Глава 9

Появление Гурова в коридоре, можно сказать, потрясло и ошеломило охранников, уныло стоящих столбами подле двери его каюты. Переглядываясь, они никак не могли уразуметь, каким образом этот русский смог покинуть помещение с охраняемой дверью и закрытым на двойной запор иллюминатором. Наверное, в этот момент они вполне могли поверить в то, что у Гурова на судне есть близнец или он обладает свойством проходить через стены. Подойдя к растерянным секьюрити, Лев жизнерадостно улыбнулся и, достав из кармана сипасску, чиркнул ею по замку.

– Джентльмены, вам здесь больше делать нечего, – простецки уведомил он охранников, продолжающих пребывать в состоянии ступора. – Господа из ФБР только что задержали крупного преступника, который теперь и будет главным фигурантом во всей этой истории. А я с этого момента полностью свободен от всех подозрений.

– Сэр, мы всецело вам доверяем, но без приказа начальства пост покинуть не можем, – хмуря лоб, негромко сказал охранник, похожий на латиноамериканца.

– Да ради бога! – рассмеялся Гуров. – Можете стоять хоть до утра. Ну а я – спать.

Чуть зевнув, он скрылся за дверью. В коридоре некоторое время царило молчание. Проводив взглядом прошедшую мимо них пожилую немку в отлично сидящем на ней костюме, второй охранник, явно итальянец, похожий на киноактера Микеле Плачидо, негромко обронил:

– А ведь он прав… Нам теперь какого черта тут околачиваться? Если русский все равно смог выйти из каюты, сделать какие-то свои дела, отпихнуться от фэбээровцев, то какого беса мы должны тут стоять?

– Ник, я с тобой согласен, – поморщился его напарник, – но без санкции начальства… уходить, я думаю, не стоит. А наш босс сейчас или спит, или со своей новой французской подружкой обжимается. Позвоним не вовремя – порвет в клочья.

Выслушав его, итальянец как-то неопределенно кивнул и, о чем-то подумав, многозначительно произнес:

– Знаешь, Хосе, мне так думается, тут и в самом деле замешана какая-то дьявольщина. Меня не оставляет ощущение, что за нами кто-то постоянно шпионит. Будто у самих этих стен появились глаза и они нас непрерывно буравят. И еще, знаешь – только не посчитай меня психом! – пока тут стоим, мне уже начала всякая чушь мерещиться. Только между нами! С полчаса назад мне показалось, что там, в конце коридора, промелькнула какая-то сгорбленная тень. Что-то наподобие не очень крупного примата – павиана или гиббона, с лохматыми волосами и бородой.

Латиноамериканец озадаченно посмотрел в его сторону, чуть слышно присвистнул и упавшим голосом прошептал:

– Ник, этого бородатого карлика я видел тоже. И что же это может быть? Помоги нам и спаси нас, Пресвятая Дева Мария… – и осенил себя двуперстием.

Итальянец немедленно проделал то же самое.

– Что-то произошло? – неожиданно прозвучал рядом знакомый голос босса, обладавшего умением ходить совершенно бесшумно и появляться в самый неподходящий момент.

– Все в порядке, сэр! – вытянувшись в струнку, бодро отрапортовали охранники. – Мы благодарим господа, что наша смена близится к концу.

С сомнением покачав головой, начальник охраны уведомил своих подопечных, что они и впрямь могут быть свободны, и, зашагав дальше, в сторону каюты Крячко, не мог не удержаться от того, чтобы не оглянуться. Странный, однако, выдался круиз, странные происходят события…

Утром следующего дня обе пары – Гуров с Марией и Стас с Маргаритой – сидели за столиком все того же открытого кафе. Любуясь океанским простором, они ели легкие бутерброды и запивали их фруктовыми соками. Мария, чрезвычайно довольная тем, что вчера все закончилось так благополучно, выглядела веселой и беззаботной. Гуров был сдержан и умиротворенно-флегматичен. Маргарита изо всех сил старалась показать, что у нее все в порядке и вообще она всем довольна и счастлива. Примерно то же самое, но куда менее успешно, изображал и Станислав. «У меня все обстоит наилучшим образом, у меня все прекрасно, я уверен в себе и твердо знаю, что дальше будет еще лучше!» – словно было написано на его лице, но в это почему-то верилось не очень.

