно настроить орка на предстоящую работу.
Но стоило свернуть в коридор, как нос к носу я столкнулся с Долгунатой.
— Хороший сюжет, не правда ли? Я бы его назвала пророческим! — Долгуната стояла недалеко от моих дверей и рассматривала гобелен, на котором была изображена сцена казни шута, пойманного дворянами. Чем он им не угодил, шут их знает. Но намек я понял.
Мимо нас пробежала пятерка игроков, и я прошептал:
— Отойдем в сторону, — как я и предполагал, моя невидимость была для друидки детской забавой. — Здесь людно.
— Ты за кого меня принимаешь?! — возмутилась Долгуната, но тоже шепотом. — Я с мужчинами на сторону не хожу! Только к себе в комнату! Идем!
Мы беспрепятственно прошли сквозь хаос, устроенный гостями поместья, до комнаты Наты в другом крыле. Закрыв за собой дверь, девушка активировала какой-то кристалл, и нас накрыло силовое поле.
— Рассказывай, — друидка уселась на стул. — И сними эту тупую маскировку. В тепловом зрении ты выглядишь, как мешок с репой на ножках. Нет, тебе идет, но если я буду слушать говорящий мешок, то конструктивного диалога не получится.
— Ната, а ты знаешь, что оскорбления — это доводы слабых? — сделал видимость отпора очередной колкости. Она картинно приподняла бровь и скептически хмыкнула. — Согласен. Не оригинально. Но я сейчас остроумно туповат. Звони Арчибальду. Мне есть что рассказать.
Редко когда удается заставить замолчать Арчибальда, чтобы он не вставлял едкую реплику, однако сегодня мне это удалось. Выслушали молча, ни разу не перебив. Текущее положение дел казалось настолько невероятным, что я решил ничего не утаивать, рассказав и про изнанку, и про Айвена, и про охранников сокровищницы и даже про странную атаку некромантов. Хотя нет, кое о чем я умолчал — о подарке Девира. Это личное.
— Что сейчас происходит в поместье? — Арчибальд переваривал услышанное.
— Ты можешь гордиться своим учеником, наставник. Поместье на ушах стоит и все благодаря ему, Хозяин поместья обещал гранис за шкурку Ярого, — ухмыльнулась Долгуната. — А все потому, что он соблазнил его жену и узнал все тайны поместья. Я бы тоже обиделась.
— Ты бы лучше работала, а не обижалась! У Ярого есть результат, вот о чем нужно думать, а не о его моральном облике, — неужели это только что прозвучала похвала в мой адрес?! Всегда думал, что из уст Арчибальда это прозвучит так: «Он был тупым, но добрым паладином!»
Отчитав нерадивую ученицу, Арчибальд переключился на меня:
— Так, зерно здравого смысла в твоем предложении есть. Кидай мне заказ на работы, я, так и быть, помогу. Без меня вы или дров наломаете, или разбираться будете очень долго. И не говори потом, Ярый, что я не помогаю! — Арчибальд так напирал, что стало понятно к чему такой аукцион невиданной доброты.
— Вообще-то я ничего не предлагал, — протянул я медленно, но четко. — Я всего лишь поделился информацией. И предположил, что для завершения дела нужно раздобыть ключ доступа в сокровищницу, который находится у господина Айвена. Но как это сделать, я не знаю. Даже предположить не могу, Игра — свидетель!
Для пущего эффекта я даже выпучил глаза. Дескать, что взять с дурака? Играть с Арчибальдом в его игры я не собирался. Понятно, что он ищет заказчика кражи, и в случае чего свалит на него всю ответственность. Одно дело лезть в поместье главного боевика паладинов по собственной инициативе, и совсем другое в качестве исполнителя.
— Умный, да? — мне даже не нужно было видеть морду каторианца, чтобы представить, как оно скривилось. — Долгуната, зови брата. Он будет заказчиком.
— Минуту, — так как Арчибальд висел на ее коммуникаторе, друидка вышла из купола и достала простой сотовый. Я недовольно покачал головой — почему-то до такой мелочи я не додумался. Сотовые телефоны гарантированно работали только в нашем игровом мире, об их использовании в других мирах было неизвестно, поэтому все активно пользовались специальными игровыми коммуникаторами. Однако у той же Елены нет коммуникатора и вряд ли когда-либо появится, так что, мне с ней нельзя общаться? Глупо и наивно так полагать. Нужно срочно обзавестись простым мобильником.
— Через пару минут Сахрей будет, — Долгуната вернулась буквально через мгновение. — Какой порядок действий?
— С меня печать Герхарда, чтобы паладины не смели вас задерживать и пропустили в сокровищницу, — начал перечислять Арчибальд. — Сам я не могу войти в поместье, Герхард не позволит рисковать. Действуй по плану «Д», параграф три. Идите втроем, но вся надежда на тебя. Постарайся не облажаться с монстром изнанки. Ключ доступа передам в Святилище через два часа, озаботьтесь порталами.
— Третий — Сахрей? — уточнила Долгуната.
— Нет. Он мне будет нужен, — Арчибальд задумался. — Ярый, у тебя был орк. Он подойдет. Искать другого слишком поздно. Как выглядел некромант? Герб, отличительные признаки, раса? Мне нужно знать, кто тестирует своих бойцов на малолетках.
