Глава 11
Лишь вернувшись в квартиру Дани, друзья поняли, что им вряд ли удастся легко и просто найти нужные документы. Правда, с паспортом они справились сравнительно быстро. Он обнаружился в одном из карманов куртки, валяющейся ближе всего к входной двери. Саша первой проявила дедуктивные способности и предположила, что если именно эта куртка брошена поверх других вещей, то ее в последний раз и брали в руки, чтобы надеть. Ее предположение оказалось верным. Куртка порадовала их полным комплектом водительских документов и паспортом с фотографией Дани.
– Даниил Сергеевич Одинцов. Прописка областная. Похоже, эту квартиру он купил всего несколько месяцев назад.
Микрорайон был даже еще не до конца заселен. Все дома стояли новенькие и нарядные, словно первоклашки.
– Потрясающая догадливость, – съехидничала девушка.
Вася все держал бумажник с документами в руках, не давая их Саше.
– Посмотри, а полис там?
– С чего бы ему таскать полис с собой? Ты так делаешь?
– Вообще-то, да.
– Никогда о таком не слышал. Мой полис спокойно лежит у меня дома. Уверен, что и Даня поступил точно так же. Полис надо поискать.
– Посмотри сначала с остальными документами, что тебе, жалко?
Вася для вида слегка поворошил документы и заявил:
– Полиса здесь нет. Я же говорил, надо искать в другом месте.
И друзья взялись за поиски. В самый их разгар, когда они только вошли во вкус, в дверь внезапно резко позвонили.
– Кто это там еще явился?
Долго гадать не пришлось.
– Откройте! Полиция!
Саша побледнела. В экстренных ситуациях ее мозг иногда принимался работать в ускоренном режиме. И сейчас она очень быстро смекнула, сколь незавидной для них может оказаться ситуация. Самое малое, так это их обвинят в мародерстве! А как вы хотели? Они с Васей находятся в чужой квартире, хозяин которой только что отправился в больницу. Кто поверит в их добрые намерения и в то, что двое практически незнакомых пострадавшему людей копаются в его вещах исключительно с целью найти медицинский полис? Только не наша полиция!
– Не открывай! – схватила она Васю за руку.
– Это еще что за новости? Почему?
– Они нас заподозрят…
– В чем?
– Не открывай.
Но Вася уже властным движением высвободил свою руку. Он твердо решил показать, кто здесь главный. И Саше оставалось только беспомощно наблюдать, как он идет к дверям и открывает замок. Все-таки некоторые люди бывают очень недальновидными. Интересно, на что рассчитывал Вася? На понимание полицейских? Какая наивность. И, как и предполагала Саша, взаимопонимания между ними и полицией не последовало.
Едва Вася открыл дверь, как старший из прибывших полицейских уже с порога потребовал:
– Ваши документы.
– А в чем дело?
– Документы, я сказал!
Вася достал свои документы.
– Теперь, девушка, ваши.
У Саши было большое искушение сказать, что у нее документов нету. Вот только она вовремя сообразила, что найти их в ее сумке не составит такого уж труда. Но для этого полицейским придется в ее сумке пошарить. Допустить это было никак нельзя, потому что там, в сумке у Саши, помимо всего прочего лежала еще и початая пачка сигарет. А в ней, в этой пачке, среди прочих, вполне невинных себе сигареток, была одна, начинка которой состояла не просто из одного лишь табака.
Представив на мгновение, что случится, если до этой сигаретки доберутся полицейские, Саша стала кроткой, словно овечка, и быстро достала свой паспорт.
– Нате!
После проверки документов, которые им, кстати говоря, никто не вернул, друзей попросили проследовать в отделение.
– Это еще зачем?
– Для разбирательства.
– В чем вы нас подозреваете?
– Незаконное проникновение в чужую квартиру в отсутствие хозяина – это раз. Покушение на кражу – это два. И, кстати говоря, где сам хозяин?
– В больнице.
Ах, не надо было произносить этого слова! Лицо полицейского прямо перекосилось от радости.
И он торжественно закончил свой перечень:
– И покушение на жизнь хозяина – это три!
Вот это он припечатал так припечатал! Саша прямо увидела, как над ней сдвигаются своды тюремной камеры. Увидела суд. Увидела себя на зоне. А потом увидела себя же, но уже опустившейся жалкой бомжихой. Пока будет мотать срок, кто станет платить за квартиру? Никто. И каков итог? А итог печальный. Квартиру отберут за долги по коммуналке. И за что ей все это?