Они говорили о всяких разностях, затрагивая темы от погоды до сегодняшней программы развлечений в тех или иных частях лайнера. И тем не менее где-то рядом продолжало витать ощущение некоторой натянутости. Неожиданно Лев сменил «светскую» тему о качествах здешнего меню на куда более всем близкую и понятную. Проследив взглядом за стройным бронзовотелым парнем с мускулистыми руками и сильным торсом, который прошел невдалеке от них, он негромко заметил:

– Смотри-ка, какого шпика нам подослали… Прямо Аполлон Бельведерский!

Все прочие, мгновенно замолчав, озадаченно обернулись в сторону скрывшегося за углом молодого качка и дружно посмотрели на Гурова, как ни в чем не бывало уминающего бутерброд.

– Лева, ты… уверен? – уточнила Мария.

На ее лицо набежала тень тревоги, а во взгляде читалась надежда, что замечание мужа – не более чем не вполне удачная шутка. Однако тот совсем не настроен был шутить.

– Стас, ты заметил, как он целился в нашу сторону, когда был еще в том конце палубы? А уж когда проходил мимо, делая вид, что мы его совсем не интересуем, тут и слепой не мог бы не заметить у парня крайнего внутреннего напряга, – испытующе взглянул на приятеля Гуров, не теряя все той же безмятежности во взоре.

– Гм… Лева, тогда я – слепой, – проведя ладонью по лицу, пожал плечами Крячко. – Ничего особенного в этом «манекенщике» я не заметил.

– А зря… – побарабанил пальцами по столу Лев. – Но это объяснимо – у тебя сейчас мысли от профессиональных проблем очень далеки. Ладно! Сделаем так… Ты сиди здесь и, что бы ни случилось – даже если тебе вдруг скажут, что я зову на помощь, – оставайся при наших дамах. Боюсь, следующий ход той твари, которая здесь занимается темными делами, будет нацелен против них. Надеюсь, не сегодня завтра мы с этой заразой покончим.

– А-а-а… – протянул Стас, видимо собираясь о чем-то спросить, но Гуров, коротко отмахнувшись, легким пружинистым шагом отправился в ту сторону, куда ушел качок.

Мария и Маргарита ошарашенно взирали то по сторонам, то на Станислава, который, враз растеряв какую бы то ни было оптимистичность, стал внутренне напряженным и озабоченным.

– Лева прав… Главная фигура в здешней бандитской иерархии пока не поймана, – заговорил он как бы про себя, но его соседки по столу отчетливо слышали каждое слово. – И этот урод никогда не смирится с тем, что кто-то нанес урон его здешней империи.

– Значит, опять ходить оглядываясь, значит, опять постоянно пребывать в тревоге… – огорченно произнесла Мария. – Господи, когда же все это закончится?

– Ты же слышала, что сказал Лева? Сегодня или завтра, – строго произнес Крячко. – А уж он-то знает, что говорит!

– Ладно, поверю вам на слово… – устало улыбнулась Мария и с сомнением покачала головой.

Гуров тем временем шел по палубе в густой толпе отдыхающих, вышедших понежиться под лучами еще не успевшего раскалиться солнца, и зорко отслеживал окружающую обстановку. Нигде поблизости качка заметно не было. Поднявшись палубой выше, он двинулся в обратном направлении. Примерно над тем местом, где находилось их излюбленное кафе, Лев неожиданно заметил двоих мужчин, один из которых и был тем самым, как его поименовал Стас, «манекенщиком». Парень о чем-то разговаривал с плотным светловолосым мужчиной в форме младшего офицера. Судя по выражению их лиц, говорили они о вещах чрезвычайно важных.

Постаравшись пройти мимо так, чтобы не обратить на себя их внимания, краем уха Гуров уловил сказанное офицером:

– …К чему такая спешка?

Что ответил качок, он не расслышал и поэтому решил остановиться где-нибудь рядом. В шаге от этих двоих, опершись о край борта, стояла солидная мадам и любовалась океанской далью. Как бы тоже залюбовавшись привольным водным простором, по которому бежали нескончаемые табуны волн, Лев достал из кармана свой сотовый и сделал вид, что снимает увиденное на камеру. Из-за нескончаемого шума, доносящегося со всех сторон, он едва расслышал слова качка:

– …А которую из них? Помоложе или постарше?

