Глава 18

Обед прошел в тяжелом молчании. Из всех разговоров – только просьбы, да и те высказанные едва ли не шепотом, дабы не спугнуть повисшую тишину.

– Ваша светлость, я могу вас покинуть? – первой не выдержала Мишель.

– Да, конечно, – даже не взглянув в ее сторону, отрезал Эдгар. Затем, словно очнувшись, не без труда улыбнулся. – Благодарю, твоя помощь неоценима.

Мишель стушевалась. Поднимаясь, неловко сдвинула стул.

– Мы должны довести дело до конца. – Агжей поторопился сгладить ситуацию, давая сестре возможность избежать лишнего внимания. И не важно, что произнес банальность, ее спокойствие было дороже.

И опять тишина, нарушаемая лишь звуком легких шагов, звяканьем посуды и пением птиц, доносившимся через приоткрытое окно.

– Он должен вернуться в столицу, – дождавшись, когда за Мишель закроется дверь, в том же ключе произнес Крайн.

Как о девушке, даже в ее отсутствие, они старались о Мишель не говорить.

– Оставьте нас! – приказал Эдгар прислуживавшим за столом слугам. Когда те покинули столовую, посмотрел на де Риньи, предлагая высказать то, что тот хотел, но не стал говорить при посторонних.

Алекс поблагодарил кивком, потом спросил у де Ашкера, не без недовольства хмыкнув:

– Как ты себе это представляешь? Мол, так и так, ты свое дело сделал, теперь можешь…

– Остановить пари, – вместо Крайна веско припечатал Эдгар.

Агжей холодно посмотрел на де Борея:

– Она не простит. Никому из нас.

– Не простит что? – подался вперед Эдгар. Не угрожающе – с намеком, что Агжею стоит сначала хорошо подумать, а лишь затем говорить. – Проигрыш?!

– То, что эта история закончится без нее, – качнул головой Агжей, понимая, что творилось с де Бореем.

Эдгар отвел взгляд первым. Отложил вилку, поднявшись, отошел к окну, за которым был забывший, что такое рука садовника, сад. Развернулся, оперся рукой о широкий подоконник:

– Я не ожидал от отца такой…

– …беспечности? – перебил его Агжей, тоже заводясь. – Я – говорю, вы – не слышите! – слегка повысил он голос. – Женщина, которая написала письмо-ловушку – пусть и необученный, но очень сильный заклинатель. Очень! Сильный! Заклинатель! – повторил он, выделив каждое слово. – Единственное спасение от такого – родственная кровь, для всех остальных…

– Если она сестра Эдгара…

– Именно потому, что она – сестра Эдгара, вы не поубивали друг друга, когда ловушка сработала, – опять не дал закончить Агжей. Теперь уже Алексу.

– К чему ты клонишь? – Крайн был не то что более сдержан – не настолько втянут в сложившуюся ситуацию.

– К тому, – откинулся Агжей на спинку стула, – что получила она свой дар, скорее всего, от матери. Вопрос: насколько сильна была та?

И опять тишина, но сейчас она уже имела иной оттенок – азарта, скорых ответов на заданные вопросы, результата, которого так долго ждали.

– Вот даже как, – удовлетворенно протянул Алекс.

– Если она использовала свои способности на отце…

Агжей поощрительно кивнул, давая понять, что вот теперь де Борей думал в правильном направлении. Если та самая Сэссиль Шорез использовала свои способности на отце Эдгара, то дуэль между ним и Безами вполне могла быть результатом этого самого внушения. И тогда…

После этого «и тогда» опять начиналась область неизвестного. Ради чего все это было в прошлом? А в настоящем?

– Де Корсото полностью исключает возможность заговора против его величества. Де Эренталь с ним согласен, – вновь подал голос Алекс.

– Заговор, но не против его величества? – поддел его Агжей, покачав головой. Нет, не с издевкой, с удивлением. – Чем ты мог им помешать? – посмотрел он на Эдгара.

– Самим фактом своего существования, – вместо де Борея ответил Алекс. – Месть за отвергнутую мать.

– Месть? – повторил за ним де Ашкер. Затем встал, дошел до двери, вернулся, но на полпути к столу остановился. Смотрел в пол, будто искал там продолжение своей мысли. Вскинувшись, повернулся к Агжею. – Улица Дубовая. Дом номер восемнадцать. Вивьен Коро.

– Вивьен Коро? А она тут при чем? – удивился Алекс.

Потом нахмурился, словно начиная понимать, какое отношение ко всему происходящему имела особа, рядом с особняком которой четверка молодых магов попыталась напасть на Мишель.

Замешательство длилось не более пары мгновений.

– Блондинка с голубыми глазами и чарующим голосом! – воскликнул де Риньи, стукнув кулаком по столу.

– Вот это поворот! – откинувшись на спинку стула, довольно засмеялся Агжей.

Вивьен Коро, подданная Мергонии, вдова. Это если судить по документам.

Приветливая хозяйка, чьи музыкальные вечера служили прекрасным прикрытием для дам, не желавших афишировать свои романтические связи.

Де Ланье был не первым из лисов, чье внимание она привлекла. Сочетание внешней мягкости и скрывавшегося за ней темперамента. Умения слушать и говорить.

Самому Агжею в доме госпожи Коро бывать не приходилось – войти в круг избранных не помогли даже рекомендации, данные одним из общих знакомых, но встречаться им доводилось – в театре, на приемах в других домах.

– И тогда становится понятно, что там делал Безами, – неожиданно хрипло добавил Эдгар, похоже тоже сообразив, отчего завелся де Риньи. Сходство! Ставшее теперь очевидным сходство между Вивьен Коро и той самой Линси Лок, оказавшейся Линесс де Карей. – Сволочь!