— Герб в виде странного ромба с неровными краями. В его центре то ли солнце, то ли шар, непонятно. Раса человек, отличительных признаков не замечено, разве что только сиплый голос, словно говорить у него получается с трудом, — Степан помог выделить основные особенности наставника некромантов.
— Дон Фабио со своим выводком, — только что не выплюнул Арчибальд. — Игровой мир Альтаир. Сволочь редкостная, но в одном ему не откажешь: некромант высокого опыта. Занимается натаскиванием исключительно наставников. Да и то от скуки. Поэтому и справиться с его мертвецами малолетки не могли. Не тот уровень. Менталист, настолько сильный, что ему безразличен иммунитет начинающих игроков к ментальному контролю. Может придумать что-то свое, не менее пакостное. Так, с некромантом разобрались! Теперь Фабио не ваша забота. Все, что от вас требуется — не попадаться ему на глаза. Для него найдутся достойные противники и без сопливых. Всем все понятно?
Арчибальд говорил больше для Долгунаты, поэтому когда она кивнула, я проигнорировал вопрос. Надо же, как он обеспокоился о ее благополучии.
Внезапно у меня завибрировал коммуникатор. Громана.
— Не сейчас, я тебе перезвоню…, — начал было отвечать я, но меня оборвали:
— Что?! Жду тебя у ворот поместья! У тебя две минуты! — Громане явно не хватало таких важных вещей как спокойствие и терпение. Ведьма была не в духе.
Коммуникатор отключился и я обескураженно посмотрел на Долгунату.
— Иди, это может быть важно, — удивительно, но друидка выключила ерничество. — Встретимся здесь через два часа. Арчибальд?
— Привет Громане, — каторианец дал понять, что задерживать меня не собирается. Я накинул невидимость, друидка открыла дверь и выпустила меня в толпу жаждущих наживы игроков. Поиски не прекращались ни на секунду. Я спустился во двор и вышел за ворота поместья. Стражи мельком скользнули по мне взглядом, показывая, что заметили, но не стали предпринимать каких-либо действий. В списке нарушителей меня не было, несмотря на гнев Эрвана, тайно пробраться в замок я не планировал, а то, что так выбираюсь — игроки вообще народ странный.
Громана стояла недалеко от входа и чуть-ли не била копытом в нетерпении.
— Привет! — я возник в паре шагов от ведьмы. — Чего такая грозная?
— Ярый, ты совсем ненормальный? Как ты додумался использовать «Легурию» против игроков? Ладно, обучение на НПС тебе устроили, даже согласовали задним числом. Но против игроков?! Как вообще эта мысль пришла тебе в голову?!
Я не ожидал такого всплеска эмоций, поэтому немного стушевался.
— Бернарда вызвал Наместник и потребовал объяснений относительно использования на Земле «Легурии» против игроков, — Громана продолжала бушевать, привлекая к нам взгляды окружающих. Некоторые даже начали показывать на меня пальцами, узнавая цель локальных поисков. — Свернули несколько проектов, в которых я тоже принимала участие. Игровой мир потерял несколько пунктов «светлости», нас еще дальше задвинули в рейтинге миров и все по твоей милости!
— А ты ратуешь за «светлость» этого мира, темная? С каких пор? — первоначальное ошеломление прошло и я пошел в атаку. — Благодарить должна, что хоть крохи эмоций здесь можно собрать, не обращенные к какому-либо божеству. Что до «Легурии» — какой ненормальный разрешает мощному некроманту натаскивать на малолетках своих учеников, учитывая, что каждый ученик — состоявшийся игрок? Я в жертвенные агнцы не набивался, чтоб безропотно умирать!
— Ты ври, да не завирайся! Допился в этом поместье до некромантов в светлом мире? — попробовала вернуть себе преимущество Громана, но я не позволил:
— Рискни составить мне компанию вечером за рюмкой и вместе полюбуемся на дона Фабио из Альтаира, — судя по округлившимся глазам ведьмы, имя было ей более чем знакомо. — Вчера он стоял вон на том холме и руководил атакой. Когда я уничтожил «Легурией» его учеников, он обещал вернуться сегодня, обучив их защите. Так что сбавь обороты, ведьма!
— Дон Фабио… Серьезная фигура. Нужно предупредить Бернарда, кто-то выдал разрешение на посещение нашего мира в обход Координатора, — Громана вмиг сменила тон, как будто это не она только что костерила меня. И никаких тебе извинений. Затем без перехода протянула небольшой свиток. — Он тебе посылку передал. Откроешь?
Я покрутил сверток в руках, не спеша его разворачивать. Ведьма нетерпеливо пощелкала пальцами. Ей явно претило выполнять функции курьера, но с сюзереном не поспоришь. Громана решила, что раз Бернард дал именно ей поручение передать мне подарок, значит там что-то важное и интересное.
— Почему мы встретились за стенами замка? — я держал театральную паузу, мелко мстя вредной ведьме за недавнюю сцену.
— Похититель сказал, что уничтожит подвеску и Елизавету вместе с ней. Паладины просили помочь, поэтому Бернард дал такое распоряжение. Я в списке. … Ах вы, недоумки малолетние! Никакого почтения к старшим!
Громана накинула на меня какой-то защитный полог, и от нее кругами пошли темные энергетические волны, превращающие в пепел все живое: траву, насекомых и с десяток игроков, готовящихся атаковать меня, и так недальновидно проигнорировавших Громану.
— Они что, совсем ополоумели и не видят, с кем ты разговариваешь?