Офицер ему что-то ответил, и они тут же разошлись каждый в свою сторону. Из услышанного Гуров сделал несколько важных умозаключений. Прежде всего неведомый главарь очень встревожен, поэтому спешит нанести какой-то свой удар. Но какой? Судя по последней расслышанной фразе, речь могла идти или о покушении, или, скорее всего, о похищении кого-то из их со Стасом спутниц. Но на ком эти забугорные отморозки остановили свой выбор? Кто ими намечен в качестве жертвы – Рита или Мария?

Глянув вслед офицеру, Лев решительно пошел следом за ним. Следовало выяснить, что это за птица, чтобы в случае чего выбить из него нужную информацию. Он уже понял, что чикаться с подобной братией – себе в убыток. «Прессовать уродов так, чтобы забыли слово «мама»!» – свирепо мыслил Гуров, незаметно отслеживая продвижение офицера. Вспомнив про Юрия, он достал сотовый и, набрав номер официанта, услышал знакомый голос:

– Хэллоу! Ай-м лыстынинг тю! (Алло! Я слушаю!)

– Юра, это Лев Иванович. Ты сильно занят?

– Здравствуйте, Лев Иванович. Отойти не могу, но, если что надо, отвечу.

– Юра, тебе знаком младший офицер, роста среднего, светловолосый, крепкий, усы рамочкой до нижнего края подбородка, на пальце перстень с крупным изумрудом?

– Знаю его в лицо, а вот как по имени – затрудняюсь сказать. Он из новеньких. Вам нужна о нем информация?

– Да, Юра, очень нужна. И еще об одном. По виду он латиноамериканец, роста выше среднего, накачанный, прямо культурист. Ходит в синих шортах и…

– Лев Иванович, я понял, о ком вы говорите, – торопливо перебил его Юрий. – Простите, я вам скоро перезвоню!

«Да-а-а, тут – не у нас. Тут время – деньги…» – философски отметил Гуров, убирая телефон. Хотя ожидаемой информации от Юрия он получить не успел – того, как видно, напряг кто-то из менеджеров, неплохо было уже то, что парень имел представление об интересующих его личностях.

Лев, теперь уже не спеша, спустился на свою палубу и, направляясь к кафе, где – он в этом был уверен – его дожидались Стас и Мария с Ритой, заметил сухощавого типа, шедшего впереди. Его Гуров видел впервые, но внутреннее чутье внезапно подсказало – какой-то мутный, подозрительный тип. Убавив шаг, он пошел следом за сморчком, как мысленно окрестил неизвестного. Тот, ничего не подозревая, неспешно шествовал в одном ему известном направлении. Когда меж гуляющих по палубе стал виден яркий, цветистый навес кафе, Лев даже издалека разглядел, что за тем столиком, где недавно сидела их компания, находятся совсем другие люди. Насколько можно было судить по реакции сморчка, того тоже что-то очень озадачило. Он поспешно достал из кармана какой-то гаджет наподобие японского радиоселектора уоки-токи и что-то кому-то доложил, продолжая шествовать мимо кафе.

«Где же они есть-то?» – обеспокоенно подумал Лев и, прибавив шагу, обогнал сморчка, внимательно, запоминающе посмотрев ему в лицо. Сморчок даже отшатнулся, увидев слишком уж явно выраженный интерес к своей маловыразительной персоне со стороны атлетически сложенного незнакомца. Хотя, как явствовало из выражения его лица, Льва этот тип, скорее всего, где-то уже видел. Может быть, на кем-то предоставленном ему фото?.. Их обмен молчаливыми взглядами длился всего пару мгновений, после чего сморчок поспешил отвернуться в сторону и с ничего не выражающим видом зашагал куда-то прочь.

«Та-а-ак!.. – мысленно констатировал Гуров. – Судя по всему, «пахан» обделался неслабо, и у него началась истерика. А с чего бы такое вдруг приключилось? Стоп! У меня же флешка, которую я забрал у этого «Мигеля»-Франсиско! Получается так, что за ней началась охота. И ставки в этой охоте, скорее всего, расти будут как на дрожжах. Так, куда же подевалась наша команда?..»

Он достал сотовый и набрал номер Марии. После череды гудков раздался щелчок, и голос жены чуть обеспокоенно спросил:

– Лев, что-то случилось?

