Глава 35

Неделька выдалась тишайшей. Стремительно приближающееся Рождество заполонило газету всякой предпраздничной дребеденью и греющими душу историями о преодолении всевозможных невзгод.

Кейт полистала свой рабочий блокнот – скорее по привычке, нежели в надежде что-либо найти, – однако ничего интересного оттуда не выцепила. Газету уже успели наводнить субботним чтивом: пространными очерками, визгливыми фельетонами, целыми страничками от шеф-поваров, посвященными рождественским вкусностям, а также разными послепраздничными диетами. Терри, во всяком случае, ходил очень довольный. Чего не скажешь о криминальном хроникере, который, проходя мимо ее стола по пути в уборную, чуть задержался, дабы спустить свой гнев.

– А мой рождественский кусок просто взяли и выкинули.

– Бедняжечка. Это который?

Парень пользовался в газете нелестной славой, раз за разом «перешивая» старые истории. «Мой зеленый бачок с новостями», – называл он шутливо свою рубрику.

– С Беллой. У Доун третье Рождество без дочки. Может, сходим тяпнем по чуть-чуть за ланчем?

– Белла! Совсем-то я о тебе, девочка, забыла! – сказала она детской фотографии, приклеенной к картотечному шкафчику. – Мне очень совестно.

Кампания газеты The Herald развернулась почти одновременно с тем, как иск Тейлора о клевете был подан, и теперь оба лагеря ненадолго отступили к себе за линию фронта.

До Кейт дошел слух, будто главный юрист той газеты вместе с редактором получили хороший нагоняй по поводу первого же материала кампании, и она уболтала Тима – своего оппонента из The Herald и давнего приятеля – рассказать ей это поподробнее за стаканчиком, другим и третьим вина. Поначалу он очень настороженно касался каких-то деталей дела, однако сама история была уж слишком хороша, чтобы не рассказать ее как следует. В итоге Тим засел возле стойки в пабе напротив здания Высокого суда и рассказал ей, как их юрисконсульт разругал Марка Перри за то, что тот не внял его рекомендациям и использовал в номере голословные утверждения и «злобные комментарии».

– Подозреваю, «глаза Тейлора, глаза хладнокровного убийцы» как раз одни из них, – хохотнула Кейт. – На очень зыбкую, по-моему, почву вы шагнули.

– Ну да, это один из лучших перлов Перри. В общем, юрист сказал, что каждой подобной выходкой Марк лишь наращивает потенциальную сумму ущерба.

– А у Тейлора даже и денежки имеются, чтобы эту тяжбу финансировать, – усмехнулась Кейт. – Он же получил компенсацию от полиции.

– Короче, редактор согласился воздерживаться впредь от прямых обвинений и преследования. И пока дело о клевете на рассмотрении, не лезть так откровенно на рожон.

– И все же он не собирается сворачивать кампанию, верно? – предположила Кейт. – Если так, ему явно придется раскошелиться – а это равносильно тому, чтобы признать, что он ошибся.

Тим поморщился, глядя в бокал мерло.

– Он уже и сам не рад, на самом деле. Вернувшись, врезал по своему монитору кулаком, потом ринулся обратно в новостной отдел – кричит, мол, «дилетанты хреновы». Он вообще у нас любит перекладывать с больной головы на здоровую. Называет это «инклюзивностью».

Кейт сочувственно похлопала ладонью по его руке и засобиралась домой.

Как и предсказывал Тим, The Herald затихарилась, а дело о клевете быстро застопорилось в адвокатских кулуарах по обе стороны «фронта».

И все же Кейт настроилась сделать еще один заход. И для этого ей требовалось отыскать свой блокнот с записями годичной давности. Там, на обложке, был второпях записан один адресок в Пекхаме – некоего Майка Дунана.

– Я тут отлучусь кое к кому по наводке, – сказала она Терри. – Если понадоблюсь – звони на мобильный.

Едва ли не целая вечность ушла на то, чтобы проехать Вестминстерский мост и проползти в пробке по Олд-Кент-роуд, однако в конце концов таксист высадил ее в тени мрачного пережитка передовой архитектуры 1960-х. Серая бетонная коробка, усеянная замызганными окнами и спутниковыми тарелками.

Поднявшись на этаж, Кейт подошла к нужной двери, нажала на звонок. Она уже знала, что собирается ему сказать – в такси у нее было предостаточно времени, чтобы подготовиться, – однако никто не ответил. Единственный звук, эхом разносившийся по квартире, – это был звук дверного звонка.