– Ты еще вспомни, что внимание на эту… – Алекс предпочел избежать характеристики, которую собирался дать белокурой актрисочке, – обратил тоже благодаря ему.

– А подробнее? – попросил Агжей.

– А что подробнее? – процедил де Риньи. – Тупицы!

– Это ты о себе? – не без удовольствия осведомился Агжей.

– Ты лучше… – дернулся тот, но, когда Агжей приподнял бровь, вроде как с просьбой пояснить, что именно «лучше», отмахнулся. – Безами позволил себе весьма нелицеприятное высказывание в ее адрес. Мы присутствовали. Каковы были последствия, можешь догадаться.

– Ты хочешь сказать, что он подкладывал ее под брата? – медленно поднялся Агжей.

В том, что именно Вивьен Коро окажется той самой Сэссиль Шорез, сомнений у него практически не осталось, все, что требовалось, – проследить цепочку метаморфоз, сделавших из одной другую. Уверен он был и в том, что Линесс де Карей – та самая сестра Эдгара, которую они искали. И не важно, что пока без доказательств, хватало и косвенных свидетельств, подтверждающих это предположение.

И если все было так, как он думал…

Брат и сестра – возможные любовники?

После такого Эдгара даже убивать не стоило. Не просто потерянная – навсегда растоптанная репутация!

Когда Алекс кивнул, давая понять, что его мысли двигались в том же направлении, Агжей в порыве несдержанной ярости ногой оттолкнул стул и вышел из-за стола.

– Что должно быть у него в голове, чтобы… – сквозь зубы процедил он, не сделав следующего шага. – Я его убью!

– Успокойся, – подошел к нему Крайн. – Главное сейчас – не дать Безами выкрутиться. Иначе…

О Мишель, чьим преподавателем должен был стать герцог, в этот момент подумал каждый из них. О себе уже потом.

– Нужно сообщить обо всем де Корсото и де Эренталю, – нарушил очередную паузу Алекс. – Герцог – серьезная фигура, без соизволения его величества мы мало что сможем сделать.

– Если не докажем его связь с Черными, – хмуро заметил Агжей. – Нападение на меня и похищение Марка вполне вписываются в эту историю.

– Согласен, – кивнул Алекс, – но в Бессоль нам все равно придется ехать. До этого города история выглядела безобидно, все изменилось именно там.

– А если отправить Мишеля к Жан Жаку? – вернулся к тому, с чего они начали, Эдгар.

Агжей вздохнул и беспомощно развел руками. Мол, ну как ему еще объяснить?

– А может, ты рано отказался от предложения де Эренталя? – не без интереса посмотрел на де Борея Алекс. – Ты только скажи, Агжей решит эту проблему.

– Тебе мало одного соперника? – огрызнулся Эдгар. – К тому же, – бросив взгляд на де Ашкера, сказал он, – как только вернемся в столицу, я намерен просить у графа руки его сестры.

– Неожиданно! – качнул головой Алекс. – А ты что скажешь? – посмотрел он на Крайна.

– Это будет решать Кларесса, – довольно сухо ответил тот. – Но на твоем месте я бы не стал торопиться с подобным предложением.

– Это еще почему? – Голос Эдгара был холоден.

– Кларессе – двадцать семь, – не стал тянуть с ответом Крайн. – Целительство успело стать для нее всем на свете. Вряд ли она ответит согласием, прежде чем узнает тебя лучше.

– Серьезный аргумент, – опередив Эдгара, заметил Алекс. – Придется тебе, друг мой…

– А вам с Крайном? – язвительно усмехнувшись, перебил его Агжей. – Чего стоит одна только каша, которой ты ее пичкал, – засмеялся он, радуясь, что хоть так может смягчить впечатление от разговора.

– И ведь не поспоришь, – поддержал шутку Алекс. Потом тоже поднялся с места и неожиданно спросил: – Кстати, а никому не интересно, кто такая госпожа Одаршева?

Судя по направленным на него взглядам, о подозрительной осведомленности хозяйки книжной лавки остальные уже успели забыть.

И зря! Одним уникальным даром объяснить ее знания было невозможно.

Встретиться с Марком мне опять не удалось – он спал. Эллиен сидела рядом и держала его за руку.

Выглядело трогательно, более любых слов предсказывая то будущее, которое их ждало.

– Ты в камешки играешь?

Дойти до своей комнаты мне тоже не довелось. Но это уже благодаря Дарку, которому, похоже, было скучно. В отличие от меня.

– Играю, – развернулась я и снизу вверх посмотрела на воина. Как он оказался за моей спиной, даже не услышала.

– Там Бригитта с Бриней в гостиной. Хочешь, составим им компанию?

– Бригитта с Бриней? – переспросила я недоверчиво. Говорить о родительской любви метаморфов к своим отпрыскам точно не стоило.

– Как вернулись с охоты, так и носятся по комнате, – невозмутимо глядя на меня, ответил Дарк. – Надеюсь, еще ничего не разбили.

– Идем! – с трудом сдержавшись, чтобы не накричать на ни в чем не повинного воина, бросила я и первой направилась к лестнице.

Бригитта – любительница устроить кавардак. Если Бриня пошел в нее…

Мысль о том, что могли натворить эти двое, заставляла улыбаться. И не важно, что прекрасно сознавала последствия подобного дуэта.

– Марк о тебе спрашивал, – пристроился Дарк справа от меня.

Вместо ответа просто кивнула. Нам бы с ним поговорить… Нет, не с Дарком – с этим я даже не знала, о чем беседовать, – с господином Дорсэ.