— Видят, — возразил я. — Но не очень четко. Пьяные они. Ты же опытная ведьма и должна понимать, что чем больше бутылка, тем отчаяннее поступки. Они не высокоуровневую ведьму видят сейчас, а тетку, с которой треплется гранис.
— Это как? — изумилась ведьма.
— А вот так! Тот, кто поймает меня и доставит к хозяину поместья, получит гранис.
— Гранис за поимку вассала Бернарда?! Да что это за игровой мир такой-то? Ты там столовое серебро прикарманил что ли? — продолжала удивляться Громана, мимоходом усмиряя претендентов на мою тушку. — Ты-то куда прешь?! Никакого уважения!
С помощью управляемого сгустка темной материи Громана перехватила игрока, пытавшегося уничтожить меня издали, сорвала с него кожу вместе с броней и оставила висеть в воздухе на радость остальным желающим поживиться халявным гранисом. Пойманный игрок дико кричал, но ведьма лишь недовольно осмотрела его, заметив, что педагогика это все-таки не ее конек. Других охотников до моего тела поблизости не наблюдалось. Громана подумала и активировала какой-то кристалл на броне. Вокруг нас появился энергетический купол, огораживающий от остальных игроков.
— Что в свертке, тысячу проклятий на твою бедовую?!
Громана достигла той точки, когда дальнейшее промедление с моей стороны было чревато, поэтому я развернул подарок Бернарда и недоуменно уставился на черную брошюрку, размером с ладонь и едва ли с десятком страниц. Однако реакция ведьмы была показательной — она сглотнула и благоговейно прошептала:
— Темная книга Люмпена. Раздери меня Мерлин!!! Как только Бернард смог…
— Да у него такая библиотека…, — пожал плечами я.
— Библиотека, — передразнила меня Громана. — Такие вещи хранить в библиотеке — кощунство! Все считают книгу утерянной еще с прошлой эпохи. Спрячь немедленно!
Я благоразумно последовал указаниям Громаны и закинул книгу в личный инвентарь. Разберусь позже, в спокойной обстановке.
— Это больше, чем книга! Вернее, от книги здесь один облик, — пояснила Громана и осмотрелась. — Полог невидимости, слава ночи. Никто не видел. Это артефакт Тьмы! Если книгу активировать, Тьма становится навеки твоим союзником, но и ты отдаешь ей всего себя, без остатка! Это как обет нареченной, что ты с ней навсегда.
— Сколько патетики. Давай прозаичнее и проще, как для дураков. Никогда не понимал стихи. И с чего вдруг ты озираешься? Меня побьют, если я ее светить буду? — если бы окружающие высказывались строго по существу, это определенно облегчило бы мне игру. Была бы где-нибудь опция «Выключить пафос и словоблудие», цены бы ей не было.
Громана вздохнула, вспомнив с кем ей приходится работать и перешла к конкретике:
— Если ты ее активируешь, то до конца игры поставишь на себе метку «темный». Перебраться на нейтральную или светлую сторону будет уже нельзя. Нарвешься на светлых фанатиков с высоким уровнем, как пить дать побьют. Мелким светлым будет неприятно находиться рядом с тобой. Раздражать их будешь.
— Я и до этого к себе лояльности не замечал. В Академии сказали, что выбор приверженности разовый и изменению не подлежит, — услышанное ранее противоречило тому, что рассказывала Громана.
— Верно. Стандартными средствами его не изменить. Но Наместник, советник Императора или сам Император могут отойти от правил, если найти к ним подход. Но даже они бессильны изменить приверженность игрока с этой книгой.
— Неоднозначное преимущество, на мой взгляд. А из однозначных есть что-нибудь? — я все еще не мог понять, для чего Бернард сделал мне такой подарок.
— Есть. Если светлые подсознательно будут настроены к тебе агрессивно, то темные, наоборот, почтут за счастье тебе помочь. Уровень «Тьмы» навсегда приравняется к 100 и вниз уже не сможет упасть, даже начни владелец книги поклоняться богам или подайся в аскеты. Опять же, сила темных заклинаний будет просто фантастической. Твоя «Легурия», усиленная абсолютной Тьмой, весомый аргумент против дона Фабио. Теперь, бедовая ты голова, понимаешь, что это больше, чем подарок? Подумать только, творение Люмпена и в такие руки…При других обстоятельствах, я бы… — Громана не договорила, возмущенно покачав головой.
— При других обстоятельствах, я бы и сам десять раз подумал прежде, чем активировать ее. Мы в мире светлых, Громана! Как только я активирую книгу, команда «фас» будет дана для всех, и я стану постоянной мишенью. А вот темных, раз-два и обчелся здесь. Сомневаюсь, что их дружелюбие уравновесит ненависть светлых.
— Так отдай ее мне, — скрипуче рассмеялась Громана, шутовски шаркнув ногой. — Взамен получишь мою признательность, гранисы и все, что я только смогу тебе дать.
Я поддержал ее натянутой ухмылкой:
— Удачная шутка! Уверен, Бернарду она придется по душе, — надо будет наведаться в Храм Знаний. Как только я пойму суть книги, я пойму чем она мне поможет. Взглянув на ведьму, я удостоверился в том, что в каждой шутке, есть доля шутки. — Если хочешь, позже обсудим твое предложение.