– Нет, у меня все в порядке. Это у вас что случилось? Вас почему не оказалось в кафе, когда я вернулся? Кстати, ты сейчас где? У себя?

– Ну, да, конечно! Тут и Стас с Ритой. Нам просто пришлось уйти оттуда, потому что пришли двое электриков и сказали, что где-то коротит кабель, а он проходит под нашим столиком в технологическом туннеле. Ну, мы встали и ушли. Подумали, что ты придешь, увидишь электриков и догадаешься, что к чему. Рит, Стас, вы что, уже к себе? – Последнюю фразу Гуров едва расслышал, поскольку она была обращена не к нему, и Мария произнесла ее, опустив телефон.

И тут Льва осенило…

– Всем быть на месте! Никому никуда не двигаться! – жестко распорядился он.

– Что-что?.. – чуть запоздало поднеся к уху телефон, переспросила Мария и тут же, скорее догадавшись, чем расслышав, что хотел сказать муж, торопливо откликнулась: – А! Поняла! Стас, Рита – назад! – скомандовала она.

Облегченно вздохнув, Гуров поспешил в свою каюту. Его встретили три выжидающих взгляда, едва он появился на пороге.

– Лева, что за горячка?! Что за хрень-морковень? – недоуменно хмурясь, поинтересовался Крячко.

– Фу-у-у! Это наша большая общая удача, что вы задержались у нас, а не пошли в свою каюту, – плюхнувшись в кресло, сообщил Гуров. – А вы в курсе, что вас согнали не электрики, а те, кто открыл за нами охоту? Сейчас в кафе никаких ремонтников нет – их и след простыл, а за нашим столиком уже сидит какая-то другая компания.

– Лев Иванович, но, может быть, они просто быстро все успели починить… – неуверенно произнесла Маргарита, пожимая плечами.

– Нет, что-то тут нечисто… – помотал головой Гуров.

Он рассказал о своем наблюдении за сморчком, о том, как того удивило отсутствие в кафе Стаса и Марии с Маргаритой.

– И что из этого следует? – слушая его, прищурился Крячко.

– А из этого следует то, что в вашей каюте спрятана засада, – на скулах Льва загуляли сердитые желваки. – Они-то надеялись, что вы с Ритой сразу пойдете к себе после визита в кафе «электриков». А вас все нет и нет. Хлопцы занервничали, доложились боссу. А тот выслал соглядатая – не вернулись ли вы назад? А вас и там нет. Поэтому в вашу каюту пойдем мы с тобой – устроим им сюрприз, – мотнул он головой в сторону Стаса и хитро улыбнулся.

– Хм… Логично! Но… Почему же они нацелились именно на нас с Ритой? Если у тебя интересующая их флешка, то почему они не устроили засаду здесь? – продолжал недоумевать Крячко.

– Думаю, причин тут несколько, – доставая из кармана ярко-желтый сплющенный «желудь» флеш-карты, с азартными искрами в глазах заговорил Гуров. – Но главная – ваша каюта в самом конце коридора, откуда проще простого обездвиженных людей переправить в другое место через технологическую дверь, которая всего в паре метров от вашей, а потом шантажировать меня. Так что мы им сейчас устроим «варфоломеевскую ночку». Но вначале посмотрим, что там за информация на этой флешке.

Он включил телевизор и, вставив флеш-карту в соответствующий порт, увидел на экране контуры нескольких информационных папок, подписанных по-английски.

– «Мой отдых»… «Мой друг»… – Лев читал их названия в русском переводе. – «Мой секс»… Да-а-а уж! Так, что тут дальше? «Мои тайны». Хм, а вот это уже интереснее! Похоже, тут может быть что-то очень важное…

Нажав на кнопку пульта, он открыл папку, и на экране тут же во всю его ширь появились чьи-то волосатые ягодицы, а из динамиков раздались охи и сладострастные причитания двух мужских голосов. Почти сразу же масштаб изображения изменился, и в кадре стали видны нежащиеся на постели Стив Аллен и… помощник капитана. Женщины при виде этой картины немедленно отвернулись с негодующими междометиями. Стас, раскачиваясь в кресле и хлопая себя ладонями по коленкам, язвительно расхохотался.