– Черный его серьезно приложил. Словно мстил за что-то.

– Что?! – остановилась я. Нахмурилась, пытаясь представить себе эту самую месть.

– Мне так показалось, – спокойно отреагировал Дарк на мой недоверчивый взгляд. – Герцог выгнал слуг, – не дал он мне окончательно погрузиться в раздумья.

– Решают, как от меня избавиться, – дернула я плечом и снова стала спускаться вниз.

– А зачем от тебя избавляться? – вроде как не понял Дарк.

– Так я же среди вас самый слабый! – не без обиды произнесла я.

– Это кто тебе такое сказал? – теперь остановился уже Дарк. Две ступеньки не сравняли нас в росте, но позволяли смотреть в глаза так, чтобы не приходилось задирать голову.

– А то я сам этого не понимаю! – воскликнула я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

Последний разговор с Софи оставил после себя гнетущее впечатление. Вроде бы это и не имело ко мне прямого отношения…

Ко мне все происходящее имело самое непосредственное отношение. Благодаря герцогу Безами, которому я так глупо пообещала не принимать решения относительно своего будущего, пока не прослушаю его курс.

– А ты в какие камушки играешь? – неожиданно спросил Дарк.

Я пару раз хлопнула ресницами, безуспешно пытаясь найти связь между камушками и тем, о чем мы с ним только что говорили.

– И в простые, и в сложные, – все-таки ответила я, посчитав, что промолчать было бы невежливо. – А что?

– Интересно стало, – пожал плечами Дарк. – Ты ничего не слышишь? – внезапно спросил он.

– Нет, – честно призналась я. Что-то, конечно, слышала, но все эти звуки были уже привычными, так что вряд ли привлекли бы внимание воина.

– Похоже, это была большая ваза в углу, – задумчиво протянул он, оглянувшись.

– Какая ваза? – насторожилась я.

В этом доме я видела несколько больших ваз. Две из темной, почти черной глины, расписанные древними рунами. Одна из тончайшего фарфора, украшенная нежными цветами.

– Та, что стояла в гостиной, – все так же флегматично отозвался он, вновь посмотрев на меня.

– Ты уверен? – шепотом спросила я. Если это Бригитта с Бриней…

– Или статуэтка. Танцовщица, которая на каминной полке, – «успокоил» он меня.

– Уж лучше статуэтка, – признала я и, опередив Дарка, бегом бросилась в гостиную.

В комнату я влетела первой, но тут же попятилась назад; впрочем, выскочить обратно не дал вставший в дверях Дарк.

– Все-таки ваза, – на удивление спокойно произнес он.

– И статуэтка, – добавила я. Столь же невозмутимо не получилось.

– И цветочный горшок, – продолжал перечисление убытков Дарк.

– Два, – поправила я его.

– Ты прав, – согласился он со мной. – И люстра, – добавил он, вроде как исправившись.

– Интересно, кто-нибудь видел, как мы входили в гостиную? – намекнула я, что разбираться еще и с этой проблемой мне точно не хочется.

– Так мы же в нее еще не вошли, – восстановил справедливость Дарк, немедленно сделав шаг назад.

Я повторила его маневр, потянув за собой дверь. Успела как раз вовремя. Там опять что-то упало, но звук был приглушенным, так что понять, что именно, не удалось.

– В камушки мы уже не поиграем, – вздохнул Дарк.

– Если только в библиотеке, – развернулась я к нему. Подниматься наверх мне не хотелось. Хотелось хоть какой-то, но свободы.

– Ты же владеешь кинжалом? – посмотрев на меня сверху вниз, неожиданно спросил воин.

– Идем! – благодарно приняла я предложение размяться. Куда угодно, лишь бы подальше от гостиной.

– А с этим кто будет разбираться? – кивнув на дверь, поинтересовался Дарк. Мол, если все оставить как есть…

– Тот, кто должен был следить за малышом! – категорически заявила я.

Дарк подумал и согласился, похоже считая так же, как и я.

Покинули дом мы через заднюю дверь. Свернув направо, вышли на заросшую травой лужайку.

– Запущено здесь все, – недовольно качнул головой Дарк. Снял камзол, бросил его на землю.

– Нет женской руки, – не стала я спорить с ним, хоть и имела в виду немного другое. Этому дому не хватало не просто хозяина – тепла, которое бы его оживило.

– Много ты в этом понимаешь, – хмыкнул Дарк, доставая кинжал из-за голенища сапога.

– А ты? – дерзко посмотрела я на него.

– А я – женат, – довольно ухмыльнулся он.

– Вот это да! – восторженно воскликнула я. А ведь считала Дарка замкнутым и нелюдимым. – И давно?

– Да уже пять лет, – хитро прищурился он. – Сыну скоро будет четыре, а дочери – два.

– И как же тебя жена отпускает? – удивилась я. Уже больше трех недель как я с ними и ни разу не слышала, чтобы Дарк говорил о семье. Впрочем, я вообще редко слышала, чтобы он говорил.

– Так служба же! – вроде как возмутился он.

– Хороший повод, – кивнула я, давая понять, что не упустила блеска в его глазах. – А она ждет.

– А она занимается детьми и домом, – с легким нажимом заявил Дарк.

Вздохнув – поняла, о чем он хотел сказать, – огляделась вокруг. Запущенный сад, лишенное любви родовое гнездо…

Сквозь густой кустарник фигура стоявшего у раскрытого окна мужчины была видна плохо, но Эдгара я узнала сразу.

Эдгар де Борей. Герцог. Один из моих женихов.

