Глава 15
Статс-секретарь Джованни Морган испытывал противоречивые чувства. Разум и инстинкт самосохранения требовали от него доставить ректору графу фон Юрбаркасу хотя бы одного живого грумантского негодяя. А вот жадность вполне обоснованно пророчила конфискацию золота и драгоценностей, так как на допросе пленник охотнее всего станет распространяться именно на эту тему. И тогда можно распрощаться с надеждами на обеспеченную старость – сэр Артур слывёт человеком чести и не позволит присвоить малую толику из спасённой казны галлиполидского наместника. А вот себе оставить может, что его честь вполне одобрит. Гибкая такая честь…
Ну и что же делать, пока виконт Оклендхайм со своей мерзкой свитой упился особым вином из подвалов Шестиугольной Башни? Девку оставить в живых, а остальным глотку перерезать? И нужно поторопиться – действие отравы длится не больше суток, а потом недовольные господа проснутся и у них возникнет масса неприятных вопросов.
Вино досталось Моргану вместе с золотом и драгоценностями. Покойный наместник, да нагадят на его посмертие Небесные Боги, был большим любителем юных красоток и пользовался снадобьем для похищения самых несговорчивых, отказывавшихся прислушиваться к чарующему звону золотых монет. Или просивших за взаимность слишком дорого – покойник, кроме любвеобильности, славился доходящей до скаредности экономностью.
И слава всё тем же Небесным Богам, что надоумили Джованни прихватить пару бутылок с собой. Штука редкая, ценная, мало ли когда может пригодиться. А тут вдруг раз… и пригодилась.
Морган тихонько хихикнул, и это нехитрое действие отдалось болью в туго стянутых руках и ногах. Северный варвар постарался, будь он проклят. Но ничего, вот горит костёр, и верёвки можно пережечь. А уж боль от ожогов ничтожна по сравнению с удовольствием провести острым ножом по горлу дикаря. Кровь смоет всё. Кровь успокоит.
Виконт же достоин благородной смерти от удара в сердце. Древнейшего рода юноша, раз владеет позабытым ныне умением порождать молнии. Раньше, говорят, этой способностью отличались прямые потомки Небесных Богов. Сейчас всё утрачено, увы… и с уходом талантливого юнца мир станет беднее, и ещё на один шаг приблизится к неизбежному концу. Но так надо. Так справедливо для Джованни Моргана.
Верёвки и палёная кожа мерзко воняют… Руки стянуты за спиной, поэтому приходится пережигать путы наугад. Больно… слёзы из глаз и кровь из прокушенной губы… Они за всё ответят и за всё заплатят! Не верёвки заплатят – грумантцы.
Горячие слёзы не позволили Джованни Моргану увидеть самое интересное – вокруг костра сгустился сиреневый туман, и из него выглянула чья-то голова. Просто голова, без туловища. Может быть, оно и скрывалось в неизвестном магической науке атмосферном явлении, но статс-секретарю было вовсе не до исследований.
Голова огляделась, сморщила приличных размеров нос и произнесла куда-то в туман:
– Миша, это и есть твои избранные?
Голос из ниоткуда ответил гулким басом:
– Лёва, не гони волну! Одновременное использование математического и эмпирического методов расчётов не оставляет места ошибке, – появившаяся вторая голова обладала тем самым шикарным басом. – Улавливаешь мысль?
Тот, кого назвали Лёвой, усмехнулся:
– Если вспомнить предыдущие ошибки…
– Я не избранный, мне можно иметь маленькие недостатки.
– Как этот? – Лёва указал взглядом на Джованни Моргана, пережигающего верёвки об угли костра. – Забавные мыслишки у человечка в голове бродят.
Обладатель баса с интересом оглядел статс-секретаря и вышел из тумана полностью. Сильно пнул скорчившуюся от боли фигуру в бок:
– Эй, мужик, ты меня слышишь?
– Режим невидимости выключи, – посоветовал Лёва и тоже выбрался из сиреневой мглы. – Звуки сквозь полог не проходят.
– А его кондрашка не хватит от нашего вида?
– Подразумеваешь, что не каждый смертный выдержит лицезрение сразу двух Небесных Богов?
– Бывали прецеденты, сам знаешь…
– Да и чёрт бы с ним, – обладатель баса провёл рукой возле головы Джованни Моргана и поморщился. – Отравитель и потенциальный убийца. Множество мелких грехов, вроде генетической предрасположенности к предательству. Чувствуется кровь одного из наших клиентов. Потомок по прямой линии, мать его за ногу.