Ощутив где-то на дне желудка приступ тошноты, Гуров отключил этот слишком уж мутный файл и продолжил знакомство с другими папками. Крячко, будучи уверенным, что, «кроме этой гомосяцкой похабени, ловить там больше нечего», изъявил скепсис по поводу возможности найти нечто по-настоящему дельное. Однако Гуров чувствовал: тут что-то должно быть и существенное. Не из-за этой же самодеятельной порнографии, пусть даже и извращенческого характера, кто-то открыл охоту за флешкой!

Пару раз нарвавшись на папки, переполненные немыслимой грязью, где групповые оргии чередовались с содомией, он открыл папку, озаглавленную незамысловато «Пустячки». Впрочем, здесь тоже практически все файлы оказались все той же скверной порнушкой. Однако был еще один файл, озаглавленный лишь цифровой индексацией. Уже без особой надежды щелкнув «Воспроизвести», вместо уже донельзя осточертевших кадров разврата Лев увидел десятизначное число и три непонятных слова на английском, начертанные готическим шрифтом: «ЗНАНИЕ, ПРЕДАННОСТЬ, ТАЙНА». Сразу же стало ясно, что это какой-то код. Но кто и что при его помощи держит в секрете от других, было совершенно непонятно.

– Что там, что там? – оживились остальные, поспешив к экрану.

– Это что-то вроде золотого ключика Буратино к какой-то дверце, чтобы ее открыть, – задумчиво глядя на загадочные слова и цифры, негромко прокомментировал Гуров. – Вот только где она, эта «каморка папы Карло», в которой за холстом с картиной скрыто что-то о-о-очень, я бы сказал, важное?

– Знаешь, Лев, эти три слова, образующие что-то вроде девиза, мне как-то уже доводилось видеть, – сказала Мария, не отрывая взгляда от экрана монитора. – По-моему, по телевизору как-то была передача про тайные общества – это еще год или два назад, и вот там какой-то человек рассказывал про всяких там иллюминатов, масонов, рептилоидов. Уже не помню, применительно к чему он назвал этот девиз, но потом телеведущий сообщил, что вскоре после съемок видеофильма этот человек погиб в автокатастрофе при загадочных обстоятельствах.

– Обычное дело… – саркастично хохотнул Крячко. – Мрази ни перед чем не останавливаются, чтобы спрятать концы в воду. Слушай, Лев, а не помощник ли капитана – тутошний главарек всей этой шатии-братии? Что, если у него в каюте и находится эта самая «дверца»? А?

– Не исключено… – пожал плечами Гуров. – Хотя, на мой взгляд, как главарь он не очень убедительный. Ну, погомосячить со своим любовничком-крупье, думаю, он, что называется, в теме. А вот командовать головорезами… С такой квелой мордой? Не уверен…

– Лев Иванович, вы считаете, что все главари – сплошь брутальные громилы саженного роста? – грустно улыбнулась Маргарита. – Вспомните Верхова. Ну, кто бы мог подумать, что этот трусливый упырь способен пить кровь из сотен человек? А на деле-то…

– Да, Рит, в этом ты абсолютно права… – развел руками Лев. – Хорошо, будем держать помкапа в поле зрения. Ну а сейчас что? Идем брать засаду?

– Лева, они ведь могут быть вооружены! – встревоженно напомнила Мария. – Может, зря лезете на рожон?

– А кто сказал, что мы лезем на рожон? – хитро рассмеялся Гуров. – Мы им сейчас такое представление устроим, что им станет не до оружия. Пошли, Стас. А вы тут сидите, как послушницы в келье, – никого ни по какому поводу в каюту не впускать. Кстати, сразу я не обратил внимания – вон, фиксатор замка. Кнопку нажал – и никакой сипасской его не откроешь.

Выйдя в коридор, Лев почему-то направился в сторону, противоположную каюте Стаса – к выходу на палубу. Сообразив, что Гуров задумал какой-то маневр, Крячко молча последовал за ним. Поднявшись по лестнице на палубу выше, они вскоре оказались у телестудии. Уже отчасти знакомый им охранник Хосе несколько растерянно поинтересовался:

– Вам кого, господа?

– Режиссера и видеооператора, – многозначительно подмигнув, сообщил Лев с жизнерадостной улыбкой. – Они могут снять сенсационные кадры.