Ведьма расстроенно пробормотала, что попытаться стоило и кивнула. Пользуясь ее благодушием, я спросил:
— Ты что-нибудь знаешь о подвеске или похитителе?
— Да что там знать? Скукота, — расстроенно отмахнулась Громана. — Какой-то местный решил укокошить древнюю старушку, но силы не рассчитал. Кто такая Елизавета? Так, одна из миллионов.
— А если я тебе скажу, что она дочь Анны?
— То я тебе отвечу, что ты меня не впечатлил! — начала горячиться Громана. — Если тебе есть что мне сказать, то говори. Нечего тут в шарады играть. У меня дел по горло, а я посыльным у молокососа. Ну чего там у тебя с этой Анной-Елизаветой?
— Мне нужно, чтобы ты передала информацию для Бернарда, раз ничем помочь не можешь, — вернул я разговор в деловое русло. — Анна не только мать нашей пострадавшей, но и единственная ученица некой Мадонны. А сама пострадавшая Елизавета, единственная прислужница Мадонны.
— Ох ты ж какие страсти…, — вид у Громаны стал донельзя удрученный. Видимо, Бернард ей об этом не говорил.
— Дальше. Софи, дочка Елизаветы и внучка Айвена, к которому господин Бернард проявляет интерес, подала прошение о разводе и переводе в другой мир тайком от деда. Но ответа пока нет. Если господин Бернард удовлетворит прошение, то у него будет один преданный и обязанный по гроб жизни Леклёр, через которого можно будет добраться до самого Айвена. Передай ему это, пусть обдумает.
— Полезная информация, но я уверена, господин Бернард сам знает об этом. Раз он ничего не предпринимает, значит не нужно. Ты ей что-то обещал?
— Только ходатайство, не более. Свою часть сделки я выполнил, так что совесть моя чиста!
— Вот и молодец! Теперь ты с чистой совестью топай подвеску искать, а я с чистой совестью своими делами займусь. Снимаю купол… Да достали уже!
Вновь от ведьмы пошла темная волна, превращая в прах находящихся поблизости игроков. Громана активировала портал, не обращая внимания на уже хрипящего игрока в воздухе и скрылась. Бедолага рухнул на землю и затих. Вскоре тело ожидаемо замерцало и исчезло, чтобы через час появиться на точке возрождения.
Пока остальные игроки не сообразили, что опасность в лице Громаны исчезла, я активировал невидимость и с помощью Сливана вернулся обратно в поместье. Убедившись, что Долгуната пригласила Аларда на будущий променад, я укрылся в домике герольда и, не откладывая в долгий ящик, занялся изучением подарка Бернарда.
Стоило попробовать открыть книгу, как Игра поинтересовалась, готов ли я принять в себя Тьму? Естественно я отказался и получил следующие оповещение, что непосвященным отказано в доступе к данному мануалу. Посомневавшись, стоит ли терять время на поиски информации о книге в библиотеке Святилища или других доступных мне источниках, я пошел проторенной дорожкой и обратился сразу в Храм знаний.
— Для принятия решения об использовании артефакта Тьмы Люмпена мне необходима информация о последствиях ее активации в рамках игрового мира «Земля» для игрока с темной приверженностью, — я постарался сделать запрос как можно подробней.
— Приветствую в Храме знаний, темный, — сразу же откликнулся Хранитель. Старик приветливо указал на материализовавшийся стул и устроился на соседнем. Обстановка и отсутствие привычного столика со свитком озадачили.
— Присаживайся, нам следует поговорить, — старик источал подозрительное дружелюбие и любезность. Кажется, мои стенания по поводу опции «отключить пафос и словоблудие» были услышаны и хранитель сразу перешел к сути дела: — Храм знаний предлагает обмен. Ты передаешь нам артефакт, мы позволяем тебе задавать при посещении Храма знаний два вопроса, не касающихся темы основного запроса.
— Речь сейчас о темной книге Люмпена? — опешил я. Хранитель кивнул.
— А что в ней такого ценного, что вы мне делаете такое щедрое предложение? Или изюминка в том, что мне позволят задать вопросы, но не гарантируют ответы? — решил я уточнить на всякий случай.
Хранитель снисходительно улыбнулся в ответ:
— Давай попробуем. Ты задашь вопрос и оценишь полноту ответа. Некоторые темы находятся вне зоны договоренности. Об этом тебя предупредят и ты будешь вправе заменить вопросы.
— Зачем она вам? — снова вернулся я к вопросу о книге.
— Для уничтожения. Артефакты предыдущих эпох, свободно перемещаясь в игровом мире, ломают и без того шаткое равновесие. Они могут вызывать катаклизмы одним своим присутствием. Часто, активируя их, игрок даже не догадывается о скрытых опасностях. Эта книга, как и масса ей подобных вещей, не имеет ничего общего со своим обликом. Ты поступил верно, обратившись за помощью в Храм знаний. К сожалению, часто любопытство сильнее благоразумия. В твоем случае, признавая Тьму своей соратницей и хозяйкой, в нагрузку ты бы получил еще одного господина. Вполне осязаемого, в отличие от Тьмы. Ты добровольно принял метку рабства.
Я нахмурился, не понимая о чем речь:
— Рабства? — жест доброй воли Бернарда выглядел уже не добрым.