– В отличие от шебутного Алекса – он кажется более надежным, – заметил Дарк, встав рядом.

– А разве это не так? – сделав вид, что ничуть не удивилась его заявлению, спросила я.

– Ну почему же, – задумчиво протянул Дарк.

– Не понял, – посмотрела я на него.

– Я служу у де Риньи уже шесть лет, – не совсем внятно начал он. – Он и тогда не был мальчишкой, а уж теперь…

– Будь он девчонкой, сказал бы, что сватаешь, – неожиданно раздался за спиной уже знакомый голос.

Мы оба резко обернулись.

Черный стоял шагах в десяти от нас.

– Скорее, зубы заговаривал, дожидаясь, пока ты подойдешь, – первым очнулся Дарк. – Уже соскучился по нашему миру? – язвительно спросил он.

Черный неторопливо снял плащ, небрежно перекинул его через локоть, давая полюбоваться не только своей мощной фигурой, но и черной лентой, украшавшей серый мундир.

Решив, что для правильных выводов мы увидели достаточно, посмотрел на меня.

– Повелитель отправил, – произнес он. – Как только узнал, что вы собираетесь в Бессоль.

Хотелось мне спросить, как он узнал, куда именно мы собираемся, но не успела. Черный посчитал, что и так сказал больше, чем стоило, и, кивнув Дарку, направился к дому, не оставив нам ничего иного, как последовать за ним.

Черный стоял с одной стороны. Дарк – с другой. Похожи они не были, но выглядели одинаково монументально.

– Это что? – глядя почему-то на меня, холодно произнес Эдгар.

Находились мы в той самой разгромленной двумя метаморфами гостиной.

Я медленно обвела взором учиненный Бригиттой и Бриней бардак и пожала плечами.

– Мы с Дарком занимались на улице, – чувствуя рядом крепкое плечо воина, невозмутимо ответила я.

– Занимались, – флегматично откликнулся Дарк.

– Точно, занимались, – равнодушно подтвердил Черный, чьему появлению, как мне показалось, никто даже не удивился.

– Это что-то меняет? – строго посмотрел на меня Эдгар.

– Могло быть и хуже, – как-то подозрительно спокойно заметил Агжей. И добавил с легкой иронией: – Бриня еще очень молод. За ним нужен глаз да глаз.

– А я ведь предупреждал, – чуть слышно протянула я.

– То есть, виноват я? – нахмурился Эдгар.

– Жак Жак бывает здесь так редко, что даже не заметит отсутствия нескольких вещиц, – опять пришел мне на помощь Агжей.

– Нескольких вещиц?! – вскинулся Эдгар.

Стоило признать, что последствия игр Бригитты и Брини брат серьезно преуменьшил. Все, что могло быть порвано, было порвано. Все, что разбито, – разбито.

– Он будет сильным защитником, – вроде как не в тему произнес Черный. – Хорошие задатки.

– Как Марк? – сдался Эдгар, наконец-то сообразив, что остался один против всех.

– Спит, – опередил меня Алекс. В гостиную он вошел последним, поэтому всего самого интересного не застал. – Госпожа Варей заверила, что к вечеру будет в полном порядке.

– Значит, вечером и отправимся, – объявил Эдгар. Развернулся, но прежде чем покинуть гостиную, бросил, непонятно к кому обращаясь: – Прикажи слугам, чтобы убрали все!

Я приняла эти слова на свой счет – все-таки личный секретарь, – и кивнула, поинтересовавшись у Черного:

– А за что ты мстил Марку?

Тот ответа ждать не заставил, проворчав недовольно:

– Он знает, за что.

– Мстил? – Эдгар остановился, вновь повернулся к нам.

– Мстил? – приподнял бровь Алекс.

Если кто не выглядел изумленным, так это Агжей и де Ашкер, но он своим спокойствием напоминал мне Дарка.

– Это старая история. – Черный явно не собирался делиться с нами сведениями о своем прошлом. – Я вернусь на закате и открою портал в Бессоль, – не дал он никому и ничего добавить.

– Я с тобой, – отлепился от стены де Ашкер.

– Считаешь, один не управлюсь? – не без издевки посмотрел на него Черный.

– Это они о чем? – тихо спросила я у Дарка. Тот находился ближе всего и, похоже, был не прочь пообщаться.

– О матери его сына, – оправдав мои ожидания, ответил он.

– А ее разве уже нашли? – удивилась я.

– Наверное, – флегматично ответил Дарк, давая понять, что это не наше дело.

– А можно я с вами? – проигнорировав предупреждение, посмотрела я на Черного.

Тот опустил голову, вздохнул.

– Нам нужно решить, с чего начинать в Бессоле, – пришел на выручку Алекс.

– Не получилось, – пожала я плечами.

– Я не собираюсь ее убивать, – вроде как успокоил меня Черный. – Только лишу возможности иметь детей.

– А ты умеешь? – сделала вид, что не поверила я.

– Я много чего умею, Повелительница, – наклонившись, прошептал он мне в самое ухо и, кивнув Дарку: мол, присмотри, направился к выходу.

– Что он сказал? – проследив взглядом, как Крайн и Черный покидают гостиную, поинтересовался у меня Дарк.

– Сказал, чтобы вел себя хорошо, – перевела я слова Черного.

– Заботливый, – со смешком отозвался Дарк.

– Предусмотрительный, – поправила я его, невинным взглядом посмотрев на наблюдавшего за нами Эдгара. – Ваша светлость, я распоряжусь насчет уборки гостиной.

– Потом поднимешься в кабинет, – вместо герцога приказал де Риньи.

Я попыталась сделать вид, что не услышала, но, заметив, как меняется выражение лица маркграфа, решила, что лучше не спорить, и тут же кивнула.