Тот, заглянув внутрь студии, кого-то окликнул, и к приятелям вышел тот самый режиссер, который минувшим днем готовил прямую трансляцию их выступления по кабельному телеканалу «Принцессы Энни». Удивленно взглянув на визитеров, он сдержанно поинтересовался, чему обязан их появлением, и настороженно добавил:

– Вы желаете сделать еще какое-то заявление?

При этом в его глазах читалось: «Что они, черт подери, затеяли, эти русские?..» Но Гуров поспешил его успокоить.

– Сэр, не желаете снять любовников жены моего друга, которые совсем распоясались и уже в открытую приходят в его каюту, как в свою собственную, и никак не желают ее покидать? – вкрадчиво предложил он.

– Это действительно так? – посмотрел на Стаса режиссер с внезапно загоревшимся интересом.

– Оф коос, сэр! (Разумеется!) – энергично закивал Крячко. – Они и сейчас, в данный момент, занимаются там любовью.

– Хм… – вдруг засомневался режиссер. – Допустим… Но если мы сейчас туда придем, то не окажется ли это нарушением чьих-то прав? Вы не допускаете возможности иска в суд в связи с несанкционированным вторжением в личную жизнь?

– Сэр, вторжение в личную жизнь уже произошло – в мою личную жизнь! Это моя каюта, в ней находится моя жена! И я имею полное право общественного освещения факта супружеской измены! – с некоторым даже надрывом, колотя себя в грудь кулаком, возмущенно проговорил Станислав.

– Сэр, в чужую каюту мы с вами войти не сможем ни за что и никогда, – снисходительно улыбнулся Лев. – Сипасска этого джентльмена подойдет только к его каюте. Этого вам достаточно?

Судя по всему, последний довод поставил окончательную точку на сомнениях режиссера. Заглянув в студию и окликнув оператора, он в предвкушении маленькой, но скандальной сенсации поспешил следом за приятелями. Пройдя в коридор пассажирского блока и остановившись у каюты в конце коридора, они некоторое время прислушивались. Но изнутри не доносилось ни звука. Режиссер моментально поскучнел и вяловато махнул оператору – снимай, чего уж там, раз все равно пришли.

Тот послушно включил камеру, взяв в кадр дверь и стоящих перед ней. Чиркнув по декодеру сипасской, Крячко решительно шагнул внутрь каюты и… Никого в ней не увидел. Но закон жанра требовал бурного развития событий. Повернувшись к камере и яростно жестикулируя руками, Стас грозно оповестил:

– Леди энд джентльмены! Сейчас на ваших глазах я перерою эту каюту и найду негодяев, которые хотят разлучить меня с моей любимой! Смотрите, смотрите все!!

Режиссер, по достоинству оценив этот нестандартный актерский ход, благосклонно улыбнулся и изобразил «о’кей» пальцами правой руки. Разумеется, никаких любовников здесь нет, но для скучающей публики и это незапланированное «пип-шоу» может оказаться вполне приемлемой развлекухой. Крячко тем временем, продолжая бушевать с мощью девятибалльного шторма, решительно открыл стенной шкаф и, картинно выбросив из него все содержимое, направился к душевой.

– …А ну-ка, не здесь ли он спрятался, этот гнусный мерзавец? – мешая воедино русские и английские слова, продолжал реветь он разъяренным мастодонтом, которого цапнул за пятку саблезубый тигр.

Окончательно придя в хорошее расположение духа, режиссер радостно потирал руки – этот чудак из далекой России был настоящей находкой для такого комедийного сюжета. Однако в следующий момент он ошеломленно увидел, как русский за грудки выволакивает из душа двоих темноволосых парней в гавайских рубашках. Те, как видно, никак не ожидали подобного развития событий и совершенно не знали, как им реагировать на происходящее.

А Крячко, волоча их под объектив камеры, грозно рычал и только что не извергал из ноздрей струи раскаленного пара. Не давая опомниться этим двоим, он внезапно развел их в разные стороны и резко свел лицом к лицу. Те с воплем громко стукнулись лбами, теряя всякую возможность ориентироваться в пространстве. Воспользовавшись тем, что они на мгновение обмякли и потеряли способность сопротивляться, Стас отпустил их рубашки, но тут же схватил за уши, стиснув их своими крепкими пальцами, словно железными клещами.