В таком отчаянии Саша не была уже давно. Сначала она надеялась, что полицейские свяжутся с врачами в больнице «Скорой помощи», куда увезли Даню, и те объяснят, что произошло недоразумение.
– Позвоните им! – умоляла Саша следователя. – Вам врачи все объяснят! Мы лишь хотели помочь! Водичку ему давали! Нельзя наказывать людей за добрые намерения. Позвоните!
И такой звонок был сделан. Но лучше от него не стало. Даже стало еще хуже. Гораздо, гораздо хуже, потому что выяснилось, что Даня не просто так корчился в припадке.
– У него вовсе не эпилепсия, как вы здесь сочиняли. Ваш знакомый отравлен. В больницу он был доставлен при последней стадии токсического шока, за которой следовал бы уже летальный исход. В квартире с ним были только вы и ваш приятель. И поэтому лучше бы вам сразу во всем признаться.
– В чем признаться?
– Что вы дали пострадавшему вместе с водичкой?
– Анальгин. У него голова болела.
– И это все, что вы ему давали?
Полицейский так пристально уставился на Сашу, что она снова увидела свою будущую тюремную камеру.
– Его могли отравить раньше! – пролепетала она. – У него накануне была гостья, с которой они распивали шампанское и ели устриц. Она могла подмешать что-то в вино. Или вообще устрицы оказались несвежими! Они же дорогущие, их редко покупают, вот товар и залежался. Устрицами отравиться легче, чем анальгином!
– Допустим, – согласился следователь. – Но как вы объясните тот факт, что пытались обокрасть пострадавшего?
– Мы ничего не крали!
– А в вещах зачем рылись? Я видел фотографии с места происшествия, там все буквально вверх дном перевернуто!
Напрасно Саша объясняла, что ничего не перевернуто, что это обычное состояние дел в квартире у Дани. Он живет в таком бардаке и прекрасно себя в нем чувствует. Полицейский лишь скептически ухмылялся.
– Почему вы мне не верите?
– Как же мне вам верить! Вы говорите, что искали медицинский полис, верно?
– Да.
– А паспорт и документы на машину нашли в самом начале, и они все это время были у вас? Так?
– Да.
Саша не понимала, к чему клонит следователь, но чувствовала, что к недоброму для нее.
– А между прочим, медицинский полис был вложен в сам паспорт.
Чертово Васькино упрямство! Всегда был таким! Просто осел! Надо было послушаться Сашу и посмотреть, нету ли полиса вместе с другими документами. Нет, вбил себе в голову, что полис с собой никто не носит, и не захотел посмотреть. Проклятый упрямец!
А следователь почти смеялся.
– Вы бы хоть убедились, что его нет, прежде чем начинать врать.
– Я не вру…
Саша почти плакала. Она не сомневалась, что теперь ей прямой путь в КПЗ, а оттуда и в СИЗО. Ужас! Она окажется в камере вместе с воровками, а может быть, и убийцами! Она этого не переживет! Саша уже приготовилась упасть в обморок, пусть лучше везут в тюремную больницу, все лучше, чем в камере, но в это время случилось чудо.
Дверь кабинета открылась, из коридора просунулась голова, и, глянув на Сашу, словно речь предстояло вести как раз о ней, голова произнесла:
– Борис Петрович, можно вас буквально на два слова?
Следователь вышел. Саша изо всех сил прислушивалась, о чем они говорят, но до нее доносился лишь невнятный бубнеж. Чутье подсказывало Саше, что речь там идет именно о ней. Но что могли обсуждать между собой двое полицейских? А потом следователь, которого, оказывается, звали Борисом Петровичем, вернулся. И вид у него был уже далеко не такой грозный, как до того.
– Вот что, Саша, – произнес он, впервые за время разговора обращаясь к задержанной по имени. – Буду с вами откровенен. Ситуация складывалась не в вашу пользу. Но сами вы производите благоприятное впечатление. К тому же мы с коллегами пробили вас по нашим базам данных, никаких эпизодов за вами не числится. Так что…
Он сделал паузу, а Саша задержала дыхание.
– Я вас отпускаю домой.
– Отпускаете!
А следователь, словно испугавшись своей излишней доброты, поспешил добавить:
– Однако прошу вас никуда надолго из города не уезжать. Подписку я с вас брать не стану, надеюсь на вашу сознательность. Поймите, вы с вашим другом являетесь свидетелями совершенного преступления. И в любой момент вы можете вновь потребоваться следствию.