Еще несколько дней и…

Эта мысль меня не столько обрадовала, сколько напугала. Эдгар, Алекс, Крайн. Каждый успел стать частью моей жизни, но вот сумеет ли быть мужем…

Де Ашкер обернулся именно в это мгновение. Улыбнулся, успокаивая. Алекс, словно приняв эстафету, задиристо усмехнулся.

– Иди-ка ты с ними, – тронул меня за плечо Дарк, – а с уборкой я сам разберусь.

– Сначала нужно найти Бриню, – качнула я головой, вспомнив, как при виде нас Бригитта со своим отпрыском исчезла в каминной трубе. – Хорошо, если он посчитал это частью игры, а если испугался?

– Они уже в саду, за кошкой гоняются, – хмыкнул Агжей. Мол, нашла о ком беспокоиться.

– А ты откуда знаешь? – встрепенулась я.

– Тебя же просили вести себя хорошо, – поддел меня Дарк.

– Мне грустно, – неожиданно для себя призналась я. – Пройдет несколько дней и…

– Что – и? – на мой взгляд, слишком беспечно сказал Дарк. – Мы разберемся с тем, что происходит рядом с его светлостью. Вернемся в столицу…

– Все станет иначе, – так и не оглянувшись, выдохнула я. – Здесь все проще и понятней. Никто не кичится своим положением, все готовы друг другу помочь.

– Это называется дружбой, – подсказал мне Дарк.

Я кивнула. Не столько Дарку, сколько Алексу, который жестом указал на дверь.

– Об этом я и говорил, – резко бросила я, в очередной раз представляя, как войду в кабинет Эдгара, как скажу о том, что я – девушка…

Как объяснить, что задержалась рядом с ними на месяц не ради пари, я не знала.

– Обещаю, что я, Дарк Индрик, останусь твоим другом несмотря ни на что! – как-то слишком уж торжественно произнес Дарк, заставив меня повернуться.

Во-первых, я совершенно не ожидала, что этот человек совсем не простой воин, а сын графа Индрика, одного из моих преподавателей по атакующим заклинаниям. А во-вторых…

– Мишель, ты идешь? – сбив меня с мысли, поторопил Агжей.

– Не заставляй их ждать, – задорно улыбнувшись, приобнял меня за плечи Дарк и, развернув, подтолкнул, предлагая не задерживаться.

– Побуду ради разнообразия благоразумным, – буркнула я, обходя лежавшее на боку кресло.

Стоило признать, что ничего подобного Бригитта никогда раньше не вытворяла. Да, шкодничала, но меру всегда знала. Даже совсем маленькой.

– О чем задумался? – поинтересовался Агжей, когда я поравнялась с ним.

– О Брине, – не стала я скрывать своих опасений. – У малыша талант к разрушениям.

– Мне тут намекнули, что Эдгар в детстве был весьма шебутным ребенком, – склонился ко мне Агжей.

– А какое это имеет отношение, – начала я и тут же осеклась, вспомнив, что дядя рассказывал о метаморфах. Подобное к подобному. – А кажется таким спокойным, – едва ли не восторженно протянула я, представляя, чего стоит герцогу сдерживать свой темперамент.

– Все мы не те, кем кажемся, – задорно хмыкнул брат. – Кстати, – вскользь спросил он, – а тебе Лайет с Черным ничего не передавал?

– Нет, – совершенно искренне ответила я.

Обманывать без особых причин я не любила, а тут и не пришлось. Не упомяни он Черного, пришлось бы изворачиваться, а так…

– Ну, раз нет… – протянул брат, но не закончил, остановился, не дойдя на площадки между этажами. Повернулся. – Мне будет этого не хватать.

Я предпочла обойтись без уточнений. Остановившись, тоже посмотрела вниз.

Чужой дом, чужие слуги, чужие проблемы…

Последние дни трудно было назвать легкими, но они были из тех, что запоминаются на всю жизнь, какой бы долгой она ни была.

Дни, когда ты знаешь, что нужен. Нужен тем, кто нужен тебе!

Бессоль встретил нас ливнем и шквалистым ветром.

– Заходите в дом! – перекрыв тяжелый, непрерывный гул распоясавшейся стихии, прокричал Черный, когда Дарк последним вышел из портала.

Я попыталась последовать его совету – появились мы на ведущей к каменному зданию дорожке, – но едва не упала, споткнувшись о попавшуюся на пути обломанную ветку.

Меня тут же подхватили за шиворот, поставили на ноги и держали так, пока не поднялась на крыльцо. Кто именно, не разглядела, но внутрь сразу за мной ввалился Алекс. Пока я пыталась осмотреться, благо внутри было достаточно светло, он скинул камзол, отряхнул его…

Дверь хлопнула, удар о стену был оглушающе громким, да и каплями обдало, словно снова оказалась под дождем. Стать мокрее уже не могла, но все равно было обидно.

– Нужен огонь, – оставляя после себя лужицы, прошел мимо де Ашкер. Говорил громко, чтобы перекрыть завывания ветра.

– Я разожгу, – расстягивая влажную рубашку, проорал в ответ Алекс и направился к ведущей наверх лестнице.

Холл был небольшим, других дверей, кроме входной, на первом этаже я не заметила. Если только в глубине.

Опять громыхнуло, но испугаться я не успела, потому что тут же наступила благословенная тишина.

Еще бы стало теплее!

– Скоро согреемся, – обнадежил меня Агжей, поспешив за де Риньи.

– И почему ты считаешь, что можешь хозяйничать в моем доме? – остановил кого-то из них Черный.