– Он вышел, – послышалось из-за соседней двери. Голос женский.

– Вот черт, я так надеялась его застать. Мне казалось, он не выходит из дома, – ответила она.

Из-за соседней двери высунулась голова. Доисторический, мелким бесом, перманент, ниже – фартучек.

– Он пошел к букмекерам. Бедный Майк сейчас никуда почти что не выходит – с его-то спиной много не побегаешь. Но хоть раз в день старается куда-то выбраться. А он вас ждал?

Кейт широко улыбнулась соседке.

– Не совсем. Я зашла скорее наугад. Дело в том, что я пишу материал о человеке, с которым он работал, еще будучи водителем. О Глене Тейлоре. В связи с делом Беллы.

Соседка открыла дверь пошире.

– С делом Беллы? А он что, и правда работал с тем парнем? Он никогда о том не говорил. Может быть, вы зайдете и подождете его у меня?

Первые минут пять миссис Миден посвящала Кейт в медицинское состояние Майка Дунана («У него дегенеративный остеоартрит, который становится все хуже и хуже».), рассказывала о его пристрастии к ставкам, о бывших женах, детях и сомнительной диете («Чуть не каждый вечер – фасоль на тосте, совсем ему это не на пользу.»).

– Я каждую неделю покупаю ему кое-какую еду, да детишки из нашего дома иногда за чем-нибудь бегают.

– Как это мило с вашей стороны. Ему очень повезло, что у него такая соседка!

Миссис Миден была явно польщена:

– Ну что вы, так бы поступал любой христианин. Хотите чаю?

Вскоре Кейт осторожно пристроила блюдце с чашечкой в цветочках на подлокотник кресла и взяла из жестяной коробочки покупной пирожок.

– Странно, согласитесь, что он ни разу не упоминал, что знает этого самого Глена Тейлора? – произнесла миссис Миден, стряхивая крошки с колен.

– Они вместе работали. Во «Вмиг-Доставке», – подсказала Кейт.

– Он вообще много лет проработал водителем. Говорит: «Вот что эта работа сделала с моей спиной». У него почти что нет друзей. Во всяком случае, кого я называю друзьями – людей, что приходили бы его проведать. Раньше он все ходил в какое-то компьютерное заведение тут неподалеку – говорил, это что-то вроде клуба. Пока на пенсию не вышел, регулярно ходил. Странное занятие для мужчины его лет, как мне всегда казалось. Хотя живет-то он один – наверное, скучно делается.

– А я и не знала, что здесь есть поблизости компьютерный клуб. Вы знаете, как он называется?

– Кажется, он на Принцесс-стрит. Довольно захудалое с виду местечко, еще и с затемненными окнами… О, а вот и Майк!

Снаружи послышался тяжелый звук волочимых ног и постукивание палочки в бетонный пол галерейного балкона.

– Привет, Майк! – воскликнула миссис Миден, открыв свою дверь. – А тебя тут дожидается леди из газеты.

Едва увидев Кейт, Дунан состроил кислую гримасу:

– Уж простите, милочка, но спина меня просто добивает. Не могли бы вы зайти как-нибудь в другой разок?

Кейт подступила к нему ближе, взяла за руку:

– Позвольте я хотя бы помогу вам войти.

И естественно, помогла, войдя вместе с ним.

Запах в квартире Дунана ничего общего не имел с царящими в квартире по соседству ароматом жареной капусты и всепроникающим духом освежителя. Здесь пахло одиноким мужчиной. Потом, застарелым пивом, окурками, ногами.

– О чем вы собираетесь меня расспрашивать? Я уже все, что знал, сообщил полиции, – сказал Дунан, когда Кейт уселась напротив него на жестком стуле.

– О Глене Тейлоре, – коротко ответила она.

– А, о нем.

– Прежде вы работали вместе.

Дунан кивнул.

– Я пишу о нем очерк. Пытаюсь нарисовать более точную картину того, кто он на самом деле.

– Ну тогда вы пришли не по адресу. Он мне не был другом. Это я уже говорил полиции. Самодовольный мерзавец, если хотите знать.

«Еще как хочу», – подумала она.

– Вечно считал себя лучше всех нас. Якобы прозябал там с нами в ожидании лучшей жизни.

Кейт быстро поняла, в чем больное место Майка Дунана, и стала осторожно его расцарапывать.

– Я слышала, он был слегка заносчив?