— Да. Люмпен был великим игроком своей эпохи, Одним из тех, кто задавал свои правила, а не следовал чужим. Он создавал мощные артефакты, подобные этой книге. Его сторонникам они давали силу, противников уничтожали. Но Люмпен никогда не был благодетелем. Каждый такой экземпляр делал носителя рабом, проводником его воли. Никто не мог перечить своему хозяину. Но потеряв часть себя, носители книги получали могущество и Тьму.
— Люмпен пережил рестарт?
— Сила его была огромна, но не всемогуща. Он не вошел в число тех, кто перешел в новую эпоху. Люмпен умер непобежденным.
— Если он мертв, чем опасны его книги? — я вернул мысли старика в нужное мне русло.
— Книги Люмпена начали искать новых хозяев, а это очень опасно. Его чума вновь может распространиться со скоростью света! Предыдущая эпоха — эпоха расцвета боли и страданий. Смысл существования сводился к взаимоотношениям «уничтожь другого, или умри сам». Сначала игроки объединялись и воевали кланово, а уничтожив всех противников вчерашние соратники начали убивать друг друга. Тьма поглотила Игру целиком, и Люмпен немало приложил к этому усилий. Оставшиеся забыли, что когда-то существовал Свет, поэтому Император вернул разум воплощениям Мадонны и Мерлина, и Игра сама инициировала переход в новую эпоху. Сейчас равновесие также стало шатким, и любое колебание приведет к перевесу.
— Вы сказали Мадонны и Мерлина? А что с третьим участником рестарта? Он погиб во время смены эпох? — бульдожьей хваткой я вцепился в интересующую меня тему.
— К сожалению нет. Основатели Игры допустили ошибку, наделив всех пятерых участников смены эпох свободой воли и правом выбора. Ты уже знаешь о четырех рестартах, как ты их называешь, и только один раз все трое полностью выполнили свою миссию. В остальных случаях третий участник выживал.
— Что автоматически запускало очередную смену эпох, — я задумчиво дополнил мысль замолчавшего старика. — Ибо мир оказывался не таким, как его задумывали. Сколько времени прошло между сменами? Всего Игра существует 75 тысяч лет. Сколько прошло до первого рестарта?
— Шестьдесят одна тысяча лет, — старик долго тянул с ответом. — Пять тысяч до второго. Четыре до третьего. Три до четвертого.
— И два до пятого, следующего. Каждый раз все меньше и меньше времени нужно для того, чтобы Игра превратилась в хаос. Почему так?
— Ошибка основателей. Свобода воли и права выбора у участников перерождения. Ресурсы Игры не бесконечны и во время смены эпох очень многое отдается на откуп выбранной пятерке. Именно они решают, каким будет следующий мир.
— Почему? Отчего такая честь случайным игрокам?
— Ни один из участников смены не является случайным. Только Ключник может открыть проход в сердце Игры. Только Проводник может собрать всех вместе и провести в него. Только семя Безымянного может зародить новый мир. Он должен отдать себя целиком, чтобы мир получился целостным. Только лоно Мадонны может выносить мир. Она также должна отдать себя всю, чтобы мир получился целостным. Только Мерлин может принять роды и вдохнуть в мир жизнь. И он не должен жалеть себя, чтобы мир получится гармоничным. Ни один из участников смены никогда не был случайным. Все предопределено заранее, кроме одной детали — свободы воли и права выбора. Безымянный не отдавал себя целиком уже три рестарта.
— Безымянный — это … — повторил вслед за Хранителем я и не успел продолжить.
— Это закрытая информация, — Хранитель индифферентно ограничил мое любопытство. — Ты удовлетворен полнотой ответов?
Справедливо рассудив, что получил намного больше, чем мог рассчитывать, я кивнул старику.
— Почему вы идете на сделку? Если эти брошюрки так опасны, вы ведь вполне могли бы просто изъять.
— Это было бы нарушением правил. Игрок может потерять потенциальную выгоду. Ты согласен добровольно отдать книгу Люмпена, получив взамен право на два дополнительных вопроса при каждом посещении? Для исследователя это более чем достойная награда.
— Так то оно так, — промямлил я. — Но боюсь, что этого недостаточно, чтобы компенсировать мне преимущества от использования артефакта. Более того, для меня это чревато.
— Вот как? — поджал губы старик. — Поясни.
— Как мне объяснить сюзерену, что я отдал его подарок вам? Он может … обидеться. Это во-первых. А во-вторых, книга превратит меня в истинного темного, увеличив «Тьму» до сотни, что очень существенно для меня в настоящее время. Информация — вещь, конечно, убийственная, но у меня не те противники.
— Переживаешь за чувства сюзерена? Похвально. А как же рабская метка, которой он хотел тебя одарить? — усмехнулся Хранитель.
Вот зараза, уел все-таки. Но я решил торговаться до последнего:
— Вассальная клятва и так делает из меня его законного раба, поэтому не вижу ничего страшного в ней. Так что, хотите забрать книгу — предложите что-то посущественней.
— Глупец, — сухо констатировал старик и помолчав добавил. — Мы оставляем предложение с двумя вопросами в силе и добавляем к нему трактат «Шазал», написанный уже в этой эпохе. Активация данного трактата и внедрение его в Книгу знаний увеличит твою «Тьму» до желаемых тобой 100 единиц. Станешь истинным темным без рабской метки, Бернард же будет считать, что ты использовал его подарок. Мы сможем вздохнуть спокойно. Все в выигрыше. Почти все, но это будет нашим небольшим секретом.