Нет, уже не Черный – Херлиф, как он попросил себя называть.

– Ну ты же не торопишься проявить гостеприимство, – перегнулся через перила де Риньи, посчитав, похоже, что обращались именно к нему.

– Ведет себя как мальчишка, – сетуя, покачала я головой.

– Ему не часто удается забыть, кто он, – придержав меня за плечо, заметил Эдгар. Как и остальные, насквозь промокший.

– Защищаете? – посмотрела я на него снизу вверх.

– Восстанавливаю справедливость, – улыбнулся герцог в ответ. – Алекс мне больше чем друг, – добавил он уже другим тоном. – Поддерживать реноме лучшей ищейки не всегда так просто, как кажется со стороны, – вновь усмехнулся он.

Прежде чем что-либо ответить, бросила взгляд на де Риньи. Тот уже успел снять с себя рубашку, демонстрируя великолепный торс.

– Застудит мышцы, – проворчал Дарк, стоявший справа от меня, у самой двери.

Я поежилась – в доме было довольно прохладно, вновь бросила взгляд на Алекса. Тот как ни в чем не бывало разговаривал с поднявшимся к нему Марком. Агжея уже не было видно.

– Дом кажется запущенным, – шмыгнув носом, заметила я. Каменные стены, несколько потертых деревянных лавок, потемневшая от времени и пыли люстра.

– Так уже года три как он здесь не был…

Услышав чужой голос, да еще и прямо за спиной, я заорала и, не задумываясь о том, что делаю, выставила щит, которым моего собеседника снесло к стене.

– Мишель! – Меня тоже отбросили, но уже к самой лестнице, где меня нежно принял Алекс, передав Марку.

– Мишель! – закричал показавшийся на галерее Агжей.

– Я ведь предупреждал! – ловко спрыгнув со второго этажа, закричал Херлиф. – А если бы он тебя размазал? – мягко, словно на охоте, прошел он мимо, бросив на меня лишь короткий взгляд.

К кому он обращался, рассмотрела я не сразу. Несколько щитов, перекрывая друг друга, скрывали незнакомца. Все, что было ясно, – новым действующим лицом был мужчина.

– Хотел проверить, – не сказать что недовольно ответил тот, поднимаясь. Легко, играючи развеял выставленную не только мной, но и Эдгаром защиту, давая себя разглядеть.

Как и Херлиф – Черный, но значительно моложе.

Гадать, кем приходился этот тип Первому воину Лайета, не пришлось, Херлиф представил сам, небрежно кивнув в его сторону:

– Мой старший сын, Абигор.

– Восьмой воин ярдари Зимних, – добавил тот, стряхнув пыль с рукава белоснежного камзола. – Комнаты готовы, – посчитав, что на этом со знакомством можно покончить, проговорил этот самый Абигор, подходя к Эдгару. – Камины разожжены. Ужин будет через час.

– Это – мой дом, – внушительно произнес ему в спину Херлиф.

– Нужно было думать об этом раньше, – довольно засмеялся Абигор. – Не обращайте внимания, он всегда чем-то недоволен.

– И никакой сыновьей почтительности, – освободившись от опеки Марка, пренебрежительно бросила я. – Херлиф, пороть не пробовал?

Черный, может, и хотел ответить, но не успел, отпрыск опередил:

– А ты еще и языкастый, – усмехнулся он, посмотрев на меня с прищуром. – Он у вас хоть чего-нибудь боится?

Забыв о страхе, я спустилась на одну ступеньку:

– Херлиф, кто из вас Первый воин? Или это он так пытается самоутвердиться?

– Мишель, – укоризненно протянул Марк.

Эдгар качнул головой, предлагая закончить на этом, но останавливать меня было поздно. Отходняк!

– Не я начал, – огрызнулась я, сделав еще один шаг.

– Тебе нужно переодеться, – сбежав по лестнице, встал рядом со мной Агжей.

– Мне считать это приказом? – приподняла я бровь, чувствуя, как к горлу подступает ярость – не ярость, но что-то такое… готовое разрушить все преграды и вырваться на волю.

– Дар сильный, но над контролем еще работать и работать, – не без интереса разглядывая меня, поморщился Абигор. – Кто его учитель?

– Я, – встал Алекс, прикрыв меня собой.

Он был так близко, что я едва сдержалась, чтобы не протянуть руку и ощутить упругую, все еще влажную кожу. Чтобы не провести ладонью, чувствуя, как играют от моих прикосновений мышцы. Как…

Де Риньи обернулся резко, поймал мой обескураженный взгляд:

– Мишель?!

– Апчхи! – вместо ответа чихнула я, мгновенно приходя в себя.

– О чем я и говорил, – тяжело вздохнул брат. – Пойдем, тебе надо переодеться, – прихватил он меня под руку.

– Мы еще не закончили, – сделала я попытку вырваться из захвата. И ведь уже успела остыть, но…

Было в этом Абигоре нечто заставлявшее меня нервничать.

– С графом Ярым поговорить не удастся, – уже забыв о моем присутствии, повернулся Абигор к Эдгару. – Умом как младенец. И, говорят, уже давно. Но есть старый слуга. Вашего Безами он ненавидит, так что молчать не станет, расскажет все, что известно.

– Когда?

– Мишель… – Агжей положил мне руку на плечо.

Я даже не шевельнулась, продолжая слушать, о чем они говорили.

– Если не смущает непогода, то после ужина. Он будет ждать.

– А чем тебе не нравится утро? – оставив меня на брата, подошел к ним Алекс.

Я уже дрожала от холода, а этому было хоть бы что.