Саша вышла из кабинета ошарашенная, не вполне понимая, в самом деле с ней это случилось или она спит? Но так как сны ей в последнее время снились все чаще неприятные, а это событие никак нельзя было отнести к разряду таковых, то она рассудила, что на сон это никак не похоже.
В коридоре ее ждал Вася. Он тут же взял Сашу за руку и молча вывел ее из отделения. Машина, на которой они приехали в Московскую Славянку, все еще стояла у дома Данилы. Идти до нее пришлось около четверти часа. Но Саша была рада этой прогулке. Все лучше, чем сидеть в отделении и представлять, что сейчас за тобой придет конвой, тебя посадят в «воронок» и увезут в тюрьму. Саша глядела по сторонам, вдыхала воздух свободы, и никогда в жизни ей еще не было так хорошо.
До самой машины они не перекинулись ни единым словом.
Лишь усевшись на сиденье и закрыв за собой дверь, Саша наконец выдохнула из себя:
– Господи, как же я испугалась!
Вася взглянул на нее с удивлением.
– Чего испугалась?
– Как это? Нас могли посадить!
Но вместо того, чтобы поддакнуть, Вася выглядел теперь еще более изумленным.
– Да ты что! Мы ничего дурного не сделали.
– Разве это важно? Нашли бы за что.
– Странный у тебя взгляд на вещи, – проворчал Вася.
Похоже, он был недоволен словами Саши. Ему явно не понравилась ее критика в адрес полиции. А почему? Сам-то ведь он в полиции уже давно не работает.
– А кстати, я хотела тебя спросить: почему ты на самом деле ушел из полиции?
Вася на мгновение замер, словно думая, отвечать или нет. А если отвечать, то что именно. Затем, так и не придумав подходящего ответа, он просто притворился, что не услышал вопроса.
– Погода, похоже, разгуливается, – заявил он вместо этого, делая вид, что пристально всматривается в небо.
Тучи и впрямь разошлись. В их просветах стало видно голубое небо. Время от времени по улицам даже мелькал лучик солнца, а для зимнего Питера даже такая малость – это уже редкость.
– Вася…
– А?
– Так ты почему ушел из полиции?
– Не о том ты сейчас думаешь, – с некоторым раздражением отозвался Вася. – Ты лучше думай: кто мог отравить нашего свидетеля? Что за дамочка с ним ужинала? После кого ему так поплохело?
– Я не знаю. Я думала, что-то могло быть в том стакане, который я ему дала.
– А где ты взяла воду?
– В кране.
– В стакане уже была какая-то жидкость, когда ты наливала туда воду?
– Нет. К тому же я его сполоснула, а потом налила свежей воды.
– Тогда и не болтай глупостей! Не мешай мне думать.
Раздражение в голосе Васи прозвучало уже более отчетливо.
– Вылезай из машины!
В первый момент Саша подумала, что Вася просто хочет от нее избавиться, для этого и приказывает выметаться. Но Вася и сам вышел, а потом зашагал в направлении подъезда Дани.
– Мы идем обратно? Зачем?
– Поищем свидетелей. Отпечатки пальчиков на перепачканном помадой бокале принадлежат даме. Возможно, кто-то из соседей видел, как Даня привел в гости эту красотулю.
– Теперь научились отличать женские отпечатки от мужских? Чем же они отличаются?
– Размером. Женские пальцы миниатюрнее мужских.
Саша покраснела и прикусила язык. В самом деле, Вася имеет право быть недовольным ее болтовней. Ну что за глупые вопросы она задает? Могла бы уж и сама такую чепуху сообразить, а не дергать сыщика по пустякам. И все-таки она не могла не заметить, что после визита в отделение полиции Вася как-то изменился. Он подтянулся, стал более собранным. И от его прежней дружеской манеры общения ничего не осталось. Вася так быстро двигался вперед, что Саша за ним с трудом поспевала. Разговаривать Вася не желал, поэтому девушке только и оставалось, что семенить позади него.
Ближайшие две квартиры на звонок в дверь никак не отреагировали. То ли хозяев не было дома, то ли они не желали иметь дела с посторонними. В третьей квартире с ними поговорили, если можно считать разговором выкрик через дверь:
– Знать ничего не знаю, видеть ничего не видела! Отстаньте!
Зато четвертая и пятая двери на вопрос, не видели ли они вчера вечером своего соседа в компании с молодой и привлекательной женщиной, открылись почти одновременно. В них даже звонить не пришлось. Еще раньше из этих дверей выглянули две женщины. Обе были уже в летах. Подруги. Обе на пенсии. Это они сообщили сыщикам о себе в первую же минуту.