— Вот это заманчивое предложение, — улыбнулся я и уточнил. — Громана очень хотела получить книгу, несмотря на рассказанные вами страсти относительно потери собственной воли.
— Не нужно сравнивать себя с Громаной, темный, — на лице старика появилась улыбка. — Громана жила во времена Люмпена, она входила в его армию, наслаждалась и боготворила время темных. Только ее слабость и отсутствие достаточной темной силы стали решающим фактором при включении ее в список игроков новой эпохи. Нужно было сохранить баланс. Книга нужна ей не для активации, она дорога ей как память. Как символ. Мы повторяем свой вопрос — согласен ли ты на обмен?
— Согласен, — довольный собой я достал книгу и протянул ее старику. Тот не двинулся с места, однако книга замерцала и исчезла прямо у меня в руках.
— Трактат «Шазал», — рядом со мной материализовался знакомый журнальный столик, на котором лежал увесистый темный том. Не чета какой-то там брошюрке. — Изучи его и активируй. Ты станешь истинным темным. Мы готовы ответить на два твоих вопроса.
— Кто является воплощением Мерлина и Мадонны? — не то, чтобы я верил в успех, но, попробовать должен был. Все равно ничего не теряю.
— К сожалению, это тоже закрытая информация. Создатель поставил вето на ее распространение. Предвосхищая следующий вопрос — имя Создателя тоже находится под запретом.
— Даже тех двоих, которые уже отошли от дел? — усмехнулся я, блеснув знаниями.
— Даже их, — работник Храма знаний вернул мне улыбку. — Имена ушедших от дел Создателей тебе ничего не скажут. Ты не слышал их ни в этой, ни в прошлой жизни.
— Создатель переходит из эпохи в эпоху так же, как и остальные игроки? Или для него существует какой-то особый порядок? — не сдавался я, пытаясь найти брешь в обороне.
— Никаких особых порядков. Он действовал так же, как и все остальные. Правила Игры едины для всех, даже для ее создателя.
— В таком случае я хочу получить список всех игроков, переходивших из эпохи в эпоху. Все смены. Все игроки.
— На этой информации нет запрета, — старик крепко задумался, даже бороду почесал. — Каждый список содержит в себе до нескольких миллионов записей. Ты уверен, что желаешь тратить на это время?
— Абсолютно! — чем больше мешкал старик, тем больше я был уверен в правильности запроса. — Мой первый вопрос — список всех игроков, перешедших из эпохи в эпоху в разрезе этих самых эпох.
— Существует ограничение на объем информации…, — начал было работник, но я его осадил:
— Мы сейчас не стандартный запрос обсуждаем! У нас договоренность, давать задний ход поздно. Или работники Храма знаний не выполняют правила Игры?
— Нужная тебе информация находится в этих томах, — мой собеседник вздрогнул, стоило заикнуться о соблюдении правил, поэтому проволочек больше не было. — Изучи их. В виду особенности ситуации, уровень твоего артефакта не будет увеличиваться. Для тебя информация из этих томов останется просто информацией, ничем другим.
Четыре увесистых тома материализовались на журнальном столике.
— Выносить их за пределы Храма знаний нельзя. Зато время здесь не властно. Смотри, сравнивай, делай выводы. Мы ждем твой второй вопрос.
— Мы справимся! — заверил меня постепенно обретающий собственную эмоциональность Степан. — Грузи! Я сделаю анализ! Плевать на опыт, потом на анализе прокачаемся!
Скучные колонки, состоящие из имени, расы и игрового мира, вызвали зевоту и полное отсутствие энтузиазма. В библиотеке Бернарда книги были с картинками, схемами и смысловым текстом, здесь же взгляду даже зацепиться было не за что. Страница за страницей имена вливались в артефакт и вскоре список превратился в набор букв. Я начал вести статистику наиболее встречающихся имен для собственного развлечения, но быстро и это перестало помогать. Мозг отказывался воспринимать однотипную информацию в таких объемах, как бы я ни старался ее осилить. Вся надежда на Степана.
Когда я перевернул последнюю страницу последнего тома было впечатление, что я отбыл наказание за все прогулянные уроки. Обезьянья работа закончилась.
— На полный анализ у меня уйдет пара дней, — Степан старался за двоих, переваривая полученную информацию. — Предварительный — пара часов.
— У тебя остался второй вопрос, — напомнил работник Храма знаний.
— Да, сейчас, — я несколько раз сильно сжал глаза, отгоняя накатившую сонливость. — Что будет, если полностью собрать комплект украшений, в который входит подвеска Леклёр? Это тот предмет, что временно позаимствовал Айвен, глава этого дома.
— Имеется в виду набор «Радость»? — уточнил старик и мне пришлось рисковать, соглашаясь с этим названием. До этого момента никто так набор не называл.
— Набор был создан последним воплощением Мадонны для своей единственной ученицы — Анны Великой. — Собранный вместе, он окружает своего носителя постоянным щитом, блокирующим тридцать процентов любого урона.
— Это все? — обескураженно переспросил я, не ожидая такого простого ответа. — Никаких дополнительных свойств или чего-то другого?
— Изначально полный набор носил только это свойство. Не столько мощный артефакт, сколько знак внимания и заботы. — подтвердил старик.
— Слово «изначально» означает, что позже свойства изменили?