– В городе видел двух Черных, – бросил Абигор взгляд в мою сторону. – Не наши – присягнувшие Огненным.

– Думаешь, они имеют отношение к поискам? – Херлиф тоже посмотрел на меня.

– Так это же ты Первый воин, – многозначительно хмыкнул его сын.

И добавил, но что именно, я уже не услышала, потому что меня опять схватили за шкирку и потащили наверх.

Разговаривать со слугой графа Ярого поручили Марку. Я же его вроде как сопровождала.

Эдгар, конечно, был не рад такому решению, но… Герцог, да еще и любимец короля! Старик мог отказаться быть с ним откровенным.

Выскажи это мнение я, вряд ли бы согласились – в отношении ко мне в последние дни стало слишком много заботы, а вот с Марком если кто и пытался спорить, так только его светлость, да и то недолго.

– Не побрезгуете устроиться на кухне?

Вышедший нас встречать мужчина пытался казаться бодрым, но выходило это у него откровенно плохо. Причиной тому был не только возраст, но и тяжесть одиночества, пригнувшая его к земле. Одиночества, которое было заметно во всем, на что падал взгляд.

– Не побрезгуем, – совершенно спокойно ответил Марк. Аккуратно снял мокрый плащ, накинув его на торчавший из стены сучок. Потом забрал мой и, свернув, чтобы не намок изнутри, пристроил туда же. – Куда идти? – бросив короткий взгляд на плотно закрытую дверь, спросил он у старика.

– Мне кажется или я вас где-то видел? – приподняв свечу, прищурился тот, разглядывая Марка. Меня он словно и не замечал.

– В Бессоле я раньше бывал, – пожал плечом Марк, – но с вашим бывшим хозяином никогда не встречался. Только слышал.

– Вы ведь служили? – Старик вытер тыльной стороной ладони слезившийся глаз.

– Да, служил, – кивнул Марк. – У отца нынешнего герцога де Борея. Был дворецким.

– Вот как, – показалось, что недоверчиво качнул головой старик. – А ты, малец?

– Тоже служу, – выдавила я из себя подобие улыбки. – Секретарем.

– Маг? – неожиданно прытко вцепился он в меня.

– Магесс, – коротко ответила я. – Закончил основной курс в Ластере.

Не знаю, чем уж ему понравился мой ответ, но после него старик успокоился и даже чуть повеселел.

– Да идемте же, – засуетился он. Вытер руки о слишком большую куртку, подвязанную довольно замызганной шалью, и, развернувшись, посеменил к лестнице, которой заканчивался крошечный холл.

Этот дом тоже был каменным, как и многие другие, которые довелось увидеть по дороге на окраину города, где жил старик. Всего один этаж, но, как и в том доме, где мы остановились, основные помещения находились на втором уровне, словно приподнятые над землей.

– Я ведь не хотел уходить, – свернув в узкий коридор, заговорил бывший слуга, – но мне сказали, что стар стал и немощен, ухаживать за графом уже не справляюсь, и наняли к нему помоложе и посильнее. Но там ведь не только одеть и накормить надо, – оглянулся он на мгновение, словно ища у нас поддержки.

Огонек свечи заметался, делая его морщины еще глубже. Из глаза побежала слеза…

– И давно они выставили вас вон? – давая понять, что разделяет недовольство старика, спросил Марк.

– Да уже шесть лет как, – вздохнул тот. Тяжело. Обреченно. – Меня Михеем кличут, – грустно посмотрел старик на нас из-под кустистых бровей. – Жена умерла две зимы назад, а детей мы не нажили. Все хозяину служили, – чуть слышно закончил он.

– Я – Марк, – не дав ему окунуться в свою скорбь, назвался Дорсэ. – Он, – кивнул в мою сторону, – Мишель.

– Да ты спрашивай, что хочешь знать, – слегка воспрянул духом Михей. Толкнул дверь, выпустив не очень приятный запах кислой похлебки и влажного тепла, первым прошел внутрь. – Что знаю, расскажу. А если не знаю, так догадывался я о многом, что в доме графа творилось.

– О жене его расскажи, – все так же чуть грубовато попросил Марк. Остановился на пороге кухни. Когда я попыталась протиснуться между ним и стеной, придержал, заставив встать рядом.

– Об этой змеюке? – обернувшись, брезгливо бросил старик. Потом тяжело опустился на единственный табурет, сгорбился, положив руки на колени. – Сначала-то она была кроткой. Казалась такой беззащитной. Сидела в своей комнате, вздрагивала от каждого стука да смотрела пугливо.

Он закашлялся. Натужно, со свистом.

Одинокий человек, приближающийся к краю своей жизни.

Я вздрогнула, едва ли не впервые увидев подобное коварство смерти. Смерти, до последнего не отбирающей больше не существовавшую надежду.

Прокашлявшись, Михей вытер рот рукавом, скривился.

– Не прошло и семидневья, как граф уже от нее не отходил. Мы-то с женой по первости радовались – пора было хозяину жениться да деток заводить, и лишь потом заметили, что граф без нее сам не свой становится. Стоит ей хоть ненадолго уйти, по тем же дамским лавкам, как он, словно пьяный, бродит по дому, места себе не находит.

– Привязка к себе, – шепотом пояснила я, без сомнений признав работу необученного заклинателя. Чтобы сохранить видимость свободы, нужно не только иметь дар, но и уметь им пользоваться.

– Что?! – вскинулся старик, но тут же обмяк. – А потом прибыл герцог. Он был еще слаб после ранения, но переполох устроил знатный. Мы думали, убьет графа. Растерзает.

– Ты хочешь сказать… – Марк подался чуть вперед.