– Надеюсь, это не его ты вычислил как избранного?
– Я похож на идиота?
– Ты похож на страдающего похмельем гнома. Кстати, Миша, а почему ты тогда согласился курировать популяцию гномов? Неужели из-за фамилии?
– Тебе не нравится моя фамилия?
– Ну почему же? – пожал плечами Лёва. – Но капитан Первогномов звучало куда лучше, чем…
– Да, теперь просто местный бог Первогном, и что? У самого лучше, что ли?
– Хуже. Но кому-то ведь нужно было стать покровителем богатства и успеха?
– И стал старший лейтенант Мамонов…
– Миша, не напоминай… – с грустью вздохнул Лёва, более известный под именем бога Маммоны. – Ну, где тут твой избранный?
Первогном покосился на Джованни Моргана, уже освободившегося от верёвок и рассматривающего обожжённые руки.
– Здесь посторонние, а нам нельзя допустить утечку информации.
– К кому?
– Без разницы! Пусть даже теоретически, но если инфа попадёт в чужие руки…
– И что теперь, первую заповедь нарушать?
Первогном вздохнул. За шесть тысяч лет жизни божеством он так и не смог смириться с фактом, что боги не имеют права лично заактировать подозрительную личность. Были уже попытки некоторых небожителей нарушить неписаную заповедь за номером один. Попытки с последующим развоплощением нарушителя. Вот если косвенно, опосредованно и на добровольной основе… Тьфу, гадость какая! Устраивать провокации, вводить в искушение, обманывать… Разве это жизнь?
Выручил Лёва:
– Есть у меня кое-что в заначке, но будешь должен. И уговаривать пациента будешь сам.
– Да уж уговорю, – кивнул Первогном, подхватывая появившийся в воздухе самый обыкновенный пояс шахида. – А батарейки не сели?
– Накачаны божественной маной под завязку и рассчитаны на непрерывную работу в течение ста пятидесяти лет. Может, чуть больше. От сердца отрываю.
– Ценю, – улыбнулся Первогном и снял полог невидимости. – Радуйся, смертный, ибо я спустился с небес, чтобы сделать тебя счастливым!
От раздавшегося за спиной громоподобного голоса Джованни Морган подпрыгнул на месте, а потом с опаской обернулся:
– Меня?
– Прими великий дар небес, смертный! Подойди и внемли!
Статс-секретарь застыл, поражённый невиданным ранее зрелищем. Морган не был верующим человеком, хотя и часто упоминал Небесных Богов всуе, поэтому вид сияющей ослепительным светом фигуры поразил его до глубины души. А ещё голос… Мощный и проникновенный голос, на звуки которого откликается каждая частичка организма, а из глаз сами собой текут сладкие слёзы умиротворения и благоговения.
– Я… я… я…
– Да, именно ты! Ты выбран нами, чтобы стать единственным человеком в этом мире, чьё счастье будет полным и не будет иметь границ! Готов принять награду, смертный?
В голове у Джованни даже мысли не возникло о причинах такой щедрости. Ведь любой негодяй в глубине души считает себя если не ангелом, то очень близко к тому. А в особо тяжёлых случаях это перерастает в твёрдую уверенность. Вот и спустившийся с небес бог это подтверждает…
– Этот пояс принесёт тебе славу, богатство, всемирную известность, любовь женщин и поклонение со стороны остальных разумных существ, – громоподобный голос обволакивал и завораживал, внушая отвращение к малейшей попытке сопротивляться ему. Собственно, и сопротивляться открывающимся перспективам не было никакого желания. Зачем отказываться, если заслужил? – Носи пояс не снимая, а когда окажешься в кругу доверенных людей…
– Я никому не доверяю! – с гордостью заявил Джованни.
– Молодец! – похвалил его Первогном. – Но я подразумеваю ректора Лунгдумского Университета графа Артура фон Юрбаркаса и его ближайшее окружение. Это понятно?
– Понятно, – подтвердил статс-секретарь и злорадно ухмыльнулся. Будет очень приятно начать наслаждаться поклонением людей с принятия почестей от бывшего начальника. – Сделаю всё в точности!
– Смотри не перепутай! – божественный кулак замаячил у Джованни перед носом. – А когда всех соберёшь, то нажми вот на эту красную хреновину. И тут же будет тебе счастье. Много счастья! Килограммов восемь в тротиловом эквиваленте.