Дамы выглядели ухоженными. Чувствовалось, что особыми домашними хлопотами они не обременены. А если и хлопочут, то все равно находят время и на себя любимых. Даже сейчас волосы у обеих дам были красиво уложены, на лице виднелся легкий макияж. И одеты они были не в какие-нибудь куцые халатики, а в элегантные домашние костюмы.
– Мы услышали, как вы звоните и задаете вопросы, и решили поговорить с вами до того, как вы позвонили нам самим.
– Потому что видели мы ее!
– Нахалку эту!
– Бывают же такие невоспитанные особы!
– Настоящая хамка!
Дамы так и кипели от возмущения. И Вася попытался уточнить:
– Вы видели вчера вашего соседа в компании с какой-то женщиной? Так?
– Да! Да!
– Этого милого светловолосого мальчика.
– Даню!
– Такой вежливый, такой воспитанный, и чтобы он связался с этакой нахалкой! В голове не укладывается!
Вася кивнул в знак того, что готов слушать дальше:
– И при каких обстоятельствах произошла ваша встреча?
– Мы возвращались домой, – принялась объяснять одна из дам. – Было уже поздно. Мои часики показывали двенадцатый час. Мы с Ларочкой немножко задержались. Мы с ней завзятые театралки и раз в месяц обязательно выбираемся из дома на очередной спектакль. И вот вчера мы как раз возвращались из театра с «Баязетки». А эта нахалка вошла в дом прямо перед нами.
– И этот мальчик, наш сосед, тоже был с ней, – добавила вторая.
– Что он в ней только нашел? Совсем они друг другу не пара. Он такой простой, такой милый, а она… Ломака! Кривляка! Только что одета прекрасно.
– Но невоспитанная какая!
– Она вам что-то сделала? – догадался Вася.
– Нахамила! Просто невозможная грубиянка!
– Мы сразу за ними в дом вошли. Даня нам кивнул, поздоровался с нами, спросил, откуда мы в такое позднее время возвращаемся, а эта особа даже не посмотрела в нашу сторону.
– Что там! Отвернулась!
– Мы бы и не стали им навязываться, но тут лифт подошел. А у нас в доме всего один лифт работает, в грузовом какой-то редуктор меняют, то один привезут – не подходит, то другой – тоже что-то не устраивает. Так что второй лифт уже почти месяц не работает.
– Но маленький пассажирский, он на пять человек рассчитан. И, конечно, когда он подошел, мы тоже надеялись на нем поехать. Только эта хамка нам не позволила этого сделать.
– Они с Даней первыми вошли, а потом мы хотели за ними войти. Только эта особа так встала, чтобы нам в кабинку было бы не войти. Прямо попой нас отпихнула. А потом нажала кнопку этажа, и двери у нас перед носом и закрылись.
– Конечно, несколько извиняет, что у нее в руках была большая бутылка шампанского и букет цветов.
– И у Дани в руках был объемный пакет, в котором что-то звякало.
– Тарелки?
– Мне показалось, что хрусталь.
– Может, эта особа фужеры оберегала?
– Но все равно, можно же было вежливо попросить нас поехать следующим рейсом, а не так… извините, попой выталкивать.
– Так что они уехали на лифте, а мы остались.
– Вот оно что! – сочувственно отреагировал Вася. – Действительно, неприятная ситуация. И получается, что лица этой особы вы не разглядели?
– Тогда нет. А когда на этаж поднялись, тогда уж хорошо разглядели.
– Значит, когда вы поднялись, эта женщина вас ждала?
– Нет, не то чтобы она нас специально ждала, но так уж получилось. Когда мы в свою очередь из лифта вышли, Даня еще у двери копошился. У него часто замок на двери заедает, то не открывается, то не закрывается, вот и тогда не повезло ему вчера вечером, не смог быстро дверь открыть.
Саша тоже вслушивалась в рассказ соседок и быстро смекнула: раз дверь в квартиру соседа была все еще закрыта, нахальная обидевшая двух пенсионерок особа тоже маялась на этаже перед дверью. И надо полагать, что у двух разобиженных театралок нашлось что сказать этой молодой и невоспитанной особе.
Дамы тут же подтвердили догадку Саши:
– Уж мы ей все сказали, что думаем.
– Но и она в долгу не осталась. Таких помоев на нас вылила, еле устояли.
– Некрасивая сцена получилась. Все впечатление от прекрасно проведенного вечера нам испортила.
– Обычно мы голос не повышаем, но эта особа первая начала нас поносить. Вот мы и не утерпели.