Я, стоило признать, тоже. Нет, предположения, что та самая Сэссиль Шорез очаровала герцога Безами, уже звучали, но тут…

То, о чем говорил старый слуга, вряд ли было ревностью.

– Тогда она и показала свой норов, – мне показалось, что всхлипнул Михей. – Как посмотрит, так ноги подгибаются, и ты обо всем забываешь. А она только радуется. Смеется, но не по-доброму, а злобно. В гостиной сидят – то графа пальчиком поманит, то герцога. И ведь так держала, что после того, первого, раза они друг друга вроде и не замечали.

– А женой графа когда она стала? – сухо, сдержанно спросил Марк.

Вот только старик его тона не заметил. Сидел на табурете, покачивался, вспоминал…

– Вскорости после приезда герцога и стала. Он и к алтарю вел. Сам белый, губы тонкие, но ведет. А потом, когда в спальне закрылись, сидел у двери и пил. Много тогда выпил, почти до беспамятства, а не ушел.

– Так герцог вроде одаренный? – сделал вид, что удивился, Марк. – О нем такое рассказывают…

– Слышал я, что о нем говорят, – поднял голову старик, – только правда она и такая, и эдакая может быть. С другими он сильный, властный, а перед ней – шавка шавкой.

– Где ее похоронили? – подала я голос. Заметила, что Марк начал Михея раздражать.

– Кого? – слегка встрепенулся Михей. – Змеюку, что ли? – засмеялся он, словно ворон закаркал. – Такие, как она, так просто не подыхают. Знал бы я, что она с графом сделает, сам бы удавил да сжег, чтобы и следа не осталось.

– Значит, жива? – осторожно, чтобы не спугнуть, спросил Марк.

– Жива, паскуда, – недобро прищурившись, посмотрел на нас старик. – Когда дочь родила, едва не сдохла. Дитенок орет, а она лежит, не шелохнется. Граф выл, умолял не бросать его. Потом герцог появился с целителями. Только целители были странные, больше на воинов похожи.

– Вы их разглядели? – насторожилась я. Уж не о Черных ли он говорил?

– Выгнали нас всех, да, – покивал старик. – Утром ее вынесли, вроде как мертвую, но я руку видел. Жива она была. Точно жива. Ладонь мягкая, да и шевельнула пальцами. Сначала думал, померещилось, но жена тоже видела.

– А кого тогда схоронили? – вроде как удивился Марк.

– Да кто ж его знает! – снова закаркал старик. – Граф сказал, что в родовой усыпальнице лежит она, но сам туда не наведывался. Только в столицу зачастил. Оттуда возвращался умасленный, довольный. А пройдет несколько дней – и опять словно растерял все.

– А к дочери он как? – переступила я с ноги на ногу. В носу свербело от неприятного запаха, да и душно было, тяжело дышать.

А еще тяжелее было на душе от истории, которую рассказывал старик. Жуткая история, страшная не только сама по себе, но и по своим последствиям.

– А сначала – никак, – поморщился Михей. – Не его ведь, приблудная. Об этом мало кто знал, но граф, пьяный, как-то проговорился. Мол, герцога приплод. А какого герцога? Точно не Безами – тот ее бы сам придушил. Это по женщине он убивался, а отродье так отродьем и называл.

Старик посмотрел на Марка. И такая безысходность была в его глазах, что мое сердце зашлось то ли от жалости к старому, уже никому не нужному слуге, то ли от ненависти к тем, кто лишил его смысла жизни.

– Но граф ребенка не бросил, – словно через силу продолжал Михей. – Кормилицу нашел, няньку. А когда девчонке лет восемь исполнилось, как подменили его. Стал виться вокруг нее. И верхом ездить учить начал, и с оружием управляться, и нарядами баловал. Даже повеселел, про столицу начал забывать. Мы уж обрадовались – избавился от наваждения, начали надеяться, что найдет себе другую женщину, заживет, но не случилось. – Старик опять поник. Сгорбился. – Линесс тогда четырнадцать как раз стукнуло. Праздник был большой. А утром появился герцог ваш, да с красивой женщиной. Жену графа в ней я не сразу признал, изменилась она очень, да и звали ее странно, но приятно.

– Вивьен Коро?

Михей стрельнул острым, пронзительным взглядом.

– Она самая, – не сказал – выплюнул он. – Девочку они забрали с собой, а граф с тех пор и сдал. Заметили, что забывать все начал, а потом совсем как ребенок стал.

– А женщина эта больше не появлялась? – спросила я, радуясь, что Эдгару не довелось услышать все, что слышали мы.

– Появилась бы – сдохла, – сказал как припечатал Михей. – Не наша она, чужая. Откуда пришла, не знаю, но тварь она. Убивать таких надо.

Как ни странно, но я была с ним согласна. Рассказ его был страшен, а то, что открывалось за ним, – еще страшнее. Два заклинателя такой силы…

– А про герцога де Борея что сказать можешь? – нарушил Марк сгустившееся вокруг нас напряжение.

– А что сказать? – устало вздохнул Михей. – Нашел он меня, два лета тому назад нашел. Говорил прямо как вы. И вопросы задавал такие же. Потом монетами расплатился и ушел. Когда через порог переступал, вот как я, старым показался, ноги еле волочил. А на улице уже выпрямился и бросил, что накажет ее. Как поклялся.

И погиб ближе к осени…

Но об этом я уже промолчала. Достала кошель с монетами, который дал Эдгар, молча положила его на стол. Но прежде чем уйти, остановилась рядом со стариком, присела перед ним на корточки и сказала то, что, кроме меня, некому было ему сказать:

– Вы живите! Просто живите…