* * *
Просыпался виконт Оклендхайм очень тяжело и не понимал причин своего тягостного состояния. Вроде и выпили вечером чисто символически, продегустировав ценное вино гомеопатическими дозами, а голова болит, тело ломит, во рту будто участковый переночевал, и перед глазами сиреневый туман с вкраплениями огненных языков.
– Вы проснулись, сэр?
Чёрт побери, а ведь туман не мерещится. И два неизвестных человека светятся в темноте. Один, тот, что задал вопрос, присел на корточки и с беспокойством заглядывает в лицо.
– Вы меня слышите, виконт?
– Да слышу я прекрасно. – Иван прикрылся рукой от ударившего по глазам сияния. – Лампочку погасите.
– Какую лампочку? – удивился незнакомец, но после короткого раздумья догадался о смысле просьбы, и свечение пропало. – Так нормально?
Света от углей почти прогоревшего костра хватило, чтобы разглядеть собеседника. Бородатый здоровяк в камуфляже. Рядом ещё один, уже без бороды, но с выдающимся носом. И оба внимательно смотрят на Ивана.
Так что ничего не оставалось, как задать самый подходящий для этой ситуации вопрос:
– Вы кто?
– Вот! – довольно улыбнулся бородач. – Теперь есть повод представиться друг другу! Вас мы знаем, а меня зовут Первогном.
– Кто зовёт?
– Все!
– Поздравляю!
– С чем?
– С известностью среди всех. Правда, я в их число почему-то не вхожу.
– Так вы меня не узнали? – поразился бородач.
– А должен?
Незнакомец вроде бы смутился:
– Ну-у-у… Я вроде как местный бог. Бог местного значения. Покровитель ремёсел, искусств и самогоноварения. Да-да, не удивляйтесь, последнее тоже под моим покровительством. А если вы зададите вопрос, почему это великое искусство мало распространено… Так за шесть тысяч лет нашими неблагодарными поклонниками утрачено множество полезных умений и навыков. Общество деградирует, увы.
– Он тоже бог? – Джонни указал на носатого.
– Разумеется, – кивнул тот. – Меня знают как Маммону, покровителя богатства и успеха. Не самая лучшая должность, согласен, но так уж получилось. Но вы можете звать меня Лёвой.
– А меня Мишей, – Первогном протянул руку. – Будем знакомы, земляк!
– Земляк? – искренне удивился Иван. – Вы тоже попали в этот мир с Земли?
– Ну да, – тяжело вздохнул Первогном. – В какой-то степени попаданцами нас можно назвать. Только не попали, а прилетели, причём очень давно. Но вот улететь обратно никак не получается.
Оклендхайм-младший кивнул и поморщился от запульсировавшей в висках боли:
– Верю! Нет, ну а что такого? Прилетели, стали богами, а улететь не можете. Дело-то житейское! Бензин кончился или карбюратор засорился? Или ваш пепелац инжекторный?
Теперь удивился Миша Первогном:
– Что такое пепелац?
Иван развёл руками, не зная, как отреагировать на дремучее невежество собеседника, а более эрудированный Маммона поспешил просветить товарища:
– Это легендарный летательный аппарат из фольклора времён Второй Империи. Предположительно в качестве топлива использовалась не менее легендарная гравицапа. Но существуют и другие теории. Так, например, академик Таругин в своём фундаментальном труде…
– Я понял, – перебил начавшуюся лекцию Первогном. – Мы вам сейчас всё расскажем, а уж выводы сделаете сами.
– Хорошо, – согласился Иван, вообще никогда не споривший с сумасшедшими. – Сейчас остальных разбужу, и мы вместе вас послушаем.
– Позвольте мне? – предложил помощь Маммона. – У меня большой опыт работы с ядами и противоядиями. Профессиональные навыки, так сказать! Вы не поверите, виконт, но большинство крупных состояний этого мира нажиты не самыми чистоплотными методами, и отравители занимают лидирующее положение в неофициальном рейтинге.
– Вы про что?
– Как про что? Вас же отравили.
– Кто?
– И про это расскажем.
Но Иван уже и сам догадался:
– Джованни Морган, гнида…
– До чего точная и ёмкая характеристика! – небожитель сделал вид, будто аплодирует. – И что самое грустное, виконт, вы прекрасно знали о выдающихся моральных качествах бывшего статс-секретаря и, тем не менее, оставили его в живых. А теперь удивляетесь, что приходится расплачиваться за допущенную ошибку.