– Заносчив? Это мягко сказано! Так фордыбачился перед нами в столовке, рассказывая, как он там правил у себя в банке! А еще подставил меня с моей спиной. Сказал начальнику, будто я парю их там всех, что мне так плохо. Дескать, прикидываюсь.

– У вас, должно быть, из-за этого были неприятности?

Дунан горько улыбнулся.

– Вся шутка в том, что именно я и устроил его во «Вмиг-Доставку».

Кейт тут же за это ухватилась:

– В самом деле? Так вы, получается, знали его и раньше? А где вы познакомились?

– В Интернете. Общались там на каком-то форуме, – уже не столь уверенно заговорил Майк.

– И в клубе на Принцесс-стрит?

Дунан метнул взгляд на Кейт.

– В каком еще клубе? Послушайте, мне надо бы срочно принять обезболивающее. Вам лучше все-таки уйти.

Кейт положила возле него свою визитку, пожала Дунану руку:

– Спасибо, что поговорили со мной, Майк. Для меня это невероятно ценно. Я сама найду выход.

Оттуда она прямиком направилась на Принцесс-стрит.

Вывеска интернет-клуба была маленькой и какой-то кустарной. Витринное окошко изнутри было закрашено черным, а над дверью располагалась камера видеонаблюдения. «Смахивает больше на секс-шоп», – подумалось Кейт.

Дверь оказалась заперта, никакой таблички с часами работы не висело. Кейт вернулась к овощной лавке в верхнем конце улицы и подождала, пока из магазина вышел продавец в шапочке Санта-Клауса, чтобы обслужить ее с лотка на тротуаре.

– День добрый! Знаете, мне срочно нужен Интернет, а заведение на вашей улице почему-то закрыто. Вы часом не знаете, когда оно открывается?

Продавец, молодой парень, прыснул смехом.

– Вряд ли вам захочется там посидеть, уважаемая. Оно для мужиков.

– Это в каком смысле?

– Порнушное, знаете ли, местечко. Туда вообще не особо публику пускают. Это что-то вроде клуба для озабоченных старперов.

– Ой, да-а. А кто ж у них там главный?

– По правде, и не знаю. Менеджер там парень по имени Ленни, но открываются они, как правило, ближе к ночи, так что мы нечасто его видим.

– Спасибо. Можно мне вон те четыре яблока?

Что ж, значит, вернется сюда попозже.

В вечерней тьме вход в означенный на вывеске «Интернет-инкорпорейшн» казался еще менее привлекательным. Два с половиной часа Кейт просидела в грязном пабе с закопченными стенами, потягивая один за другим теплые фруктовые соки и слушая Перри Комо с его чарующим исполнением «Снеговика», и пребывала уже совсем не в том настроении, чтобы получить в итоге от ворот поворот.

Когда она подергала за дверь интернет-заведения, там оказалось заперто, однако после стука в зачерненное окошко изнутри послышался голос:

– Привет! Это кто там?

– Мне нужно поговорить с Ленни, – сказала Кейт и, подняв лицо, улыбнулась в камеру своей самой что ни на есть неотразимой улыбкой.

Тишина.

Дверь открылась, и в проеме появился высокий мускулистый парень в тренировочном жилете и джинсах.

– А я вас знаю? – осведомился он.

– Здравствуйте, вы, должно быть, Ленни? Я – Кейт. Не могли бы мы с вами немножко переговорить?

– О чем?

– О статье, что я сейчас пишу.

– Вы, значит, журналистка? – Ленни шагнул обратно в помещение. – У нас есть лицензия, и все абсолютно легально. Не о чем тут вообще писать.

– Нет, статья вовсе не о вас. Она о Белле Эллиот.

Это имя было как волшебный талисман. Оно словно приковывало к себе людей, втягивало вглубь.

– О Белле Эллиот? О той самой малышке Белле? – переспросил он. – Послушайте, давайте-ка пройдем ко мне в кабинет.

Кейт вошла в узкий полутемный зал, освещенный лишь светодиодными дисплеями десятка компьютеров. Каждый компьютер располагался в отдельной кабинке со стулом. Никакой другой мебели там не имелось, но в самой середине, в знак сезонного праздника, с центральной люстры свисал длинный кусок мишуры.

– Клиентов пока что нет. Обычно они приходят чуть попозже, – объяснил Ленни, проводя гостью в служившую ему кабинетом каморку, где по стенам сплошняком шли полки с DVD-дисками и журналами. – Не обращайте внимания, – обронил он, заметив, как Кейт скользит взглядом по их названиям.