— Это третий вопрос. Мы специально уточнили, о каком наборе идет речь, — пожал плечами старик. — Ранее набор назывался «Радость» и обладал одними свойствами. Сейчас у него иное название и иные свойства. Мы полностью ответили на твои вопросы, тебе пора возвращаться.
Окружающее пространство поплыло, возвращая меня в жилище герольда. Злясь на себя за промах с названием, я выглянув в окно и хмыкнул. По внутреннему двору поместья бегали уже примелькавшиеся игроки с сетью.
— Это мое жилище! — кричал возмущенный Сливан, но тщетно. Кто-то смелый и басовитый громко командовал на крыльце:
— Рот закрой, пока не прибили, и отойди! Оцепляй дом, метка показывает, что он здесь! Отвали, я сказал!
Укрывшись за портьерами, так чтобы с улицы меня нельзя было заметить, я увидел, как с крыльца слетел, подняв облако пыли, Сливан. Лицо герольда было сильно разбито. Сделав попытку подняться, он осел обратно наземь, придерживая неестественно вывернутую кисть правой руки.
— Приготовились! Дверь! Четверо на входе, остальные внутрь! Гранис будет наш!
Невидимость окружила меня до того, как в комнату влетел десяток игроков. Дверь тут же захлопнули, блокируя мне путь отхода и четверо из явившихся ринулись в соседнюю комнату. Один из оставшихся достал большой пакет и ехидно окинул взглядом пространство. Меня он не видел, но информация на наладоннике четко показывала, что я нахожусь рядом. Кто-то успел на меня повесить метку!
— Что паладин, решил, что стал бессмертным? — игрок запустил руку в пакет, вытащил и резким движением выбросил ее вперед, распыляя перед собой белый порошок. Мука! — Ниче! Мы тебе вмиг расскажем, где ты ошибся.
Стоя у стены я смотрел на приближающееся облако и напрасно пытался что-нибудь противопоставить такому простому решению. Не дожидаясь, пока мука осядет на доспехах, явив меня окружающим, я кинул взгляд на Сливана, так и не сумевшего подняться, и три свитка с «Ударом Храмовника» полетели в сторону неприятеля, чтобы через пять секунд уничтожить все живое и шевелящееся в комнате. Моя защита приняла основной удар, буквально хрюкнув от резкой потери Энергии, но главной цели я достиг — из шести игроков, находящихся в комнате, остался только главарь, замешкавшийся у входа, и потому не попавший под ударную волну. Артефакт привычно лег в руку и я активировал шипы. Секундное замешательство стоило предводителю перерождения — я не собирался дожидаться, пока он среагирует на мое феерическое появление, подскочил и вогнал шипы прямо в лицо, разрывая защиту в клочья. Геммы и усиления рулят!
— Что тут? — из соседней комнаты появилась оставшаяся четверка, чтобы через несколько секунд отправиться следом за дружками. «Удар Храмовника» игнорировал защиту начального уровня и стоило мне коснуться тел, как они разлетелись по всей комнате кровавым дождем. Последнего игрока я не стал убивать, так как признал в нем обидчика Сливана. Просто повалил его на пол, уселся сверху и с размаху раздробил коленные чашечки. Жалости к противнику не испытывал — когда отправляешься на охоту, надо быть готовым к тому, что можешь поменяться местами со своей жертвой. Настроив кристалл на прием эмоций, я вогнал шипы в плечо закатившему глаза от болевого шока парню и покрутил их в ране. Игрок не отличался выдержкой и собрался упасть в обморок, как девица на первом свидании. Вынув шипы из плеча, я ласково похлопал его по щекам. Едва сознание, а вместе с ним и ужас показались в глазах пациента, я снова вонзил шипы. В светлом мире темному игроку нужно учиться заботиться о себе, своей жизни и восстановлении Энергии. Мне далеко до Санта-Клауса, несущего радость и счастье тем, кто вел себя хорошо. Я — паладин, несущий боль и страдание недоумкам, ведущим себя плохо и поднимающим руку на НПС, с которыми мне приходится иметь дела. Сливан ничего не мог противопоставить игрокам, и эта корчившаяся мразь об этом знала. Зато я могу.
Игрок хрипел и извивался, но сбросить меня не мог. Решив, что вторая конечность слишком отвлекает меня, я проткнул и второе плечо. Странно, но эмоции жертвы не текли ко мне полноводной рекой, а радовали только крохами с барского стола. Энергия утекала мимо в пространство и я не мог понять почему — элементарно не хватало опыта и знаний. Точно!
Трактат «Шазал» очутился в свободной руке и я несколько раз согласился с предупреждениями системы о том, что осознаю, принимаю и беру на себя всю ответственность за содеянное в будущем. Продравшись сквозь множество информационных сообщений и соглашений, я добрался до финального «Ок», и, уже не колеблясь, принял дар Храма знаний. Довольно! Пора в этой игре определяться окончательно!
Вы достигли граничного значения приверженности Тьма
Еще секунда была потрачена на чтение информации о долгожданном событии, и я снова оказался в домике Сливана. Поначалу пришлось щурить глаза, привыкая к новому облику игрового мира. Но даже прищурившись, я быстро идентифицировал источник дискомфорта. Все предметы пестрели дополнительной зеленой полосой, извещая о доступной для изъятия Энергии, а также их принадлежности покровителю. Окружающее меня пространство полностью принадлежало игроку Иисус.