– Где эта скотина?
– Уже далеко. Отсюда, во всяком случае, не видно. И не думайте про погоню, лучше сделайте пометку в памяти и больше не оставляйте за спиной недобитых врагов.
– Но он же…
– Не переживайте, мистер Джованни уже временно живой. Пока ещё живой, но скоро исправится. Даю честное божественное слово!
Иван фыркнул, махнул рукой, предлагая Маммоне заняться целительством, а сам вызвал невидимый магический компьютер:
«Эй, железяка, мы противоядие наколдовать сможем?»
«Уже сделано, шеф!»
«Не называй меня шефом».
«Недостаточно данных для обработки запроса. До перезагрузки осталось…»
«Стой!»
«Стою, шеф!»
Виконт выругался, услышав в ответ похожий на хихиканье металлический дребезг, и задал прямой вопрос:
«Ты мог предупредить о яде в вине?»
«Мог. Но яд не смертельный, всего лишь сильное снотворное, поэтому он не представлял для вас опасности. Тем более ситуацию я контролировал и в случае чего был готов нанести гравитационный удар по злоумышленнику».
«И что же не нанёс?»
«Из эстетических соображений. Представляешь, шеф, ты просыпаешься, а вокруг всё чужими мозгами и кровищей забрызгано. Содержимое кишок вообще метров на пятьдесят разлетелось! Оно тебе надо?»
«Эстет, значит…»
«Ага, он самый. А богов гони в шею к чертям собачьим».
«Так они и в самом деле боги?»
«Настоящие. Но всё равно гони».
«Почему?
«Не хочу с ними больше дел иметь, и тебе не советую».
Магический компьютер пискнул и отключился самостоятельно, а на любые попытки вызвать его вновь отвечал короткими гудками.
Тем временем проснувшаяся Ирка открыла глаза и увидела склонившегося над ней Маммону. Что сделает нормальная женщина, обнаружившая постороннего мужчину, приблизившегося к ней ночью с неизвестными намерениями? Завизжит, скажете вы, и будете совершенно правы! Правда, леди Ирэну Оклендхайм вряд ли можно назвать нормальной в научном смысле этого слова. Попасть с Земли в чужое тело, находящееся практически на костре, заполучить магические способности природной ведьмы… о какой норме можно говорить?
– Мать… – только и смог выдохнуть опалённый молнией небожитель, падая спиной вперёд в тлеющие угли костра.
– На нас же не действует магия! – воскликнул поражённый до глубины божественной души Первогном и тут же перекатом ушёл в сторону, потому что на голос прилетел огромный плазменный шар. – Не стреляйте, леди, мы свои!
Но разве можно провести рассерженную ведьму незатейливыми детскими уловками? Да ни за что!
– Таких своих в овраге ёжики доедают! – У Ирки в голосе послышался азарт, и фаерболы посыпались как из автоматического гранатомёта: – Но пасаран! Свобода или смерть!
Первогном выбирал свободу, но его мнение рыжую нисколько не интересовало – сразу за гранатомётом вступила в бой тяжёлая артиллерия в виде боевых проклятий. Во всяком случае, в видимом спектре они точь-в-точь походили на применённые в знаменитой битве у замка Оклендхаймов.
Иван из предосторожности выставил защитный купол и ещё раз попытался вызвать магический комп. Тот откликнулся моментально, что сразу показалось подозрительным. Ну а зазвучавшие в голове слова всё расставили по своим местам:
«Шеф, извини, но я хотел как лучше. Кто же знал, что снотворное с моим противоядием даст эффект берсерка? Думал, головную боль ей уберу и чуть-чуть бодрости добавлю…»
«Что?»
«Это сейчас пройдёт, точно говорю».
Не прямо сейчас, конечно, но через пять минут выяснилось, что магический компьютер прав – Ирка выдала заключительную серию проклятий, устало махнула рукой и с довольным видом села на ковёр. Потом спохватилась, достала зеркало и принялась приводить в порядок причёску.
«Шеф, я с вас, с людей, удивляюсь! Ей же ничего не видно в темноте! Или женщины ещё не совсем люди? Нужно будет глянуть у Брокгауза и Ефрона».
«У ведьм развито ночное зрение».
«Вот как? Идеальный снайпер бы получился».
«Слушай, железяка, откуда ты такой милитарист взялся?»