Окончательно деморализованные «гавайцы» утратили всякую способность хоть как-то реагировать на этот бред наяву. Как два нелепых манекена, они стояли лицом к видеокамере, уныло дожидаясь конца этой иррациональной фантасмагории, будучи не в силах и на йоту понять сути того, что с ними происходит и как они вообще могли оказаться в подобной ситуации.

– Признавайтесь, негодяи, вы – любовники моей жены? – мотая их головы за защемленные в пальцах уши, громыхал Станислав. – Я дал клятву на кресте, что выкину за борт всякого, кто покусится на мою семью! Говорите, признавайтесь, канальи!

Учитывая то, что «гавайцы» не понимали и половины сказанного Стасом, Гуров любезно взял на себя труд перевести его сентенции на вполне понятный английский. Уразумев, что этот разъяренный тип собирается отправить их за борт только за то, что они якобы блудили с его женой, «гавайцы» совсем пали духом, начисто забыв о припрятанных под одеждой «береттах». Да и какие «беретты» могли бы тут помочь, если этот свирепый ревнивец, скорее всего, способен голыми руками порвать их на части?!

– Сэр, ноу, ноу! – хором заголосили «гавайцы», надеясь хоть как-то умилостивить это безжалостное чудовище с иерихонской трубой хриплой глотки. – Мы не любовники, мы не любовники! Нет! Нет! Мы здесь… Мы…

А вот что «мы» делали в чужой каюте, «гавайцы» не знали, как объяснить. В самом деле! Чем и как обосновать, какую безобидную причину найти тому, что они оказались не где-нибудь, а именно здесь?! Осекшись, глазами полными слез, они искоса обменялись вопросительными взглядами, безмолвно вопрошая друг у друга: что же сказать-то?

Не признаваться же в самом деле в том, что они пришли сюда вовсе не для дружеского чае– или кофепития, а для того, чтобы взять в заложники проживающих в этой каюте?! Боже, если бы они знали о том, что этот хрипатый зверь обитает на этой площади, они бы сюда не сунулись и под дулом автомата! Да этого бронтозавра наверняка и «беретта» не рискнула бы прострелить…

Режиссер, наблюдая за развертывающимся экспромт-шоу, едва не подпрыгивал от радости. За всю его карьеру еще ни разу не было более отпадного зрелища. Наконец один из «гавайцев», случайно заметив валяющийся на полу бюстгальтер Маргариты, с ликованием сообразил, какую версию можно было бы использовать.

– Сэр, хочу вам признаться, мы с другом – фетишисты! – торопливо заговорил он, понимая, что еще минута пребывания его левого уха в кошмарных живых тисках – и оно отпадет само собой. – Мы не способны вступать с женщинами в естественную связь, и нас удовлетворяет лишь обладание предметами их нижнего белья.

– Да, да, сэр, это все чистая правда! Мы не любовники вашей жены, мы собирались похитить ее белье для… фетиш-секса, – воспрянув духом, зачастил другой. – Ваша жена столь красива, что мы просто с ума сходили от страсти по ее нательным вещам. Ой! Больно же!

– Вы чего, онанисты, что ли? – недоуменно уточнил Крячко.

– А-а юу мастурбато? – тут же перевел его вопрос на английский Лев.

– Йесс! Йесс! – обрадованно подтвердили «гавайцы». – Простите нас! Мы больше никогда не посмеем проникать в вашу каюту!

– А вы ничего тут не взяли? – строго прищурился Стас. – Лев, проверь!

Гуров не спеша обшарил карманы обоих «гавайцев». При этом с ловкостью, достойной Кио, абсолютно незаметно для объектива видеокамеры, он позаимствовал «беретты» бандитов в тот момент, когда находился за их спиной. Те ощутили, как их задние карманы отчего-то вдруг стали легче пушинки, но не посмели и пикнуть по этому поводу.

– Нет, ничего не обнаружилось, – с оттенком разочарования сообщил Гуров. – Отпусти уже их…

С перекошенными лицами, стеная и охая, держась рукой за распухшие уши, один – за правое, другой – за левое, бандиты опрометью метнулись из каюты в коридор. Проводив их объективом, оператор просиял улыбкой – часто ли такое снимешь?! – и доложил своему боссу, что материал отснят отличный и его можно давать для демонстрации «вживую».