– Вы поступили совершенно правильно, – утешил пожилых дам Вася. – Ваше женское чутье вам подсказало, что именно так и нужно поступить. Вы же разглядели эту особу?
– Конечно!
– Опишите мне ее, пожалуйста.
Почему у Васи дрогнул голос? И зачем он так горестно взглянул на Сашу, как будто бы просил у нее в чем-то прощения? Но все прошло, стоило дамам описать спутницу Дани.
– Высокая, эффектная, накрашена вызывающе.
– Брюнетка. Волосы черные, вьются крупными кольцами.
– Одета шикарно. Сверху туники накинуто светлое длинное пальто чуть ли не до пяток. И фалды, как у театрального фрака.
– Это в такую-то погоду!
– Пальто у нее было расстегнуто, сзади с пояском.
– Не из реальной жизни девочка, как с картинки в журнале.
– Под пальто туника, а на ногах сапоги, и тоже светлые.
Вася задумался. Лицо у него расслабилось. И настроение, как чувствовала Саша, улучшилось. На саму Сашу он теперь поглядывал с прежней теплотой. И Саше лишь оставалось удивляться, что за муха укусила Васю до того.
– Какие-нибудь особые приметы были? Шрамы, татуировки?
– Вроде бы нет.
– Может, украшение какое-то приметное?
– Да! Кулон у нее на груди висел из серебристого металла в виде паука. Нет, у паука восемь ног, а там больше было. Но, во всяком случае, что-то круглое, и по краям кривые тонкие лапки.
– Может, это была Луна?
Женщины повернулись к Саше, задавшей этот вопрос. Они на нее посмотрели, но ничего не ответили. Зато Вася заинтересовался:
– Ты кого-то узнала?
Саша пожала плечами.
– Это прозвучит дико, но вдруг это Камилла?
– Она в Москве.
– Я знаю. Но на одной из ее фотографий в журнале я видела похожее украшение. Это был какой-то старинный амулет в виде Луны.
– Камилла сейчас у себя дома. Ты же помнишь, мы с ней вчера около девяти вечера разговаривали.
– Во-первых, она хоть и была в скайпе, но не факт, что находилась у себя дома. А во-вторых, что мы спорим? Могу показать свидетельницам ее фотографию.
И Саша полезла в смартфон. Долго искать в сети нужную фотографию не пришлось. И Саша показала свидетельницам.
– Она! – подтвердили обе. – Точно, она самая!
Саша с торжеством взглянула на Васю, который радоваться не спешил, а напротив, выглядел каким-то насупленным и снова сердитым. Между тем пенсионерки разглядывали другие фотографии Камиллы.
– Смотри-ка, светская львица, – не без зависти произнесла одна из дам.
– Что за времена такие нынче пошли! – с досадой добавила другая.
Возникла пауза.
– Простим ее? – предложила затем одна из дам. – Развод – дело нелегкое.
– Не всякая может с достоинством вынести это испытание.
Саша заинтересовалась:
– Развод? Почему вы заговорили про развод?
– Пока мы выясняли отношения с этой невоспитанной особой, Дане удалось справиться с замком. Как только он открыл дверь, его подружка шмыгнула в квартиру. А Даня, прежде чем уйти, прикрыл дверь и попросил прощения за ее поведение.
– Тогда-то он нам в качестве оправдания для поведения своей знакомой и сказал, что женщина тяжело переживает развод с мужем, который на днях женился на другой женщине. И чтобы мы на нее слишком сильно бы не обижались. Мол, она вся на нервах, сама не понимает, что говорит и что делает.
– И все?
– Повернулся и ушел в квартиру.
– И больше вы его не видели?
– Нет.
Саша от души поблагодарила женщин за их исчерпывающий рассказ.
– Всегда рады помочь хорошим людям.
– Но мы видели, как Даню сегодня увозили на «Скорой помощи».
– С ним что-то серьезное?
Отвечать пришлось Васе:
– Он сейчас в реанимации на аппарате искусственной вентиляции легких.
– О! Но он выкарабкается?
– Врачи делают все для этого возможное.
– А что именно с ним случилось?
– Пока это тайна следствия.
Тетушки закивали головами. Мол, понимают. Вид у них сделался многозначительный, как у человека, которому доверили на хранение важную информацию. Одна потянула другую за руку: мол, пора нам. И дамы плавно переместились в квартиру одной из них. Видимо, подруги хотели всласть посплетничать, еще раз перемыть косточки и своему симпатичному соседу, и его отнюдь не такой симпатичной знакомой.