– Ладно, – отозвалась она и села.

– Вы ведь пришли ко мне поговорить о Глене Тейлоре, верно?

На какое-то мгновение Кейт даже лишилась дара речи. Он перешел прямо к делу, не дав ей и возможности задать первый вопрос.

– Да.

– А я все думал: когда уже хоть кто-то ко мне явится. Уверен, это будет полиция. А пришли вы.

– А он что, сюда приходил? То есть Глен Тейлор был членом вашего клуба?

Ленни задумался в нерешительности.

– Послушайте, я вообще никогда и никому не рассказываю о наших членах – иначе никто не стал бы к нам ходить. Однако у меня есть дети…

– Понимаю, – кивнула Кейт. – Но мне ни до кого из ваших членов, кроме него, нет ни малейшего дела. Меня интересует только он. Вы мне поможете? Прошу вас.

На несколько секунд растянулась пауза: в сознании менеджера явственно шла борьба между «кодексом чести» их секс-шопа и его собственным желанием сделать поистине доброе дело. Он даже стал обгрызать ноготь, и Кейт дала Ленни вдоволь потомиться, не торопя с ответом.

Он поднял на нее глаза и сказал:

– Да, он периодически сюда заглядывал. Последние два-три года. Когда я увидел его фото в газете, то сразу поднял его учетную карточку. Никто у нас не пользуется своим настоящим именем – так предпочитают сами клиенты. Но лицо-то его мне известно. Первый раз он пришел в 2006 году. Его привел другой член клуба.

– Майк Дунан?

– Вы сказали, никто другой вас не интересует, – напомнил Ленни. – Впрочем, мы по-любому, как я уже сказал, не используем реальных имен. Хотя, мне показалось, они вместе работали.

– Это невероятно полезная информация, спасибо огромное, – улыбнулась ему Кейт. – А вы не припомните, в последнее время он к вам не приходил? Может, у вас есть какие-то записи?

– Погодите… – сказал Ленни и отпер видавший виды картотечный шкаф. – Зарегистрирован он у нас как «007». Хитро€, ничего не скажешь! С 6 сентября 2006 года вплоть до нынешнего августа – ни одного визита.

– Нынешнего? То есть он приходил к вам опять?

– Да, всего несколько сеансов – значит, периодически заходил.

– А чем он у вас занимается? Вам это известно, Ленни?

– Достаточно вопросов. Все это конфиденциальная информация. Хотя, не надо быть особо гением, чтобы это угадать. Мы не мониторим посещаемые клиентами сайты – мы решили, что лучше нам этого не знать. Но, как правило, наши клиенты приходят сюда просматривать «взрослые» сайты.

– Простите за прямоту, но вы имеете в виду порносайты?

Тот кивнул.

– И вы не пытались посмотреть, куда он лазает, после того как поняли, что это он?

– Видите ли, когда я сообразил, что это он, он уже столько месяцев здесь не появлялся. К тому же он пользовался разными компьютерами. Тут надо изрядно покопаться, а мы и так очень заняты.

– А почему вы не сообщили насчет Глена Тейлора в полицию?

На мгновение Ленни отвел глаза в сторону.

– Я подумывал об этом, но разве станешь приглашать сюда полицию? Народ к нам приходит, потому что это приватное заведение. Это означало бы конец нашему бизнесу. К тому же его и так арестовали, так что в этом уже и не было необходимости.

Тут беседу их оборвал громкий стук во входную дверь.

– Вам пора. У меня посетитель.

– О’кей, очень благодарна вам за все, что вы сказали. Вот моя визитка – вдруг вам вспомнится что-нибудь еще. А можно я перед уходом по-быстрому воспользуюсь вашей уборной?

Ленни указал на дверь в углу комнатушки:

– Там, конечно, страшновато, но пользуйтесь на здоровье.

Едва Ленни вышел, оставив ее одну, Кейт достала телефон и сфотографировала членскую карточку Тейлора, по-прежнему лежавшую на столе. После чего открыла дверь в туалет и, задержав дыхание, спустила в унитазе воду.

Ленни уже ждал ее на выходе. Открыв дверь, он загородил собою съежившегося посетителя от любопытных взоров Кейт.

Оказавшись на улице, она тут же позвонила Бобу Спарксу.

– Боб, это Кейт. Мне кажется, он снова взялся за свое.