Вернувшись к жертве я заметил аналогичную полосу и принадлежность. Однако, в отличие от неодушевленных предметов, у игрока была дополнительная шкала — «Граница веры». Ее показатель колебался как коктейль в шейкере у бармена и каждый раз, когда она опускалась ниже определенного порога, я получал свои крохи Энергии. Шипы вновь вошли в плечо подопытного, и действуя скорее по наитию, я подкреплял процесс словами:
— Не помогает тебе твой бог. Разве ты забыл, что в Игре нет богов? Есть только высокоуровневые игроки, но они сейчас далеко и тебя никто не слышит. Ты только мой! И твоя душа только моя! Я выпью ее целиком и даже перерождения не будет! Ты станешь моим рабом!
Сострадание и человеколюбие остались в прошлом, сейчас передо мной был не разумный игрок, а сосуд с Энергией, которую нужно научиться забирать.
— Ты что делаешь? — из-за спины послышался ошеломленный возглас и в комнату ввалились еще несколько игроков, привлеченные душераздирающими криками.
— Ем! — деловито оглядывая вошедших, сообщил им я. — И вижу, что следующие блюда сами пожаловали.
Я вернулся к первой жертве, которая решила меня порадовать, — верхний уровень «Границы веры» заметно сполз вниз. Так вот зачем светлый мир темным! Чтобы выжить без сотен тысяч флаконов Энергии. Всего-то и нужно заставлять жертву забыть о своем боге, пытая его до полусмерти, показать, что их вера и бог не избавят от боли и не помогут. Степан любезно подкинул видео, где Громана безжалостно сорвала кожу с игрока, при помощи магии удерживая того в сознании. Находясь рядом с ней в тот момент у меня мелькнула мысль, что она обычная садистка, и делает это ради собственного удовольствия. Но сейчас, разобравшись в нюансах, я понимал, почему ведьма не стала его убивать! Ей нужна была боль и эмоции! Ей нужна Энергия!
Заметив периферийным зрением опасное приближение со стороны гостей, я сделал быстрый рывок и из вбежавшей четверки в живых остался только один игрок с самой низкой «Границей веры». Завалив его рядом с трупом, я продолжил эксперименты. Мне нужно окончательно разобраться с правилами восстановления Энергии.
— Вон он, окружай его! — радостный крик случайного игрока встретил меня на крыльце дома Сливана через пятнадцать минут. Справившись о здоровье герольда, которого заботливые слуги унесли и уже отпаивали эльфийской мазью, я направился к Долгунате, даже не пытаясь таиться. Обрадованные моим появлением игроки ринулись было зарабатывать гранис, но их прыть падала по мере сокращения расстояния между нами.
— Темный! — из толпы опешивших игроков вырвалась первая жертва темной ауры. С фанатичным блеском в глазах и звериным рычанием игрок обнажил свое оружие против меня, мечтая совершить великий подвиг во имя Света. Утратив контроль над собой, парень совершенно не думал о защите, чем я не преминул воспользоваться и встретил его простым ударом в лицо. Шипы легко вошли в глазницы и также легко вышли на затылке фанатика, заливая кровью лицо и тело. Окружающие игроки не спешили с реакцией на казнь, и прошло не меньше минуты гробовой тишины, за которую я успел отбросить тело и пройти полсотни шагов, как с катушек слетел еще один юный защитник Света. Вновь удар в лицо, и уже тридцать шагов по направлению к замку. С каждым убитым количество шагов сокращалось и последние метры мне пришлось убивать молодняк почти каждый шаг. Это было несложно.
Их было двенадцать. Впрочем, после восьмого я пару раз сбивался со счета. Двенадцать низкоуровневых игроков, потерявших контроль над своими эмоциями и впавших в состояние аффекта от присутствия сотой Тьмы. Пусть это послужит им уроком. Надеюсь, на точке возрождения они подумают прежде всего о защитных артефактов от таких, как я. Или потратят несколько лет в безвременье на контроль своих эмоций. Как бы то ни было, я дошел до главных ворот и все, о чем я думал, что надо поскорее поговорить с Громаной и убедиться в том, что я правильно добываю Энергию.
— Есть интересная информация, — Степану было наплевать на произошедшее, он занимался своими делами. — Я еще далек от окончательного разбора всех данных, но уже сейчас могу сказать, что потенциальных Создателей не так много. По моей оценке — существ сто, не более. Именно столько рожденных в первую эпоху было включено в списки к последней.
— Ты этим и хотел поделиться? — я остановился и ближайшие ко мне игроки превратились в статуи, не зная чего ждать и боясь меня спровоцировать на агрессию.
— Не только, — Степан улыбнулся, показывая, что он уже научился быть самостоятельной личностью. — Главное придержал напоследок. Я проверил одного нашего знакомого и был просто поражен результатом.
— Давай, не томи! Что нарыл?
— Он был рожден в первую эпоху. Прошел все перерождения. И живет во второсортном мире под названием «Земля». Угадай кто!
— Достал! — вспылил я. — Отформатирую в ноль! Имя!
Толпа на всякий случай ринулась в разные в стороны. Игрокам было настолько некомфортно находиться рядом, что они вспомнили о своих неотложных делах, лишь бы убраться подальше. Даже Степан притих, не ожидая от меня такой реакции. Однако, повздыхав для вида пару раз, чтобы я почувствовал себя виноватым, он не стал томить и торжественно известил:
— Паладин Арчибальд, каторианец, игровой мир «Земля».