«Из твоей головы. Это же твоя магия, а я лишь её неовеществлённое воплощение. Так что не нужно сваливать на других свою кровожадность. Ведь думал про снайперов, да?»
«Нет!»
«Не будем лгать себе, шеф!»
Разговор с магическим компом пришлось прервать, так как из кустов выбрался Первогном. Небожитель передвигался на четвереньках, его нижняя челюсть с остатками обгоревшей бороды слегка дрожала, а бледность лица была заметна даже сквозь толстый слой копоти. Голос тоже соответствовал общему состоянию.
– Что это было, виконт?
– Всего лишь моя жена, – улыбнулся Джонни. – Наверное, не с той ноги встала.
– Вам чертовски повезло с супругой.
– Я знаю. Кстати, ваш коллега до сих пор лежит в костре. Мне почему-то кажется, что это не слишком удобно.
– Ерунда, – отмахнулся Первогном. – Богам даже вулканическая лава повредить не может. Хм… так я думал до сегодняшнего дня.
«Шеф, – вмешался магический комп. – А ведь скоро Вова проснётся. Ой, что будет!»
«Твою материнскую плату…»
«Ага, пусть небожители прячутся. А кто не спрятался – я не виноват. Полторы минуты до старта!»
Первогном проследил за взглядом Оклендхайма-младшего и увидел протирающего глаза норвайского рикса. Обо всём остальном он догадался сам.
– Извините, виконт, если мы перенесём разговор на завтра? А то дела, заботы о судьбах мира, молитвы верующих за последние три дня не рассмотрены…
– Да как вам удобно, – согласился Иван.
– Так мы пойдём?
– Ага, до свидания. Заглядывайте на огонёк.
При упоминании огня Первогном вздрогнул и ссутулился. Потом на расстоянии поднял лежавшего Маммону, и вместе с ним шагнул в неизвестно откуда взявшееся сиреневое облако. А ещё через мгновение там ничего не было, и прилетевшая норвайская секира воткнулась в землю, никому не причинив вреда.
* * *
Тем временем бывший статс-секретарь Джованни Морган успел убежать достаточно далеко, чтобы устроенные рыжей ведьмой боевые действия его не коснулись. Километров на пять ушёл, если мерить земными мерками. Проклятия, если они и залетели на такое расстояние, благополучно минули беглеца, а вот общее возмущение магического поля… вот оно сыграло определённую роль, окончательно переклинив и без того свёрнутые набок божественным вмешательством мозги.
А может, боги и не виноваты… Может быть, просто мания величия дожидалась своего часа, чтобы объявиться во всей красе.
– Ну что мне какой-то ректор? – рассуждал вслух Джованни. – Подумаешь, обычный граф! Да графьёв в империи больше пяти тысяч… И смысл в его уважении? Богатство он тоже не обеспечит. Сколько у сэра Артура есть, пара-тройка тысяч марок золотом? Это не та сумма, которая достойна великого человека Джованни Моргана! Стало быть, что?
Мысли потекли в нужном направлении. Граф фон Юрбаркас действительно мелковат для начала блистательной карьеры и не оценит достоинства гения ни материально, ни морально. Не готов сэр Артур лицезреть спасителя империи и припасть к его стопам. А кто готов?
– Как я сразу не сообразил? – укорил себя статс-секретарь. – Спасением империи в данный момент занимается маршал фон Брукс. Он, конечно, тупица и хам, но если в его окружении появится компетентный специалист, то… Да под моим руководством старый болван играючи разобьёт любых мятежников! И вот тогда Его Императорское Величество…
Перед глазами Джованни Моргана тут же возникли видения сияющих бриллиантами орденских знаков, величиной не меньше суповой тарелки каждый, в ушах послышался звон золотых цепей и золотых же шпор, перед внутренним взором закружились стайки юных прелестниц, преследующих героя с целью запрыгнуть к нему в постель, и многое другое. А потом… потом император обязательно поймёт правильно и добровольно передаст корону спасителю империи.
– Да, именно так! – с восторгом воскликнул бывший статс-секретарь. – Даже в Груманте понимают это! Недаром же виконт Оклендхайм неоднократно заявлял: «Вы, господин Морган, передаст!»
Ноги гения и будущего спасителя империи сами повернули с дороги на Линцбург в сторону имперского тракта. Именно туда, откуда ожидалась армия маршала фон Брукса. А сэр Артур фон Юрбаркас окончательно лишился шанса ещё раз увидеть великого человека Джованни Моргана.
